Название: Бермудский треугольник
Артер: hatter.mad
Автор: [LaNa]
Бета: Риа_80
Пейринг: Дерек/Стайлз, Стайлз/Малия, мельком Брейден
Рейтинг: R
Жанр: UST, romance
Размер: ~ 5900 слов
Саммари: Дерек имел прекрасное представление о том, что значит плохой выбор. Жизнь Стайлза и так была похожа на ебаный кошмар — для полного комплекта не хватало только неудачника, решившего разрушить его первые отношения.
От автора: Спасибо Риа_80 за своевременную редактуру и, конечно, артеру за оформление и заявку :3
You see I've always been a fighter,
But without you I give up
(Bon Jovi - Always)
Стайлз, мать его, весь светился. Как ебаная лампочка, как здоровенный, налакавшийся сливок кот или рождественская ёлка, и это бесило.
– Ноги со стола убери, – Дерек намеренно сильно спихнул чужие лодыжки и скрылся на кухне.
– Какие мы злые!
Ничуть не обиженный, Стайлз рассмеялся, и этот смех, словно иголкой впился куда-то под ребра. Дерек раздраженно передернул плечами и схватился за графин с водой, сделав вид, что ничего не слышал. Не хватало еще сцепиться перед щенками из-за такой ерунды, как чужое хорошее настроение.
В конце концов, после всего вылившегося на них дерьма Стайлзу объективно было чему радоваться — он не был одержим злым духом, их всех не пытались убить, и у него был секс. Целое море долбанного секса. Дерек шумно вздохнул и попытался унять дрожь в руках, наливая в стакан воду. Стекло предательски заскрипело, и Дерек буквально заставил себя хоть немного разжать пальцы.
Запах удовлетворения почти витал в воздухе, пряной сладкой ноткой чувствовался в каждом вдохе и оседал липкой пленкой на коже. Вечно дерганный, перевозбужденный Стайлз неожиданно расслабился. Расправились широкие плечи, выпрямилась спина, и в движениях появилась какая-то сытая грация. Тот самый переломный момент, когда мальчик превратился в мужчину, в того самого совсем еще молодого волчонка, что вцепился в горло своему первому зайцу.
Это влекло, притягивало, словно магнитом, заставляло зверя внутри взволнованно вести носом и тянуться сильнее обычного. У Стайлза наконец горели глаза, а Дерек изводил себя мыслями о том, как, наверное, правильно Малия смотрится в постели мальчишки.
Дерек опрокинул стакан ледяной воды, от которой сводило зубы, и вернулся обратно. Развалившийся на диване Стайлз встретил его внимательным взглядом из-под ресниц, позволяя Малии легко перебирать свои волосы. Он, кажется, почти мурлыкал от удовольствия, устроив голову на ее коленях вместо диванной подушки.
Малия в свою очередь тоже выглядела получше, уже не тем одичавшим койотом, который готов был вцепиться в глотку любому. Конечно, было заметно, что тут свою руку приложила Лидия, втиснув девушку в короткие шорты, майки и даже несколько платьев. Присутствие Стайлза поблизости тоже влияло более, чем благотворно — зверь внутри Малии тут же начинал сдавать позиции, делая ее мягче и женственнее. Она смотрела на него, как преданная сука на хозяина, и от этого у Дерека где-то внутри просыпалось легкое раздражение, которое он и сам себе не мог объяснить, да и не хотел пытаться, если честно.
– Вы здесь до ночи собрались сидеть?
Скотт и Кира, устроившиеся в одном кресле и смотревшие что-то на планшете, удивленно подняли головы, словно парочка очаровательных щенков, застигнутых на месте преступления. Блядь, Дерек тяжело вздохнул — он не хотел быть грубым.
С этими подростками они пережили вместе больше, чем с кем бы то ни было еще, но он все еще не мог справиться с собственным неумением общаться. На самом деле ему нравилось, что они приходили в лофт — просто иногда ему еще больше хотелось побыть одному. Он был один достаточно долго, слишком долго, чтобы изменить въевшиеся под кожу привычки.
Стайлз поднялся первым и потянул за собой Малию, подталкивая ее к выходу. Скотт и Кира, конечно, потянулись следом. Они собирались довольно шумно, тяжело лязгнула железная дверь, отсекая их болтовню, и только одно сердцебиение по-прежнему раздавалось совсем близко.
Уже нацепивший толстовку и кеды Стайлз заглянул в комнату, и Дерек постарался нахмуриться посильнее.
– Хей, хмуроволк, завтра заглянешь, как обычно?
Дереку мгновенно захотелось сказать что-то грубое, буркнуть отказ или что-то в этом роде, но вместо этого он только коротко кивнул, чувствуя себя полным дебилом. Стайлз расплылся в довольной улыбке:
– Окей, с тебя пицца, волчище. И я бы не отказался от чего-нибудь поострее. Пока!
Дверь лязгнула второй раз, и Дерек медленно выдохнул.
Если честно, он понятия не имел, каким образом все сложилось именно так. Это было случайностью, нелепостью, но было. И отрицать это становилось невозможно.
Все получилось как-то само собой — они рычали друг на друга, огрызались, работали вместе, подставляли плечо, приходили на помощь в последнюю минуту и, наконец, стали доверять. У Дерека язык не поворачивался назвать это дружбой, но, наверное, именно ею это все-таки и было. Ниточка, которая протянулась между ними после того, как Стайлз не дал ему утонуть в бассейне, со временем только окрепла и стала прочнее.
Дерек хреново умел заводить друзей, а открытый болтливый Стайлз за своей привычной маской прятался не хуже, чем он за вечно недовольным выражением лица. Они были такими разными и в то же время оказались так удивительно похожи.
Необъяснимо, но, когда они встречались вдвоем, Дерека накрывало странным ощущением покоя. Он расслаблялся, немного отпускал себя и выдыхал чуть свободнее, словно у него внутри распускались давно затянувшиеся узлы.
Это было приятно и, пока не приносило никому вреда, казалось вполне нормальным. Такое простое времяпровождение, о котором он почти совсем успел позабыть — например, заказать пиццу и сидеть на диване, посматривая какое-нибудь бессмысленное кино. Стайлз умел быть удивительно комфортным и легким в общении, несмотря на то, как ему досталось, несмотря на то, каким феерически отвратительным собеседником оказался сам Дерек.
Эти ощущения были практически невероятны и, пожалуй, притягивали, как магнит.
Конечно, он припарковал Камаро на соседней улочке. Такая приметная машина на подъездной дорожке у дома шерифа — не лучшая идея для того, кто не хочет привлекать к себе лишнего внимания. Поэтому Дерек достал с заднего сидения еще теплую коробку с одуряюще пахнущим пирогом и прислушался.
В доме Стилински горело всего лишь одно окно, а какофония звуков была вполне знакома — очевидно, Стайлз в гостиной рубился в приставку, убивая время. Уже поднимаясь на крыльцо, Дерек повел носом и сморщился — все кругом буквально провоняло койотом. У Малии была какая-то патологическая привычка очень ярко метить свою территорию, и уж дом Стайлза она определила для себя вполне однозначно. У волка от таких собственнических замашек дыбом вставала шерсть на загривке и внутри зарождалось глухое рычание — хотелось встряхнуться и пробежаться по каждому этажу, обтираясь мордой о каждый угол.
Дерек стиснул зубы и громко постучал — в комнате тут же началось шевеление и перестала настойчиво пиликать игрушка. Звонкий топот босых ног — и немного взъерошенный Стайлз оказался на пороге, распахивая перед ним дверь.
– Здорово, чувак.
Дерек раздраженно показал зубы и втиснулся в коридор, пристраивая пирог на тумбочку у входа. Стайлз среагировал, как охотничья собака на лису — если бы у него были уши, они точно встали бы торчком.
– О, мой Бог, – Стайлз описал вокруг коробки восхищенный круг, принюхиваясь, – я всегда готов простить тебе твое выражение лица, если это мой любимый пирог с хрустящей корочкой, лимоном и меренгами. – Стайлз шумно сглотнул слюну и сунул нос под крышку: – О, дааа...
Уголки губ непроизвольно дрогнули, и Дерек едва успел сдержать удовлетворенную улыбку, заменив ее кривой ухмылкой. Зверь внутри него возбужденно вился, ощущая чужое легкое удовольствие почти как собственное.
– Я помню, как ты презираешь мои игры, но мне остался один уровень — побудешь немножко моей группой поддержки.
Нервно притопывая ногой, Стайлз дождался, пока Дерек скинет ботинки и куртку, и с пирогом под мышкой отправился в гостиную. Хейл, конечно, пошел следом и замер перед диваном — Малией пахло так отчетливо, словно она поднялась с этого места всего лишь пару минут назад:
– Почему Малия не осталась?
– Мхм? – Стайлз уже успел откусить приличный кусок, поэтому только вопросительно вздернул брови, пытаясь все прожевать. – Ей нужно готовиться к математике.
Стараясь не акцентировать на этом внимание, Дерек обошел диван и уселся на противоположный конец.
– Разве ты ей не помогаешь?
– Помогаю, конечно, – Стайлз пожал плечами и отряхнул пару крошек с подбородка, – просто ей необходимо делать кое-что самостоятельно — так легче запоминается.
– Ясно.
Стайлз устроился на полу, скрестив ноги, и взялся за джойстик, временно забыв про пирог. Постоянное мелькание на экране погрузило Дерека в странное состояние — он смотрел, но не видел. Чужой запах был настолько сильным и свежим, что если бы он прикрыл глаза, то с уверенностью мог бы утверждать, что Малия сидит совсем рядом. Иллюзорное присутствие третьего, который, казалось, постоянно стоял за спиной и глядел в затылок.
Дерек вздрогнул и уставился в потемневший экран. Стайлз почти целиком развернулся к нему и смотрел недоуменно — теплые карие глаза сканировали не хуже рентгена.
– Ты там заснул, что ли?
– Задумался, – Дерек мотнул головой, отгоняя навязчивые мысли, – ты что-то спрашивал?
– Вроде того, – Стайлз фыркнул и переместился к нему на диван, – Дитон уже рассказывал тебя о штуках на кладбище?
– Штуках?
Стайлз демонстративно закатил глаза, и Дерек почувствовал, как ему стало легче дышать — пряный, нежный аромат постепенно стирал метки Малии, и это успокаивало. От Стайлза всегда пахло покоем, несмотря на его вечную гиперактивность. Он пах, как кухня в сочельник. Как теплая постель. Как палочка корицы. Перец. И мягкое имбирное печенье. Дерек с трудом сглотнул, ощущая, как болезненно сжалось горло. Он не должен был об этом думать.
– Ну, пропадающие и возвращающиеся обратно трупы на кладбище? Типа зомби? То есть Дитон, конечно, убедил меня, что это не предвестники зомби-апокалипсиса, но, знаешь, все просмотренные раньше фильмы готовили меня именно к этому.
– Это наверняка веталы*.
– Видимо, и это предположение он тоже успел тебе рассказать, – Стайлз изобразил искреннее разочарование. – Кстати лично я не вижу ничего хорошего в злых духах. Хотя и к этому фильмы меня тоже готовили.
– И что думает Скотт?
– Скотт? – Стайлз фыркнул, видимо, пытаясь удержать собственную язвительность в рамках. – Иногда я почти уверен, что единственное, о чем он думает — это как быстро его расчленит мама Киры, если узнает, что они уже переспали.
Дерек не удержался и закатил глаза. Альфа из Скотта, конечно, выходил не очень — слишком сильно чувствовалось, что этого не было ни в его крови, ни в корнях его семьи. Дерек помнил свою мать — настоящую волчицу, от которой в равной мере веяло мудростью и угрозой. Альфа Талия была настоящим хранителем и сокровищем этих мест, она была тем, кем Скотт в лучшем случае при поддержке остальных сможет стать только через долгие-долгие годы. Слабая тень от величия стаи, когда-то жившей в Бикон Хиллс.
Эти мысли привычно пробудили в нем темную тоску. Он потерял семью уже очень давно, но со временем эта рана не переставала болеть меньше. Дерек вовсе не был уверен, что хоть когда-нибудь снова сможет почувствовать себя целым, но рядом со Стайлзом он испытывал нечто подобное, почти забытое и так остро царапавшее изнутри.
– У меня есть одна идея, и я хотел бы, чтобы ты составил мне компанию, потому что, как ты помнишь, я снова всего лишь человек с хрупкими костями и нежной кожей.
– Я? – Дерек вскинул бровь. Если честно, рассказанное Дитоном не показалось ему чем-то особенно серьезным, а если Стайлзу было просто любопытно, то он вполне мог бы захватить с собой Малию.
– Ты, а кто же еще! – Стайлз забавно всплеснул руками. – Скотт на неделю уезжает налаживать отношения с отцом, да и не уверен, что он нашел бы время, даже останься в городе.
– Знаешь, не думаю, что это может быть слишком опасно, – Дерек взвесил про себя то, что собирался сказать, и решил, что это звучит вполне безобидно, – ты мог бы взять с собой Малию.
Лицо Стайлза приняло крайне занятное выражение — смесь удивления и, кажется, обиды. Если вы видели Стайлза впервые, всегда создавалось ложное впечатление, что все эмоции отражаются у того на лице в мгновение ока — в свое время Дерек был одним из тех, кто попался в эту ловушку. Безусловно, его лицо было невероятно пластичным, иногда Дерек даже невольно задумывался о том, что из Стилински мог бы выйти прекрасный актер. Стайлз позволял своему лицу меняться, но, только зная его достаточно хорошо, можно было заметить, что тот контролирует каждое движение. После произошедшего с Ногицунэ это стало заметно особенно сильно.
Насмешливый изгиб брови, пальцы, пробегающие по краю книги, кривая улыбка или скорбная морщинка, мелькнувшая в уголке рта. Все это было иллюзией. Стайлз владел собой так, словно любое случайное движение или незапланированная эмоция, могли пошатнуть хрупкое равновесие, которое он приобрел с таким трудом.
Дерек понятия не имел, замечает ли это хоть кто-нибудь кроме него. Замечала ли чертова Малия, как он сосредоточенно кладет руку ей на талию и будто невзначай касается губами щеки.
– Ты, должно быть, сумасшедший. Знаешь, иногда я почти не удивляюсь, что на первый взгляд ты напоминаешь какого-то убийцу-отшельника.
Дерек промолчал — со временем у него выработался своего рода иммунитет к той херне, которая частенько вылетала у Стайлза изо рта.
– Эм, это вроде как не круто просить собственную девушку побыть рукой помощи в случае смертельной опасности!
– А, – Дерек немного растерянно моргнул, он никогда не думал, что в этом может быть что-то стыдное — у Малии была регенерация и когти, ничего личного, – ладно, что за идея?
– Мы просто обязаны узнать, какого черта снова происходит. Хочу хоть раз быть готовым к происходящему заранее, а не оказаться сразу в эпицентре.
– Ладно, что ты предлагаешь?
Карие глаза блеснули удовлетворением и энтузиазмом.
– Предлагаю посетить кладбище и посмотреть хотя бы одним глазком, что происходит на самом деле.
Хейл не нашел ничего лучшего, как просто кивнуть Он вполне мог прикрыть Стайлза в такой малости, по крайней мере, он надеялся на то, что тот не собирается бросаться на очередное нечто с голыми руками.
– Когда?
– Послезавтра у отца ночная смена, – Стайлз пожал плечами, – и с утра не надо в школу, пойдет?
– Окей.
– Я дополнительно проконсультируюсь с Дитоном. Обещаю.
Дерек снова коротко кивнул и потянулся за позабытой коробкой с пирогом – Стайлз ухмыльнулся, хитро блеснув глазами.
Волк чувствовал себя гораздо спокойнее, зная, что окажется рядом, если случится что-то непредвиденное.
*Веталы — в индийской мифологии вампироподобные злые духи, которые могут вселяться в мертвецов и заставлять их действовать как живые люди. (с)
Брейден спустила ноги со стола, и Дерек поморщился. Теперь ее присутствие и повадки дико раздражали, напоминая о собственной беспомощности и слабости.
– Хей, выдохни, дружочек, я здесь по делу, а не ради твоей прелестной задницы, – девушка поднялась и тихо подошла, остановившись за плечом. – Птичка на хвостике принесла, что у вас тут завелись веталы...
Дерек повернулся к ней лицом, стараясь не чувствовать неловкости из-за того, что она стояла слишком близко. Если честно, не так уж и редко он позволял себе спустить пар в чужой постели или пускал кого-то в свою, однако, как правило, общение на этом и заканчивалось. Брейден же вела себя совершенно невозмутимо и не стеснялась лишний раз упомянуть о том, что держала его пару раз за яйца.
– Вроде того. Стайлз собирается с этим разобраться.
– Малыш-Стилински? – Брейден вскинула бровь и впилась в него пронзительным взглядом — Дерек поежился. – Передай ему, чтобы был осторожнее — я слышала разные истории…
– Ты могла бы остаться.
– Милый, – Брейден насмешливо фыркнула, – к сожалению, ты мне больше не платишь, и у меня уже есть новое дело у Калаверас. Считай, что я заглянула по старой дружбе.
Брейден отступила на шаг и стянула с плеч куртку, ловко прощупывая подкладку. Через пару минут на свет появился небольшой потертый и невзрачный мешочек. Дерек настороженно повел носом — кажется, не пахло ничем особенным, пылью, давней смертью и почти истлевшей кровью.
– Я нашла эту вещичку в Индии. Не довелось использовать, но продавец уверял, что амулет должен защищать от злых духов. – Девушка подкинула мешочек в воздух, и Дерек автоматически поймал его в ладонь, чувствуя кожей грубую ткань: – Возьми и можешь не благодарить.
Дерек молча склонил голову, сжимая пальцами твердый на ощупь амулет. Брейден подхватила брошенный на диване рюкзак, скрипнули подошвы ее итальянских ботинок, когда она резко развернулась и направилась к двери. Уже на пороге она остановилась и обернулась, блеснув яркой улыбкой.
– Скажи ему уже. Хорош трусить, Хейл!
Железная дверь глухо звякнула, захлопываясь, и Дерек замер в тишине. Конечно, он все еще мог слышать стук ботинок и ровное дыхание спускающейся по лестнице Брейден, но в ушах звучали брошенные ею напоследок слова.
Какая-то наемница, с которой он всего лишь трахнулся пару раз, тыкнула его носом в то, на что он виртуозно старался закрывать глаза. Ебаное дерьмо. Вспышка злости опалила изнутри, зачесались десна, и Дерек не сумел сдержать злобного рыка. Небрежно отшвырнув амулет в сторону, он плюхнулся на диван и прикрыл лицо согнутым локте.
Внутри все клокотало — хотелось сорваться с места, обратиться или хотя бы выпустить зудящие когти и вонзить их в обивку дивана. Но самым омерзительным было то, что Дерек прекрасно осознавал — это не поможет. Уже слишком поздно. Тупой волчишка провалился в яму с кольями и теперь жалко скулил на дне, не видя выхода.
Брейден, наверное, казалось, что все это охуенно смешно, что все это какая-то шутка, в которой взрослый оборотень сохнет по мальчишке, еще не закончившему школу. Обхохотаться, блядь. Дерек почувствовал, как вылезшие клыки остро надавили на нижнюю губу.
Хотелось врезать себе или немедленно подрочить, чтобы перестать ощущать себя взбесившимся зверем, мечущимся в клетке. В лофте было совершенно пусто, и он поерзал, удобнее устраиваясь на диване. Пуговица легко выскользнула из петли, вжикнула ширинка, и Дерек сжал ладонью ноющий член. За прикрытыми веками было легко отдаться на волю смутным, но приятным фантазиям — соленый запах возбуждения, теплая кожа под пальцами, может быть, парочка удивительных родинок, по которым так и хочется провести языком. Дерек облизнул ладонь и стянул белье пониже, обхватывая затвердевший ствол плотнее. В паху разлилось знакомое тепло, и низ живота опалило жаром, когда он коснулся чувствительного местечка под головкой.
Дыхание участилось, стало поверхностным, и Дерек жадно приоткрыл рот, ощущая, как сладко скользит член в кулаке. Мысли превратились в размытую ленту картинок-ощущений — напряженные лопатки, испарина над красиво изогнутой верхней губой, сильные пальцы, стискивающие изголовье до побелевших костяшек. Дерек кончил себе в ладонь, содрогаясь и не переставая думать о блядских губах, округляющихся в удивлении, и отросших на затылке волосах, за которые так удобно схватить и притянуть еще ближе.
Посторгазменное удовольствие еще отдавалось дрожью в кончиках пальцев, когда он потянулся за салфетками, чтобы вытереть следы собственной спермы. В воздухе густо пахло сексом и желанием — Дерек скривился, брезгливо отбрасывая скомканную салфетку прямо на пол.
Никогда раньше простая дрочка не оставляла после себя такого мерзкого осадка — прежде он не видел причин стесняться естественных природных инстинктов. Собственно, они не смущали его и сейчас. Из себя выводило только осознание того, какой хуевый лжец из него выходит, когда он в очередной раз пытается убедить сам себя в том, что родинки — это вполне распространенный фетиш.
Дерек чувствовал себя униженным собственной беспомощностью. Ему хотелось быть честным, не хотелось разыгрывать этот жалкий спектакль, но это был именно тот случай, когда правда была никому не нужна. По крайней мере, та, что была у него.
На что он мог рассчитывать, приди он к Стайлзу с очередной едой на вынос и скажи ему, что чувствует на самом деле? Как ярится волк, как рвется в отчаянной жажде продемонстрировать Малии силу? Кому стало бы легче, если бы он сорвался?
Дерек имел прекрасное представление о том, что значит плохой выбор. Жизнь Стайлза и так была похожа на ебаный кошмар — для полного комплекта не хватало только неудачника, решившего разрушить его первые отношения.
Он слишком ярко мог представить выражение легкого недоумения и разочарования на чужом лице, то, как оно мгновенно закроется для него навсегда. Дерек также имел прекрасное представление о том, насколько тяжело иногда столкнуться с очередным «навсегда».
– Надень это, – Дерек швырнул мешочек на небрежно заправленную постель — кажется, Малия ушла совсем недавно.
– Что это? – Стайлз с любопытством уцепил мешочек за завязки, но внутрь лезть не спешил.
– Амулет от злых духов.
Стайлз хмыкнул, но вытряхнул амулет себе на ладонь — всего лишь невзрачный камешек с мелкой, почти нечитабельной надписью на хинди на потертом шнурке.
– Где взял? – задумчиво повертев камешек в пальцах, Стайлз все-таки нацепил его на шею.
– Брейден одолжила.
– Брейден? – брови Стайлза почти сошлись на переносице. – Я думал, что она вернулась к Калаверас, разве нет?
– Вернулась. Но она услышала о веталах и сделала небольшое дружеское одолжение.
– Дружеское?
У Стайлза на лице мелькнуло какое-то очень сложное выражение, но почти сразу сменилось всезнающей ухмылкой. Дерек вздохнул — кажется, тот был уверен, что они снова переспали. Было бы неплохо, если бы и в действительности все было так же просто.
– Дружеское. И, кстати, гарантий, что амулет настоящий, у нас нет.
– Ничего, у меня еще есть это, – Стайлз закатал рукав рубашки, демонстрируя темно-коричневый узор на внутренней стороне руки. Кажется, это называлось мехенди — по крайней мере, внешне было очень похоже, хотя и совершенно не напоминало изящные рисунки на женских ладонях. – Дитон сказал, что это защитный символ, но тоже без особых гарантий.
Пальцы легко коснулись одного из завитков на бледной коже, и Дерек вздрогнул вместе со Стайлзом, потому что сам не заметил, как успел потянуться ладонью. Дерек отдернул руку так, словно дотронулся до горящего рябинового прута, а не теплой кожи.
– Извини.
– Да ладно, – Стайлз бросил на него странный взгляд из-под ресниц и опустил рукав рубашки. – Выдвинемся через часик? Я нашел кое-что интересное, хотел показать тебе, пока не ушли.
Дерек кивнул, и они переместились к открытому на столе ноутбуку. Стайлз стремительно прощелкал миллион открытых вкладок и наконец открыл скан со старой газеты. С выцветшей фотографии на них пронзительно смотрела маленькая сморщенная старушка в сари на фоне типичного американского дома. Дерек пробежал коротенькую заметку по диагонали — некая Амрита* умерла в собственном доме при подозрительных обстоятельствах, буквально истекла кровью без видимых на то причин за запертыми изнутри дверьми.
– И что?
Стайлз дернул бровями и навел курсор мыши на последнее предложение.
– Смотри, она была захоронена на кладбище Бикон Хиллс. Не думаешь, что Неметон мог пробудить ее дух? Судя по книжечкам, оставленным в наследство, бабуля-то была не так проста.
Дерек нахмурился — Стайлз нутром чуял такие вещие и, скорее всего, был прав. Непонятно только было, что именно старушка успела провернуть перед смертью. Если ее просто пробудил Неметон — опасности не было, если дух индианки преследовал конкретную цель — их дела были много хуже.
Дерек вздохнул, радуясь про себя тому, что на Стайлза нацепили целых два оберега. Если бы потребовалось, он бы разрисовал его чертовой хной с ног до головы. Стилински повезло, что Дитон решил ограничиться всего лишь одним знаком.
* Амрита («бессмертная») — индийское женское имя.
Они просидели в редких кустах за одним из надгробий довольно долго — у Стайлза терпение вообще закончилось, кажется, еще час назад. На кладбище было дико холодно, и горячего кофе в термосе оказалось не так уж и много на двоих, как хотелось бы. Дерек потер ладони друг о друга и в очередной раз прислушался, пытаясь уловить хотя бы какой-нибудь посторонний звук, но было поразительно тихо, если, конечно, не обращать внимание на постоянное пыхтение и ерзанье Стилински под боком.
– Как же все-таки холодно, – пробубнил себе под нос Стайлз, старательно пряча покрасневший нос в вороте толстовки.
Где-то рядом практически неслышно зашуршала земля.
– Заткнись, – прошипел Дерек, бесцеремонно зажимая Стайлзу рот.
Мгновенно показалось, что температура понизилась еще на несколько градусов, и повеяло холодом. У Дерека шерсть на загривке встала дыбом и полезли клыки с когтями. Они увидели это одновременно, и взбесившийся пульс Стайлза загремел барабанным боем в ушах.
То, что с поразительной легкостью выбиралось из могилы, мало напоминало старушку с фотографии и определенно не было веталой. Посеревший от времени скелет был обтянут совсем свежей на вид плотью, кое-где виднелись переплетения сокращающихся мышц, и за клетью ребер билось живое сердце.
Дерек оскалился, автоматически прижимая Стайлза ближе. Существо отряхнулось от земли и коснулось пальцами надгробья, задумчиво склонив голову. Оно резко и безошибочно обернулось в их сторону, и Дерека продрало ледяным ужасом вдоль позвоночника. В глазных провалах черепа тускло сияли два крошечных светлячка. Отсутствующим носом скелет жадно втянул воздух и буквально рванул к ним, ломая ветки и перелетая через могильные ограды.
Все, что успел сделать Дерек, это отшвырнуть Стайлза себе за спину и зарычать, а в следующую секунду пальцы существа уже вонзились ему в живот и сжались на внутренностях. Боль была настолько неожиданной и всепоглощающей, что Дерек на мгновение оглох и ослеп — кажется, совсем рядом орал Стайлз, но это больше не имело никакого значения. Кровь булькнула в горле и потекла теплой струйкой по подбородку, закапала на футболку.
Желтые глаза существа горели жадностью и почти ощутимым удовлетворением. Дерек дернулся, попытался отстраниться хотя бы немного, но скелет только подался еще ближе, с наслаждением проворачивая ладонь в его кишках. Холод и боль растеклись по телу, словно яд, лишая воли и даже желания сопротивляться. Мысли превратились в вязкую кашу, во рту было солоно от крови, и веки отяжелели, будто на них накапали свинца. Каждый вдох давался с тяжелым хрипом и пламенем обжигал изнутри.
Дерек заскулил, пытаясь собрать стремительно исчезающие силы и выбраться, в очередной раз выцарапать себе право на жизнь. Жалкий скулеж оборвался позорным взвизгом, когда его резко отшвырнули в сторону. Перед глазами вспыхнуло ослепительно белым, сухо хрустнул затылок, и ниже ребер все мгновенно загорелось огнем. Руки не слушались, когда он попытался ощупать рану — кровь выливалась толчками, точно вино из пробитого бочонка.
Дерек закашлялся и неожиданно почувствовал прикосновение к плечу и увидел над собой расплывающееся лицо Стайлза. Тот был бледен, словно полотно, шевелил кривящимися губами, но Дерек не мог расслышать ни звука.
– ...рек, Дерек, твою мать! – звук резко ударил по барабанным перепонкам.
Стайлз склонился немного ниже и судорожно сглотнул, прикусив губу. Дерек содрогнулся всем телом, когда чужие пальцы едва коснулись открытой раны. У Стайлза вдруг стало такое растерянное и уязвимое выражение лица, что ему стало по-настоящему страшно.
– Все будет нормально, – руки Стайлза, испачканные кровью, подрагивали, когда он нервно потянулся к собственному лицу. – Я отвезу тебя к Дитону, бывало же и хуже, правда?
Дерек хотел ответить, спросить, что же все-таки произошло, но изо рта вырвалось только тихое шипение. Он чувствовал себя очень странно — регенерация, кажется, сильно запаздывала, и боль становилась все сильнее, туманя сознание.
Совсем рядом раздался знакомы вой, и Стайлз застыл, а Дерек обессиленно прикрыл глаза.
Одинокий койот звал на помощь. Что ж, ему определенно эта помощь была нужнее. Точнее, ей.
– Я должен.., – Стайлз привстал, вот-вот готовый сорваться с места, но по-прежнему не отрывал от него взгляда. – Я должен идти.
Конечно, должен. Усталость накатывала мягкими волнами, вызывая просто ужасную сонливость — хотелось уснуть и больше не просыпаться.
– Я скоро вернусь.
Стайлз мгновенно сорвался с места, и Дерек даже не нашел в себе силы кивнуть или хотя бы повернуть голову в его сторону. Изображение прыгало перед глазами, словно картинка в хреново настроенном старом телевизоре.
Внезапно стало очень холодно и горячо одновременно. Кровь из горла пошла чуть сильнее, заставляя его закашляться.
Его оставили. Все всегда оставляли его позади.
Дерек сдался и закрыл глаза, погружаясь во тьму, словно в теплое уютное одеяло.
В затылке разлилась тяжесть, а в ушах раздавался тонкий призрачный звон — Дерек встряхнул головой и попытался перевернуться, но тут же почувствовал сильную ладонь на плече:
– Лежи, не двигайся.
Пахло ветеринарной клиникой, травами и Дитоном. Дерек послушно лег обратно на спину и постарался расслабиться, перед глазами все еще немного расплывалось, и он заморгал, пытаясь привести зрение в норму. Живот был туго перетянут бинтами, и это заставляло нервничать — будто он снова потерял свою волчью суть.
– Что случилось? – Собственный голос прозвучал так тихо и хрипло, словно он орал прежде, чем отключиться. – Стайлз? – Он попытался приподняться на локте.
– Все нормально. – Дитон улыбнулся самым краешком губ. – Мы определенно должны поблагодарить Брейден за амулет, который спас ваши шкуры.
Дерек молча вздернул бровь, ожидая дальнейших объяснений. Судя по тому, что Стайлз не валялся на соседней койке, все действительно закончилось хорошо. По крайней мере, лучше, чем обычно.
– Неметон действительно привлек не ветал, как мне показалось, а пробудил довольно злобный дух индийской ведьмы, погибшей во время проведения ритуала для продления жизни. Стайлз был немного не в себе, когда привез тебя, поэтому я пока не слишком осведомлен о деталях — отправил их с Малией домой, они сумели обойтись без серьезных травм.
Дерек позволил себе едва слышный вдох. Интересно, какого черта девчонка вообще оказалась на кладбище?
– После того, как дух практически разделался с тобой, Стайлз рискнул, и ему повезло. Он воспользовался кое-чем, вычитанным в книжках, которые я ему периодически даю, и в сочетании с амулетом и остаточным влиянием магии Неметона это дало довольно интересный эффект. Если я не ошибаюсь, вряд ли у нас возникнут проблемы с кладбищем в ближайшее время.
Кажется, стало легче — Дерек наконец сделал вдох полной грудью и рывком поднялся, спустив ноги с каталки.
– Хэй, – Дитон тут же подхватил его под локоть, – поосторожнее!
– Я в норме.
Внутри все еще, конечно, неприятно тянуло и припекало, но Дерек определенно больше не чувствовал, что подыхает. Хотя, наверное, подохнуть хотелось как раз больше всего — точнее, хотелось побыстрее оказаться в лофте и забиться в самый темный угол. Поваляться в темноте и хладнокровно смириться с тем, что Стайлз уже сделал выбор. Действительно сделал, и ничего не изменится, как бы сильно ему этого ни хотелось.
– Откуда Малия вообще взялась на кладбище? Я не чувствовал ее — думал, мы одни.
Дитон пожал плечами:
– Сказала, что сразу увязалась за Стайлзом — просто держалась на расстоянии, пока все определенно пошло не по плану.
– Ясно.
Дерек совсем не удивился — гораздо сильнее он был удивлен тому, что она так просто отпустила Стайлза исследовать неизвестное в его обществе.
Остатки его футболки валялись здесь же, и Дерек брезгливо поморщился — полуголым уходить совсем не хотелось. Дитон ничего не сказал — стукнула дверца шкафа, и он протянул ему вылинявшую футболку, слабо пахнущую Скоттом и стиральным порошком. Дерек не стал особенно привередничать, оделся, на мгновение скривившись от резанувшей боли, и накинул сверху непострадавшую кожанку.
– Спасибо. Я пойду — дома отлежусь.
– Станет хуже — свяжись со мной, я впервые сталкиваюсь с такими ранами.
– Окей.
Дерек сполз с каталки и немного нетвердым шагом направился к выходу — он уже преодолел первые ступеньки крыльца, когда заметил знакомый джип на парковке. Стайлз сидел прямо на капоте, спиной к клинике, уткнувшись носом в смартфон.
Внутри у него что-то предательски екнуло и затрепыхалось у самого горла. Дерек тяжело сглотнул и почти бесшумно подошел ближе.
– Я думал, вы уехали домой.
Стайлз вздрогнул, и голубой отсвет от экрана на мгновение исказил его черты. Он обернулся, неловко спрыгивая с капота на землю и окидывая Дерека подозрительным взглядом.
– Ага, типа того. Но я решил, что ты не отказался бы от доставки домой. Ты в порядке? – Стайлз смотрел внимательно и, кажется, немного встревоженно.
– Нормально.
Сил препираться и изображать из себя героя не было, поэтому он просто направился к пассажирской дверце, все еще автоматически прижимая ладонь к животу.
Дорога прошла в гробовом молчании. На самом деле им было, что обсудить, но оба молчали, словно онемели в одно мгновение. Дереку было плевать. Он привалился к дверце и прикрыл глаза, прижимаясь ноющим виском к прохладному стеклу.
Когда джип остановился, ему захотелось застонать и завалиться спать прямо здесь, но он, конечно, взял себя в руки. Стайлз следовал за ним непривычно тихой тенью до самого лофта, до постели, в которую Дерек завалился, даже не стянув с себя джинсы.
– Тебе нужно что-нибудь?
Хотелось отпустить какую-нибудь дебильную шутку, но Дерек сдержался и просто отрицательно мотнул головой – Стайлз неуверенно топтался на месте. Наверное, ему нужно было возвращаться к Малии. Тихо скрипнули подошвы кед, когда Стилински развернулся, чтобы уйти. Шаги замерли почти у самого выхода, и неожиданно Стайлз вернулся обратно.
– Нам нужно поговорить, – в чужом голосе прозвучали металлические нотки.
Дерек буквально заставил себя открыть глаза и сел, привалившись к спинке. Стайлз выглядел на удивление мрачным и хмурым. Вот дерьмо — не мог же он наболтать лишнего, пока валялся в отключке?
– Мы с Малией расстались, – Стайлз бросил это и тут же замолк.
Дереку показалось, что перед ним взорвалась бомба. Какого хрена? Было нихуя непонятно, что он должен теперь сделать — завопить от радости или проявить сочувствие, как нормальный друг? Он понятия не имел, поэтому выглядел, наверное, довольно глупо, задавая самый очевидный вопрос:
– Почему?
Стайлз как-то обреченно вздохнул, сжал пальцами переносицу и практически рыкнул:
– Ты что, совсем идиот?
Наверное, правильным ответом на этот вопрос был все-таки «да», потому что смысл беседы от него абсолютно точно ускользал. Сердце билось где-то в горле, мешая соображать еще больше.
Стайлз казался растерянным, немного разозленным и пугающе решительным. Он выглядел, как человек, принявший определенное решение и теперь готовый идти до конца, пробить стены головой, если потребуется. Наверное, знаменитое упрямство Стилински проявило себя в очередной раз, потому что в следующую секунду Стайлз уже раздраженно скинул с себя кеды и совершенно бесцеремонно забрался в постель.
Дерек слышал, как безумно колотился его пульс, но собственный частил не менее отчаянно, и в этой дикой какофонии мыслить разумно было просто невозможно. Стайлз отодвинул в сторону сбившееся одеяло, прижался теплым твердым боком и осторожно устроил ладонь поверх бинтов. У Дерека мгновенно заныло где-то за ребрами, будто кто-то туго перетянул их канатом. Происходящее напоминало какую-то фантастическую галлюцинацию. Фантастически приятную галлюцинацию, если быть абсолютно честным.
Стайлз приподнял голову, встречаясь с ним взглядом. В сумраке спальни карие глаза мерцали непроглядной чернотой, и Дереку казалось, что он погружается в них с головой. Наверное, Стайлз увидел то, что хотел, потому что подался вперед и прижался губами. У Дерека перехватило дыхание, он стиснул в пальцах простыни, отчаянно стараясь не выпустить когти. Стайлз не шевелился, обжигал дыханием, и на мягкой нижней губе у него была шершавая корочка там, где он обычно нервно прикусывал кожу зубами. Дерек сам не понял, как сначала коснулся ее языком, а потом это почти сразу превратилось в горячий влажный поцелуй.
Он немного пришел в себя, только когда ощутил проворные пальцы Стайлза под футболкой, а сам спустился губами к шее, оттянул ворот толстовки в сторону и прижался носом к ямке над ключицей, пьянея от запаха. От Стайлза пахло так здорово, так маняще, даже несмотря на слабый след засохшей крови, — имбирным печеньем, костром, солью и немножко молодой травой. Дерек лег, устроив голову на чужом плече так, чтобы едва касаться носом шеи.
Стайлз поежился, нервно рассмеялся и совсем тихо добавил:
– Ты точно идиот.
Они свернулись на постели прямо в одежде, прижались друг к другу так плотно, что с трудом можно было различить, где чья рука. Дереку было удивительно тепло и уютно так, как не было уже долгие годы. Изнурительная усталость и неожиданное облегчение навалились тяжелой плитой, и он зевнул, ощущая невероятную сонливость.
Окруженный теплом, Дерек заснул практически моментально, смутно чувствуя, как легко и нежно Стайлз гладит пальцами его затылок. В груди сладко и болезненно ныло, словно кто-то стянул его сердце тонкой нитью и завязал ее в узелок.
Он почувствовал ее присутствие, едва зайдя в подъезд, и даже не удивился. Сегодня был первый день после той ночи, когда Стайлз вернулся ночевать домой, и Дерек на самом деле ждал ее прихода. Он поднимался, будучи готовым абсолютно ко всему — к кровавой драке в обращенной форме или некрасивой, типично женской истерике.
Совершенно спокойная Малия сидела на кухне за барной стойкой, помешивая ложечкой чай. Кажется, на чужой территории она чувствовала себя абсолютно невозмутимо и вовсе не собиралась бросаться на него, выпустив когти.
Дерек замялся на пороге, не зная, что сказать или сделать, чтобы разрядить определенно накалившуюся обстановку. Он чувствовал себя воришкой, пойманным на горяченьком. И это было правдой. Он украл у нее то, на что, быть может, она имела гораздо больше прав.
– Ты ведь даже больше не альфа, – слова прозвучали резко и довольно зло, хотя Малия почти не изменилась в лице — только в пронзительном взгляде на мгновение мелькнули голубые искры.
Дерек поморщился и ничего не ответил. Он больше не альфа и вряд ли теперь когда-нибудь им станет.
Малия легко спрыгнула со стула, небрежно отодвинув чашку в сторону, и подошла, остановилась всего лишь в шаге, позволяя рассмотреть себя как следует.
– Я люблю Стайлза, ты же знаешь, – Дерек угрюмо смотрел в сторону, понимая, что не услышит лжи в ее сердечном ритме. – Если ты оступишься, совершишь хоть одну ошибку, я тут же окажусь рядом.
Он не сомневался, что именно так она и поступит. Малия только училась быть человеком, с трудом разбиралась в дебрях математики, и ей совершенно чуждо было лицемерие. Самому Дереку была близка эта звериная прямолинейность — она не угрожала попусту, но предупреждала вполне откровенно.
– Я понял.
Малия улыбнулась, на долю секунды продемонстрировав клыки, и ушла. Он слышал, как грохнула железная дверь, как она спускалась по лестнице, и как сильно колотилось ее сердце. Ей было больно, это ощущалось почти физически, но он не мог уступить, не мог отступиться от того, что уже назвал своим.
Одно Дерек теперь знал абсолютно точно — он готов был пойти на все, лишь бы не совершить ошибку.