Это абсурд, враньё: череп, скелет, коса. Смерть придёт, у неё будут твои глаза.
Заявка №17
Название: Холодно
Артер: Klodwig
Автор: Арнольд
Бета: Staroplzenecky
Пейринги и персонажи: Дерек/Стайлз
Категория: слеш
Жанр: драма, херткомфорт, АУ, ООС
Рейтинг: R
Размер: макси, ~ 30 000 слов
Саммари: Дерек собирает свою собственную стаю, Стайлза мучают кошмары, а в Бикон-Хиллз начинает происходить нечто.
Примечания:1. ориентировочно пост-первый сезон. Питер мертв, Джексон так и не укушен.
2. У автора личный хэдканон, в котором в полнолуние оборотни обращаются в настоящих волков, а в остальное время ходят с той мордой лица, как в сериале.
3. Стайлз и Скотт никогда не были друзьями
4. Текст дописывался в дедлайне из-за гриппа автора, проверить до конца бета просто не успела физически, за что просим понять и простить.
Ссылка: арт 1, арт 2, Скачать
Когда все вокруг белое, и больше никаких других красок – ты словно летишь в пустоте. Летишь то быстро, то медленно, то стремишься куда-то вперед, то еле плетешься, как черепаха.
Но летишь. И не видно конца этому полету, словно он будет длиться вечность, и нужна лишь самая малость – продержаться эту самую вечность.
Или упасть и разбиться.
В дребезги.
Оставить после себя лишь кровь на снеге, ослепляющем своей белизной.
Но перед этим ты ведь летел. И совсем не важно, как больно потом.
Если еще несколько раз хорошенько подтянуться, то можно было бы доползти до черного камня, что торчал из сугроба. До него не так далеко: каких-то два-три метра.
До камня целых два-три метра, целая бесконечность. Проклятые два-три метра, которые ему просто не под силу преодолеть.
И что произойдет, когда – если – он доберется до этого камня?
Стайлз уткнулся лицом в ладони, чувствуя, как дрожат плечи то ли от смеха, то ли от рыданий.
Да есть ли разница? Истерика всегда останется истерикой, как бы она ни проявлялась. И всегда высасывает силы, которых и так практически не осталось.
Он вытер слезы (или это был просто растаявший снег?), с трудом перевернулся на спину и бездумно уставился в стремительно темнеющее небо.
Это смешно. И безумно холодно.
К холоду нельзя привыкнуть. С ним можно примириться, его можно перетерпеть, но никогда – привыкнуть. Это все иллюзия, за которую так легко спрятаться и которая так легко убивает.
Ему было холодно и одновременно жарко, его обжигало, словно кипятком, а пальцы коченели все больше и больше.
Пальцы Стайлза не просто дрожали, они дергались так, словно через руки пропустили ток.
А этому полю нет конца. Стайлз его не видел. Стоило поднять голову, как прямо в глаза ветер бросал колючий снег, что так больно обжигал кожу.
Лес. Разве он не должен был быть в лесу? Что…?
Что происходит? Где он?
Надо было добраться до трассы: там люди, там машины, там его спасение. Хотя какое, к черту, спасение?
Стайлз безвольно распластался на вдавленном снегу.
Джинсы пропитались кровью и покрылись мерзкой коркой, которая причиняла еще больше неприятностей, раня и раздражая. На много метров позади него тянулась полоса крови, почему-то поделившаяся на пять более тонких и закручивающихся, словно странные, невозможные хвосты.
А единственным звуком, что нарушал эту мертвую тишину, было завывание все усиливающегося ветра.
До звонка с последнего урока оставалось еще десять минут.
Дерек сидел за рулем камаро, барабаня пальцами по рулю, и думал, что все складывается как нельзя лучше. Словно судьба решила разом расплатиться за все прошлые годы и сейчас подкидывала подарок за подарком.
Не сказать, что Дерек был против, вовсе нет. Но вечно так продолжаться не могло.
Но пока все шло хорошо.
Кейт и Питер мертвы. Сам он стал альфой, хоть и без большой сильной стаи. Но это, как говорится, дело наживное.
Скотт не будет долго бродить одиночкой. Удел омег тяжел и кто еще, как не Дерек, знает об этом? Да, Скотт уперт, словно баран, но рано или поздно найдется и для него рычаг.
Из Джексона получится отличная бета. Надо только вовремя придавить щенку хвост, чтобы не зарывался и не строил из себя не пойми что.
Но самым главным было не это. Самым главным было то, что Дерек понял ошибку Питера. Точнее, он понял ее почти сразу же, но только сейчас добрался до сути.
Питер сделал ставку не на того человека. Как и любой рожденный оборотень, Питер считал укус благословлением, особым даром, что невидимой нитью связывает альфу и обращенного.
Хотя кое в чем Питер не ошибался - нить была. Но загвоздка в том, что её можно было пытаться оборвать, как это делал Скотт. Он оказался неожиданно сильным: так долго сопротивлялся своему альфе – а это не могло не вызвать уважение даже у Дерека и, наверное, у Питера тоже.
С такой неохотой вообще было странно,какогоСкотт тогда поперся в лес, где был укушен. Дерек предположил, что кто-то Скоттаподначил, но оказалось, что это была исключительно его собственная инициатива, странная даже для него.
Дитон назвал это судьбой и еще хитро улыбнулся.
Скотт продолжал вести образ жизни омеги, едва ли не прячась по углам, опасаясь всего и вся, Джексон хорохорился, а Дерек делал работу над дядиными ошибками.
Он вытащил Айзека из могилы в прямом и переносном смысле. Извлеченный из ямы парень был на грани самоубийства из-за проблем в школе и тирана отца. В ту ночь Дерек предложил ему силу, и тот принял её с радостью.
Дерек нашел Бойда, и тот дал согласие, доживая последние дни до полнолуния в облике человека.
Айзек нашел Эрику, и Дерек собирался сделать ей предложение, от которого нельзя было отказаться.
Питер ошибся с самого начала, когда выбрал именно Скотта. Он мог выбрать любого мальчишку с улицы, любого полицейского, что прочесывали лес в поисках трупа Лоры, но нет, он выбрал именно Скотта. Выбрал того, кто не хотел быть оборотнем.
Дерек не повторил его ошибки. Он делал шаги наверняка, и пусть его стая будет состоять пока что из одних подростков, в будущем он сможет гордиться ею. Потому что тот, кто не был слабым, не понимает силы.
И Скотт приползет сам, подставляя шею и признавая его, Дерека, лидерство.Скотт был бы хорошей и исполнительной бетой, хоть и со своими тараканами и еще человеческими принципами, так что за него стоило побороться.
Школьный звонок казался просто оглушительным. Противный звук словно вкручивался в уши, отдаваясь какофонией где-то в голове, а когти на руках сами выползли, реагируя на раздражитель.
Дерек поморщился и чуть дернул рукой, втягивая когти. Он и забыл, каким наказанием были некоторые аспекты учебы в школе Бикон-Хиллз. Но все это с непривычки, он еще не до конца освоился.
Поэтому он откинулся на сидении, положил руки под затылок и прикрыл глаза. Появления Айзека он и так не пропустит, а тот, в свою очередь, приведет к нему Эрику.
Это все от недосыпа и стресса такая ерунда в голову лезет: то двое-трое суток без сна, то драка с альфой и обращение двух бет – это слишком даже для рожденного оборотня.
Ему нужно было просто как следует выспаться, и лучше бы сделать это до того, как луна станет полной.
Наверное, Дерек все-таки задремал, потому что почуял Айзека,лишь когда тот подошел к машине почти вплотную.
Нескольких секунд хватило на то, чтобы понять, что причиной этого был тот факт, что запах Айзека вдруг стал еле слышим, словно у человека при смерти.
Дерек удивленно приподнял брови, когда Айзек хлопнул дверью и едва ли не с ногами забрался на сидение, обняв себя руками. С его и так не отличавшегося яркостью лица исчезли все краски, словно их кто-то небрежно стер. Лишь в глазах то и дело вспыхивали желтые огоньки, а верхняя губа дрожала, приоткрывая заострившиеся клыки.
- Что-то случилось? – как можно небрежнее спросил Дерек. Чужаков он не чуял, а вмешиваться и решать мелкие проблемы беты, словно заботливая нянька, не спешил.
Айзек качнул головой и медленно, словно превозмогая себя, выпрямился. В глазах то и дело мелькало что-то желтое, но так откровенно вбета-релиз Айзека больше не срывало. Сейчас он больше всего походил на человека, который не спал уже сутки и держался исключительно на энергетиках или кофеине.
- Все нормально, - срывающимся голосом произнес Айзек, приподняв голову. – Эрики сегодня не было на занятиях. Может, она придет завтра.
Дерек кивнул.
- Ты в порядке? – спросил он, выворачивая с парковки. Какой-то придурок на мазде едва его не подрезал. – Плохо выглядишь.
- Совсем плохо? – эхом откликнулся Айзек и медленно, словно не осознавая этого, потер левое запястье. – Просто плохой день, не обращай внимания.
Дерек затормозил так резко, что сам едва не уткнулся носом в руль, Айзек и вовсе приложился головой о приборную панель. Позади возмущенно просигналили машины, но Дереку было наплевать. Он за шкирку встряхнул Айзека, отвлеченно отметив, что внушительная ссадина на его лбу затягивается слишком долго.
Айзек сжался и едва не заскулил: он все еще пасовал и откровенно боялся более сильных, тем паче – собственного альфу. А инстинкты Дерека вовсю били тревогу.
- Рассказывай, что произошло за весь день. Подробно.
Айзек некоторое время сидел неподвижно, лишь беззвучно что-то проговаривая, а потом, облизнув губы, тихо заговорил.
- Проснулся, пробежал три круга, поел, пришел в школу, переходил из кабинета в кабинет, вышел к тебе. Все. У оборотней, знаешь ли, тоже плохие дни бывают.
Дерек, не глядя, отвесил Айзеку подзатыльник такой силы, что тот вновь ткнулся лбом об приборную панель, и завел машину.
Плохие дни у всех бывают, даже оборотней. Но просто от плохих дней у оборотней не пропадает запах, а сами они не напоминают хорошо сохранившийся труп.
Это было странно. А Дерек не любил странностей.
- Мне так плохо, Стайлз. Думаю, я не выдержу. Тебя не было в школе, и я была совсем одна. Прости, что заявилась к тебе домой.
Стайлз в ответ лишь кивнул. Это было его главным достоинством в глазах Эрики – Стайлз умел слушать молча, позволяя выливать на себя рассказы о чужих проблемах и горестях.
Они сидели на кровати в его комнате. Эрика то и дело поправляла вечно спутанные волосы и покусывала разбитую губу.
Губу она себе разбила не далее, как вчера вечером, когда случился очередной приступ. Хорошо, что родители были рядом, не дали прокатиться вниз головой по лестнице, говорила Эрика.
Стайлз в ответ лишь кивал. Ему действительно было бы жаль, если Эрика вчера так глупо умерла.
В их первую встречу, когда на физкультуре оба оказались «на лавочке» - Эрика – из-за недавнего приступа, а Стайлз потому, что на улице лил дождь, и ему некуда было деваться – он сказал ей, что она похожа на Луну Лавгуд из Гарри Поттера. Это было первое, что сказал Стайлз в новой школе, Эрика частенько вспоминала это и явно испытывала подобие гордости, что обращение было именно к ней.
- Я смотрю на других эпилептиков и не понимаю, как им удается просто… жить. Наверное… не знаю. Это ужасно. Не знаю, что делала бы без тебя.
Эрика беспомощно всхлипнула, прижимая колени к груди. Стайлз некоторое время смотрел на ее спину, вздрагивающую от сдерживаемых рыданий, а потом медленно погладил, и Эрику прорвало. Она, развернувшись и обняв Стайлза за шею, мертвой хваткой вцепилась в его рубашку и разрыдалась в голос, что-то при этом говоря.
Среди бессвязных всхлипов Стайлз разобрал нечто, похоже на «никчемность» и «меня никто не любит, кроме тебя». Всему этому Стайлз согласно кивал, глядя Эрику по спине и чувствуя, как по всему телу разливается тепло.
- Только я тебя и люблю, - тихо произнес он в светлую макушку, чуть не выколов себе глаз той проклятой расческой. – Ты мне словно младшая сестра.
Эрика что-то пробормотала ему в шею и медленно выпрямилась, постепенно успокаиваясь.
Окно приоткрыто, на улице поздняя осень.Отец в очередной раз решил, что сыну нужен «свежий воздух», как будто он его мало получает по дороге в школу и обратно. Стайлз плотнее запахнул толстовку.
- Стайлз, ты в порядке? – голос Эрики донесся словно издалека, словно их разделяло расстояние не в тридцать сантиметров.
- Я в порядке, - Стайлз закрыл глаза и повторил, больше для самого себя. – Я в порядке. Ты не закроешь окно? Холодно.
- А по-моему здесь даже несколько душно, - Эрика пожала плечами.
- Закрой, Эрика.
Та поджала губы, но все же поднялась с кровати и захлопнула окно с такой силой, что зазвенели стекла. Стайлз перевел дыхание, чувствуя, как медленно разжимается что-то внутри.
Эрика так и осталась стоять посреди комнаты, скрестив руки на груди. Обиделась. Она была довольно обидчивой, но Стайлз не обращал на это внимания. Он взял с тумбочки телефон и демонстративно уставился на экран. Она знала правила игры, если ее что-то не устраивает – это ее проблемы. Она может уйти.
Желудок заурчал от голода. Он смог впихнуть в себя тарелку пасты за обедом, но уже спустя полтора часа его затошнило. Тошнота была его постоянным спутником последние два года.
Раньше ничего подобного не было.
В животе снова заурчало, а Эрика оттаяла и опять его простила. Во всяком случае, вытащенное из сумки яблоко она протягивала уже с доброжелательно улыбкой. Удивленный Стайлз принял фрукт и с недоумением перевел взгляд на Эрику.
-У тебя вечно голодный вид, хоть ешь ты вроде нормально, - пожала плечами та. – Растущий организм или я не знаю, - она на секунду замялась. – Но ведь от яблока хуже не будет?
- От яблока хуже не будет, - покачал головой Стайлз, кладя яблоко рядом с собой и опуская глаза.
Эрика просияла, порывисто обняла Стайлза, чмокнула его в щеку и со смехом выпрямилась.
- Почему мне так хорошо с тобой? – словно в пустоту задала вопрос Эрика. – Ты ведь со мной даже не особо разговариваешь, лишь даешь выплакаться и выслушиваешь мои жалобы.
- Потому что передо мной не стыдно плакать? Потому что я такое же ничтожество, как и ты?
Эрика вздрогнула, но Стайлз поймал ее за руку и чуть сжал ее пальцы.
- Выше нос, Рейес, социальный суицид веселее совершать вдвоем, - Стайлз довольно потянулся всем телом и с хрустом откусил от яблока внушительный кусок.
Эрика в ответ лишь криво улыбнулась и, скомкано попрощавшись, выскользнула из комнаты. Стайлз доел яблоко и бросил огрызок в урну.
Не попал.
Что-то сломалось в нем два года назад. Что-то менее явное, чем ноги. Что-то, что мешало ему есть, пить, спать, жить. Что-то, что было с ним и раньше, но в какой-то другой, более удобной форме.
Стайлза повалился на кровать и свесил руку вниз в попытке достать проклятый огрызок. Не получилось.
Ему много чего было не сделать самому. Стайлз с силой ударил кулаком по стоящему рядом креслу. Даже не пошевелилось, а он явно отбил себе руку. Хорошие и качественные тормоза, чтобы им пусто было.
Он с трудом сел, помогая себе руками, передвинул непослушное тело к краю кровати и ухватился за поручень, вбитый в стену. Их было много этих поручней, по всему дому. Пришлось перед переездом долго искать подходящий, не «картонный», а кирпичный дом, стены которого выдержали бы такое издевательство над собой. К сожалению, люди в этих широтах предпочитали именно такие в силу теплого, почти жаркого климата.
Руки он себе накачал знатно, вот уже больше года вися всем весом на этих перекладинах по десятку раз в день, перемещаясь с кресла на кровать или компьютерный стул.
Последний был самой настоящей блажью, на которую отец пошел только после долгих уговоров и обещаний, что Стайлз будет осторожен. Сколько раз в реальности Стайлз падал с этого самого стула, ему лучше было не знать, не зря же тот так тщательно прятал плохо сходящие синяки. Просто Стайлз слишком ненавидел собственное кресло, чтобы проводить в нем больше времени, чем того требуется.
Хорошо, что шепотки в школе прекратились довольно быстро. Стайлз не был интересен, а потом и вовсе стал призраком.
Он сжал зубы, поудобнее перехватил поручень и подтянулся. Тело с трудом оторвалось от кровати и повисло бесполезным мешком костей и мяса. Отец велел звать его, если что-то понадобится, но черта с два, Стайлз это сделает.
Даже если не удержится и рухнет на пол, подняться с которого стоило дорогого и стоило кучи времени и сил.
Но нет, верное кресло оказалось ровно в том месте, где и рассчитывал Стайлз. Он потер чуть покрасневшие ладони, снял кресло с тормозов и положил руки на колеса.
Обидней всего был тот факт, что он чувствовал ноги. Чувствовал, но не мог с ними совладать. Конечности отказывались двигаться, отказывались держать равновесие, отказывались ходить.
Три врача умыли руки, сказав, что явной причины для этого нет.
Совсем скоро будет ровно два года, как все это произошло.
Маленький юбилей, может, стоит как следует отметить? Стайлз усмехнулся сам себе и, вручную крутанув колеса, выехал из комнаты.
Путь вниз занимал всегда некоторое время и требовал полной сосредоточенности. Пусть отец в первые же дни после переезда обеспечил ему отдельную лестницу, но даже она была слишком крутой. О чем Стайлз, конечно же, ему не сказал. И совсем не потому, что не хотел беспокоить или заставлять все переделать, совсем нет. Лестница была очередной его победой над собой и над всем этим проклятым миром, который почему-то захотел так над ним поиздеваться.
Отец сидел в низком кресле перед телевизором и, похоже, дремал. Во всяком случае, Стайлз никак не мог объяснить включенный музыкальный канал, а не бейсбольный матч.
Стайлз остановил коляску рядом с ним, всмотрелся в лицо спящего. Глубокие морщины у глаз и на лбу. Он сам приложил руку к их появлению. Если подумать, то Стайлз много в чем был виноват.
Что не помешало Джону Стилински увезти его через всю страну, полностью сменив обстановку. Помогло это или нет, но Стайлз хотя бы больше не кричал по ночам.
Ладонь отца была чуть шершавой и теплой. Стайлз с трудом улыбнулся и перевел взгляд на стену.
Ему было очень плохо. А когда плохо ему, почему-то плохо становилось и всем остальным.
И тогда Стайлзу становилось легче.
Спустя почти месяц после обращения Эрики предположения Дерека подтвердились. Эрика действительно оказалась приобретением почти идеальным. Сильная, быстро обучаемая и, самое главное, преданная. Такая не подведет, не струсит в решающий момент и точно никогда не бросит стаю.
Дерек это видел. Видел в ее глазах, видел в том, как сильно она выкладывается на тренировках, видел в каждом ее жесте.
А еще Эрике было что-то нужно от него, от Дерека. Иногда она замирала, задумчиво глядя на Дерека, делала шаг в его сторону, но все равно каждый раз отступала, не решаясь что-то сделать.
Дерека же жгло любопытство. Эрика сейчас больше всего напоминала скоромного ребенка в магазине игрушек. Нерешительно ходила между стеллажами, вертела в руках игрушки, потому что родители разрешили, но никак не решалась что-то попросить, лишь поглядывала в сторону вожделенной куклы.
Айзек был более решителен. Он, не задумываясь, ткнул пальцем в сторону Эрики, когда Дерек еще только перебирал кандидатуры на роль новой беты. Айзек сразу лез вперед, интересовался всеми делами их еще маленькой стаи и смелел прямо на глазах.
Узнать, что именно так нужно было Эрике, Дерек не успел. Что бы то ни было, она уже раздумала. Теперь Эрика была здорова, красива, уверена в себе, к тому же стремительно набирала популярность в школе и прежние её мысли остались мыслями закомплексованной замарашки с вечно спутанными волосами из прошлого.
Только вот в глазах иногда мелькало что-то такое, чему Дерек не мог подобрать названия.
В ушах что-то надсадно звенело. Звенело глухо, словно звук доносился через толстый слой ваты, но столь занудно, что это сводило с ума.
Стайлз отбросил в сторону ручку и закрыл лицо руками. Голова болела, нос заложило, а самому ему было столь плохо, что хотелось выть. Или залезть куда-нибудь в темный угол и сидеть там так долго, пока боль не утихнет.
А потом звон дошел до апогея, а сам он завалился куда-то в сторону, умудрившись пребольно стукнуться рукой.
Голос Харриса был почти не слышен из-за звона даже не в ушах, а где-то в голове. Стайлз зажал ладонями уши и начал медленно дышать носом. Кто-то ему сказал, что это поможет успокоиться. Нифига не помогало.
Темнота отступала очень неохотно. Кто-то прыснул на него водой, чья-то рука приподняла веко, обнажив покрытый капиллярами белок. Стайлз тихо, через силу, застонал и дернулся. Он не любил, когда его трогают, особенно так бесцеремонно.
Сидящий справа от него темноволосый парень со странными глазами, кажется, его звали Скотт, смотрел на него особенно подозрительно и Стайлз не знал, почему это волнует его сейчас больше всего.
Ему и так плохо.
Звон усиливался постепенно, накатывая волнами, словно морские волны, которых Стайлз никогда не видел. Но звучало это в лбом случае круто.
Харрис что-то говорил, хлопая его по щеке, и сквозь гул таки прорвалось:
- Мистер Стилински, вам плохо?
Пол и стены качнулись, и Стайлз, откинув голову назад, почувствовал, что сейчас снова свалится в обморок.
- Он ест хоть что-то? - негромкий шепот послышался откуда-то из-за спины. - Видок как у трупа.
- Да, он был сегодня в столовой, на прошлой перемене, я видела.
Был. Да. Был.
Боги, но как же он голоден.
- Стилински! Смотрите на меня! Спасибо, мисс Мартин.
Под нос ему сунули мерзко пахнущую вату, и Стайлз окончательно пришел в себя.
Прошло от силы минут пять.
Одноклассники смотрели на него и в их лицах, Стайлз мог поклясться, было в первую очередь не беспокойство за него, Стайлза, а благодарность за сорванный урок проклятущей химии.
- Стилински, вам стоит сделать анализ крови на гемоглобин, - Харрис произнес уже совершенно спокойным голосом, без намека на какую-либо эмоцию.
Ну конечно, господин учитель, смерть ученика на Вашем уроке отменяется, можете спать спокойно.
Прибежала медсестра, и Стайлза отвезли в медпункт, где ему и вручили целую гору таблеток. Выданные таблетки были премерзкими на вкус, но, как ни странно, помогли. Или, быть может, причиной был парень с длинным и глубоким порезом на ноге, который болезненно шипел за ширмой, когда ему накладывали повязку. Так или иначе, чувствовать себя Стайлз стал на порядок лучше.
Вот только медсестра (новенькая, Стайлз с ней еще не сталкивался) упрямо не хотела его отпускать из кабинета.
- Вы упали в обморок, мистер Стилински, - отрезала она на очередную попытку Стайлза уговорить отпустить его. – А просто так люди в обморок не падают, поверьте моему опыту. Поэтому вы дождетесь того, кто Вас заберет и отвезет домой. Это не обсуждается.
Стайлз, хмыкнувший было на слове «опыт» (медсестра была хорошо если лет на пять-шесть его старше, явно из относительно недавних выпускников), помрачнел. Отец был на дежурстве, да и не звонил ему никто. Об этом, о уже сделанном звонке отцу, Стайлз соврал в первую очередь. Незачем его беспокоить по такому пустяковому поводу.
Но и продолжать так сидеть нельзя. Сколько этой (Стайлз покосился на бейджик) мисс Дорелл понадобиться времени, чтобы заполнить стопку лежащих на столе формуляром? Час, полтора? А потом она обязательно поинтересуется, где носи шерифа и обязательно позвонит сама. Уже рассерженная.
И последствия буду намного худшими, для Стайлза так точно.
Прости-прощай любимый компьютерный стул и здравствуй насильственная и обязательная кормежка.
Спасибо, уже походили.
Но что тогда делать? Не сбегать же, у Стайлза банально скорости не хватит, да и дверь открывалась неудобно – вовнутрь.
Пока Стайлз прикидывал, что делать, мисс Дорелл быстро заполняла нужные ей строчки. Как оказалось, в каждый формуляр она вписывала одну, максимум две строчки, а некоторые и вовсе лишь пробегала глазами и откладывала в отдельную стопку.
Время стремительно уходило. Стайлз бросил взгляд на часы. Почти половина двенадцатого, следующий урок давно уже начался, начался и тест. Стайлз выругался про себя и потер лицо руками.
Тест писать все равно придется, но уже не со всеми, а один на один с учителем.
Списать явно не получится.
- Вам плохо, мистер Стилински? – мисс Дорелл на несколько секунд оторвалась от своих бумажек. – Голова кружится, тошнит? Аллергическая реакция?
- Про аллергию Вы меня должны были раньше спросить, - не удержался и огрызнулся Стайлз. – Извините. Мисс Дорелл, отпустите меня, пожалуйста. Честное слово, я сразу поеду домой, даже на такси, если хотите.
Он демонстративно нашел в контактах телефона номер такси и продемонстрировал медсестре. Но та лишь покачала головой.
- Поймите, Стайлз, - мягко произнесла она. – Вы здесь под моей ответственностью, если я Вас отпущу и с Вами, не дай Боже, что-нибудь случится, то это будет целиком и полностью моя вина.
- Хотите, я Вам какую-нибудь бумажку напишу, что это не так. Или формуляр подпишу? – безнадежно предложил Стайлз.
Но мисс Дорелл в очередной раз покачала головой и вернулась к своим бумагам. Стайлз сгорбился и, подперев ладонью щеку, уставился на часы.
Ровно одиннадцать тридцать.
- Но Вы даже того парня отпустили, хотя он шел с трудом!
- Мистер Стилински, я проработала в школах почти десять лет и вижу, когда ученик симулирует, тем более так бездарно. Он даже путал, какая именно у него нога болит.
Ух ты, со «старше на пять – шесть лет» Стайлз явно погорячился. И уговорить ее явно не получится. Поэтому Стайлз скрестил руки и уставился в окно.
На высоте третьего этажа и с места, где он сидел, не было видно ничего, кроме затянутого облаками неба.
Скучно.
Стайлз уже приготовился скучать, попутно выдумывая оправдание для отца посерьезнее, чем «не хотел тебя беспокоить», как в дверь громко постучали и в кабинет заглянул кудрявый парень.
- День добрый, мисс Дорелл, - улыбнулся он медсестре. – Можно мы уже увезем Стилински? Эрика бесится, что к врачу опаздывает, а Стайлзу тоже на обследование надо. Я его забираю?
Стайлз нахмурился. Эрики сегодня вообще нет в школе, а этого парня, Айзека он видел на совместных уроках, но они никогда не общались.
- Как чувствует себя мисс Рейес? – мисс Дорелл отложила ручку. – Приступы были?
- Никак нет, мисс, - шутливо отдал честь Айзек. – Прописали ей какую-то сверхмощное успокоительное без особо сильных побочных эффектов. Теперь она ходит немного обдолбанной, но спокойная, как удав. Когда тебя не волнует абсолютно ничего, риски снижаются, не так ли? Особенно в случае с Эрикой.
- Верно, - кивнула мисс Дорелл и с сомнением взглянула на Стайлза.
Тот вцепился в подлокотники кресла. Стайлз и сам не знал: хочет ли он куда-либо идти с этим Айзеком. Он ни раз и ни два видел его с Эрикой за последний месяц, но она их не знакомила. А идти куда-то с посторонним…
Спасибо, Стайлз до конца жизни не забудет, чем это закончилось в прошлый раз.
- Обещаете, что отвезете его после врача сразу же домой, а не в пиццерию или куда-то еще?
Что? Нет! Стайлз никуда с ним не поедет, он вообще…
Но Айзек с готовность кивнул и, как-то мгновенно оказавшись рядом и вцепившись в ручки кресла, вытолкнул его из кабинета. Не забыв, разумеется, прощаться, как примерный мальчик.
Стайлз так вцепился в подлокотники, что пальцы побелели.
- Ну что, везти тебя домой или все же погуляем на законном основании? – бодро спросил Айзек, когда дверь за ними закрылась, а сами они отошли от кабинета на пару-тройку метров. – Да не трясись ты так, меня правда Эрика тебя забрать попросила. Сама она в школу заходить не стала, ее Харрис за прогул живьем съест.
- Погуляем, - произнес Стайлз, расслабляясь. Слова Айзека его алогично успокоили. – Поехали на поле? У Финстока урок, так что там пусто. Разве что девчонки из группы поддержки репетируют.
Успокоили, но не настолько, чтобы оказаться с ним в безлюдном месте. А на поле всегда кто-то есть.
- Ох, ну раз там девчонки из группы поддержки и все в коротких юбках, то это святое, - расхохотался Айзек и налег на коляску. – Поехали.
И, к удивлению Стайлза, побежал, толкая кресло перед собой. Стайлз схватился за его ручки и уставился перед собой, чувствуя, как перехватывает дыхание леденящего страха. Вот сейчас Айзек разожмет руки, поскользнется или их просто по инерции занесет и тогда…
Представлять свои собственные мозги, ровным слоем размазанные по стене – плохой признак. Буквально видеть огромное кровавое пятно на той же воображаемой стене – ничуть не лучше.
Стайлз боялся смотреть. Стайлз боялся же и закрыть глаза.
Айзек знает, Айзек все знает про него! Ту тайну, о которой он молчал уже два года. Нет, не зря Стайлз боялся с ним ехать, почему он не протестовал?
Почему эта чертов мисс Дорелл поступала так безответственно и отпустила его с этим психом?
Мимо на огромной скорости мелькали ровные ряды шкафчиков, Стайлз с Айзеком уже почти достигли конца коридора, как из соседнего, ведущего в другое крыло, буквально выскочила Эрика.
- Вы что вообще творите?! – голос Эрики почти сорвался на визг.
Айзек остановился, как вкопанный, но тяжелая, даже без учета веса самого Стайлза, коляска по инерции проехала еще несколько метров, протащив за собой и не удержавшегося на ногах Айзека.
Эрика стола посреди коридора, уперев кулаки в бока, и не сводила с растянувшегося на полу Айзека рассерженного взгляда.
- Ты что творишь? – теперь Эрика не кричала, она шипела, буквально выплевывая каждое слово. – А если бы вы не вписались в какой-нибудь угол? А если бы упали? А если бы не удержал коляску? Это тебе наплевать, а вот Стайлз…
- А Стайлз тоже кайф словил, между прочим, – возмутился Айзек, понимаясь на ноги и отряхивая джинсы. – Так что не надо на меня гнать всю волну.
Эрика лишь фыркнула, откинула со лба светлую прядку и неуверенно подошла ближе.
- Привет, Стайлз, - тихо поздоровалась она, присев на корточки. – Как дела?
- Отлично, - вызывающе ответил тот, раздраженно постукивая пальцами по подлокотнику. – Что тебе нужно, Эрика? Поругалась со своими новыми друзьями и решила поплакаться мне? Я ведь только для этого гожусь?
Стайлз сам не знал, чем эта новая Эрика его так задевала. И, самое главное, не мог понять, почему это его в принципе задевало. Он никогда не считал Эрику своим другом, у него уже два года как не было друзей, он никогда не интересовался, какое у нее настроение… Но вот тот факт, что они не общались вот уже больше трех недель – бесил его до крайности.
Тем более, что сама Эрика, внезапно излечившаяся от своей болезни, начала стремительно набирать популярность.
Такая больше не придет плакаться к кому-либо. Такая скорее взмахнет хвостом и пойдет по магазинам или на крутую вечеринку, куда обычным смертным путь заказан.
Но вот сейчас Эрика сидела перед ним едва ли не на коленях и взволнованно заглядывала в его лицо, готовая едва ли не вымаливать прощения.
- Ну, Стайлз, прости, я не хотела, - в ее глазах блеснули слезы. – Бэтмен, ну прости своего Робина. Просто я реально была очень – очень занята. Поверь, тебе понравится, когда ты обо всем узнаю.
- Узнаю о чем? – Стайлз скрестил руки на груди. Он все еще злился. За то время, что ее не было рядом, Стайлз успел знатно пострадать. – Поделитесь, Луна Лавгуд. Или уже Флёр Делакур?
- Пока не могу, но, обещаю, это тебе понравится. И я не Флёр, терпеть не могу эту француженку, - фыркнула Эрика, поднимаясь на ноги. Короткая юбка так сильно задралась вверх, что Стайлз увидел темный край чулка. – Так что мозгошмыги рулят!
Последние слова она прокричала. Ее слова эхом раздались по пустым школьным коридорам, а где-то этажом выше хлопнула дверь.
- Это Харрис, - прошипел Айзек, наклоняясь над Стайлзом. – Сваливаем, быстро.
И толкнул коляску, вновь переходя на бег. Стук каблуков туфель Эрики слышался сразу за их спинами.
Стайлз все же не удержался и зажмурился. Изо всех зажмурился, как в детстве, когда просили закрыть глаза или когда нужно было избавится от монстра, что жил под кроватью.
С монстром это всегда прокатывало, может, сработает и сейчас? Против такого же монстра.
В никакой другой ипостаси Стайлз не мог представлять этого смеющегося и везущего его в никуда Айзека.
Он в любой момент может разжать руки, и коляска буквально полетит по любой лестнице. Затормозить не получится, слишком большая скорость.
И тогда Стайлзу уже ничто не поможет.
Айзек и Эрика опаздывали. Дерек раздраженно взглянул на часы и сел на скамейку. Скотт вертелся рядом, бормоча что-то про несчастный случай и что «кому-то стало плохо». Дерек его даже не слушал, если честно. Скотт сломался и пришел к нему, признал его альфой и это главное.
А пока его можно и проигнорировать, неплохое наказание для беты.
Эрике с Айзеком влетит куда серьезнее, когда они, наконец, появятся. Что они вообще забыли в этой школе, если уж собрались прогуливать уроки? Айзек поплелся за Эрикой, но что она там забыла?
Хотя, стоит отдать должное, подчинила она себе Айзека мастерски. Это хорошо. Что они использовала исключительно свое женское очарование, но не своего волка – плохо. За это она тоже потом получит.
Время на часах приближалось к полудню, оставшийся без ужина и завтрака Дерек был голоден и очень зол. Все сильнее нудящий под ухом Скотт тоже изрядно действовал на нервы. Как и окрики капитанши черлидерш.
Зачем было договариваться о встрече на школьном стадионе? Не нашлось более уединенных мест? Но Эрика настаивала, говорила, что в другое место он не согласится прийти.
Кто такой «он» Эрика не уточняла. Лишь преданно заглядывала Дереку в глаза и клялась всем, чем только можно и нельзя, если он, Дерек выполнит одну ее просьбу. Тот с трудом, но отделался неопределенным ответом. Он не любил разбрасываться обещаниями, не зная, выполнит ли их. Особенно, когда дело касалось бет.
Они должны доверять своему альфе, чтобы ни случилось.
- Они идут, - Скотт осторожно коснулся плеча Дерека и кивнул в сторону выхода из раздевалок.
Первой выскочила Эрика в неизменной короткой юбке. Поправила волосы, демонстративно фыркнула в сторону тренировавшихся черлидерш (Дерек ее понимал, он тоже чувствовал едкий запах их пота) и обернулась к раздевалкам, открывая дверь пошире, пропуская…
- Кто это? – Дерек чуть склонил голову, разглядывая тощего паренька. – И почему мне о нем никто не сказал?
- Это? – Скотт нахмурился. – Я не помню… Кажется, это Стилински… Да, Стилински, сын местного шерифа. Мы вместе ходим на химию и математику.
- Но не общаетесь?
- Он всегда больше с Эрикой тусовался, - развел руками Скотт. – У них как-то больше тем для разговора было. Не о лакроссе же с ним говорить!
- Конечно, кроме как о лакроссе говорить не о чем, - саркастически ответил Дерек, поднимаясь на ноги. – А теперь молчи, они идут сюда.
Но предупреждение было излишним: Скотт и так бы ничего не сказал. Он явно обиделся на замечание насчет лакросса и сейчас сидел, надувшись.
Ну что за детский сад.
Перед полем толкавший вперед коляску Айзек притормозил, раздумывая. Эрика крутилась рядом и размахивала руками, но помогать не спешила.
Вот пойми ее: боялась она спалить свою легенду и показать реальную силу или же берегла новенький маникюр. От той закомплексованной девочки, что плакала в больнице, не стесняясь Дерека, не осталось и следа.
Айзек все же пошел через поле, упираясь всем весом на коляску, продвигая ее вперед. Размытое дождем поле делало продвижение коляски почти невозможным, даже оборотень шел неспешно, каждый раз буквально выталкивая застрявшие и не прокручивавшиеся колеса.
Эрика шагала рядом, старательно обходя грязь. Но все равно, когда они подошли ближе, светло-бежевые туфли Эрики были черными от грязи. Дерек с усмешкой наблюдал, как она брезгливо проводит по ним бумажным носовым платком и бормочет под нос ругательства.
- А я говорил, что надо идти в обход, - насмешливо произнес Айзек, за что тут же поплатился.
Эрика на удивление метко бросила ему в лицо грязным платком. И ведь попала.
Пока Айзек возмущенно шипел и оттирал грязь с лица, Дерек рассматривал сидящего в коляске парня.
Худой, но не тощий, как почему-то ожидал Дерек, стрижен коротко, скулы выступают, взгляд затравленный и испуганный. Причем реально испуганный, этот парнишка. Так вцепился в подлокотники кресла, что пальцы побелели, а сердце билось просто оглушающе.
- Стайлз! – выкрикнул Скотт, вскакивая на ноги.
Айзек от неожиданности замолчал, Дерек и Эрика удивленно обернулись. Даже парнишка перестал так бояться и в недоумении уставился на Скотта.
Тот смущенно почесал затылок.
- Я просто вспомнил, как его зовут, - пояснил он. – Ничего такого. Здравствуй, Стайлз.
Тот лишь кивнул в ответ и перевел взгляд на Дерека, безошибочно вычислив в нем главного.
- Что вам от меня нужно? – голос его дрожал, хотя Стайлз и пытался все это скрыть. – Что вы хотите?
- Лично мне от тебя – ничего не нужно. А вот ей… - Дерек повернулся к Эрике. – Ты ведь об этом меня попросить хотела?
- Да, - она тряхнула волосами. – Дерек, пожалуйста. Клянусь тебе, он будет идеальным, он…
- Он не выдержит, Эрика, - прервал ее Дерек. – Посмотри на него. Он дрожит, ему страшно. Ты слышишь его сердце? Оно вот-вот разорвется, так сильно стучит. Он не выдержит. Ты же помнишь, какого это?
- Он сильный, - Эрика в ярости топнула ногой. – Он сильный, он со всем справится.
- Он. Не. Справится, - медленно повторил Дерек. – Точка. Вспомни, чей он сын, и подумай, что с нами будет в случае…
Он не договорил, не желая пугать мальчишку, Стайлза, еще больше. Эрика поджала губы и отвернулась. Айзек и Скотт никак не отреагировали.
- Что тут, черт возьми, происходит?
Стайлз все так же сжимал подлокотники, но уже не с такой силой, как раньше. Да и сердце билось поспокойнее. Дерек с интересом перевел на него взгляд. Даже немного жаль, что он и правда не переживет обращения, есть в Стайлзе что-то такое…
И правда, что?
Он вздрогнул, когда Дерек резко склонился над ним, выдыхая запах. Пот, зубная паста, дезодорант, мыло, запах тела… и что-то, чего Дерек никогда еще не встречал. Это что-то одновременно пахло лесом, какими-то горькими травами и… и еще чем-то.
Дерек возмущено рыкнул, не удержавшись. Ему не нравился этот запах, он ставил его в тупик и заставлял волноваться.
Отрезвил его давно знакомый запах – запах страха. Стайлз весь им пропах, запах страха почти впитался в запах самого Стайлза и стал почти неотделим.
Дерек никогда подобного не встречал, страх всегда был дополнением, а не основной нотой.
Стайлз тяжело дышал, щеки его покрывал румянец, и Дерек медленно отстранился, не разрывая зрительно контакта.
-Уходите, - просто произнес он, разворачиваясь. – Прости, Эрика, я не буду рисковать.
Та, прикусив губу, кивнула. Она почти плакала, но спорить не рискнула. Хорошая девочка и хорошая бета, ей еще объяснять своему другу, что здесь только что произошло. И пусть только попробует проболтаться об оборотнях.
Ардженты и так слишком сильно ими заинтересовались.
Эрика вернулась домой всего на семь минут позже, чем остальные. Мрачная и обиженная, но спокойная. Этот Стайлз либо поверил ей, либо сделал вид, что поверил. В любом случае, он никому ничего не скажет.
Вот уж что, но убеждать Эрика научилась.
Как и понимать намеки с полу-взгляда. Поэтому, едва завидев Дерека, скинула туфли и куртку, и с места бросилась бежать.
Дереку было даже интересно, на сколько кругов Эрика оценила свою вину перед стаей. Дерек насчитал десять кругов. Как минимум.
Эрика пробежала тринадцать. Ввалилась в дома спустя почти час, буквально рухнула в старое кресло и закрыла глаза. Дерек бросил Эрике бутылку воды, которую она поймала, не открывая глаз.
Дерек дождался, когда она напьется, и только тогда заговорил.
- Ты должна была посоветоваться со мной, прежде чем приводить его.
- Я знаю. Прости.
Эрика медленно открыла глаза.
Они были одни в комнате, самой большой в доме, которую между собой звали гостиной. Дерек подозревал, что причиной был старенький телевизор, стоящий в углу комнаты и показывающий от силы программ пять. Или семь-восемь, если погода была хорошей.
Интересно, допускали ли они мысль о том, что эта комната и правда раньше была гостиной?
Маленькой, уютной гостиной, где они собирались по вечерам и слушали истории, что рассказывали мать или кто-то другой из старших.
Про этот дом не знал никто из посторонних, даже не все члены стаи, их человеческая часть, здесь бывали. Домик был относительно небольшим, всего на пять комнат, находился в лесу, за пределами территории Хейлов и на машине к нему было не добраться. Только на своих двоих.
Или волком.
Дерек и не рассчитывал, что спустя столько лет заброшенности дом окажется не просто целым, но и так хорошо сохранившимся. Да даже генератор в подвале работал! С перебоями, но работал. А что до воды, то что для четверых оборотней наполнить два огромных бака из протекающей в какой миле речке?
Охотники не знали про этот дом, а если бы и узнали – то так просто к нему не подобраться.
Здесь они были в безопасности.
- Меня ждет наказание? - спросила Эрика, открыв глаза. За те пару минут, что они молчали, она успела отдышаться. – Дерек?
- Ждет, - кивнул тот. – Но ты осознала, что совершила ошибку. Поэтому, если этот… Стайлз не проболтается кому не нужно, ты отделаешь легким испугом. Но это только на первый раз.
Дерек позволил глазами на мгновение вспыхнуть алым. Эрика сжалась в кресле, сминая бутылку с водой слишком сильной хваткой, и поспешно закивала. Дерек мягко взял ее за руку и, одним движением, сломал. Хруст кости показался просто оглушающим. Эрика лишь шумно выдохнула сквозь зубы и слабо улыбнулась.
Она усвоила урок: никогда не действовать за спиной своего альфы. Никогда.
Продолжение в комментариях
Название: Холодно
Артер: Klodwig
Автор: Арнольд
Бета: Staroplzenecky
Пейринги и персонажи: Дерек/Стайлз
Категория: слеш
Жанр: драма, херткомфорт, АУ, ООС
Рейтинг: R
Размер: макси, ~ 30 000 слов
Саммари: Дерек собирает свою собственную стаю, Стайлза мучают кошмары, а в Бикон-Хиллз начинает происходить нечто.
Примечания:1. ориентировочно пост-первый сезон. Питер мертв, Джексон так и не укушен.
2. У автора личный хэдканон, в котором в полнолуние оборотни обращаются в настоящих волков, а в остальное время ходят с той мордой лица, как в сериале.
3. Стайлз и Скотт никогда не были друзьями
4. Текст дописывался в дедлайне из-за гриппа автора, проверить до конца бета просто не успела физически, за что просим понять и простить.
Ссылка: арт 1, арт 2, Скачать
Когда все вокруг белое, и больше никаких других красок – ты словно летишь в пустоте. Летишь то быстро, то медленно, то стремишься куда-то вперед, то еле плетешься, как черепаха.
Но летишь. И не видно конца этому полету, словно он будет длиться вечность, и нужна лишь самая малость – продержаться эту самую вечность.
Или упасть и разбиться.
В дребезги.
Оставить после себя лишь кровь на снеге, ослепляющем своей белизной.
Но перед этим ты ведь летел. И совсем не важно, как больно потом.
Если еще несколько раз хорошенько подтянуться, то можно было бы доползти до черного камня, что торчал из сугроба. До него не так далеко: каких-то два-три метра.
До камня целых два-три метра, целая бесконечность. Проклятые два-три метра, которые ему просто не под силу преодолеть.
И что произойдет, когда – если – он доберется до этого камня?
Стайлз уткнулся лицом в ладони, чувствуя, как дрожат плечи то ли от смеха, то ли от рыданий.
Да есть ли разница? Истерика всегда останется истерикой, как бы она ни проявлялась. И всегда высасывает силы, которых и так практически не осталось.
Он вытер слезы (или это был просто растаявший снег?), с трудом перевернулся на спину и бездумно уставился в стремительно темнеющее небо.
Это смешно. И безумно холодно.
К холоду нельзя привыкнуть. С ним можно примириться, его можно перетерпеть, но никогда – привыкнуть. Это все иллюзия, за которую так легко спрятаться и которая так легко убивает.
Ему было холодно и одновременно жарко, его обжигало, словно кипятком, а пальцы коченели все больше и больше.
Пальцы Стайлза не просто дрожали, они дергались так, словно через руки пропустили ток.
А этому полю нет конца. Стайлз его не видел. Стоило поднять голову, как прямо в глаза ветер бросал колючий снег, что так больно обжигал кожу.
Лес. Разве он не должен был быть в лесу? Что…?
Что происходит? Где он?
Надо было добраться до трассы: там люди, там машины, там его спасение. Хотя какое, к черту, спасение?
Стайлз безвольно распластался на вдавленном снегу.
Джинсы пропитались кровью и покрылись мерзкой коркой, которая причиняла еще больше неприятностей, раня и раздражая. На много метров позади него тянулась полоса крови, почему-то поделившаяся на пять более тонких и закручивающихся, словно странные, невозможные хвосты.
А единственным звуком, что нарушал эту мертвую тишину, было завывание все усиливающегося ветра.
До звонка с последнего урока оставалось еще десять минут.
Дерек сидел за рулем камаро, барабаня пальцами по рулю, и думал, что все складывается как нельзя лучше. Словно судьба решила разом расплатиться за все прошлые годы и сейчас подкидывала подарок за подарком.
Не сказать, что Дерек был против, вовсе нет. Но вечно так продолжаться не могло.
Но пока все шло хорошо.
Кейт и Питер мертвы. Сам он стал альфой, хоть и без большой сильной стаи. Но это, как говорится, дело наживное.
Скотт не будет долго бродить одиночкой. Удел омег тяжел и кто еще, как не Дерек, знает об этом? Да, Скотт уперт, словно баран, но рано или поздно найдется и для него рычаг.
Из Джексона получится отличная бета. Надо только вовремя придавить щенку хвост, чтобы не зарывался и не строил из себя не пойми что.
Но самым главным было не это. Самым главным было то, что Дерек понял ошибку Питера. Точнее, он понял ее почти сразу же, но только сейчас добрался до сути.
Питер сделал ставку не на того человека. Как и любой рожденный оборотень, Питер считал укус благословлением, особым даром, что невидимой нитью связывает альфу и обращенного.
Хотя кое в чем Питер не ошибался - нить была. Но загвоздка в том, что её можно было пытаться оборвать, как это делал Скотт. Он оказался неожиданно сильным: так долго сопротивлялся своему альфе – а это не могло не вызвать уважение даже у Дерека и, наверное, у Питера тоже.
С такой неохотой вообще было странно,какогоСкотт тогда поперся в лес, где был укушен. Дерек предположил, что кто-то Скоттаподначил, но оказалось, что это была исключительно его собственная инициатива, странная даже для него.
Дитон назвал это судьбой и еще хитро улыбнулся.
Скотт продолжал вести образ жизни омеги, едва ли не прячась по углам, опасаясь всего и вся, Джексон хорохорился, а Дерек делал работу над дядиными ошибками.
Он вытащил Айзека из могилы в прямом и переносном смысле. Извлеченный из ямы парень был на грани самоубийства из-за проблем в школе и тирана отца. В ту ночь Дерек предложил ему силу, и тот принял её с радостью.
Дерек нашел Бойда, и тот дал согласие, доживая последние дни до полнолуния в облике человека.
Айзек нашел Эрику, и Дерек собирался сделать ей предложение, от которого нельзя было отказаться.
Питер ошибся с самого начала, когда выбрал именно Скотта. Он мог выбрать любого мальчишку с улицы, любого полицейского, что прочесывали лес в поисках трупа Лоры, но нет, он выбрал именно Скотта. Выбрал того, кто не хотел быть оборотнем.
Дерек не повторил его ошибки. Он делал шаги наверняка, и пусть его стая будет состоять пока что из одних подростков, в будущем он сможет гордиться ею. Потому что тот, кто не был слабым, не понимает силы.
И Скотт приползет сам, подставляя шею и признавая его, Дерека, лидерство.Скотт был бы хорошей и исполнительной бетой, хоть и со своими тараканами и еще человеческими принципами, так что за него стоило побороться.
Школьный звонок казался просто оглушительным. Противный звук словно вкручивался в уши, отдаваясь какофонией где-то в голове, а когти на руках сами выползли, реагируя на раздражитель.
Дерек поморщился и чуть дернул рукой, втягивая когти. Он и забыл, каким наказанием были некоторые аспекты учебы в школе Бикон-Хиллз. Но все это с непривычки, он еще не до конца освоился.
Поэтому он откинулся на сидении, положил руки под затылок и прикрыл глаза. Появления Айзека он и так не пропустит, а тот, в свою очередь, приведет к нему Эрику.
Это все от недосыпа и стресса такая ерунда в голову лезет: то двое-трое суток без сна, то драка с альфой и обращение двух бет – это слишком даже для рожденного оборотня.
Ему нужно было просто как следует выспаться, и лучше бы сделать это до того, как луна станет полной.
Наверное, Дерек все-таки задремал, потому что почуял Айзека,лишь когда тот подошел к машине почти вплотную.
Нескольких секунд хватило на то, чтобы понять, что причиной этого был тот факт, что запах Айзека вдруг стал еле слышим, словно у человека при смерти.
Дерек удивленно приподнял брови, когда Айзек хлопнул дверью и едва ли не с ногами забрался на сидение, обняв себя руками. С его и так не отличавшегося яркостью лица исчезли все краски, словно их кто-то небрежно стер. Лишь в глазах то и дело вспыхивали желтые огоньки, а верхняя губа дрожала, приоткрывая заострившиеся клыки.
- Что-то случилось? – как можно небрежнее спросил Дерек. Чужаков он не чуял, а вмешиваться и решать мелкие проблемы беты, словно заботливая нянька, не спешил.
Айзек качнул головой и медленно, словно превозмогая себя, выпрямился. В глазах то и дело мелькало что-то желтое, но так откровенно вбета-релиз Айзека больше не срывало. Сейчас он больше всего походил на человека, который не спал уже сутки и держался исключительно на энергетиках или кофеине.
- Все нормально, - срывающимся голосом произнес Айзек, приподняв голову. – Эрики сегодня не было на занятиях. Может, она придет завтра.
Дерек кивнул.
- Ты в порядке? – спросил он, выворачивая с парковки. Какой-то придурок на мазде едва его не подрезал. – Плохо выглядишь.
- Совсем плохо? – эхом откликнулся Айзек и медленно, словно не осознавая этого, потер левое запястье. – Просто плохой день, не обращай внимания.
Дерек затормозил так резко, что сам едва не уткнулся носом в руль, Айзек и вовсе приложился головой о приборную панель. Позади возмущенно просигналили машины, но Дереку было наплевать. Он за шкирку встряхнул Айзека, отвлеченно отметив, что внушительная ссадина на его лбу затягивается слишком долго.
Айзек сжался и едва не заскулил: он все еще пасовал и откровенно боялся более сильных, тем паче – собственного альфу. А инстинкты Дерека вовсю били тревогу.
- Рассказывай, что произошло за весь день. Подробно.
Айзек некоторое время сидел неподвижно, лишь беззвучно что-то проговаривая, а потом, облизнув губы, тихо заговорил.
- Проснулся, пробежал три круга, поел, пришел в школу, переходил из кабинета в кабинет, вышел к тебе. Все. У оборотней, знаешь ли, тоже плохие дни бывают.
Дерек, не глядя, отвесил Айзеку подзатыльник такой силы, что тот вновь ткнулся лбом об приборную панель, и завел машину.
Плохие дни у всех бывают, даже оборотней. Но просто от плохих дней у оборотней не пропадает запах, а сами они не напоминают хорошо сохранившийся труп.
Это было странно. А Дерек не любил странностей.
- Мне так плохо, Стайлз. Думаю, я не выдержу. Тебя не было в школе, и я была совсем одна. Прости, что заявилась к тебе домой.
Стайлз в ответ лишь кивнул. Это было его главным достоинством в глазах Эрики – Стайлз умел слушать молча, позволяя выливать на себя рассказы о чужих проблемах и горестях.
Они сидели на кровати в его комнате. Эрика то и дело поправляла вечно спутанные волосы и покусывала разбитую губу.
Губу она себе разбила не далее, как вчера вечером, когда случился очередной приступ. Хорошо, что родители были рядом, не дали прокатиться вниз головой по лестнице, говорила Эрика.
Стайлз в ответ лишь кивал. Ему действительно было бы жаль, если Эрика вчера так глупо умерла.
В их первую встречу, когда на физкультуре оба оказались «на лавочке» - Эрика – из-за недавнего приступа, а Стайлз потому, что на улице лил дождь, и ему некуда было деваться – он сказал ей, что она похожа на Луну Лавгуд из Гарри Поттера. Это было первое, что сказал Стайлз в новой школе, Эрика частенько вспоминала это и явно испытывала подобие гордости, что обращение было именно к ней.
- Я смотрю на других эпилептиков и не понимаю, как им удается просто… жить. Наверное… не знаю. Это ужасно. Не знаю, что делала бы без тебя.
Эрика беспомощно всхлипнула, прижимая колени к груди. Стайлз некоторое время смотрел на ее спину, вздрагивающую от сдерживаемых рыданий, а потом медленно погладил, и Эрику прорвало. Она, развернувшись и обняв Стайлза за шею, мертвой хваткой вцепилась в его рубашку и разрыдалась в голос, что-то при этом говоря.
Среди бессвязных всхлипов Стайлз разобрал нечто, похоже на «никчемность» и «меня никто не любит, кроме тебя». Всему этому Стайлз согласно кивал, глядя Эрику по спине и чувствуя, как по всему телу разливается тепло.
- Только я тебя и люблю, - тихо произнес он в светлую макушку, чуть не выколов себе глаз той проклятой расческой. – Ты мне словно младшая сестра.
Эрика что-то пробормотала ему в шею и медленно выпрямилась, постепенно успокаиваясь.
Окно приоткрыто, на улице поздняя осень.Отец в очередной раз решил, что сыну нужен «свежий воздух», как будто он его мало получает по дороге в школу и обратно. Стайлз плотнее запахнул толстовку.
- Стайлз, ты в порядке? – голос Эрики донесся словно издалека, словно их разделяло расстояние не в тридцать сантиметров.
- Я в порядке, - Стайлз закрыл глаза и повторил, больше для самого себя. – Я в порядке. Ты не закроешь окно? Холодно.
- А по-моему здесь даже несколько душно, - Эрика пожала плечами.
- Закрой, Эрика.
Та поджала губы, но все же поднялась с кровати и захлопнула окно с такой силой, что зазвенели стекла. Стайлз перевел дыхание, чувствуя, как медленно разжимается что-то внутри.
Эрика так и осталась стоять посреди комнаты, скрестив руки на груди. Обиделась. Она была довольно обидчивой, но Стайлз не обращал на это внимания. Он взял с тумбочки телефон и демонстративно уставился на экран. Она знала правила игры, если ее что-то не устраивает – это ее проблемы. Она может уйти.
Желудок заурчал от голода. Он смог впихнуть в себя тарелку пасты за обедом, но уже спустя полтора часа его затошнило. Тошнота была его постоянным спутником последние два года.
Раньше ничего подобного не было.
В животе снова заурчало, а Эрика оттаяла и опять его простила. Во всяком случае, вытащенное из сумки яблоко она протягивала уже с доброжелательно улыбкой. Удивленный Стайлз принял фрукт и с недоумением перевел взгляд на Эрику.
-У тебя вечно голодный вид, хоть ешь ты вроде нормально, - пожала плечами та. – Растущий организм или я не знаю, - она на секунду замялась. – Но ведь от яблока хуже не будет?
- От яблока хуже не будет, - покачал головой Стайлз, кладя яблоко рядом с собой и опуская глаза.
Эрика просияла, порывисто обняла Стайлза, чмокнула его в щеку и со смехом выпрямилась.
- Почему мне так хорошо с тобой? – словно в пустоту задала вопрос Эрика. – Ты ведь со мной даже не особо разговариваешь, лишь даешь выплакаться и выслушиваешь мои жалобы.
- Потому что передо мной не стыдно плакать? Потому что я такое же ничтожество, как и ты?
Эрика вздрогнула, но Стайлз поймал ее за руку и чуть сжал ее пальцы.
- Выше нос, Рейес, социальный суицид веселее совершать вдвоем, - Стайлз довольно потянулся всем телом и с хрустом откусил от яблока внушительный кусок.
Эрика в ответ лишь криво улыбнулась и, скомкано попрощавшись, выскользнула из комнаты. Стайлз доел яблоко и бросил огрызок в урну.
Не попал.
Что-то сломалось в нем два года назад. Что-то менее явное, чем ноги. Что-то, что мешало ему есть, пить, спать, жить. Что-то, что было с ним и раньше, но в какой-то другой, более удобной форме.
Стайлза повалился на кровать и свесил руку вниз в попытке достать проклятый огрызок. Не получилось.
Ему много чего было не сделать самому. Стайлз с силой ударил кулаком по стоящему рядом креслу. Даже не пошевелилось, а он явно отбил себе руку. Хорошие и качественные тормоза, чтобы им пусто было.
Он с трудом сел, помогая себе руками, передвинул непослушное тело к краю кровати и ухватился за поручень, вбитый в стену. Их было много этих поручней, по всему дому. Пришлось перед переездом долго искать подходящий, не «картонный», а кирпичный дом, стены которого выдержали бы такое издевательство над собой. К сожалению, люди в этих широтах предпочитали именно такие в силу теплого, почти жаркого климата.
Руки он себе накачал знатно, вот уже больше года вися всем весом на этих перекладинах по десятку раз в день, перемещаясь с кресла на кровать или компьютерный стул.
Последний был самой настоящей блажью, на которую отец пошел только после долгих уговоров и обещаний, что Стайлз будет осторожен. Сколько раз в реальности Стайлз падал с этого самого стула, ему лучше было не знать, не зря же тот так тщательно прятал плохо сходящие синяки. Просто Стайлз слишком ненавидел собственное кресло, чтобы проводить в нем больше времени, чем того требуется.
Хорошо, что шепотки в школе прекратились довольно быстро. Стайлз не был интересен, а потом и вовсе стал призраком.
Он сжал зубы, поудобнее перехватил поручень и подтянулся. Тело с трудом оторвалось от кровати и повисло бесполезным мешком костей и мяса. Отец велел звать его, если что-то понадобится, но черта с два, Стайлз это сделает.
Даже если не удержится и рухнет на пол, подняться с которого стоило дорогого и стоило кучи времени и сил.
Но нет, верное кресло оказалось ровно в том месте, где и рассчитывал Стайлз. Он потер чуть покрасневшие ладони, снял кресло с тормозов и положил руки на колеса.
Обидней всего был тот факт, что он чувствовал ноги. Чувствовал, но не мог с ними совладать. Конечности отказывались двигаться, отказывались держать равновесие, отказывались ходить.
Три врача умыли руки, сказав, что явной причины для этого нет.
Совсем скоро будет ровно два года, как все это произошло.
Маленький юбилей, может, стоит как следует отметить? Стайлз усмехнулся сам себе и, вручную крутанув колеса, выехал из комнаты.
Путь вниз занимал всегда некоторое время и требовал полной сосредоточенности. Пусть отец в первые же дни после переезда обеспечил ему отдельную лестницу, но даже она была слишком крутой. О чем Стайлз, конечно же, ему не сказал. И совсем не потому, что не хотел беспокоить или заставлять все переделать, совсем нет. Лестница была очередной его победой над собой и над всем этим проклятым миром, который почему-то захотел так над ним поиздеваться.
Отец сидел в низком кресле перед телевизором и, похоже, дремал. Во всяком случае, Стайлз никак не мог объяснить включенный музыкальный канал, а не бейсбольный матч.
Стайлз остановил коляску рядом с ним, всмотрелся в лицо спящего. Глубокие морщины у глаз и на лбу. Он сам приложил руку к их появлению. Если подумать, то Стайлз много в чем был виноват.
Что не помешало Джону Стилински увезти его через всю страну, полностью сменив обстановку. Помогло это или нет, но Стайлз хотя бы больше не кричал по ночам.
Ладонь отца была чуть шершавой и теплой. Стайлз с трудом улыбнулся и перевел взгляд на стену.
Ему было очень плохо. А когда плохо ему, почему-то плохо становилось и всем остальным.
И тогда Стайлзу становилось легче.
Спустя почти месяц после обращения Эрики предположения Дерека подтвердились. Эрика действительно оказалась приобретением почти идеальным. Сильная, быстро обучаемая и, самое главное, преданная. Такая не подведет, не струсит в решающий момент и точно никогда не бросит стаю.
Дерек это видел. Видел в ее глазах, видел в том, как сильно она выкладывается на тренировках, видел в каждом ее жесте.
А еще Эрике было что-то нужно от него, от Дерека. Иногда она замирала, задумчиво глядя на Дерека, делала шаг в его сторону, но все равно каждый раз отступала, не решаясь что-то сделать.
Дерека же жгло любопытство. Эрика сейчас больше всего напоминала скоромного ребенка в магазине игрушек. Нерешительно ходила между стеллажами, вертела в руках игрушки, потому что родители разрешили, но никак не решалась что-то попросить, лишь поглядывала в сторону вожделенной куклы.
Айзек был более решителен. Он, не задумываясь, ткнул пальцем в сторону Эрики, когда Дерек еще только перебирал кандидатуры на роль новой беты. Айзек сразу лез вперед, интересовался всеми делами их еще маленькой стаи и смелел прямо на глазах.
Узнать, что именно так нужно было Эрике, Дерек не успел. Что бы то ни было, она уже раздумала. Теперь Эрика была здорова, красива, уверена в себе, к тому же стремительно набирала популярность в школе и прежние её мысли остались мыслями закомплексованной замарашки с вечно спутанными волосами из прошлого.
Только вот в глазах иногда мелькало что-то такое, чему Дерек не мог подобрать названия.
В ушах что-то надсадно звенело. Звенело глухо, словно звук доносился через толстый слой ваты, но столь занудно, что это сводило с ума.
Стайлз отбросил в сторону ручку и закрыл лицо руками. Голова болела, нос заложило, а самому ему было столь плохо, что хотелось выть. Или залезть куда-нибудь в темный угол и сидеть там так долго, пока боль не утихнет.
А потом звон дошел до апогея, а сам он завалился куда-то в сторону, умудрившись пребольно стукнуться рукой.
Голос Харриса был почти не слышен из-за звона даже не в ушах, а где-то в голове. Стайлз зажал ладонями уши и начал медленно дышать носом. Кто-то ему сказал, что это поможет успокоиться. Нифига не помогало.
Темнота отступала очень неохотно. Кто-то прыснул на него водой, чья-то рука приподняла веко, обнажив покрытый капиллярами белок. Стайлз тихо, через силу, застонал и дернулся. Он не любил, когда его трогают, особенно так бесцеремонно.
Сидящий справа от него темноволосый парень со странными глазами, кажется, его звали Скотт, смотрел на него особенно подозрительно и Стайлз не знал, почему это волнует его сейчас больше всего.
Ему и так плохо.
Звон усиливался постепенно, накатывая волнами, словно морские волны, которых Стайлз никогда не видел. Но звучало это в лбом случае круто.
Харрис что-то говорил, хлопая его по щеке, и сквозь гул таки прорвалось:
- Мистер Стилински, вам плохо?
Пол и стены качнулись, и Стайлз, откинув голову назад, почувствовал, что сейчас снова свалится в обморок.
- Он ест хоть что-то? - негромкий шепот послышался откуда-то из-за спины. - Видок как у трупа.
- Да, он был сегодня в столовой, на прошлой перемене, я видела.
Был. Да. Был.
Боги, но как же он голоден.
- Стилински! Смотрите на меня! Спасибо, мисс Мартин.
Под нос ему сунули мерзко пахнущую вату, и Стайлз окончательно пришел в себя.
Прошло от силы минут пять.
Одноклассники смотрели на него и в их лицах, Стайлз мог поклясться, было в первую очередь не беспокойство за него, Стайлза, а благодарность за сорванный урок проклятущей химии.
- Стилински, вам стоит сделать анализ крови на гемоглобин, - Харрис произнес уже совершенно спокойным голосом, без намека на какую-либо эмоцию.
Ну конечно, господин учитель, смерть ученика на Вашем уроке отменяется, можете спать спокойно.
Прибежала медсестра, и Стайлза отвезли в медпункт, где ему и вручили целую гору таблеток. Выданные таблетки были премерзкими на вкус, но, как ни странно, помогли. Или, быть может, причиной был парень с длинным и глубоким порезом на ноге, который болезненно шипел за ширмой, когда ему накладывали повязку. Так или иначе, чувствовать себя Стайлз стал на порядок лучше.
Вот только медсестра (новенькая, Стайлз с ней еще не сталкивался) упрямо не хотела его отпускать из кабинета.
- Вы упали в обморок, мистер Стилински, - отрезала она на очередную попытку Стайлза уговорить отпустить его. – А просто так люди в обморок не падают, поверьте моему опыту. Поэтому вы дождетесь того, кто Вас заберет и отвезет домой. Это не обсуждается.
Стайлз, хмыкнувший было на слове «опыт» (медсестра была хорошо если лет на пять-шесть его старше, явно из относительно недавних выпускников), помрачнел. Отец был на дежурстве, да и не звонил ему никто. Об этом, о уже сделанном звонке отцу, Стайлз соврал в первую очередь. Незачем его беспокоить по такому пустяковому поводу.
Но и продолжать так сидеть нельзя. Сколько этой (Стайлз покосился на бейджик) мисс Дорелл понадобиться времени, чтобы заполнить стопку лежащих на столе формуляром? Час, полтора? А потом она обязательно поинтересуется, где носи шерифа и обязательно позвонит сама. Уже рассерженная.
И последствия буду намного худшими, для Стайлза так точно.
Прости-прощай любимый компьютерный стул и здравствуй насильственная и обязательная кормежка.
Спасибо, уже походили.
Но что тогда делать? Не сбегать же, у Стайлза банально скорости не хватит, да и дверь открывалась неудобно – вовнутрь.
Пока Стайлз прикидывал, что делать, мисс Дорелл быстро заполняла нужные ей строчки. Как оказалось, в каждый формуляр она вписывала одну, максимум две строчки, а некоторые и вовсе лишь пробегала глазами и откладывала в отдельную стопку.
Время стремительно уходило. Стайлз бросил взгляд на часы. Почти половина двенадцатого, следующий урок давно уже начался, начался и тест. Стайлз выругался про себя и потер лицо руками.
Тест писать все равно придется, но уже не со всеми, а один на один с учителем.
Списать явно не получится.
- Вам плохо, мистер Стилински? – мисс Дорелл на несколько секунд оторвалась от своих бумажек. – Голова кружится, тошнит? Аллергическая реакция?
- Про аллергию Вы меня должны были раньше спросить, - не удержался и огрызнулся Стайлз. – Извините. Мисс Дорелл, отпустите меня, пожалуйста. Честное слово, я сразу поеду домой, даже на такси, если хотите.
Он демонстративно нашел в контактах телефона номер такси и продемонстрировал медсестре. Но та лишь покачала головой.
- Поймите, Стайлз, - мягко произнесла она. – Вы здесь под моей ответственностью, если я Вас отпущу и с Вами, не дай Боже, что-нибудь случится, то это будет целиком и полностью моя вина.
- Хотите, я Вам какую-нибудь бумажку напишу, что это не так. Или формуляр подпишу? – безнадежно предложил Стайлз.
Но мисс Дорелл в очередной раз покачала головой и вернулась к своим бумагам. Стайлз сгорбился и, подперев ладонью щеку, уставился на часы.
Ровно одиннадцать тридцать.
- Но Вы даже того парня отпустили, хотя он шел с трудом!
- Мистер Стилински, я проработала в школах почти десять лет и вижу, когда ученик симулирует, тем более так бездарно. Он даже путал, какая именно у него нога болит.
Ух ты, со «старше на пять – шесть лет» Стайлз явно погорячился. И уговорить ее явно не получится. Поэтому Стайлз скрестил руки и уставился в окно.
На высоте третьего этажа и с места, где он сидел, не было видно ничего, кроме затянутого облаками неба.
Скучно.
Стайлз уже приготовился скучать, попутно выдумывая оправдание для отца посерьезнее, чем «не хотел тебя беспокоить», как в дверь громко постучали и в кабинет заглянул кудрявый парень.
- День добрый, мисс Дорелл, - улыбнулся он медсестре. – Можно мы уже увезем Стилински? Эрика бесится, что к врачу опаздывает, а Стайлзу тоже на обследование надо. Я его забираю?
Стайлз нахмурился. Эрики сегодня вообще нет в школе, а этого парня, Айзека он видел на совместных уроках, но они никогда не общались.
- Как чувствует себя мисс Рейес? – мисс Дорелл отложила ручку. – Приступы были?
- Никак нет, мисс, - шутливо отдал честь Айзек. – Прописали ей какую-то сверхмощное успокоительное без особо сильных побочных эффектов. Теперь она ходит немного обдолбанной, но спокойная, как удав. Когда тебя не волнует абсолютно ничего, риски снижаются, не так ли? Особенно в случае с Эрикой.
- Верно, - кивнула мисс Дорелл и с сомнением взглянула на Стайлза.
Тот вцепился в подлокотники кресла. Стайлз и сам не знал: хочет ли он куда-либо идти с этим Айзеком. Он ни раз и ни два видел его с Эрикой за последний месяц, но она их не знакомила. А идти куда-то с посторонним…
Спасибо, Стайлз до конца жизни не забудет, чем это закончилось в прошлый раз.
- Обещаете, что отвезете его после врача сразу же домой, а не в пиццерию или куда-то еще?
Что? Нет! Стайлз никуда с ним не поедет, он вообще…
Но Айзек с готовность кивнул и, как-то мгновенно оказавшись рядом и вцепившись в ручки кресла, вытолкнул его из кабинета. Не забыв, разумеется, прощаться, как примерный мальчик.
Стайлз так вцепился в подлокотники, что пальцы побелели.
- Ну что, везти тебя домой или все же погуляем на законном основании? – бодро спросил Айзек, когда дверь за ними закрылась, а сами они отошли от кабинета на пару-тройку метров. – Да не трясись ты так, меня правда Эрика тебя забрать попросила. Сама она в школу заходить не стала, ее Харрис за прогул живьем съест.
- Погуляем, - произнес Стайлз, расслабляясь. Слова Айзека его алогично успокоили. – Поехали на поле? У Финстока урок, так что там пусто. Разве что девчонки из группы поддержки репетируют.
Успокоили, но не настолько, чтобы оказаться с ним в безлюдном месте. А на поле всегда кто-то есть.
- Ох, ну раз там девчонки из группы поддержки и все в коротких юбках, то это святое, - расхохотался Айзек и налег на коляску. – Поехали.
И, к удивлению Стайлза, побежал, толкая кресло перед собой. Стайлз схватился за его ручки и уставился перед собой, чувствуя, как перехватывает дыхание леденящего страха. Вот сейчас Айзек разожмет руки, поскользнется или их просто по инерции занесет и тогда…
Представлять свои собственные мозги, ровным слоем размазанные по стене – плохой признак. Буквально видеть огромное кровавое пятно на той же воображаемой стене – ничуть не лучше.
Стайлз боялся смотреть. Стайлз боялся же и закрыть глаза.
Айзек знает, Айзек все знает про него! Ту тайну, о которой он молчал уже два года. Нет, не зря Стайлз боялся с ним ехать, почему он не протестовал?
Почему эта чертов мисс Дорелл поступала так безответственно и отпустила его с этим психом?
Мимо на огромной скорости мелькали ровные ряды шкафчиков, Стайлз с Айзеком уже почти достигли конца коридора, как из соседнего, ведущего в другое крыло, буквально выскочила Эрика.
- Вы что вообще творите?! – голос Эрики почти сорвался на визг.
Айзек остановился, как вкопанный, но тяжелая, даже без учета веса самого Стайлза, коляска по инерции проехала еще несколько метров, протащив за собой и не удержавшегося на ногах Айзека.
Эрика стола посреди коридора, уперев кулаки в бока, и не сводила с растянувшегося на полу Айзека рассерженного взгляда.
- Ты что творишь? – теперь Эрика не кричала, она шипела, буквально выплевывая каждое слово. – А если бы вы не вписались в какой-нибудь угол? А если бы упали? А если бы не удержал коляску? Это тебе наплевать, а вот Стайлз…
- А Стайлз тоже кайф словил, между прочим, – возмутился Айзек, понимаясь на ноги и отряхивая джинсы. – Так что не надо на меня гнать всю волну.
Эрика лишь фыркнула, откинула со лба светлую прядку и неуверенно подошла ближе.
- Привет, Стайлз, - тихо поздоровалась она, присев на корточки. – Как дела?
- Отлично, - вызывающе ответил тот, раздраженно постукивая пальцами по подлокотнику. – Что тебе нужно, Эрика? Поругалась со своими новыми друзьями и решила поплакаться мне? Я ведь только для этого гожусь?
Стайлз сам не знал, чем эта новая Эрика его так задевала. И, самое главное, не мог понять, почему это его в принципе задевало. Он никогда не считал Эрику своим другом, у него уже два года как не было друзей, он никогда не интересовался, какое у нее настроение… Но вот тот факт, что они не общались вот уже больше трех недель – бесил его до крайности.
Тем более, что сама Эрика, внезапно излечившаяся от своей болезни, начала стремительно набирать популярность.
Такая больше не придет плакаться к кому-либо. Такая скорее взмахнет хвостом и пойдет по магазинам или на крутую вечеринку, куда обычным смертным путь заказан.
Но вот сейчас Эрика сидела перед ним едва ли не на коленях и взволнованно заглядывала в его лицо, готовая едва ли не вымаливать прощения.
- Ну, Стайлз, прости, я не хотела, - в ее глазах блеснули слезы. – Бэтмен, ну прости своего Робина. Просто я реально была очень – очень занята. Поверь, тебе понравится, когда ты обо всем узнаю.
- Узнаю о чем? – Стайлз скрестил руки на груди. Он все еще злился. За то время, что ее не было рядом, Стайлз успел знатно пострадать. – Поделитесь, Луна Лавгуд. Или уже Флёр Делакур?
- Пока не могу, но, обещаю, это тебе понравится. И я не Флёр, терпеть не могу эту француженку, - фыркнула Эрика, поднимаясь на ноги. Короткая юбка так сильно задралась вверх, что Стайлз увидел темный край чулка. – Так что мозгошмыги рулят!
Последние слова она прокричала. Ее слова эхом раздались по пустым школьным коридорам, а где-то этажом выше хлопнула дверь.
- Это Харрис, - прошипел Айзек, наклоняясь над Стайлзом. – Сваливаем, быстро.
И толкнул коляску, вновь переходя на бег. Стук каблуков туфель Эрики слышался сразу за их спинами.
Стайлз все же не удержался и зажмурился. Изо всех зажмурился, как в детстве, когда просили закрыть глаза или когда нужно было избавится от монстра, что жил под кроватью.
С монстром это всегда прокатывало, может, сработает и сейчас? Против такого же монстра.
В никакой другой ипостаси Стайлз не мог представлять этого смеющегося и везущего его в никуда Айзека.
Он в любой момент может разжать руки, и коляска буквально полетит по любой лестнице. Затормозить не получится, слишком большая скорость.
И тогда Стайлзу уже ничто не поможет.
Айзек и Эрика опаздывали. Дерек раздраженно взглянул на часы и сел на скамейку. Скотт вертелся рядом, бормоча что-то про несчастный случай и что «кому-то стало плохо». Дерек его даже не слушал, если честно. Скотт сломался и пришел к нему, признал его альфой и это главное.
А пока его можно и проигнорировать, неплохое наказание для беты.
Эрике с Айзеком влетит куда серьезнее, когда они, наконец, появятся. Что они вообще забыли в этой школе, если уж собрались прогуливать уроки? Айзек поплелся за Эрикой, но что она там забыла?
Хотя, стоит отдать должное, подчинила она себе Айзека мастерски. Это хорошо. Что они использовала исключительно свое женское очарование, но не своего волка – плохо. За это она тоже потом получит.
Время на часах приближалось к полудню, оставшийся без ужина и завтрака Дерек был голоден и очень зол. Все сильнее нудящий под ухом Скотт тоже изрядно действовал на нервы. Как и окрики капитанши черлидерш.
Зачем было договариваться о встрече на школьном стадионе? Не нашлось более уединенных мест? Но Эрика настаивала, говорила, что в другое место он не согласится прийти.
Кто такой «он» Эрика не уточняла. Лишь преданно заглядывала Дереку в глаза и клялась всем, чем только можно и нельзя, если он, Дерек выполнит одну ее просьбу. Тот с трудом, но отделался неопределенным ответом. Он не любил разбрасываться обещаниями, не зная, выполнит ли их. Особенно, когда дело касалось бет.
Они должны доверять своему альфе, чтобы ни случилось.
- Они идут, - Скотт осторожно коснулся плеча Дерека и кивнул в сторону выхода из раздевалок.
Первой выскочила Эрика в неизменной короткой юбке. Поправила волосы, демонстративно фыркнула в сторону тренировавшихся черлидерш (Дерек ее понимал, он тоже чувствовал едкий запах их пота) и обернулась к раздевалкам, открывая дверь пошире, пропуская…
- Кто это? – Дерек чуть склонил голову, разглядывая тощего паренька. – И почему мне о нем никто не сказал?
- Это? – Скотт нахмурился. – Я не помню… Кажется, это Стилински… Да, Стилински, сын местного шерифа. Мы вместе ходим на химию и математику.
- Но не общаетесь?
- Он всегда больше с Эрикой тусовался, - развел руками Скотт. – У них как-то больше тем для разговора было. Не о лакроссе же с ним говорить!
- Конечно, кроме как о лакроссе говорить не о чем, - саркастически ответил Дерек, поднимаясь на ноги. – А теперь молчи, они идут сюда.
Но предупреждение было излишним: Скотт и так бы ничего не сказал. Он явно обиделся на замечание насчет лакросса и сейчас сидел, надувшись.
Ну что за детский сад.
Перед полем толкавший вперед коляску Айзек притормозил, раздумывая. Эрика крутилась рядом и размахивала руками, но помогать не спешила.
Вот пойми ее: боялась она спалить свою легенду и показать реальную силу или же берегла новенький маникюр. От той закомплексованной девочки, что плакала в больнице, не стесняясь Дерека, не осталось и следа.
Айзек все же пошел через поле, упираясь всем весом на коляску, продвигая ее вперед. Размытое дождем поле делало продвижение коляски почти невозможным, даже оборотень шел неспешно, каждый раз буквально выталкивая застрявшие и не прокручивавшиеся колеса.
Эрика шагала рядом, старательно обходя грязь. Но все равно, когда они подошли ближе, светло-бежевые туфли Эрики были черными от грязи. Дерек с усмешкой наблюдал, как она брезгливо проводит по ним бумажным носовым платком и бормочет под нос ругательства.
- А я говорил, что надо идти в обход, - насмешливо произнес Айзек, за что тут же поплатился.
Эрика на удивление метко бросила ему в лицо грязным платком. И ведь попала.
Пока Айзек возмущенно шипел и оттирал грязь с лица, Дерек рассматривал сидящего в коляске парня.
Худой, но не тощий, как почему-то ожидал Дерек, стрижен коротко, скулы выступают, взгляд затравленный и испуганный. Причем реально испуганный, этот парнишка. Так вцепился в подлокотники кресла, что пальцы побелели, а сердце билось просто оглушающе.
- Стайлз! – выкрикнул Скотт, вскакивая на ноги.
Айзек от неожиданности замолчал, Дерек и Эрика удивленно обернулись. Даже парнишка перестал так бояться и в недоумении уставился на Скотта.
Тот смущенно почесал затылок.
- Я просто вспомнил, как его зовут, - пояснил он. – Ничего такого. Здравствуй, Стайлз.
Тот лишь кивнул в ответ и перевел взгляд на Дерека, безошибочно вычислив в нем главного.
- Что вам от меня нужно? – голос его дрожал, хотя Стайлз и пытался все это скрыть. – Что вы хотите?
- Лично мне от тебя – ничего не нужно. А вот ей… - Дерек повернулся к Эрике. – Ты ведь об этом меня попросить хотела?
- Да, - она тряхнула волосами. – Дерек, пожалуйста. Клянусь тебе, он будет идеальным, он…
- Он не выдержит, Эрика, - прервал ее Дерек. – Посмотри на него. Он дрожит, ему страшно. Ты слышишь его сердце? Оно вот-вот разорвется, так сильно стучит. Он не выдержит. Ты же помнишь, какого это?
- Он сильный, - Эрика в ярости топнула ногой. – Он сильный, он со всем справится.
- Он. Не. Справится, - медленно повторил Дерек. – Точка. Вспомни, чей он сын, и подумай, что с нами будет в случае…
Он не договорил, не желая пугать мальчишку, Стайлза, еще больше. Эрика поджала губы и отвернулась. Айзек и Скотт никак не отреагировали.
- Что тут, черт возьми, происходит?
Стайлз все так же сжимал подлокотники, но уже не с такой силой, как раньше. Да и сердце билось поспокойнее. Дерек с интересом перевел на него взгляд. Даже немного жаль, что он и правда не переживет обращения, есть в Стайлзе что-то такое…
И правда, что?
Он вздрогнул, когда Дерек резко склонился над ним, выдыхая запах. Пот, зубная паста, дезодорант, мыло, запах тела… и что-то, чего Дерек никогда еще не встречал. Это что-то одновременно пахло лесом, какими-то горькими травами и… и еще чем-то.
Дерек возмущено рыкнул, не удержавшись. Ему не нравился этот запах, он ставил его в тупик и заставлял волноваться.
Отрезвил его давно знакомый запах – запах страха. Стайлз весь им пропах, запах страха почти впитался в запах самого Стайлза и стал почти неотделим.
Дерек никогда подобного не встречал, страх всегда был дополнением, а не основной нотой.
Стайлз тяжело дышал, щеки его покрывал румянец, и Дерек медленно отстранился, не разрывая зрительно контакта.
-Уходите, - просто произнес он, разворачиваясь. – Прости, Эрика, я не буду рисковать.
Та, прикусив губу, кивнула. Она почти плакала, но спорить не рискнула. Хорошая девочка и хорошая бета, ей еще объяснять своему другу, что здесь только что произошло. И пусть только попробует проболтаться об оборотнях.
Ардженты и так слишком сильно ими заинтересовались.
Эрика вернулась домой всего на семь минут позже, чем остальные. Мрачная и обиженная, но спокойная. Этот Стайлз либо поверил ей, либо сделал вид, что поверил. В любом случае, он никому ничего не скажет.
Вот уж что, но убеждать Эрика научилась.
Как и понимать намеки с полу-взгляда. Поэтому, едва завидев Дерека, скинула туфли и куртку, и с места бросилась бежать.
Дереку было даже интересно, на сколько кругов Эрика оценила свою вину перед стаей. Дерек насчитал десять кругов. Как минимум.
Эрика пробежала тринадцать. Ввалилась в дома спустя почти час, буквально рухнула в старое кресло и закрыла глаза. Дерек бросил Эрике бутылку воды, которую она поймала, не открывая глаз.
Дерек дождался, когда она напьется, и только тогда заговорил.
- Ты должна была посоветоваться со мной, прежде чем приводить его.
- Я знаю. Прости.
Эрика медленно открыла глаза.
Они были одни в комнате, самой большой в доме, которую между собой звали гостиной. Дерек подозревал, что причиной был старенький телевизор, стоящий в углу комнаты и показывающий от силы программ пять. Или семь-восемь, если погода была хорошей.
Интересно, допускали ли они мысль о том, что эта комната и правда раньше была гостиной?
Маленькой, уютной гостиной, где они собирались по вечерам и слушали истории, что рассказывали мать или кто-то другой из старших.
Про этот дом не знал никто из посторонних, даже не все члены стаи, их человеческая часть, здесь бывали. Домик был относительно небольшим, всего на пять комнат, находился в лесу, за пределами территории Хейлов и на машине к нему было не добраться. Только на своих двоих.
Или волком.
Дерек и не рассчитывал, что спустя столько лет заброшенности дом окажется не просто целым, но и так хорошо сохранившимся. Да даже генератор в подвале работал! С перебоями, но работал. А что до воды, то что для четверых оборотней наполнить два огромных бака из протекающей в какой миле речке?
Охотники не знали про этот дом, а если бы и узнали – то так просто к нему не подобраться.
Здесь они были в безопасности.
- Меня ждет наказание? - спросила Эрика, открыв глаза. За те пару минут, что они молчали, она успела отдышаться. – Дерек?
- Ждет, - кивнул тот. – Но ты осознала, что совершила ошибку. Поэтому, если этот… Стайлз не проболтается кому не нужно, ты отделаешь легким испугом. Но это только на первый раз.
Дерек позволил глазами на мгновение вспыхнуть алым. Эрика сжалась в кресле, сминая бутылку с водой слишком сильной хваткой, и поспешно закивала. Дерек мягко взял ее за руку и, одним движением, сломал. Хруст кости показался просто оглушающим. Эрика лишь шумно выдохнула сквозь зубы и слабо улыбнулась.
Она усвоила урок: никогда не действовать за спиной своего альфы. Никогда.
Продолжение в комментариях
@темы: АУ, Макси, Фик, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, Реверс 2014-2015, Рисунок, R, Слэш
-
-
24.03.2015 в 17:06Спасибо, очень понравилось!
-
-
08.04.2015 в 22:47-
-
23.04.2015 в 01:38-
-
05.05.2015 в 00:56-
-
15.11.2015 в 18:42