Заявка № 35
Название: Волк, которого кормишь
Артер: risowator
Автор: churchill~
Бета: Капитан Вчера
Пейринг/персонажи: Дерек/Стайлз, Скотт/Эллисон, Питер|Крис, Дюкалион, шериф Стилински, Дитон и другие.
Рейтинг: R
Жанр: angst, romance
Размер: ≈ 22 400 слов
Аннотация: Дюкалион, чтобы оказать давление на Дерека, намеревался обратить Стайлза.
Но никто не знал, что для этого не подходит волк-оборотень, даже если он супер-альфа, потому что внутренний зверь Стайлза – медведь.
Предупреждения: Стайлз-шаман. АУ по отношению к третьему сезону.
Благодарности: risowator – за идею, рисунки и вдохновение;
Капитан Вчера – за вычитку, помощь в поиске матчасти и поддержку;
anamnesis_morbi – за поддержку и обратную связь по тексту.
Скачать текстовый файл: .doc
○ ○ ○
○
Даже когда вокруг каждый день происходят убийства, в глубине души все равно есть ощущение, что ты не окажешься следующей жертвой. Именно с тобой этого быть не может, не будет, а страшные сказки на ночь так и останутся сказками.
В этот раз такого чувства у Стайлза не было.
Как удержать альфу так, чтобы с ним можно было поговорить нагло, агрессивно, но без ответной драки? Кали нашла такой способ – проткнула Дерека насквозь длинным металлическим штырем, практически пригвоздив к полу.
Стайлза мутило от всего – острого запаха и вида чёрной крови, натекающей на пол из раны Дерека. Бессмысленной жестокости слепого альфы, который кичился своей силой, как озабоченный подросток, пытающийся произвести впечатление на понравившуюся девчонку. Дюкалион даже выглядел бы в этом смешным, если бы не был настолько опасным.
Но мнения Стайлза на этот счет спрашивать никто не собирался. Так же как и предлагать бумажный пакет на случай тошноты. Рот был заклеен скотчем, руки больно стянуты шнуром, а на плече опасно чувствовались когти одного из близнецов. Итан или Эйден. Стайлз не успел научиться различать их.
Рядом второй близнец удерживал Эллисон.
Дюкалион расхаживал, постукивая тростью, потом остановился и заговорил.
- Я тебе предлагал менее болезненный вариант, Дерек, - в голосе звучало назидательное сожаление – словно он ругал любимого, но нерадивого сына. – Но ты такой же бестолковый, как твоя мать. Я устал ждать. Придется тебя немного поторопить.
Он сделал движение рукой, и близнец толкнул в их сторону связанную Эллисон. Та беспомощно и бесполезно задергалась.
Дюкалион провел рукой по ее лицу, ощупывая.
- Такая красивая девочка, - Эллисон часто дышала, пытаясь отстраниться, но близнец придержал ее. Дюкалион отпустил Эллисон и отодрал клейкую ленту с ее губ. – Ты же вроде потеряла свою мать?
Та промолчала в ответ.
- Потому что Дерек обратил ее, - Дюкалион снял очки, его слепые глаза выражали что-то вроде сожаления. – Поверь мне, у нас с тобой общий счет к этой семье. И мне нужно твое сотрудничество.
Эллисон продолжала молчать, словно под гипнозом слепо смотревших на нее глаз.
- Способ нашего сотрудничества будет болезненным для тебя, - Дюкалион протянул руку и безошибочно коснулся ее плеча, она дернулась. – Но ты к этому привыкнешь. Может, даже начнешь это ценить, если не покончишь с собой. Или как у вас принято поступать в таких случаях?
Дюкалион кивнул близнецу, и тот когтем распорол рукав блузки Эллисон, обнажая ее руку полностью.
- Впрочем, надеюсь, что Дерек все-таки возьмется за ум и убьет тебя сам.
- Отпусти ее, - прохрипел Дерек. – Не вмешивай посторонних.
- О, - хмыкнул Дюкалион. – Дочь охотника, девчонка одного из твоей стаи и твоя будущая бета. Разве она посторонняя?
- Они будут мстить всем, - Дерек часто и тяжело дышал, крупные капли пота катились у него по вискам. Стайлз старался сосредотачиваться на звучании хриплого голоса, чтобы усиливающийся запах крови не вгонял в панику.
- Они будут мстить тебе, - усмехнулся Дюкалион. – Ты будешь виноват. Ты знаешь их правила. Она все равно умрет. Так что рекомендую не глупить и убить ее самому.
Он повернул голову в сторону близнеца. Тот потянул руку слабо сопротивлявшейся Эллисон ко рту Дерека.
Хейл пытался вывернуться, но Кали дернула его за волосы, фиксируя голову, заставляя укусить.
- Молодец, - усмехнулся Дюкалион. – Убивать лучше сразу после полнолуния. Волк будет в полной силе.
Эллисон только вздрогнула, по-прежнему не издав ни одного звука. Стайлз смотрел на рваную рану на ее запястье и ничего не чувствовал. Ему казалось, что все происходит за стеклом в какой-то параллельной вселенной.
Дюкалион повернул голову в сторону Стайлза.
- Мальчишку я обращу сам.
В ответ на взгляд своего альфы близнец вытолкнул Стайлза вперед. У того все плыло перед глазами, и он пытался сосредоточиться на том, чтобы позорно не упасть в обморок прямо здесь.
- Это будет справедливо, - тон у Дюкалиона стал ласковым. – Тебе сила одной беты, мне сила другой.
Дюкалион ощупал лицо Стайлза, потом провел когтями по его щеке. Рука альфы была теплая и сухая, но касалась равнодушно, оставляя мерзкое ощущение, что Стайлза проверяют на пригодность, как жертвенное животное.
- Я скоро приду за тобой.
Стайлз смотрел на то, как Дюкалион частично обращается, как светятся размытым красным его закрытые бельмами глаза. Близнец торопливо оборвал рукав рубашки Стайлза. Потом было отвратительное ощущение вонзающихся в тело клыков с влажным чмокающим звуком. И кровь… его кровь на губах слепого альфы. Стайлз отключился, больше не пытаясь удержаться в сознании.
Стайлз смотрел на огромное колесо, которое крутилось перед ним. Как водяная мельница, как колесо обозрения. На каждой из ступенек была закреплен диск с фильмом. Стайлз знал, что если выдернет его и начнет смотреть, то попадет в другое измерение – реальность этого фильма.
Он хотел домой, но не мог вспомнить, где его дом. И кто он сам.
Колесо вращалось перед глазами – бесшумно, медленно, завораживающе. Вокруг до горизонта простиралось поле травы. Солнце плавилось безжалостно и больно, заливая светом пустое пространство и странную конструкцию посреди него.
«Если начать смотреть кино, то я не смогу вспомнить потом это место». Мысль пугала своей безнадежностью. Сейчас он мог за что-то уцепиться, удержаться, сохранить воспоминание. В другом месте он не будет помнить даже себя нынешнего.
Стайлз не знал, кто он есть сейчас. Но риск, утратить текущее ощущение самого себя, пугал до тошноты.
Медленное вращение колеса раздражало, словно настойчивое толкание под руку: «Выбери уже что-нибудь». Он смотрел на мелькающие перед его глазами картинки. Каждый диск, попадая в поле зрения, будил образы и воспоминания. Но Стайлз никак не мог определить, какие из них принадлежат ему.
Когда взгляд чуть дольше прилип к одному из дисков, тот ожил и начал приближаться. Будто бы раскрылась брешь в другое измерение, из которого несло потоком соленой холодной воды.
«Захлебнусь». Мысль не вызывала страха. Стайлз все равно не мог это контролировать. Он сдался тому, что происходит.
«Стайлз, вернись», - отчаянный шепот заставлял сосредотачиваться. Радужные пузыри, легкое мелькание бликов света. Стайлзу было хорошо и спокойно. Он не хотел идти куда-то ещё.
«Стайлз, ты должен очнуться», - может быть, это говорил чей-то голос, а может быть, оно свербило где-то там, на периферии сознания, как мерзкий комариный писк. Если бы Стайлз мог, то дотянулся бы до этого комара и прихлопнул его.
«Скотт, не трогай его», - это был другой голос, мягкий и низкий.
«Дитон сказал, что у него иммунитет. Только не как у Лидии, а какой-то другой. Но не объяснил, почему», - первый голос говорил уже не со Стайлзом. – «Тебе не нужно этого делать, Дерек».
«Дюкалиона это все равно не остановит», - низкий голос ответил с усталой уверенной обреченностью. – «Он придумает что-то ещё. А я хочу с этим покончить».
Интонация сказанного делала больно, но Стайлз не понимал, почему. Произносимые имена звучали как звуки деревянных кубиков, сталкивающихся между собой. Клак, клик, клак. Стайлз погружался глубже в радужные пузыри, ловил блики света, старался уплыть дальше от надоедливого разговора.
○
Неповоротливое тело не хотело подчиняться. Слипшаяся бурая шерсть шкуры словно весила тонну. Или настолько тяжёлой была его туша. Стайлз пытался двигаться, но походка выходила неуклюжей. В нос остро били запахи, нестерпимо чесалась спина. Стайлз увидел дерево, поковылял к нему, прислонился и начал тереться о неровную кору, чувствуя удовлетворение от царапающих ощущений на зудящей коже. Или шкуре?
Стайлз понимал, что выглядит как-то неправильно. Огромные лапы с когтями, непривычные ощущения при ходьбе. Как в костюме медведя. Медведь? Мысль показалась правильной. Ее нужно было удержать, а потом ещё и обдумать.
Но Стайлз знал, что он не медведь, и не мог вспомнить, кто он.
Нет, не медведь. У него когда-то была другая шкура – гладкая, почти безволосая, светлая. Стайлз цеплялся за эту картинку, стараясь разглядеть, что там дальше, поймать хоть какие-то воспоминания.
Царапины, больно. Щиплет и жжёт. Зудит. Чей-то язык мокро слизывает кровь и жжение, и становится легче. И как-то неудобно, неловко.
«Не дергайся, я ничего тебе не сделаю», - снова смутно знакомый голос.
«Я не боюсь», - Стайлз слышит собственный ответ и не чувствует в нем лжи. Интонация пропитана волнением и чем-то ещё. Возбуждением? Медведи могут возбуждаться?
«Постарайся больше никуда не лезть», - голос сердится, но обмануть Стайлза этим не может. Тот слышит в нем тщательно скрываемое беспокойство.
«Дерек, мы вроде говорили об этом», - это сам Стайлз, раздражённый и смущённый, нежелающий признавать правоту Дерека.
Он споткнулся на имени, пытаясь поймать образ того, кому оно принадлежит. Кто наверняка знает, кто же такой Стайлз. Но говоривший уже ушёл, Стайлз снова остался один.
Я медведь. У меня лапы и бурая шкура. Я не медведь. У меня нет шерсти, я голый и исцарапанный. Меня зовут Стайлз. Дерек заботится обо мне.
Стайлз нанизывал эти факты на невидимый стержень, не волнуясь о системе и непротиворечивости, пытаясь сохранить их и хотя бы немного удержать. Может быть, короткими фразами это проще будет сделать?
Зверь внутри выл от тоски. Он не помнил, кто он, откуда и зачем он здесь.
Стайлз видел лес. Странный сумеречный лес, в котором тени кажутся лиловыми, но картинка остается чёрно-белой и размытой – как оконное стекло во время дождя. Зрение плыло и отказывалось нормально фокусироваться, зато обостренно чувствовались звуки и запахи. Тело казалось одновременно большим, почти огромным, но ловким, словно Стайлз успел освоиться в нем.
Вдалеке послышался волчий вой, постепенно приближаясь. Странно, но это не пугало. Будто бы Стайлз был хозяином этого места, снисходительно глядевшим на попытки других навести тут свои порядки и неизменно ставившим их на место.
Вой сменился близким угрожающим рычанием. На поляну выскочил волк – большой, чёрный, раненый. Раны на покрытом спутавшейся шерстью боку по цвету было не различить, но Стайлз знал, что они там есть – слишком остро чувствовался запах крови. Волк пах псиной, мокрой листвой и злостью, как если бы она могла пахнуть – чистая и неприкрытая ярость волка, который не собирается сдаваться.
Стайлз хотел крикнуть: «Эй, ты, убирайся отсюда», но вместо этого изо рта прозвучало низкое рычание. Волка оно не испугало, он только сердито поворчал, а потом и вовсе повернулся к Стайлзу спиной, готовясь встретить кого-то, кто шёл за ним. Стайлз дернулся, чтобы наказать наглого зверя, но на поляну бесшумно выступили другие волки – огромные, опасные, красноглазые. У самого крупного из них глаза были подернуты мутной пленкой, сквозь которую тоже светило красным.
Чёрный волк вздернул верхнюю губу и угрожающе зарычал. Тот, с мутными глазами оскалился в ответ, и Стайлзу в этом почудилась насмешка.
Волк, появившийся первым, ощущался как свой и имеющий право находиться на этой территории. Остальные вызывали раздражение и гнев – как чужаки, опасные хищники, которым здесь не место.
Стайлз зарычал на них агрессивно, низко, на грани с инфразвуком. Чёрный волк беспокойно дернул ушами, а остальные проигнорировали. Потом все разом, кроме мутноглазого, набросились на чёрного волка.
«Четверо против одного – непорядок». Мысли плохо выражались словами, но чутье точно говорило, что происходит что-то неправильное, и пора вмешаться.
Стайлз выступил вперед, схватил ближайшего из нападавших волков за задние лапы и с размаху ударил его о дерево. Тот только взвизгнул, дернулся и обмяк. Мутноглазый посмотрел в их сторону и зарычал зло и растерянно, словно волк не мог понять, что тут только что произошло.
Стайлз дотянулся до ещё одного из нападавших. Это была волчица – верткая, какая-то особенно агрессивная. Но после удара о дерево она растеряла свой запал и заскулила. Мутноглазый рычал уже откровенно и зло, торопливо нюхая воздух. Последних двоих Стайлз просто стащил со своего волка, столкнул их лбами и отшвырнул в сторону.
Несмотря на помощь, чёрного волка успели хорошо потрепать. Тот встал, пошатываясь, ран на его боках стало больше, запах крови в воздухе усилился.
Тут мутноглазый волк коротко рыкнул и прыгнул на Стайлза. Он оказался сильнее остальных. Мощный, беспощадный, похожий на жестокую, все сметающую на своем пути, силу. Стайлз отбивался от него, рыча в ответ, пытаясь ухватить, чувствуя, как острые клыки беспорядочно рвут тело, оставляя болезненные раны. Стайлзу наконец удалость отшвырнуть его от себя. Но тот поднялся на ноги и снова набросился.
Тут его сбил чёрный, и они, сцепившись, начали кататься по земле.
Стайлз видел, что тот, с мутными глазами, одерживает вверх. Но каким-то чутьем знал, что вмешиваться нельзя. Наконец, эти двое расцепились, отскакивая друг от друга. Чёрный волк хромал на переднюю лапу, а тот, с бельмами на глазах, даже не выглядел уставшим.
Стайлз выступил вперед. Он кидался на волка с мутными глазами, стараясь не подходить близко, но каждый раз стремясь ударить лапой, а лучше – когтями. Мутноглазый зло рычал, пытался игнорировать Стайлза, разворачивался к чёрному волку. Но Стайлз раз за разом отвлекал его на себя, стараясь посильнее измотать и ранить.
Остальные волки в бой уже не вмешивались, только наблюдали. Стайлз, наконец, достал когтями мутноглазого волка, чувствуя, как воздух наполняется запахом чужой крови. Тот коротко взвизгнул, и на него прыгнул чёрный, сшибая телом в прыжке и сразу вцепляясь зубами в горло. Через несколько мгновений все было кончено – мутноглазый волк дергал лапами в агонии. Вокруг стремительно поднимался ветер, и лес зашумел так, словно начиналась буря.
Стайлз видел, как внутри поляны начинает раскручиваться воздушная воронка, похожая на смерч. Волков тянуло в эту воронку, а самого Стайлза выдавливало за ее пределы.
Потом пришла темнота.
«Стайлз, мальчик мой», - его звал голос. Знакомый, с тоской и обреченностью. Это царапало Стайлза изнутри, жгло, не давало отползти и спрятаться. Медведь тоскливо раскачивался взад и вперед, сидя на задних лапах.
Я - медведь. Я – Стайлз. Кто я?
«Мы очень скучаем по тебе. Я скучаю», - голос звучал устало. Казалось, что он разговаривал не со Стайлзом, а с самим собой.
Словно рвалась тонкая пленка. Стайлз хотел видеть того, кому принадлежит голос. Медведь хотел, чтобы его погладили.
Стайлз мысленно цеплялся за звук голоса, но тот вдруг замолчал. Стайлз разочарованно застонал.
- Сынок, - голос заволновался и начал разговаривать с ним. – Ты меня слышишь?
Медведь поднялся и косолапо ушёл, ловко обходя кусты – в берлогу, домой. Свернуться там, закрыть лапой нос и поспать. Стайлз тянулся за голосом, зная, что медведь будет его ждать.
- Стайлз, ты меня слышишь? – голос настойчиво спрашивал снова и снова.
На Стайлза словно разом обрушилось все: свет, раздражающий больные глаза, запахи лекарств, больницы, звяканье в коридоре, звуки чьих-то торопливых шагов.
- Джон, он очнулся? – ещё один голос, на этот раз женский. Стайлз пытался сфокусировать взгляд, видя только мутные пятна перед собой. Наконец, зрение настроилось, выхватывая знакомые, но словно забытые лица.
- Папа? Миссис Маккол? – неповоротливый язык подчинялся плохо, но Стайлзу радостно заулыбались в ответ.
- Слава Богу! – отец смотрел сумасшедшими глазами. В Стайлзе медленно проступало осознание себя, словно он поднимался откуда-то из глубины, и тело привыкало к другому давлению. Не давит и не сжимает. Можно легко дышать. Семья. Он знает, кто он такой. Он не один.
Стайлз смотрел, как отец неловко вытирает слезы из уголков глаз.
Вокруг начиналась обыденная медицинская суета.
Стайлзу казалось, что память к нему возвращается толчками, а он сам замедлился внутри относительно себя прежнего, соскользнул с мелкой, привычно рябившей поверхности куда-то в медленную и прохладную глубину.
Также неторопливо в голове всплывали вопросы о том, что все-таки произошло за то время, пока он был в отключке.
Его выписали из больницы в тот же день. Как потом по секрету рассказала миссис Маккол – врачи так и не смогли поставить диагноз. Это не было похоже на кому или летаргический сон, а выглядело, как результат отравления нервно-паралитическим ядом с той разницей, что Стайлз все-таки не умер.
Вечером примчался Скотт. Стайлз подозревал, что тот появился бы ещё в больнице, но Мелисса, скорее всего, строго настрого запретила ему это делать.
- Старик, ну ты и напугал нас, - Скотт старался быть сдержанным, но в голосе прорывались волнение и радость. – Я боялся, что ты не очнешься.
- Как Эллисон? – Стайлз уже вспомнил, что Дерека заставили ее укусить. Это было целую вечность и много миров назад, но в этой реальности прошло меньше двух недель. – Она обратилась?
Скотт помрачнел и тяжело вздохнул.
- Да, она теперь как мы. Позавчера пристегивали ее цепями в подвале у них дома. Полнолуние же.
- А ты как?
- Я-то нормально, - Скотт пожал плечами и виновато улыбнулся. – Наверное, в этом можно найти определенные плюсы. Ее отец теперь не против, чтобы мы были вместе.
- Как он?
- Вроде успокоился уже. Сказал, что больше не будет заниматься охотой, - говоря это, Скотт вовсе не выглядел обрадованным.
- Он же знает, что ее укусил Дерек? – к Стайлзу возвращалось любопытство и потребность задавать вопросы не только, чтобы заполнить лакуны в происходившем в последние две недели, но и потому, что действительно было интересно.
- Эллисон сказала ему, что Дерека заставили, - Скотт стал серьёзным. – Это правда?
- Ты считаешь, что Эллисон стала бы его покрывать?
- Нет, не стала бы, - Скотт покачал головой. – Но я все равно хотел убедиться.
- А как Дерек? И стая альф? Как вы выкрутились? Или ещё не выкрутились?
- Ты же не знаешь этого, - спохватился Скотт. - Вообще-то, Дитон просил меня, чтобы я тебе не рассказывал. Он сам хотел с тобой об этом поговорить.
- Не рассказывал что? – нахмурился Стайлз.
Скотт замялся.
- Ладно, я кое-что скажу. Но подробно потом пусть Дитон сам объясняет, - он вздохнул, набираясь решимости. – Дерек смог убить Дюкалиона, возглавил стаю альф и увел их из города.
Стайлз вспомнил, как медленно растекалась лужа тёмной крови под Дереком, насаженным на металлический прут, и не понимал.
- Один? Как он это сделал? Он ушёл совсем?
- Вот об этом тебе расскажет Дитон, - решительно ответил Скотт. – А ты отдыхай. Я уже позвонил ему. Он сказал, что ждёт нас завтра.
Стайлз рассеянно кивнул в ответ. Даже такой короткий разговор оказался изматывающим. Скотт почувствовал его состояние и засобирался.
- Я пойду. Завтра за тобой заеду, - он растерянно смотрел на Стайлза. – Ты даже не представляешь, как я рад, что ты очнулся! Чёрт, я бы себе не простил. Когда мы узнали, что они забрали вас с Эллисон… - Скотт запнулся, явно заново переживая тот момент.
Стайлз кивнул в ответ. У него не было обиды на друга: где-то внутри себя он знал – то, что произошло с ними, в любом случае должно было случиться.
Ночью ему снился медведь. Стайлз спал с ним в обнимку, вцепившись в бурую, местами свалявшуюся, шерсть, и знал, что они – одно. Это успокаивало и давало ощущение защиты.
Утром отец возмутился, что Стайлз не успел прийти в себя, но уже собрался уйти из дома. Потом повздыхал и отпустил. Стайлз подозревал, что это случилось не без предварительных инструкций миссис Маккол о том, что ему надо больше гулять. Две недели, проведенные в постели, не лучшим образом сказались на мышцах. Он ходил нормально, но ощущал постоянную противную слабость.
Другого способа изменить своё состояние не было все равно – только продолжать двигаться. Рецепт подходил не только для здоровья, но и для остальной жизни.
Дитон выглядел как обычно – невозмутимо. Поздоровался и отослал Маккола, пообещав позвонить, когда они закончат разговаривать.
- Скотт сказал, что Дерек убил Дюкалиона и увёл стаю альф из города, - Стайлз сразу перешёл к тому, что волновало его больше всего.
- Об этом я и хотел поговорить.
- Не понимаю, как Дерек это сделал, – признался Стайлз. - Я видел этого слепого психа. Даже я чувствовал, насколько он сильный. И он был не один. Дереку кто-то помогал?
- Я думал, что ты мне об этом расскажешь.
- Вообще-то я это время пролежал в больнице, - Стайлз заволновался. - В непонятном состоянии.
- Ты помнишь что-то? Сны, воспоминания, образы? Оно могло быть неслучайным.
Стайлз задумался, пытаясь восстановить в памяти то, что прошло через его сознание за это время, и словно наткнулся на стеклянную стену.
- Ничего не помню. Какие-то обрывки.
- Обрывки? Обрывки чего?
- Разных реальностей, - Стайлз как-то читал результаты исследования, в котором испытуемых помещали в специально построенный ящик, изолированный от света и звука. Экспериментатор хотел доказать, что сознание человека продолжает генерировать образы и тогда, когда ничего не происходит, и у него нет новых внешних впечатлений.
Сейчас Стайлз чувствовал участником этого эксперимента. Его сознание создавало новые миры, а он словно остался на границе, так и не вернувшись полностью в реальность. Ощущение, что он не может отличить правду от приходивших к нему видений и фантазий, угнетало. Все казалось иллюзорным и настоящим одновременно.
- Что тебе снилось сегодня? – Дитон достал из шкафчика небольшую глиняную плошку, насыпал в неё какой-то бурый порошок и поджёг. Когда задымило, то помахал рукой, разгоняя горьковатый дым по комнате.
- Что это? – с подозрением поинтересовался Стайлз.
- Это тебе не повредит, но поможет вспомнить, - Дитон выглядел безмятежным, прикрыв глаза, демонстративно вдыхая дым.
Стайлз осторожно принюхался: ничего страшного не происходило. Потом вызвал в памяти утренний сон. Он пришёл так четко, что если бы Стайлз захотел, то смог бы почувствовать ощущения от теплой медвежьей шкуры под руками.
- Медведь, - сказанное словно вытащило невидимую пробку в голове, и образы потекли один за другим. - Мне несколько раз виделось, что я – медведь. Или что у меня есть медведь.
Стайлз криво усмехнулся. Рассказывать это, как что-то реальное, было дико. Хотя Дитон, пожалуй, и был как раз тем, кто не отмахнулся бы от подобного.
- Иногда мне казалось, что я и есть медведь. И живу в его шкуре.
- Что ты видел ещё? – Дитон по своим интонациям напоминал мисс Моррел – такой же мягкий, вкрадчивый тон, побуждающий говорить.
- Там было много всего, - Стайлз замолчал, понимая, что не в силах передать все те видения, которые сейчас напоминали о себе.
- Что встречалось чаще всего?
- Я постоянно не мог вспомнить, кто я такой. Мне казалось, что я заблудился, и никогда не выберусь. Потом был медведь, и мне казалось, что я – это он, - Стайлз вспомнил, как цеплялся в своих видениях за имя Дерека, и от этого перехватило горло. – Потом мне снились волки с красными глазами.
Когда в голове всплыли подробности драки на лесной поляне, Стайлз замолчал, беспомощно глядя на Дитона. «Как Дерек это сделал? Ему кто-то помогал?» Ответ был так очевиден, и настолько же нереален. Стайлз вспомнил ощущение боя, где он был сильным и мощным зверем, который отстаивал свою территорию. И своего волка.
- Это были они? – голос внезапно охрип.
- Думаю, что да, - согласился Дитон, заинтересованно глядя на Стайлза.
- Это бред. Мне это приснилось.
- Что ещё было в этом сне?
- Как будто я дрался. С самым большим волком. Он был слепой.
- Там был Дерек?
- Был, - Стайлз обречённо кивнул. – Он и убил этого слепого. А меня вытолкнуло из сна. Этому же есть какое-то внятное объяснение?
- Оно тебе не понравится, - улыбнулся Дитон.
- Догадываюсь, - пробормотал Стайлз. – Как такое вообще могло случиться?
- Думаю, что в тебе проснулись некоторые способности.
Стайлз покачал головой.
- Но я же не медведь? Как они называются? Беовульфы?
- Нет, это скорее твой внутренний образ. Или твоё животное силы.
- Бред, - Стайлз несогласно мотал головой. – Это чушь. Такого не бывает.
- Оборотней тоже не бывает, - пожал плечами Дитон. – Но ты же не отрицаешь их существование.
Стайлз метался внутри между желанием отгородиться от сказанного и принять это. Его затрясло.
- Это я помог ему справиться с Дюкалионом? Лежа в больнице?
- Ты был в особом состоянии, - Дитон полез в свой шкафчик, нашёл там какую-то керамическую бутылку и плеснул из неё тёмной жидкости в стакан. – Выпей. Это тебя успокоит.
Стайлз подумал, что Дитон вряд ли его будет травить, и проглотил налитое, так и не почувствовав вкуса. Через какое-то время волнение действительно отступило.
- Теперь он как Дюкалион, - фраза прозвучала обречённо, и Стайлз безжалостно закончил ее. – И он не вернётся.
- Не нам это определять, - Дитон смотрел с пониманием. Хотя, что именно он понимал, Стайлзу было неизвестно. – Тебе придется учиться, как справляться со своей силой.
- С какой силой? – горечь сказанного оседала на языке.
- Стайлз, тебе надо объяснять очевидное?
- У меня же ещё есть время?
- Возможно. А может быть, уже нет. Но в любом случае, до завтра ты можешь ничего не решать.
Стайлз согласно кивнул. Дитон достал телефон и позвонил Скотту.
В машине Скотт с любопытством поинтересовался.
- До чего вы договорились? Он сказал, почему ты не обратился?
- У меня есть какие-то сверхъестественные способности, - устало объяснил Стайлз. – И, подозреваю, что укус этого слепого урода что-то в них сдвинул.
- Это же круто, чувак! – Скотт шутливо ткнул кулаком Стайлза в плечо. – Ты теперь тоже необычный.
- Можно подумать, что до этого я был обычный, - съязвил Стайлз. – Лучше бы меня укусила летучая мышь, и я стал Бэтменом.
Скотт радостно рассмеялся шутке, как в прежние времена, пока не начались все эти паранормальные сложности.
- Думаю, что сейчас ты круче Бэтмена.
Стайлз вспомнил ощущения из сна и мысленно согласился со сказанным.
Стайлз крутил в руках стеклянный шар. Из тех, у которых внутри падает снег – надо только перевернуть его вверх ногами. В нем была фигурка волка и маленькой девочки в красном – прозрачный намёк на старую сказку.
Стайлз наткнулся на такие в магазине сувениров, не удержался и купил на всех – Эрике, Бойду, Айзеку, Скотту. Но подарил не на Рождество, а на окончание учебного года. Смешно. Все решили, что смешно. Только Эрика, как настоящая хищница, оскалилась и сообщила, что главный претендент на роль Красной шапочки – это сам Стайлз. Кто же знал тогда, что именно для неё сказка так плохо кончится.
Этот шар предназначался для Дерека, но Стайлз так и не решился ему его отдать.
- Дерек, это ненормально, - Стайлз учащенно дышит, когда Хейл мокро и щекотно зализывает его царапины на шее, а потом на плече. Это даже не царапины – это глубокие борозды от когтей. Стайлз схлестнулся с близнецами в школе. Дерек потом почти рычал на Скотта и Айзека, ругался, что те позволили им добраться до Стайлза. Хотя Скотт и Айзек были не виноваты в этом. Все это понимали, и сам Дерек, наверняка, тоже.
- Так они быстрее заживут, - Дерек спокоен, словно его ничто не смущает. Он легко и мягко придерживает Стайлза за плечи, и тот гадает, понимает ли сейчас Хейл, что происходящее вовсе не укладывается в рамки дружеской помощи? Хотя откуда Стайлзу знать, как это принято у оборотней? Может быть, Дерек так лечит всех? И только Стайлз реагирует так неоднозначно. Глупо.
- Сними рубашку, я посмотрю спину.
Стайлзу кажется, что уши у него уже красные. Он, путаясь в застежке, торопливо расстегивает ее, неловко дергает, и одна из пуговиц отлетает.
- Мы вроде не торопимся, - мягко хмыкает Дерек из-за спины. От этого «мы» только усиливается смущение. Стайлз знает, что в последующие дни не удержится о того, чтобы это обдумать. Означает ли это что-то важное или нет?
Стайлз, наконец, выпутывается из рубашки и замирает, так и не поворачивая головы. Дерек легко ведёт пальцами по его спине, словно сканирует. Очень бережно, потом плотно прижимает пальцы в районе нижних ребер, и это внезапно болезненно.
- Чёрт, больно, - дергается Стайлз.
- Тут может быть трещина. Я попробую тебя подлечить, но все равно лучше потом сделать снимок.
Стайлз согласно кивает. А Дерек за его спиной опускается на колени и касается этого места губами, а потом лижет. От этого словно прошибает током. Дерек придерживает Стайлза за бедра – легко, касаясь теплыми пальцами кожи как раз над поясом штанов. Это кажется таким неуместно интимным. Стайлз старается отвлечься, думать об экономике, завтрашней тренировке по лакроссу, о том, что надо съездить в магазин за продуктами, потому что в холодильнике остались только мороженые полуфабрикаты. Но это не помогает.
Мысль о том, что за его спиной Дерек сейчас стоит на коленях, кружит голову, оседает тяжело и вязко в мозгах, но не дает понять, что же с этим делать дальше.
- Вот и все, - Дерек поднимается, сдергивает свою куртку со стула и идет к двери.
Стайлзу кажется, что от него сейчас за милю несет возбуждением, и Хейл конечно же все понял. Он хватает рубашку, натягивает ее на себя, все ещё не рискуя повернуться к Дереку лицом.
- Стайлз, ты в порядке? – в мягком голосе Хейла нет насмешки – только забота.
- Да, спасибо, - тот, наконец, находит в себе силы посмотреть Дереку в лицо. Хейл согласно кивает, скользит по Стайлзу взглядом, словно сканируя напоследок, разворачивается и уходит.
Внизу хлопает дверь, и только после этого Стайлз отмирает.
Черт. Вот дерьмо.
Стайлз покатал шар по ладони, потом поставил его обратно. «Надо выбросить, чтобы не собирал пыль».
Мысль о том, что Дерек теперь лидер стаи альф, царапала больнее всего. Что может произойти с человеком или оборотнем, который обрел особую силу?
Стайлз взглянул на часы и пошёл собираться. Они договорились с Дитоном, что будут встречаться с ним через день.
Почти неделю после того, как он вышел из больницы, Стайлз утешал себя иллюзией, что ничего особенного с ним не случилось, и он сможет дальше жить обычной жизнью. Пока снова не начали сниться сны. Настолько пугающие в своей реальности, что они уже не оставляли ему выбора.
Ещё одним источником информации про то сверхъестественное, что происходило со Стайлзом, стал Питер Хейл. Стайлз звонил ему, когда подозревал, что у Дитона не будет ответов на некоторые вопросы.
Питер откликнулся с первого же раза, с готовностью появлялся на встречах и рассказывал, ничего не скрывая. По крайней мере, именно так это выглядело со стороны.
- Оборотень может выжить, если перестанет быть альфой? – Стайлз долго шёл к тому, чтобы набраться смелости и задать этот вопрос. Он все ещё надеялся. Скорее всего, бесполезно.
Питер мешал ложечкой свой кофе, он всегда заказывал обычный эспрессо и почти никогда не допивал его. Стайлз поймал себя на том, что в последнее время постоянно анализирует какие-то мелочи, ища в них тайный смысл. Что угодно может оказаться знаком, если оно происходит в правильный момент. Впрочем, устоявшиеся привычки, наверное, не имеют к этому отношения.
- Теоретически, да, - Питер в последнее время сменил тон общения со Стайлзом, словно признавая в нем равного. – Альфа – это та же лидерская позиция. Только у нас она более определенная, чем у людей. Плюс способность обращать.
- А как живут те, кто теряет возможность быть альфой?
- Тебе не кажется, что это немного бестактный вопрос? – усмехнулся Питер. – Я после этого умер, если ты не забыл.
- Но сейчас ты жив, - возразил Стайлз. Жалеть Питера, фильтруя темы разговоров – это было лишним. Тот переживёт и не такое.
- Тебе не стоит в это вмешиваться, - Питер смотрел внимательно и серьезно.
- Я и не буду.
- Тогда зачем тебе это? Он опять тебе снился?
- Да, - кивнул Стайлз. – И мне кажется, что я брежу в этих снах. Выдаю желаемое за действительное, - он уткнулся взглядом в свою чашку с капучино. Когда ее принесли, на поверхности пены было сердечко, нарисованное порошком корицы. Стайлз сразу же перемешал его. Кофе с корицей – это хорошо, а кофе с сердечками – уже лишнее.
- Ты же знаешь, что это не так. Дерек не справился бы с Дюкалионом один.
- Это ничего не доказывает. Я не могу спросить у него – приходит он ко мне, или это мои собственные фантазии, - Стайлз до сих пор не доверял Питеру, не до конца. Но про Дерека ему больше не с кем было поговорить – о своем неравнодушии и растерянности.
- Что тебе снилось?
- То же, что и обычно, - пожал плечами Стайлз. – Я там как медведь. А он приходит ко мне, и я не понимаю, что он хочет мне сказать.
Эти сны были самым прекрасным и самым изматывающим из того, что снилось Стайлзу в последнее время. Это началось почти сразу после больницы. Стайлзу снился его медведь, который неторопливо обходил территорию, обнюхивал свои метки на деревьях, обновлял их – терся спиной о стволы, царапал когтями кору поверх своих же старых отметин, чтобы остальные знали, кто тут хозяин. Это было в том самом сумеречном лесу с лиловыми тенями.
Потом откуда-то из-за деревьев к медведю выходил волк. И рычал – низко, агрессивно, сверкая красными глазами. Медведь знал, что это свой, но тоже рычал в ответ, потому что от волка пахло чем-то чужим, неправильным. Этот запах был похож на тот, которым пропиталось все в маминой комнате, когда она уже совсем слегла. Запах болезни – злой, отвратительной, жадной, пожирающей все.
Иногда волк даже бросался на медведя, наскакивал, зло клацал зубами, стараясь ухватить за бок. Медведь отбивался, но никогда не делал это в полную силу. Потом волк успокаивался, ложился на землю и тихо поскуливал, глядя на медведя тоскливым и каким-то голодным взглядом.
Медведь подбирался в волку ближе, пытался лизнуть в нос, утешить. Волк сердито отворачивался и ворчал в ответ. Но иногда подпускал к себе, позволяя лечь рядом, уткнувшись носом в лохматый волчий бок.
А иногда волк не давал подойти к себе, жалобно скулил, поднимался и уходил. В таких случаях медведь не пытался идти за ним, зная, что сейчас его лучше оставить одного.
Несколько раз после таких снов Стайлз просыпался с мокрым от слез лицом. Вцеплялся зубами в угол наволочки, пытаясь переждать слезы и успокоиться. Потом тихо чертыхался и вставал, зная, что уже не сможет уснуть, и лучше будет включить ноутбук и почитать что-то.
- Я знаю, что ему плохо, - тихо сказал Стайлз. – И не знаю, как ему помочь. Я даже не знаю, как мне поговорить с ним.
Питер задумчиво молчал в ответ.
- Он же не сможет просто уйти? – нарушил повисшую тишину Стайлз.
- Нет, - покачал головой Питер. – Не из стаи альф. Только если убьет их всех. Но от этого он не перестанет быть альфой.
Самым странным изменением для Стайлза, не считая того факта, что его сны перестали быть просто снами, стало то, что альфой стаи в Бикон Хиллс был теперь Скотт.
Стайлз не стал вникать, как это случилось – у него и так хватало хлопот с поиском информации о том, что происходит с ним самим. И что полезного он может выжать из своего нечаянного перехода в статус то ли сновидца, то ли мистика.
Скотт как-то спокойно и уверенно объединил всех под своим началом. Айзек и Бойд без споров признали его главенство. Эллисон вошла в стаю естественным путем – как пара альфы, против чего Крис не возражал: если уже дочь стала оборотнем, то хотя бы не омегой.
Зато удивительным фактом стало то, что к ним присоединились и Питер с Корой.
- Тебя устраивает то, что альфа сейчас Скотт? – ещё один неудобный вопрос, но Стайлзу стало действительно на это плевать. Особенно в общении с Питером.
- В некотором смысле, он – мое достижение, - криво усмехнулся тот.
- Как же честь семьи Хейлов?
- Ты саркастичный мелкий засранец, - недовольно отозвался Питер.
- Я в курсе, - заметил Стайлз. – И шутки у меня не смешные.
- В последнее время, так и есть.
Теперь была очередь Стайлза скривиться в подобии улыбки. Если Питер и преувеличивал, то ненамного.
Это было похоже на начинающееся сумасшествие. На смену привычной суетливой активности, с которой Стайлз давно научился жить, да и таблетки в этом вполне помогали, пришло ощущение постоянно плывущей картины мира. Ему казалось, что он почти не спит нормально. Особенно в некоторые дни, когда стоило закрыть глаза, и Стайлз тут же проваливался в другую реальность – настолько же осязаемую и конкретную, как тот мир, в котором он только что лег спать.
От этого невозможно было отключиться. Не было ни выходных, ни отпусков. Видения словно подталкивали к чему-то. Но на вопрос «Как с этим жить?» ответа не давали.
- Есть какие-то новости?
Питер вздохнул.
- Судя по тому, какие вести доходят, они сейчас должны быть где-то в районе озера Тахо.
- Почему Тахо?
- Не знаю, - пожал плечами Питер. – Твоя связь с ним сейчас сильнее моей.
Стайлз кивнул и откинулся на спинку стула. Он уже не понимал, благословением или проклятием была эта связь.
- Если бы от этого ещё была какая-то польза.
- Тебе надо найти кого-то, - Питер выглядел непривычно обеспокоенным. – Кто разбирается в том, что происходит с тобой. Такого же, как ты.
- Медведя? – усмехнулся Стайлз.
- Шамана.
- Отец сказал, что если бы меня не знал, то решил бы, что я подсел на наркотики.
- Так и будет, если ты ничего не сделаешь.
- Откуда ты знаешь, что мне нужен именно шаман?
- Была легенда, что шаманы и оборотни связаны между собой, - Питер усмехнулся. – Я считал это старыми сказками. Но, похоже, что это имеет какой-то смысл.
- Где я его возьму? – безнадежно поинтересовался Стайлз. – Пойду и напишу объявление в газету? Эй, у меня галлюцинации, хотя я даже не пробовал наркотики. Поэтому я ищу грязного мужика в шкуре и с бубном.
- Попробуй донести до него, что ты не в порядке. Он может откликнуться на это.
- До кого? – непонимающе уставился Стайлз на Питера. Потом смутился. – А, черт, понял. Подумать только, мы обсуждаем этот бред совершенно серьезно!
- Держи меня в курсе, - Питер поднялся. – Мне пора.
- Как связаны оборотни и шаманы? – они с Дитоном готовили что-то загадочное из трав и корней. Стайлз все время ждал, что ветеринар жестом фокусника достанет чьи-нибудь толченые клыки или сушеные лапы, но пока все ингредиенты были понятны и доступны.
- Откуда?
- Питер сказал.
В последнее время они общались, до странного легко понимая друг друга. Стайлзу казалось, что у него открылась способность к ещё одному языку, который он до сих пор не научился переводить на английский. Но тех, кто говорил на нем, мог теперь понимать с легкостью.
- Если смотреть древние легенды, то оборотней описывают в трех основных ипостасях, - Дитон перетирал в ступке семена. Стайлз мелко крошил твёрдый корень, чувствуя себя учеником Хогвартса на уроке зельеварения. – В первом случае, это люди, укушенные диким зверем, потерявшие человеческий облик, опасные для себя и окружающих.
Дитон подвинул к Стайзу листья, которые тому надо было растереть – чем мельче, тем лучше.
- Во втором случае, это были воины. Самые смелые из них стремились к тому, чтобы соединиться с сущностью зверя и стать ещё сильнее и опаснее, - Дитон пролистал лежавшую на столе записную книжку, сверяясь со списком ингредиентов, и удовлетворённо улыбнулся. – А третье – это шаманы. У них была связь с природой и миром духов. Они умели понимать зверей и превращаться в тех из них, кто был им ближе по сути.
- То есть я – недооборотень? – спросил Стайлз. Мысль о том, что он смог бы обращаться в огромного зверя, обманчиво неповоротливого, но ловкого и сильного, показалась привлекательной.
- Думаю, немного не так, - Дитон сдвинул часть разложенных на столе пакетиков, чашек и досочек с уже нарезанными, перетертыми компонентами будущего «зелья» и спросил. – Чаю?
- Это нужно? – Стайлз кивнул в сторону стола.
- Просто так, - улыбнулся Дитон. – Договорим. Потом нельзя будет отвлекаться.
- Что там дальше? – спросил Стайлз, прихлебывая чай, по запаху больше похожий на лекарственный отвар. Стайлз первое время настораживался, когда вместо чая Дитон заваривал травы. Но тот всегда давал подробные пояснения о каждом из компонентов в заварке, и Стайлз привык. Даже научился большую часть трав определять по вкусу и запомнил, какое действие оказывали некоторые из их сочетаний.
- Думаю, что в твоем случае для обращения тебя должен был укусить правильный оборотень.
- Медведь? Беовульф?
- Дюкалион был очень силен. Но твоя внутренняя сущность, соединённая со зверем, оказалась сильнее.
- Поэтому вместо того, чтобы обрастать шерстью и выть на луну, меня регулярно глючит, - подвел итог Стайлз.
- Как-то так, - усмехнулся Дитон.
- Получается, я оборотень-шаман. А кто Дерек? Или остальные?
- Тут все немного сложнее. В какой-то момент оборотни выделились в аналог отдельной расы. Стали чем-то вроде племени или народности. Внутри стаи есть своя система отношений, и роли распределяются иначе. Сейчас это деление на диких, воинов и шаманов очень условно.
- То есть, связи между шаманами и оборотнями уже нет?
- Она есть. Как бы объяснить, - Дитон достал лист бумаги и карандаш и начал чертить. – Оборотни уникальны тем, что обращённый автоматически входит в их сообщество. Они не могут отмахнуться от него. Это ответственность альфы, помочь найти якорь тому, кого он обратил. Но и задача сохранять связь между человеком и тем, что мы называем дикой природой, остается.
- Я все равно не понимаю, при чем тут я. И Дерек.
- Возможно, кто-то потом объяснит тебе лучше, - Дитон грустно улыбнулся. – Но я это вижу так: Дюкалион пытался обратить тебя, чтобы заставить Дерека примкнуть к нему, а ты не обратился и помог Дереку. Это создало между вами связь.
Стайлз кивнул, соглашаясь. Объяснение выглядело вполне разумным, пока Дитон не добавил:
- Но думаю, что эта связь между вами возникла намного раньше. Дух уже давно объединил ваши пути.
- Стайлз, тебе все-таки стоит показаться врачу, – отец снова смотрел обеспокоенно. Впрочем, это было почти всегда в последнее время.
- Пап, они все равно не могут сказать ничего определённого, - наверное, не было смысла объяснять отцу, что у Стайлза немного не та болезнь, которая лечится врачами. Особенно, если сам до конца не можешь принять эту мысль. – И не скажут, скорее всего.
- Я беспокоюсь за тебя, - тихо ответил отец.
- Знаю, - Стайлз виновато посмотрел на него. – Пытаюсь найти способ разобраться с этим.
- Это как-то связано со Скоттом, Дереком и всем этим? – Стилински-старший сделал неопределённый жест рукой, избегая произносить слова вроде «оборотни», «вервульфы», «ликантропия».
Стайлз понимал его в этом. Если бы можно было, не произнося слова вслух, не называя никак происходящее, избежать этого в своей жизни, закрыться, то он с удовольствием немного урезал бы собственный словарный запас.
- Я пока сам не понял, но как-то связано, да.
Отец знал уже про то, что происходило все это время в городе. Стайлзу удалось избежать той самой тяжелой части, когда надо было с ним объясняться – это сделали Мелисса и Скотт в те самые две недели после укуса Дюкалиона. Но говорить отцу больше необходимого Стайлз не хотел – чтобы не усиливать его обеспокоенность. Да и не знал, что именно может рассказать.
- Может быть, поискать не врача? – отец как-то беспомощно развел руками. – Экстрасенса, священника?
Стайлз представил себе, как вокруг него ходит священник, бормоча молитвы и обрызгивая святой водой, и развеселился.
- Дитон вроде бы придумал способ. Но его ещё надо опробовать, - Стайлз увидел настороженность во взгляде отца и поспешно добавил. – Это безопасно. Какая-то настойка, которая позволит мне нормально спать. Без побочных эффектов.
Отец, не слишком убеждённый, согласно кивнул.
Стайлз и сам не был полностью уверен в действии того самого настоя, который они готовили вместе с Дитоном, и который пару дней уже стоял в комнате Стайлза. Но не в безопасности или эффективности, а в своем праве воспользоваться им и бросить Дерека одного в этих странных снах-видениях.
В своей комнате, Стайлз достал тёмно-синюю стеклянную бутылку с плотно притертой пробкой и обречённо посмотрел на нее.
- Если бы я ещё знал, что это реально, а не мои собственные глюки, - сам себе пробормотал Стайлз. – Вот чёрт!
Снова всплыл в памяти совет Питера о том, чтобы поговорить с Дереком во сне и попробовать объяснить, что самому Стайлзу нужна помощь. Совет сейчас казался бредовым – в последнем сне волк выглядел совершенно измученным, словно его точило и убивало что-то изнутри. Что было тому причиной – произошёл ли передел власти в стае альф, и на Дерека кто-то напал, или он был болен, или происходило что-то ещё – Стайлз не знал. Дитон как-то говорил, что во сне приходит не реальный человек или оборотень, а его дух.
Самым невыносимым было видеть это и не иметь возможности что-то сделать. Иногда на Стайлза накатывало бессильное отчаяние, он невольно вспоминал маму, как пытался быть хорошим, не прыгать и сидеть на месте, чтобы не расстраивать ее. Рассказывал ей сказки, чтобы она выздоровела, а она только слабо улыбалась в ответ и гладила его исхудавшей рукой по голове.
Стайлзу снилось озеро. Водная поверхность рябила, не давая увидеть отражение, сбивая его. Медведь сердито зарычал и ударил по воде лапой, делая только хуже, дробя изображение на мелкие зеленовато-золотистые пятна. В воде отражался не огромный бурый зверь, а женщина – смуглая, темноволосая, странная своей красотой. Стайлз всем своим существом чувствовал исходящую от нее силу. Она была чуждой, холодной и сердитой. В последнем Стайлз был уверен, хотя не смог бы сказать, что именно её рассердило.
Над водой начал подниматься туман – оседал серебристой пылью на шкуру, проникал в неё влагой, утяжеляя, заставляя слипаться мех в неопрятные сосульки. И словно ловил и затягивал в себя.
Медведь попятился от озера, разворачиваясь, стремясь избежать ловушки. Но не успел. Не смог. Туман конденсировался, мелкая водяная пыль собиралась в крупные капли, готовые выпасть дождём, который так и не начался. Влага зависла в воздухе, создавая вязкую прозрачную стену, которая окутывала медведя, подталкивая его в озеро. Медведь зарычал, пугая невидимого противника, одновременно пугаясь сам. Но воде было всё равно, она тянула к себе, делая медведя ледяным, холодным, прозрачным, но всё ещё способным двигаться.
«Надо срочно валить отсюда!» - мысль принадлежала человеку, медведь был с ней полностью согласен, но ничего поделать с собой не мог – он уже сам был водой, которая не может сбежать на сушу просто так, прикинувшись медведем.
Стайлз медленно плыл в зеленоватой глубине, не понимая, кто он тут. Легкие не жгло от воды, дышать было легко, но чем именно Стайлз сейчас дышал, он не смог бы сказать. Он попытался свернуть, но его не пускало – упруго пружинило и возвращало обратно. Размытый зеленоватый мир был холодным и ласковым одновременно.
Та самая женщина, которую Стайлз видел вначале, снова появилась рядом с ним. Он ощутил её гнев и дернулся, чтобы обратить её внимание на себя.
«Что ты хочешь?» - Стайлз не знал, на каком языке могут разговаривать такие странные создания, и постарался вложить намерение в свой вопрос. Женщина осталась безучастна. Стайлз задергался, стараясь вынырнуть наверх, вырваться из прозрачной водяной клетки, в которой его держало.
Женщина развернулась к Стайлзу, и её лицо исказилось от бешенства. Она закричала ему в лицо. Безмолвный крик закрутил водяной смерч, и Стайлза начало сдавливать в нём – больно, невыносимо больно, словно холодный огонь проникал в тело и плавил его. Стайлзу казалось, что он разваливается на куски, ему сжимает сердце, и протаскивает через гигантскую мясорубку. Он кричал, так же безмолвно, надрывая в этом крике связки, пытаясь вырваться, не понимая, где он ошибся.
Когда его, наконец, отпустило, он понял, что ему нечем дышать – от него остался только скелет. Ни кожи, не мышц, не губ, чтобы говорить. Ни глаз, чтобы видеть, но Стайлз видел и слышал. Он знал это, потому что спасительная темнота так и не пришла – он все ещё был в глубине этого странного, холодного кошмара.
Женщина висела в прозрачной пустоте перед ним. На ее лице было страдание – невозможно было ошибиться, это был не гнев, не злость, это была боль. Она умоляюще протянула руки к Стайлзу, коснулась рукой его костей. Стайлз дернулся – кожи не было, но он все равно чувствовал исходящее от неё тепло.
Потом он увидел картинку – пять силуэтов, неторопливо бегущих по каменистому берегу, чёрных, расплывающихся чернильными кляксами в окружающем их сером зыбком свете. Красные точки светились там, где должны были быть глаза, внося цвет в картинку. Силуэты становились четче – невидимая линза подстраивалась под зрение Стайлза. Но ему и так все было понятно – Дерек и его нынешняя стая. Альфы.
Волки подбежали к воде и начали пить. От них по поверхности воды растекались неопрятные грязные пятна, как маслянистая нефтяная пленка. Стайлз чувствовал, что тёмная сила, исходящая от стаи альф, делает больно водяной женщине, ранит, замутняет воду, делает застойной, убивает её.
Из воды выплеснулась волна, похожая на диковинного водяного ящера, набросилась на волков, но те, даже не заметив ее, продолжили пить. Следом дернулась другая волна, за ней ещё и ещё, нападая и бессильно стекая вниз, не причиняя альфам никакого вреда.
«Ты хочешь, чтобы я помог тебе убить их?» - внезапное понимание было как удар током. Женщина неторопливо плавала вокруг. Картинка ушла, словно подтверждая догадку.
«А если я откажусь?» - Стайлз почувствовал, что она не просит помощи, она приказывает, ждёт этого от него. Это был его долг – прийти и разобраться со стаей альф, убить их всех, включая Дерека.
Женщина смотрела на Стайлза, и тот каким-то чутьем знал, что она не принимает отказа, а он не может ей отказать. Он дрогнул и кивнул, сам не понимая, как будет выполнять обещанное. И сможет ли.
Она подплыла ближе и провела пальцами по костям грудной клетки. Ощущение было странным – горячим и щекочущим одновременно. Вода вокруг начала бурлить, и Стайлз увидел, как отовсюду подплывает и начинает забираться ему под кости мелкая рыбёшка, крабики, склизкие пиявки, какие-то водяные насекомые, черви. Они набивались в плотную шевелящуюся массу. Стайлз поначалу пытался отпихивать их от себя, но это было бесполезно. Масса всей этой живности росла, уплотнялась и явственно начала превращаться в мышцы, сосуды, создавать новое тело. И когда Стайлз увидел в зеленоватом сиянии воды свою новую кожу, его выбросило из сна.
Чувство реальности от видения было настолько сильным, что Стайлз начал торопливо ощупывать себя, страшась, что в постели сейчас лежит голый скелет или шевелящаяся масса озерной живности. Все было на месте, но легче от этого не становилось.
Стайлз встал, пошёл в душ, пытаясь отогреться после пугающего холода сна.
- Папа сказал, что на них объявили большую охоту, - Эллисон наматывала на палец локон, теребила его, а радужки её глаз желтели. Недавно было её второе полнолуние, Скотт говорил, что оно прошло гораздо лучше, чем предыдущее. Но время от времени, когда что-то особенно сильно задевало её, она все ещё плохо себя контролировала.
Стайлз никогда не говорил этого вслух, но иногда задумывался, как сейчас, глядя на рассерженную Эллисон, у которой непроизвольно лезли когти. Если бы её мать не покончила с собой, они вместе представляли бы силу, с которой нельзя было бы не считаться. Где-то в своих правилах охотники очень сильно промахнулись.
- В смысле? – Стайлз нахмурился. – Они собрались это сделать только сейчас? А не тогда, когда во главе стаи был Дюкалион?
- В паре городов, через которые они прошли, были убийства.
- А то, что у нас тут творилось тогда, не вызывало у них вопросов?
- Думаю, что Дюкалион это делал чужими руками или лучше заметал следы, - Эллисон оглянулась на Скотта, словно ища у него поддержки. Тот согласно кивнул. - Плюс ко всему Дерек обратил меня.
- Тогда они должны были засуетиться ещё раньше, ну когда… - Стайлз неловко дернул плечом, чтобы не договаривать. – Или мистер Арджент всё-таки решил отомстить?
Глаза Эллисон снова сверкнули жёлтым.
- Не наговаривай на моего отца! Мы и так потеряли всю семью. А я… - Эллисон замолчала, словно у неё перехватило горло, Скотт подскочил, обнимая её и успокаивая.
- Эй, я не хотел сказать ничего плохого, - торопливо заговорил Стайлз. – Я просто хочу понять, почему они не сделали этого раньше.
- Отец тут не причем, - Эллисон выпрямилась, снова становясь собранной. – Тут много всего. Подсуетились мамины родственники, особенно когда папа сказал, что больше не будет охотиться, а они были этим очень недовольны. И ещё, думаю, что они не считают Дерека каким-то серьёзным препятствием и хотят убрать стаю альф сейчас, когда она ослаблена
- И пока её не возглавил кто-то вроде Дюкалиона, - закончил Стайлз недосказанное. – А все остальное – только поводы.
«Ну вот, рассерженная озёрная женщина, ты все равно получишь тот результат, которого добиваешься». Идея о том, что Стайлзу удастся в очередном сне объяснить Дереку, что ему надо уйти с берегов этого озера, становилась несостоятельной прямо на глазах. Их всё равно достанут – рано или поздно.
И Дерек – не Дюкалион. Стайлз всё ещё не хотел верить, что Хейл может стать таким же безжалостным убийцей, как альфа, место которого он занял.
Название: Волк, которого кормишь
Артер: risowator
Автор: churchill~
Бета: Капитан Вчера
Пейринг/персонажи: Дерек/Стайлз, Скотт/Эллисон, Питер|Крис, Дюкалион, шериф Стилински, Дитон и другие.
Рейтинг: R
Жанр: angst, romance
Размер: ≈ 22 400 слов
Аннотация: Дюкалион, чтобы оказать давление на Дерека, намеревался обратить Стайлза.
Но никто не знал, что для этого не подходит волк-оборотень, даже если он супер-альфа, потому что внутренний зверь Стайлза – медведь.
Предупреждения: Стайлз-шаман. АУ по отношению к третьему сезону.
Благодарности: risowator – за идею, рисунки и вдохновение;
Капитан Вчера – за вычитку, помощь в поиске матчасти и поддержку;
anamnesis_morbi – за поддержку и обратную связь по тексту.
Скачать текстовый файл: .doc
○ ○ ○
○
«Внутри каждого человека идёт борьба злого волка с добрым.
Всегда побеждает тот волк, которого ты кормишь».
Индейская пословица
Всегда побеждает тот волк, которого ты кормишь».
Индейская пословица
Даже когда вокруг каждый день происходят убийства, в глубине души все равно есть ощущение, что ты не окажешься следующей жертвой. Именно с тобой этого быть не может, не будет, а страшные сказки на ночь так и останутся сказками.
В этот раз такого чувства у Стайлза не было.
Как удержать альфу так, чтобы с ним можно было поговорить нагло, агрессивно, но без ответной драки? Кали нашла такой способ – проткнула Дерека насквозь длинным металлическим штырем, практически пригвоздив к полу.
Стайлза мутило от всего – острого запаха и вида чёрной крови, натекающей на пол из раны Дерека. Бессмысленной жестокости слепого альфы, который кичился своей силой, как озабоченный подросток, пытающийся произвести впечатление на понравившуюся девчонку. Дюкалион даже выглядел бы в этом смешным, если бы не был настолько опасным.
Но мнения Стайлза на этот счет спрашивать никто не собирался. Так же как и предлагать бумажный пакет на случай тошноты. Рот был заклеен скотчем, руки больно стянуты шнуром, а на плече опасно чувствовались когти одного из близнецов. Итан или Эйден. Стайлз не успел научиться различать их.
Рядом второй близнец удерживал Эллисон.
Дюкалион расхаживал, постукивая тростью, потом остановился и заговорил.
- Я тебе предлагал менее болезненный вариант, Дерек, - в голосе звучало назидательное сожаление – словно он ругал любимого, но нерадивого сына. – Но ты такой же бестолковый, как твоя мать. Я устал ждать. Придется тебя немного поторопить.
Он сделал движение рукой, и близнец толкнул в их сторону связанную Эллисон. Та беспомощно и бесполезно задергалась.
Дюкалион провел рукой по ее лицу, ощупывая.
- Такая красивая девочка, - Эллисон часто дышала, пытаясь отстраниться, но близнец придержал ее. Дюкалион отпустил Эллисон и отодрал клейкую ленту с ее губ. – Ты же вроде потеряла свою мать?
Та промолчала в ответ.
- Потому что Дерек обратил ее, - Дюкалион снял очки, его слепые глаза выражали что-то вроде сожаления. – Поверь мне, у нас с тобой общий счет к этой семье. И мне нужно твое сотрудничество.
Эллисон продолжала молчать, словно под гипнозом слепо смотревших на нее глаз.
- Способ нашего сотрудничества будет болезненным для тебя, - Дюкалион протянул руку и безошибочно коснулся ее плеча, она дернулась. – Но ты к этому привыкнешь. Может, даже начнешь это ценить, если не покончишь с собой. Или как у вас принято поступать в таких случаях?
Дюкалион кивнул близнецу, и тот когтем распорол рукав блузки Эллисон, обнажая ее руку полностью.
- Впрочем, надеюсь, что Дерек все-таки возьмется за ум и убьет тебя сам.
- Отпусти ее, - прохрипел Дерек. – Не вмешивай посторонних.
- О, - хмыкнул Дюкалион. – Дочь охотника, девчонка одного из твоей стаи и твоя будущая бета. Разве она посторонняя?
- Они будут мстить всем, - Дерек часто и тяжело дышал, крупные капли пота катились у него по вискам. Стайлз старался сосредотачиваться на звучании хриплого голоса, чтобы усиливающийся запах крови не вгонял в панику.
- Они будут мстить тебе, - усмехнулся Дюкалион. – Ты будешь виноват. Ты знаешь их правила. Она все равно умрет. Так что рекомендую не глупить и убить ее самому.
Он повернул голову в сторону близнеца. Тот потянул руку слабо сопротивлявшейся Эллисон ко рту Дерека.
Хейл пытался вывернуться, но Кали дернула его за волосы, фиксируя голову, заставляя укусить.
- Молодец, - усмехнулся Дюкалион. – Убивать лучше сразу после полнолуния. Волк будет в полной силе.
Эллисон только вздрогнула, по-прежнему не издав ни одного звука. Стайлз смотрел на рваную рану на ее запястье и ничего не чувствовал. Ему казалось, что все происходит за стеклом в какой-то параллельной вселенной.
Дюкалион повернул голову в сторону Стайлза.
- Мальчишку я обращу сам.
В ответ на взгляд своего альфы близнец вытолкнул Стайлза вперед. У того все плыло перед глазами, и он пытался сосредоточиться на том, чтобы позорно не упасть в обморок прямо здесь.
- Это будет справедливо, - тон у Дюкалиона стал ласковым. – Тебе сила одной беты, мне сила другой.
Дюкалион ощупал лицо Стайлза, потом провел когтями по его щеке. Рука альфы была теплая и сухая, но касалась равнодушно, оставляя мерзкое ощущение, что Стайлза проверяют на пригодность, как жертвенное животное.
- Я скоро приду за тобой.
Стайлз смотрел на то, как Дюкалион частично обращается, как светятся размытым красным его закрытые бельмами глаза. Близнец торопливо оборвал рукав рубашки Стайлза. Потом было отвратительное ощущение вонзающихся в тело клыков с влажным чмокающим звуком. И кровь… его кровь на губах слепого альфы. Стайлз отключился, больше не пытаясь удержаться в сознании.
Стайлз смотрел на огромное колесо, которое крутилось перед ним. Как водяная мельница, как колесо обозрения. На каждой из ступенек была закреплен диск с фильмом. Стайлз знал, что если выдернет его и начнет смотреть, то попадет в другое измерение – реальность этого фильма.
Он хотел домой, но не мог вспомнить, где его дом. И кто он сам.
Колесо вращалось перед глазами – бесшумно, медленно, завораживающе. Вокруг до горизонта простиралось поле травы. Солнце плавилось безжалостно и больно, заливая светом пустое пространство и странную конструкцию посреди него.
«Если начать смотреть кино, то я не смогу вспомнить потом это место». Мысль пугала своей безнадежностью. Сейчас он мог за что-то уцепиться, удержаться, сохранить воспоминание. В другом месте он не будет помнить даже себя нынешнего.
Стайлз не знал, кто он есть сейчас. Но риск, утратить текущее ощущение самого себя, пугал до тошноты.
Медленное вращение колеса раздражало, словно настойчивое толкание под руку: «Выбери уже что-нибудь». Он смотрел на мелькающие перед его глазами картинки. Каждый диск, попадая в поле зрения, будил образы и воспоминания. Но Стайлз никак не мог определить, какие из них принадлежат ему.
Когда взгляд чуть дольше прилип к одному из дисков, тот ожил и начал приближаться. Будто бы раскрылась брешь в другое измерение, из которого несло потоком соленой холодной воды.
«Захлебнусь». Мысль не вызывала страха. Стайлз все равно не мог это контролировать. Он сдался тому, что происходит.
«Стайлз, вернись», - отчаянный шепот заставлял сосредотачиваться. Радужные пузыри, легкое мелькание бликов света. Стайлзу было хорошо и спокойно. Он не хотел идти куда-то ещё.
«Стайлз, ты должен очнуться», - может быть, это говорил чей-то голос, а может быть, оно свербило где-то там, на периферии сознания, как мерзкий комариный писк. Если бы Стайлз мог, то дотянулся бы до этого комара и прихлопнул его.
«Скотт, не трогай его», - это был другой голос, мягкий и низкий.
«Дитон сказал, что у него иммунитет. Только не как у Лидии, а какой-то другой. Но не объяснил, почему», - первый голос говорил уже не со Стайлзом. – «Тебе не нужно этого делать, Дерек».
«Дюкалиона это все равно не остановит», - низкий голос ответил с усталой уверенной обреченностью. – «Он придумает что-то ещё. А я хочу с этим покончить».
Интонация сказанного делала больно, но Стайлз не понимал, почему. Произносимые имена звучали как звуки деревянных кубиков, сталкивающихся между собой. Клак, клик, клак. Стайлз погружался глубже в радужные пузыри, ловил блики света, старался уплыть дальше от надоедливого разговора.
○
Неповоротливое тело не хотело подчиняться. Слипшаяся бурая шерсть шкуры словно весила тонну. Или настолько тяжёлой была его туша. Стайлз пытался двигаться, но походка выходила неуклюжей. В нос остро били запахи, нестерпимо чесалась спина. Стайлз увидел дерево, поковылял к нему, прислонился и начал тереться о неровную кору, чувствуя удовлетворение от царапающих ощущений на зудящей коже. Или шкуре?
Стайлз понимал, что выглядит как-то неправильно. Огромные лапы с когтями, непривычные ощущения при ходьбе. Как в костюме медведя. Медведь? Мысль показалась правильной. Ее нужно было удержать, а потом ещё и обдумать.
Но Стайлз знал, что он не медведь, и не мог вспомнить, кто он.
Нет, не медведь. У него когда-то была другая шкура – гладкая, почти безволосая, светлая. Стайлз цеплялся за эту картинку, стараясь разглядеть, что там дальше, поймать хоть какие-то воспоминания.
Царапины, больно. Щиплет и жжёт. Зудит. Чей-то язык мокро слизывает кровь и жжение, и становится легче. И как-то неудобно, неловко.
«Не дергайся, я ничего тебе не сделаю», - снова смутно знакомый голос.
«Я не боюсь», - Стайлз слышит собственный ответ и не чувствует в нем лжи. Интонация пропитана волнением и чем-то ещё. Возбуждением? Медведи могут возбуждаться?
«Постарайся больше никуда не лезть», - голос сердится, но обмануть Стайлза этим не может. Тот слышит в нем тщательно скрываемое беспокойство.
«Дерек, мы вроде говорили об этом», - это сам Стайлз, раздражённый и смущённый, нежелающий признавать правоту Дерека.
Он споткнулся на имени, пытаясь поймать образ того, кому оно принадлежит. Кто наверняка знает, кто же такой Стайлз. Но говоривший уже ушёл, Стайлз снова остался один.
Я медведь. У меня лапы и бурая шкура. Я не медведь. У меня нет шерсти, я голый и исцарапанный. Меня зовут Стайлз. Дерек заботится обо мне.
Стайлз нанизывал эти факты на невидимый стержень, не волнуясь о системе и непротиворечивости, пытаясь сохранить их и хотя бы немного удержать. Может быть, короткими фразами это проще будет сделать?
Зверь внутри выл от тоски. Он не помнил, кто он, откуда и зачем он здесь.
Стайлз видел лес. Странный сумеречный лес, в котором тени кажутся лиловыми, но картинка остается чёрно-белой и размытой – как оконное стекло во время дождя. Зрение плыло и отказывалось нормально фокусироваться, зато обостренно чувствовались звуки и запахи. Тело казалось одновременно большим, почти огромным, но ловким, словно Стайлз успел освоиться в нем.
Вдалеке послышался волчий вой, постепенно приближаясь. Странно, но это не пугало. Будто бы Стайлз был хозяином этого места, снисходительно глядевшим на попытки других навести тут свои порядки и неизменно ставившим их на место.
Вой сменился близким угрожающим рычанием. На поляну выскочил волк – большой, чёрный, раненый. Раны на покрытом спутавшейся шерстью боку по цвету было не различить, но Стайлз знал, что они там есть – слишком остро чувствовался запах крови. Волк пах псиной, мокрой листвой и злостью, как если бы она могла пахнуть – чистая и неприкрытая ярость волка, который не собирается сдаваться.
Стайлз хотел крикнуть: «Эй, ты, убирайся отсюда», но вместо этого изо рта прозвучало низкое рычание. Волка оно не испугало, он только сердито поворчал, а потом и вовсе повернулся к Стайлзу спиной, готовясь встретить кого-то, кто шёл за ним. Стайлз дернулся, чтобы наказать наглого зверя, но на поляну бесшумно выступили другие волки – огромные, опасные, красноглазые. У самого крупного из них глаза были подернуты мутной пленкой, сквозь которую тоже светило красным.
Чёрный волк вздернул верхнюю губу и угрожающе зарычал. Тот, с мутными глазами оскалился в ответ, и Стайлзу в этом почудилась насмешка.
Волк, появившийся первым, ощущался как свой и имеющий право находиться на этой территории. Остальные вызывали раздражение и гнев – как чужаки, опасные хищники, которым здесь не место.
Стайлз зарычал на них агрессивно, низко, на грани с инфразвуком. Чёрный волк беспокойно дернул ушами, а остальные проигнорировали. Потом все разом, кроме мутноглазого, набросились на чёрного волка.
«Четверо против одного – непорядок». Мысли плохо выражались словами, но чутье точно говорило, что происходит что-то неправильное, и пора вмешаться.
Стайлз выступил вперед, схватил ближайшего из нападавших волков за задние лапы и с размаху ударил его о дерево. Тот только взвизгнул, дернулся и обмяк. Мутноглазый посмотрел в их сторону и зарычал зло и растерянно, словно волк не мог понять, что тут только что произошло.
Стайлз дотянулся до ещё одного из нападавших. Это была волчица – верткая, какая-то особенно агрессивная. Но после удара о дерево она растеряла свой запал и заскулила. Мутноглазый рычал уже откровенно и зло, торопливо нюхая воздух. Последних двоих Стайлз просто стащил со своего волка, столкнул их лбами и отшвырнул в сторону.
Несмотря на помощь, чёрного волка успели хорошо потрепать. Тот встал, пошатываясь, ран на его боках стало больше, запах крови в воздухе усилился.
Тут мутноглазый волк коротко рыкнул и прыгнул на Стайлза. Он оказался сильнее остальных. Мощный, беспощадный, похожий на жестокую, все сметающую на своем пути, силу. Стайлз отбивался от него, рыча в ответ, пытаясь ухватить, чувствуя, как острые клыки беспорядочно рвут тело, оставляя болезненные раны. Стайлзу наконец удалость отшвырнуть его от себя. Но тот поднялся на ноги и снова набросился.
Тут его сбил чёрный, и они, сцепившись, начали кататься по земле.
Стайлз видел, что тот, с мутными глазами, одерживает вверх. Но каким-то чутьем знал, что вмешиваться нельзя. Наконец, эти двое расцепились, отскакивая друг от друга. Чёрный волк хромал на переднюю лапу, а тот, с бельмами на глазах, даже не выглядел уставшим.
Стайлз выступил вперед. Он кидался на волка с мутными глазами, стараясь не подходить близко, но каждый раз стремясь ударить лапой, а лучше – когтями. Мутноглазый зло рычал, пытался игнорировать Стайлза, разворачивался к чёрному волку. Но Стайлз раз за разом отвлекал его на себя, стараясь посильнее измотать и ранить.
Остальные волки в бой уже не вмешивались, только наблюдали. Стайлз, наконец, достал когтями мутноглазого волка, чувствуя, как воздух наполняется запахом чужой крови. Тот коротко взвизгнул, и на него прыгнул чёрный, сшибая телом в прыжке и сразу вцепляясь зубами в горло. Через несколько мгновений все было кончено – мутноглазый волк дергал лапами в агонии. Вокруг стремительно поднимался ветер, и лес зашумел так, словно начиналась буря.
Стайлз видел, как внутри поляны начинает раскручиваться воздушная воронка, похожая на смерч. Волков тянуло в эту воронку, а самого Стайлза выдавливало за ее пределы.
Потом пришла темнота.
«Стайлз, мальчик мой», - его звал голос. Знакомый, с тоской и обреченностью. Это царапало Стайлза изнутри, жгло, не давало отползти и спрятаться. Медведь тоскливо раскачивался взад и вперед, сидя на задних лапах.
Я - медведь. Я – Стайлз. Кто я?
«Мы очень скучаем по тебе. Я скучаю», - голос звучал устало. Казалось, что он разговаривал не со Стайлзом, а с самим собой.
Словно рвалась тонкая пленка. Стайлз хотел видеть того, кому принадлежит голос. Медведь хотел, чтобы его погладили.
Стайлз мысленно цеплялся за звук голоса, но тот вдруг замолчал. Стайлз разочарованно застонал.
- Сынок, - голос заволновался и начал разговаривать с ним. – Ты меня слышишь?
Медведь поднялся и косолапо ушёл, ловко обходя кусты – в берлогу, домой. Свернуться там, закрыть лапой нос и поспать. Стайлз тянулся за голосом, зная, что медведь будет его ждать.
- Стайлз, ты меня слышишь? – голос настойчиво спрашивал снова и снова.
На Стайлза словно разом обрушилось все: свет, раздражающий больные глаза, запахи лекарств, больницы, звяканье в коридоре, звуки чьих-то торопливых шагов.
- Джон, он очнулся? – ещё один голос, на этот раз женский. Стайлз пытался сфокусировать взгляд, видя только мутные пятна перед собой. Наконец, зрение настроилось, выхватывая знакомые, но словно забытые лица.
- Папа? Миссис Маккол? – неповоротливый язык подчинялся плохо, но Стайлзу радостно заулыбались в ответ.
- Слава Богу! – отец смотрел сумасшедшими глазами. В Стайлзе медленно проступало осознание себя, словно он поднимался откуда-то из глубины, и тело привыкало к другому давлению. Не давит и не сжимает. Можно легко дышать. Семья. Он знает, кто он такой. Он не один.
Стайлз смотрел, как отец неловко вытирает слезы из уголков глаз.
Вокруг начиналась обыденная медицинская суета.
Стайлзу казалось, что память к нему возвращается толчками, а он сам замедлился внутри относительно себя прежнего, соскользнул с мелкой, привычно рябившей поверхности куда-то в медленную и прохладную глубину.
Также неторопливо в голове всплывали вопросы о том, что все-таки произошло за то время, пока он был в отключке.
Его выписали из больницы в тот же день. Как потом по секрету рассказала миссис Маккол – врачи так и не смогли поставить диагноз. Это не было похоже на кому или летаргический сон, а выглядело, как результат отравления нервно-паралитическим ядом с той разницей, что Стайлз все-таки не умер.
Вечером примчался Скотт. Стайлз подозревал, что тот появился бы ещё в больнице, но Мелисса, скорее всего, строго настрого запретила ему это делать.
- Старик, ну ты и напугал нас, - Скотт старался быть сдержанным, но в голосе прорывались волнение и радость. – Я боялся, что ты не очнешься.
- Как Эллисон? – Стайлз уже вспомнил, что Дерека заставили ее укусить. Это было целую вечность и много миров назад, но в этой реальности прошло меньше двух недель. – Она обратилась?
Скотт помрачнел и тяжело вздохнул.
- Да, она теперь как мы. Позавчера пристегивали ее цепями в подвале у них дома. Полнолуние же.
- А ты как?
- Я-то нормально, - Скотт пожал плечами и виновато улыбнулся. – Наверное, в этом можно найти определенные плюсы. Ее отец теперь не против, чтобы мы были вместе.
- Как он?
- Вроде успокоился уже. Сказал, что больше не будет заниматься охотой, - говоря это, Скотт вовсе не выглядел обрадованным.
- Он же знает, что ее укусил Дерек? – к Стайлзу возвращалось любопытство и потребность задавать вопросы не только, чтобы заполнить лакуны в происходившем в последние две недели, но и потому, что действительно было интересно.
- Эллисон сказала ему, что Дерека заставили, - Скотт стал серьёзным. – Это правда?
- Ты считаешь, что Эллисон стала бы его покрывать?
- Нет, не стала бы, - Скотт покачал головой. – Но я все равно хотел убедиться.
- А как Дерек? И стая альф? Как вы выкрутились? Или ещё не выкрутились?
- Ты же не знаешь этого, - спохватился Скотт. - Вообще-то, Дитон просил меня, чтобы я тебе не рассказывал. Он сам хотел с тобой об этом поговорить.
- Не рассказывал что? – нахмурился Стайлз.
Скотт замялся.
- Ладно, я кое-что скажу. Но подробно потом пусть Дитон сам объясняет, - он вздохнул, набираясь решимости. – Дерек смог убить Дюкалиона, возглавил стаю альф и увел их из города.
Стайлз вспомнил, как медленно растекалась лужа тёмной крови под Дереком, насаженным на металлический прут, и не понимал.
- Один? Как он это сделал? Он ушёл совсем?
- Вот об этом тебе расскажет Дитон, - решительно ответил Скотт. – А ты отдыхай. Я уже позвонил ему. Он сказал, что ждёт нас завтра.
Стайлз рассеянно кивнул в ответ. Даже такой короткий разговор оказался изматывающим. Скотт почувствовал его состояние и засобирался.
- Я пойду. Завтра за тобой заеду, - он растерянно смотрел на Стайлза. – Ты даже не представляешь, как я рад, что ты очнулся! Чёрт, я бы себе не простил. Когда мы узнали, что они забрали вас с Эллисон… - Скотт запнулся, явно заново переживая тот момент.
Стайлз кивнул в ответ. У него не было обиды на друга: где-то внутри себя он знал – то, что произошло с ними, в любом случае должно было случиться.
Ночью ему снился медведь. Стайлз спал с ним в обнимку, вцепившись в бурую, местами свалявшуюся, шерсть, и знал, что они – одно. Это успокаивало и давало ощущение защиты.
Утром отец возмутился, что Стайлз не успел прийти в себя, но уже собрался уйти из дома. Потом повздыхал и отпустил. Стайлз подозревал, что это случилось не без предварительных инструкций миссис Маккол о том, что ему надо больше гулять. Две недели, проведенные в постели, не лучшим образом сказались на мышцах. Он ходил нормально, но ощущал постоянную противную слабость.
Другого способа изменить своё состояние не было все равно – только продолжать двигаться. Рецепт подходил не только для здоровья, но и для остальной жизни.
Дитон выглядел как обычно – невозмутимо. Поздоровался и отослал Маккола, пообещав позвонить, когда они закончат разговаривать.
- Скотт сказал, что Дерек убил Дюкалиона и увёл стаю альф из города, - Стайлз сразу перешёл к тому, что волновало его больше всего.
- Об этом я и хотел поговорить.
- Не понимаю, как Дерек это сделал, – признался Стайлз. - Я видел этого слепого психа. Даже я чувствовал, насколько он сильный. И он был не один. Дереку кто-то помогал?
- Я думал, что ты мне об этом расскажешь.
- Вообще-то я это время пролежал в больнице, - Стайлз заволновался. - В непонятном состоянии.
- Ты помнишь что-то? Сны, воспоминания, образы? Оно могло быть неслучайным.
Стайлз задумался, пытаясь восстановить в памяти то, что прошло через его сознание за это время, и словно наткнулся на стеклянную стену.
- Ничего не помню. Какие-то обрывки.
- Обрывки? Обрывки чего?
- Разных реальностей, - Стайлз как-то читал результаты исследования, в котором испытуемых помещали в специально построенный ящик, изолированный от света и звука. Экспериментатор хотел доказать, что сознание человека продолжает генерировать образы и тогда, когда ничего не происходит, и у него нет новых внешних впечатлений.
Сейчас Стайлз чувствовал участником этого эксперимента. Его сознание создавало новые миры, а он словно остался на границе, так и не вернувшись полностью в реальность. Ощущение, что он не может отличить правду от приходивших к нему видений и фантазий, угнетало. Все казалось иллюзорным и настоящим одновременно.
- Что тебе снилось сегодня? – Дитон достал из шкафчика небольшую глиняную плошку, насыпал в неё какой-то бурый порошок и поджёг. Когда задымило, то помахал рукой, разгоняя горьковатый дым по комнате.
- Что это? – с подозрением поинтересовался Стайлз.
- Это тебе не повредит, но поможет вспомнить, - Дитон выглядел безмятежным, прикрыв глаза, демонстративно вдыхая дым.
Стайлз осторожно принюхался: ничего страшного не происходило. Потом вызвал в памяти утренний сон. Он пришёл так четко, что если бы Стайлз захотел, то смог бы почувствовать ощущения от теплой медвежьей шкуры под руками.
- Медведь, - сказанное словно вытащило невидимую пробку в голове, и образы потекли один за другим. - Мне несколько раз виделось, что я – медведь. Или что у меня есть медведь.
Стайлз криво усмехнулся. Рассказывать это, как что-то реальное, было дико. Хотя Дитон, пожалуй, и был как раз тем, кто не отмахнулся бы от подобного.
- Иногда мне казалось, что я и есть медведь. И живу в его шкуре.
- Что ты видел ещё? – Дитон по своим интонациям напоминал мисс Моррел – такой же мягкий, вкрадчивый тон, побуждающий говорить.
- Там было много всего, - Стайлз замолчал, понимая, что не в силах передать все те видения, которые сейчас напоминали о себе.
- Что встречалось чаще всего?
- Я постоянно не мог вспомнить, кто я такой. Мне казалось, что я заблудился, и никогда не выберусь. Потом был медведь, и мне казалось, что я – это он, - Стайлз вспомнил, как цеплялся в своих видениях за имя Дерека, и от этого перехватило горло. – Потом мне снились волки с красными глазами.
Когда в голове всплыли подробности драки на лесной поляне, Стайлз замолчал, беспомощно глядя на Дитона. «Как Дерек это сделал? Ему кто-то помогал?» Ответ был так очевиден, и настолько же нереален. Стайлз вспомнил ощущение боя, где он был сильным и мощным зверем, который отстаивал свою территорию. И своего волка.
- Это были они? – голос внезапно охрип.
- Думаю, что да, - согласился Дитон, заинтересованно глядя на Стайлза.
- Это бред. Мне это приснилось.
- Что ещё было в этом сне?
- Как будто я дрался. С самым большим волком. Он был слепой.
- Там был Дерек?
- Был, - Стайлз обречённо кивнул. – Он и убил этого слепого. А меня вытолкнуло из сна. Этому же есть какое-то внятное объяснение?
- Оно тебе не понравится, - улыбнулся Дитон.
- Догадываюсь, - пробормотал Стайлз. – Как такое вообще могло случиться?
- Думаю, что в тебе проснулись некоторые способности.
Стайлз покачал головой.
- Но я же не медведь? Как они называются? Беовульфы?
- Нет, это скорее твой внутренний образ. Или твоё животное силы.
- Бред, - Стайлз несогласно мотал головой. – Это чушь. Такого не бывает.
- Оборотней тоже не бывает, - пожал плечами Дитон. – Но ты же не отрицаешь их существование.
Стайлз метался внутри между желанием отгородиться от сказанного и принять это. Его затрясло.
- Это я помог ему справиться с Дюкалионом? Лежа в больнице?
- Ты был в особом состоянии, - Дитон полез в свой шкафчик, нашёл там какую-то керамическую бутылку и плеснул из неё тёмной жидкости в стакан. – Выпей. Это тебя успокоит.
Стайлз подумал, что Дитон вряд ли его будет травить, и проглотил налитое, так и не почувствовав вкуса. Через какое-то время волнение действительно отступило.
- Теперь он как Дюкалион, - фраза прозвучала обречённо, и Стайлз безжалостно закончил ее. – И он не вернётся.
- Не нам это определять, - Дитон смотрел с пониманием. Хотя, что именно он понимал, Стайлзу было неизвестно. – Тебе придется учиться, как справляться со своей силой.
- С какой силой? – горечь сказанного оседала на языке.
- Стайлз, тебе надо объяснять очевидное?
- У меня же ещё есть время?
- Возможно. А может быть, уже нет. Но в любом случае, до завтра ты можешь ничего не решать.
Стайлз согласно кивнул. Дитон достал телефон и позвонил Скотту.
В машине Скотт с любопытством поинтересовался.
- До чего вы договорились? Он сказал, почему ты не обратился?
- У меня есть какие-то сверхъестественные способности, - устало объяснил Стайлз. – И, подозреваю, что укус этого слепого урода что-то в них сдвинул.
- Это же круто, чувак! – Скотт шутливо ткнул кулаком Стайлза в плечо. – Ты теперь тоже необычный.
- Можно подумать, что до этого я был обычный, - съязвил Стайлз. – Лучше бы меня укусила летучая мышь, и я стал Бэтменом.
Скотт радостно рассмеялся шутке, как в прежние времена, пока не начались все эти паранормальные сложности.
- Думаю, что сейчас ты круче Бэтмена.
Стайлз вспомнил ощущения из сна и мысленно согласился со сказанным.
Стайлз крутил в руках стеклянный шар. Из тех, у которых внутри падает снег – надо только перевернуть его вверх ногами. В нем была фигурка волка и маленькой девочки в красном – прозрачный намёк на старую сказку.
Стайлз наткнулся на такие в магазине сувениров, не удержался и купил на всех – Эрике, Бойду, Айзеку, Скотту. Но подарил не на Рождество, а на окончание учебного года. Смешно. Все решили, что смешно. Только Эрика, как настоящая хищница, оскалилась и сообщила, что главный претендент на роль Красной шапочки – это сам Стайлз. Кто же знал тогда, что именно для неё сказка так плохо кончится.
Этот шар предназначался для Дерека, но Стайлз так и не решился ему его отдать.
- Дерек, это ненормально, - Стайлз учащенно дышит, когда Хейл мокро и щекотно зализывает его царапины на шее, а потом на плече. Это даже не царапины – это глубокие борозды от когтей. Стайлз схлестнулся с близнецами в школе. Дерек потом почти рычал на Скотта и Айзека, ругался, что те позволили им добраться до Стайлза. Хотя Скотт и Айзек были не виноваты в этом. Все это понимали, и сам Дерек, наверняка, тоже.
- Так они быстрее заживут, - Дерек спокоен, словно его ничто не смущает. Он легко и мягко придерживает Стайлза за плечи, и тот гадает, понимает ли сейчас Хейл, что происходящее вовсе не укладывается в рамки дружеской помощи? Хотя откуда Стайлзу знать, как это принято у оборотней? Может быть, Дерек так лечит всех? И только Стайлз реагирует так неоднозначно. Глупо.
- Сними рубашку, я посмотрю спину.
Стайлзу кажется, что уши у него уже красные. Он, путаясь в застежке, торопливо расстегивает ее, неловко дергает, и одна из пуговиц отлетает.
- Мы вроде не торопимся, - мягко хмыкает Дерек из-за спины. От этого «мы» только усиливается смущение. Стайлз знает, что в последующие дни не удержится о того, чтобы это обдумать. Означает ли это что-то важное или нет?
Стайлз, наконец, выпутывается из рубашки и замирает, так и не поворачивая головы. Дерек легко ведёт пальцами по его спине, словно сканирует. Очень бережно, потом плотно прижимает пальцы в районе нижних ребер, и это внезапно болезненно.
- Чёрт, больно, - дергается Стайлз.
- Тут может быть трещина. Я попробую тебя подлечить, но все равно лучше потом сделать снимок.
Стайлз согласно кивает. А Дерек за его спиной опускается на колени и касается этого места губами, а потом лижет. От этого словно прошибает током. Дерек придерживает Стайлза за бедра – легко, касаясь теплыми пальцами кожи как раз над поясом штанов. Это кажется таким неуместно интимным. Стайлз старается отвлечься, думать об экономике, завтрашней тренировке по лакроссу, о том, что надо съездить в магазин за продуктами, потому что в холодильнике остались только мороженые полуфабрикаты. Но это не помогает.
Мысль о том, что за его спиной Дерек сейчас стоит на коленях, кружит голову, оседает тяжело и вязко в мозгах, но не дает понять, что же с этим делать дальше.
- Вот и все, - Дерек поднимается, сдергивает свою куртку со стула и идет к двери.
Стайлзу кажется, что от него сейчас за милю несет возбуждением, и Хейл конечно же все понял. Он хватает рубашку, натягивает ее на себя, все ещё не рискуя повернуться к Дереку лицом.
- Стайлз, ты в порядке? – в мягком голосе Хейла нет насмешки – только забота.
- Да, спасибо, - тот, наконец, находит в себе силы посмотреть Дереку в лицо. Хейл согласно кивает, скользит по Стайлзу взглядом, словно сканируя напоследок, разворачивается и уходит.
Внизу хлопает дверь, и только после этого Стайлз отмирает.
Черт. Вот дерьмо.
Стайлз покатал шар по ладони, потом поставил его обратно. «Надо выбросить, чтобы не собирал пыль».
Мысль о том, что Дерек теперь лидер стаи альф, царапала больнее всего. Что может произойти с человеком или оборотнем, который обрел особую силу?
Стайлз взглянул на часы и пошёл собираться. Они договорились с Дитоном, что будут встречаться с ним через день.
Почти неделю после того, как он вышел из больницы, Стайлз утешал себя иллюзией, что ничего особенного с ним не случилось, и он сможет дальше жить обычной жизнью. Пока снова не начали сниться сны. Настолько пугающие в своей реальности, что они уже не оставляли ему выбора.
Ещё одним источником информации про то сверхъестественное, что происходило со Стайлзом, стал Питер Хейл. Стайлз звонил ему, когда подозревал, что у Дитона не будет ответов на некоторые вопросы.
Питер откликнулся с первого же раза, с готовностью появлялся на встречах и рассказывал, ничего не скрывая. По крайней мере, именно так это выглядело со стороны.
- Оборотень может выжить, если перестанет быть альфой? – Стайлз долго шёл к тому, чтобы набраться смелости и задать этот вопрос. Он все ещё надеялся. Скорее всего, бесполезно.
Питер мешал ложечкой свой кофе, он всегда заказывал обычный эспрессо и почти никогда не допивал его. Стайлз поймал себя на том, что в последнее время постоянно анализирует какие-то мелочи, ища в них тайный смысл. Что угодно может оказаться знаком, если оно происходит в правильный момент. Впрочем, устоявшиеся привычки, наверное, не имеют к этому отношения.
- Теоретически, да, - Питер в последнее время сменил тон общения со Стайлзом, словно признавая в нем равного. – Альфа – это та же лидерская позиция. Только у нас она более определенная, чем у людей. Плюс способность обращать.
- А как живут те, кто теряет возможность быть альфой?
- Тебе не кажется, что это немного бестактный вопрос? – усмехнулся Питер. – Я после этого умер, если ты не забыл.
- Но сейчас ты жив, - возразил Стайлз. Жалеть Питера, фильтруя темы разговоров – это было лишним. Тот переживёт и не такое.
- Тебе не стоит в это вмешиваться, - Питер смотрел внимательно и серьезно.
- Я и не буду.
- Тогда зачем тебе это? Он опять тебе снился?
- Да, - кивнул Стайлз. – И мне кажется, что я брежу в этих снах. Выдаю желаемое за действительное, - он уткнулся взглядом в свою чашку с капучино. Когда ее принесли, на поверхности пены было сердечко, нарисованное порошком корицы. Стайлз сразу же перемешал его. Кофе с корицей – это хорошо, а кофе с сердечками – уже лишнее.
- Ты же знаешь, что это не так. Дерек не справился бы с Дюкалионом один.
- Это ничего не доказывает. Я не могу спросить у него – приходит он ко мне, или это мои собственные фантазии, - Стайлз до сих пор не доверял Питеру, не до конца. Но про Дерека ему больше не с кем было поговорить – о своем неравнодушии и растерянности.
- Что тебе снилось?
- То же, что и обычно, - пожал плечами Стайлз. – Я там как медведь. А он приходит ко мне, и я не понимаю, что он хочет мне сказать.
Эти сны были самым прекрасным и самым изматывающим из того, что снилось Стайлзу в последнее время. Это началось почти сразу после больницы. Стайлзу снился его медведь, который неторопливо обходил территорию, обнюхивал свои метки на деревьях, обновлял их – терся спиной о стволы, царапал когтями кору поверх своих же старых отметин, чтобы остальные знали, кто тут хозяин. Это было в том самом сумеречном лесу с лиловыми тенями.
Потом откуда-то из-за деревьев к медведю выходил волк. И рычал – низко, агрессивно, сверкая красными глазами. Медведь знал, что это свой, но тоже рычал в ответ, потому что от волка пахло чем-то чужим, неправильным. Этот запах был похож на тот, которым пропиталось все в маминой комнате, когда она уже совсем слегла. Запах болезни – злой, отвратительной, жадной, пожирающей все.
Иногда волк даже бросался на медведя, наскакивал, зло клацал зубами, стараясь ухватить за бок. Медведь отбивался, но никогда не делал это в полную силу. Потом волк успокаивался, ложился на землю и тихо поскуливал, глядя на медведя тоскливым и каким-то голодным взглядом.
Медведь подбирался в волку ближе, пытался лизнуть в нос, утешить. Волк сердито отворачивался и ворчал в ответ. Но иногда подпускал к себе, позволяя лечь рядом, уткнувшись носом в лохматый волчий бок.
А иногда волк не давал подойти к себе, жалобно скулил, поднимался и уходил. В таких случаях медведь не пытался идти за ним, зная, что сейчас его лучше оставить одного.
Несколько раз после таких снов Стайлз просыпался с мокрым от слез лицом. Вцеплялся зубами в угол наволочки, пытаясь переждать слезы и успокоиться. Потом тихо чертыхался и вставал, зная, что уже не сможет уснуть, и лучше будет включить ноутбук и почитать что-то.
- Я знаю, что ему плохо, - тихо сказал Стайлз. – И не знаю, как ему помочь. Я даже не знаю, как мне поговорить с ним.
Питер задумчиво молчал в ответ.
- Он же не сможет просто уйти? – нарушил повисшую тишину Стайлз.
- Нет, - покачал головой Питер. – Не из стаи альф. Только если убьет их всех. Но от этого он не перестанет быть альфой.
Самым странным изменением для Стайлза, не считая того факта, что его сны перестали быть просто снами, стало то, что альфой стаи в Бикон Хиллс был теперь Скотт.
Стайлз не стал вникать, как это случилось – у него и так хватало хлопот с поиском информации о том, что происходит с ним самим. И что полезного он может выжать из своего нечаянного перехода в статус то ли сновидца, то ли мистика.
Скотт как-то спокойно и уверенно объединил всех под своим началом. Айзек и Бойд без споров признали его главенство. Эллисон вошла в стаю естественным путем – как пара альфы, против чего Крис не возражал: если уже дочь стала оборотнем, то хотя бы не омегой.
Зато удивительным фактом стало то, что к ним присоединились и Питер с Корой.
- Тебя устраивает то, что альфа сейчас Скотт? – ещё один неудобный вопрос, но Стайлзу стало действительно на это плевать. Особенно в общении с Питером.
- В некотором смысле, он – мое достижение, - криво усмехнулся тот.
- Как же честь семьи Хейлов?
- Ты саркастичный мелкий засранец, - недовольно отозвался Питер.
- Я в курсе, - заметил Стайлз. – И шутки у меня не смешные.
- В последнее время, так и есть.
Теперь была очередь Стайлза скривиться в подобии улыбки. Если Питер и преувеличивал, то ненамного.
Это было похоже на начинающееся сумасшествие. На смену привычной суетливой активности, с которой Стайлз давно научился жить, да и таблетки в этом вполне помогали, пришло ощущение постоянно плывущей картины мира. Ему казалось, что он почти не спит нормально. Особенно в некоторые дни, когда стоило закрыть глаза, и Стайлз тут же проваливался в другую реальность – настолько же осязаемую и конкретную, как тот мир, в котором он только что лег спать.
От этого невозможно было отключиться. Не было ни выходных, ни отпусков. Видения словно подталкивали к чему-то. Но на вопрос «Как с этим жить?» ответа не давали.
- Есть какие-то новости?
Питер вздохнул.
- Судя по тому, какие вести доходят, они сейчас должны быть где-то в районе озера Тахо.
- Почему Тахо?
- Не знаю, - пожал плечами Питер. – Твоя связь с ним сейчас сильнее моей.
Стайлз кивнул и откинулся на спинку стула. Он уже не понимал, благословением или проклятием была эта связь.
- Если бы от этого ещё была какая-то польза.
- Тебе надо найти кого-то, - Питер выглядел непривычно обеспокоенным. – Кто разбирается в том, что происходит с тобой. Такого же, как ты.
- Медведя? – усмехнулся Стайлз.
- Шамана.
- Отец сказал, что если бы меня не знал, то решил бы, что я подсел на наркотики.
- Так и будет, если ты ничего не сделаешь.
- Откуда ты знаешь, что мне нужен именно шаман?
- Была легенда, что шаманы и оборотни связаны между собой, - Питер усмехнулся. – Я считал это старыми сказками. Но, похоже, что это имеет какой-то смысл.
- Где я его возьму? – безнадежно поинтересовался Стайлз. – Пойду и напишу объявление в газету? Эй, у меня галлюцинации, хотя я даже не пробовал наркотики. Поэтому я ищу грязного мужика в шкуре и с бубном.
- Попробуй донести до него, что ты не в порядке. Он может откликнуться на это.
- До кого? – непонимающе уставился Стайлз на Питера. Потом смутился. – А, черт, понял. Подумать только, мы обсуждаем этот бред совершенно серьезно!
- Держи меня в курсе, - Питер поднялся. – Мне пора.
- Как связаны оборотни и шаманы? – они с Дитоном готовили что-то загадочное из трав и корней. Стайлз все время ждал, что ветеринар жестом фокусника достанет чьи-нибудь толченые клыки или сушеные лапы, но пока все ингредиенты были понятны и доступны.
- Откуда?
- Питер сказал.
В последнее время они общались, до странного легко понимая друг друга. Стайлзу казалось, что у него открылась способность к ещё одному языку, который он до сих пор не научился переводить на английский. Но тех, кто говорил на нем, мог теперь понимать с легкостью.
- Если смотреть древние легенды, то оборотней описывают в трех основных ипостасях, - Дитон перетирал в ступке семена. Стайлз мелко крошил твёрдый корень, чувствуя себя учеником Хогвартса на уроке зельеварения. – В первом случае, это люди, укушенные диким зверем, потерявшие человеческий облик, опасные для себя и окружающих.
Дитон подвинул к Стайзу листья, которые тому надо было растереть – чем мельче, тем лучше.
- Во втором случае, это были воины. Самые смелые из них стремились к тому, чтобы соединиться с сущностью зверя и стать ещё сильнее и опаснее, - Дитон пролистал лежавшую на столе записную книжку, сверяясь со списком ингредиентов, и удовлетворённо улыбнулся. – А третье – это шаманы. У них была связь с природой и миром духов. Они умели понимать зверей и превращаться в тех из них, кто был им ближе по сути.
- То есть я – недооборотень? – спросил Стайлз. Мысль о том, что он смог бы обращаться в огромного зверя, обманчиво неповоротливого, но ловкого и сильного, показалась привлекательной.
- Думаю, немного не так, - Дитон сдвинул часть разложенных на столе пакетиков, чашек и досочек с уже нарезанными, перетертыми компонентами будущего «зелья» и спросил. – Чаю?
- Это нужно? – Стайлз кивнул в сторону стола.
- Просто так, - улыбнулся Дитон. – Договорим. Потом нельзя будет отвлекаться.
- Что там дальше? – спросил Стайлз, прихлебывая чай, по запаху больше похожий на лекарственный отвар. Стайлз первое время настораживался, когда вместо чая Дитон заваривал травы. Но тот всегда давал подробные пояснения о каждом из компонентов в заварке, и Стайлз привык. Даже научился большую часть трав определять по вкусу и запомнил, какое действие оказывали некоторые из их сочетаний.
- Думаю, что в твоем случае для обращения тебя должен был укусить правильный оборотень.
- Медведь? Беовульф?
- Дюкалион был очень силен. Но твоя внутренняя сущность, соединённая со зверем, оказалась сильнее.
- Поэтому вместо того, чтобы обрастать шерстью и выть на луну, меня регулярно глючит, - подвел итог Стайлз.
- Как-то так, - усмехнулся Дитон.
- Получается, я оборотень-шаман. А кто Дерек? Или остальные?
- Тут все немного сложнее. В какой-то момент оборотни выделились в аналог отдельной расы. Стали чем-то вроде племени или народности. Внутри стаи есть своя система отношений, и роли распределяются иначе. Сейчас это деление на диких, воинов и шаманов очень условно.
- То есть, связи между шаманами и оборотнями уже нет?
- Она есть. Как бы объяснить, - Дитон достал лист бумаги и карандаш и начал чертить. – Оборотни уникальны тем, что обращённый автоматически входит в их сообщество. Они не могут отмахнуться от него. Это ответственность альфы, помочь найти якорь тому, кого он обратил. Но и задача сохранять связь между человеком и тем, что мы называем дикой природой, остается.
- Я все равно не понимаю, при чем тут я. И Дерек.
- Возможно, кто-то потом объяснит тебе лучше, - Дитон грустно улыбнулся. – Но я это вижу так: Дюкалион пытался обратить тебя, чтобы заставить Дерека примкнуть к нему, а ты не обратился и помог Дереку. Это создало между вами связь.
Стайлз кивнул, соглашаясь. Объяснение выглядело вполне разумным, пока Дитон не добавил:
- Но думаю, что эта связь между вами возникла намного раньше. Дух уже давно объединил ваши пути.
- Стайлз, тебе все-таки стоит показаться врачу, – отец снова смотрел обеспокоенно. Впрочем, это было почти всегда в последнее время.
- Пап, они все равно не могут сказать ничего определённого, - наверное, не было смысла объяснять отцу, что у Стайлза немного не та болезнь, которая лечится врачами. Особенно, если сам до конца не можешь принять эту мысль. – И не скажут, скорее всего.
- Я беспокоюсь за тебя, - тихо ответил отец.
- Знаю, - Стайлз виновато посмотрел на него. – Пытаюсь найти способ разобраться с этим.
- Это как-то связано со Скоттом, Дереком и всем этим? – Стилински-старший сделал неопределённый жест рукой, избегая произносить слова вроде «оборотни», «вервульфы», «ликантропия».
Стайлз понимал его в этом. Если бы можно было, не произнося слова вслух, не называя никак происходящее, избежать этого в своей жизни, закрыться, то он с удовольствием немного урезал бы собственный словарный запас.
- Я пока сам не понял, но как-то связано, да.
Отец знал уже про то, что происходило все это время в городе. Стайлзу удалось избежать той самой тяжелой части, когда надо было с ним объясняться – это сделали Мелисса и Скотт в те самые две недели после укуса Дюкалиона. Но говорить отцу больше необходимого Стайлз не хотел – чтобы не усиливать его обеспокоенность. Да и не знал, что именно может рассказать.
- Может быть, поискать не врача? – отец как-то беспомощно развел руками. – Экстрасенса, священника?
Стайлз представил себе, как вокруг него ходит священник, бормоча молитвы и обрызгивая святой водой, и развеселился.
- Дитон вроде бы придумал способ. Но его ещё надо опробовать, - Стайлз увидел настороженность во взгляде отца и поспешно добавил. – Это безопасно. Какая-то настойка, которая позволит мне нормально спать. Без побочных эффектов.
Отец, не слишком убеждённый, согласно кивнул.
Стайлз и сам не был полностью уверен в действии того самого настоя, который они готовили вместе с Дитоном, и который пару дней уже стоял в комнате Стайлза. Но не в безопасности или эффективности, а в своем праве воспользоваться им и бросить Дерека одного в этих странных снах-видениях.
В своей комнате, Стайлз достал тёмно-синюю стеклянную бутылку с плотно притертой пробкой и обречённо посмотрел на нее.
- Если бы я ещё знал, что это реально, а не мои собственные глюки, - сам себе пробормотал Стайлз. – Вот чёрт!
Снова всплыл в памяти совет Питера о том, чтобы поговорить с Дереком во сне и попробовать объяснить, что самому Стайлзу нужна помощь. Совет сейчас казался бредовым – в последнем сне волк выглядел совершенно измученным, словно его точило и убивало что-то изнутри. Что было тому причиной – произошёл ли передел власти в стае альф, и на Дерека кто-то напал, или он был болен, или происходило что-то ещё – Стайлз не знал. Дитон как-то говорил, что во сне приходит не реальный человек или оборотень, а его дух.
Самым невыносимым было видеть это и не иметь возможности что-то сделать. Иногда на Стайлза накатывало бессильное отчаяние, он невольно вспоминал маму, как пытался быть хорошим, не прыгать и сидеть на месте, чтобы не расстраивать ее. Рассказывал ей сказки, чтобы она выздоровела, а она только слабо улыбалась в ответ и гладила его исхудавшей рукой по голове.
Стайлзу снилось озеро. Водная поверхность рябила, не давая увидеть отражение, сбивая его. Медведь сердито зарычал и ударил по воде лапой, делая только хуже, дробя изображение на мелкие зеленовато-золотистые пятна. В воде отражался не огромный бурый зверь, а женщина – смуглая, темноволосая, странная своей красотой. Стайлз всем своим существом чувствовал исходящую от нее силу. Она была чуждой, холодной и сердитой. В последнем Стайлз был уверен, хотя не смог бы сказать, что именно её рассердило.
Над водой начал подниматься туман – оседал серебристой пылью на шкуру, проникал в неё влагой, утяжеляя, заставляя слипаться мех в неопрятные сосульки. И словно ловил и затягивал в себя.
Медведь попятился от озера, разворачиваясь, стремясь избежать ловушки. Но не успел. Не смог. Туман конденсировался, мелкая водяная пыль собиралась в крупные капли, готовые выпасть дождём, который так и не начался. Влага зависла в воздухе, создавая вязкую прозрачную стену, которая окутывала медведя, подталкивая его в озеро. Медведь зарычал, пугая невидимого противника, одновременно пугаясь сам. Но воде было всё равно, она тянула к себе, делая медведя ледяным, холодным, прозрачным, но всё ещё способным двигаться.
«Надо срочно валить отсюда!» - мысль принадлежала человеку, медведь был с ней полностью согласен, но ничего поделать с собой не мог – он уже сам был водой, которая не может сбежать на сушу просто так, прикинувшись медведем.
Стайлз медленно плыл в зеленоватой глубине, не понимая, кто он тут. Легкие не жгло от воды, дышать было легко, но чем именно Стайлз сейчас дышал, он не смог бы сказать. Он попытался свернуть, но его не пускало – упруго пружинило и возвращало обратно. Размытый зеленоватый мир был холодным и ласковым одновременно.
Та самая женщина, которую Стайлз видел вначале, снова появилась рядом с ним. Он ощутил её гнев и дернулся, чтобы обратить её внимание на себя.
«Что ты хочешь?» - Стайлз не знал, на каком языке могут разговаривать такие странные создания, и постарался вложить намерение в свой вопрос. Женщина осталась безучастна. Стайлз задергался, стараясь вынырнуть наверх, вырваться из прозрачной водяной клетки, в которой его держало.
Женщина развернулась к Стайлзу, и её лицо исказилось от бешенства. Она закричала ему в лицо. Безмолвный крик закрутил водяной смерч, и Стайлза начало сдавливать в нём – больно, невыносимо больно, словно холодный огонь проникал в тело и плавил его. Стайлзу казалось, что он разваливается на куски, ему сжимает сердце, и протаскивает через гигантскую мясорубку. Он кричал, так же безмолвно, надрывая в этом крике связки, пытаясь вырваться, не понимая, где он ошибся.
Когда его, наконец, отпустило, он понял, что ему нечем дышать – от него остался только скелет. Ни кожи, не мышц, не губ, чтобы говорить. Ни глаз, чтобы видеть, но Стайлз видел и слышал. Он знал это, потому что спасительная темнота так и не пришла – он все ещё был в глубине этого странного, холодного кошмара.
Женщина висела в прозрачной пустоте перед ним. На ее лице было страдание – невозможно было ошибиться, это был не гнев, не злость, это была боль. Она умоляюще протянула руки к Стайлзу, коснулась рукой его костей. Стайлз дернулся – кожи не было, но он все равно чувствовал исходящее от неё тепло.
Потом он увидел картинку – пять силуэтов, неторопливо бегущих по каменистому берегу, чёрных, расплывающихся чернильными кляксами в окружающем их сером зыбком свете. Красные точки светились там, где должны были быть глаза, внося цвет в картинку. Силуэты становились четче – невидимая линза подстраивалась под зрение Стайлза. Но ему и так все было понятно – Дерек и его нынешняя стая. Альфы.
Волки подбежали к воде и начали пить. От них по поверхности воды растекались неопрятные грязные пятна, как маслянистая нефтяная пленка. Стайлз чувствовал, что тёмная сила, исходящая от стаи альф, делает больно водяной женщине, ранит, замутняет воду, делает застойной, убивает её.
Из воды выплеснулась волна, похожая на диковинного водяного ящера, набросилась на волков, но те, даже не заметив ее, продолжили пить. Следом дернулась другая волна, за ней ещё и ещё, нападая и бессильно стекая вниз, не причиняя альфам никакого вреда.
«Ты хочешь, чтобы я помог тебе убить их?» - внезапное понимание было как удар током. Женщина неторопливо плавала вокруг. Картинка ушла, словно подтверждая догадку.
«А если я откажусь?» - Стайлз почувствовал, что она не просит помощи, она приказывает, ждёт этого от него. Это был его долг – прийти и разобраться со стаей альф, убить их всех, включая Дерека.
Женщина смотрела на Стайлза, и тот каким-то чутьем знал, что она не принимает отказа, а он не может ей отказать. Он дрогнул и кивнул, сам не понимая, как будет выполнять обещанное. И сможет ли.
Она подплыла ближе и провела пальцами по костям грудной клетки. Ощущение было странным – горячим и щекочущим одновременно. Вода вокруг начала бурлить, и Стайлз увидел, как отовсюду подплывает и начинает забираться ему под кости мелкая рыбёшка, крабики, склизкие пиявки, какие-то водяные насекомые, черви. Они набивались в плотную шевелящуюся массу. Стайлз поначалу пытался отпихивать их от себя, но это было бесполезно. Масса всей этой живности росла, уплотнялась и явственно начала превращаться в мышцы, сосуды, создавать новое тело. И когда Стайлз увидел в зеленоватом сиянии воды свою новую кожу, его выбросило из сна.
Чувство реальности от видения было настолько сильным, что Стайлз начал торопливо ощупывать себя, страшась, что в постели сейчас лежит голый скелет или шевелящаяся масса озерной живности. Все было на месте, но легче от этого не становилось.
Стайлз встал, пошёл в душ, пытаясь отогреться после пугающего холода сна.
- Папа сказал, что на них объявили большую охоту, - Эллисон наматывала на палец локон, теребила его, а радужки её глаз желтели. Недавно было её второе полнолуние, Скотт говорил, что оно прошло гораздо лучше, чем предыдущее. Но время от времени, когда что-то особенно сильно задевало её, она все ещё плохо себя контролировала.
Стайлз никогда не говорил этого вслух, но иногда задумывался, как сейчас, глядя на рассерженную Эллисон, у которой непроизвольно лезли когти. Если бы её мать не покончила с собой, они вместе представляли бы силу, с которой нельзя было бы не считаться. Где-то в своих правилах охотники очень сильно промахнулись.
- В смысле? – Стайлз нахмурился. – Они собрались это сделать только сейчас? А не тогда, когда во главе стаи был Дюкалион?
- В паре городов, через которые они прошли, были убийства.
- А то, что у нас тут творилось тогда, не вызывало у них вопросов?
- Думаю, что Дюкалион это делал чужими руками или лучше заметал следы, - Эллисон оглянулась на Скотта, словно ища у него поддержки. Тот согласно кивнул. - Плюс ко всему Дерек обратил меня.
- Тогда они должны были засуетиться ещё раньше, ну когда… - Стайлз неловко дернул плечом, чтобы не договаривать. – Или мистер Арджент всё-таки решил отомстить?
Глаза Эллисон снова сверкнули жёлтым.
- Не наговаривай на моего отца! Мы и так потеряли всю семью. А я… - Эллисон замолчала, словно у неё перехватило горло, Скотт подскочил, обнимая её и успокаивая.
- Эй, я не хотел сказать ничего плохого, - торопливо заговорил Стайлз. – Я просто хочу понять, почему они не сделали этого раньше.
- Отец тут не причем, - Эллисон выпрямилась, снова становясь собранной. – Тут много всего. Подсуетились мамины родственники, особенно когда папа сказал, что больше не будет охотиться, а они были этим очень недовольны. И ещё, думаю, что они не считают Дерека каким-то серьёзным препятствием и хотят убрать стаю альф сейчас, когда она ослаблена
- И пока её не возглавил кто-то вроде Дюкалиона, - закончил Стайлз недосказанное. – А все остальное – только поводы.
«Ну вот, рассерженная озёрная женщина, ты все равно получишь тот результат, которого добиваешься». Идея о том, что Стайлзу удастся в очередном сне объяснить Дереку, что ему надо уйти с берегов этого озера, становилась несостоятельной прямо на глазах. Их всё равно достанут – рано или поздно.
И Дерек – не Дюкалион. Стайлз всё ещё не хотел верить, что Хейл может стать таким же безжалостным убийцей, как альфа, место которого он занял.
@темы: Макси, Фик, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, Скотт МакКол, шериф Стилински, Питер Хейл, Крис Арджент, Эллисон Арджент, Дюкалион, Алан Дитон, Рисунок, R, Слэш
-
-
12.08.2013 в 05:57Стайлз идёт по тёмному лесу, зная, что остается пара дней до полнолуния, и волки беспокойны уже сейчас. Но ему всё равно. Наверное, это один из тех немногих дней в году, когда ему действительно безразлично то, что с ним будет – день маминой смерти.
В тот день, десять лет назад, его уже не пустили к ней. Последнее, что он о ней запомнил – обострившиеся черты её лица, обтянутого желтоватой, как пергамент, кожей. Она рассеянно улыбалась ему, уже не узнавая, и спрашивала:
- Джон, ты привел ко мне Майки? Он такой красивый, - она нежно гладила Стайлза по лицу, а он не понимал и пугался от того, что мама называет его чьим-то незнакомым именем. Намного позже он узнает, что у неё был младший брат – Майкл, который пару месяцев не дожил до своих шестнадцати, разбившись на мотоцикле.
Ещё Стайлз помнил похороны. Как его одели во все чёрное, и он хвостиком ходил за отцом. Были какие-то люди, говорили много слов, трепали его по голове и жалели. А Стайлз чувствовал себя, как морская черепаха, у которой наружу торчат только лапы и клюв. Он видел таких в одну из поездок к морю, когда мама ещё не болела. Стайлз прятал в панцирь себя, испытывая желание цапнуть клювом за руку очередную тетеньку, которая щупала пухлыми пальцами его затылок, обзывая «бедным мальчиком». Но он изо всех сил сдерживался – чтобы не расстраивать маму.
Тогда ему казалось, что это тянется целую вечность – невероятно долгую и длинную. Хотя, скорее всего, все эти события укладывались в какие-нибудь одну-две недели.
Сегодня очередная дата. Десять лет с того самого момента, когда отец, пытаясь не плакать, больным и надтреснутым голосом сказал Стайлзу, что мама уехала далеко, потому что так надо. Но они обязательно будут ей писать. Стайлзу казалось, что отец забыл, что сын у него совсем взрослый, и его не надо обманывать. И что он знает что такое, когда кто-то умирает. Как у их соседей умерла собака. Стайлз сам видел, что она больше не бегала, не лаяла и не поднималась. Но мама была намного важнее, чем собака, и Стайлз пообещал отцу, что, конечно же, они будут ей писать.
Всё это крутится в голове – навязчиво, больно, словно и не прошло столько времени, и всё это было вчера. И Стайлзу не семнадцать, а снова семь.
Лес шумит, пахнет прелой листвой, падает неровный свет от луны. И когда рядом раздается глухое раздраженное ворчание, Стайлз даже не успевает испугаться, словно в сегодняшний вечер у него выключили эту способность. Он может только обернуться и посмотреть на источник звука.
Перед ним, оскалившись, стоит крупный чёрный волк. Глаза у волка светятся красным, и по этому признаку можно понять, что волк не настоящий. Да и не водятся тут такие последние шестьдесят лет.
- Дерек? – неуверенно спрашивает Стайлз. У него не слишком много знакомых, способных превращаться в волков. В любом случае, все они опасны.
Волк снова раздражённо рычит, но не нападает.
- Дерек? – ещё раз переспрашивает Стайлз. Вообще-то он полностью безоружен, кто бы там ни был сейчас в волчьей шкуре. Осознание опасности накатывает только сейчас. Стайлз пятится назад, упираясь в ствол дерева, волк снова сердито рыкает, а потом тычет мордой Стайлзу в бедро, словно приказывая уйти.
- Ты меня выгоняешь? – Стайлз начинает злиться, и это отодвигает страх куда-то на задворки сознания. – Иди ты к чёрту! Это мой лес. Где хочу там и нахожусь!
Стайлз в запале кричит на волка, и голос срывается.
Волк неожиданно перестает рычать и внимательно смотрит на Стайлза. А тот сползает спиной по стволу дерева, к которому прислонялся все это время, чувствуя, что вспышка гнева забрала все силы, и он рискует сейчас позорно разреветься. От слез он удерживается, но его все равно трясет от всего сразу – недавнего выплеска адреналина, подступивших эмоций, воспоминаний.
- Я просто хочу побыть один. Уйди, противное животное.
Волк садится на задние лапы, наклоняет вбок голову и смотрит на Стайлза.
- Сегодня годовщина смерти моей матери, - Стайлз думает, что если объяснит волку причину своего состояния, то тот отвяжется и уйдет, наконец, по своим делам. Но тот ложится рядом и кладет голову на передние лапы.
- Шёл бы ты отсюда, - безнадёжно просит Стайлз. Волк дергает ушами, но даже и не думает уходить. – Ну, лежи тогда, вредная, мохнатая сволочь.
Стайлз трёт руками голову, чувствуя пальцами привычный, колкий ежик волос. Настроение разрушено, хотя можно и не обращать внимания на чёрную тушу, разлёгшуюся рядом. Но у Стайлза не получается. Он начинает говорить вслух, сначала мстительно, рассчитывая, что Дереку надоест слушать его болтовню, и он, наконец, уйдет. А потом втягивается, бессвязно рассказывая, что тогда чувствовал, каким потерянным ощущал себя. И как сильно боялся за отца – Стайлз решил, что тому намного сложнее, и старался оградить его от всего, от чего мог, заодно тщательно скрывая от него свои шалости – от которых всё-таки не мог отказаться.
Волк лежит рядом, и только по вздрагивающим ушам можно понять, что он не спит. Потом Стайлз долго молчит. Молчать легко, хотя они с Дереком, когда тот в своем человеческом виде, обычно только ругаются. Но сейчас Стайлзу по-настоящему уютно.
Когда, наконец, он поднимается, чтобы уйти, то вспоминает, что у Дерека есть своя такая же дата. Что делают оборотни в таких случаях? Воют? Плачут? Бегут куда-то до изнеможения, чтобы только не вспоминать?
- А ты? Как ты с этим справился? – спрашивает Стайлз.
Волк молчит, потом поднимается, отбегает в сторону и оглядывается, приглашая Стайлза идти за собой.
- Ты никогда не отвечаешь на мои вопросы, - шёпотом сердится Стайлз. Но не всерьёз. Он не слишком рассчитывал, что Дерек начнёт откровенничать с ним.
Они доходят до дороги, дальше волк уходит в кусты, но Стайлз знает, что тот скрыто провожал его до самого дома.
Через пару дней после наступившего следом полнолуния Стайлз, сидя за компьютером, чувствует движение воздуха от окна, поворачивается и вздрагивает, видя стоящего там Хейла.
- Эээ… Дерек, что-то случилось? – удивлённо выдавливает из себя Стайлз. Они виделись после той встречи в лесу, когда собиралась стая, и оба благополучно сделали вид, что ничего такого не было.
- Я не справился, - хмуро отвечает Дерек.
- Что? – растерянно моргает Стайлз.
- Ты спрашивал, как я справился со смертью моей семьи. Так вот, я не справился.
Стайлз молчит, испытывая нарастающее сочувствие и какую-то сопричастность. Дерек раздражённо дергает плечом.
- Откровенность за откровенность, - он разворачивается и выбирается обратно в окно.
Стайлз долго стоит, уставившись невидящим взглядом на качающиеся от сквозняка шторы, кусая губы.
-
-
12.08.2013 в 05:57- Они начали на них охоту, - Стайлз сидел в лофте Дерека прямо на столе, болтая ногами. Питер предложил встретиться здесь, назвав эту квартиру нейтральной территорией. По возникавшим у Стайлза эмоциям, опустевшее жилье Дерека трудно было назвать нейтральным. Да и тема, ради которой Стайлз позвонил Питеру, была не похожа на отвлечённые разговоры о погоде.
- Я в курсе, - откликнулся Питер.
- Скотт сказал, - кивнул Стайлз. Он сам не знал, зачем попросил о встрече старшего из Хейлов. Наверное, чтобы хотя бы с кем-то поговорить о том, что уже пару дней не давало ему спать спокойно.
На самом деле Стайлз спал как раз хорошо. Он решился начать принимать сделанную для него Дитоном настойку, и она честно справлялась с поставленной задачей – Стайлзу не снилось ничего. Совсем ничего. Это ощущалось как пустота: словно его лишили одного из чувств – слуха или зрения. Как будто бы он так много узнавал в последнее время из снов, что неспособность видеть их делала его почти беспомощным.
Он не хотел отказываться от снов с чёрным волком, но страшился, что ему снова приснится та самая озёрная женщина с требованием убить Дерека и его стаю. Впрочем, мысль, что до них всё равно рано или поздно доберутся охотники, тоже не вызывала энтузиазма. Эллисон рассказала в общих чертах, с каким арсеналом выехали на эту охоту бывшие коллеги её отца – у Дерека и остальных альф не было почти никаких шансов, если их найдут.
- Я не знаю, что делать, - Стайлз устал решать, потому что все решения были одинаково плохими.
- Я думаю, что ты должен убить их сам, - задумчиво ответил Питер.
- Ты спятил? – Стайлз посмотрел на Питера с возмущением. – Чтобы я сделал это?
- А ты представляешь себе, как именно можно это сделать? – Питер проигнорировал возмущение Стайлза.
- Нет, - мрачно ответил тот. – И это вторая проблема.
- Ты всё-таки обдумывал этот вариант, - понимающе усмехнулся Питер.
- Подумал, что может быть смогу его спасти, - вздохнул Стайлз. – Охотники точно не будут это делать.
- Не знаю, что тебе сказать. Иногда оборотни возвращаются с того света.
- Не все такие скользкие и увёртливые как ты, - пробормотал Стайлз.
Питер хмыкнул, но промолчал. Потом снова заговорил.
- Ты читал что-нибудь об инициациях шаманов?
- Гугл у меня ещё не сломался.
- Тот твой сон про женщину очень похож на такую инициацию, - заметил Питер. – Когда остается только скелет, а потом появляется новое тело.
- Ты к чему?
- Думаю, ты должен подчиниться этому сну. Это не твоя игра и не твои решения.
- Ты радуешься, что он всё-таки погибнет, – возмутился Стайлз, снова испытывая отчаяние. Другого выхода из ситуации так и не находилось.
- Конечно, есть в этом какая-то сладкая доля мести, - ехидно протянул Питер, но потом стал серьёзным. – На самом деле, против воли оказаться во главе этих одержимых, уже само по себе наказание.
- Кто бы говорил, - усмехнулся Стайлз. – Может быть, он наслаждается силой, как ты.
- Я наслаждался местью. Разорвать горло Кейт было бы удовольствием, если бы не всё, что за этим стояло, - помрачнел Питер. – Насколько я знаю своего племенника, он все равно не изменил бы своим дурацким принципам. Даже получив супер-силу.
- А если нет? Если она изменила его?
- Судя по твоим снам, не слишком он этим и доволен.
- Я до сих пор не понимаю, действительно ли вижу его, или у меня просто фантазии и галлюцинации, - вздохнул Стайлз.
- Тогда тем более ты ничего не теряешь.
- Почему ты так настаиваешь на этом? – спросил Стайлз с подозрением.
Питер смотрел на него некоторое время, словно принимая решение, стоит ли ему что-то говорить. Потом всё-таки решился.
- Из-за тебя. Это с тобой происходит. Как бы ты не пытался это заглушить, тебе рано или поздно придётся принять свой путь. А Дерек в любом случае обречён.
Стайлз почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. Подышал, чтобы удержать их, спрыгнул со стола и пошёл к двери. И уже выходя, услышал:
- Удачи тебе.
Стайлз задвинул подальше бутылку с настойкой, приготовленной Дитоном. Тот, вручая её, сказал, что если перестать принимать настой, то сны-видения вернутся через пару дней. По внутреннему ощущению Стайлза время для возможности действовать ещё было, но стремительно заканчивалось.
Наверное, именно так чувствуют себя люди, которые должны принять решение об отключении от системы жизнеобеспечения близкого человека, которого не спасти, и врачи оказались бессильны. Нужно решиться, нажать на кнопку, выключить аппарат, окончательно расстаться с надеждой, принять то, что обратно ничего не вернуть. Никого нельзя вернуть.
Нервы тянуло ожиданием, но Стайлзу всё равно хотелось, чтобы этот момент никогда не наступил.
- Как у тебя с учёбой? – спросил отец, когда они завтракали вместе.
- Что? – недоумённо откликнулся Стайлз, мысли которого были далеко от школьных дел. Потом опомнился, – Прости, задумался. Нормально у меня с учёбой.
- Стайлз, - потянул Стилински-старший с укором. – Ты опять что-то скрываешь от меня?
- Нет, нет, - Стайлз уткнулся в свою кружку, не зная, что ответить. Потом решился сказать правду. – Это опять про мои сны.
- Тебе все ещё снится что-то странное? – обеспокоенно спросил отец.
- Мне видимо уже не перестанет сниться странное, - со вздохом признался Стайлз. – Прости, пап.
Тот кивнул, показывая, что ценит откровенность сына. Стайлзу порой казалось, что отец уже почти смирился и принял случившееся с ним. Может быть, всё ещё надеялся, что это пройдет, но признавал как часть неизбежного.
- Врач?
- Священник, экстрасенс, - усмехнувшись, продолжил Стайлз. – Мне нужен кто-то знающий, но все эти не походят.
- Ты уже понял, кто тебе нужен?
- Понял, но сейчас не в этом дело, - отмахнулся Стайлз. – Скажи мне лучше, если гипотетически тебе надо уничтожить банду преступников, но так, чтобы один из её членов в итоге не пострадал, что бы ты сделал?
- Куда ты опять собираешься влезть? – нахмурился отец.
- Никуда, по крайней мере, физически.
- Это как-то связано с этими твоими снами?
- Да, связано.
- Ты должен кого-то поймать в своем сне?
- Не поймать, - покачал головой Стайлз. – Уничтожить.
Отец долго смотрел на него, и тот смущённо заёрзал под его взглядом.
- Ты разрабатываешь операцию по уничтожению какой-то банды во сне?
- Типа того.
- Стайлз? – в глазах отца росло беспокойство.
- Пап, это безопасно, правда, - Стайлз старался говорить с убеждённостью, но сам её не испытывал. – Это же только сон.
- В моем понимании, если ты планируешь что-то подобное, оно не может быть безопасным. Где бы это не происходило.
- Пап, это как задание, - Стайлз развел руками. – Я всё равно не могу от этого отказаться. И мне нужна твоя помощь.
Отец согласно кивнул. Он не успокоился, но, похоже, понял, что спорить бесполезно. Сны Стайлза явно не были той сферой, в которую он мог бы вмешаться.
- Черт, - потёр лоб отец. – Не думал, что буду обсуждать что-то подобное.
- Я тоже, - хмыкнул Стайлз.
- Нужно описание места, количество членов банды. Возможное оружие.
- Озеро в горах, их пятеро, способ воздействия – физическая сила, - перечислил Стайлз. – Ну, или ещё что-нибудь мистическое. Но я про это ничего толком не знаю. Так что это можно исключить.
- Только драка? Ты не сможешь справиться сразу с пятью. Хотя не знаю, как у тебя там это происходит.
- Догадываюсь, - вздохнул Стайлз, решив, что не стоит рассказывать отцу, что во сне он гораздо сильнее, чем в жизни. Все равно выстоять против четверых крупных волков будет сложно. И он не знал, будет ли в этом Дерек на его стороне.
- Нужна карта. Ты можешь хотя бы приблизительно нарисовать план места?
Стайлз принес распечатанные на листке контуры озера и гор, над которыми сам медитировал все утро, чувствуя себя полным идиотом – планируя боевую операцию в собственном же сновидении.
- Я думаю, что они должны быть где-то тут, - Стайлз обвёл карандашом фрагмент карты, ориентируясь по воспоминаниям из сна.
Отец сосредоточенно изучил распечатки и усмехнулся.
- Знакомая местность.
- Ты там был?
- Очень давно. До твоего рождения.
Стайлз кивнул, вспомнив, что в одном из альбомов видел фотографии отца и мамы – совсем юных, ещё до свадьбы, как раз на фоне огромного озера и гор.
- Самый простой вариант – загнать их вот сюда, - отец очертил место на бумаге. – И вызвать обвал. Вот отсюда.
- Хм, хорошая идея, - пробормотал Стайлз. – Только как я отделю от них Дерека?
- Так это все-таки про них?
Стайлз растерянно вскинул глаза, поняв, что проговорился.
- А его стоит спасать? – спросил отец. – Если он теперь один из них?
Стайлз потянул на себя бумагу с заметками.
- Пап, спасибо. Я ещё подумаю.
- Будь осторожен там, сынок, - взгляд у отца был обеспокоенный. – Понимаю, что звучит бредово. Но будь осторожен.
- Буду, - кивнул Стайлз.
-
-
12.08.2013 в 05:58Стайлзу снился медведь на привычном месте – поляне сумеречного леса. Он сидел на задних лапах и ждал волка, раскачиваясь, чтобы скрасить ожидание. Волк не шёл. Медведь разочарованно зарычал и пошёл проверять свои метки, которые давно не обновлял. Обнюхивал кусты, деревья, не чувствуя никаких чужих для этого места запахов. Тщательно терся о стволы, оставляя на коре клочки бурой шерсти, периодически ворчал, чтобы обозначить остальным свое присутствие.
Когда он вернулся обратно, волка всё ещё не было. Медведь нюхал воздух, траву, безнадёжно пытаясь определить, откуда волк приходил в последний раз. Но прошло слишком времени, и даже тот противный, въедливый, больной запах, сопровождавший его волка в последнее время, выветрился отовсюду.
Время незримо утекало. Медведю это было безразлично, он просто скучал по своему волку. Зато Стайлз чувствовал, что больше не может тянуть. Внутри было холодно и безнадёжно. «Идём», - мысленно сказал Стайлз медведю. Тот недовольно заворчал, но привстал в ожидании. Стайлз вызывал в голове образ того самого озера, и уже там на берегу понял, как промахнулся в планировании.
Это было не то озеро. Или то, но выглядело оно как-то иначе. Поверхность воды местами покрывала масляная пленка, похожая на разлив нефти, источавшая зловоние. Медведь сердито рычал и пятился, но противный запах настойчиво лез в ноздри.
Стайлз чувствовал гнетущую атмосферу этого места, болезненное напряжение, разлитое вокруг. Озеро затаилось и чего-то ждало. Пять серых теней бродили по берегу. Стайлз судорожно пытался высмотреть среди них Дерека, но не узнавал его. Волки были одинаково тёмные, страшные, неотличимые один от другого.
- Дерек, - хотел позвать Стайлз, но вонючий воздух застрял в горле, легкие отказывались работать.
В воде показалась тёмная женщина. Она казалась ещё более разозлённой и опасной, её тело было в язвах, которые причиняли боль. Стайлз чувствовал её всем своим существом, не в состоянии отгородиться от этого.
Он попробовал ещё раз проанализировать ситуацию, но медведь зарычал – попытки думать здесь и сейчас делали ему больно. Он хотел только действовать. Женщина смотрела на Стайлза в упор, её изъязвленное лицо пугало.
«Я хочу спасти одного», - Стайлз пытался представить своего волка. – «Только одного. Сохранить ему жизнь».
Он так и не понял, услышала ли озерная женщина его просьбу. В следующий момент он уже бежал – легко, несмотря на грузное тело. Не думая, действуя. Бурые лапы ступали осторожно, чтобы раньше времени не привлечь к себе внимания.
Над озером сгустился туман, и медведь знал, что тот сейчас на его стороне. Подразнить, загнать волков в ловушку, туман не позволит им разойтись, сбивая зрение и нюх, путая и пугая. Даже самые сильные альфы имеют в глубине души страхи, которые можно извлечь и пустить в ход.
Один из волков завыл – отчаянно, страшно. К этому жуткому пению присоединились остальные. Они сбивались в кучу, излучая угрозу и боль, чтобы запугать и ранить тех, кто их преследовал. Но туман как линза фокусировал и отражал это обратно альфам.
Ещё чуть-чуть, ближе к нужному месту. Волки пока не паниковали, но были готовы броситься на любое живое, что окажется поблизости. Медведь легко забирался на вершину горы. Подползти ближе, потом легко сдвинуть лапой пару камешков, чтобы покатились вниз, вовлекая за собой другие, вызывая грохочущую волну каменного дождя, потоком текущего вниз.
Медведь видел, как волки мечутся внизу, пытаясь спастись от летящей на них лавины, но не успевают. Она догоняет их быстрее, ломая тела, расплескивая кровавые брызги на сером – шизофренично выделяя один цвет – опасный, болезненный, яркий.
Медведь завыл от отчаяния, напряженно следя за тем, не останется ли кто в живых, пытаясь узнать своего волка. И увидел, как одного из них камнепадом подбрасывает вверх, и он летит прямо в озеро. Медведь понесся вниз, стремясь успеть, не думая, не надеясь. Сходу нырнул в мутную зеленоватую глубину, становившуюся всё прозрачнее. И нашёл волка по грязному пятну, которое расходилось от него, растворялось, оставляя только израненное камнями тело. Медведь плыл, словно превратился в выдру, ныряя глубже, хватая зубами и лапами тяжелое неповоротливое тело волка, – своего волка, – толкая его наверх – на воздух, на свободу. Он выбрался на берег, вытягивая туда же намокшую чёрную тушу, начал судорожно обнюхивать, пытаясь определить, жив ли ещё волк. И больше ничего не успел.
Стайлза выбросило из сна так резко, словно он исчерпал запас кислорода, находясь под водой, и попытка задержаться там ещё ненадолго привела бы к неминуемой смерти.
Он хватал ртом воздух, впервые мучительно жалея, что не умеет тут же возвращаться обратно. Кажется, волк был мертв. Может быть, все-таки жив. Проверить это не было никакой возможности.
Эллисон смотрела на него печальными глазами. Она была расстроена. Стайлз удивлялся этому, потому что Дерек был именно тот, из-за кого её мать покончила с собой, а сама Эллисон каждый месяц обрастала шерстью и обзаводилась клыками, вопреки всем гласным и негласным правилам своей семьи.
- Мистер Арджент точно уверен в этом? – Стайлз не понимал, что чувствует. Ничего. Просто перекатывал в голове факты, как стеклянные шарики.
Она кивнула.
- Они видели тела. Те охотники.
- Сколько было тел?
- Пять, - Эллисон запнулась. – Вообще-то я не спрашивала. Но думаю, при камнепаде сложно спастись. Надо чтобы кто-то сказал Питеру.
- Может Скотт? – Стайлз повернулся к другу. - Как альфа.
- Это моя ошибка, - тяжело проговорил тот. – Я не остановил его.
- Если бы ты его остановил, то жертв было бы больше, - Стайлз говорил сухо. Но в голове билась мысль о том, что на самом деле это его вина – Стайлза. Если бы тогда Дерек не кинулся его защищать. Если бы Стайлз не подчинился во сне воле странной озёрной женщины… и много других «если бы».
Больнее всего, когда умирает надежда.
В последнее время Стайлз ложился вечером спать с волнением и ожиданием. В течение дня старался устроить сеанс «медитации» - Стайлз не знал, как ещё можно назвать его попытки погрузится в себя, с привычным соскальзыванием в видения.
Ничего не происходило. Ничего из того, что было ему нужно. Сумеречный лес оставался пустым. Медведь по-прежнему обходил территорию, но никого не встречал. Ещё Стайлзу снилось всякое – какие-то ритуалы, монотонное звучание бубна, вибрирующее где-то внутри грудной клетки и успокаивающее этим. Разные животные, растения, какие-то сведения о них, приходившие образами. Словно Стайлз стал жёстким диском, который подключили к невидимому разъему и в любой удобный момент заливали на него информацию.
Стайлз часть из увиденного даже записывал, так как все ещё не доверял своей памяти и интуитивному знанию, приходившему по требованию, считая, что сам он в нужный момент точно ничего не вспомнит. А файл в компьютере или бумага сохранят это вернее. Хотя Стайлз по-прежнему не знал, что с этим делать дальше.
Волк не появлялся ни в одном из этих странных видений. Стайлз чувствовал себя киллером, который хладнокровно и расчетливо убил друга. И было неважно, что их с Дереком нельзя было назвать друзьями. Стайлз мучился чувством вины, иррационально и отчаянно скучая по своему волку.
Новости, которые принесла Эллисон, убили надежду окончательно. Охотники добрались до стаи альф через день после обвала. Нашли изодранные камнями человеческие тела. Кто-то из охотников знал членов стаи в лицо, их опознали – это была та самая стая альф, которую возглавил и увел Дерек.
Стайлз поспешно свернул разговор с друзьями, чувствуя, что не в силах расспрашивать дальше. Подумал, что надо как-то встретиться с Питером, с Дитоном, посмотреть им обоим в глаза после того, что случилось. Ему хотелось закрыться от всего этого, больше не думать, не видеть, не вспоминать.
Вечером в своей комнате он вытащил синюю бутылку с хорошо притертой пробкой. По его расчетам настойки хватит на пару месяцев. Может быть, после этого он перестанет видеть совсем. Или, в крайнем случае, попросит Дитона приготовить ещё одну порцию.
-
-
12.08.2013 в 06:00- Питер предлагал мне укус, - Стайлз сидит в своём джипе, рассеянно барабаня по рулю. Он готов начать говорить о чем угодно, потому что Дерек, сидящий рядом на пассажирском сидении, молчит, и его настороженное молчание начинает угнетать.
Они ждут кого-то из знакомых Дерека на пустынной проселочной дороге, припарковавшись чуть дальше от поворота с трассы, чтобы джип не было оттуда видно.
Хейл попросил свозить его на эту встречу, чтобы не афишировать своим заметным Камаро собственное присутствие. Стайлз не отказал – ему было интересно. Но Дерек всю дорогу молчал, и так и не разговорился, несмотря на все попытки Стайлза.
- Зачем ты мне это говоришь? – Дерек даже не поворачивает головы в сторону Стайлза.
- Просто так, разговор поддержать, - хмуро бурчит тот в ответ. Очередная попытка из серии «попробуйте наладить общение с Дереком Хейлом» терпит сокрушительное поражение. – Бывает такая штука – разговоры. Никогда не слышал?
- Почему ты отказался? – Дерек игнорирует тщательно выверенный сарказм Стайлза, который маскирует обиду на Хейла и раздражение на самого себя – стоило ли снова наступать на те же грабли.
- Хотел остаться человеком, - на самом деле, тема неудачная. Стайлз сам до конца не понимает, почему отказался. Возможно, если бы такое же предложение сделал ему Дерек, то Стайлз принял бы его.
- Человеком, с точки зрения вида, или человеком, с точки зрения моральных качеств?
Стайлз обалдело смотрит на Дерека – это чуть ли ни самое длинное предложение за последний час, услышанное им от Хейла. И на совершенно отвлеченную тему.
- Какая разница? - Стайлз задумывается о смысле сказанного и понимает, что он сейчас выдал. Хейл молчит в ответ, сосредоточенно глядя впереди себя. Стайлз торопливо исправляется. – С точки зрения вида. Не думаю, что по своим качествам люди лучше, чем оборотни.
- Я не знаю, как это «быть человеком», - говорит Дерек.
- Но ты же… - Стайлз теряется. Он хочет сказать, что на самом деле Хейл в чем-то больше человек, чем некоторые из тех, с кем сталкивался он в своей жизни. Но не может подобрать слова и бессильно выдает. – Дурацкая семантика.
- Если нет разницы в качествах, то так ли это важно? – Дерек смотрит внимательно и явно ожидает ответа от Стайлза. Серьезного ответа, не шутки.
- Я не знаю, - растерянно признается Стайлз. – Ну, у вас же там всякие проблемы: контроль, поиск якоря, риск убить кого-нибудь ненароком. Ещё все эти альфы, беты, омеги. Подчинение вожаку. А если он окажется монстром?
- А у людей не так? – Дерек не улыбается, но в светлых глазах насмешка.
- У меня нет шансов, внезапно обрасти шерстью, клыками и начать кидаться на своего близкого друга, - возражает Стайлз, вспоминая, как пристегивал наручниками Скотта к батарее. И как страшно тогда было.
- У людей нет клыков, но они умеют причинять боль и без них. И убивать тоже, - убеждённо говорит Дерек.
- Оборотни всегда под ударом, - Стайлз вспоминает, как Крис Арджент, прижав его к стене, рассказывал, как убил своего друга, получившего укус.
- Если ты отличаешься, то всегда будешь под ударом, - в том, как Дерек это проговаривает, Стайлз слышит даже не смирение, а спокойствие воина, принявшего свою судьбу. И гордость.
- Смотря, до какой степени, - возражает Стайлз.
Дерек в этот момент высматривает даже не зрением, а каким-то чутьем того, кого они ждут.
- Я быстро, - он выходит из машины.
Стайлз с любопытством вертит головой, пытаясь разглядеть человека на чёрном джипе, который подъехал не с трассы, а откуда-то со стороны леса. Но это безнадёжно – тот одет в неприметную серую куртку с капюшоном, и лица все равно не видно. Через какое-то время Дерек возвращается, а тот, другой, тоже садится в машину и уезжает.
- Кто это был? – интересуется Стайлз, не особо надеясь – он уже спрашивал и ясного ответа так и не получил. Если Дерек уперся в чем-то, то упрашивать его бесполезно.
- Мой знакомый, - Дерек повторяет то, что уже говорил.
Стайлз настраивается на очередной сеанс молчания, пока они будут ехать обратно. Но Дерек вдруг снова заговаривает. Возможно, это его способ рассчитаться со Стайлзом за услугу – дать хоть какое-то количество информации, пусть и на другую тему.
- Я думаю, что вопрос в том, как мы принимаем решения.
- Что? – недоумённо переспрашивает Стайлз.
- Оборотней и людей роднит то, что мы сами совершаем выбор, - терпеливо объясняет Дерек.
- И ты считаешь, что между нами нет разницы?
- Она не принципиальна, - пожимает плечами Дерек. – Разница только в том, что на оборотня его звериная сущность влияет сильнее, чем на человека.
- Вам приходится больше себя контролировать? – возможность просто так рассуждать с Хейлом на отвлечённые темы оказывается захватывающей.
- Не совсем, - хмыкает Дерек. – Скорее я буду в большей степени опираться на инстинкты, чем ты.
- Как ты это чувствуешь? – интересуется Стайлз.
- Просто знаю, - объясняет Дерек. – Внутри меня уже есть это. Как будет правильно. Или чего стоит избегать.
- Хотел бы я так, - с легкой завистью признается Стайлз. – Никогда не понимал, как можно просто знать.
- Я думаю, что ты тоже так можешь, - Дерек смотрит на Стайлза, который своим видом пытается продемонстрировать скепсис, и добавляет. – Но у тебя нет привычки доверять себе.
- По твоей логике получается, что быть оборотнем очень круто, - ворчит Стайлз. – Инстинкты, нюх, эта ваша супер-сила. И якорь найти не проблема. И ты становишься крутым без всяких усилий.
- Я всегда считал, что быть оборотнем – это дар, - подтверждает Дерек.
Стайлз тихо злится на своего пассажира, так явно излучающего превосходство.
- На твоем фоне, я полный лузер, - не удержавшись, резюмирует он.
- Важно то, как ты принимаешь решения, - Дерек насмешливо поглядывает на Стайлза.
- Что? – тому кажется, что Хейл сегодня странный. Обычно он просто молчит. А тут так много говорит, но все какими-то загадками.
- Я уже говорил, что между оборотнями и людьми нет особой разницы. Все дело в том, как ты принимаешь решения. На что опираешься при этом.
- То есть дело не в супер-силе? – подозрительно хмурится Стайлз. – Ты сегодня разговариваешь, как какой-то магистр Йода.
- Я думал об этом, - говорит Дерек.
Стайлз проглатывает готовое сорваться с языка, язвительное: «А ты умеешь думать?» Шутка очевидно не уместна. Ни сейчас, ни когда-либо ещё по отношению к Дереку – Стайлз понимает это очень отчетливо.
- Ты хочешь сказать, что оборотни не круче людей? – ему мучительно хочется свести всё к какой-то простой и ясной формуле.
- Сила требует ответственности, - поясняет Дерек, глядя прямо перед собой. И Стайлз уверен, что для него это не пустые слова – за ними стоит что-то очень личное. – Больше силы – больше ответственности.
- Чтобы оставаться человеком, - Стайлз заканчивает фразу. И тут же смущается от какой-то непривычной торжественности момента.
- Типа того, - усмехается Дерек.
Через какое-то время, когда они уже подъезжают к Бикон Хиллс, Дерек вдруг задумчиво спрашивает.
- А если я сейчас предложу тебе укус?
Стайлз вдруг повисает в мучительных раздумьях. Не то, чтобы он много думал об этом, но мысли о том, как могла бы измениться его жизнь, если бы тогда в лесу Питеру попался он, а не Скотт, все равно время от времени крутились в голове. В мозгах словно скрипят ржавые весы, на одну чашу которых ложатся те самые супер-способности, сила, нюх, возможность отказаться от надоевшего адеррола. А на другой – риск не выжить после укуса, опасность, страх навредить отцу, проблемы с контролем обращения. Стайлз внутри себя мечется между этими двумя полюсами, мысленно обзывая себя трусом, слабаком, и понимает, что не может решить.
Стайлз не доезжает квартал до дома, где находится квартира Дерека, паркуется и говорит:
- Я не знаю, - ему в этот раз не страшно признавать это.
- Тогда оставайся человеком, - Дерек выходит и добавляет, перед тем как захлопнуть дверцу машины. – Спасибо, что подвез.
Стайлз снова заводит мотор, и из головы не идет этот разговор с Дереком. Все-таки они с Питером точно родственники в своей способности сказать что-то большее, чем прозвучало в словах.
-
-
12.08.2013 в 06:00Стайлз молчал, сидя на краю стола в лофте Дерека. Ему было известно, что говорят близким родственникам в таких случаях. Но он был уверен, что Питеру все эти сострадающие разговоры до лампочки.
- Ты уже знаешь?
- Да, Крис сказал.
- Вы общаетесь? – заинтересовался Стайлз.
- Тебе ничего не снится? – проигнорировал Питер заданный вопрос.
- Не было ничего, - помотал головой Стайлз. - И уже не будет.
- Это плохая идея.
- Если бы не мои дурацкие способности, ничего такого не случилось бы, - несогласно пробурчал Стайлз. Они уже разговаривали на эту тему с Дитоном. Тот был уверен, что Стайлз в своем сне все сделал правильно, но легче от этого не становилось.
- Стайлз, есть вещи за пределами нашего понимания.
- Больше не хочу иметь с ними дело, - отрезал тот.
- Ему ты так не поможешь.
- Я ему уже никак не помогу! – взорвался Стайлз. Его бесило это равнодушное спокойствие Питера, который вел себя так, будто бы не потерял несколько дней назад одного из двух последних оставшихся в живых родственников. – Какой смысл связываться с этим и дальше?
Питер долго молчал в ответ.
- Не хотел тебя зря обнадеживать, но они так и не нашли его тело.
- Кого?
- Дерека. Крис сказал, что нашли только четверых.
- Я его вытащил, - с трудом признался Стайлз.
- И все это время молчал? – усмехнулся Питер.
- Не хотел зря обнадеживать.
- Стайлз, о чем ты умолчал? – Питер выглядел как такса, вставшая на след и готовая лезть за добычей в любую нору. – Выкладывай все!
Выслушав полное, без купюр, изложение того самого видения, когда медведь вызвал обвал в горах, Питер долго молчал. Потом усмехнулся.
- Как ему все-таки повезло с тобой.
Стайлз посмотрел на Питера как на умалишенного.
- Ты о чем? Я так и не знаю, что с ним.
- Ты не понимаешь, - довольно улыбнулся Питер. – Ты просто не понимаешь.
- Объясни, - потребовал Стайлз.
- Не буду, сам потом разберешься, - ухмыльнулся Питер. – Бросай пить свою дрянь. Ты должен найти его во сне. А я пойду уговаривать Арджента, съездить туда.
- Я с вами, - вскинулся Стайлз. – Я поеду с вами!
- Стайлз, - Питер посмотрел на него с сомнением. – У тебя школа. Тебя никто не отпустит.
Потом под умоляющим и требовательным взглядом Стайлза все-таки сдался:
- Нужна причина, которую можно объяснить в школе. И надо как-то договориться с твоим отцом.
Стайлза охватило лихорадочное нетерпение. Он задвинул синюю бутылку куда-то в недра шкафа, ожидая, когда уже прекратится действие настоя, и снова вернутся такие, накуренные и реалистичные одновременно, сны.
Энергия требовала выхода, но настоящую активность проявить было сложно. Стайлз залез в интернет в поисках информации, мотивируя это тем, что, даже с его внезапно проснувшимися способностями, гугл как источник информации никто не отменял.
Он искал все, что могло хоть как-то помочь – историю местности, куда они собирались, традиции шаманов, данные об индейских племенах и их тотемах, мифологию. И постепенно начинал видеть какую-то внутреннюю логику в действиях Дерека, который именно туда увел стаю альф. Он не смог бы объяснить это рационально, но чувствовал, что это имеет смысл. Словно сам Стайлз видел сейчас только несколько кусочков паззла, который ещё нужно было собрать, а для этого получить в руки остальные его части.
Питер позвонил, сказав, что смог уговорить Криса ехать, но тому нужно несколько дней, чтобы завершить какие-то дела в городе.
Стайлз в очередной раз так удивился тому, что у Питера есть общие дела с Арджентом, что не удержался и задал прямой вопрос Эллисон, когда они со Скоттом зашли к Стайлзу вечером
- Твой отец общается с Питером?
Эллисон болезненно поморщилась в ответ – было видно, что тема ей неприятна, но все равно ответила:
- Он не приходит к нам домой. Но они общаются.
Что это означало, Стайлз так и не понял, переведя недоумевающий взгляд на Скотта.
- От них часто пахнет друг другом, - Скотт явно знал больше, чем сейчас озвучивал. Но при Эллисон расспрашивать друга, Стайлз не рискнул.
- Я хочу поехать с ними, - сообщил Стайлз, не считая нужным это скрывать – Питер без разрешения своего альфы все равно никуда бы не уехал.
- Надеюсь, что это будет не зря, - Скотт смотрел так, словно даже не сомневался в том, что они найдут Дерека.
- И ты присмотришь за ними, - попросила Эллисон.
- За кем? – Стайлз не сразу понял, чего от него хотят. Потом удивился. – Они же взрослые люди! – и увидев непреклонный взгляд Эллисон, пообещал. – Хорошо, присмотрю.
Ночью наконец-то пришёл сон – тот самый. В этот раз ощущение леса изменилось: словно внутреннее убежище расширилось от размеров берлоги до всего леса, стало домом, безопасной зоной. Стайлз успел соскучиться по этому месту.
Волк снова не пришёл, но медведь и не надеялся найти его здесь. Он обошёл территорию, обновил свои метки и сел на поляне в ожидании. Стайлз вызвал из памяти образ озера, будучи уверенным, что Дерека стоит искать именно там.
Медведь долго бродил по берегу, искал следы, принюхивался. Казалось, что волк вроде бы был тут, но где и когда – не понятно. Медведь чувствовал исходящий откуда-то запах костра и слышал гулкий звук барабана или бубна. Его тянуло к этому месту, но он опасался, что оттуда его прогонят.
Медведь порычал, призывая волка, но тот не шёл. Зато из воды показалась тёмная женщина, приблизилась, спокойная, снова пугающе красивая. Провела рукой Стайлзу по груди, а он не мог понять, кто он сейчас – человек или медведь. Где-то под ребрами снова затрепыхалось, словно тело начало распадаться на мелких рыбёшек и прочую живность, из которой оно было сделано в прошлый раз. Противное ощущение пришло и отступило. Женщина погладила Стайлза по щеке. «Как своего пажа», - мелькнуло у него в голове. Сравнение было неуместным, но он знал, что она ждёт его не только во сне.
Мерный стук бубна или барабана звучал все громче откуда-то с другого края озера. Стайлз слышал заунывное, плачущее пение, уже зная, что так изгоняют злых духов, чтобы вылечить кого-то. Поющий голос был женский, но хриплый – словно прокуренный или сорванный. А может быть, обладательнице голоса было уже много лет.
Озёрная женщина гладила медведя, мягко теребила по холке, он подставлялся и урчал от удовольствия. Стайлз сам размяк от этой ласки так, что чуть не забыл, зачем пришёл сюда. Спрашивать было страшно, но он решился. «Волк», - он старательно держал картинку в голове – чёрная, насквозь промокшая шерсть, волк, лежащий на берегу с неловко подогнутыми лапами.
Женщина улыбнулась Стайлзу и позволила увидеть. Волк лежал на земле, его бока поднимались и опадали от тяжёлого дыхания. Тёмная фигура била колотушкой в огромный бубен, натянутый на неровный обод, и обходила волка по кругу. Рядом дымил костер.
Стайлз знал, что Дерек жив. Это было главное.
- Вы собираетесь туда ехать? – отец застал своим вопросом врасплох. Вообще-то Стайлз собирался с ним об этом поговорить, но все тянул с этим разговором, сам не понимая, чего именно выжидает. Вернувшиеся пару дней назад сны сопровождались ещё одной способностью, которую Стайлз осознавал, но никак не мог смириться с ее полной иррациональностью – делать или не делать что-то нужно было в свое время. Словно жизнь и происходящее вокруг имело свой ритм, который диктовал правильный момент для каждого действия.
- Я как раз хотел с тобой об этом поговорить, - смутился Стайлз. – Откуда ты знаешь?
- Ко мне в участок заходил Крис Арджент. Просил отпустить тебя с Питером Хейлом и с ним. И присмотреть за Эллисон в его отсутствие.
- Что ты ему сказал? – Стайлз замер в ожидании ответа.
- Что это исключено.
Стайлз мучительно подбирал аргументы – все они выглядели бредовыми.
- Пап, - начал он нерешительно.
Стилински-старший прервал его взмахом руки:
- Ты не дослушал. Арджент оказался очень упрямым. Сказал, что знает там пару мест, где проживают индейцы. Обещал показать тебя кому-нибудь из их шаманов, - отец покачал головой. – Я подумал, что это может быть полезным для тебя. Тебе же всё ещё что-то снится?
Стайлз согласно кивнул, не веря своей удаче.
- Все ещё. И вроде как мне надо там быть, - Стайлз беспомощно развел руками, жалея, что не может объяснить лучше. Ощущение уверенности в том, что он должен ехать к этому озеру, и его там ждут, было таким всеобъемлющим во сне. Но в реальной жизни меркло, казалось странным и глупым.
Отец покивал головой и вздохнул.
- Я поговорю в школе.
Вечером позвонил Питер и сказал, что рано утром они выезжают.
-
-
12.08.2013 в 06:01Стайлз сонно клевал носом на заднем сиденье джипа Арджента.
Крис и Питер сидели впереди – оба в почти одинаковых куртках, серьезные, молчаливые. Крис изредка курил в приоткрытое окно. Питер недовольно морщился, но молчал. В такие моменты у Арджента проскальзывала усмешка. Стайлзу казалось, что тот нарочно дразнит Хейла.
- Какой маршрут? – Стайлз успел выспаться после раннего подъема, и в нём проснулся интерес к происходящему.
- Едем до Сакраменто, там переночуем где-нибудь. Завтра к вечеру должны быть у озера, - Питер развернул карту, показывая путь.
- Мистер Арджент, вы действительно знаете кого-то из местных индейцев? – спросил Стайлз.
- Зови меня Крис, - недовольно буркнул тот, покосившись на насмешливо хмыкнувшего Питера. – Я – нет. Но в Саус Лэйк Тахо живет один знакомый, который знает. Нам как раз по пути.
- Они же живут в резервации?
- Некоторые живут, - пожал плечами Крис. – Но не все.
- Как мы будем искать Дерека? – этот вопрос волновал Стайлза больше всего.
- Пока план такой: возьмем одного из наших, кто был там, где нашли стаю. Доедем до места и решим, что делать дальше. Может быть, все-таки удастся договориться с местными, - в голосе Криса не было уверенности.
- С индейцами? Думаете, они будут против наших поисков?
- Индейцы недолюбливают охотников, - сказал Питер. – Считают тех, кто охотится на оборотней, убийцами Духа.
- Это как? – заинтересовался Стайлз.
- Ты знаешь, как появились охотники? - Крис включился в разговор. – В тринадцатом веке, был создан рыцарский орден, чтобы противостоять всякой «богопротивной нечисти, притворно мнящей себя созданием Божьим», - Крис нараспев процитировал по памяти. – Рыцари ордена охотились на диких оборотней, не трогая тех, кто не вредил людям.
- Вообще-то это были религиозные фанатики из ордена доминиканцев. Ходили в белом, но с оружием и боролись с ересью, - насмешливо прокомментировал Питер. – Пытались контролировать оборотней. Придумывали всякие страшные истории для обывателей, шантажировали. «Войди в лоно святой церкви и обретешь ее защиту», - он произнес последнюю фразу с нарочитым пафосом.
Крис недовольно покосился на него.
- Ты как всегда передергиваешь.
- А дальше что? – нетерпеливо спросил Стайлз, не давая Питеру возможности начать спорить и увести разговор в сторону.
- У них был запрет на то, чтобы убивать всех вервульфов, - ответил Крис. – Они действовали по Кодексу.
- Потому что им нужны были оборотни. Сила, власть, контроль, - подхватил Питер. – Удобно было использовать для своих целей.
- Прекрати, - поморщился Крис. – Не надо всё валить на орден. Можно подумать, что оборотни были невинными овечками.
- Не были, - признал Питер.
- Причем тут индейцы? – наблюдать за перепалкой этих двоих было интересно, но Стайлзу хотелось дойти до сути.
- Индейцы были людьми второго сорта – язычники, дикари, - объяснил Питер. – Когда охотники добрались сюда, Церковь разрешила им не придерживаться Кодекса. Уничтожать даже при подозрении на способность обращаться. Ведь так, Крис?
- Этой страницей нашей истории я не горжусь, - буркнул тот.
- Рад этому, - ехидно ответил Питер и повернулся к Стайлзу. - Ты же можешь представить, кто пострадал в первую очередь?
- Шаманы, - кивнул тот, вспоминая чувство единения с миром, которое возникало у него во снах. Ощущение возвращения домой, смысла, связи с жизнью. Когда этого долго не было, то Стайлз словно замерзал, а потом оттаивал – как мурашки, разбегающиеся по онемелой конечности, неприятные в первый момент, но кровообращение восстанавливается, и телу приходит долгожданная способность двигаться. Сейчас он мог понять чувства людей, которых лишили этой связи, оставили в пустоте, холоде и беспомощности.
- Поэтому индейцы так не любят охотников, - подвел итог Питер. – Так что вся надежда на тебя, Стайлз.
- Почему? – удивился тот.
- Ты для них свой.
- Я в этом не уверен, - смутился Стайлз.
- Вот и проверишь заодно, что тебе кажется, а что нет, - Крис открыл окно, демонстративно собираясь закурить.
- Предлагаю остановиться где-нибудь и пообедать, - поспешно предложил Питер, покосившись на незажжённую сигарету в руках Криса.
Тот ухмыльнулся, закрыл окно и отдал сигарету Питеру, который только покачал головой в ответ, засовывая сигарету обратно в пачку.
Как Питер и обещал, к вечеру они добрались до Сакраменто. Проехали через центр города и там свернули на восток в сторону озера Тахо.
Стайлз активно крутил головой, пытаясь посмотреть город. В Сакраменто он ни разу до этого не был. Город, по крайней мере, в зоне федеральной трассы оказался скучным – деревья вдоль дороги и какие-то неинтересные постройки.
- Удачно проскочили, - заметил Питер, когда они почти доехали до восточной окраины города. Несмотря на вечернее время, дорога оказалась неожиданно свободной.
Крис доехал до какого-то придорожного мотеля с гордой надписью «Отель Калифорния», обведённой цепочкой мелких красных лампочек, из которых горела только треть. Взяли номер на двоих, так как Питер сказал, что ночевать здесь не будет – за ним должен был заехать какой-то знакомый.
- Вернусь к утру, - вальяжно сообщил Хейл. – Не скучайте тут без меня.
Крис только хмыкнул в ответ, насмешливо щуря глаза.
Стайлз оглядел обшарпанный номер с двумя продавленными кроватями, разделёнными тумбочкой, заглянул в ванную комнату со слегка покосившимся душем и выбрался на улицу. Ложиться спать было ещё рано, а дышать застойным запахом дешёвой гостиницы не хотелось. Вид снаружи тоже не был особо вдохновляющим – почти пустая автомобильная парковка, но пахло тут намного лучше. Стайлз сел прямо на ступеньках – номер им дали на втором этаже, двери выходили на длинный балкон, к которому с земли вела довольно широкая деревянная лестница.
Через какое-то время к нему присоединился Крис. Присел рядом, закурил. Стайлз неловко молчал – ему интересно было задать Ардженту вопросы, но он стеснялся – все, что интересовало Стайлза, находилось в слишком личной сфере.
- Крис, спасибо, что уговорили моего отца отпустить меня.
- Не за что, - пожал тот плечами. – Я считаю, что ты будешь нам полезен.
- В чём? – удивился Стайлз.
- Точно пока не знаю. Но верю, что твои способности нам ещё пригодятся, - ободряюще улыбнулся Крис.
Стайлз промолчал. Он не был уверен в том, что сможет целенаправленно использовать свои видения, но вслух признаваться в этом не стал. Ему хотелось спросить, как Арджент относится к тому, что его дочь стала оборотнем, и что за общие дела связывают их с Питером Хейлом, и ещё много таких же вопросов, которые задавать было неудобно. Наконец, Стайлз выбрал из всего списка вопросов самый нейтральный.
- А Питер не сказал, с кем он уехал?
- Это кто-то из его дальних родственников, - ответил Крис. – Питер надеется, что они могли что-то слышать о Дереке. Оборотни чувствуют, когда на их земле появляется кто-то чужой. Особенно альфы. Сюда могли дойти слухи.
- Это так странно, - Стайлз вспомнил, как во сне медведь точно знал, кто из волков принадлежал его территории, а какие были пришлыми, чужими.
- Не так уж и странно. Они же наполовину волки, - в голосе Криса прозвучала горечь. Он явно вспомнил о своей дочери, а, может быть, даже и о жене.
- Как вы с этим справляетесь? – неловко поинтересовался Стайлз.
- А как ты справляешься? – спросил Крис. – Я думаю, что у нас просто нет выбора, справляться или нет.
- Для меня это будет иметь смысл, если мы найдем Дерека, - признался Стайлз.
- Даже так? – Крис посмотрел с удивлением.
- Я не это имел в виду, - Стайлз смутился, понимая, что фраза прозвучала двусмысленно, и заторопился с объяснениями. – Если бы не мои способности, то Дерек не попал бы во все это.
- Значит всё дело только в чувстве вины?
- Не совсем, - Стайлз замолчал. Попытки объясниться только сильнее всё запутывали.
- Тут нечего стыдиться, - сказал Крис, – когда делаешь что-то для того, кто тебе небезразличен.
Стайлз согласно кивнул. Арджент словно говорил не только ему, но и отзывался на какие-то свои мысли.
-
-
12.08.2013 в 06:01Рано утром Питер действительно постучал в дверь номера – до отвращения бодрый и довольный жизнью. Стайлз сонно проморгался, почти на автомате умылся и собрался. Завтракать в мотеле они не стали, так как Хейл помахал перед ним и Крисом пакетом с домашней выпечкой.
- Моя тетя Джессика все ещё божественно стряпает.
Пока Стайлз с наслаждением поглощал кусок действительно вкусного яблочного пирога, Питер докладывал результаты своей разведки, одновременно управляя машиной – Крис пустил его за руль, чтобы спокойно поесть.
- Они предполагают, что Дерек жив, но не уверены. Похоже, он действительно перестал быть альфой.
- Они не шкажали, где его ишкать? – с набитым ртом прошамкал Стайлз.
- Где-то ближе к Карсон-сити. Точнее сказать нельзя, - Питер посмотрел на Криса. – Кстати, где-то там есть резервации индейцев уашо. Твой знакомый не из них?
- Вроде да, - ответил тот. – Вечером и узнаем – он нас уже ждет, и обещал помочь. Мы когда-то учились вместе в колледже.
Они без особых приключений добрались до Саус Лэйк Тахо. Стайлз с интересом рассматривал зеленый город с расчерченными, как по линейке, улицами с аккуратными домами, которые словно росли между деревьев. Где-то дальше на север должно было быть озеро, и Стайлз втайне надеялся, что они все-таки доедут до него, и он сможет сравнить свои ощущения с тем, что было тогда во сне.
Улица, где в небольшом доме жил знакомый Криса, находилась довольно далеко от озера. Стайлз разглядывал среднего возраста мужчину с тёмными волосами и серыми глазами, с вполне европейскими чертами лица, разочарованно не находя в нем никаких следов присутствия индейской крови.
- Джордж, - представился тот и пригласил всех троих в дом, в уютную гостиную с обтянутой светлой обивкой мебелью. Несмотря на сдержанность обстановки, во всём чувствовалась забота. Хозяевам явно было не безразлично, в каких условиях они живут.
На стенах висели семейные фотографии, на которых были запечатлен Джордж в более молодом возрасте с двумя детьми и с невысокой, хрупкого вида, женщиной. Были фотографии детей отдельно – мальчика и девочки – в разном возрасте, ещё какие-то люди. И две фотографии суровых на вид мужчины и женщины, словно списанных с иллюстраций к книжкам про индейцев, которыми в детстве зачитывался Стайлз.
- Это моя бабушка и ее брат, - пояснил Джордж на его вопросительный взгляд. – Во мне только четверть индейской крови. Хотя по закону я все равно считаюсь коренным жителем.
- Джордж, мы ищем человека, - Крис начал разговор и запнулся. - Не совсем человека. Надеемся, что он выжил после обвала в горах пару недель назад.
- Я слышал об этом, - кивнул Джордж. – Это было дальше на север.
- Откуда вы слышали? – спросил Стайлз.
- Это были злые люди, - ответил Джордж и уточнил с иронией. – Не совсем люди. Такие вести расходятся быстро, по крайней мере, в нашей среде. Я знал, что они пришли. И я знаю, что они погибли.
- Вы общаетесь со своими? – Стайлзу мучительно хотелось расспрашивать нового знакомого о подробностях, но он опасался быть слишком назойливым. – Ну, с индейцами.
- Конечно, - пожал плечами Джордж. – Мои дядя и тетя до сих пор живут в резервации в Гарднервилле. Да и в Карсон-сити есть дальние родственники.
- А что ещё говорят про этот обвал?
- Что водяная Дева наказала стаю за её жадность, - Джордж явно ожидал какой-то реакции от Стайлза – удивления, насмешки, но тот только согласно кивнул в ответ. Джордж, уже с интересом глядя на Стайлза, продолжил. – Что она пощадила одного из них, но в обмен на это забрала его силу.
- Какую силу? – голос у Стайлза дрогнул против воли, внутри опалило дурным предчувствием.
- Быть человеком, - Джордж посмотрел на него с сочувствием. – Это кто-то тебе близкий, да?
- Друг, - потерянно пробормотал Стайлз, оглянувшись на Питера. Тот кивком подтвердил его слова.
- Вам лучше поговорить с кем-то из стариков. Это было яркое событие, поэтому слухи до нас дошли, но подробностей я не знаю, - Джородж набросал что-то на листке бумаги и протянул его Крису. – Это адрес главы общины в Карсон-сити. Попросите его помочь. Но лучше, если с ним будет разговаривать он, - Джордж кивнул в сторону Стайлза.
- Я уже не охочусь, - Крис недовольно поморщился.
- Предубеждения сильны, особенно среди старшего поколения, - Джордж виновато пожал плечами. – Ты же понимаешь такие вещи.
- А как они узнают? – вмешался Стайлз. – На нем же не написано, что он охотник?
- На тебе тоже не написано, что ты близок Духу, - насмешливо ответил Джордж. – Но даже я это чувствую.
Стайлз сглотнул – эти слова пугали его и, одновременно, возрождали в нём веру, что у них всё ещё может получиться.
Джордж сказал, что скоро будет ужин, но Питер утащил Стайлза с собой, оставив Криса в гостях, отговорившись тем, что они хотят прогуляться по окрестностям.
- Пусть пообщаются. Может Крис из него ещё что-то вытянет, - заговорщически подмигнул Питер. Стайлз не стал возражать: его охватило нетерпение – очень хотелось добраться до озера.
Питер забрал ключи от джипа Арджента, они со Стайлзом доехали до бухты, явно искусственного происхождения, где у длинного пирса были пришвартованы небольшие катера и гребные лодки. Припарковали недалеко машину и прошли на берег. Обычный пляж, тёмная, но довольно чистая вода. По песку носилась стайка детей, прогуливались парочки. Ничто не напоминало ту самую стихию, которую Стайлз одновременно хотел увидеть и страшился её.
Воздух был по-осеннему прохладный, от озера тянуло влажным вечерним холодом, но Стайлз все равно разулся, подвернул штаны и прошёлся по кромке воды, ощущая пальцами ног мокрый песок, болтая ступнями в воде, подтягивая вверх намокающие снизу от мелкой ряби штанины.
Сначала всё было таким безопасным и невинным, а потом откуда-то извне пришло ощущение силы – чуждой, опасной, она касалась его, словно проверяя и исследуя. Стайлз дернулся от внезапного озноба внутри, споткнулся и едва удержался от падения в воду.
Торопливо выбрался на песок и обулся, не обращая внимания на прилипшие к мокрым стопам песчинки. Отошёл подальше от воды. Ощущение чужого присутствия ослабло, но полностью не исчезло. Стайлз подошёл к Питеру:
- Поехали отсюда.
- Ты что-то почувствовал? – с беспокойством спросил тот.
- Ничего особенного, - дернул плечом Стайлз. Объяснить внятно свои ощущения он все равно был не в силах.
Питер не стал расспрашивать, только молча кивнул и направился к машине. Они вернулись обратно к дому Джорджа, где их накормила ужином та самая милая женщина с фотографий – жена хозяина. Стайлзу выделили комнату в мансарде – она принадлежала сыну хозяев, который, как пояснила хозяйка, сейчас учился в колледже в Сакраменто.
Ночью к Стайлзу пришла лихорадка. Он никак не мог вынырнуть из душного кошмара, когда воздух был словно пропитан жаром и горьким дымом горящих вокруг костров. В воздухе носились тёмные тени, которые тоже были горячими, обдавая обжигающим теплом. Стайлз был медведем, ноздри забивал запах подпалённой шерсти, тлевшей от попадавших на шкуру искр. Медведь искал кого-то в багровой темноте и не мог найти. Стайлз не мог вспомнить, кого же он ищет. Медведь продолжал упорно идти, хотя порой казалось, что земля под лапами почти плавится от жара. Медведь рычал от боли, но не сдавался – он должен был спасти кого-то, честно разделив чью-то боль. Стайлзу казалось, что ещё чуть-чуть, и его расплющит от зноя, размажет, как разогретый пластилин, оставив не отдираемые от земли кляксы.
Стайлз потерял счет времени. Он пытался вспомнить озеро, хотел домой, но становилось только жарче. «Что я должен сделать?» - взмолился Стайлз внутри себя. Бесконечная горячая темнота никак не кончалась, освещаясь только редкими всполохами. Стайлз не понимал даже, где он находится. Ответа не было.
Потом, через очень долгое время, тяжелая, вязкая жара начала спадать, хотя треск костра становился все четче, но к нему примешивалось монотонное пение и мерное звучание ударов в бубен. От этого Стайлзу становилось легче, как будто бы эти звуки отгоняли тёмные тени и жар. И он, наконец, провалился в сон без сновидений.
-
-
12.08.2013 в 06:02Стайлз проснулся как от толчка, почти физически ощущая на себе чей-то чужой взгляд, который, впрочем, не пробуждал в нём чувства опасности. Стайлз осторожно открыл глаза, ожидая увидеть стены, оклеенные плакатами с постерами Джей-Зи, Кенни Уэста, Эминема и ещё кого-то такого же – сын хозяев явно отдавал предпочтение хип-хопу. Но вместо этого увидел над собой серый конус странного шатра, натянутого на длинные жерди, равномерно воткнутые по периметру и сходившиеся сверху.
В середине был выложен очаг из камней, слабый дымок от него уходил в отверстие в крыше между перекрестьем жердей. Пахло дымом, горькой травой, сырой шерстью и кожей от шкур, разложенных вдоль стены. На одной из таких и лежал Стайлз, сверху накрытый другой шкурой. Он откинул ее и обнаружил, что на нем надеты только трусы и футболка, от которой противно несло прокисшим пóтом. Огляделся ещё раз и наткнулся взглядом на того, кто смотрел на него всё это время.
Большой чёрный волк сосредоточенно разглядывал Стайлза.
- Дерек, - неуверенно позвал Стайлз. Голос хрипел, будто был сорван.
Волк поднялся со своего места и потрусил к Стайлзу, ткнулся носом в лицо, лизнул.
- Дерек, - хрипло прошептал тот, чувствуя, как на глаза наворачиваются непрошенные слезы. – Ты жив, волчара.
Стайлз вцепился пальцами в шкуру волка, ощупывая, гладя, пытаясь понять, снится ему происходящее или нет.
- Ты же живой? – растерянно повторял он, потом ущипнул себя за руку, чтобы убедиться, что это не сон. Волк тихонько заскулил, тычась Стайлзу в живот, лизнул шею, ткнулся холодным мокрым носом в ухо. Стайлз обнимал его, нащупывая в чёрной шерсти проплешины от ран.
Тут одна из стен зашевелилась и отъехала куда-то в сторону, и в шатер вошла пожилая женщина – в одежде из выделанной кожи, украшенной вышивками, бисером и перьями, с мелко заплетенными косичками. На ее тёмном старом лице морщины были вырезаны как в камне. Она на каком-то незнакомом языке сердито шикнула на волка. Тот почти отпрыгнул от Стайлза и виновато поплелся обратно туда, где лежал до этого.
- Так делать нельзя, - заворчала женщина уже на английском языке. – Твой дух ещё слабый. Ещё надо камлать. Трогать тебя рано.
Стайлз плохо понимал, что она говорит. Но, судя по виду волка, тот сделал что-то такое, что категорически запрещёно ему было делать.
- Эээ… - попытался начать разговор Стайлз. – Здравствуйте.
Больше ничего умного в голову не приходило. Женщина насмешливо хмыкнула.
Стайлз вдруг остро ощутил, что ему очень хочется в туалет. Он не знал, сколько времени тут провел, но судя по ощущениям в мочевом пузыре – почти вечность.
- А где у вас тут… - неловко начал Стайлз. Женщина ткнула рукой в сторону выхода.
Стайлз оглянулся в поисках штанов, но ничего подходящего так и не нашёл. Зато у входа лежали его кроссовки. На расспросы о судьбе другой его одежды сил не осталось, и он, воровато оглядываясь, выбрался из шатра, с удивлением обнаружив вокруг лес и ни одной живой души поблизости. Шатер стоял на довольно утоптанной поляне, где виднелись следы когда-то стоявших тут же по кругу других шатров.
Когда Стайлз вернулся обратно, женщина сунула ему в руки миску с едой. В ней были вареная рыба и какие-то нарезанные овощи. Он ел сначала с опаской, а потом с удовольствием – еда оказалась вкусной. И, все ещё сожалея об отсутствии штанов, неловко завернулся в шкуру – сидеть перед пожилой женщиной в одних трусах было неудобно, хотя той, кажется, было всё равно
После еды Стайлз незаметно для себя задремал, чувствуя себя очень успокоенным, даже сквозь сон ощущая на себе взгляд чёрного волка. Ему снова снился медведь, лапы которого почти зажили. Тот вальяжно валялся на спине, по обожженным подошвам его нежно гладила прохладной рукой озёрная женщина, снимая боль. Неподалёку лежал чёрный волк, ревниво поглядывая на них. Медведь в какой-то момент не выдержал, поднялся и потрусил к волку, но тот сердито заворчал. Медведь от этого не расстроился, – его волк наконец-то нашёлся, – и лениво вернулся к озёрной женщине, снова подставляясь под ласку.
-
-
12.08.2013 в 06:02Во второй раз Стайлза разбудили голоса снаружи шатра. Он сел на своем странном ложе, посмотрел на волка. Тот настороженно прислушивался к звукам из-за стены.
- Мы только проведаем его и уедем обратно, - голос принадлежал Питеру. Потом послышался незнакомый мужской голос, говоривший на неизвестном языке. Что-то также непонятно ответила старая женщина – её голос был узнаваем, они что-то обсудили. И по её интонациям в конце разговора, Стайлз понял, что она больше не возражает.
Питер зашёл в шатер, как-то по-звериному принюхиваясь, не выказывая никакого удивления при виде чёрного волка. Сел у стены на расстеленную там шкуру, волк сразу же подошёл к нему и лег рядом, укладывая голову на колени Питера.
- Как ты? – вместо приветствия, спросил Хейл.
- Вроде нормально, - неуверенно ответил Стайлз. – Только свою одежду не могу найти.
- Крис привез твой рюкзак, сейчас принесет. Когда мы тебя сюда везли, нам было не до одежды.
- А Криса сюда пустят?
- Вроде бы да, - Питер трепал волка за ушами, тот жмурился с довольным видом.
- Что случилось? – спросил Стайлз.
– У тебя начался сильный жар, ты бредил. Хорошо, что мы были у Джорджа. Он сразу связался со своими, и они отправили нас сюда, – Питер помолчал. – Ты здорово напугал нас.
- А что это было? Вам не сказали?
- Похоже, опять какие-то твои шаманские штуки, - развел руками Питер. - Сейчас придёт Джордж. Он у нас вместо переводчика. У него и узнаем.
- Дерек жив, - Стайлз понимал, что говорит очевидное.
- Вижу, - Питер дернул волка за ухо, тот коротко взвизгнул и сердито заворчал. Питер усмехнулся. – Я тоже рад тебя видеть. И знать, что ты способен сердиться.
Они сидели в тишине какое-то время, пока в шатер не зашли Джордж, Крис и та самая старая женщина.
- Привет, Стайлз, - Джордж улыбнулся. – Вот уж не думал, что ты так лихо найдешь самый короткий путь сюда.
Стайлз недоумевающе молчал.
- Привет, - Крис отдал ему рюкзак с одеждой и сел рядом с Питером. – Джордж хочет сказать, что ты попал сразу по адресу.
- Позволь тебе представить, – церемонно начал Джордж, когда все, не спеша, расселись, - одна из самых опытных шаманок нашего племени. Ты можешь звать ее Ла Хуэса.
Старая женщина величественно кивнула, цепко оглядывая Стайлза, будто увидела его в первый раз.
- Стайлз, - выдавил тот из себя. – Очень приятно.
- Обычно посторонних к ней не пускают. Но для тебя сделали исключение, - сказал Джордж.
- Что со мной случилось? – спросил Стайлз у Ла Хуэсы. Она что-то неторопливо начала отвечать, а Джордж внимательно прислушивался и переводил.
- Ла Хуэса говорит, что тебя захватил злой дух, от которого ты освободил человека-волка. Когда-то ты победил этот злой дух, но не до конца, - Джордж прервался, внимательно вслушиваясь, что-то переспросил и с удивлением посмотрел на Стайлза. – Ла Хуэса говорит, что это было, когда твой дух устроил обвал. Может быть, я что-то недопонимаю. Но вроде бы она говорит именно про тот самый обвал, когда тут завалило стаю волков-людей.
- Все верно, - подтвердил Стайлз.
- Ла Хуэса говорит, что тогда ты спас одного из них, но злой дух, который в нем был, теперь тебе мстит.
- И что с этим делать? – Стайлз встревожился, потом услышал звучание голоса старой женщины и успокоился, даже не понимая смысла сказанного.
- Ла Хэуса говорит, что будет учить тебя, потому что об этом её просил другой дух, который называют водяной Девой Тахо, - перевел Джордж и добавил от себя. – Тут её очень почитают
- А что будет с Дереком? – Стайлз показал на чёрного волка, который сразу навострил уши.
- Ла Хуэса говорит, что он носил тёмную силу, потом потерял ее и очень страдал. Его дух поражен, а его человек не хочет просыпаться, чтобы не чувствовать боли. Но его можно будет исцелить.
- Как? – Стайлз обратился напрямую к старой шаманке. – Вы меня этому научите? Поможете мне?
Та уверенно кивнула в ответ и что-то добавила.
- Ла Хуэса говорит, что вы с волком вместе победили злой дух. Когда она будет учить тебя, то этим поможет человеку-волку.
До Стайлза вдруг дошло, что он не понимает, как будет проходить это обучение.
- А как? – растерялся он. – Мне же, наверное, надо будет тут быть. Я не могу оставаться надолго. У меня же школа.
Джордж внимательно выслушал ответ старой женщины и перевел:
- Ла Хуэса говорит, что тебе надо остаться сейчас ненадолго, чтобы она могла окончательно изгнать из тебя злой дух и научить тебя защищаться от него. Но потом тебе всё равно придется вернуться сюда ещё раз, чтобы она могла учить тебя по-настоящему.
- Хорошо, - Стайлз указал в сторону Криса и Питера. – Можно я поговорю с ними?
Шаманка кивнула и вышла из шатра, Джордж ушел за ней.
- Стайлз, - позвал Питер. – Мы можем приехать за тобой через несколько дней.
Тот растерянно переводил взгляд с одного на другого.
- Эллисон просила меня присмотреть за вами.
Крис изумленно уставился на Стайлза, Питер расхохотался в голос и хлопнул Криса по плечу. Волк поднял голову и поворчал, но как-то не слишком сердито.
- Ты не вызываешь доверия у своей дочери, - выдавил Питер, еле сдерживая смех.
- Да уж, дожили, - сдавленно проговорил Крис, похоже, сам не зная, смеяться ему или возмущаться. Потом обвиняюще ткнул в Питера пальцем. – Это все из-за тебя.
Хейл ухмыльнулся без всякого раскаяния.
- Обещаю, я не буду калечить Арджента, а он не будет меня убивать, - Питер повернулся к Стайлзу и поднял правую руку вверх в жесте клятвы.
- В последнем я был бы не так уверен, - пробормотал Крис.
- Не пугай мальчика, - ткнул его в бок Питер. – Иначе нас не отпустят гулять.
- Я не буду убивать его до смерти, - пообещал Крис.
Стайлз изо всех сил старался сохранить серьезное лицо, думая, видела ли их такими Эллисон – до неприличия довольными жизнью.
- А что я скажу отцу? - спросил Стайлз.
- Я поговорю с ним, - пообещал Крис. – Всё равно здесь сотовая связь недоступна. Скажу ему всё, как есть. Думаю, он поймет.
-
-
12.08.2013 в 06:03Стайлз не мог разобраться в том, как он себя чувствует. Он находился в странном месте, наедине со старой женщиной и волком. Ему снились необычные сны. Но это всё воспринималось, как что-то совершенно нормальное. Стайлз чувствовал себя человеком, у которого внезапно сбились все ориентиры, которыми он пользовался всю свою жизнь.
Питер и Крис уехали, обещав вернуться за ним через неделю, предварительно согласовав этот срок с Ла Хуэсой, которая величественным кивком головы подтвердила, что время выбрано верно. Джордж обещал, что заедет проведать через несколько дней, и тоже уехал.
Стайлз не слишком хорошо понимал, что ему предстоит. В первый же вечер, когда они остались одни, Ла Хуэса выгнала его мыться на улицу, всунув ему в руки чайник с нагретой водой. Как потом Стайлз выяснил, их стоянка была в паре миль от озера, но там купаться ему было категорически запрещено. «Пока не изгоним злого духа», - сказала Ла Хуэса. Стайлз, уже наученный опытом своих снов, в этот раз даже послушался. Он вообще не перечил старой шаманке, чувствуя, что все её запреты и предписания имеют какой-то более глубокий смысл, который пока ему был недоступен. Хотя порой они казались почти бредовыми.
Стайлз ожидал, что ему будут рассказывать о том, как проводить камлание. Ла Хуэса действительно что-то рассказывала, но то были короткие странные сказки.
В первый вечер, когда отмывшись от болезненного пота, оставшегося после лихорадки, переодевшись в чистое, Стайлз сел у очага, Ла Хуэса рассказала ему историю происхождения индейцев их племени.
- Творец создал разные семена для разных племен, - она говорила очень размеренно с забавным акцентом, иногда проговаривая слова на своем языке, когда ей не хватало их в английском, но Стайлз слушал внимательно и пытался понять. Волк лежал у стены, как можно дальше от горящего очага, на котором Ла Хуэса одновременно готовила еду.
- Он бросал семена на каждой земле, чтобы из них выросли люди. Разные семена он хранил в разных корзинах. Но западный ветер хотел играть, дунул в корзины и разбросал семена на восток. Там, где были семена уашо, корзина была маленькая, а часть семян были испорченными. Поэтому людей уашо меньше, чем других людей.
Потом она пересказывала другие сказки их племени. Стайлз в этот момент чувствовал себя пятилетним, словно его интеллект тут не справлялся – надо было пользоваться чем-то другим, чтобы понимать эти истории.
На другой день к Ла Хуэсе пришли люди, принесли в корзинах рыбу, и Стайлза сразу пристроили её чистить. Он измазался весь в чешуе и требухе, пока, наконец, не уловил принцип, по которому надо потрошить рыбу минимумом движений. Как Стайлз понял, потом её будут вялить и заготавливать на зиму.
Эти люди о чём-то пошептались с Ла Хуэса, вернулись вечером и соорудили рядом с её «дунгал», как она называла свой конусообразный шатер, другой, поменьше, но такой же в точности по конструкции. Ла Хуэса показала Стайлзу, как правильно выкладывать в середине очаг – «чтобы дух огня был доволен».
Когда Стайлз, обдирая пальцы, выложил круг из камней и, вспомнив опыт походов с отцом в лес, разжёг в нем огонь, то чувствовал себя почти победителем дикой стихии.
Вечером состоялось камлание, которое Стайлз, наконец-то, увидел своими глазами. Ла Хуэсе принесли маленькую девочку. Та ничего не говорила, только тихонько хныкала на руках у пожилой женщины, которая, как понял Стайлз, была бабушкой малышки.
Ла Хуэса переоделась в пеструю балахонистую одежду. С рукавов то ли платья, то ли накидки свисали шнурки, полоски кожи и птичьи перья. Когда старая шаманка поднимала руки вверх, то казалась огромной причудливой птицей, которая вот-вот взлетит в небо. На голове у неё был надет вышитый колпак.
Ла Хуэса долго жгла какую-то сухую траву в костре, устроенном снаружи. Тёмное осеннее небо освещалось пламенем, от огня взлетали вверх искры. Шаманка что-то монотонно напевала, досыпая мелко измолотую траву в костер. Потом взяла бубен и начала бить в него, громко выкрикивая в небо слова, пританцовывая. Стайлз всматривался в пламя, и в какой-то момент действительно увидел в нем тёмную, корчащуюся тень, которая огрызалась, рвалась к девочке, так и лежавшей на руках у сидевшей здесь же бабушки. Но огонь и гулкий стук бубна не пускали эту тень, заставляя её сгорать, осыпаясь пеплом и искрами.
Стайлз сморгнул, прогоняя видение, но это не помогло. Он вдруг услышал, как лес вокруг и все пространство заполнено шёпотом, звуками, чем-то живым. Ночной мир дышал в своем ритме, делая вдохи и выдохи, синхронизируясь с равномерными ударами бубна, которые отзывались где-то глубоко внутри, как метроном – четко, непреклонно.
Волк все это время ходил за Стайлзом, как тень. Ему настрого запретили слишком близко подходить к Стайлзу. Как объяснила Ла Хуэса, «злой дух всё ещё сильный, сначала надо выгонять его совсем». Стайлз плохо понимал, как это связано с возможностью им с Дереком общаться, но волк свято соблюдал наказ шаманки – когда Стайлз пытался подойти к нему ближе положенного, тот рычал и пятился.
- Он сможет становиться человеком? – спросил Стайлз у Ла Хуэсы, когда та шила что-то из кусочков кожи. У неё было очень хорошее зрение для её возраста, и с иглой она управлялась легко.
- Его дух очень слабый сейчас, - пояснила шаманка. – Ему надо набраться силы. Волк охраняет человека, не дает его духу плакать.
Стайлз, которому поручили очищать ивовые прутья, из которых потом будут плести корзины, слизнул кровь с очередного пореза – непривычной формы нож все время соскакивал, не давая сходу приспособиться, и все пальцы были в занозах и ссадинах. Волк, который внимательно наблюдал за ним, нервно дернул ушами.
- Я не понял. Он никогда больше не будет человеком? – Стайлзу не хотелось это признавать, но он очень скучал по Дереку-человеку. Его, конечно, радовало, что тот вообще жив. Но мысль, что они никогда не смогут поговорить так, чтобы Дерек ему ответил, больно царапала внутри.
- Ты очень любишь свой волк, а волк любит тебя, - Ла Хуэса словно нарочно сбивалась на самый примитивный английский, коверкая фразы. – Если ты хотеть, чтобы он быть человек, он станет человек. Но его дух надо лечить. Чтобы он быть человек и не болеть от этого.
Стайлз кивнул. Не то, чтобы он до конца понял, что хотела сказать ему старая женщина, но у него появилась надежда.
На другой день Ла Хуэса сказала, что вечером она будет камлать для Стайлза – «хорошее время, чтобы выгонять злой дух». И он нетерпеливо ждал вечера.
В тот день до него дошло, что если он не может подходить к Дереку близко, то может, по крайней мере, с ним разговаривать – пусть и в одностороннем порядке. Стайлз рассказывал волку, что случилось в Бикон Хиллс за последнее время. Тот вроде бы даже слушал, но Стайлза не отпускало ощущение, что сейчас в волке больше животного, чем человеческого. Ла Хуэса не запрещала им разговаривать и, кажется, сама временами прислушивалась к рассказу Стайлза.
Вечером она велела ему переодеться в длинную рубашку и штаны, сшитые из грубой ткани, напоила какой-то настойкой, от которой у Стайлза немного повело зрение – ему казалось, что мир плывет и дрожит, и все вокруг становится словно двухслойным – Стайлз видел привычные очертания предметов и какие-то колеблющиеся образы. «Ты будешь видеть суть вещей», - пояснила Ла Хуэса, давая ему кружку с настоем.
Сама Ла Хуэса в этом новом зрении виделась как скелет. Это было очень странное ощущение. Словно вокруг него ходил набор костей из анатомического музея – что-то делал, передвигался, пел. А потом начал бить в бубен, гортанно выкрикивая в небо какие-то слова. Стайлз утратил ощущение себя самого, растворяясь в окружающем пространстве. Это было похоже на первые его видения, но в этот раз он точно помнил, кто он и где он. Но это знание ничего не давало – просто слова, написанные на бумаге. Стайлз чувствовал свое единство с окружающим миром, ритм, воздух, огромное озеро рядом – прозрачное водяное тело, живущее в горах. Сами горы, их неспешное дыхание, не замечающее человеческую суету, когда поколения людей сменяются в одном вздохе.
Что бубен замолчал, Стайлз осознал только, когда Ла Хуэса подтолкнула его к дунгалу, где он теперь жил. Стайлз с трудом забрался внутрь и заснул. Ему снилось, что он сам проводит камлание, поет, бьет в большой бубен, слушая гулкий звук. А возле костра сидит Дюкалион – гораздо моложе того, каким он запомнился Стайлзу, и с нормальными зрячими глазами.
Стайлз пел, отгоняя от альфы злых духов, костер время от времени выбрасывал золотистые искры в тёмное небо, освещая Дюкалиона и лежащего рядом с ним красноглазого волка.
-
-
12.08.2013 в 06:03Утром Ла Хуэса придирчиво расспросила Стайлза о том, что он видел накануне и что ему снилось потом. Когда он сказал, что видел её в форме скелета, та неожиданно захихикала, как девчонка.
- Это такая моя суть. Я и есть скелет. Я все собираю и держу на себе.
Стайлз снова не слишком понял объяснения. Но уже усвоил, что многие вещи лучше не пытаться описывать словами – их проще понять чувствами и образами. В этом случае, он сразу начинал понимать, о чём ему говорит старая шаманка.
- А я медведь. Только я не понимаю, в чем тут смысл.
Та кивнула, соглашаясь, и посоветовала:
- Подумай, что делает медведь.
Потом выслушала сон Стайлза и с серьезным видом сообщила, что злой дух ушёл и больше не будет мстить.
- Можешь трогать своего волка, - добавила она напоследок.
Стайлз чувствовал, что он прошёл своеобразный квалификационный уровень, хотя и не мог объяснить, в чем тот состоял. Вечером приехал Джордж и подтвердил ощущения Стайлза.
- Ла Хуэса сказала, что духи-хранители признали тебя. Она будет тебя учить.
- Я не понимаю, как это происходит, - сознался Стайлз, машинально теребя за ушами волка, который не отходил ни на шаг, как только ему разрешили быть рядом.
- Это сложно, - кивнул Джордж. – Весь наш опыт учит другому – когда есть объяснения, система, научное знание. А тут надо просто принять.
- Как там Крис и Питер?
- Арендовали катер, целыми днями пропадают на озере, - Джордж улыбнулся и покачал головой. – Как мальчишки. Просили передать, что приедут за тобой через пару дней.
- Я так и не разобрался, что такое с Дереком, - огорчился Стайлз. – Я даже поговорить с ним не могу.
Джордж высунулся из дунгала, где они сидели, и что-то спросил у Ла Хуэсы. Выслушал её ответ и перевел.
- Ла Хуэса говорит, что ты можешь призвать человека своего волка. Если это будет ненадолго, то не навредит его духу.
- Как? – заволновался Стайлз. – Спросите у Ла Хуэсы, пожалуйста. Вдруг я опять не пойму, что она объясняет.
- Шаманы все-таки странный народ, - усмехнулся Джордж.
- Что вы имеете в виду? – Стайлз напрягся.
- Я о том, кого они иногда выбирают в спутники, - Джордж улыбался, разглядывая их с Дереком. – Ну, или кого выбирает их сердце.
- Это совсем не так, - нахмурился Стайлз. – Просто мы много пережили вместе.
Волк вздохнул и подвинулся ближе к Стайлзу, тихо заскулил и лизнул ему руку.
Джордж хмыкнул, снова высунулся из дунгала и сказал что-то Ла Хуэсе. Та скрипуче рассмеялась и начала что-то объяснять.
- Ла Хуэса говорит, что ты должен сам найти способ, - начал переводить Джордж. - Что-то такое, что вы делали вместе, когда он был человеком. Тогда он сможет вспомнить, что он не только волк, но и человек.
- Я не понимаю, - растерялся Стайлз.
- Ла Хуэса говорит, что это что-то, что было только между вами. Об этом знает только волк и ты.
- Спасибо, - кивнул Стайлз. – Может быть, что-нибудь придумаю.
-
-
12.08.2013 в 06:04Вечером, после отъезда Джорджа, пришли две женщины разного возраста и попросили погадать. Одна была совсем юная, застенчиво и заинтересованно посмотрела в сторону Стайлза, а вторая была постарше. Обе были одеты в современном стиле, но в их внешности явно просматривалось влияние индейской крови, особенно у той, которая была старше.
Ла Хуэса выставила Стайлза с Дереком из своего дунгала, сказав, что это гадание только для женщин. Стайлз послушно ушёл к себе, волк увязался за ним.
- Вот как тебя позвать? - спросил Стайлз у волка, усевшись на шкуры возле стены. – Ты бы хоть подсказал что-то. Что такое знаем только ты и я? И ты в это время был человеком?
Волк жалобно заскулил и лизнул Стайлза по руке, потом ткнулся выше, облизал подбородок. Стайлз поморщился от касания мокрого языка и вдруг вспомнил, как Дерек лечил его после стычки с близнецами. И как сам Стайлз на это реагировал.
- Вот черт, - он растерянно посмотрел на волка. – Бредовая идея. Но вдруг сработает?
Стайлз нашёл на дне рюкзака складной нож. Раскрыл его, проверил лезвие – главным достоинством армейского ножа, доставшегося в наследство от отца, была способность долго держать заточку. Нож и сейчас на ощупь был очень острым. Стайлз стянул с себя рубаху и сосредоточенно провел ножом по предплечью. Острое лезвие легко прокололо кожу и послушно пошло дальше, оставляя за собой тонкий порез с выступающими капельками крови.
Стайлз осмотрел результат, сглотнул от волнения и повернулся к волку, тот с каким-то нетерпеливым вниманием наблюдал за действиями Стайлза.
- Ты же меня не сожрешь? – Стайлз поднес порезанную руку к морде волка. – И не стаешь потом людоедом?
Волк понюхал и лизнул порез, собирая кровь. От касаний его языка ранка тут же затягивалась. Ничего больше не происходило.
Стайлз чертыхнулся и снова провел ножом по руке, делая в этот раз разрез глубже. Волк вылизывал, от его языка пощипывало и жгло. На Стайлза нахлынули воспоминания того времени, что они пережили тогда, как он волновался об отношении Дерека к себе. Это было целую вечность назад.
Стайлз ещё раз надрезал руку, снова кормя волка своей кровью, чувствуя осторожные касания волчьего языка. Потом сказал охрипшим голосом:
- Ты бы знал только, как я по тебе скучаю.
Волк жалобно заскулил, отбегая в сторону.
Стайлз уткнулся лицом в ладони, мучительно переживая поражение. А через несколько минут услышал, как хрипло и неуверенно его позвали:
- Стайлз?
На месте волка стоял Дерек, совершенно голый, но такой же, как обычно, только на груди и бедрах у него выделялись белые рубцы шрамов.
- Привет, - севшим голосом прошептал Стайлз. – Надо тебя одеть.
Он подтянул к себе рюкзак и торопливо зашарил в нем, пытаясь скрыть смущение. Вытащил широкие спортивные штаны на резинке, рассчитывая, что они должны были налезть на Дерека.
Тот неловко натянул их на себя. Он двигался так, словно отвык от вертикального положения, и ходить на четырех конечностях ему было бы удобнее.
Стайлз сел обратно на свое место и зажал ладони коленями – у него от волнения начали трястись руки.
- Ты как вообще? Ты что-то помнишь? Давай я чаю сварю, - зачастил Стайлз.
- Не суетись, - ответил Дерек. Его интонация прозвучала также как раньше, когда Стайлз куда-нибудь влезал, а Дерек на правах старшего и альфы его отчитывал.
- Я думал, что ты уже забил на то, чтобы быть человеком.
- Тебя сложно игнорировать, - болезненно улыбнулся Дерек.
- Ты же поедешь с нами? – воодушевился Стайлз. – Мы приехали за тобой. Я, Питер и Крис.
- Лучше расскажи мне ещё раз, что у вас там было.
Стайлз сначала затараторил, стремясь побыстрее все пересказать. Потом успокоился, вошёл в тот самый ритм, в котором рассказывала истории Ла Хуэса. Одновременно приготовил чай, разлил его по кружкам.
Дерек вытянулся на шкурах, расстеленных у стены, Стайлз перебрался ближе к нему, стараясь сохранять пространство между ними, но испытывая то самое чувство, которое настигало его в близком присутствии Дерека – волнение и желание прикоснуться.
Когда они допили чай по второму разу, Дерек отставил кружку и притянул Стайлза к себе, зарываясь носом куда-то в шею.
- Я очень скучал, - Стайлз осторожно гладил Дерека по волосам, не решаясь дотрагиваться более откровенно.
- Я тоже.
Стайлз осмелел, провел пальцами по белым, уже заросшим шрамам:
- Так и не регенерировали?
- Они от Дюкалиона. Он был сильнее меня как альфа.
- И что теперь?
- Не знаю, - Дерек поднял голову и посмотрел Стайлзу в глаза. – Я был уверен, что не выживу. Теперь не знаю, зачем мне жить дальше.
- Но как же? - Стайлзу хотелось тормошить Дерека, говорить, как все его ждут, скучают. И как хочет быть рядом с ним сам Стайлз. Но вместо этого он растерянно добавил. – Питер так и не продал твой лофт.
- Я был альфой, собирал стаю, у меня была цель, - перечислил Дерек. – Сейчас у меня ничего нет.
Стайлз мотнул головой, чтобы сбить подступающий ком в горле, и решился сказать напрямую.
- Вообще-то ты нужен мне, - он начал твердо, но потом сбился и смущенно закончил. – В любом качестве.
Дерек прижал Стайлза к себе, погладил по спине, скользнул пальцами под пояс штанов в ложбинку между ягодицами. Тот захлебнулся выдохом, прижался пахом к бедру Дерека, чувствуя, как горячей волной накатывает отпущенное на свободу возбуждение.
Дерек словно ждал этого как сигнала, уложил Стайлза на спину и потянулся поцеловать, сначала осторожно исследуя и касаясь губами, а потом настойчиво и уверенно. Почти накрыл собой, сжимая пальцами бедра Стайлза, потерся всем телом, вжался пахом, и там все ощущалось твердым и горячим.
Стайлз задыхался от чувств, жадно целовался.
- Не спеши, – мягко усмехнулся Дерек.
Стайлз вздохнул и успокоился, стараясь поймать ритм, подстраиваясь под то, что происходило между ними.
Дерек никуда не торопился, обцеловывал Стайлза, ласкал языком его соски, спускался ниже, щекотал губами пупок.
- Я неделю нормально не мылся, - пробормотал Стайлз смущённо.
- Ты действительно думаешь, что сейчас меня это остановит? – покачал головой Дерек, стягивая со Стайлза штаны, высвободил его болезненно напряженный член и, помогая себе рукой, взял его в рот.
Стайлз резко выдохнул от ощущений, удержался от того, чтобы толкнуться глубже в принимающее его горло. Дерек прижимал его бедра к полу, не давая двигаться, дразнил языком, легко посасывал, а потом так надавил губами, что Стайлз кончил, даже не успев предупредить о близком оргазме. Дерек не отстранился, вылизывая уже опадающий член, поглаживая бедра.
Стайлз потянул Дерека наверх, поцеловал, чувствуя свой же вкус. Стянул с Дерека штаны, потянулся к его паху, трогая возбужденный член, размазывая пальцами выступившую смазку по головке.
- Как ты хочешь?
- Повернись спиной, - попросил Дерек.
Стайлз напрягся, но отступать было поздно, и он развернулся, как его попросили.
- Не бойся, - шепнул ему Дерек, притягивая Стайлза к себе за бедра. Погладил их по внутренней стороне и сунул свой член между ними. – Сожми сильнее.
Дерек начал двигаться, скользя твердым членом между бедер Стайлза, и это этого тот снова начал возбуждаться, несмотря на недавний оргазм. Схватился за свой собственный член, начал торопливо дрочить. Дерек накрыл его руку своей, помогая, задавая ритм. В этот раз они кончили почти синхронно.
Стайлз окончательно размяк. Его хватило только на то, чтобы собственной рубашкой обтереть свои бедра от их общей спермы. Когда он уже проваливался в неодолимый сон, Дерек обнял его, легко поцеловал в затылок и прошептал:
- Стайлз, дай мне ещё немного времени.
-
-
12.08.2013 в 06:04Стайлз проснулся ранним утром о того, что замерз. Догоравший очаг слабо дымил, сквозь отверстие в крыше было видно жемчужно-серое рассветное небо. Дерека рядом не было, волка тоже. Стайлз мог бы решить, что это был очередной из его ярких снов-видений, если бы не густой запах секса, до сих пор чувствовавшийся внутри дунгала.
«Ушёл», - потеряно подумал Стайлз. Натянул на себя штаны, достал из рюкзака свитер, уже привычно разжег очаг, поставил греться воду. В теле была радостная легкость. Но её отравляли мысли о Дереке.
Когда Стайлз выбрался на улицу, зябко ведя плечами от холода осеннего утра, то увидел Ла Хуэсу, которая вышла откуда-то из-за деревьев. Стайлзу было стыдно на неё смотреть, он был уверен, что она видит его насквозь и знает, что было ночью между ним и Дереком.
- Ты смог позвать человека своего волка? - Ла Хуэса выглядела бесстрастной.
- Смог, - Стайлз чувствовал, как горячим заливает щеки. – Но он ушёл.
- Хорошо, - кивнула Ла Хуэса. – Он вернется. И ты вернешься. Его дух связан с твоим.
В этот день Стайлза не заставляли делать очередное что-то, отчего потом долго приходилось отмывать руки или вытаскивать из них занозы. Ла Хуэса объясняла ему строение мира, неторопливо рассказывая про верхний, средний и нижний миры, о том, как их различать, изредка рисуя прутиком на земле разных духов. Стайлз отвлекался этим общением от грустных мыслей. Вечером он дошёл до озера, в тайной надежде, что там все-таки объявится Дерек, пусть и в виде волка. Но тот не пришёл, Стайлз долго сидел на берегу, разглядывая огромную водяную чашу, которая мелко рябила по поверхности от легкого ветра.
Ночью ему снилась озёрная женщина или, как Стайлз уже привык её называть, водяная Дева. В этот раз она гладила волка, тот довольно урчал, хитро косил взглядом на медведя, который всем своим видом пытался изобразить незаинтересованность.
Утром приехали Крис и Питер, успевшие загореть, расслабленные и явно довольные жизнью. Вместе с ними приехал и Джордж, что-то спросил у Ла Хуэсы, после чего с любопытством посмотрел на Стайлза.
- Готов? – спросил Крис.
Стайлз кивнул, вынося свои вещи из дунгала.
- А где Дерек? – поинтересовался Питер.
Вместо Стайлза ответил Джордж:
- Ла Хуэса сказала, что волк ушёл на «большую охоту», - и, в ответ на недоумённый взгляд Питера, пояснил. – Так раньше называли период после инициации мужчины. Считалось, что в это время он ищет свое место в жизни, старается понять, что получается у него лучше всего.
Когда они уже ехали от Саус Лейк Тахо в сторону Сакраменто, оставив Джорджа возле его дома и попрощавшись с ним, Стайлз позвонил отцу.
- Привет, сынок, - тот явно обрадовался. – Как ваши дела?
- Уже едем обратно, - Стайлз понял, что успел очень соскучиться по отцу. – Завтра должны быть дома.
- У тебя все получилось? – отец интересовался осторожно, не называя фактов и имен, видимо, давая Стайлзу возможность самому определиться с тем, что именно рассказывать.
- Да, вроде получилось. Меня теперь будет учить настоящий шаман, - похвастался Стайлз. – То есть шаманка. Это женщина. Я потом дома тебе все в подробностях расскажу.
- Хм, - отец, похоже, не знал, как реагировать на новости. – И как ты будешь совмещать это с учебой?
- Наверное, придется искать что-то близкое ко всему этому, - Стайлз уже задумывался на эту тему, но окончательное решение пока не принял. – Может быть, займусь антропологией? Или медициной?
- Лучше уж антропологией, - засмеялся Стилински-старший. – Я не представляю тебя врачом.
- Ну и зря, - обиделся Стайлз. – Я мог бы специализироваться на животных.
- Это да, - усмехнулся отец и поинтересовался. - А остальное? Тоже удалось?
- Мы нашли Дерека, - ответил Стайлз. – Живого и почти здорового.
- Почему почти?
- Он пока как волк. И не очень стремится к тому, чтобы стать обратно человеком.
- Ну, наверное, у него есть для этого свои причины? - предположил отец.
- Да, есть. Поэтому мы пока оставили его там.
- Ты этим расстроен? – отец явно почувствовал настроение Стайлза. – Он же, наверное, в таком виде не навсегда?
- Надеюсь, что это так, - вздохнул Стайлз, а потом твердо сказал. – Нет, не навсегда. Просто ему нужно немного времени, чтобы пережить все, что с ним было.
- Я рад, что все кончилось хорошо, - судя по голосу, отец улыбался в телефон. – Похоже, ты уже планируешь туда вернуться?
- Ну, если духи будут благосклонны к этому, - ответил Стайлз, понимая, что почти не шутит сейчас. – Вернусь, как только наступит подходящее время.
Уже попрощавшись с отцом, краем уха прислушиваясь к негромкому разговору Питера и Криса, которые обсуждали что-то своё, Стайлз думал о Дереке. О том, что где-то в долине бегает чёрный волк, ищет свой новый способ быть человеком. Думал о Ла Хуэсе, которая живет жизнью стража между миров – реального и очевидного, и того самого – незримого, зыбкого, необъяснимого. Стайлз вспомнил о том, как она перед отъездом всунула ему маленький мешочек из кожи, в котором было зашито что-то – то ли трава, то ли шерсть – на ощупь было непонятно.
- Носи на шее, чтобы твой медведь не заблудился, а ты не терял память, - сказала она.
- Я же вернусь? – спросил Стайлз.
- Только духам известен весь наш путь, - пожала она плечами. – Но Ла Хуэса будет тебя ждать. И присмотрит за твоим волком.
Конец.
-
-
12.08.2013 в 07:05-
-
12.08.2013 в 07:31-
-
12.08.2013 в 07:34И арт психоделический.
-
-
12.08.2013 в 09:0122,4к слов
пшла читать)
-
-
12.08.2013 в 09:16-
-
12.08.2013 в 09:34Капитан Вчера,
-
-
12.08.2013 в 10:02-
-
12.08.2013 в 11:06-
-
12.08.2013 в 11:41-
-
12.08.2013 в 11:47Ооо, приятно слышать ))))
-
-
12.08.2013 в 12:10-
-
12.08.2013 в 12:14-
-
12.08.2013 в 12:39О, вот точно )))
Prophetsong, ыыы, спасибо, меня перло от текста )))
оформление прекрасное)) *унесла читать*
B|ack Mamba, надеемся, что и текст понравится ))))
-
-
12.08.2013 в 12:40-
-
12.08.2013 в 13:24закачала себе читать)))
22 тыс. а тема ебли не раскрыта!
-
-
12.08.2013 в 13:29Ауууууууу
-
-
12.08.2013 в 13:35