"Глоток луны", Утуёх & Mari.Anna

[twreverse]

Заявка №11

Название: Глоток луны
Артер:  Утуёх
Автор:  Mari.Anna
Бета:  Michiko-san
Пейринг: Стайлз/Дерек, прошлый Дерек/Кейт, Ардженты, Питер и Талия Хейл, Лидия
Жанр: фэнтези!АУ, экшен, романс
Рейтинг: NC-17
Размер: ~ 7650 слов
Саммари: В мире, поделенном на три части, Стайлз - всего лишь тень на фоне лунного неба.
Примечание: смерть второстепенного персонажа
Благодарность: Огромное спасибо  Утуёх за великолепную заявку и поддержку в работе и  Michiko-san за своевременную помощь.
Ссылка: текст без арта

0. Светлая сторона
Кейт поморщилась от заливавшего комнату сквозь высокие окна солнечного света: нигде в этой крепости даже штор не было. Джерард не позволял занавешивать окна даже для сна. Обосновывал такие неудобства, создаваемые для своей семьи, аватар Солнечного Божества в своем любимом стиле притч и мудростей: «Свет и порядок должны быть всегда и везде». Голос Джерарда надолго застревал в голове, не давая игнорировать его слова или даже просто забыть их.
Все-таки он был главным проводником силы Солнечного, а Божество всегда присутствовало рядом, как ее учили: в каждом лучике солнца.
Кейт подняла ладонь, перебирая пальцами. Интересно, каково это – быть принятым самим светом? Но о таком спрашивать она не решалась.
Ее размышления прервал вошедший Джерард.
– Кейт, дорогая, рад тебя видеть.
Кейт напряглась: обычно Джерард не тратил лишнего времени на улыбки и приветствия, предпочитая отдавать приказы. А уж с того момента как его глаза засветились ослепительным светом Солнечного Божества, у нее ни разу не повернулся язык назвать его «отцом». Джерард был примером, строгим судьей и командиром.
Кейт поднялась с кресла, вытягиваясь перед ним в струнку:
– Спасибо за приглашение, Джерард.
Его одобрительное похлопывание по плечу прошлось по всему телу Кейт волной болезненной силы, принуждая опуститься обратно в кресло. Кейт передернула плечами, опуская глаза: никто не знает, могут ли светящиеся Божественной силой глаза Джерарда считывать мысли, а страх – непозволительная эмоция для Воина Света.
– Кейт, взгляни.
Джерард протянул ей изображение, на котором был запечатлен молодой парень. Кейт поразило, что он стоял в сумерках. Она, конечно, не бывала на темной половине, на которую никогда не проникал свет солнца, но часто совершала вылазки на сумеречную территорию, и характерные черты лица, да и оттенок кожи парня говорили о том, что минимум половину суток он проводил в темноте.
– Дерек Хейл. Младший сын Талии Хейл.
Кейт присвистнула: а мальчик-то мог оказаться полезным. Хейлы правили сумеречным народом уже семь поколений. И всегда поклонялись Луне, признавая Солнечного, освещающего им половину дня, но не подчиняясь ему.
Это всегда бесило Кейт, но Хейлы, а вместе с ними и все сумеречные, были слишком стабильными и независимыми, чтобы их можно было силой убедить обратиться к Солнечному. А лунные отродья всегда умели хитрить лучше, чем приверженцы света.
– Скорее всего он станет следующим принятым Луной.
Кейт вскинула голову: в отличие от Солнечного, выбиравшего одного принятого на поколение, который воспитывал свою замену, прежде чем сгореть в Солнечном пламени, Лунный забирал своих избранных сразу. После обряда принятия их никто больше не видел, это в очередной раз доказывало, насколько Солнечный милосерден. Кейт вопросительно приподняла бровь, и Джерард покровительственно улыбнулся, отвечая на ее незаданный вопрос:
– Конечно же, мы не можем отдать ребенка тьме. Я уже провел предварительные переговоры с его матерью, через неделю мы отправимся к ним в гости, – и продолжил совсем другим тоном: – А ты займись парнем.

0. Темная сторона
Поляна серебрилась под лунным светом, стоящее в ее центре могучее дерево отбрасывало величественную тень, а его ветви казались от этого холодного света тонкими разрывами реальности, уводящими сознание в непонятные глубины и дали. Стайлз, сидящий расслабленно прислонившись к шероховатой коре священного дерева, отвел от них взгляд: отвлекаться во время беседы со своим Божеством не следовало.
На эту поляну, к Лунной Святыне, приходили поклоняться, касались благоговейно дерева, прося благословения и силы у Ночного Божества. Сидеть так беззаботно, как Стайлз, больше никто не решился бы. А он, кутая тонкие бледные руки в иссиня-черные перья, только улыбался, прикрыв глаза.
Стайлз вел неслышный никому, кроме двух собеседников, диалог.
Голос его Божества – Неметона – приходил изнутри сущности Стайлза, но его никак нельзя было спутать с собственными мыслями. Слишком чуждым он был.
До ритуала принятия Стайлз, возможно, не смог бы пережить такого общения. Сейчас оно вызывало у него только безмятежную улыбку.
Хотя слов не было, образы Неметон передавал многогранные, информативные и очень точные. Стайлзу вскоре предстояло интересное времяпрепровождение, как обычно смертельно опасное, но с той ночи, когда он вошел в храм Лунного Божества и принял в себя Неметона, он ни разу ни о чем не пожалел.
Сейчас Стайлз тоже совсем не боялся. Только предвкушал.
Он поднялся, отстраняясь от священного дерева. Потянулся, запрокидывая руки вверх – кончиками пальцев касаясь низко свисающих ветвей. Мысленно позвал кружащих неподалеку воронов – силуэты стаи из дюжины мощных птиц показались на фоне звездного неба спустя полминуты. Караулили окрестности, не отлетая далеко от своего создателя. Стайлз прикрыл исходящие темнотой глаза, улыбнулся и рванул в небо, уже в полете превращаясь в ворона.
Еще одна тень мелькнула на фоне лунного неба.

1. Сумеречная территория
Дерек собирался в спешке. Как только его глаза сменили цвет с обычного зеленого на ярко-желтый, ярче даже цвета полной луны, – мать приказала тотчас уезжать. Что происходило, Дерек не знал, только внезапно обострившимся слухом услышал про собрание полного совета. Это было странно: Талия Хейл была полноправной правительницей и редко собирала всех советников.
Дерек не был идиотом и прекрасно понимал, что являлся причиной такого поведения матери. Но времени на раздумья не было, он получил однозначный приказ: покинуть сумеречную зону до восхода Лунного Божества. Если выехать сейчас – Дерек успевал впритык, потому он быстрым шагом прошел в конюшни, с сумкой, в которой было самое необходимое, за плечами и мечом на бедре. Его скакун – мощный черногривый Мрак – уже был оседлан. Талия, похоже, очень спешила.
Хоть Дерек никогда не покидал сумеречной территории, но не слишком переживал по этому поводу: на светлой стороне его ждала Кейт Арджент.
Дерек познакомился с ней две недели назад, когда к матери со светлой стороны приехал аватар Солнечного Божества – Джерард Арджент.
Дерек изо всех сил старался избегать Джерарда, который ему сразу не понравился, но Кейт была красива, сильна и умна. Такие уверенные в себе и прекрасно знающие, чего хотят, женщины привлекали Дерека. А Кейт хотела именно его и получила желаемое уже на вторую ночь. У Дерека был секс до нее, но ничего, что смогло бы сравниться с показанным ему Кейт.
Дорога скрадывалась под Мраком, а Дерек все продолжал вспоминать пять проведенных с Кейт ночей и нередкие набеги в безлюдные комнаты с ней же среди дня. Кейт была неутомима и постоянно говорила, что с нетерпением будет его ждать на светлой стороне.
И сейчас – намного раньше, чем предполагал Дерек, – у него появилась возможность с ней повидаться.
Дерек отправил Кейт сокола с сообщением сразу после того, как получил приказ матери. Не похоже, что Талия была довольна интересом Дерека к Кейт, но что-то заботило ее намного сильнее, чем Ардженты. Дерек предложил было сходить к священному дереву на темную сторону, как мать всегда делала перед решением серьезных вопросов, но Талия посмотрела на него ярко-алыми глазами, и Дереку мгновенно перехотелось давать советы. Кажется, матери было не до Лунного Божества, хотя Дерек так и не понял причины.
Солнце успело скрыться, но до границы со светлой половиной было рукой подать. Дерек пересек незримую, но легко определимую как по льющемуся с неба свету, так и по немного отличающейся растительности границу как раз в первых лучах взошедшей Луны.
Это было странное ощущение: спину еще немного холодил Лунный искрящийся свет, а в лицо уже ярко, так, что пришлось зажмуриваться, светило Солнце.
У Дерека начиналась новая жизнь.

Питер стремительно пробирался сквозь лес. Идти было удивительно тяжело: раньше ветки словно сами отодвигались с дороги, а корни под ноги не лезли, норовя уронить на землю. Но видел Питер в темноте по-прежнему хорошо, а потому медленно, но верно пробирался к своей цели на темной стороне.
В сумеречном замке его отсутствия не должны были заметить, но это не значило, что Талия не выставила стражу вокруг поляны со священным деревом. Так, на всякий случай.
Он бы поставил.
Питер перешел границу с темной стороной почти не заметив разницы, ориентируясь на лунный свет, разливавшийся за хорошо знакомым ровным рядом деревьев.
Он глубоко вдохнул и вышел из тени деревьев на поляну, но сбился с шага – настолько непривычно было не видеть раскинувшего ветви во все стороны священного дерева. Оно всегда там было, о нем складывали песни и стихи, ему поклонялись многие поколения Хейлов. А сейчас на месте огромного величественного дерева остался только пень.
Свет Лунного Божества, глядящего с неба, словно в насмешку высвечивал каждую трещинку на многовековой древесине, и в контрасте с ней – каждую зарубку, оставленную святотатцами.
Питер протянул руку, но не решился дотронуться до среза, сжал кулак и опустился рядом на колени. Зашептал быстро, боясь передумать:
– Дерек... Тебе ведь нужен Дерек? Талия отправила его на светлую сторону. Он едет в одиночестве, кратчайшей дорогой к светлой стороне, – Питер замолчал, прислушиваясь, и зачастил, когда в шелесте листвы ему послышался тяжелый вздох: – Возможно, он уже пересек границу со светлой стороной, но я никак не мог выбраться раньше! В Талию словно черт вселился!
Ответа не было, как и не ощущалось больше на поляне присутствия божественной силы, которая могла исцелять даже смертельные раны. Питер склонил голову ниже, но все-таки решился попросить:
– Я не хочу становиться человеком. Не хочу умереть от примитивной раны и не хочу через пятьдесят лет не узнать своего отражения в зеркале. Не хочу стареть. Не хочу уходить к Солнечному!
Питер вскинул голову и резко отшатнулся, чуть не свалившись на землю: всю поляну затянул густой туман. Он скрадывал остатки священного дерева и укрывал самого Питера. Он резко вскочил, сделал два быстрых шага в сторону кажущихся сейчас удивительно надежными деревьев, окружающих поляну, но передумал. Остановился, низко поклонился в сторону священного дерева и только после этого быстро ушел.
Кажется, его услышали. Что ж, больше от Питера ничего не зависело.

Спустя несколько минут тишины с верхушки крайнего дерева вспорхнул черный ворон, приземлился прямо на пень и через мгновение на нем уже сидел, вальяжно развалившись, бледный парень в накидке на плечах и набедренной повязке иссиня-черного цвета. Туман немного расступился, освобождая для него место, и парень запрокинул голову, глядя на луну.
– И как тебе представление, Лидия?
Казалось, что он обращался к ночному светилу, но спустя несколько секунд окружавший его туман сгустился, и из него вышла красивая рыжеволосая девушка. Встала рядом со срубленным деревом и тоже запрокинула голову.
– Он хочет жить, Стайлз, вполне понятное желание.
Стайлз усмехнулся, перевел прищуренный взгляд на Лидию:
– Он жутко фальшивил.
Она рассмеялась и ответила с улыбкой:
– Но свою награду он заработал.
– Это да. Видимо, мне пора отправляться.
Стайлз расправил несколько складок на своем одеянии, как будто приглаживал выбившиеся перья, встряхнулся и одним гибким движением соскочил с пня. Лидия схватила его за руку:
– Я не смогу пойти с тобой. Под светом Солнечного мои силы абсолютно бесполезны.
– Для этого и нужен я, моя королева. – ворон в человеческом обличии безмятежно улыбался. – Надеюсь, королева не будет кричать мне вслед?
Лидия прислушалась к своей силе, Солнечный пытался скрыть от нее будущее, опаленное своими безжалостными лучами, но под мягким светом Неметона ее ничто не могло остановить.
Она усмехнулась:
– Ну что ты, я только буду ждать своего рыцаря с победой.
Стайлз улыбнулся еще шире и вспорхнул в небо уже вороном, прощальный «Ка-а-ар» разнесся далеко по лесу, прежде чем едва различимая тень повернула в сторону светлой половины.
Лидия погладила пень, чувствуя, как в глубине, под мертвой древесиной, нетерпеливо перекатывается сила.
– Подожди еще немного. Стайлз обязательно его приведет.
И добавила, собирая в своих словах чуть больше силы, не совсем творя заклинание, но ставя условие:
– Сбереги!

Кейт собиралась на охоту, когда ей в окно влетел незнакомый сокол с посланием. Прочитав которое, Кейт улыбнулась и поспешила на поиски Джерарда. Его надо было обрадовать.
– Талия выслала Дерека к нам! – было первым, что сказала Кейт, залетев в кабинет Джерарда.
Он посмотрел на нее своими светящимися глазами.
– Хорошо. Как и планировалось.
– Я немного сомневалась. Талия все-таки сильная личность, – она запнулась, но все же решилася спросить: – Как тебе удалось ее убедить не отдавать Дерека Лунному?
– Мы немного пообщались. И она согласилась, что точно знать, что происходит с сыном, намного лучше, чем никогда после обряда принятия его больше не увидеть, – Джерард страшно ухмыльнулся и продолжил: – Ты тоже была вполне убедительна.
– Ха, Дерек мой с потрохами.
Взгляд аватара Солнечного внезапно стал тяжелым и пронизывающим.
– Так иди, и доставь его мне, – в голосе Джерарда отражалось эхо чего-то чужого, пригибающего к земле. Кейт резко перестала улыбаться, согнулась в поклоне и быстро вышла из комнаты. Она смогла перевести дыхание, только оставив между собой и Джерардом два этажа, но на лице ее было возбужденное ожидание. О, как она желала такой же силы!
– Кейт, с тобой все в порядке? – раздался рядом голос ее брата. Кейт была так поглощена своими мыслями, что не заметила Криса.
– Конечно. У меня новое увлекательное задание.
– Что на этот раз?
– Поеду, привезу нам мальчика, – Кейт рассмеялась. – Такого хорошенького глупенького сумеречного.
– Неужели кто-то из них решил перейти к Солнечному? – Крис действительно удивился, сумеречные всегда поклонялись Лунному, который дарил им повышенную регенерацию и обостренное чутье. Вполне ощутимые плюсы. К тому же сумеречная территория была совсем небольшой и плодородие земли и женщин было для них не слишком актуально. А вот огромную светлую территорию Солнечный обеспечивал как раз тем, что было нужно – рабочей силой.
– Не просто кто-то, а Дерек Хейл, младший сын Талии Хейл, – Кейт самодовольно ухмыльнулась, не забывая, впрочем, идти к выходу – приказы Джерарда следовало выполнять быстро.
Крис подстроился под ее шаг.
– Это удивительно.
– Мы с Джерардом не зря ездили к сумеречным, – Кейт вскочила на уже оседланного коня. Прежде чем развернуться и поскакать в сторону границы, она бросила стоящему рядом Крису: – Не расстраивайся, Крис, у нас начинается новая эра.
Крис смотрел вслед Кейт и хмурился. К нему из-за угла стены подошла жена, сжала рукой плечо, подбадривая. Виктория с Крисом молчаливо переглянулись.
– Эллисон надо бы подучиться.
– Конечно, дорогая. Отправим ее сегодня?
– Это лучшее решение.
Они уже давно привыкли не озвучивать вслух своих опасений. Но Крис пять лет искал в чертах Кейт хоть что-то от своей младшей сестры и не нашел. Она очень изменилась с того времени, как Джерард стал готовить ее к принятию. И когда недавно Виктория поймала вскользь брошенный Джерардом взгляд на их дочь, решение было однозначным: ненавязчиво убрать Эллисон как можно дальше от аватара Солнечного.
Даже если этим Крис с Викторией вызовут его неудовольствие.

2
Стайлз пролетел по темной стороне подобно тени – быстро и незаметно. В сумеречных землях ему пришлось немного замедлиться, чтобы собрать побольше своих воронов. Обычно он не пускал их на светлую сторону, если только для разведки, но сейчас ему предстояла полноценная операция под светом Солнечного. И для поддержки ему понадобятся почти все его птицы. Нескольких он, конечно, оставил на темной стороне, на случай экстренного отхода: если, к примеру, придется столкнуться с аватаром Солнечного. Оставил и тех, что день и ночь кружили вокруг замка Хейлов. И даже направил туда еще двоих. Сейчас, когда Талия находилась почти под прямым контролем Джерарда, за ней нужно было следить особенно тщательно. Стайлз не беспокоился по поводу того, что вороны его выдадут: оставшимся на темной стороне и сумеречной земле он приказал докладывать Лидии, а те, кто отправится с ним никогда не подведут, будучи послушными даже отголоску мыслей.
Стайлз не успел долететь до края сумеречной территории прежде, чем луна скрылась с небосвода. Пока землю не залило жгучим светом солнца, ему пришлось превращаться обратно в человека: несмотря на то, что он был лучшим среди всех принятых Неметоном в сокрытии своей силы, в темном облике ворона Солнечный мог его разглядеть. А вот в человеческом облике никто не мог опознать в Стайлзе служителя Неметона, пока он не пользовался своей силой.
Перья, служившие раньше скорее декоративным прикрытием, быстро покрыли Стайлза с шеи до ног, прилегая плотнее между собой, теряя свою структуру и превращаясь в гладкую ткань. Стайлзу удалось даже немного осветлить окраску: в иссиня-черной одежде на светлой стороне он будет привлекать совсем ненужное внимание. Он усмехнулся и опустил веки, когда снова их поднял, темнота на месте глаз рассосалась, оставив абсолютно человеческие глаза янтарного оттенка. Зрение, конечно, пришлось перестраивать, да и цвета Стайлз таким образом почти не различал, больше полагаясь на внутреннее чутье.
Оно, причудливо сплетаясь с пылающим перед внутренним взором образом Дерека, тянуло вперед, позволяя точно определить местонахождение будущего собрата.
В Дереке даже до ритуала принятия было много силы Неметона. Слишком много – для Стайлза он светился как маленькая звездочка, и упустить Дерека он не смог бы при всем желании. Но план Лунного Божества не предполагал мгновенных действий. Стайлзу необходимо было как можно дольше тянуть время. И, несмотря на то, что промедление доставляло ему вполне физическое неудобство, как от слишком тесной одежды, приз стоил того, чтобы подождать.
Очень скоро впереди показалась невидимая, но ясно ощутимая граница между сумеречной землей и светлой стороной, пальцы закололо, но Стайлз с улыбкой вышел из-под сени деревьев, дававших хоть какую-то защиту от вражеской силы, под солнечные лучи. Ему всего лишь немного припекало кожу. Стайлзу было нечего бояться пока он не обратит на себя внимание Солнечного.
Стайлз неплохо ориентировался на светлой стороне и за несколько минут разобрался, куда направлялся Дерек. Он, по всей видимости, решил отдохнуть в приграничном поселении.
Что ж, совсем неплохое место для первой встречи.
Стайлз вскинул голову, глядя на солнце, усмехнулся и уверенно зашагал в нужном направлении.

Дереку было плохо. Он не предполагал, что разница между солнечным светом на сумеречной земле и светлой половине так велика: солнце не просто резало глаза, оно, казалось, пыталось их выжечь, а кожу как будто окунули в кипяток. Дереку даже пришлось отправить Мрака домой: жеребец начал задыхаться и исходить пеной спустя всего час пути по светлой половине. Сейчас Дерек пешком подходил к небольшому поселению, надеясь хоть немного передохнуть в тенечке.
Дерек зашел в местную таверну, над зданием которой красноречиво раскачивалась вывеска с блюдом и кружкой. Сел за столик в единственном затененном углу. Дерек очень удивился планировке и размеру окон: они были просто огромными и при этом, несмотря на тонкие деревянные дощечки, стоящие рядом, – не были прикрыты.
Дерек потер слезящиеся глаза и уже собрался заказывать обед, как услышал голос над головой:
– Окна закрывают только на время сна.
Он вскинул голову – напротив, опираясь руками на край занимаемого им стола, стоял парень, наверное, даже младше самого Дерека. Выглядел он совсем юным, но смотрел уверенно.
И улыбался потрясающе.
Дерек помотал головой, выбрасывая из нее странные мысли, но все же решил поддержать разговор:
– Привет.
Парень пододвинул стул, чтобы подсесть к Дереку в тень.
– Привет, я Стайлз. Я ведь угадал, ты думал, что у них с окнами, да? – и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Это была моя единственная мысль, когда я впервые оказался на светлой половине. Пока не узнал – ни о чем другом думать не мог.
Стайлз говорил с такой скоростью и жаром, что в другом состоянии Дерек постарался бы от него избавиться. Но от него исходила прохлада, потому Дерек сам не заметил, как склонился к своему новому знакомому. Еще не переходя границ личного пространства, но вплотную.
– А я вот путешествую, ты тоже?
Дерек растерянно поморгал, когда до него дошло, что в монологе Стайлза образовалась пауза из-за того, что он ждал ответа.
– Не совсем, – и не выдержав, решил похвастаться: – Я к девушке еду.
– О. Красивая, наверное? Ну, ты видный парень, у такого девушка должна быть – просто загляденье, – к ним подошла разносчица, и Стайлз как-то очень естественно заказал за обоих. Дерек не сумел возмутиться, слишком приятным было ощущение прохлады, исходящее от Стайлза. У него даже глаза перестало жечь.
Дерек вдруг поймал себя на вопросе: «А если взять Стайлза за руку, станет ли еще прохладнее?»
Ответ он получил почти незамедлительно, когда Стайлз взялся за его плечо, наклоняясь к уху:
– И как красавицу зовут? А как она в постели? Вихрь страсти, а?
Дерек застыл, пытаясь переварить внезапную приливную волну, хлынувшую от одного простого прикосновения. Даже с Кейт в самые горячие мгновения ему не было так хорошо.
Кейт… А о чем его так настойчиво спрашивал Стайлз?
– Прости, что?
– Твоя девушка. Как ее зовут? Горячая штучка, наверное?
Им как раз принесли еду, и Стайлз говорил сквозь пережевываемый хлеб – абсолютно не культурно и немного неразборчиво, но ответы ему, казалось, действительно были важны.
– Ее зовут Кейт. И да, она страстная, – Дерек никогда особо не хвалился своими сексуальными успехами, но тут его как будто прорвало: – Она даже пару раз меня посреди дня в пустые комнаты затаскивала.
– Серьезно? Тебе, чувак, повезло! Она, наверное, тоже только о тебе думает. О, а что она говорила?
Дерек не знал, почему, но ему важно было отвечать честно и полностью на вопросы Стайлза. Может, потому что никто раньше с ним так просто не разговаривал? Он все-таки был сыном Талии Хейл, и это отражалось на отношении окружающих.
Он серьезно задумался над словами и действиями Кейт и внезапно хлеб встал ему поперек горла.
Прохлада, идущая от Стайлза, резонировала с чем-то внутри самого Дерека, успокаивала горящую кожу и делала сознание кристально ясным. Перед его внутренним взором вставали встречи с Кейт – одна за другой, – и больше Дерек не обращал внимания на ее внешность или великолепный секс. Вместо этого он с болезненной четкостью вслушивался в ее слова и всматривался в глубину глаз.
И чувствовал все большее недоумение: как он раньше не замечал этот сумасшедший огонек в ее глазах и презрительную складку у губ?
Удивительно, но все время, пока он думал, Стайлз молча ждал его ответа.
– Она говорила… разное.
– Чувак?
Но Дерек молча покачал головой, разговаривать резко перехотелось. Стайлз посмотрел на него оценивающе, проглотил последнюю ложку супа – как только сумел поесть так быстро? Дерек вот только кусок хлеба успел сжевать! – и серьезно предложил:
– Пошли со мной?
Дерек непонимающе вскинул голову. Первой мыслью было – его ведь ждет Кейт.
Кейт, чьи слова были до приторности сладкой, оставляющей на языке противный привкус, ложью.
Дерек даже не спросил, куда они отправятся. Он поднялся, оставив на столе недоеденный обед и плату, и просто сказал:
– Пойдем.

3
– Простите, госпожа, но описанный вами юноша ушел четыре часа назад.
Кейт сдержала порыв прирезать трактирщика, вместо этого очаровательно улыбнувшись:
– Он говорил, куда пойдет?
– Нет, они со спутником быстро покинули таверну, даже обед не доели.
Кейт нахмурилась: Дерек в послании говорил, что едет один.
– С каким еще спутником?
– К тому юноше, что вы ищете, за обедом присоединился другой. Совсем мальчишка. Общались они так, как будто были хорошими знакомыми, хотя и пришли порознь.
– И ушли они вместе?
– Да, госпожа.
– Они были верхом?
– Нет, госпожа, оба прибыли пешком.
Кейт развернулась и стремительно вышла из таверны. Тут не стоило надеяться узнать что-нибудь стоящее: эти люди не способны ни на что кроме «Да, госпожа». Значит, придется вспоминать навыки охотника и выслеживать Дерека. Как дичь. И тащить к Джерарду силой, если он вдруг заупрямится.
Далеко они пешком уйти не могли… Только кто этот его внезапный спутник?

Стайлз не зря скрупулезно рассчитывал время и дорогу: Кейт Арджент догнала их с Дереком уже на сумеречной земле, посреди леса. А на небе как раз восходила луна, проглядывая из-за редких облаков.
Кейт мазнула по нему взглядом – Стайлз попытался стать как можно более непримечательным – и сосредоточила все внимание на Дереке.
– Дерек, милый, ну что же ты, – у Кейт был соблазнительный голос и четко выверенное легкое недовольство в интонациях. Стайлз похвалил про себя ее несомненный актерский талант, но по тому, как инстинктивно отпрянул от ее протянутой руки Дерек, понял, что это Арджент не поможет.
Еще на солнечной половине, реагируя на слишком сильную концентрацию противоположной, враждебной силы, собственная сила Дерека начала волноваться, а сейчас она и вовсе бушевала, резонируя с Неметоном, взирающим на мир оком луны.
Дерек реагировал на восходящую луну легкой дрожью рук, расширенными зрачками, учащенным поверхностным дыханием и еще более, чем обычно, нахмуренным выражением лица. Он сражался со своей внутренней сущностью, которую пока не понимал и не принимал. И Стайлз не собирался вмешиваться, только не сейчас – не в первый раз. Он и так провел все недолгое время с Дереком, ненавязчиво подготавливая его к силе Неметона.
И сейчас все случится само по себе. Нужен только небольшой толчок…
– Ну же, Дерек, любимый, пойдем со мной.
… и Кейт его обеспечила.
Даже Стайлза резанула ложь в ее словах, а уж Дерека с его невероятно сейчас обостренной чувствительностью – и подавно. Он оскалился и рванул вперед. Кейт инстинктивно отшатнулась, но не сумела выйти из зоны поражения: обе руки Дерека, обзаведшиеся массивными черными когтями, намного более впечатлительными чем те, что мог отрастить Стайлз, прошили ее грудную клетку.
Стайлз присвистнул: силы в Дереке было немеряно, даже до прохождения ритуала принятия.
Кейт была еще жива, когда Дерек выдернул руки, выворачивая наружу ребра. Он завыл, поднимая деформированное лицо к луне, и глубоко в Стайлзе на его голос отозвался Неметон. Стайлз поморщился:
– Да знаю я, знаю.
Теперь была его очередь вмешаться. Он аккуратно, стараясь не задеть, обошел погрузившегося в безумие силы Дерека и приблизился к Кейт.
– Детка, тебе разве в детстве не говорили, что врать нехорошо?
Кейт даже среди ночи под светом луны и с развороченной грудной клеткой все еще жила благодаря силе Солнечного, которой в ней было почти так же много, как в Дереке – силы Неметона. Она могла бы стать опасным врагом, даже сейчас тянулась к мечу на бедре. Стайлз покачал головой, и наступил ей на руку:
– Ну, детка, ты ведь не думаешь, что я тебе позволю? – в ответ на ее полный гнева взгляд и яростное, хоть и болезненное шипение, ослепительно улыбнулся: – Не волнуйся, солнечная принцесса, я найду, как с пользой применить твою силу.
Стайлз аккуратно присел рядом с Кейт и положил руки на неповрежденную кожу ее живота, мгновенно впитывая кровь, несущую в себе силу Солнечного. В ответ на враждебную силу пробудилась его собственная, и луна над головой (являясь еще одним проводником Неметона) помогала выполнить то, что он задумал.
На коже Стайлза медленно появлялись перья, постепенно прорастая на Кейт, меняя саму ее суть. Стайлз великолепно умел манипулировать чужой силой и, к своему удивлению, обнаружил, что лучшие помощники получались именно из тех, в ком была сила Солнца. Видимо, послушание было у них в крови.
Стайлз работал сосредоточенно, не обращая внимания на выгибающееся тело под руками и распахнутый в беззвучном крике рот. Ему нельзя было допустить ни малейшей оплошности.
Через несколько часов от Кейт Арджент не осталось ничего. Даже кровь успела впитаться в землю. А вокруг Стайлза кружились целых три ворона: Кейт оказалась очень сильной, если бы не полная луна и сила Дерека, Стайлз вряд ли бы с ней справился. А впрочем, Неметон ценил его не за боевые качества, а за способность обращать все во благо. Даже противоположную его природе силу Солнца Стайлз мог обуздать и поставить к себе на службу, именно поэтому хоть и не все летающие в этих лесах вороны, но большинство из них были созданиями Стайлза.
Стайлз встряхнул ноющими руками – преобразование далось тяжело – и оглянулся туда, где чувствовал Дерека: Хейл спал, свернувшись клубком, зарывшись в лесной сор и повернув лицо к холодному сиянию луны. Изменения схлынули, и вместе с ними отключилось сознание, которому нужен был отдых.
Стайлз подошел к нему, провел рукой по скуле и вздохнул:
– Ну и что же мне делать с тобой, спящая красавица?
После того, что здесь произошло, любая ищейка сможет взять их след: крови было достаточно, а солнечные замечательно чувствовали силу Неметона, которую Дерек разлил по поляне в огромном количестве. Именно поэтому Стайлз предпочитал работать один: он мог пройти в метре от солнечника, и на него не обращали внимания. В крайнем случае – с Лидией, благодаря особенностям своей силы она тоже была не слишком заметна для противников.
А сейчас Стайлзу предстояло перенести тяжеленого Дерека как можно дальше от крови Кейт. По воздуху, чтобы их уж точно никто не смог выследить.

4
Дерек проснулся на закате – проглядывающее сквозь ветви, закрывающие вход в пещеру, солнце было кроваво-красным. Рядом, прислонившись спиной к свернутой в несколько раз куртке, сидел Стайлз.
– О, ты наконец-то проснулся.
Дерек нахмурился: Стайлз выглядел вымотанным и уставшим. А сам Дерек чувствовал себя замечательно, сжал несколько раз кулаки, пытаясь успокоить непонятное волнение. Только вот он никак не мог понять, как они тут очутились. Ему казалось, что целый день, если не больше, выпал из памяти.
– Что случилось?
– Ты отрубился практически у меня на руках. Перенапрягся, видимо, – ухмылка у Стайлза была все та же, и Дерек расслабился, понимая, что ничего серьезного не произошло. А вот перенапряжение и провал в памяти были странными: мать с детства приучала его к самодисциплине и самоконтролю. С его взрывным характером это было необходимо.
Но, видимо, боги, спорящие за его душу, дали о себе знать: Стайлз, как только они обратно пересекли границу с сумеречной территорией, честно рассказал Дереку, из-за чего мать отправила его на солнечную сторону. Понять Талию, которая приказала срубить священное дерево, Дерек не мог, но отчего-то поверил Стайлзу безоговорочно. И когда тот объяснил, что самому Дереку предстоит стать принятым Неметона – проводником его силы – без сомнений согласился отправиться в лунный храм и провести ритуал. Со Стайлзом вообще было удивительно легко, он отвечал не незаданные вопросы, рассказывал о Неметоне и тут же мог перескочить на какую-нибудь древнюю легенду или вспомнить пошлый анекдот.
– Раз ты проснулся, теперь моя очередь отдыхать.
Стайлз кинул куртку на колени Дереку и улегся, не спрашивая разрешения, повозился немного. Еще и ноги Дереку подвинул, чтобы устроиться с комфортом.
– Вот так хорошо. Я недолго.
И заснул. Действительно заснул – Дерек умел это определять. Он растерялся: Стайлз не выглядел излишне доверчивым, и вот так заснуть на коленях у человека, с которым знаком всего день – казалось Дереку опрометчивым. С другой стороны, сам Дерек путешествует с ним – и при этом доверяет, как не доверял даже родным. Он не знал, в чем дело, подозревал только, что странное нечто, которое тянет его к Стайлзу, было проявлением божественной воли Неметона.
Его руки сами собой опустились на вихрастую макушку, перебирая удивительно-гладкие волосы. Больше всего они напоминали Дереку перья: мягкие и густые. Ложащиеся впритык друг к другу и при этом стоящие торчком, как у внезапно вспугнутой птицы.
У Стайлза была странная прическа, и вообще он весь был какой-то противоречивый, как будто состоял из сплошных противоположностей: веселый, но иногда удивительно серьезный, невидяще глядящий куда-то вдаль, слабый, словно бы готовый сломаться от сильного порыва ветра, и при этом неустанно следующий вперед.
Стайлз притягивал, и руки Дерека скользнули с его головы на тонкую и бледную шею. Дерек, как зачарованный, прослеживал путь от одной родинки до другой, не считая, но обводя каждую из тех, что были на виду.
Когда он опустился к ключицам, солнце окончательно зашло, и Стайлз открыл абсолютно ясные глаза.
Он смотрел прямо на Дерека, не отстранялся, не двигался. Только глаза его сияли, в их мерцании Дереку привиделась луна, и он потянулся к губам Стайлза, а тот продолжал смотреть, не моргая.

Стайлз проснулся, как только свет Солнечного перестал разливаться в пространстве. Выпустил немного силы, позволяя телу восстановиться. Эта пещера, хоть и была неглубокой, но неплохо скрывала от всепроникающих лучей солнца.
К слову, на Дереке было очень удобно отдыхать. И вдвойне приятней оказалось проснувшись увидеть, что начался процесс принятия: на отстраненном лице Дерека, когда тот тянулся за поцелуем, не было даже отголоска обычной хмурости, только физическая потребность.
После ритуала Дерек станет цельным, это только отголоски – самое начало процесса. И то, что Дерек не вспомнит до завершения ритуала ни прошлой ночи, ни этой – не повод отказывать себе и ему в удовольствии.
Стайлз потянулся навстречу.
Дерек заворчал в поцелуй, царапая губы и десна заострившимися и вытянувшимися клыками. Стайлз укусил в ответ, не сдерживаясь. Обычные люди его не интересовали, но будущий собрат будоражил темную кровь, пробуждал силу, как будто это Стайлз впервые увидел Луну своего божества. Сладко и больно, и хотелось до дрожи в стискивающих плечи Дерека пальцах.
Дерек под его руками тоже дрожал. И если Стайлз мог себя контролировать, то у Дерека по телу проходили непроизвольные превращения. Мышцы увеличивались, кожа обрастала мехом. Черты лица стали грубее, резче, в них появилось что-то звериное, дикое.
После принятия Дерек сможет превращаться полностью. А пока он нетерпеливо завалился на Стайлза в своей полузвериной форме.
Стайлз подставил шею под болезненные поцелуи, сам гладил короткий, удивительно мягкий мех.
Дерек зарычал, щекоча шею Стайлза горячим дыханием. Стайлз рассмеялся:
– В тебе слишком много силы. И абсолютно нет принятия. Так у нас с тобой ничего не выйдет, – Дерек не слушал его, продолжая вылизывать кожу над ключицами, но Стайлз продолжал говорить, ведь когда будет нужно, Дерек вспомнит его слова: – Поток, в котором ты скоро окажешься, невозможно подчинить. За ним надо следовать, в него надо влиться, – Дереку надоело, что Стайлз отвлекся на разговоры, и он вновь потянулся за поцелуем, но Стайлз все же умудрился закончить мысль: – Я покажу.
Стайлз перевернул их, опрокидывая недовольно зарычавшего Дерека на спину. Тот попробовал вырваться из его хватки, но Стайлз не дал, наклонился, шепча успокаивающе:
– Тише. Тише, Дерек.
Стайлз лизнул шею Дерека, а потом прикусил, оставляя отпечаток своих зубов, но стараясь не пустить кровь. Болезненные ощущения вместе с синяком пройдут быстро, но на инстинктивном уровне Дерек будет помнить, кто сейчас главный.
Завел руки Дерека за голову, перехватил их одной своей – чтобы удержать, пришлось отращивать когти, – а свободной рукой взялся расстегивать пуговицы на рубашке Дерека. Все-таки с перьями было намного удобней: достаточно одного желания, того самого, которое оставило Стайлза голым верхом на Дереке. Он потерся пахом, чувствуя сквозь ткань штанов ответную реакцию Дерека. Тот глухо застонал, пытаясь ослабить давление ткани на затвердевший член.
– Сейчас, потерпи немного. Я знаю, что больно.
Стайлз наконец расправился с рубашкой и быстро опустился к завязкам штанов. Ему очень хотелось поддразнить Дерека, но он сдержался, быстро стянул с него штаны.
У них еще будет время на долгий и вдумчивый секс. Сейчас Дерек на него не способен. Его зверю надо насытиться, и чем скорее, тем лучше.
Дерек выгнулся дугой, почти сбросив Стайлза, когда тот взялся за его член. Он провел большим пальцем по головке, собирая и размазывая естественную смазку, этими же пальцами вытер себе окровавленные после поцелуев губы. Ладонью накрыл подтянувшиеся яички Дерека, а пальцы направил ниже – не смог удержаться и десяток долгих секунд просто держал их над анусом, ощущая дрожь мышечного кольца, но не проникая внутрь.
Наконец Дерек завыл – по-настоящему, запрокидывая голову и зажмуривая глаза. Тогда Стайлз ногой откинул ветви, заслонявшие вход, позволяя лунному свету облить их с Дереком с головы до пят. И одним плавным, медленным движением вставил два пальца внутрь до упора. Дерек мгновенно замолк, подавившись вдохом, а сам Стайлз замер, не решаясь двинуться, не решаясь сделать хоть что-нибудь, – такое чувство единения его внезапно пронзило.
Он хрипло, каркающе рассмеялся, царапая горло звуком, и сказал, не отпуская взглядом напряженное лицо Дерека, но обращаясь к своему Божеству:
– Еще рано, сейчас он утонет, – и когда в ответ пришло только повелительное желание, закусил губу. – Надо всего лишь немного подождать и провести ритуал по правилам.
Тело Стайлза напряглось, готовясь принять в себе Неметона, и он выдохнул задушено, стараясь объяснить разуму, так отличавшемуся от человеческого, все, что тот мог поломать своим вмешательством.
И Неметон замедлился, жестко, будто металлической щеткой, прошелся по его сознанию, но все-таки ушел, оставив после себя ощущение задумавшейся вечности.
Стайлз упал на грудь Дерека, переводя дыхание. Хихикнул:
– Ты представляешь, у Богов тоже может крышу сносить. То ли ты такой желанный, то ли у Кейт какая-то зараза была…
Дерек заворчал, недовольный промедлением, и Стайлз вскинулся:
– Да, мы конечно продолжим. Думаю, ты сможешь очень быстро вернуть мне нужное настроение.
И наконец двинул пальцами внутри Дерека. Раздвинул их и медленно вынул, а потом снова резко загнал внутрь, давая Дереку то, на чем можно было сосредоточиться.
Снова.
И снова.
Пока Дерек не завыл, тонко, на грани слышимости, а сам Стайлз не стал снова каменно-твердым.
Стайлз отнял руку от промежности Дерека и зафиксировал его лицо за подбородок. Подул в зажмуренные глаза.
– Смотри на меня.
Лунный свет ложился на них причудливыми ломкими линиями, Неметон наблюдал, но не вмешивался.
– Смотри на меня, – проговорил Стайлз немного громче, чуть властнее.
Дерек задрожал, но так и не открыл глаза. Стайлз подвинулся, находя самое удобное положение, приставил головку вплотную, пока не входя.
– Смотри на меня! – это был приказ, от которого у Дерека распахнулись глаза, и Стайлз утонул в их сиянии, одновременно входя до упора. Сам закусил губу от боли, но не отводил взгляда от Дерека, стремясь запомнить его до мельчайшей черточки.
Навсегда и еще на чуть-чуть.
Сила в Дереке притихла, принимая Стайлза. Он был старше и намного опытней, выплескивал свою силу толчками, в унисон с движениями бедер, заставляя Дерека подстраиваться и одновременно показывая, что нет ничего страшного в том, чтобы слиться с потоком.
Неметон ушел окончательно, оставив их вдвоем, но Стайлз отметил это краем сознания, все его существо сейчас было сосредоточено на Дереке. На его рваном дыхании, на непроизвольном сокращении мышц, на кривящихся губах и мученически заломленных бровях.
Стайлз отпустил его руки, с силой проводя пальцами – успокаивая разгоряченную кожу, стирая с нее пот и грязь. Сцеловывал хриплые вскрики с губ и ни на миг не останавливался, даря как можно больше ощущений Дереку. Помогая ему остаться на плаву и не уйти под воду в бушующем потоке.
Это помогло, уши Дерека постепенно потеряли свои заостренные формы, зубы тоже уменьшились, шерсть пропала. На Стайлза смотрели все те же золотые глаза, но теперь в них наравне со зверем присутствовал сам Дерек.
И он потянулся за долгим, нежным поцелуем. Таким, что у Стайлза защемило где-то в груди, а руки подхватили Дерека под плечи, поднимая его и обнимая со всей доступной Стайлзу силой. Дерек вернул объятие и нетерпеливо дернул бедрами. Стайлз рассмеялся:
– Да-да. Я больше не буду тормозить.
Стайлз двинул бедрами и одновременно нажал на плечи Дерека, заставляя его опуститься ниже. Член Дерека, зажатый между их животами, терся, оставляя на коже дорожки смазки, и Стайлз позволил себе расслабиться, полностью отдаваясь наслождению. Которого стало слишком много, когда уже вполне человеческие зубы Дерека впились ему в шею. Стайлз вскрикнул, сбился с ритма и завалил Дерека обратно на землю, долбясь в него, и не заботясь ни о чем, кроме своего подступающего оргазма.
Дерек завыл на одной ноте и выплеснулся себе на живот. Одновременно Стайлз полностью отпустил себя, заливая Дерека семенем и силой, выгибаясь и воя.
В ответ на их крик лес наполнился завываниями и карканьем, а тени от крыльев взметнувшихся в небо птиц на мгновение даже закрыли луну.
Стайлз упал на Дерека, чувствуя бешено бьющееся сердце под своей щекой. Скатился, со смешком выходя из ни на что не реагирующего Дерека, и пристроился к нему под бок.
Прежде чем провалиться в защищенный Неметоном сон, он успел нарастить себе перьевую одежду и натянуть на спящего Дерека штаны. С пуговицами и завязками Дерек разберется сам, когда проснется, а выделения все равно не оставят после себя следов. Сила Неметона, которой они наполнены, просто впитается обратно, а остальное осыплется пылью.

5
– Вы с Викторией отправляетесь на сумеречную территорию.
Крис стоял навытяжку перед Джерардом, рядом застыла Виктория. Аватар Солнечного был чем-то сильно недоволен, и его сила ощутимо давила на окружающих. Крис постарался как можно незаметнее перевести дыхание.
– Цель?
– Кейт должна была вернуться с Хейлом еще сутки назад. Вряд ли случилось что-то серьезное, но ее надо поторопить. Найдите их.
Крис не стал больше ничего спрашивать, от взгляда отца уже и так побаливала кожа и слезились глаза.
– Конечно, – они с Викторией поклонились и быстро вышли из кабинета.

– Что за черт? – Крис остановился между деревьями, глядя на кровавое пятно на земле. Если точно не знать, что искать, и не обладать его опытом – можно подумать, что тут просто выходит на поверхность глина или какая-то другая бурая порода – настолько сильно кровь впиталась в землю. Но Крис прекрасно знал, что видит: сюда его привели навыки, вбиваемые с раннего детства, тренировки и сила Солнечного, резонирующая в его мече и тянущая к пятну на земле.
Виктория рядом подобралась, сжимая арбалет и пристально вглядываясь в соседние деревья.
Враг вряд ли где-то неподалеку, но он вполне мог оставить ловушку.
– Кейт?
Крис присел на корточки, пытаясь понять, что тут произошло.
– Не знаю, но меч просто рвется из рук, так что в крови до сих пор осталась сила Божества.
Виктория нахмурилась. Крис ее понимал: так не должно было случиться. Их послали как поддержку, на всякий случай. Кейт – любимица и протеже Джерарда, сама готовящаяся принять посвящение, легко должна была привести Дерека Хейла. Но вместо того чтобы найти довольную Кейт, выговаривающую брату за лишнее и необоснованное беспокойство, – они нашли лужу крови.
И никаких признаков тела.
Воины Солнца могли выжить с тяжелыми ранами. Но должны были остаться хоть какие-то следы. Вместо этого в пяти шагах от лужи не было ничего. Совершенно непотревоженная трава и листва, как будто сюда пришло трое, но никто не ушел.
– Трое, – Крис нахмурился: – Сюда ведут следы трех человек. Разве Кейт не должна была встретиться с одним Хейлом?
Виктория покачала головой:
– Даже если так, то мне ничего не известно, – помолчала немного и добавила: – Нам придется вернуться к Джерарду.
Крис поморщился: идти к аватару Солнечного с неприятными известиями – плохая идея, но не идти – значит навлечь на себя еще больший гнев, тут его жена права. Вот только сказать Джерарду, что Кейт предположительно мертва не самое разумное решение.
Придется изворачиваться.
– Попросим помощи Божества в поисках Кейт и Хейла.
Виктория кивнула:
– И будем очень тщательно искать.
Они переглянулись – давно привыкли говорить, осторожно подбирая слова и вести беззвучные разговоры, ведь Божество все слышит. А беспокойство о том, что их дочь могут призвать на место Кейт, лучше держать при себе.

Солнце взошло, когда Стайлз с Дереком прошли полпути до храма, в котором должен был пройти ритуал принятия. Стайлз с беспокойством наблюдал за Дереком: тому явно было плохо под солнечными лучами. Несмотря на то что он проснулся отдохнувшим и полным сил, сейчас морщился и потирал лоб, как будто у него болела голова.
Стайлз был привычен к давлению враждебной силы и достаточно легко закрывался от нее, но для Дерека все было в новинку. Он даже о произошедшем ночью ничего не спросил, хотя непонимающий взгляд, которым он окинул пригревшегося у его бока Стайлза, ясно говорил, что процесс идет как и положено: часть памяти пока заблокирована и откроется только после того, как Дерек полностью примет свою силу.
Дерек остановился, привалился к дереву, пытаясь спрятаться в его тени. Стайлз подошел впритык, положил обе руки ему на голову, остужая и снимая боль.
Дерек разжал зубы и выдохнул:
– Спасибо.
Помолчал немного, явно сомневаясь, продолжать ли, но все же сказал:
– Что-то меня совсем повело.
Стайлз кивнул:
– Ничего. Мы уже недалеко от границы с темной стороной, – провел руками, взъерошивая Дереку волосы и заодно передавая каплю силы. – Скоро солнце уйдет.
Дерек тяжело отстранился от ствола, удержал одну из опустившихся рук Стайлза в своей.
– Хорошо бы это случилось быстро.
Стайлз кивнул и молча повел Дерека дальше. За руку, которую Дерек так и не отпустил, как ребенка. Инстинкты у Дерека были что надо: Стайлз, умел манипулировать своей силой и мог с легкостью преобразовать чужую. Так что сейчас он был сосредоточен на успокоении силы внутри Дерека. Старался привести ее в такое состояние, чтобы и Солнечный ничего не заметил, и самому Дереку не повредило перед ритуалом.

Из-за деревьев показался храм – и у Стайлза перехватило дыхание. Спустя века он отчетливо помнил свой собственный ритуал. Сейчас Дерек был в пограничном состоянии: он еще не принял свою вторую сущность, не слился с ней в единое целое, но уже и не был тем Дереком Хейлом, сыном Талии Хейл, который двое суток назад покинул родной дом. Он спокойно шел навстречу судьбе: частично ведомый силой Неметона в своей крови, частично доверившийся Стайлзу.
А Стайлз вел его к бесконечной и сводящей с ума боли. При этом удивительно проясняющей сознание и лишающей личность всего наносного, оставляющей одну только суть.
Стайлз очень надеялся, что не ошибся в сути Дерека.

Дерек зачарованно смотрел на молодое деревце, тянущее ветви к ночному небу за стенами храма Неметона. Стайлз отстал, а Дерек сделал несколько шагов к священному дереву, купающемуся в лунном свете. Протянул руку, чтобы дотронуться до голых ветвей – тонкая и темная ветка оказалась гладкой на ощупь. И очень холодной.
Сначала Дерек почувствовал именно холод, ползущий по руке вверх, и только потом понял, что это ветвь проникла под кожу.
Страха не было. Он аккуратно развернулся, чтобы ее не повредить, собираясь спросить Стайлза, что происходит, и тут сзади в него ударило.
Вот теперь было больно – невыносимо больно и холодно.
А еще страшно, когда, глядя вниз, он увидел прошивающие его насквозь быстро растущие ветви, блестящие в свете полной луны от его крови.
Дерек не мог кричать, воздуха даже на вздох не хватало, а когда поднял взгляд от стремительно растущих и расширяющихся веток, увидел застывшее, словно маска, лицо Стайлза. Еще никогда он не видел его таким бледным, почти полупрозрачным.
За этой мыслью последовали другие, и вместе с тем, как холод и боль заполняли все его существо, на нить памяти словно нанизывались воспоминания, ранее недоступные: Стайлз с перьями, прорывающими кожу, тонкая бледная шея с красными отпечатками зубов, голый, выгибающийся над ним Стайлз, напряженный, как струна и переливающийся, как драгоценный камень.
Везде Стайлз – и в воспоминаниях, толкущихся в удивительно ясном разуме, и снаружи, немигающим взглядом смотрящий на него.
А за Стайлзом – что-то необъятное.
Неметон. Его Божество.
И несмотря на боль и холод, Дерек потянулся к Стайлзу и Луне, что серебрила его силуэт. Потянулся изо всех сил. И когда холод стал нестерпимым, почувствовал ответное движение навстречу.
Стайлз обнимал его, не обращая внимания на прошившие тело ветви. Из него кровь не текла и Дереку казалось, что ветви священного дерева прошли не сквозь плотное тело, а морок. Но Стайлз под руками Дерека был настоящий: теплый-теплый, мягкий и обволакивающий, как парное молоко. И такой же белый.
Дерек закрыл глаза, чувствуя, как вместо холода его заполняет что-то другое, врывается быстро, как пробившая плотину река и несет за собой.
Сила выла и кричала, грохотала и пыталась вырваться за пределы его тела. И только гладкие ветви внутри и Стайлз снаружи служили якорями, помогая не потерять себя в этом стремительном потоке.
Дереку казалось, что это продолжается вечность. Когда все закончилось, он понял, что лежит на Стайлзе у корней священного дерева. Небольшое деревце выросло за время ритуала, вытянулось и стало хоть и молодым, но явно крепким деревом, под сенью которого они со Стайлзом помещались вдвоем.
Стайлз отстраненно глядя в небо, гладил его по волосам.
– Как ты?
Дерек задумался, пытаясь осмыслить свое состояние. У него ничего не болело – ничто не напоминало о том холоде и боли, что он совсем недавно испытывал. Вместе с тем полноводная река, снесшая преграды внутри него, о которых сам Дерек не подозревал, все еще была на месте. Но больше не угрожала его сознанию.
Наоборот, омывала, даря осознание целостности и причастности к чему-то большему.
– Замечательно.
Стайлз наклонился над ним, с улыбкой рассматривая. Дерек провел пальцами по его бровям, носу, скулам, заново узнавая. Новые силы обострили чувства, и теперь Стайлз выглядел для него по-другому. Сейчас Дерек видел в его глазах мудрость и силу, по сравнению с которой его собственная река выглядела мелким ручейком.
Стайлз нежно закрыл ему веки пальцами.
– Не увлекайся. Тебе нужно еще привыкнуть к изменениям.
Дерек поймал его ладонь, поцеловал. Лизнул, пробуя на вкус кожу, и улыбнулся:
– Теперь я могу быть сверху?
Звонкий смех Стайлза разлился в воздухе, пошевелил листву на священном дереве и поднялся ввысь.
К самой Луне.