gaybirds || РАЙЛИ В ШАТЕРДОМИКЕ
Заявка№35
Название: Город засыпает, просыпаются оборотни
Артер: NaiZe
Автор: Мисс Саммерс
Бета: Halisa aka NaVi
Пейринг: Дерек Хейл/Стайлз Стилински, Дюкалион/Питер Хейл, намеки на всякое-разное на фоне.
Жанр: фентези, экшен
Рейтинг: PG-15
Размер: 20 200~ слов
Саммари: В городе Бикон-Хиллз любая ночь оборачивается то нежданной встречей, то сражением ни на жизнь, а на смерть, то и тем, и другим сразу. Впрочем, главное, что в конце в любом случае побеждает любовь. Для всех. И никто не уйдет обиженным!
Предупреждения: стерека мало, намеки на другие пейринги имеются, руки автора на самом деле клешни.
Ссылка: на яндекс.диске
От автора: Этот фик задумывался как маленькая история, где Дерек и Стайлз – друзья, а Питер в юности успел знатно покутить. Не знаю, как оно превратилось в огромный макси. Не знаю, когда там появились пейринги, наверное, самозародились из тлена и рябинового пепла.
Прошу прощения у читателей и организоторов, что так бездарно пропустила дедлайн. Зато за этот пропущенный день в фик добавились сразу две сцены, для моих любимых бет :З
Amarillis_Beladonna, огромное спасибо за любовь к Пэрришу и несколько важных правок!
Halisa aka NaVi, солнце, я никогда не забуду "ах он пидор :З" и "ссыкло", они описывают персонажей на сто процентов!
И, конечно, спасибо моему великолепному артеру NaiZe, с арта которого я даже прониклась стереком обратно! Жди приквелл про Питера и Дюкалиона :З
Пролог
В здании пансионата пахло лекарствами, едкими дезинфицирующими средствам и тем неуловимо противным запашком «здоровой» пищи, который Лора так ненавидела. Все это, смешиваясь, вызывало тошноту. На улице было проще, там удушливая вонь больницы почти не ощущалась, ложась под ноги тропинкой. Лора чувствовала себя маленькой Гретель, зашедшей в пряничный домик колдуньи – снаружи пансионат для больных, нуждающихся в психиатрической помощи, казался милым уютным поместьем, но внутри создать уютную атмосферу не помогали ни коврики, ни милые вязаные крючком салфеточки, ни даже картины и диванчики на каждом углу. За всем этим явственно ощущались ужас и болезнь. Больницы. Лора с детства их терпеть не могла.
– Мне позвонил доктор Лэнс, – сказала Лора, подойдя к стойке регистрации и стараясь не касаться ее даже краем куртки. Ей не хотелось оставить тут свой запах. – Сказал, что-то с моим дядей, Питером Хейлом. Не разобрала подробностей, кажется, у вас тут проблемы со связью.
Медсестра понятливо кивнула и, не глядя в записи, позвонила куда-то.
– Элеонора, пришла родственница мистера Хейла, – она подняла взгляд от телефона и виновато улыбнулась: – Сотовые весь день плохо ловят, наверное, проблемы на вышке. Вы уж простите.
Медсестра улыбалась так вкрадчиво, и сразу было ясно – случилось что-то плохое, хуже проблем со связью или даже известий о проблемах со здоровьем пациента. Лора нахмурилась. Она редко видела дядю, особенно с тех пор, как после пожара, унесшего жизни почти всей их семьи, тот впал в кататонию и перестал реагировать на окружающий мир. Лоре и в былые времена было сложно с ним общаться – одной из немногих, большинство людей Питера обожало, – а теперь это стало вовсе невозможно. Ее младшая сестра – Кора – часто ездила в пансионат, почти каждую неделю, но Лора не видела смысла следовать этому примеру. Что толку навещать человека, ставшего всего лишь живым памятником самому себе? Лора помнила дядю Питера красивым, щеголеватым, вечно насмешливым и до странного обаятельным, словно он был не из их семьи. Хейлы, и по женской, и по мужской линии, выглядели мрачновато: темные волосы, смуглая кожа, острые, каменные черты лица. Дядя Питер был русым, с легкой рыжинкой даже, и вечно улыбался, будто это могло облагодетельствовать мир. Впрочем, его улыбка не была доброй, скорее хитрой, словно он раздумывал, как будет веселее своего собеседника убить. Еще дядя Питер любил болтать, в отличие от остальных членов семьи. Лоре было действительно жутко видеть его теперь: молчаливого, застывшего как статуя, со странно посеревшими волосами и обезображенным пожаром лицом. И тем не менее, она примчалась сразу же, как только доктор Лэнс позвонил ей. Лора отлично знала, что такое ответственность перед семьей, особенно перед теми ее членами, которые не могут позаботиться о себе сами.
– Мисс Хейл? – по лестнице торопливо спустилась женщина в халате медсестры, невысокая, с туго стянутыми в пучок черными волосами. Запах лекарств от нее перебивался еще каким-то едва уловимым ароматом, заставлявшим Лору волноваться. Она чихнула, едва успев прикрыть рот рукой.
– Объясните, зачем было выдергивать меня посреди ночи?
Обычно Лора еще старалась быть холодно-вежливой, подражая матери, но только не в ночь полнолуния, когда приходится покинуть стаю и мчаться, не успев никого предупредить, за город. Не лучшее время для происшествий. Лора и вовсе хотела отложить поездку до утра, но потом чувство ответственности взяло верх. Это была их общая семейная черта и проблема: всегда и за все отвечать, пытаться быть той самой затычкой в бочке. Питер был не просто частью семьи, он был еще и частью стаи, хоть Лора больше и не ощущала его как альфа.
– Дело в том, что ваш дядя пропал из палаты и мы уже два часа не можем его найти, – спокойно пояснила медсестра. Лицо у нее было не каменное даже, ведь за камнем вполне могла скрываться готовая взорваться магма, а ледяное. – Я его сиделка. Зашла с вечерними лекарствами и обнаружила исчезновение.
Лора от удивления не сразу нашлась, что сказать. За пять лет – довольно долгих, насыщенных пять лет – она так привыкла к тому, что Питер никогда не очнется, словно семейная спящая красавица, что даже не представляла себе ситуацию, в которой он пришел бы в себя. А ведь надо было допускать такую возможность. Может, огонь и повредил не только его тело, но и душу, но такова уж регенерация оборотней: рано или поздно проходит все.
А может, его похитил кто-то, кто все еще имел зуб на Хейлов или новую стаю Лоры. Неизвестно еще, какой вариант был хуже.
– Разве не вы должны были обеспечить его безопасность? – Лора знала, как сейчас звучит ее голос – зло и повелительно, – но ничего не могла и не хотела с этим делать. Ее едва хватало на то, чтобы сдержать красное свечение глаз и прорезающиеся на пальцах когти.
– Его ищут, – сиделка наклонилась чуть ближе к Лоре. – Но я думаю, вы его найдете гораздо быстрее, не правда ли? На всякий случай я захватила его рубашку, чтобы вы могли уловить запах. И не надо удивляться, мисс Хейл, разумеется, я знаю, кто вы и кто ваш дядя, иначе бы у нас было куда больше проблем. Считайте, старый друг семьи позаботился о том, чтобы я стала сиделкой Питера, раз об этом не позаботились вы.
Лора вздрогнула, посмотрев в ее глаза, а потом кивнула и несколько успокоилась. Она почувствовала попытку задеть, нападку на свой авторитет, но не испытала злости, потому что перед ней была та, кто может критиковать даже альф и давать им советы без страха оказаться с порванным горлом.
– Ты друид.
– Да.
– Кто тебя нанял?
Женщина кивнула головой в сторону выхода.
– Вы узнаете, если это будет нужно, а пока прошу вас найти Питера. Боюсь, мне на это попросту не хватит сил, приходится довольно много тратить их ежедневно, чтобы помочь вашему дяде удержаться в мире живых. Двумя лапами из четырех он уже в могиле.
Лора вышла из пансионата с рубашкой, от которой пахло земляничным мылом, потом и какой-то едкой мазью. Она не помнила спустя пять лет, как пах Питер раньше. Смутно возникал в голове аромат дорогого парфюма: древесные ноты, не слишком резкий. И тостов с медом, которые он готовил по утрам. Запах простого мыла, без ароматизаторов. Все это, возникая в голове вместе с воспоминаниями о маме, сестрах и брате, возвращало Лору в детство, в старое поместье, где на заднем дворе Питер вместе с Дереком частенько кидали мяч в баскетбольное кольцо, а потом мама звала их обедать, высунувшись из окна. В то время их жизнь напоминала типичный американский ситком, если бы там персонажи периодически обрастали шерстью, учились контролировать себя в полнолуние при помощи пыточных инструментов и всей семьей загоняли оленя на уикэнд. Славное детство; в воспоминаниях оно всегда казалось лучше, чем было.
Пришлось обойти здание по кругу, прежде чем Лора встала на след Питера. На третьем этаже окно было приоткрыто, сквозняк трепал белые шторы. След вел в лес. Видимо, полнолуние сумело разбудить если не разум Питера, то его тело. Или же он ходил во сне. Особенно сильно запах чувствовался от некоторых деревьях, словно к ним приваливались всем телом; трава там и тут была примята – видно, на нее падали, а порой и просто ползли по ней вперед.
Лора нашла Питера через час километрах в пяти от больницы, ближе к городу и территории, которую стая Лоры считала своей. Он стоял посреди небольшой просеки, залитой лунным светом, чуть сгорбившийся, в больничной рубашке. Питер сильно исхудал, и Лора не хотела видеть его лицо, но понимала, что придется. Это был ее дядя. Они редко сходились во мнениях, но он был тем, кто катал ее на плечах в детстве; кто вытаскивал Дерека из неприятностей, а потом сам же в них втравливал; кто привозил Коре разные жуткие сувениры вроде старого черепа с вырезанными на нем узорами или жутковатой куклы вуду из Нового Орлеана. Иногда Лоре отчаянно не хватало его знаний, потому что Питер, в отличие от трех других оставшихся в живых Хейлов, казалось, знал все на свете. Или хотя бы делал вид, что знал, что тоже странным образом успокаивало. Даже будучи в таком плачевном состоянии, он чувствовал, где находится стая, и шел к ней.
– Питер! – окликнула Лора дядю, подходя ближе, и схватила его за плечо.
Даже сквозь ткань рубашки его кожа обжигала, тело было напряжено как струна, и, когда Питер повернулся, его глаза горели синим.
Лора не успела даже вскрикнуть. Ничего не пронеслось перед ее глазами.
Множество историй начинается с того, что героя что-то будит: солнце, грохот или хотя бы будильник. Но в комнате Стайлза были плотные шторы, никто даже не думал шуметь в такую рань, а будильник зазвонил на десять минут позже того, как Стайлз открыл глаза. Может, кому-то и казалось, что утро – отличная отправная точка, но только не Стайлзу. Все его приключения начинались не раньше десяти вечера, но вставать он привык рано: это было почти жизненной необходимостью. Стайлз хотел попасть в ванную до того, как Лидия спустит всю горячую воду, а это значило, что надо было проснуться раньше нее хотя бы минут на пять. Их общий дом был просторным, но старым, и ни у кого не доходили руки заняться, наконец, сантехникой: поставить нормальный котел например. Кажется, все ждали, когда это сделает кто-то другой, и потому все оставалось как было.
Вода, на которую Стайлз променял последний час утреннего сна, была восхитительно горячей, хоть сначала и пришлось слить ржавчину. Стайлз мурлыкал себе под нос очередную популярную песенку, которую крутили по радио постоянно, и наслаждался утром. Эти мгновения незамутненного счастья стоили того, чтобы приучить организм вскакивать ни свет ни заря.
Когда он смывал шампунь с волос, в дверь пару раз несильно, но уверенно постучали (Лидия), а потом ударили так, что дверь затряслась (Скотт). Где-то заиграла музыка – Скотт начал утреннюю зарядку; на кухне заработало радио – Лидия слушала утренние новости и готовила кофе с тостами. Тихие часы Стайлза закончились. Он вышел из ванной и побежал вниз, прямо в огромной полинявшей отцовской майке и растянутых домашних штанах. По пути к кухне Стайлз привычно ударил в дверь Скотта, в ответ получив такое же дежурное: «Надеюсь, ты не всю воду потратил?».
На кухне восхитительно пахло горячим хлебом и молотым кофе. Лидия успела проскользнуть в ванную, не попавшись ему на глаза. Жаль, потому что ее пижамы и ночнушки каждое утро вдохновляли Стайлза на подвиги. Не то что бы он все еще был в нее влюблен – это чувство давно выкипело и осело в его душе парами почти братско-сестринских отношений, – просто Лидия была прекрасна. Стайлз набил бы морду любому, кто с этим рискнул бы поспорить.
Стайлз был не слишком хорош в драках, но Лидия – это Лидия. Ради нее ему, как доблестному рыцарю, хотелось совершать глупости невероятных масштабов.
Это был бы обычный день обычных студентов, снимающих дом в старом районе Бикон-Хиллз неподалеку от университета, если бы не три маленьких «но».
Первое «но»: Скотт, лучший друг Стайлза, подтягивающийся в своей комнате на перекладине, был оборотнем.
Второе: Лидия, которая вот-вот должна была выйти из ванной уже одетая, с уложенными волосами, пахнущая клубничным гелем для душа, предсказывала чужие смерти громкими криками.
И третье «но»: Стайлз, намазывавший мед на свой тост, был каким-никаким, но друидом, умеющим провернуть пару-тройку магических фокусов.
Жизнь трех друзей – маленькой дикой стаи, как их звали в этом районе – удивительным образом балансировала между нормальным и потусторонним.
Как и жизнь большинства обитателей Бикон-Хиллз, когда-то маленького городка, из множества тех, где большая часть построек не превышает трех этажей, а "деловой центр" ограничивается парой высоких домов, несколькими кафе и супермаркетом. Но потом неподалеку открыли несколько заводов, провели рядом новые трассы, и город как-то резко вырос, обзавелся многоэтажками и настоящим, серьезным бизнес-центром. Впрочем, изменения пришли хоть и резко, но почти незаметно. На севере все еще шумели деревья заповедника, старожилы подозрительно смотрели на новеньких, и только молодежь перестала после школы стремиться в другие города, когда в городе открыли свой неплохой университет.
Стайлз и Скотт выбрали этот город, потому что здесь любили селиться все, кто имел отношение к сверхъестественному – настоящему сверхъестественному, а не выдумкам сумасшедших; Лидия просто присоединилась к ним позже. Раньше она жила со своим парнем, но о нем было известно лишь то, что он укатил в Лондон, оставив внезапно осознавшую свои способности Лидию один на один с ее проблемами. Скотт и Стайлз по сути подобрали ее на улице. Если быть точнее – голой в лесу. Многое об их жизни говорил тот факт, что обнаженной девушке посреди ночного леса они не слишком удивились, ну, может быть, Стайлз чуть в обморок не свалился, сраженный красотой момента: прекрасная дева, ее рыжие волосы с запутавшимися в них веточками и былинками, мягкий свет луны – прямо картина из какой-нибудь старой баллады. Правда, влюбился Стайлз в Лидию лишь когда увидел, как походя она решает свои задания по математике, а в перерывах от нечего делать учит латынь. Через полгода знакомства он уговорил Лидию сходить с ним на свидание, и на обратном пути они нашли в подворотне труп. К такому они тоже потом привыкли. Особенно часто такое случалось по понедельникам.
Стайлз ненавидел понедельники, ничего хорошего не происходило в эти проклятые дни, состоящие из серости, безысходности и тоски по выходным. Он чувствовал себя Адамом, выброшенным из Рая. Ни горячий душ, ни тосты не могли до конца компенсировать ощущения от начала недели. Стайлз чувствовал неприятности, его левая лопатка чесалась, а это было к беде.
Лидия появилась на кухне ровно такая, какой Стайлз ожидал ее увидеть: волосы были заплетены в косу с кокетливой небрежностью, одета Лидия была по последней моде, и даже запах клубники ощущался, как Стайлз и ожидал, разглядывая утром полочку с гелями для душа. Скотт спустился еще через десять минут, на ходу отряхивая мокрую голову.
– Не веди себя как собака, – возмутился Стайлз, поднимая руки, чтобы закрыться от брызг.
Лидия выхватила газету у него из рук, разглядывая первую полосу, где огромный заголовок сообщал, что в заповеднике Бикон-Хиллз нашли труп девушки. В самой статье уточнялось, что это была половина трупа. Имени убитой еще не установили, а фотографию не разместили, чтобы не шокировать людей.
– Конечно же, разрабатывают версию с нападением хищника, – Лидия закатила глаза и отбросила газету в сторону. – Хотя обычных волков в Калифорнии не водится уже лет шестьдесят.
– Есть койоты, – Скотт нахмурился, на мгновение его ногти чуть удлинились, но это было не обращение даже, а лишь маленьким намеком на него. Он еще не так хорошо себя контролировал, как хотелось бы. Но значительно лучше, чем большинство обращенных оборотней, не тренировавшихся с рождения.
В Бикон-Хиллз была стая – не слишком большая, состоящая в основном из подростков, таких, которых называют трудными. Стайлз знал о них не слишком много. Его любопытство, в детстве и ранней юности неуемное, со временем слегка угасло и стало более деловым. Теперь он предпочитал не охотиться за информацией, которая с большей вероятностью принесла бы скорее проблемы, чем пользу. Ему хватило единственного знакомства со стаей, когда они со Скоттом только переехали в Бикон-Хиллз и местная альфа предложила им присоединиться. Вернее, она предложила это Скотту, не обратив на Стайлза особого внимания. Тогда Стайлз только начинал развивать свой магический дар – искру, так это называли друиды.
Оборотни частенько пользовались услугами друидов, некоторые даже заключали с ними договор о сотрудничестве, как богатые семьи нанимают себе докторов, адвокатов или аудиторов. Друиды были для стай всем этим в одном лице.
Лора когда-то понимающе отнеслась к тому, что Скотт отказался присоединиться к ней, взяв с него обещание вести себя как хороший мальчик. Ее брат, Дерек, был другого мнения. Как-то раз он чуть не порвал Скотту горло, просто потому, что тот подошел слишком близко к старому поместью Хейлов, сожженному остову некогда великолепного особняка. Это была непосредственная территория стаи, не просто «охотничьи угодья», а значимое место. Дерек, кстати, мог бы убить забредшую на его территорию омегу, Стайлз был уверен, что он был именно из таких людей – обиженных на весь мир крутых ублюдков, которые любой вопрос решают силой.
– Я бы подумал, что стая просто разорвала обнаглевшую омегу, – задумчиво протянул Стайлз в такт своим мыслям. – Но как-то не верится. Если уж нас Лора терпит…
– Мы тихие, – пожал плечами Скотт. – Ну, во всяком случае мы их напрямую не беспокоим. Может быть, это была очень мешающая омега? Или она решила убить Лору?
– Может быть, жертва была заезжей охотницей, – предположила Лидия, и они втроем обеспокоенно переглянулись. Охотники были синонимом проблем. Скотт и Стайлз сталкивались лишь с одним из них, когда Скотта только обратили и он учился контролировать себя. Это был последний год учебы, они со Стайлзом жили в маленьком городке буквально в десятке километров от Бикон-Хиллз, на другом конце заповедника. Первую неделю они искренне были уверены, что Скотта покусала собака, а потом тот начал обрастать шерстью и выпускать клыки и когти, когда сердился. После, узнав кучу историй про таких вот беспризорных новообращенных, они поняли, каким чудом было, что Скотт не погиб и не свихнулся. Даже не завел себе милого хобби раздирать людей по полнолуниям. Тогда, на третью полную луну Скотта, они и повстречали Охотника. Он был один – жилистый, высокий, с трехдневной щетиной и странной усмешкой, от которой даже Стайлзу хотелось заскулить. Охотник отпустил Скотта, ограничившись превентивной пулей в колено, потому что тот был несовершеннолетним и никому не принес вреда, кроме нервной соседской кошки. Кошка, впрочем, тоже отделалась легким испугом.
– Мы не убиваем детей, – сказал Охотник тогда. – У нас есть Кодекс.
Наверное, это был единственный охотник на всем побережье, который помнил про чертов Кодекс.
– Мне не нравится эта неизвестность, – Скотт решительно встал из-за стола. – После тренировки найду Лору и спрошу, что стая об этом знает.
– Чувак, это плохая идея! – Стайлз с надеждой посмотрел на Лидию, надеясь, что она его поддержит, но Лидия выглядела так же решительно, как и Скотт.
– Ты стал слишком осторожным, – Скотт успокаивающе похлопал Стайлза по плечу, и его улыбка могла растопить целый айсберг, он бы спас Титаник, если бы плыл на нем и так улыбался. Что уж говорить о благоразумии Стайлза. Его и так было мало: ровно столько, сколько получалось из страха потерять друзей.
– Хорошо, – Стайлз поднял руки, сдаваясь. – Спроси у Лоры, что происходит и не забрел ли к нам очередной сбрендивший друид, сам граф Дракула, Франкенштейн или милашка Фредди. Серьезно, в этом районе я ничему не удивлюсь! А я попробую разговорить Дитона. Из него, в отличие от остальных друидов, хоть что-то можно вытащить без применения пыточных инструментов.
Парни вопросительно посмотрели на Лидию, ожидая ее плана действий, но Лидия только пожала плечами.
– А я, пожалуй, пройдусь по магазинам. Хочу новые туфли.
Дерек бросил последнюю горсть земли и слегка утрамбовал ее лопатой, приминая получившийся холмик. Он не был большим, не был красивым, и вместо ограды кладбища его окружал круг из корня аконита. Одинокий цветок распустился в паре метров от могилы Лоры, охраняя ее покой. Дерек не был уверен, стоило ли хоронить ее именно так: тихо, как вор, не забрав у полиции даже нижней половины тела. Одно он знал точно – Лора не хотела бы шумных похорон и большого внимания. Когда их семья погибла, у них даже тел не осталось и вместо поминок они уехали на год в Нью-Йорк. Они были как маленькие дети, разбившие вазу и пытающиеся спрятаться от родительского гнева на чердаке или в домике на дереве. Лора держалась лучше них всех, она была их альфой, их якорем во внезапно изменившемся мире. Когда Лора сказала, что пришла пора возвращаться, они вернулись. Бикон-Хиллз ждал их, ничуть не изменившийся, разве что появились несколько новых людей да их старый особняк теперь стоял черный, полуразрушенный и до сих пор пах горелым.
Дом стал могилой их семье, и Дерек считал, что будет правильным похоронить Лору рядом с остальными. Кора согласилась. Дядя Питер…
Питер стоял рядом с Дереком, не бледный даже, а какой-то серый, и сложно было не заметить, как он старается встать так, чтобы не было видно обезображенной ожогом стороны лица. Вероятно, регенерация еще не в полной мере к нему вернулась. Ветер трепал его отросшие волосы. Питер заметил взгляд Дерека и отступил на шаг назад.
– Не так я хотел очнуться, – сказал он хрипло, и в его голосе слышалось настолько достоверное горе, что на Дерека разом накатила и грусть по родителям, и чувство потери от смерти Лоры. Словно скорбь, бежавшая за ним по пятам шесть лет, наконец его догнала.
Питер поднял голову к небу и завыл. Дерек был бы рад подхватить его вой, но вместо этого изо рта вырвалось рычание. Злости в нем было ровно столько же, сколько и тоски.
Кора стояла чуть в стороне словно каменная статуя, только губы ее слабо шевелились. Может быть, она молилась, может, клялась отомстить убийце.
Вой Питера смолк, и вместе с ним настороженно замолчал лес. Ни одна птица не рисковала подать голос, звери притаились там, где их застал страх.
Глаза Питера светились красным, и Дереку было непривычно видеть этот блеск – признак альфы, дар и проклятье – в глазах дяди. Он привык, что красными в их семье глаза становятся у женщин. Лора была копией матери, она была старшей, и Дерек никогда не завидовал тому, что именно она стала их вожаком и получила всю полагающуюся по статусу силу. Теперь Лора умерла, и – как иронично на самом деле – ее смерть излечила Питера. В лесу еще не нашли располовиненное тело, когда Коре позвонили из пансионата и сообщили, что Питер впервые за все шесть лет пошевелился и даже заговорил.
«Лора» – вот что он повторял, испуганно и хрипло. Дерек сидел с ним, Кора держала за руку, худую и бледную, а потом глаза Питера вспыхнули красным.
Питер стал новым альфой их стаи, и Дерек старался не думать, на беду это или на благо. Он помнил Питера разным. Забирающим его из школы, дающим советы насчет девчонок, на баскетбольных матчах, где он всегда оказывался лучшим игроком, спасающим Дерека от охотников, толкающим его на самые веселые шалости и самые страшные ошибки. Как-то вдруг оказалось, что он совсем не знал человека, бывшего рядом с ним все детство и юность. Судя по тому, как Питер внимательно наблюдал за ним, это было взаимно.
– Что мы теперь будем делать? – спросила Кора. Ее когти все никак не втягивались обратно, да и глаза посверкивали желтым.
– Надо сообщить остальным… – начал было Дерек, но Питер поднял руку, призывая его замолчать.
– Мы будем мстить, – сказал Питер решительно. – Ваша мать всегда поступала мудро и мягко, но к чему это нас привело? Три человека остались в живых из некогда самой большой и сильной стаи.
– Мы даже не знаем, кто это сделал, – Дерек начал чувствовать легкое беспокойство. Глупо было даже надеяться – Питер не будет руководствоваться теми же принципами, что и Лора. Дерек и сам хотел отомстить, но голос разума подсказывал ему, что сейчас не время, что надо набрать силы, найти убежище, затаиться на время. Надо было действовать осторожно и все обдумав – так их учила мать. И так всегда поступала Лора. Иногда он не был с ней согласен, предпочитая решить проблему силой, быстро и решительно, но этот случай явно был не из простых. Дерек отвечал теперь за щенков, которых Лора успела обратить за прошедшие годы.
– Охотники, это сделали охотники, – Питер, кажется, ни минуты не сомневался. Он стоял расслабленно, голос его звучал спокойно и лениво, но что-то было не так.
– Там следы клыков, – выдавил из себя Дерек. – Я посмотрел, прежде чем закапывать.
– Ты не знаешь охотников, – вот, что было неправильным в голосе Питера: обычно он буквально пропевал слова, плавно выводил один звук за другим, а теперь выплевывал каждый слог.
– Они коварны. Ты думаешь, наш дом загорелся сам собой? Я был там, я видел тех, кто заблокировал двери. И я знаю Арджентов. Они готовы друг друга резать в своем фанатизме, им плевать на свой же Кодекс, и они всегда найдут, как его обойти. Разрубить Лору мечом, а потом дать собакам полакомиться ее мясом было бы вполне в их духе.
Кора так сжала губы, что они побелели. Ее глаза блестели, но она не плакала.
– Я собираюсь доступно объяснить каждому, что им не сойдет с рук убийство моей семьи, – четко сказал Питер, глядя Дереку прямо в глаза. – Мы заставим их мучиться так же, как мучились мы, заставим испытать ту же боль. И если хочешь, это мой приказ как альфы.
Питер тронул свою щеку рассеянным жестом, словно все никак не мог привыкнуть к шраму от ожога, и отвернулся.
– Где сейчас ваше убежище?
– В старом здании у завода. Верхний этаж.
– Отлично. Я хочу видеть всю стаю там в ближайший час. Хочу с ними познакомиться.
– Не втягивай их в это.
Питер серьезно кивнул.
– Это семейное дело, конечно. Но если они захотят присоединиться, я не стану мешать и буду только рад.
Дерек знал, что они захотят. Что Питер найдет нужные слова, способные кого угодно убедить. И тогда начнется война.
– Кхм, – раздался тихий кашель неподалеку, и все Хейлы обернулись разом. – Простите… Может быть, я не вовремя, но хотелось бы увидеть Лору. Вашу альфу. Она говорила, что я могу прийти, если вдруг что-то случится, и…
Неподалеку, на границе леса и некогда аккуратной лужайки нервно переминаясь с ноги на ногу стоял Скотт Маккол. Омега, которому Лора позволила жить на своей территории и который обладал сразу двумя редкими талантами: влипать в неприятности и бесить Дерека. Скотт был довольно силен для омеги, неплохо себя контролировал, его вечно окружали странные личности – вспомнить хоть того мелкого друида или девчонку, от которой даже Дерека невольно в дрожь бросало, но все это почему-то вызывало вместе с уважением еще и злость. Дерек не любил упрямцев, которые предпочитают идти напролом своим путем, создавая этим сложности и себе, и окружающим. Все вокруг таких людей, как Скотт Маккол, превращалось в хаос.
– Лора мертва, – Питер подошел к Скотту и чуть наклонился, принюхиваясь. – Омега, которая спокойно ходит по территории стаи? Мир сильно изменился, пока я был не в себе.
Дерек отсюда видел, как Скотт вздрогнул и сглотнул. Питер, наверняка, улыбался. Вся его поза намекала на улыбку.
– Я новый альфа, – Питер похлопал Скотта по плечу. – Советую побыстрее ко мне присоединиться. Скоро тут станет довольно опасно для одиночек.
– Это… охотники, да? – Скотт вопросительно смотрел на Дерека. Наверное, боялся заглянуть Питеру в глаза, искал ответа у кого-то более знакомого. Обаяние, которым раньше славился дядя, за время кататонии превратилось во что-то пугающее и вызывающее дрожь. Так ты боишься смотреть на бешеную собаку, и все равно смотришь.
– Возможно, это охотники, – ответил Дерек.
«Возможно, скоро начнется война» – вот что он подумал при этом.
Стайлз едва отсидел лекции – так его терзало любопытство. Это было компенсацией за долгое время, что он старался вести спокойную и размеренную жизнь обычного американского студента. Теперь, почуяв слабину, любопытство вернулось, чтобы мстить, куда более сильное, чем раньше. Прямо фильм ужасов, а не голова молодого человека.
Скотт все не звонил, и тогда Стайлз решил действовать сам. В городе было не так уж много людей, к которым Стайлз мог обратиться с вопросами о сверхъестественном, но они все-таки были. Доктор Алан Дитон например, который был завязавшим друидом и работодателем Скотта. Стайлз подозревал, что во многом именно Дитон повлиял на доброту Лоры, позволившей им остаться на своем территории. Стайлз думал, хотя точных доказательств у него не было, что когда-то Дитон был эмиссаром стаи Хейлов и решил бросить активную практику после пожара, унесшей с собой жизни почти всей стаи. Еще была сестра Дитона – Марин Морелл, любившая появиться из ниоткуда и дать полезный, но крайне запутанный совет с самым пугающим видом. Третьим же человеком был парень, с которым Скотт и Стайлз познакомились первым делом по приезду в город, когда нашли Лидию, и работал он в местной полиции. До сих пор оставалось загадкой, откуда он знал о сверхъестественном, учитывая, что он не был ни друидом, ни оборотнем, ни еще странным чем-нибудь. Хотя, может, он просто хорошо скрывался.
– Привет, Пэрриш, – крикнул Стайлз, подкараулив приятеля возле полицейского участка.
Пэрриш закатил глаза, сразу догадавшись, что его будут отвлекать от работы. В руках у него были пакет с пончиками и стакан кофе из ближайшего кафе.
– И тебе привет, Стилински, – сказал он тем не менее приветливо, хотя взгляд его выглядел все так же грустно и обреченно. – Ты снова пришел мучить меня?
– Ты же знаешь, я послан тебе с небес за грехи.
– У меня нет грехов, – уверенно сказал Пэрриш. Глаза его на солнце казались зелеными, хотя обычно были ближе к голубому. – Я ангел.
Не было странным, что Стайлз знал цвет глаз Пэрриша, так как все в их районе это знали, за спиной называя полицейского «Прекрасными глазками». Стайлз даже был в него немного влюблен в тот свой неловкий период, когда понял, что Лидия не ответит ему взаимностью и стоит попробовать с парнями, раз с девушками не везет. Правда, в результате все закончилось неуклюжим поцелуем, громким смехом и решением остановиться на базе «приятели, которые раз в месяц ходят друг к другу поиграть в приставку». Не сложилось у Стайлза с парнями. Впрочем, с девушками все заканчивалось хуже.
– Мы сегодня прочитали про труп в лесу, – сказал Стайлз, зайдя так сильно издалека, как только мог. С точки зрения окружающих, правда, это мало отличалось от вопроса в лоб.
– Половину трупа, – педантично ответил Пэрриш и, оглядевшись, махнул рукой в сторону сквера. – Пойдем. У меня есть еще минут десять.
Рассказ Пэрриша, сухой и быстрый – половина трупа девушки, нет следов насилия, не считая отпечатков клыков на животе, беднягу просто разгрызли на две половины, – вызвал у Стайлз нервную дрожь и неприятный холодок по спине. Кажется, Пэрриш его отлично понимал. Они разделили друг с другом пакет пончиков, сами того не заметив, умяв все.
– Никаких следов, кроме клыков…– Стайлз покачал головой. – Оборотни так не убивают, они рвут беспорядочно, в ход и когти идут. Да и насколько надо быть диким, чтобы разгрызть человека! Нет. Тут что-то не то. Все становится логичней, если убитая – тоже оборотень. Надеюсь, это не Эрика из стаи Хейлов, она секси. И надеюсь, что у нас тут не объявился совершенно съехавший с катушек оборотень.
– Полиция собирается свалить все на горного льва, но я не представляю, кто им поверит.
– Им верят уже столько лет, со всеми этими объяснениями необъяснимого, что и в этот раз проглотят любой бред.
Стайлз поднялся с лавки и потянулся. Пэрриш отдал ему стаканчик кофе, уже почти пустой, но с парочкой глотков на дне.
– Сообщи, если что-то найдешь, Стилински.
– И ты звони, если что.
Иногда Стайлз действительно готов был поверить, что Пэрриш – ангел. Но даже ангелы могут оказаться неудачливы в расследовании, особенно если их начальство скорее отправит их в сумасшедший дом, чем поверит в версию, что убийца – оборотень. А вот у Стайлза и друзей было куда больше возможностей выяснить, что, черт побери, опять творится в их многострадальном городе.
Звонок Скотта застал Стайлза на полпути к дому. Музыка в плеере вдруг резко сменилась рингтоном, и Стайлз, чертыхаясь, полез в карман.
– Чувак, ну что? – спросил он, забыв и поздороваться, и ответить на быстрое «привет» Скотта.
– Это была Лора, – голос Скотта звучал испуганно и даже с каким-то сомнением, словно он до сих пор не мог поверить, – Лору убили. Теперь в стае новый альфа, и он считает, что Лору убили охотники.
– Дерек стал альфой? Тогда нам не слишком повезло.
– Да нет же, не Дерек! Какой-то Питер. Кажется, он их родственник, или что-то в этом роде.
Пропавший родственник, ставший альфой, труп в лесу, загадочный убийца на свободе… Стайлз чувствовал себя не в самом хорошем сериале. Чего дальше ждать, загадочных федералов или людей с вилами?
– Но если альфой стал родственник, значит Лору и правда убил не оборотень. И тут кое-что не сходится, Скотт. Пэрриш говорит, что на теле только следы клыков, ее не рубили мечом, не били током, даже аконитом не травили.
Что-то и правда не складывалось: одна маленькая деталь, которая никак не вставала на место.
– Может быть, охотники нашли оборотня, который убил Лору? Я слышал, в Мексике они делают так. Используют нас для убийства себе подобных.
Это был первый раз, когда Стайлз слышал, как Скотт спокойно относит себя к оборотням, без сомнений и запинок. Он не знал, радоваться по этому поводу или грустить.
– Давай просто подождем, – предложил Стайлз. – Посидим дома, посмотрим, что будет твориться. Если оборотни схлестнутся с охотниками, мы тоже попадем под раздачу. Не хочу, чтобы кто-то пострадал.
– Но кто-то пострадает все равно.
И это было горькой правдой, о которой не получалось не думать.
Мечты Дерека о тишине и покое, пока остальная стая не набежала в лофт, разбились о присутствующую Эрику. Она лежала на диване в одной футболке, закинув длинные ноги на подлокотник. Сквозь растянутый воротник проглядывали бинты, на шее красовался пластырь. Она выглядела непривычно бледной и домашней без своей агрессивной косметики и облегающей одежды, а Дерек не мог не подумать, что именно в этот момент она была по-настоящему красивой.
– Откуда раны? – спросил он строго и тронул плечо Эрики. Она тут же болезненно поморщилась и сжалась, машинально стараясь закрыться, защитить уязвимое место. Еще чуть-чуть и зарычала бы.
Дерек сел рядом, Эрике пришлось привстать и отодвинуться, чтобы уступить ему место. Судя по тому, как неуверенно она двигалась, стараясь беречь правую сторону тела, болело не только плечо.
– Охотники поймали нас с Бойдом в лесу. Загнали какими-то ультразвуковыми хреновинами прямо в ловушку. Мы почти ничего не соображали от шума, неслись, как по флажкам.
Дерек закинул ее ноги к себе на колени. Эрика посмотрела удивленно, но потом благодарно кивнула. Она не получала от него лишней нежности, когда только училась обращаться и применять полученную от Лоры силу, но теперь заслужила. Из неуверенной в себе школьницы с эпилептическими припадками Эрика выросла в смелую и яркую молодую женщину. Дерек ею гордился, Лора, как он знал, тоже. Если бы охотники причинили ей более серьезный вред, он объявил бы на них охоту быстрее, чем одержимый местью Питер.
– Как Бойд?
– Лежит у Айзека в комнате, – Эрика тоскливо посмотрела в сторону лестницы на второй уровень лофта. – Мы из него достали шесть стрел, Дерек. Шесть! Какая-то девчонка из охотников просто игралась, пуская в него одну за другой, как в чертову мишень в тире! Если бы Питер их не спугнул, не знаю, что было бы.
– Питер вас спас?
Эрика кивнула и нервно прикусила палец. Дерек знал, что боль отрезвляет и успокаивает ее.
– Он нам нравится. Всего три дня прошло, а мы уже научились большему, чем от вас с Лорой. Не в обиду, конечно… Ох, прости, я не хотела упоминать Лору. Ты же знаешь, что мы ее любили.
Дерек молча кивнул. В чем-то Эрика была права. Какой бы Лора ни была мудрой и ответственной, знаний ей всегда не хватало, как и Дереку. Они были младше Питера и не успели выбраться из-под маминого крылышка, чтобы узнать больше.
– Я рад, что вы учитесь. И не беспокойтесь. Я уважаю Питера, конфликтов в стае не будет. Мы можем учиться вместе.
Эрика рассеянно покивала и посмотрела наверх снова.
– Пойду проведаю Бойда.
Она поднялась, потянулась, продемонстрировав кружевные трусики, и неторопливо пошла наверх. Дерек любил наблюдать, с какой невероятной грацией Эрика могла двигаться.
На мгновение она замерла, ойкнув, и потерла шею, приподняв волосы вверх. Дерек успел заметить маленькие ранки прямо под затылком, но не придал этому особого значения.
Пэрриш позвонил через три дня, когда волнение угасло и казалось, что ожидаемых несчастий не случится. Город обсуждал найденного в школьном автобусе водителя, умершего от разрыва сердца, да обгоревшие тела двух хулиганов в лесу. В Бикон-Хиллз привыкли к убийствам, и Стайлз только первое время не понимал, почему люди не бегут из города наперегонки со скоростью света. Он понял, когда и сам стал любое жуткое и необъяснимое событие воспринимать рутиной. Рано или поздно люди привыкали ко всему. Если бы оборотни решили устроить камин-аут и официально побороться за свои права, места лучше Бикон-Хиллз им было не найти – так закалены были местные граждане.
– Я кое-что нарыл, Стайлз, – сказал Пэрриш, голос его слегка искажался помехами связи. – Встретимся в парке у участка? Возможно, придется кое-куда наведаться.
Стайлз приехал так быстро, как только смог, на ходу дожевывая тост. Пэрриш ждал его на той же лавочке, где они сидели недавно, только в этот раз он держал в руках не пончики, а папки с печатью архива полицейского участка.
– Тебе будет любопытно, – пообещал он, прежде всего протягивая Стайлзу несколько фотографий.
На двух из них были сторож, мельком упомянутый в газете, и сожженные бездомные. На третьей – труп мужчины с перегрызенным горлом.
– Последнего только сегодня утром нашли, даже газетчики еще не знают, – Пэрриш разложил снимки на лавочке, как весьма экзотическое панно на тему смерти.
Стайлз внимательно осмотрел каждую фотографию, но люди были совершенно разными на его взгляд.
– Кем работал последний?
– Он из отдела по поджогам, эксперт, – Пэрриш едва ли не светился, а значит, открытие его было стоящим и на самом деле интересным.
– Так-так, – в последнее время Стайлз уже вспоминал про один нашумевший пожар, – дай угадаю, эксперт оценивал, не было ли в доме Хейлов следов поджога?
– В точку, – Пэрриш победно вскинул руки. Он всегда радовался во время расследований, даже если одновременно с этим и сочувствовал жертвам.
– Он вынес заключение, что пожар возник по бытовым причинам. Оставшиеся в живых Хейлы не получили страховку, расследование было закрыто. А теперь угадай, кем были другие жертвы?
– Подозреваемые или свидетели?
Пэрриш прищелкнул пальцами что, по-видимому, означало да.
– И вот Питер Хейл, который был на месте преступления, но впавший в беспамятство, выходит из клиники. Тут же погибает его племянница, тоже видевшая пожар, хоть и под конец, а потом люди, которые могли быть причастны к этому жестокому убийству. Либо кто-то мстит им, либо...
– Убирает свидетелей, – Стайлз вскочил с лавки и начал ходить перед Пэрришем туда-сюда. Тот внимательно смотрел на него своими ясными глазами. Иногда, замечая эти его взгляды, Стайлз даже жалел, что ничего кроме приятельских отношений у них не вышло. Толку признавать свою бисексуальность, чтобы мимо проходили и шикарные девушки, и чудесные парни? В два раза больше обломов.
– К Арджентам как раз прикатила родня, размером с маленькую армию, – Стайлз знал это от Скотта, а тот от Лидии, которая слышала где-то еще. Слухи разносились по их городу, словно тот совсем и не вырос.
– Несколько людей, проходивших по делу, еще живы. Предлагаю навестить химика, тот упоминал на допросе, что за день до пожара общался в баре с девушкой, интересовавшейся поджогами. Правда, был слишком пьян, чтобы запомнить какие-либо подробности вроде ее внешности.
– Давай проверим, не освежилась ли его память в свете последних событий.
Пэрриш сунул папки обратно в сумку и кивнул на свою машину, припаркованную у участка.
– Залезай, напарник.
Дерек бежал со всей возможной скоростью, стараясь, чтобы между ним и машинами охотников постоянно находилась какая-нибудь стена. На старом, заброшенном заводике, закрытом после появления более нового и современного, такая возможность еще была. Вот только Дерек отлично понимал, что спрятаться получится вряд ли. Стоит ему забиться в какую-нибудь нору, и его попросту окружат, наставят ультразвуковых излучателей и выгонят, тепленького и обезумевшего, прямо под выстрелы, как поступили недавно с Эрикой и Бойдом. А ему, если честно, хватало уже и одной полученной пули, чтобы бездарно сдохнуть в ближайшее время.
Дерек никак не мог отделаться от радостного смеха Кейт Арджент, сделавшей по нему удачный выстрел. Зато Айзек, попавшийся охотникам первым, сумел убежать. Дерек надеялся, что тому хватит ума не звать подмогу, иначе под облавой могла погибнуть вся стая.
В чем-то дядя оказался прав. Не успели они пойти на открытое противостояние, а охотники были уже тут как тут, готовые к бойне и в количестве большем, чем их обычно оставалось в Бикон-Хиллз. Они готовились к войне заранее и первыми сделали свой ход, напав на Эрику и Бойда. Питер радовался, что его теорию подтвердилась, Дерек скрипел зубами и не спрашивал, что Питер сделал с охотниками. Эрика и Бойд тоже не распространялись об этом. Даже они, гордившиеся своей силой и свирепостью, вскормленной за годы беспомощности и издевательств, были не готовы к тому, что Питер может сделать с человеком. Но Дерек мог его понять. Питер растил свой гнев все шесть лет кататонии.
Злость в Дереке боролась с благоразумием. Он словно слышал в голове голоса Лоры и Талии, призывавшие его успокоиться, договориться с Арджентами. Только о чем тут договариваться, если они уже начали стрелять по подросткам? Какими бы взрослыми ни были Айзек, Бойд и Эрика по законам США, для Дерека они оставались недавно обращенными щенками, которых он до сих пор учил сдерживаться в полнолуние.
Рука ныла и отдавала острой болью в плечо и грудь. Дерек на мгновение прислонился к стене, чтобы отдышаться, а потом, разогнавшись, запрыгнул на крышу невысокого здания. Оттуда он успел сделать еще два прыжка, прежде чем его заметили.
– Вон он! – кажется, кричал Крис Арджент, охотник, еще недавно лишь недовольно смотревший на стаю, когда встречал их в городе.
Справа вспыхнуло электричество, Дерек машинально дернулся, неверно оттолкнулся и прыжок вышел недостаточно мощным. К счастью, он успел зацепиться за край крыши когтями и подтянулся на одной руке.
Впереди виднелся окружавший заброшенный заводик забор, за которым лежали трасса и многоквартирные дома, в которых когда-то жили работники. Еще чуть-чуть, и он выбежит туда, где охотники не смогут продолжать преследование, опасаясь полиции.
А потом он сможет умереть в тишине и спокойствии, потому что не успеет найти нужный сорт аконита. Все лучше, чем оказаться под пытками Арджентов, а потом бездарно сдохнуть, когда тем надоест наслаждаться его мучениями.
Дерек смутно помнил прошлый крупный конфликт с охотниками, он тогда учился в средней школе и больше думал о любимой девушке, чем о политике сверхъестественного мира. Это дядя Питер старательно ловил слухи, собирал факты, бегал где-то, успевая и учиться, и крутиться в самых подозрительных и не одобряемых мамой кругах. Дерек знал лишь, что охотники вдруг покинули город, а одна из стай прекратила свое существование. Ее альфа, Дюкалион, каким-то образом подмял под себя совет стай и с тех пор негласно управлял большей частью сверхъестественного сообщества Юга.
Дерек сделал последний прыжок и перемахнул через забор. Боль в руке пульсацией распространялась по всему телу, словно под кожу ему запустили шаровую молнию.
Сзади раздался визг шин и шум мотора; Дерек сжал зубы, из последних сил заставляя тело ускориться, но вдруг кто-то вскрикнул и мир закрутился вокруг. Проморгавшись, Дерек обнаружил, что лежит на ком-то теплом и возмущенном, судя по тычкам в бок и попытках Дерека сбросить.
– Черт побери, да слезь ты с меня!
Дерек попробовал приподняться на локтях, но тело было решительно против. У него уже не осталось сил даже обратиться. Столкновение и вынужденная остановка оставили его совершенно опустошенным, не способным больше двигаться даже по инерции.
– О господи, Дерек! – его наконец перестали толкать, и Дерек все-таки заставил себя привстать.
Стайлз, крайне раздражающий приятель Скотта Маккола, лежал под ним, растрепанный и испуганный. Он переводил взгляд с руки Дерека, почерневшей от аконита, на приближающиеся машины.
– Давай, чувак, тебе надо встать, – Стайлз все-таки столкнул Дерека и потянул вверх за здоровую руку, перекидывая ее к себе на плечо. – Вставай, волчара, иначе я брошу тебя тут и убегу один! Думаешь, совесть мне не позволит? Еще как позволит!
Дерек глухо зарычал, но поднялся и, опираясь на Стайлза, согнувшегося под его весом, позволил оттащить себя за здание. Стайлз прислонил его к стене и торопливо стал рыться в карманах, ругаясь тихо и неразборчиво. Впрочем, для Дерека сейчас любой звук обращался в невнятный гул.
– Да где же он… Наконец-то! – Стайлз победно вскинул руку с каким-то мешочком, а потом решительно подкинул его в воздух.
Что-то светлое, похожее на пепел, разлетелось в воздухе, заставив Дерека закашляться. Тонкое марево повисло вокруг, отделяя их от охотников и окружающего мира. Стайлзу пришлось буквально забраться к Дереку на колени, чтобы не высовываться из получившегося полукруга ни единой своей частью. В темноте Дерек видел, как слабо светятся у Стайлза глаза, словно в них зажгли маленькие огоньки. Это было совсем не так, как у оборотней, когда светом наполнялась вся радужка, но все равно невероятно красиво. Дерек первый раз видел колдующего друида так близко. Его всегда поражало, как мало им надо для своих ритуалов: лишь смесь трав и собственная вера.
Машина охотников остановилась неподалеку, послышались шаги, звук взводимых курков и треск, когда включились электрические дубинки. Дерек не мог видеть, что происходит, большую часть обзора закрывал ему Стайлз, который, кажется, вовсе предпочитал не смотреть. Сейчас он что-то беззвучно шептал, кажется, слова «хоть бы пронесло».
– Далеко он уйти не мог, – раздался голос Кейт Арджент. – Рассредоточьтесь и расставьте излучатели.
Дерек ощутимо вздрогнул, услышав этот приказ. Ему хватило бы сил игнорировать разрывающий уши ультразвук в нормальном состоянии, но сейчас его едва хватало на то, чтобы не убить Стайлза и не броситься в беспорядочный бег: от охотников или, наоборот, к ним, чтобы утянуть с собой на тот свет хоть одного-двух. Дерек чувствовал, как когти выдвигаются из пальцев, а зубы сменяются клыками. Стайлз испуганно охнул.
– Тихо, тихо, – зашептал он, наклонившись к самому уху Дерека. – Я не уверен, что смогу спрятать еще и звуки! Эта иллюзия и так дорого мне обходится, так что если не хочешь, чтобы нас тут увидели в компрометирующей позе, держи своего внутреннего волка на поводке!
Дерек тихо зарычал, но заставил себя расслабиться, только вцепился в бедро Стайлза здоровой рукой. Тот охнул, зажмурился на миг – завеса белесого пепла пошла рябью – но потом снова задышал спокойно.
– Тише, – повторил он почти умоляюще, – я первый раз творю такой сложный ритуал!
Дереку хотелось возразить что именно Стайлз болтает тут больше всех, что сейчас охотники включат излучатели и он уже вряд ли сможет сдержаться, чтобы не побежать куда глаза глядят, разрывая на кусочки всех вокруг, но слова терялись где-то по пути от мозга к языку.
Дерек счел бы это паникой, но нет, даже в такой сложной ситуации он не паниковал. Он успокаивался, считая минуты до того, как аконитовый яд дойдет по венам до сердца.
Стайлз никогда не думал, что его способности друида будут проверяться в такой сложной обстановке. Он не так уж и часто их применял, развивая свой дар скорее на всякий случай, чем для какого-то конкретного применения. Стайлз никогда не искал себе учителя, предпочитая выхватывать знания то там, то тут, когда подворачивалась возможность. Обычно советы и уроки ему подкидывал Дитон, он же когда-то научил Стайлза «раздувать» искру. Тогда Стайлзу нужно было выучить всего один ритуал, ограждающий круг, способный держать оборотней и других сверхъестественных существ в ловушке. Скотт еще не всегда уверенно контролировал свои обращения, особенно по полнолуниям, и ритуал стал настоящим спасением. Позже Стайлз стал развивать способности просто из любопытства. Выучил несколько простых иллюзий, помогающих менять внешность, поисковые ритуалы, свойства трав. Последнее, что он решил разучить, завеса, позволяющая скрывать свое присутствие, была им подсмотрена у Морелл. Стайлз даже и думать не смел, что этот ритуал придется применять в таких экстремальных обстоятельствах: сидя верхом на раненом, плохо контролирующем себя Дереке Хейле, в окружении охотников, без какой-либо предварительной медитации или подготовки. Когда глаза Дерека загорелись в темноте голубым, а когти вонзились в бедро, Стайлз едва удержался, чтобы не заорать, нарушая концентрацию к чертям. Что-то ему подсказывало, что охотники не откажутся вместе с оборотнем убить и друида. Официально они, конечно, за друидами не охотились, но и особой любви не испытывали. А просто скинуть завесу и убежать куда глаза глядят совесть Стайлзу не позволяла. Он не любил Дерека, даже боялся, но Дерек был в масштабах конфликта с охотниками «своим», представителем сверхъестественного мира, и они вроде как оказывались на одной стороне. Если Стайлз спасет его сейчас, в будущем уже стая может помочь ему самому или Скотту с Лидией. Конечно, всегда оставался вариант, что они с Дереком просто сдохнут тут вместе, в обнимку. Зачем Стайлз вообще сюда приехал? Пэрриш позвонил, сообщил, что в районе завода слышали выстрелы, и Стайлз не придумал ничего умнее, чем посмотреть на работу охотников лично. Что ж, не зря приехал, Дерека его присутствие могло и спасти.
Голоса охотников доносились до Стайлза как сквозь бетонные стены. Он осознанно огораживал себя от любого отвлекающего звука. Хотя просто не обращать внимание на тихое рычание Дерека, медленно превращающееся в скулеж, было сложно.
«Великий момент, – думал Стайлз. – Дерек Хейл, беспомощный, как маленький щенок, в моих руках. Осталось выжить, чтобы похвастаться этим перед друзьями».
Дерек вдруг вздрогнул, глаза его снова засветились, а тело забилось. Стайлз сжал его бедра коленями, просто чтобы удержаться и не вылететь за пределы завесы. Творить ее надо было строго изнутри, не нарушая целостности контура, а сделать это верхом на бьющемся, как техасский бычок, оборотне было сложно.
Дерек зажимал свои уши, и рычание его начало превращаться в крик. Стайлз и сам бы не отказался поорать от ужаса, перед глазами все плыло – так напряжено было его тело, пытающееся бороться с паникой и держаться в одном положении одновременно.
Это было похоже на паническую атаку, а у Стайлза был большой опыт борьбы с паническими атаками, пусть он и был в них обычно непосредственной жертвой. Скотт умел успокоить его буквально одними словами, своим тихим уверенным голосом, а вот Лидия… Единственный раз, когда Лидия застала такой срыв – отец Стайлза, шериф в его родном городке, попал в больницу с ножевым ранением, – она его попросту поцеловала. Это был самый неловкий поцелуй в жизни Стайлза, если не считать тот, с Пэрришем.
Дерек не был ни девушкой, ни ясноглазым полицейским с обаятельным, почти детским личиком. Он был огромным злым оборотнем на грани трансформации с горящими глазами и недельной щетиной. И все-таки метод Лидии в данном случае был предпочтительнее, чем долгий способ Скотта. У Стайлза были губы и язык, а не уверенный голос и знание, как успокаивать паникующих людей и больных оборотней.
Стайлз достал из кармана флакончик с последней оставшейся у него порцией пепла омелы и высыпал ее в рот. А потом прижался губами к губам Дерека, выдыхая. Тот широко раскрыл глаза, постепенно теряющие свой яркий синий цвет, и перестал биться, замерев. Стайлз перевел дыхание, уже готовясь отодвинуться, когда Дерек нерешительно тронул его губы своим языком.
И вот это было уже слишком. Конечно, тот был ранен, сходил с ума от ультразвука, но Стайлз не собирался превращать эту нервную сцену в сцену нервно-романтическую. Тем более что потом Дерек вполне мог бы вырвать Стайлзу горло прямо этими клыками, о которые Стайлз поранил нижнюю губу.
Стайлз чуть отодвинулся, а потом прижался лбом к шершавой кирпичной стене над плечом Дерека. Они оба загнанно дышали, Дерек тихо кашлял, выталкивая из себя пепел. Главное Стайлз успел сделать – Дерек больше не пытался трансформироваться и не обращал внимания на ультразвук. Это было максимум, чего Стайлз хотел.
Через некоторое время Стайлз услышал шум отъезжающих машин и рискнул подняться. Иллюзорная завеса, и так почти исчерпавшая себя, лопнула как мыльный пузырь. Мельчайшие частички пепла осели на волосах и плечах Стайлза и Дерека.
– Давай, теперь лучше двигаться как можно быстрее, – Стайлз снова закинул руку Дерека на себя, помогая оборотню идти. – Ну, будь мужиком, до моей машины не так далеко.
Дерек что-то пробормотал, Стайлз расшифровал этот набор звуков как обещание смерти. Джип ждал через пару зданий, аккуратно припаркованный у обочины. Кажется, охотники им не заинтересовались, так как он терялся на фоне остальных убогих местных машин. В домах зажглись окна, кто-то вышел на улицу, кто-то выглядывал из окон. Вдалеке слышалась полицейская сирена. Собаки лаяли, как заведенные.
Стайлз затащил Дерека в джип и рванул с места как можно быстрее, нарушив разом несколько правил дорожного движения. Судя по стремительно чернеющей руке, у Дерека было не так уж много времени, прежде чем вопрос встанет между смертью и ампутацией, а Стайлз не был готов на подвиги с ножовкой. Он вообще побаивался крови.
– Скотт, – заорал Стайлз в трубку, вцепившись в руль одной рукой и благодаря небеса, что на дороге до клиники Дитона почти нет машин. – Надеюсь, ты на работе? У меня тут умирающий Дерек Хейл на руках, отравление аконитом… Я не знаю, что делать!
– Тихо, – в голосе Скотта тоже зазвучала паника. – Главное, довези его до клиники, мы что-нибудь придумаем. Дитон уже уехал, но я попробую вызвать его обратно.
В клинике Стайлз радостно сгрузил тело Дерека на операционный стол вместе с ответственностью за его жизнь.
продолжение в комментариях~
Название: Город засыпает, просыпаются оборотни
Артер: NaiZe
Автор: Мисс Саммерс
Бета: Halisa aka NaVi
Пейринг: Дерек Хейл/Стайлз Стилински, Дюкалион/Питер Хейл, намеки на всякое-разное на фоне.
Жанр: фентези, экшен
Рейтинг: PG-15
Размер: 20 200~ слов
Саммари: В городе Бикон-Хиллз любая ночь оборачивается то нежданной встречей, то сражением ни на жизнь, а на смерть, то и тем, и другим сразу. Впрочем, главное, что в конце в любом случае побеждает любовь. Для всех. И никто не уйдет обиженным!
Предупреждения: стерека мало, намеки на другие пейринги имеются, руки автора на самом деле клешни.
Ссылка: на яндекс.диске
От автора: Этот фик задумывался как маленькая история, где Дерек и Стайлз – друзья, а Питер в юности успел знатно покутить. Не знаю, как оно превратилось в огромный макси. Не знаю, когда там появились пейринги, наверное, самозародились из тлена и рябинового пепла.
Прошу прощения у читателей и организоторов, что так бездарно пропустила дедлайн. Зато за этот пропущенный день в фик добавились сразу две сцены, для моих любимых бет :З
Amarillis_Beladonna, огромное спасибо за любовь к Пэрришу и несколько важных правок!
Halisa aka NaVi, солнце, я никогда не забуду "ах он пидор :З" и "ссыкло", они описывают персонажей на сто процентов!
И, конечно, спасибо моему великолепному артеру NaiZe, с арта которого я даже прониклась стереком обратно! Жди приквелл про Питера и Дюкалиона :З
Пролог
В здании пансионата пахло лекарствами, едкими дезинфицирующими средствам и тем неуловимо противным запашком «здоровой» пищи, который Лора так ненавидела. Все это, смешиваясь, вызывало тошноту. На улице было проще, там удушливая вонь больницы почти не ощущалась, ложась под ноги тропинкой. Лора чувствовала себя маленькой Гретель, зашедшей в пряничный домик колдуньи – снаружи пансионат для больных, нуждающихся в психиатрической помощи, казался милым уютным поместьем, но внутри создать уютную атмосферу не помогали ни коврики, ни милые вязаные крючком салфеточки, ни даже картины и диванчики на каждом углу. За всем этим явственно ощущались ужас и болезнь. Больницы. Лора с детства их терпеть не могла.
– Мне позвонил доктор Лэнс, – сказала Лора, подойдя к стойке регистрации и стараясь не касаться ее даже краем куртки. Ей не хотелось оставить тут свой запах. – Сказал, что-то с моим дядей, Питером Хейлом. Не разобрала подробностей, кажется, у вас тут проблемы со связью.
Медсестра понятливо кивнула и, не глядя в записи, позвонила куда-то.
– Элеонора, пришла родственница мистера Хейла, – она подняла взгляд от телефона и виновато улыбнулась: – Сотовые весь день плохо ловят, наверное, проблемы на вышке. Вы уж простите.
Медсестра улыбалась так вкрадчиво, и сразу было ясно – случилось что-то плохое, хуже проблем со связью или даже известий о проблемах со здоровьем пациента. Лора нахмурилась. Она редко видела дядю, особенно с тех пор, как после пожара, унесшего жизни почти всей их семьи, тот впал в кататонию и перестал реагировать на окружающий мир. Лоре и в былые времена было сложно с ним общаться – одной из немногих, большинство людей Питера обожало, – а теперь это стало вовсе невозможно. Ее младшая сестра – Кора – часто ездила в пансионат, почти каждую неделю, но Лора не видела смысла следовать этому примеру. Что толку навещать человека, ставшего всего лишь живым памятником самому себе? Лора помнила дядю Питера красивым, щеголеватым, вечно насмешливым и до странного обаятельным, словно он был не из их семьи. Хейлы, и по женской, и по мужской линии, выглядели мрачновато: темные волосы, смуглая кожа, острые, каменные черты лица. Дядя Питер был русым, с легкой рыжинкой даже, и вечно улыбался, будто это могло облагодетельствовать мир. Впрочем, его улыбка не была доброй, скорее хитрой, словно он раздумывал, как будет веселее своего собеседника убить. Еще дядя Питер любил болтать, в отличие от остальных членов семьи. Лоре было действительно жутко видеть его теперь: молчаливого, застывшего как статуя, со странно посеревшими волосами и обезображенным пожаром лицом. И тем не менее, она примчалась сразу же, как только доктор Лэнс позвонил ей. Лора отлично знала, что такое ответственность перед семьей, особенно перед теми ее членами, которые не могут позаботиться о себе сами.
– Мисс Хейл? – по лестнице торопливо спустилась женщина в халате медсестры, невысокая, с туго стянутыми в пучок черными волосами. Запах лекарств от нее перебивался еще каким-то едва уловимым ароматом, заставлявшим Лору волноваться. Она чихнула, едва успев прикрыть рот рукой.
– Объясните, зачем было выдергивать меня посреди ночи?
Обычно Лора еще старалась быть холодно-вежливой, подражая матери, но только не в ночь полнолуния, когда приходится покинуть стаю и мчаться, не успев никого предупредить, за город. Не лучшее время для происшествий. Лора и вовсе хотела отложить поездку до утра, но потом чувство ответственности взяло верх. Это была их общая семейная черта и проблема: всегда и за все отвечать, пытаться быть той самой затычкой в бочке. Питер был не просто частью семьи, он был еще и частью стаи, хоть Лора больше и не ощущала его как альфа.
– Дело в том, что ваш дядя пропал из палаты и мы уже два часа не можем его найти, – спокойно пояснила медсестра. Лицо у нее было не каменное даже, ведь за камнем вполне могла скрываться готовая взорваться магма, а ледяное. – Я его сиделка. Зашла с вечерними лекарствами и обнаружила исчезновение.
Лора от удивления не сразу нашлась, что сказать. За пять лет – довольно долгих, насыщенных пять лет – она так привыкла к тому, что Питер никогда не очнется, словно семейная спящая красавица, что даже не представляла себе ситуацию, в которой он пришел бы в себя. А ведь надо было допускать такую возможность. Может, огонь и повредил не только его тело, но и душу, но такова уж регенерация оборотней: рано или поздно проходит все.
А может, его похитил кто-то, кто все еще имел зуб на Хейлов или новую стаю Лоры. Неизвестно еще, какой вариант был хуже.
– Разве не вы должны были обеспечить его безопасность? – Лора знала, как сейчас звучит ее голос – зло и повелительно, – но ничего не могла и не хотела с этим делать. Ее едва хватало на то, чтобы сдержать красное свечение глаз и прорезающиеся на пальцах когти.
– Его ищут, – сиделка наклонилась чуть ближе к Лоре. – Но я думаю, вы его найдете гораздо быстрее, не правда ли? На всякий случай я захватила его рубашку, чтобы вы могли уловить запах. И не надо удивляться, мисс Хейл, разумеется, я знаю, кто вы и кто ваш дядя, иначе бы у нас было куда больше проблем. Считайте, старый друг семьи позаботился о том, чтобы я стала сиделкой Питера, раз об этом не позаботились вы.
Лора вздрогнула, посмотрев в ее глаза, а потом кивнула и несколько успокоилась. Она почувствовала попытку задеть, нападку на свой авторитет, но не испытала злости, потому что перед ней была та, кто может критиковать даже альф и давать им советы без страха оказаться с порванным горлом.
– Ты друид.
– Да.
– Кто тебя нанял?
Женщина кивнула головой в сторону выхода.
– Вы узнаете, если это будет нужно, а пока прошу вас найти Питера. Боюсь, мне на это попросту не хватит сил, приходится довольно много тратить их ежедневно, чтобы помочь вашему дяде удержаться в мире живых. Двумя лапами из четырех он уже в могиле.
Лора вышла из пансионата с рубашкой, от которой пахло земляничным мылом, потом и какой-то едкой мазью. Она не помнила спустя пять лет, как пах Питер раньше. Смутно возникал в голове аромат дорогого парфюма: древесные ноты, не слишком резкий. И тостов с медом, которые он готовил по утрам. Запах простого мыла, без ароматизаторов. Все это, возникая в голове вместе с воспоминаниями о маме, сестрах и брате, возвращало Лору в детство, в старое поместье, где на заднем дворе Питер вместе с Дереком частенько кидали мяч в баскетбольное кольцо, а потом мама звала их обедать, высунувшись из окна. В то время их жизнь напоминала типичный американский ситком, если бы там персонажи периодически обрастали шерстью, учились контролировать себя в полнолуние при помощи пыточных инструментов и всей семьей загоняли оленя на уикэнд. Славное детство; в воспоминаниях оно всегда казалось лучше, чем было.
Пришлось обойти здание по кругу, прежде чем Лора встала на след Питера. На третьем этаже окно было приоткрыто, сквозняк трепал белые шторы. След вел в лес. Видимо, полнолуние сумело разбудить если не разум Питера, то его тело. Или же он ходил во сне. Особенно сильно запах чувствовался от некоторых деревьях, словно к ним приваливались всем телом; трава там и тут была примята – видно, на нее падали, а порой и просто ползли по ней вперед.
Лора нашла Питера через час километрах в пяти от больницы, ближе к городу и территории, которую стая Лоры считала своей. Он стоял посреди небольшой просеки, залитой лунным светом, чуть сгорбившийся, в больничной рубашке. Питер сильно исхудал, и Лора не хотела видеть его лицо, но понимала, что придется. Это был ее дядя. Они редко сходились во мнениях, но он был тем, кто катал ее на плечах в детстве; кто вытаскивал Дерека из неприятностей, а потом сам же в них втравливал; кто привозил Коре разные жуткие сувениры вроде старого черепа с вырезанными на нем узорами или жутковатой куклы вуду из Нового Орлеана. Иногда Лоре отчаянно не хватало его знаний, потому что Питер, в отличие от трех других оставшихся в живых Хейлов, казалось, знал все на свете. Или хотя бы делал вид, что знал, что тоже странным образом успокаивало. Даже будучи в таком плачевном состоянии, он чувствовал, где находится стая, и шел к ней.
– Питер! – окликнула Лора дядю, подходя ближе, и схватила его за плечо.
Даже сквозь ткань рубашки его кожа обжигала, тело было напряжено как струна, и, когда Питер повернулся, его глаза горели синим.
Лора не успела даже вскрикнуть. Ничего не пронеслось перед ее глазами.
Множество историй начинается с того, что героя что-то будит: солнце, грохот или хотя бы будильник. Но в комнате Стайлза были плотные шторы, никто даже не думал шуметь в такую рань, а будильник зазвонил на десять минут позже того, как Стайлз открыл глаза. Может, кому-то и казалось, что утро – отличная отправная точка, но только не Стайлзу. Все его приключения начинались не раньше десяти вечера, но вставать он привык рано: это было почти жизненной необходимостью. Стайлз хотел попасть в ванную до того, как Лидия спустит всю горячую воду, а это значило, что надо было проснуться раньше нее хотя бы минут на пять. Их общий дом был просторным, но старым, и ни у кого не доходили руки заняться, наконец, сантехникой: поставить нормальный котел например. Кажется, все ждали, когда это сделает кто-то другой, и потому все оставалось как было.
Вода, на которую Стайлз променял последний час утреннего сна, была восхитительно горячей, хоть сначала и пришлось слить ржавчину. Стайлз мурлыкал себе под нос очередную популярную песенку, которую крутили по радио постоянно, и наслаждался утром. Эти мгновения незамутненного счастья стоили того, чтобы приучить организм вскакивать ни свет ни заря.
Когда он смывал шампунь с волос, в дверь пару раз несильно, но уверенно постучали (Лидия), а потом ударили так, что дверь затряслась (Скотт). Где-то заиграла музыка – Скотт начал утреннюю зарядку; на кухне заработало радио – Лидия слушала утренние новости и готовила кофе с тостами. Тихие часы Стайлза закончились. Он вышел из ванной и побежал вниз, прямо в огромной полинявшей отцовской майке и растянутых домашних штанах. По пути к кухне Стайлз привычно ударил в дверь Скотта, в ответ получив такое же дежурное: «Надеюсь, ты не всю воду потратил?».
На кухне восхитительно пахло горячим хлебом и молотым кофе. Лидия успела проскользнуть в ванную, не попавшись ему на глаза. Жаль, потому что ее пижамы и ночнушки каждое утро вдохновляли Стайлза на подвиги. Не то что бы он все еще был в нее влюблен – это чувство давно выкипело и осело в его душе парами почти братско-сестринских отношений, – просто Лидия была прекрасна. Стайлз набил бы морду любому, кто с этим рискнул бы поспорить.
Стайлз был не слишком хорош в драках, но Лидия – это Лидия. Ради нее ему, как доблестному рыцарю, хотелось совершать глупости невероятных масштабов.
Это был бы обычный день обычных студентов, снимающих дом в старом районе Бикон-Хиллз неподалеку от университета, если бы не три маленьких «но».
Первое «но»: Скотт, лучший друг Стайлза, подтягивающийся в своей комнате на перекладине, был оборотнем.
Второе: Лидия, которая вот-вот должна была выйти из ванной уже одетая, с уложенными волосами, пахнущая клубничным гелем для душа, предсказывала чужие смерти громкими криками.
И третье «но»: Стайлз, намазывавший мед на свой тост, был каким-никаким, но друидом, умеющим провернуть пару-тройку магических фокусов.
Жизнь трех друзей – маленькой дикой стаи, как их звали в этом районе – удивительным образом балансировала между нормальным и потусторонним.
Как и жизнь большинства обитателей Бикон-Хиллз, когда-то маленького городка, из множества тех, где большая часть построек не превышает трех этажей, а "деловой центр" ограничивается парой высоких домов, несколькими кафе и супермаркетом. Но потом неподалеку открыли несколько заводов, провели рядом новые трассы, и город как-то резко вырос, обзавелся многоэтажками и настоящим, серьезным бизнес-центром. Впрочем, изменения пришли хоть и резко, но почти незаметно. На севере все еще шумели деревья заповедника, старожилы подозрительно смотрели на новеньких, и только молодежь перестала после школы стремиться в другие города, когда в городе открыли свой неплохой университет.
Стайлз и Скотт выбрали этот город, потому что здесь любили селиться все, кто имел отношение к сверхъестественному – настоящему сверхъестественному, а не выдумкам сумасшедших; Лидия просто присоединилась к ним позже. Раньше она жила со своим парнем, но о нем было известно лишь то, что он укатил в Лондон, оставив внезапно осознавшую свои способности Лидию один на один с ее проблемами. Скотт и Стайлз по сути подобрали ее на улице. Если быть точнее – голой в лесу. Многое об их жизни говорил тот факт, что обнаженной девушке посреди ночного леса они не слишком удивились, ну, может быть, Стайлз чуть в обморок не свалился, сраженный красотой момента: прекрасная дева, ее рыжие волосы с запутавшимися в них веточками и былинками, мягкий свет луны – прямо картина из какой-нибудь старой баллады. Правда, влюбился Стайлз в Лидию лишь когда увидел, как походя она решает свои задания по математике, а в перерывах от нечего делать учит латынь. Через полгода знакомства он уговорил Лидию сходить с ним на свидание, и на обратном пути они нашли в подворотне труп. К такому они тоже потом привыкли. Особенно часто такое случалось по понедельникам.
Стайлз ненавидел понедельники, ничего хорошего не происходило в эти проклятые дни, состоящие из серости, безысходности и тоски по выходным. Он чувствовал себя Адамом, выброшенным из Рая. Ни горячий душ, ни тосты не могли до конца компенсировать ощущения от начала недели. Стайлз чувствовал неприятности, его левая лопатка чесалась, а это было к беде.
Лидия появилась на кухне ровно такая, какой Стайлз ожидал ее увидеть: волосы были заплетены в косу с кокетливой небрежностью, одета Лидия была по последней моде, и даже запах клубники ощущался, как Стайлз и ожидал, разглядывая утром полочку с гелями для душа. Скотт спустился еще через десять минут, на ходу отряхивая мокрую голову.
– Не веди себя как собака, – возмутился Стайлз, поднимая руки, чтобы закрыться от брызг.
Лидия выхватила газету у него из рук, разглядывая первую полосу, где огромный заголовок сообщал, что в заповеднике Бикон-Хиллз нашли труп девушки. В самой статье уточнялось, что это была половина трупа. Имени убитой еще не установили, а фотографию не разместили, чтобы не шокировать людей.
– Конечно же, разрабатывают версию с нападением хищника, – Лидия закатила глаза и отбросила газету в сторону. – Хотя обычных волков в Калифорнии не водится уже лет шестьдесят.
– Есть койоты, – Скотт нахмурился, на мгновение его ногти чуть удлинились, но это было не обращение даже, а лишь маленьким намеком на него. Он еще не так хорошо себя контролировал, как хотелось бы. Но значительно лучше, чем большинство обращенных оборотней, не тренировавшихся с рождения.
В Бикон-Хиллз была стая – не слишком большая, состоящая в основном из подростков, таких, которых называют трудными. Стайлз знал о них не слишком много. Его любопытство, в детстве и ранней юности неуемное, со временем слегка угасло и стало более деловым. Теперь он предпочитал не охотиться за информацией, которая с большей вероятностью принесла бы скорее проблемы, чем пользу. Ему хватило единственного знакомства со стаей, когда они со Скоттом только переехали в Бикон-Хиллз и местная альфа предложила им присоединиться. Вернее, она предложила это Скотту, не обратив на Стайлза особого внимания. Тогда Стайлз только начинал развивать свой магический дар – искру, так это называли друиды.
Оборотни частенько пользовались услугами друидов, некоторые даже заключали с ними договор о сотрудничестве, как богатые семьи нанимают себе докторов, адвокатов или аудиторов. Друиды были для стай всем этим в одном лице.
Лора когда-то понимающе отнеслась к тому, что Скотт отказался присоединиться к ней, взяв с него обещание вести себя как хороший мальчик. Ее брат, Дерек, был другого мнения. Как-то раз он чуть не порвал Скотту горло, просто потому, что тот подошел слишком близко к старому поместью Хейлов, сожженному остову некогда великолепного особняка. Это была непосредственная территория стаи, не просто «охотничьи угодья», а значимое место. Дерек, кстати, мог бы убить забредшую на его территорию омегу, Стайлз был уверен, что он был именно из таких людей – обиженных на весь мир крутых ублюдков, которые любой вопрос решают силой.
– Я бы подумал, что стая просто разорвала обнаглевшую омегу, – задумчиво протянул Стайлз в такт своим мыслям. – Но как-то не верится. Если уж нас Лора терпит…
– Мы тихие, – пожал плечами Скотт. – Ну, во всяком случае мы их напрямую не беспокоим. Может быть, это была очень мешающая омега? Или она решила убить Лору?
– Может быть, жертва была заезжей охотницей, – предположила Лидия, и они втроем обеспокоенно переглянулись. Охотники были синонимом проблем. Скотт и Стайлз сталкивались лишь с одним из них, когда Скотта только обратили и он учился контролировать себя. Это был последний год учебы, они со Стайлзом жили в маленьком городке буквально в десятке километров от Бикон-Хиллз, на другом конце заповедника. Первую неделю они искренне были уверены, что Скотта покусала собака, а потом тот начал обрастать шерстью и выпускать клыки и когти, когда сердился. После, узнав кучу историй про таких вот беспризорных новообращенных, они поняли, каким чудом было, что Скотт не погиб и не свихнулся. Даже не завел себе милого хобби раздирать людей по полнолуниям. Тогда, на третью полную луну Скотта, они и повстречали Охотника. Он был один – жилистый, высокий, с трехдневной щетиной и странной усмешкой, от которой даже Стайлзу хотелось заскулить. Охотник отпустил Скотта, ограничившись превентивной пулей в колено, потому что тот был несовершеннолетним и никому не принес вреда, кроме нервной соседской кошки. Кошка, впрочем, тоже отделалась легким испугом.
– Мы не убиваем детей, – сказал Охотник тогда. – У нас есть Кодекс.
Наверное, это был единственный охотник на всем побережье, который помнил про чертов Кодекс.
– Мне не нравится эта неизвестность, – Скотт решительно встал из-за стола. – После тренировки найду Лору и спрошу, что стая об этом знает.
– Чувак, это плохая идея! – Стайлз с надеждой посмотрел на Лидию, надеясь, что она его поддержит, но Лидия выглядела так же решительно, как и Скотт.
– Ты стал слишком осторожным, – Скотт успокаивающе похлопал Стайлза по плечу, и его улыбка могла растопить целый айсберг, он бы спас Титаник, если бы плыл на нем и так улыбался. Что уж говорить о благоразумии Стайлза. Его и так было мало: ровно столько, сколько получалось из страха потерять друзей.
– Хорошо, – Стайлз поднял руки, сдаваясь. – Спроси у Лоры, что происходит и не забрел ли к нам очередной сбрендивший друид, сам граф Дракула, Франкенштейн или милашка Фредди. Серьезно, в этом районе я ничему не удивлюсь! А я попробую разговорить Дитона. Из него, в отличие от остальных друидов, хоть что-то можно вытащить без применения пыточных инструментов.
Парни вопросительно посмотрели на Лидию, ожидая ее плана действий, но Лидия только пожала плечами.
– А я, пожалуй, пройдусь по магазинам. Хочу новые туфли.
Дерек бросил последнюю горсть земли и слегка утрамбовал ее лопатой, приминая получившийся холмик. Он не был большим, не был красивым, и вместо ограды кладбища его окружал круг из корня аконита. Одинокий цветок распустился в паре метров от могилы Лоры, охраняя ее покой. Дерек не был уверен, стоило ли хоронить ее именно так: тихо, как вор, не забрав у полиции даже нижней половины тела. Одно он знал точно – Лора не хотела бы шумных похорон и большого внимания. Когда их семья погибла, у них даже тел не осталось и вместо поминок они уехали на год в Нью-Йорк. Они были как маленькие дети, разбившие вазу и пытающиеся спрятаться от родительского гнева на чердаке или в домике на дереве. Лора держалась лучше них всех, она была их альфой, их якорем во внезапно изменившемся мире. Когда Лора сказала, что пришла пора возвращаться, они вернулись. Бикон-Хиллз ждал их, ничуть не изменившийся, разве что появились несколько новых людей да их старый особняк теперь стоял черный, полуразрушенный и до сих пор пах горелым.
Дом стал могилой их семье, и Дерек считал, что будет правильным похоронить Лору рядом с остальными. Кора согласилась. Дядя Питер…
Питер стоял рядом с Дереком, не бледный даже, а какой-то серый, и сложно было не заметить, как он старается встать так, чтобы не было видно обезображенной ожогом стороны лица. Вероятно, регенерация еще не в полной мере к нему вернулась. Ветер трепал его отросшие волосы. Питер заметил взгляд Дерека и отступил на шаг назад.
– Не так я хотел очнуться, – сказал он хрипло, и в его голосе слышалось настолько достоверное горе, что на Дерека разом накатила и грусть по родителям, и чувство потери от смерти Лоры. Словно скорбь, бежавшая за ним по пятам шесть лет, наконец его догнала.
Питер поднял голову к небу и завыл. Дерек был бы рад подхватить его вой, но вместо этого изо рта вырвалось рычание. Злости в нем было ровно столько же, сколько и тоски.
Кора стояла чуть в стороне словно каменная статуя, только губы ее слабо шевелились. Может быть, она молилась, может, клялась отомстить убийце.
Вой Питера смолк, и вместе с ним настороженно замолчал лес. Ни одна птица не рисковала подать голос, звери притаились там, где их застал страх.
Глаза Питера светились красным, и Дереку было непривычно видеть этот блеск – признак альфы, дар и проклятье – в глазах дяди. Он привык, что красными в их семье глаза становятся у женщин. Лора была копией матери, она была старшей, и Дерек никогда не завидовал тому, что именно она стала их вожаком и получила всю полагающуюся по статусу силу. Теперь Лора умерла, и – как иронично на самом деле – ее смерть излечила Питера. В лесу еще не нашли располовиненное тело, когда Коре позвонили из пансионата и сообщили, что Питер впервые за все шесть лет пошевелился и даже заговорил.
«Лора» – вот что он повторял, испуганно и хрипло. Дерек сидел с ним, Кора держала за руку, худую и бледную, а потом глаза Питера вспыхнули красным.
Питер стал новым альфой их стаи, и Дерек старался не думать, на беду это или на благо. Он помнил Питера разным. Забирающим его из школы, дающим советы насчет девчонок, на баскетбольных матчах, где он всегда оказывался лучшим игроком, спасающим Дерека от охотников, толкающим его на самые веселые шалости и самые страшные ошибки. Как-то вдруг оказалось, что он совсем не знал человека, бывшего рядом с ним все детство и юность. Судя по тому, как Питер внимательно наблюдал за ним, это было взаимно.
– Что мы теперь будем делать? – спросила Кора. Ее когти все никак не втягивались обратно, да и глаза посверкивали желтым.
– Надо сообщить остальным… – начал было Дерек, но Питер поднял руку, призывая его замолчать.
– Мы будем мстить, – сказал Питер решительно. – Ваша мать всегда поступала мудро и мягко, но к чему это нас привело? Три человека остались в живых из некогда самой большой и сильной стаи.
– Мы даже не знаем, кто это сделал, – Дерек начал чувствовать легкое беспокойство. Глупо было даже надеяться – Питер не будет руководствоваться теми же принципами, что и Лора. Дерек и сам хотел отомстить, но голос разума подсказывал ему, что сейчас не время, что надо набрать силы, найти убежище, затаиться на время. Надо было действовать осторожно и все обдумав – так их учила мать. И так всегда поступала Лора. Иногда он не был с ней согласен, предпочитая решить проблему силой, быстро и решительно, но этот случай явно был не из простых. Дерек отвечал теперь за щенков, которых Лора успела обратить за прошедшие годы.
– Охотники, это сделали охотники, – Питер, кажется, ни минуты не сомневался. Он стоял расслабленно, голос его звучал спокойно и лениво, но что-то было не так.
– Там следы клыков, – выдавил из себя Дерек. – Я посмотрел, прежде чем закапывать.
– Ты не знаешь охотников, – вот, что было неправильным в голосе Питера: обычно он буквально пропевал слова, плавно выводил один звук за другим, а теперь выплевывал каждый слог.
– Они коварны. Ты думаешь, наш дом загорелся сам собой? Я был там, я видел тех, кто заблокировал двери. И я знаю Арджентов. Они готовы друг друга резать в своем фанатизме, им плевать на свой же Кодекс, и они всегда найдут, как его обойти. Разрубить Лору мечом, а потом дать собакам полакомиться ее мясом было бы вполне в их духе.
Кора так сжала губы, что они побелели. Ее глаза блестели, но она не плакала.
– Я собираюсь доступно объяснить каждому, что им не сойдет с рук убийство моей семьи, – четко сказал Питер, глядя Дереку прямо в глаза. – Мы заставим их мучиться так же, как мучились мы, заставим испытать ту же боль. И если хочешь, это мой приказ как альфы.
Питер тронул свою щеку рассеянным жестом, словно все никак не мог привыкнуть к шраму от ожога, и отвернулся.
– Где сейчас ваше убежище?
– В старом здании у завода. Верхний этаж.
– Отлично. Я хочу видеть всю стаю там в ближайший час. Хочу с ними познакомиться.
– Не втягивай их в это.
Питер серьезно кивнул.
– Это семейное дело, конечно. Но если они захотят присоединиться, я не стану мешать и буду только рад.
Дерек знал, что они захотят. Что Питер найдет нужные слова, способные кого угодно убедить. И тогда начнется война.
– Кхм, – раздался тихий кашель неподалеку, и все Хейлы обернулись разом. – Простите… Может быть, я не вовремя, но хотелось бы увидеть Лору. Вашу альфу. Она говорила, что я могу прийти, если вдруг что-то случится, и…
Неподалеку, на границе леса и некогда аккуратной лужайки нервно переминаясь с ноги на ногу стоял Скотт Маккол. Омега, которому Лора позволила жить на своей территории и который обладал сразу двумя редкими талантами: влипать в неприятности и бесить Дерека. Скотт был довольно силен для омеги, неплохо себя контролировал, его вечно окружали странные личности – вспомнить хоть того мелкого друида или девчонку, от которой даже Дерека невольно в дрожь бросало, но все это почему-то вызывало вместе с уважением еще и злость. Дерек не любил упрямцев, которые предпочитают идти напролом своим путем, создавая этим сложности и себе, и окружающим. Все вокруг таких людей, как Скотт Маккол, превращалось в хаос.
– Лора мертва, – Питер подошел к Скотту и чуть наклонился, принюхиваясь. – Омега, которая спокойно ходит по территории стаи? Мир сильно изменился, пока я был не в себе.
Дерек отсюда видел, как Скотт вздрогнул и сглотнул. Питер, наверняка, улыбался. Вся его поза намекала на улыбку.
– Я новый альфа, – Питер похлопал Скотта по плечу. – Советую побыстрее ко мне присоединиться. Скоро тут станет довольно опасно для одиночек.
– Это… охотники, да? – Скотт вопросительно смотрел на Дерека. Наверное, боялся заглянуть Питеру в глаза, искал ответа у кого-то более знакомого. Обаяние, которым раньше славился дядя, за время кататонии превратилось во что-то пугающее и вызывающее дрожь. Так ты боишься смотреть на бешеную собаку, и все равно смотришь.
– Возможно, это охотники, – ответил Дерек.
«Возможно, скоро начнется война» – вот что он подумал при этом.
Стайлз едва отсидел лекции – так его терзало любопытство. Это было компенсацией за долгое время, что он старался вести спокойную и размеренную жизнь обычного американского студента. Теперь, почуяв слабину, любопытство вернулось, чтобы мстить, куда более сильное, чем раньше. Прямо фильм ужасов, а не голова молодого человека.
Скотт все не звонил, и тогда Стайлз решил действовать сам. В городе было не так уж много людей, к которым Стайлз мог обратиться с вопросами о сверхъестественном, но они все-таки были. Доктор Алан Дитон например, который был завязавшим друидом и работодателем Скотта. Стайлз подозревал, что во многом именно Дитон повлиял на доброту Лоры, позволившей им остаться на своем территории. Стайлз думал, хотя точных доказательств у него не было, что когда-то Дитон был эмиссаром стаи Хейлов и решил бросить активную практику после пожара, унесшей с собой жизни почти всей стаи. Еще была сестра Дитона – Марин Морелл, любившая появиться из ниоткуда и дать полезный, но крайне запутанный совет с самым пугающим видом. Третьим же человеком был парень, с которым Скотт и Стайлз познакомились первым делом по приезду в город, когда нашли Лидию, и работал он в местной полиции. До сих пор оставалось загадкой, откуда он знал о сверхъестественном, учитывая, что он не был ни друидом, ни оборотнем, ни еще странным чем-нибудь. Хотя, может, он просто хорошо скрывался.
– Привет, Пэрриш, – крикнул Стайлз, подкараулив приятеля возле полицейского участка.
Пэрриш закатил глаза, сразу догадавшись, что его будут отвлекать от работы. В руках у него были пакет с пончиками и стакан кофе из ближайшего кафе.
– И тебе привет, Стилински, – сказал он тем не менее приветливо, хотя взгляд его выглядел все так же грустно и обреченно. – Ты снова пришел мучить меня?
– Ты же знаешь, я послан тебе с небес за грехи.
– У меня нет грехов, – уверенно сказал Пэрриш. Глаза его на солнце казались зелеными, хотя обычно были ближе к голубому. – Я ангел.
Не было странным, что Стайлз знал цвет глаз Пэрриша, так как все в их районе это знали, за спиной называя полицейского «Прекрасными глазками». Стайлз даже был в него немного влюблен в тот свой неловкий период, когда понял, что Лидия не ответит ему взаимностью и стоит попробовать с парнями, раз с девушками не везет. Правда, в результате все закончилось неуклюжим поцелуем, громким смехом и решением остановиться на базе «приятели, которые раз в месяц ходят друг к другу поиграть в приставку». Не сложилось у Стайлза с парнями. Впрочем, с девушками все заканчивалось хуже.
– Мы сегодня прочитали про труп в лесу, – сказал Стайлз, зайдя так сильно издалека, как только мог. С точки зрения окружающих, правда, это мало отличалось от вопроса в лоб.
– Половину трупа, – педантично ответил Пэрриш и, оглядевшись, махнул рукой в сторону сквера. – Пойдем. У меня есть еще минут десять.
Рассказ Пэрриша, сухой и быстрый – половина трупа девушки, нет следов насилия, не считая отпечатков клыков на животе, беднягу просто разгрызли на две половины, – вызвал у Стайлз нервную дрожь и неприятный холодок по спине. Кажется, Пэрриш его отлично понимал. Они разделили друг с другом пакет пончиков, сами того не заметив, умяв все.
– Никаких следов, кроме клыков…– Стайлз покачал головой. – Оборотни так не убивают, они рвут беспорядочно, в ход и когти идут. Да и насколько надо быть диким, чтобы разгрызть человека! Нет. Тут что-то не то. Все становится логичней, если убитая – тоже оборотень. Надеюсь, это не Эрика из стаи Хейлов, она секси. И надеюсь, что у нас тут не объявился совершенно съехавший с катушек оборотень.
– Полиция собирается свалить все на горного льва, но я не представляю, кто им поверит.
– Им верят уже столько лет, со всеми этими объяснениями необъяснимого, что и в этот раз проглотят любой бред.
Стайлз поднялся с лавки и потянулся. Пэрриш отдал ему стаканчик кофе, уже почти пустой, но с парочкой глотков на дне.
– Сообщи, если что-то найдешь, Стилински.
– И ты звони, если что.
Иногда Стайлз действительно готов был поверить, что Пэрриш – ангел. Но даже ангелы могут оказаться неудачливы в расследовании, особенно если их начальство скорее отправит их в сумасшедший дом, чем поверит в версию, что убийца – оборотень. А вот у Стайлза и друзей было куда больше возможностей выяснить, что, черт побери, опять творится в их многострадальном городе.
Звонок Скотта застал Стайлза на полпути к дому. Музыка в плеере вдруг резко сменилась рингтоном, и Стайлз, чертыхаясь, полез в карман.
– Чувак, ну что? – спросил он, забыв и поздороваться, и ответить на быстрое «привет» Скотта.
– Это была Лора, – голос Скотта звучал испуганно и даже с каким-то сомнением, словно он до сих пор не мог поверить, – Лору убили. Теперь в стае новый альфа, и он считает, что Лору убили охотники.
– Дерек стал альфой? Тогда нам не слишком повезло.
– Да нет же, не Дерек! Какой-то Питер. Кажется, он их родственник, или что-то в этом роде.
Пропавший родственник, ставший альфой, труп в лесу, загадочный убийца на свободе… Стайлз чувствовал себя не в самом хорошем сериале. Чего дальше ждать, загадочных федералов или людей с вилами?
– Но если альфой стал родственник, значит Лору и правда убил не оборотень. И тут кое-что не сходится, Скотт. Пэрриш говорит, что на теле только следы клыков, ее не рубили мечом, не били током, даже аконитом не травили.
Что-то и правда не складывалось: одна маленькая деталь, которая никак не вставала на место.
– Может быть, охотники нашли оборотня, который убил Лору? Я слышал, в Мексике они делают так. Используют нас для убийства себе подобных.
Это был первый раз, когда Стайлз слышал, как Скотт спокойно относит себя к оборотням, без сомнений и запинок. Он не знал, радоваться по этому поводу или грустить.
– Давай просто подождем, – предложил Стайлз. – Посидим дома, посмотрим, что будет твориться. Если оборотни схлестнутся с охотниками, мы тоже попадем под раздачу. Не хочу, чтобы кто-то пострадал.
– Но кто-то пострадает все равно.
И это было горькой правдой, о которой не получалось не думать.
Мечты Дерека о тишине и покое, пока остальная стая не набежала в лофт, разбились о присутствующую Эрику. Она лежала на диване в одной футболке, закинув длинные ноги на подлокотник. Сквозь растянутый воротник проглядывали бинты, на шее красовался пластырь. Она выглядела непривычно бледной и домашней без своей агрессивной косметики и облегающей одежды, а Дерек не мог не подумать, что именно в этот момент она была по-настоящему красивой.
– Откуда раны? – спросил он строго и тронул плечо Эрики. Она тут же болезненно поморщилась и сжалась, машинально стараясь закрыться, защитить уязвимое место. Еще чуть-чуть и зарычала бы.
Дерек сел рядом, Эрике пришлось привстать и отодвинуться, чтобы уступить ему место. Судя по тому, как неуверенно она двигалась, стараясь беречь правую сторону тела, болело не только плечо.
– Охотники поймали нас с Бойдом в лесу. Загнали какими-то ультразвуковыми хреновинами прямо в ловушку. Мы почти ничего не соображали от шума, неслись, как по флажкам.
Дерек закинул ее ноги к себе на колени. Эрика посмотрела удивленно, но потом благодарно кивнула. Она не получала от него лишней нежности, когда только училась обращаться и применять полученную от Лоры силу, но теперь заслужила. Из неуверенной в себе школьницы с эпилептическими припадками Эрика выросла в смелую и яркую молодую женщину. Дерек ею гордился, Лора, как он знал, тоже. Если бы охотники причинили ей более серьезный вред, он объявил бы на них охоту быстрее, чем одержимый местью Питер.
– Как Бойд?
– Лежит у Айзека в комнате, – Эрика тоскливо посмотрела в сторону лестницы на второй уровень лофта. – Мы из него достали шесть стрел, Дерек. Шесть! Какая-то девчонка из охотников просто игралась, пуская в него одну за другой, как в чертову мишень в тире! Если бы Питер их не спугнул, не знаю, что было бы.
– Питер вас спас?
Эрика кивнула и нервно прикусила палец. Дерек знал, что боль отрезвляет и успокаивает ее.
– Он нам нравится. Всего три дня прошло, а мы уже научились большему, чем от вас с Лорой. Не в обиду, конечно… Ох, прости, я не хотела упоминать Лору. Ты же знаешь, что мы ее любили.
Дерек молча кивнул. В чем-то Эрика была права. Какой бы Лора ни была мудрой и ответственной, знаний ей всегда не хватало, как и Дереку. Они были младше Питера и не успели выбраться из-под маминого крылышка, чтобы узнать больше.
– Я рад, что вы учитесь. И не беспокойтесь. Я уважаю Питера, конфликтов в стае не будет. Мы можем учиться вместе.
Эрика рассеянно покивала и посмотрела наверх снова.
– Пойду проведаю Бойда.
Она поднялась, потянулась, продемонстрировав кружевные трусики, и неторопливо пошла наверх. Дерек любил наблюдать, с какой невероятной грацией Эрика могла двигаться.
На мгновение она замерла, ойкнув, и потерла шею, приподняв волосы вверх. Дерек успел заметить маленькие ранки прямо под затылком, но не придал этому особого значения.
Пэрриш позвонил через три дня, когда волнение угасло и казалось, что ожидаемых несчастий не случится. Город обсуждал найденного в школьном автобусе водителя, умершего от разрыва сердца, да обгоревшие тела двух хулиганов в лесу. В Бикон-Хиллз привыкли к убийствам, и Стайлз только первое время не понимал, почему люди не бегут из города наперегонки со скоростью света. Он понял, когда и сам стал любое жуткое и необъяснимое событие воспринимать рутиной. Рано или поздно люди привыкали ко всему. Если бы оборотни решили устроить камин-аут и официально побороться за свои права, места лучше Бикон-Хиллз им было не найти – так закалены были местные граждане.
– Я кое-что нарыл, Стайлз, – сказал Пэрриш, голос его слегка искажался помехами связи. – Встретимся в парке у участка? Возможно, придется кое-куда наведаться.
Стайлз приехал так быстро, как только смог, на ходу дожевывая тост. Пэрриш ждал его на той же лавочке, где они сидели недавно, только в этот раз он держал в руках не пончики, а папки с печатью архива полицейского участка.
– Тебе будет любопытно, – пообещал он, прежде всего протягивая Стайлзу несколько фотографий.
На двух из них были сторож, мельком упомянутый в газете, и сожженные бездомные. На третьей – труп мужчины с перегрызенным горлом.
– Последнего только сегодня утром нашли, даже газетчики еще не знают, – Пэрриш разложил снимки на лавочке, как весьма экзотическое панно на тему смерти.
Стайлз внимательно осмотрел каждую фотографию, но люди были совершенно разными на его взгляд.
– Кем работал последний?
– Он из отдела по поджогам, эксперт, – Пэрриш едва ли не светился, а значит, открытие его было стоящим и на самом деле интересным.
– Так-так, – в последнее время Стайлз уже вспоминал про один нашумевший пожар, – дай угадаю, эксперт оценивал, не было ли в доме Хейлов следов поджога?
– В точку, – Пэрриш победно вскинул руки. Он всегда радовался во время расследований, даже если одновременно с этим и сочувствовал жертвам.
– Он вынес заключение, что пожар возник по бытовым причинам. Оставшиеся в живых Хейлы не получили страховку, расследование было закрыто. А теперь угадай, кем были другие жертвы?
– Подозреваемые или свидетели?
Пэрриш прищелкнул пальцами что, по-видимому, означало да.
– И вот Питер Хейл, который был на месте преступления, но впавший в беспамятство, выходит из клиники. Тут же погибает его племянница, тоже видевшая пожар, хоть и под конец, а потом люди, которые могли быть причастны к этому жестокому убийству. Либо кто-то мстит им, либо...
– Убирает свидетелей, – Стайлз вскочил с лавки и начал ходить перед Пэрришем туда-сюда. Тот внимательно смотрел на него своими ясными глазами. Иногда, замечая эти его взгляды, Стайлз даже жалел, что ничего кроме приятельских отношений у них не вышло. Толку признавать свою бисексуальность, чтобы мимо проходили и шикарные девушки, и чудесные парни? В два раза больше обломов.
– К Арджентам как раз прикатила родня, размером с маленькую армию, – Стайлз знал это от Скотта, а тот от Лидии, которая слышала где-то еще. Слухи разносились по их городу, словно тот совсем и не вырос.
– Несколько людей, проходивших по делу, еще живы. Предлагаю навестить химика, тот упоминал на допросе, что за день до пожара общался в баре с девушкой, интересовавшейся поджогами. Правда, был слишком пьян, чтобы запомнить какие-либо подробности вроде ее внешности.
– Давай проверим, не освежилась ли его память в свете последних событий.
Пэрриш сунул папки обратно в сумку и кивнул на свою машину, припаркованную у участка.
– Залезай, напарник.
Дерек бежал со всей возможной скоростью, стараясь, чтобы между ним и машинами охотников постоянно находилась какая-нибудь стена. На старом, заброшенном заводике, закрытом после появления более нового и современного, такая возможность еще была. Вот только Дерек отлично понимал, что спрятаться получится вряд ли. Стоит ему забиться в какую-нибудь нору, и его попросту окружат, наставят ультразвуковых излучателей и выгонят, тепленького и обезумевшего, прямо под выстрелы, как поступили недавно с Эрикой и Бойдом. А ему, если честно, хватало уже и одной полученной пули, чтобы бездарно сдохнуть в ближайшее время.
Дерек никак не мог отделаться от радостного смеха Кейт Арджент, сделавшей по нему удачный выстрел. Зато Айзек, попавшийся охотникам первым, сумел убежать. Дерек надеялся, что тому хватит ума не звать подмогу, иначе под облавой могла погибнуть вся стая.
В чем-то дядя оказался прав. Не успели они пойти на открытое противостояние, а охотники были уже тут как тут, готовые к бойне и в количестве большем, чем их обычно оставалось в Бикон-Хиллз. Они готовились к войне заранее и первыми сделали свой ход, напав на Эрику и Бойда. Питер радовался, что его теорию подтвердилась, Дерек скрипел зубами и не спрашивал, что Питер сделал с охотниками. Эрика и Бойд тоже не распространялись об этом. Даже они, гордившиеся своей силой и свирепостью, вскормленной за годы беспомощности и издевательств, были не готовы к тому, что Питер может сделать с человеком. Но Дерек мог его понять. Питер растил свой гнев все шесть лет кататонии.
Злость в Дереке боролась с благоразумием. Он словно слышал в голове голоса Лоры и Талии, призывавшие его успокоиться, договориться с Арджентами. Только о чем тут договариваться, если они уже начали стрелять по подросткам? Какими бы взрослыми ни были Айзек, Бойд и Эрика по законам США, для Дерека они оставались недавно обращенными щенками, которых он до сих пор учил сдерживаться в полнолуние.
Рука ныла и отдавала острой болью в плечо и грудь. Дерек на мгновение прислонился к стене, чтобы отдышаться, а потом, разогнавшись, запрыгнул на крышу невысокого здания. Оттуда он успел сделать еще два прыжка, прежде чем его заметили.
– Вон он! – кажется, кричал Крис Арджент, охотник, еще недавно лишь недовольно смотревший на стаю, когда встречал их в городе.
Справа вспыхнуло электричество, Дерек машинально дернулся, неверно оттолкнулся и прыжок вышел недостаточно мощным. К счастью, он успел зацепиться за край крыши когтями и подтянулся на одной руке.
Впереди виднелся окружавший заброшенный заводик забор, за которым лежали трасса и многоквартирные дома, в которых когда-то жили работники. Еще чуть-чуть, и он выбежит туда, где охотники не смогут продолжать преследование, опасаясь полиции.
А потом он сможет умереть в тишине и спокойствии, потому что не успеет найти нужный сорт аконита. Все лучше, чем оказаться под пытками Арджентов, а потом бездарно сдохнуть, когда тем надоест наслаждаться его мучениями.
Дерек смутно помнил прошлый крупный конфликт с охотниками, он тогда учился в средней школе и больше думал о любимой девушке, чем о политике сверхъестественного мира. Это дядя Питер старательно ловил слухи, собирал факты, бегал где-то, успевая и учиться, и крутиться в самых подозрительных и не одобряемых мамой кругах. Дерек знал лишь, что охотники вдруг покинули город, а одна из стай прекратила свое существование. Ее альфа, Дюкалион, каким-то образом подмял под себя совет стай и с тех пор негласно управлял большей частью сверхъестественного сообщества Юга.
Дерек сделал последний прыжок и перемахнул через забор. Боль в руке пульсацией распространялась по всему телу, словно под кожу ему запустили шаровую молнию.
Сзади раздался визг шин и шум мотора; Дерек сжал зубы, из последних сил заставляя тело ускориться, но вдруг кто-то вскрикнул и мир закрутился вокруг. Проморгавшись, Дерек обнаружил, что лежит на ком-то теплом и возмущенном, судя по тычкам в бок и попытках Дерека сбросить.
– Черт побери, да слезь ты с меня!
Дерек попробовал приподняться на локтях, но тело было решительно против. У него уже не осталось сил даже обратиться. Столкновение и вынужденная остановка оставили его совершенно опустошенным, не способным больше двигаться даже по инерции.
– О господи, Дерек! – его наконец перестали толкать, и Дерек все-таки заставил себя привстать.
Стайлз, крайне раздражающий приятель Скотта Маккола, лежал под ним, растрепанный и испуганный. Он переводил взгляд с руки Дерека, почерневшей от аконита, на приближающиеся машины.
– Давай, чувак, тебе надо встать, – Стайлз все-таки столкнул Дерека и потянул вверх за здоровую руку, перекидывая ее к себе на плечо. – Вставай, волчара, иначе я брошу тебя тут и убегу один! Думаешь, совесть мне не позволит? Еще как позволит!
Дерек глухо зарычал, но поднялся и, опираясь на Стайлза, согнувшегося под его весом, позволил оттащить себя за здание. Стайлз прислонил его к стене и торопливо стал рыться в карманах, ругаясь тихо и неразборчиво. Впрочем, для Дерека сейчас любой звук обращался в невнятный гул.
– Да где же он… Наконец-то! – Стайлз победно вскинул руку с каким-то мешочком, а потом решительно подкинул его в воздух.
Что-то светлое, похожее на пепел, разлетелось в воздухе, заставив Дерека закашляться. Тонкое марево повисло вокруг, отделяя их от охотников и окружающего мира. Стайлзу пришлось буквально забраться к Дереку на колени, чтобы не высовываться из получившегося полукруга ни единой своей частью. В темноте Дерек видел, как слабо светятся у Стайлза глаза, словно в них зажгли маленькие огоньки. Это было совсем не так, как у оборотней, когда светом наполнялась вся радужка, но все равно невероятно красиво. Дерек первый раз видел колдующего друида так близко. Его всегда поражало, как мало им надо для своих ритуалов: лишь смесь трав и собственная вера.
Машина охотников остановилась неподалеку, послышались шаги, звук взводимых курков и треск, когда включились электрические дубинки. Дерек не мог видеть, что происходит, большую часть обзора закрывал ему Стайлз, который, кажется, вовсе предпочитал не смотреть. Сейчас он что-то беззвучно шептал, кажется, слова «хоть бы пронесло».
– Далеко он уйти не мог, – раздался голос Кейт Арджент. – Рассредоточьтесь и расставьте излучатели.
Дерек ощутимо вздрогнул, услышав этот приказ. Ему хватило бы сил игнорировать разрывающий уши ультразвук в нормальном состоянии, но сейчас его едва хватало на то, чтобы не убить Стайлза и не броситься в беспорядочный бег: от охотников или, наоборот, к ним, чтобы утянуть с собой на тот свет хоть одного-двух. Дерек чувствовал, как когти выдвигаются из пальцев, а зубы сменяются клыками. Стайлз испуганно охнул.
– Тихо, тихо, – зашептал он, наклонившись к самому уху Дерека. – Я не уверен, что смогу спрятать еще и звуки! Эта иллюзия и так дорого мне обходится, так что если не хочешь, чтобы нас тут увидели в компрометирующей позе, держи своего внутреннего волка на поводке!
Дерек тихо зарычал, но заставил себя расслабиться, только вцепился в бедро Стайлза здоровой рукой. Тот охнул, зажмурился на миг – завеса белесого пепла пошла рябью – но потом снова задышал спокойно.
– Тише, – повторил он почти умоляюще, – я первый раз творю такой сложный ритуал!
Дереку хотелось возразить что именно Стайлз болтает тут больше всех, что сейчас охотники включат излучатели и он уже вряд ли сможет сдержаться, чтобы не побежать куда глаза глядят, разрывая на кусочки всех вокруг, но слова терялись где-то по пути от мозга к языку.
Дерек счел бы это паникой, но нет, даже в такой сложной ситуации он не паниковал. Он успокаивался, считая минуты до того, как аконитовый яд дойдет по венам до сердца.
Стайлз никогда не думал, что его способности друида будут проверяться в такой сложной обстановке. Он не так уж и часто их применял, развивая свой дар скорее на всякий случай, чем для какого-то конкретного применения. Стайлз никогда не искал себе учителя, предпочитая выхватывать знания то там, то тут, когда подворачивалась возможность. Обычно советы и уроки ему подкидывал Дитон, он же когда-то научил Стайлза «раздувать» искру. Тогда Стайлзу нужно было выучить всего один ритуал, ограждающий круг, способный держать оборотней и других сверхъестественных существ в ловушке. Скотт еще не всегда уверенно контролировал свои обращения, особенно по полнолуниям, и ритуал стал настоящим спасением. Позже Стайлз стал развивать способности просто из любопытства. Выучил несколько простых иллюзий, помогающих менять внешность, поисковые ритуалы, свойства трав. Последнее, что он решил разучить, завеса, позволяющая скрывать свое присутствие, была им подсмотрена у Морелл. Стайлз даже и думать не смел, что этот ритуал придется применять в таких экстремальных обстоятельствах: сидя верхом на раненом, плохо контролирующем себя Дереке Хейле, в окружении охотников, без какой-либо предварительной медитации или подготовки. Когда глаза Дерека загорелись в темноте голубым, а когти вонзились в бедро, Стайлз едва удержался, чтобы не заорать, нарушая концентрацию к чертям. Что-то ему подсказывало, что охотники не откажутся вместе с оборотнем убить и друида. Официально они, конечно, за друидами не охотились, но и особой любви не испытывали. А просто скинуть завесу и убежать куда глаза глядят совесть Стайлзу не позволяла. Он не любил Дерека, даже боялся, но Дерек был в масштабах конфликта с охотниками «своим», представителем сверхъестественного мира, и они вроде как оказывались на одной стороне. Если Стайлз спасет его сейчас, в будущем уже стая может помочь ему самому или Скотту с Лидией. Конечно, всегда оставался вариант, что они с Дереком просто сдохнут тут вместе, в обнимку. Зачем Стайлз вообще сюда приехал? Пэрриш позвонил, сообщил, что в районе завода слышали выстрелы, и Стайлз не придумал ничего умнее, чем посмотреть на работу охотников лично. Что ж, не зря приехал, Дерека его присутствие могло и спасти.
Голоса охотников доносились до Стайлза как сквозь бетонные стены. Он осознанно огораживал себя от любого отвлекающего звука. Хотя просто не обращать внимание на тихое рычание Дерека, медленно превращающееся в скулеж, было сложно.
«Великий момент, – думал Стайлз. – Дерек Хейл, беспомощный, как маленький щенок, в моих руках. Осталось выжить, чтобы похвастаться этим перед друзьями».
Дерек вдруг вздрогнул, глаза его снова засветились, а тело забилось. Стайлз сжал его бедра коленями, просто чтобы удержаться и не вылететь за пределы завесы. Творить ее надо было строго изнутри, не нарушая целостности контура, а сделать это верхом на бьющемся, как техасский бычок, оборотне было сложно.
Дерек зажимал свои уши, и рычание его начало превращаться в крик. Стайлз и сам бы не отказался поорать от ужаса, перед глазами все плыло – так напряжено было его тело, пытающееся бороться с паникой и держаться в одном положении одновременно.
Это было похоже на паническую атаку, а у Стайлза был большой опыт борьбы с паническими атаками, пусть он и был в них обычно непосредственной жертвой. Скотт умел успокоить его буквально одними словами, своим тихим уверенным голосом, а вот Лидия… Единственный раз, когда Лидия застала такой срыв – отец Стайлза, шериф в его родном городке, попал в больницу с ножевым ранением, – она его попросту поцеловала. Это был самый неловкий поцелуй в жизни Стайлза, если не считать тот, с Пэрришем.
Дерек не был ни девушкой, ни ясноглазым полицейским с обаятельным, почти детским личиком. Он был огромным злым оборотнем на грани трансформации с горящими глазами и недельной щетиной. И все-таки метод Лидии в данном случае был предпочтительнее, чем долгий способ Скотта. У Стайлза были губы и язык, а не уверенный голос и знание, как успокаивать паникующих людей и больных оборотней.
Стайлз достал из кармана флакончик с последней оставшейся у него порцией пепла омелы и высыпал ее в рот. А потом прижался губами к губам Дерека, выдыхая. Тот широко раскрыл глаза, постепенно теряющие свой яркий синий цвет, и перестал биться, замерев. Стайлз перевел дыхание, уже готовясь отодвинуться, когда Дерек нерешительно тронул его губы своим языком.
И вот это было уже слишком. Конечно, тот был ранен, сходил с ума от ультразвука, но Стайлз не собирался превращать эту нервную сцену в сцену нервно-романтическую. Тем более что потом Дерек вполне мог бы вырвать Стайлзу горло прямо этими клыками, о которые Стайлз поранил нижнюю губу.
Стайлз чуть отодвинулся, а потом прижался лбом к шершавой кирпичной стене над плечом Дерека. Они оба загнанно дышали, Дерек тихо кашлял, выталкивая из себя пепел. Главное Стайлз успел сделать – Дерек больше не пытался трансформироваться и не обращал внимания на ультразвук. Это было максимум, чего Стайлз хотел.
Через некоторое время Стайлз услышал шум отъезжающих машин и рискнул подняться. Иллюзорная завеса, и так почти исчерпавшая себя, лопнула как мыльный пузырь. Мельчайшие частички пепла осели на волосах и плечах Стайлза и Дерека.
– Давай, теперь лучше двигаться как можно быстрее, – Стайлз снова закинул руку Дерека на себя, помогая оборотню идти. – Ну, будь мужиком, до моей машины не так далеко.
Дерек что-то пробормотал, Стайлз расшифровал этот набор звуков как обещание смерти. Джип ждал через пару зданий, аккуратно припаркованный у обочины. Кажется, охотники им не заинтересовались, так как он терялся на фоне остальных убогих местных машин. В домах зажглись окна, кто-то вышел на улицу, кто-то выглядывал из окон. Вдалеке слышалась полицейская сирена. Собаки лаяли, как заведенные.
Стайлз затащил Дерека в джип и рванул с места как можно быстрее, нарушив разом несколько правил дорожного движения. Судя по стремительно чернеющей руке, у Дерека было не так уж много времени, прежде чем вопрос встанет между смертью и ампутацией, а Стайлз не был готов на подвиги с ножовкой. Он вообще побаивался крови.
– Скотт, – заорал Стайлз в трубку, вцепившись в руль одной рукой и благодаря небеса, что на дороге до клиники Дитона почти нет машин. – Надеюсь, ты на работе? У меня тут умирающий Дерек Хейл на руках, отравление аконитом… Я не знаю, что делать!
– Тихо, – в голосе Скотта тоже зазвучала паника. – Главное, довези его до клиники, мы что-нибудь придумаем. Дитон уже уехал, но я попробую вызвать его обратно.
В клинике Стайлз радостно сгрузил тело Дерека на операционный стол вместе с ответственностью за его жизнь.
продолжение в комментариях~
@темы: АУ, Макси, Фик, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, Скотт МакКол, Лидия Мартин, Питер Хейл, Айзек Лэйхи, Эллисон Арджент, Эрика Рейес, Лора Хейл, Кейт Арджент, Дюкалион, Алан Дитон, Реверс 2013-2014, Рисунок, Слэш, PG-13
-
-
06.03.2014 в 00:29Дерек очнулся, когда ноздри резко защипало, будто ему сунули в нос зажигалку и чиркнули колесиком. Он машинально вздохнул, закашлялся и понял, что боль постепенно покидает его. Он привстал и уставился на руку – чернота исчезала, вены перестали так явно выступать. Черные ручейки почти успели дойти до груди. Дерек завороженно следил за исцелением. Последним погасло синее свечение в том месте, где в руку попала пуля.
– Слава богу, – выдохнул кто-то рядом.
Дерек повернул голову и увидел Скотта Маккола, бледного, потного и с синяками под глазами. До этого момента он держал Дерека за раненую руку, но теперь сразу же отпустил. Дерек догадался, что Скотт забрал его боль и болезнь, дав продержаться подольше. И совершенно не понимал, что испытывает по такому поводу больше – благодарности или раздражения.
Дерек встряхнулся, жалея, что нельзя попросту сплюнуть на пол. Во рту поселился противный привкус пепла и трав, и, вспомнив, откуда могло взяться ощущение хоть одного из этого, Дерек едва не застонал.
Сначала поцелуй с чертовым друидом, накормившим его сожженной омелой, теперь дым от аконита. Коктейль «Неудачник».
– Еще чуть-чуть, и мы бы отрезали тебе руку, – обрадовал Дерека Скотт, светившийся наиглупейшей в мире улыбкой. Дереку хотелось вцепиться ему когтями в горло, но это было бы совсем уж черной неблагодарностью.
– Пришлось просто поджигать все виды аконита, пока один из них не подействовал, – пояснил стоящий с другой стороны Стайлз. У него на губе запеклась кровь, и Дерек примерно понимал, откуда она могла взяться.
Изобретательность мальчишек, как ни крути, спасла Дереку жизнь. Но он не собирался их за это благодарить.
Дерек просто встал с операционного стола, который был ему несколько маловат, и потянулся за валявшейся на полу курткой. В рукаве теперь зияла дыра, но расставаться с любимой вещью все равно не хотелось. Или он пытался успокоиться, окружив себя чем-то знакомым.
Стайлз и Скотт стояли на другой стороне комнаты, поглядывая в его сторону со странной смесью возмущения и страха.
– Мог бы сказать спасибо! – крикнул Стайлз вслед, когда Дерек вышел из комнаты.
Дерек зарычал, и в операционной сразу же воцарилась тишина.
Его еще немного шатало после ранения, и казалось, что при каждом вдохе вылетают в воздух частички омелы. Он чувствовал себя сразу усталым и отравленным, хотя аконит испарился из его организма почти сразу же. Губы жгло, но когда он тронул их пальцами, там не обнаружилось и малейшей ранки. Естественная регенерация восстановила его полностью, когда он подошел к логову, изрядно поплутав по окрестностям в приступе паранойи.
В лофте, который Дерек и Лора использовали для встреч стаи и временного жилья, было темно, только на столе у огромного окна горела лампа. С высоты старого здания на окраине города, неподалеку от завода, где Ардженты подкараулили Айзека и Дерека, был виден почти весь Бикон-Хиллз. Дерек был уверен, что сможет рассмотреть отсюда и клинику доктора Дитона, где так своевременно оказались запасы разных видов аконита. Когда-то Дитон была эмиссаром Хейлов, но Дерек почти не помнил его в детстве и юности. Мать не слишком-то вмешивала детей в дела стаи, ей хотелось подарить им нормальную, почти человеческую жизнь.
На втором этаже, где жил Айзек, такой же сирота без дома, как и Дерек с сестрами, послышался тихий скулеж. Дерек тут же кинулся наверх. Охотники могли ранить и Айзека, кто-то из них мог последовать не за Дереком, а за более легкой и юной целью. Он думал, что старые отношения, связывавшие его с Кейт, будут служить достаточной причиной, чтобы она бросила за ним всех людей, но никогда нельзя быть уверенным на сто процентов.
Айзек лежал рядом с кроватью, вцепившись в одеяло. Он был наполовину обращен, глаза светились в темноте испуганно и ярко, когти скребли пол и одеяло, так что повсюду летел пух. Когда Дерек попытался приблизиться к нему, Айзек зарычал, глухо и зло, щеря испачканные в собственной крови клыки.
– Тихо, – Дерек чувствовал странное дежавю, еще недавно он слышал те же слова таким же успокаивающим тоном от Стайлза. – Тихо, Айзек.
Айзек резким, неестественным движением поднялся с пола и кинулся на Дерека. Он двигался быстрее, чем Дерек привык, но наносил удары беспорядочно и не всегда удачно. Его кожа начинала темнеть, и только глаза горели все так же ярко; желтый цвет захватил всю радужку, как в полнолуние. Дерек едва успевал уворачиваться, отступая назад.
Айзек кинулся на него в прыжке у лестницы, и они, сцепившись, полетели вниз. Дерек еле успел перевернуться так, чтобы Айзек оказался снизу, ему было не до заботы о чужом здоровье. Дерек только что пережил ранение, отравление, и ему не хотелось бы все-таки подохнуть от когтей свихнувшейся беты. Оставалось надеяться, что удар хоть немного Айзека отрезвит.
Но надежда, конечно же, была самым глупым чувством в этот день.
Айзек лишь странно, по-животному, взвизгнул, ударившись о деревянный настил и получив удар от тела Дерека, упавшего сверху. Его кожа пошла пугающими трещинами, словно небрежно надетый костюм. Дерек совершенно не понимал, что происходит, и удивление стоило ему пропущенного удара. Он едва успел отпрянуть, так что когти Айзека лишь прочертили глубокие борозды по животу, а не выпотрошили Дерека как оленью тушу.
Айзек, непохожий на себя больше, чем при любой трансформации, с черной шерстью и удлинившимися лапами наступал на Дерека, рыча и щелкая клыками. Дерек первый раз видел такое последствие обращения. Обычно оборотни либо оставались максимально похожими на людей, либо полностью обращались в зверя. Обе формы сулили свои преимущества, но сейчас Дерек видел третью, куда более быструю и сильную, чем те, что он наблюдал и испытывал раньше.
– Айзек, – раздался спокойный голос Питера от входа. – Иди сюда.
Айзек, или тварь, которая из него получилась, опустился на четвереньки и подошел к Питеру, едва ли не стелясь по полу. Питер поднял руку и ударил его наотмашь.
– Я не разрешал трогать никого из стаи.
Айзек заскулил, прижимая голову с удлинившимися челюстями к земле. Взгляд Питера, вспыхнувший было красным, смягчился, и он опустился рядом с Айзеком на колени, погладил того по голове.
– Превращайся, – приказал он, и Айзек скорчился, выгнулся, оборачиваясь обратно в человека.
От хруста костей и треска кожи, вновь лопающейся, как кокон бабочки, Дерека кинуло в дрожь. Он видел страшные вещи в этом мире, он думал, что привык к ним, но это было слишком. Хуже, чем первое полнолуние Эрики, когда ему пришлось вкручивать шипы ей в голову, чтобы она не разорвала кого-нибудь, бесконтрольно обратившись. Шипы хотя бы были привычны, многие укушенные через такое проходили, да и родившимся оборотнями иногда приходилось пробовать на себе орудия пыток.
Айзек остался лежать перед Питером, его одежда висела клочками, на щеке остался след от когтей. Он тяжело дышал.
– Что за чертовщина тут происходит? – заорал Дерек, наконец-то давая выход эмоциям, накипевшим в нем за этот крайне неудачный день. – Что с ним?
– Всего лишь небольшой – как это называет молодежь? – апгрейд, – Питер обошел Айзека, словно забыв о нем теперь, когда тот просто лежал на полу, постанывая и съежившись в позе эмбриона.
– Наши малыши были напуганы охотниками, – Питер подошел к столу и сел на него сверху, проигнорировав стул, – и спросили, есть ли способ стать сильнее. Я не стал им врать. Способ есть, хоть и чреват подобными неприятностями.
-
-
06.03.2014 в 00:34Дерек посмотрел на трясущегося Айзека. На его взгляд, это было чуть больше, чем просто последствия.
– Что ты с ними сделал?
– Почти ничего, – Питер разглядывал свои когти. Только сейчас Дерек заметил то, на что не обратил внимания раньше, отвлеченный загадочной трансформацией Айзека – лицо дяди снова стало чистым, без следа страшного ожога. – Дал чуть больше свободы проклятью, которое делает оборотней оборотнями. Они научатся с этим справляться, Дерек, в ближайшее время.
– Надеюсь, ты не сделал этого с Корой, – начал Дерек угрожающе, но замолчал, когда Питер махнул рукой. Подчиняться альфе было в крови и воспитании Дерека, он никогда не противоречил Лоре, никогда не спорил с матерью, и теперь не мог заставить себя по-настоящему противостоять Питеру. Он чувствовал злость, но так же чувствовал и сомнение. Может быть, Питер знал, что делает. Он всегда и обо всем знал, даже Талия предпочитала советоваться с ним с тех пор, как Питер стал исчезать в своих долгих таинственных путешествиях.
Айзек затих, и по его успокоившемуся дыханию Дерек понял, что тот заснул.
– Конечно, я не стал бы делать такое с тобой или Корой, – спокойно продолжил Питер их разговор. – Вы моя семья. К тому же Кора еще ребенок. Я против даже, чтобы она лезла в бой с охотниками, если рядом нет тебя или меня.
– А если мы есть рядом?
Питер широко улыбнулся.
– Я был с ней весь день. И можешь поздравить свою сестру, Дерек. Мы нашли тех ублюдков, которые своими руками кидали в подвал горючую смесь. Осталось не так много: полицейский, который фальсифицировал результаты расследования, прикрывая преступников, химик, который собрал жидкость для возгорания… И та из охотников, кто заказала все это. Ты не знаешь, кто бы это мог быть, Дерек? Я знаю лишь, что она из Арджентов и что она девушка. Я слышал, как она смеялась, когда выползал раненый из дома. Две вещи, которые я слышал последними: ее смех и вой Талии.
Дерек отошел на шаг назад. На миг ему показалось, что дядя все знает. Знает, что Дерек встречался с Кейт неделю до пожара, не зная, кем она являлась, что именно он однажды привел ее к ним в дом, когда там никого не было. Он был юн, глуп и влюблен, а Кейт казалась ему идеальной девушкой: веселая, сексуальная и сильная, она всегда делала, что хотела, любила поддразнить его, а потом вдруг сдаться, подставляясь под его поцелуи и ласки. Это было шесть лет назад. Все эти годы Дерек не хотел думать, что именно Кейт виновата в пожаре, хотя точно знал, что только она и могла это сделать. Только ее семье это было выгодно.
– Я ничего не знаю, – соврал он, отлично зная, что Питер уловит ложь, услышит в его сердцебиении, почувствует в запахе.
Питер кивнул, сделав вид, что верит.
– Иди и отдохни, Дерек. Айзек сказал, что вы столкнулись с охотниками. Мы с Корой прошли по следам, но тебя не нашли.
– Мне помог один друид.
– Передай ему мою благодарность при случае, – Питер вскочил со стола и подошел к Дереку, похлопал его по плечу в почти отеческом жесте. – Вы с Корой моя единственная семья. Я хочу, чтобы с вами все было в порядке. Не подставляйся лишний раз, хорошо?
Дерек шагнул в сторону, давая Питеру пройти. Тот потянул вверх Айзека, помог ему подняться и прийти в себя.
– Ты разорвал охотников, которые чуть меня не убили, верно?
Питер улыбнулся, искренне и нежно.
– Не всех. Но Эрика и Бойд обещали это исправить.
Эта ночь начиналась не лучшим образом, хотя был даже не понедельник. Стайлз чувствовал себя вымотанным, высушенным, как потерявшийся в пустыне без воды и еды путник. Судьба явно смеялась над ним сегодня.
Скотт, на вид такой же уставший, забрался на соседнее сиденье и пристегнулся.
– Забавный вечер, да?
– Ох, бро, лучше просто помолчи. И не притаскивай больше полумертвых животных, ладно?
– Скажи спасибо, что я не попросил его оставить.
– Мама Лидия была бы в гневе.
Они тихо, но искренне засмеялись.
– Зато в следующий раз, когда он будет на нас рычать, ему может стать хоть немного стыдно, – сказал Стайлз, выезжая со стоянки у клиники. Без дежурных мешочков с пеплом омелы и рябины он чувствовал себя неуверенно. С другой стороны, он потратил их не зря: и Дерека спас, и свои силы опробовал в самых экстремальных условиях.
Стайлза беспокоило лишь то, правильно ли он воспользовался омелой и не причинил ли этим Дереку еще больше вреда. Омела часто использовалась друидами в ритуалах, она естественно усиливала их способности, заставляла искру вспыхнуть ярче, но вот о ее действии на людей и оборотней Стайлз знал не так уж много. Можно было использовать омелу и во вред, и во благо. Хватило ли ему опыта, чтобы результат перевесил во вторую сторону?
В любом случае, омела убивала медленнее аконита. У Дерека было время написать негативный отзыв в воображаемую книгу жалоб, а потом прийти к Стайлзу или другому друиду за помощью.
Они проезжали мимо университета Бикон-Хиллз, цветущего зеленого района почти в самом центре города, окруженного общежитиями и учебными корпусами, когда Скотт вдруг насторожился и попросил Стайлза остановиться.
– Я что-то слышу, – сказал он неуверенно, на глазах обращаясь. – Точно слышу! Там шум драки. И… свист?
– Только не говори, что мы будем в это ввязываться! – умоляюще попросил Стайлз, которому хватило одного подвига за день.
Скотт, не слушая его, уже выскочил из машины и со всей оборотнической скоростью ринулся вперед. Стайлз обреченно застонал и, побившись лбом о руль, схватил биту и помчался следом. Бита была его секретным оружием на случай, когда травы и пепел кончились, а проблемы – еще нет. Она была сделана из рябины, Стайлз лично вырезал на ней все необходимые руны, да еще и долго вымачивал ее в растворах трав, список которых нашел в интернете. Ему еще не доводилось использовать биту в бою, но он был уверен в ее эффективности. Только уверенность и могла заставить работать оружие друида. Стайлз мог бы завести себе серп, как все, или гарроту, как темные друиды, но бита казалась ему элегантнее и современней. А еще она не убивала, только наносила небольшие раны. Во всяком случае, так он задумывал.
Впереди, в темноте университетского парка, пустого в столь поздний час, послышалось рычание Скотта, и Стайлз ускорил бег. Когда он наконец свернул за угол здания, то смог увидеть как что-то черное, схожее со вставшим на задние лапы зверем, прижимало Скотта к стене, пытаясь перегрызть ему горло. Второй подобный монстр, быстро мелькавший в темноте, пытался приблизиться к отступившей в угол девушке. В ее руках потрескивала электрическая дубинка, которой часто пользовались охотники.
Думать было некогда, и Стайлз, завопив для храбрости, обрушил свою биту на голову монстра, напавшего на Скотта. Тот взвыл, отскочил в сторону, пытаясь лапами закрыть голову, на которой под паленой шерстью угадывался ожог. Чем бы эти монстры ни являлись, они были родственны оборотням, раз рябина причиняла им боль и увечья. Стайлз встал рядом с другом, подняв биту и приготовившись бить снова. Он как никогда жалел, что все свои запасы пепла истратил на Дерека. Хотя жалеть о спасении чужой жизни было как-то неэтично.
Скотт кинулся к начавшей приходить в себя твари, запрыгнул к ней на спину, и они закрутились волчком, повалились на землю, пытаясь перегрызть друг другу горло. Стайлз кинулся на помощь девушке, которая вполне умело орудовала своей дубинкой, отпугивая оборотня и заставляя его держаться на расстоянии.
Второй удар вышел не таким успешным, Стайлз лишь слегка задел противника по спине, а в ответ получил лапой по груди и отлетел к зданию. Стена добавила ему от себя, мерзкая бессердечная стерва, каждым кирпичиком отпечаталась на стайлзовых костях. Или у нее были блоки?
-
-
06.03.2014 в 00:35Рычание послышалось над самым его ухом, он увидел занесенную над головой лапу, а потом монстр вдруг взвизгнул и отлетел в сторону.
Дерек Хейл, наполовину обращенный, все в той же кожаной куртке со следом от пули на рукаве, стоял, закрывая Стайлза собой, и рычал. Скотт по-прежнему боролся с другим оборотнем где-то в стороне, значительно удалившись в пылу драки. Их рычание слышалось откуда-то из глубины парка. Девушка, на помощь которой Стайлз со Скоттом так смело кинулись, лежала в своем углу. Стайлз не был уверен, что она жива. Ее электрическая дубинка валялась рядом, до сих пор пропуская по себе ток.
Тварь, которую Дерек успел откинуть в сторону прежде, чем она сняла со Стайлза скальп, оскалилась и зарычала, громко и яростно. Дерек зарычал в ответ, ощерил клыки. Стайлз не был уверен, кто из них выглядит более жутко в данный момент.
– Надеюсь, у тебя есть еще какие-то магические фокусы в запасе, – невнятно произнес Дерек, клыки мешали ему говорить раздельно, буква «р» перекатывалась на языке и превращалась в рычание.
Стайлз с трудом поднялся, ощущая некоторую боль в ребрах – хоть бы не сломаны были! – и подобрал выпавшую при столкновении со стеной биту.
– Я сам – ходячий магический фокус, – сказал Стайлз, стараясь не показать, как ему больно. Все его тело превратилось в синяк, а на груди остались следы от когтей. Он почти чувствовал, как кровь пропитывает футболку.
– В сторону! – Дерек, отвлекшись от своего противника, оттолкнул поднявшегося Стайлза быстро, но в некоторой степени аккуратно, даже не свалив на землю. Там, где Стайлз стоял только что, приземлилась еще одна черная тварь. Она зарычала прямо Стайлзу в лицо, а потом Дерек вцепился когтями ей в горло и повалил на землю. Стайлз нервно замер с поднятой битой, не решаясь ударить, чтобы не попасть по Дереку. Раньше он бы не так беспокоился, предпочтя попасть и по Хейлу, и по монстру, чем просто дожидаться победителя, но спасение чужой жизни как-то привязывало к спасенному. Ты вроде как брал за него ответственность.
Стайлз ударил, когда Дереку удалось прижать оборотня к земле, постаравшись попасть точно по голове. Бита хрустнула, череп хрустнул тоже, и тварь замерла. К несчастью, в этот же момент ее собрат, о котором Стайлз совсем забыл, бросился на них. Это уже начинало выводить из себя.
Дерек со Стайлзом ударили одновременно с двух сторон, и оборотень сначала взвизгнул от когтей Дерека, вошедших в его мохнатое тельце, а потом замолчал, вырубленный рябиновой битой. Руны на ней слабо светились, давая понять, что тест-драйв прошел успешно. Стайлз не зря потратил на ее изготовление целый месяц.
Он обернулся на второго монстра и увидел, как его тело изменяется, лопается мохнатая шкура, выпуская наружу человека: молодого парня с влажными от пота и крови кудряшками. Первая тварь так же поплыла, задергалась, и на ее месте оказалась девушка. Стайлз с трудом узнал в беднягах Айзека и Эрику, бет стаи Хейлов.
Из-за деревьев показался Скотт, он шел, припадая на левую ногу, и тащил за собой бессознательного Бойда.
– Что за хрень тут происходит? – высказал он общий вопрос.
Стайлз со стоном опустился на землю, выронив биту и потеряв любые силы на что-либо, даже на любопытство. Если бы кто-то еще вздумал напасть на него в этот момент, он просто подставил бы горло.
– А ведь даже не понедельник, – сказал он грустно и распластался по земле.
Дереку пришлось взломать замок у чьей-то машины, оставленной на стоянке у парка, чтобы довезти не приходящих в сознание бет до второго убежища, о котором Питер не знал. Дерек и Лора жили там, пока не обратили Айзека, первую бету Лоры. Именно тогда они предпочли найти жилье получше, чем заброшенный склад у железной дороги. Это было похоже на переезд семьи, когда появляются дети, требующие больше места и обстановки поуютней.
Даже инстинкт подчиняться альфе не мог побороть ужаса Дерека, когда тот увидел, что стало с Айзеком и остальными. Те не контролировали себя, они были где-то за рамками человеческого сознания, которое управляло оборотнями даже в полнолуние. Они кидались на чужих и своих с одинаковой, исступленной яростью. Дерек был готов к войне с охотниками, к пролитой крови, но не к тому, что Питер создаст из щенков чертовых монстров.
Он боялся за Кору, надеясь только, что Питер не причинит ей вреда. Хотя уверенности не было даже в этом. Он попытался дозвониться ей, но Кора сбрасывала звонки. Дерек чуть успокоился, когда она прислала ему смс-ку: «Что такое? Я сплю».
В ответ он написал ей, чтобы держалась подальше от Питера ближайшее время. Дерек надеялся, что сможет поговорить с дядей уже завтра и как-то исправить то, что тот натворил. Может быть, все было не так страшно, как казалось. Может быть, это просто новые силы опьянили щенков, как пьянят первые полнолуния.
Бойд, на котором были лишь следы когтей и клыков, исцелясь быстрее всех, спал спокойно и мирно. Эрика и Айзек чувствовали себя хуже, особенно Айзек, которому Стайлз, перестаравшись, разбил череп. Рана заросла, но дышал Айзек по-прежнему тяжело, как и Эрика, у которой на груди и боках красовались ожоги. Наверное охотница, которую Дерек оставил на Скотта и Стайлза, успела несколько раз ее задеть. Что бы там беты ни обрели, это не сделало их всесильными.
Через полчаса после драки Дереку пришлось взять Айзека за руку, вытягивая боль и давая тому заснуть нормально, а не валяться в болезненном беспамятстве. Боль Эрики он забрал чуть раньше, всю, которую мог. Дереку казалось, что чужие страдания вот-вот переполнят его, как старую бочку в дождь, и выльются наружу тоскливым воем.
Айзек задышал тише, но Дерек отлично понимал, что передышка временная. Видимо, удар у биты был не простым. Дерек с трудом припомнил, как светились незнакомые ему знаки, когда Стайлз замахивался ей. В темноте за ней даже оставался смутный светящийся след.
Ночи Дерека явно проявляли тенденцию к ухудшению, вся его жизнь летела под откос. Шесть лет были передышкой, и вот неприятности снова его догнали. Иногда Дерек думал, что попросту проклят. Что вся их семья проклята, и они тянут за собой всех, кто неосторожно окажется рядом.
Надо было найти Стайлза. Тот должен был знать, что его удар сделал с Айзеком и как это исправить. Только где его искать? Дерек понятия не имел, где Маккол и его друзья жили, об этом знала Лора, но Лоры больше не было. Можно было спросить у Дитона, можно было отследить их след от парка, где была драка. Подумав, Дерек выбрал второй вариант, что-то словно толкало его к нужному месту. Он чувствовал странный жар внутри, вспыхивавший сильнее, когда он думал о Стайлзе. Это немного пугало.
Угнанную машину пришлось бросить в лесу, скатив в овраг, и добираться до города на своих двоих. Было еще достаточно темно, чтобы можно было пробежаться по городу, наполовину обратившись. Дереку нравился бег, чувство свободы, которое захлестывало в этот момент с головой. В детстве он любил бегом добираться от школы до дома, петляя среди деревьев. Он не мог не вспомнить, как Питер присоединялся к нему порой, сначала с легкостью обгоняя, а потом начиная проигрывать, когда Дерек стал старше. Как-то раз во время такой пробежки Дерек наткнулся на омегу, скрывавшуюся от охотников, и непременно попался бы Арджентам, если бы Питер не пришел на помощь и не успел его увести. Крики омеги и влажный чавкающий звук, когда ее разрубили пополам, до сих пор стояли в ушах. Питер, который обнимал его после этого, сидя рядом в убежище под корнями старого дерева, был совершенно не тем Питером, который вышел из клиники. Они улыбались одинаково, говорили похоже, но Дерек чувствовал фальшь. Или ему хотелось ее чувствовать. Он всегда был предан семье, но что делать, если член этой семьи явно сходит с ума и поступает неправильно?
-
-
06.03.2014 в 00:36В парке все еще пахло кровью и палеными шерстью с кожей. Дерек разглядел кровавые следы там, где сцепились Скотт и Бойд. Забавно, как он недооценивал Маккола. Тот победил Бойда один на один, а ведь Дереку туго пришлось с Айзеком и Эрикой; он не был уверен, что справился бы с ними без помощи Стайлза.
Запахи Скотта и Стайлза разделились в какой-то момент, но Дерек уверенно шел в нужную ему сторону. След тонкой нитью довел его до высокого здания без кодового замка, а после, через лестничные пролеты, на крышу. Стайлз сидел на бортике, перевесив ноги за край и запрокинув голову. Ветер слегка шевелил его лохматые волосы. Дерек вспомнил вдруг, что когда эти проблемные детки явились в город, Стайлз был стрижен коротко, как футбольный фанат. Да и Маккол тогда казался неловким, неуверенным в себе щенком. Даже Лидия изменилась за прошедшее время. Дерек чувствовал себя бесконечно старым на их фоне и фоне своих воспоминаний.
– Мне нужна твоя помощь, – окликнул Дерек Стайлза, но тот покачал головой и приложил палец к губам.
– Тшш, – сказал он тихо. – Смотри, солнце восходит.
Солнце и правда поднималось над горизонтом, над высотными домами бизнес-центра, над маленькими домиками спального района, над заводом и транспортными магистралями, над заповедником и районом, почти полностью состоящим из заброшек. Горячие лучи дошли до крыши, до Стайлза и Дерека, осветив их лица.
Стайлз довольно вздохнул и потянулся.
– Это для меня почти как луна для оборотней, – пояснил он Дереку, хотя тот ни о чем не спрашивал. – Я чувствую, как солнце наполняет меня силой. Не той силой, которая позволяет отращивать бакенбарды и носиться по лесу, высунув язык, а той, которая просто позволяет, ну, знаешь, жить.
Дерек помолчал, потому что совершенно этого не понимал. Для него восход солнца означал всего лишь наступления дня, который может ничем не отличаться от полной проблем ночи. Но даже ему хватило такта промолчать и не портить Стайлзу настроение.
– Так зачем ты пришел? – спросил Стайлз наконец.
Дерек смотрел на него и чувствовал, как жжение в теле становится сильнее. Он даже потрогал горло, в котором словно ползало маленькое пронырливое насекомое, скребущее лапками по нежной слизистой. Дерек почти забыл, зачем пришел, заразившись спокойствием Стайлза.
– Айзек. Рана от биты плохо лечится, череп восстановился, но чувствует Айзек себя плохо.
Стайлз обернулся на брошенную у входа на крышу биту.
– Наверное, я перестарался с защитными рунами. Если честно, я не слишком хорош в лечении. Тебе лучше показать его Дитону. Хочешь, я попрошу кого-нибудь отвезти Айзека туда?
– Я могу сделать это сам.
Стайлз покачал головой.
– Я хотел бы позвать тебя к нам в гости. Кое-что обсудить. Понимаешь, нас волновала ситуацию в городе, убийство Лоры, активизация охотников, все такое. И мы решили провести собственное расследование. Думаю, охотница, которая досталась нам ночью как трофей, сможет помочь мне вставить последние куски мозайки в общую картину.
– Я не собираюсь оставлять Айзека неизвестно на кого.
– Я попрошу о нем позаботиться очень хорошего друга, – заверил его Стайлз. – Может, ты слышал про инспектора Пэрриша? Мы его называем Мистером Прекрасные глазки.
Как ни странно, Дерек и правда о нем слышал. Каждый раз, когда оборотням надо было скрыть невинные следы своего присутствия в городе, они обращались к Пэрришу. Так же, насколько Дерек слышал, поступали друиды, маленькая община кицуне и прочие более редкие существа, населявшие Бикон-Хиллз. Дерек никому и никогда не доверял, кроме Лоры, но Пэрриша хотя бы не считал потенциальной угрозой.
– Пойдем, – Стайлз поднялся и направился к выходу. – Позвоню ему по дороге, если скажешь адрес.
– Беты могут быть опасны,– предупредил Дерек на всякий случай. Хотя Стайлз и сам видел, что с ними творилось.
– Пэрриш тоже, – заверил его Стайлз. – К тому же я попрошу Лидию пойти с ним. Будь она вчера с нами, все могло бы решиться одним только ее криком.
Что ж. Дерек ему почти верил.
Стайлз стремился домой, как грешники стремятся к вратам рая. Дома был душ, кофемашина и холодильник, в котором можно найти еду; дома была кроватка и аптечка. Он зря опасался, ребра не были сломаны, но синяк остался знатный, а под наспех наложенной повязкой ныла оставленная когтями Эрики рана. Впустив Дерека в дом и махнув ему рукой в сторону гостиной и телека, Стайлз побежал в ванную, к шкафчику, где обычные лекарства вроде обезболивающего и антибиотиков хранились вместе с пеплом и засушенными травами.
Вниз он спустился, нагруженный всем, что сумел схватить. Дерек невозмутимо отодвинулся, когда Стайлз свалил все свои мешочки и баночки на диван рядом с ним.
– Ты, вроде, звал меня говорить, – сказал чертов неблагодарный волчара, выразительно косясь на часы.
Стайлз демонстративно снял майку и стал распутывать бинты, которыми его перевязал Скотт, прежде чем уехать домой вместе с бессознательной охотницей. Стайлз мог его понять, Скотт всегда страдал комплексом рыцаря, а тут еще и прекрасная дама в беде. К счастью, с ней не было ничего страшного, максимум – сотрясение и пара царапин.
Лидия спустилась со второго этажа, выразительно окинула взглядом сидящего на диване Дерека, полуголого Стайлза и покачала головой.
– Я ведь предлагала познакомить тебя с Дэнни, – сказала она строго, как мамочка, не одобряющая выбор любимого сына. – Нам хватает одного оборотня в доме.
– Я позвал его ради расследования, Лидия, – недовольно ответил Стайлз, почему-то почувствовав себя неловко от ее подтрунивания. – Я ранен. Где твое сочувствие?
– Забыла в другой сумке, – Лидия все-таки подошла и прижалась губами ко лбу Стайлза. – У тебя жар. Прими таблетки и полежи немного, хорошо? Я отвезу местный выводок неудачников в больницу и вернусь с чем-нибудь вредным и вкусным.
Стайлз обнял ее аккуратно, стараясь не запачкать кровью. Пахла Лидия клубничным шампунем и домашними уютом. Ее забота и беспокойство грели, как недавно – восходящее солнце.
– Иди, красотка. Я буду ждать тебя.
– И они не выводок неудачников, у них есть имена, – добавил Дерек недовольно.
Эх. А Стайлз почти забыл о нем.
Лидия, не удостоив Хейла ответом, вышла из дома. Стук ее каблуков по подъездной дорожке было слышно даже за закрытой дверью.
– Никогда не спорь с Лидией, чувак, – дал Стайлз бесплатный совет. – Никогда.
Разматывать бинт было не слишком удобно, да еще и рана продолжала ныть, сильно отвлекая. Стайлз в очередной раз чертыхнулся, когда Дерек, придвинувшись ближе, с самым недовольным лицом оттолкнул руки Стайлза и занялся бинтом сам. У него получалось быстрее и ловчее, так что Стайлз не стал возражать.
– Что теперь? – спросил Дерек, рассматривая открывшуюся взору рану – следы трех когтей почти по всей груди. К счастью, неглубокие.
– Сначала омела, – Стайлз взял один из мешочков и, закусив губу, подкинул его вверх.
Пепел разлетелся вокруг, как недавно, когда Стайлз создавал завесу, но в этот раз не собрался полукругом, а притянулся к ране. Стайлз тихо застонал от того, как защипало кожу. Но почти сразу же стало легче.
– А теперь мазь, – выдохнул Стайлз, неуверенно трогая почти затянувшиеся края раны. Жаль, что с лечением у него всегда было туго. Вот Дитон – тот лечил любые увечья на радость местным. Брался и за той-терьеров, и за огромных оборотней.
– Давай, – Дерек отобрал у него банку и отвинтил крышку. – Господи, там что, мертвый скунс?
– Почти, – дипломатически ответил Стайлз, тоже сморщив нос. – На самом деле я не знаю состав, не я ее делал. И это тот случай, когда незнание радует.
Дерек, все еще слегка морщясь и стараясь лишний раз не вдыхать – смотрелось это до крайности забавно, – щедро зачерпнул вязкой мази и стал аккуратно наносить ее на грудь Стайлза, промазывая не до конца зажившую рану. Стайлз морщился, но не капризничал: Дерек и правда действовал до странного аккуратно, учитывая его обычное поведение, далекое от нежности и даже просто нормального человеческого общения.
Бессонная ночь давала о себе знать, и Стайлз почти заснул, наслаждаясь отступающей под прохладными прикосновениями болью, когда Дерек встряхнул его за плечо. Аккуратность оказалась недолгой. Мир все еще был отстоен.
-
-
06.03.2014 в 00:49– Ты хотел мне что-то сказать.
– Да-да, конечно, – Стайлз широко зевнул. – Пойдем-ка в комнату Скотта, думаю, он отнес охотницу туда. Он такой джентльмен, что ни в коем случае не стал бы держать ее в подвале. Если хочешь знать мое мнение – зря. При других обстоятельствах эта девица с радостью угостила бы его электричеством или стрелой в живот.
Судя по кивку Дерека, в этом они были солидарны. Неплохой старт, чтобы найти общий язык. Ругать кого-то вместе было уже поводом для дружбы, соглашаться держать кого-то в подвале и пытать – отличное начало хороших отношений в сверхъестественном мире.
Стайлзу пришлось постучать, чтобы Скотт открыл дверь. Вопреки опасениям, атмосфера в комнате царила мирная. Охотница, с перевязанным плечом и в домашней одежде Лидии, сидела на кровати Скотта и обнимала руками огромную чашку с какао. Скотт улыбался настолько идиотски, что Стайлз обреченно застонал. Из всех девушек мира Скотт запал на охотницу! Как это было типично для Скотта, тот вечно влюблялся в кого-то неподходящего. Не Стайлзу, впрочем, было его винить.
– Итак, – Стайлз придвинул к себе стул и сел на него, повернув спинкой к девушке. – Да начнется допрос.
– Лучше назовем это беседой, – поправил Скотт, – Эллисон вовсе не пленница.
– И цепь у меня на ноге для украшения, – с усмешкой заявила охотница – Эллисон, конечно, Скотт уже успел перейти с ней на ты – и приподняла одеяло, которым до этого укрывала ноги. Ее тонкую щиколотку опоясывали кандалы, которыми по первому времени пользовался Скотт в полнолуния. Судя по тому, как кандалы были смяты, Скотту пришлось своими лапами подгонять их прямо по ноге. Как их потом открывать, он, конечно же, не подумал. Может, он и вовсе не собирался больше отпускать девушку, раз уж удалось затащить ее в спальню.
– Лидия настояла, – пожал Скотт плечами. Выглядел он виновато.
– Лидия – самая мудрая женщина в мире, – отрезал любые возражения Стайлз, чтобы Скотт даже не вздумал освободить милашку Эллисон и дать ей возможность убить их каким-нибудь подручным предметом.
Не доверяй охотникам ни при каких обстоятельствах – вот была заповедь любого нечеловека из века в век. Охотники умели быть куда более жестокими и опасными, чем оборотни, и более коварными, чем друиды, наглядно подтверждая поговорку, что если долго смотреть в бездну, та однажды посмотрит на тебя. Посмотрит, заберется внутрь и останется на постоянное место жительства.
Глаза у Эллисон были стальные. Почему-то Стайлз не сомневался, что она убьет любого из них без сожаления. Как бы трогательно она ни смотрелась в пижаме, с чашкой, мирная и нарочито беззащитная.
– Эллисон Арджент, – сказал внезапно Дерек, про которого Стайлз успел забыть. – Ты племянница Кейт.
Безмятежность тут же слетела с Эллисон, как плохая иллюзия.
– А ты – Дерек Хейл, – в ее голосе звучала неприкрытая злость. – Твоя стая совершает убийства по всему городу. Думаешь, удастся поторговаться моей жизнью, чтобы вымолить себе прощение?
Стайлз и Скотт недоуменно переглянулись. Дерек вроде бы не переменился в лице, но Стайлз за эти вечер, ночь и утро успел выучить его почти незаметные взгляду проявления эмоций. Дерек был удивлен.
– Полегче, леди, – Стайлз поднял руки. – Кажется, обвиняемый не понимает, в чем его обвиняют.
– Охотники начали первыми, – решительно сказал Дерек. – Вы сожгли мою семью шесть лет назад, вы убили Лору, вы напали на стаю. Вы начали войну.
– Мы созвали всех в город, когда тут стали находить трупы, – не менее решительно возразила Эллисон. – Мы не могли убить Лору Хейл, на тот момент в городе были только я, мама и отец: никто из нас этого не делал. Наоборот, это убийство дало нам повод позвать остальных родственников.
Все снова переглянулись. Скотт покачал головой, давая понять, что Эллисон не врет.
– О каких убийствах ты говоришь? – спросил Дерек. – Мой дядя собирался мстить Арджентам, но, насколько я знаю, вы успели раньше. Вы напали на Бойда и Эрику, хотя они никогда никому не причиняли вреда. Вы нарушили свой Кодекс.
Эллисон закусила губу.
– И насчет дома Хейлов, – добавил масла в огонь Стайлз. – Это и правда был кто-то из твоей семьи. Мы с Пэрришем прошерстили архивы и нашли всех, кто проходил по делу. Несколько из них скоропостижно скончались в последнее время: один от разрыва сердца, другой от разрыва горла, еще двое – сгорели. Последний, химик из соседнего городка, запел как по нотам, когда мы его спросили об этом.
Дерек снова молчал, и Стайлз не сдержал довольной улыбки.
– Пока вы были заняты игрой в кошки-мышки с охотниками, мы времени даром не теряли. Стоило нам узнать, что убитая – Лора Хейл, мы начали выяснять, кто мог бы это сделать. Разумеется, сразу подумали на Арджентов. Новые трупы подкинули идею, что охотники убирают свидетелей.
– Вот такой медальон был у девушки, которая расспрашивала химика о горючих смесях, – Стайлз взял со стола листок с ручкой и повторил рисунок свидетеля. Он надеялся, что с тем парнем все в порядке, в конце концов, он был виноват в пожаре лишь косвенно. Просто поболтал с симпатичной девушкой в баре и заочно оказался виновен в гибели целой семьи. Стайлз считал, что шесть лет нервного ожидания возмездия и страшных снов были достаточным наказанием.
Эллисон, увидев рисунок, схватилась за цепочку на груди.
– У тети Кейт был такой же, – сказала она тихо. – Но ведь это нарушение Кодекса! Хейлы никому не причиняли вреда в те годы – я спрашивала папу, когда недавно ваша стая начала убивать.
– Его стая, – Скотт торопливо показал пальцем на Дерека. – Я омега.
Эллисон посмотрела на него со слабой улыбкой. В глазах Дерека явно читалось слово «предатель».
– Это интересно, что все считают виновными друг друга, – Стайлз смял рисунок и стал подкидывать получившийся комок бумаги на ладони. – На самом деле нужен всего один ответ, чтобы составить картину целиком. Эллисон, у вашей семьи есть свой оборотень или какая-нибудь специально выведенная собака Баскервилей?
Эллисон посмотрела на Стайлза как на идиота. Это было очень красноречивый и честный взгляд.
– Конечно же, нет! Нам пока хватает обычного оружия, знаешь ли.
Стайлз торжественно вскинул руки, смятая бумага полетела куда-то в потолок, а потом в сторону Дерека рикошетом. Тот ее невозмутимо поймал и отправил в корзину для мусора.
– Что и требовалось доказать! Прости, Дерек, но убийства и правда начал твой дядя. Они начали происходить сразу же после смерти Лоры, убитые были виновны в пожаре, одному из них порвали горло. Думаю, он был слишком зол и сорвался, трех других ему удалось убить так, чтобы их смерть не указывала на оборотня.
– Мне плевать, – честно ответил Дерек. – Ты же не ждешь, что я буду лить слезы по тем, кто помогал заживо сжечь мою семью? Если бы дядя раньше сообщил мне, что уже начал свой маленький крестовый поход, я бы с радостью к нему присоединился. Но он сделал это только сегодня. Думаю, он охотился ночью, и скоро полиция найдет еще один труп.
Дерек оскалился в сторону Эллисон, та машинально потянулась к поясу, надеясь обнаружить там оружие.
Скотт зарычал на Дерека не менее выразительно, приподнявшись со своего места.
– Никаких драк в нашем доме! – Стайлз оставил Эллисон Скотту, а сам подошел к Дереку и похлопал его по плечу. – Я еще не закончил, Дерек. На теле Лоры не было ожогов, следов пулевых ранений или холодного оружия. Если ей и наносили раны, то такие, что она успела регенерировать, не считая той, на животе. Ее не рубили мечом, ее действительно разорвали пополам и слегка погрызли, а сделать это мог только оборотень. Как бы я ни ненавидел охотников, у них на такое не хватило бы сил и сумасшествия. Добавь к этому, как резко Питер стал альфой и очнулся. Ничего не сходится в голове?
Дерек посмотрел на Стайлза почти с ненавистью и оттолкнул.
– Он не убил бы Лору! Она была его племянницей!
– Племянницей, которая не так уж часто навещала его, пока он был без сознания, – вступил в дело Скотт. – Мы проверили записи в больнице. Только Кора ходила к Питеру, а счета за содержание и вовсе оплачивали не Хейлы, а какой-то таинственный фонд. Сиделка Питера звонила Лоре в ночь, когда ту убили. Мы не говорим, что он сделал это специально…
Но всем было ясно, что именно это Скотт и подразумевает. Что Питер убил Лору, забрал ее силу и при помощи нее начал свою маленькую вендетту, заодно развязав войну с охотниками и превратив бет стаи в еще больших монстров.
– Если ты в это не веришь, то почему пришел за помощью ко мне, а не к своему альфе? – спросил Стайлз прямо. – И что вообще случилось с вашими бетами? Они выглядели несколько… необычно.
Эллисон и Скотта ощутимо передернуло. Да и Стайлза воспоминания о том, в каких монстров обратились этой ночью Айзек, Эрика и Бойд, не радовали.
Дерек скрестил руки на груди в типичной позе недоверия, но под пристальным взглядом Стайлза смягчился. Он выглядел бледно, даже учитывая его смуглую кожу. Наверное, новости прибили его, как каменная плита. Может быть, он до сих пор верил в невиновность Питера. Но судя по сжавшимся губам, того ожидал серьезный разговор.
– Питер, – сказал Дерек наконец. – Он что-то сделал с бетами, они стали сильнее, но безумнее. Он назвал это усилением проклятья. Не знаю, как он это провернул и какими будут последствия. Но он явно хочет бросить их против охотников. Не думаю, что его волнует, кто и в каком количестве погибнет при этом.
-
-
06.03.2014 в 00:50Словно выговорившись на год вперед, Дерек поджал губы и сунул руку в карман за издавшим трель телефоном. Что бы за сообщение ни пришло, это заставило его выйти из комнаты.
Стайлз нагнал его на пороге дома. Дерек как раз собирался сесть в довольно дорогую машину с затемненными стеклами. Может быть, кто-то назначил ему встречу по телефону, может, он успел позвать на помощь друзей. Хотя Стайлз сомневался, что у такого человека, как Дерек Хейл, есть друзья вне стаи. Может, их и в стае-то не было, только родственники и беты, которых он защищал на правах старшего и более опытного.
– Эй, ты куда? – крикнул Стайлз, остановившись на пороге. – Я думал, нам надо скоординировать действия, и все такое!
Дерек замер, но не обернулся.
– Не лезьте в это, я разберусь сам. Вы достаточно помогли. Спасибо.
Благодарность от Дерека настолько поразила Стайлза, что он даже не стал возражать. Хлопнула дверца, и машина унеслась вдаль.
– Я уже думал, ты не появишься, – сказал Дерек, сев в машину. Он старательно заставил себя не оборачиваться на застывшего Стайлза.
Да, ребята помогли ему куда больше, чем он мог ожидать, учитывая их прошлые прохладные отношения. Но втягивать их еще больше в свои неприятности Дерек не собирался. Ему хватало беспокойства за Айзека, которого сейчас выхаживали тоже совсем чужие люди.
Это был третий раз в жизни, когда Дерек чувствовал себя настолько беспомощным. Первый раз был в школе, когда его девушка умирала у него на руках, не пережив обращения. Второй – когда погибли родители. Что ж, у какого-то народа была поговорка, что бог любит троицу.
– Я всегда появляюсь вовремя, Дерек. И тоже рад тебя видеть.
Дерек поморщился, когда рука Дюкалиона тронула его лицо. Негласный глава всех стай, третейский судья и самый сильный альфа Юга был слеп, и потому его прикосновения следовало терпеть хотя бы из вежливости. Вежливость редко посещала Дерека, но это был тот момент, когда ее следовало пригласить. Ко всему прочему, Дюкалион был дружен с Талией при жизни, хоть и не появлялся в доме Хейлов после того, как потерял зрение. После пожара Дерек и вовсе о нем не слышал, только Лора рассказывала, будто Дюкалион подмял под себя все стаи, а самого его теперь всегда сопровождают более слабые альфы. Откуда они взялись и почему не заведут себе бет, оставалось загадкой, одной из тысячи, которые скрывали реальную жизнь Дюкалиона от чужих глаз.
– Ты так похож на мать, – Дюкалион слабо улыбнулся, что вкупе со взглядом в пустоту выглядело жутко. – Делая скидку на твою мужественность, конечно. Соболезную твоей утрате.
Дерек не был уверен, что Дюкалион имеет в виду только смерть Лоры. В его соболезнованиях словно звучал треск старого пожара.
– Мы закончили светские беседы? – спросил Дерек недовольно. – Говори, зачем ты хотел увидеться. Явно не ради разговоров о моей семье.
– Отнюдь, – Дюкалион слегка тронул рукой плечо девушки за рулем. – К ветклинике Дитона, Брейден. Ты ведь туда собираешься, Дерек?
– Ты много знаешь.
– Отсутствие зрения не мешает видеть. И слышать. Например, о том, что твой дядя сделал со своими бетами.
Дерек удержался от недовольных возражений. Это были беты Лоры, даже если стаей теперь управлял Питер. И Дюкалион отлично знал, что задевает Дерека своими словами.
– Я рад твоей осведомленности. Разве это не тот случай, когда ты должен вмешаться? Стаи слушают тебя, участвуют в твоих эскападах, когда позовешь, но за это ты обещал сохранять порядок. Это – полное отсутствие порядка.
– Питер всегда любил хаос, – в голосе Дюкалиона слышалась легкая грусть, Дереку непонятная. – Дело в том, Дерек, что я не смогу помочь тебе напрямую. Когда-то я дал слово – магически скрепленное слово, – что не причиню Питеру вреда. Не важно при каких обстоятельствах я его дал, хранить все равно приходится. Но как альфа альф я не стану судить тебя, если ты убьешь Питера сам.
– Убийство альфы вне закона, – Дерек понял вдруг, как ему тошно. По-настоящему, до холода и мурашек тошно. – Ты первый явишься снять с меня голову.
Дюкалион покачал головой.
– Я даю тебе полный карт-бланш. И ты, и тот, кто будет тебе помогать, останутся в полной безопасности и при моей поддержке. Я признаю в тебе нового альфу Хейлов без возражений. Питер нарушил слишком много законов и должен быть мертв. Хейлы всегда владели Бикон-Хиллзом, и важно, чтобы новым альфой после него стал ты. А для этого силу нужно забрать.
Дюкалион чиркнул себя пальцем по горлу. Машина остановилась.
– На твоем месте, я бы взял в помощь этого мальчика, Скотта. Нас поразило его показательное выступление в парке. Он уже сильнее бет, даже усиленных манипуляциями Питера, что бы он там ни делал. Впечатляюще, правда, Брейдан?
Девушка за рулем кивнула. Дерек видел ее внимательный взгляд в зеркало заднего вида. Она не была оборотнем: он не чувствовал от нее ничего такого, только запахи трав и пепла. Так же пахло и от Стайлза. Друид.
– Ведьма, – ответил Дюкалион, словно мысли Дерека прочитав. – Ее искру раздували по-другому. Если бы твой дядя не свихнулся, ты мог бы узнать у него подробности, он знает великое множество историй. Жаль, что так вышло.
Дерек толкнул дверь, но Дюкалион удержал его за локоть, не давая выйти сразу. В его длинных изящных пальцах пряталась действительно внушающая уважение сила.
– Помни, что бешеных животных следует убивать без жалости, пока они не разнесли заразу дальше.
Почему-то Дереку показалось, что это Дюкалион сказал не только о Питере.
– Лидии долго нет, – заметил Стайлз, останавливаясь у окна. Скотт, до этого следивший за его нервными перемещениями от двери и до дивана, вздрогнул.
– И телефон недоступен, – продолжил Стайлз. – Как у Пэрриша.
– Ты же знаешь: когда Дитон колдует, связь часто теряется.
– Знаю, я же тоже друид.
– Давай не будем срываться друг на друге, – Скотт примирительно поднял руки. – Просто съездим в клинику и узнаем все как есть.
Странно, что Стайлз сам до этого не додумался. Впрочем, он не спал сутки, потратил все силы, был ранен и взволнован, он мог с чистой совестью тормозить и срываться на окружающих.
За руль сел Скотт: Стайлз не был уверен, что не врежется в ближайший же столб или какую-нибудь бабулю с очаровательным пуделем на поводке. Когда он закрывал глаза, то тут же проваливался в короткую, похожую на перепад напряжения дремоту. Она не приносила отдыха, только еще больше выматывала. Веки стали тяжелее танталова камня.
По ощущениям Стайлза, они ехали до клиники кучу времени, целую гребаную вечность, хотя часы утверждали, что прошло не больше пятнадцати минут. Вокруг было тихо, не так уж далеко шелестели деревья заповедника. Дитон специально выбрал место подальше от жилья, чтобы животные на передержке не мешали людям своим лаем, а сверхъестественные посетители не слишком бросались в глаза. Жаль, что только Стайлз замечал иронию в том, что тех же оборотней лечат в клинике для животных.
– Странно, – Скотт первым вышел из машины и огляделся. Глаза его засветились на мгновение. – Собаки молчат. И птицы.
– Некогда слушать соловьев и вздыхать по прекрасной охотнице, Скотт, – Стайлз развернул друга в сторону клиники и отвесил слабого пинка для придания ускорения. – Нас ждут дела. И чем быстрее мы их закончим, тем быстрее я засну в компании жаропонижающего.
В клинике было непривычно тихо, животные и правда притихли, только радио передавало полуденные новости. На входе висела табличка «Простите, технический перерыв». Стайлз решил, что именно так и будет звать теперь Айзека – техническим перерывом.
К счастью, все нашлись внутри, здоровые и страдающие разве что от беспокойства или скуки. Дерек мерил шагами операционную, Лидия рассматривала шкафчики с лекарствами и коллекцией трав, замаскированных под гербарий. Дитон, ожидаемо, занимался Айзеком, лежавшем на столе с перевязанной головой.
– Красивая шапочка, – прокомментировал Стайлз, занимая свое любимое место у огромной лампы, чтобы его в тени не было заметно, а сам он мог видеть всех. – Айзеку идет.
-
-
06.03.2014 в 00:52Дерек недовольно фыркнул.
– Скотт, подашь шприц? – попросил Дитон, как настоящий босс тут же пристраивая служащего к работе.
– У вас тут как-то тревожно, – Стайлз широко улыбнулся. – Не поделили помаду, девочки?
Дерек и Лидия, оказывается, одинаково хорошо владели навыком уничтожающего взгляда. Еще чуть-чуть и Стайлз бы загорелся.
– Пэрриш получил сообщение о еще нескольких трупах, – рассказала Лидия неохотно, глядя на Дерека без малейшего доверия. Кажется, его обаяние негодяя и настоящего мачо оставляло ее равнодушной. А Стайлз уже начинал беспокоиться, что мужчины с накачанным прессом заставляют Лидию терять ее умненькую голову.
– Питер убил охотников, – пояснил Дерек. Выглядел он еще хуже, чем часа два назад, когда Стайлз видел его в последний раз. – Дюкалион дал мне карт-бланш на убийство.
Дитон вздрогнул при имени Дюкалиона, Стайлз нахмурился. Где же он слышал…
– Дюкалион? – спросил Скотт испуганно. – Альфа альф? Говорят, ему служат альфы, вырезавшие свои стаи под корень.
– Бред, – Лидия покачала головой. – Тогда стаи Юга попросту не стали бы его слушать. Некоторые из них запуганы, конечно, но другие просто уважают его мнение.
– Откуда ты знаешь? – спросили Стайлз и Скотт хором.
Лидия кокетливо улыбнулась, на ее щеках проступили очаровательные ямочки.
– Знаю одного симпатичного альфу, который часто общается с Дюкалионом. Вы же не думали, что я провожу время только с вами и в университете?
– Это все неважно, – Дерек ударил по столу с инструментами, заставив тех подпрыгнуть и издать громкий бряцающий звук. – Алан. Я могу попросить вас позаботиться об Айзеке, пока занимаюсь Питером?
Дитон кивнул, отвлекшись от микроскопа, под которым изучал кровь Айзека.
– Мои пациенты в безопасности здесь.
– Да неужели?
Все обернулись на новый голос, раздавшийся из приемной. Дерек выбежал первым, Стайлз и Скотт кинулись следом, Лидия вышла медленно и без спешки.
Стайлз первый раз видел Питера Хейла в живую, а не на фотографиях после происшествия, обезображенного ожогами и болезнью. Альфа Хейлов был невысок, но в его теле чувствовалась основательность и сила, он держался расслабленно, слегка улыбался по-доброму. А глаза его при этом светились такой злостью, что Стайлз не понимал, как Дерек раньше не заметил, насколько его дядя безумен.
Питер протянул на руку, но та наткнулась на невидимый барьер. Стайлз возблагодарил небо, что по привычке закрыл невысокую калитку из рябины, отделявшую медицинские кабинеты и передержку от приемной. Как хорошо, что все друиды параноидально окружали себя защитой.
– Кажется, мне не рады, – Питер, поморщившись, отдернул руку. – А я ведь пришел проверить свою бету. Можно сказать, я здесь на правах родственника.
Стайлз уже хотел съязвить, сказать что-то дерзкое и травмоопасное в ожидаемом будущем, но его прервало рычание. Дерек, оборачиваясь на ходу, кинулся к Питеру, попросту сорвав калитку с петель, не обращая внимания на то, как ударила по нему энергия барьера, оставляя ожоги на незащищенных одеждой участках кожи. Стайлз был впечатлен. Даже изнутри рябиновый барьер представлял для оборотня почти непроходимое препятствие, а Дерек снес его одной только силой злости.
– Ты убил Лору, – кричал он, пытаясь порвать Питеру лицо.
Питер уворачивался с легкостью, самой по себе кажущейся издевкой. Улыбка не сходила с его губ.
– Я все думал, когда ты догадаешься. Это было несчастным случаем, Дерек, я не соображал, что делаю. Ее убийство до сих пор кажется мне сном. Я катал ее в детстве на плечах и утешал, когда она плохо писала тесты или ссорилась с парнями, ты же не думаешь, что я убил бы ее специально?
– Но воспользоваться ее силой тебе совести хватило.
Дерек успел задеть Питера по щеке самыми кончиками когтей, но рана затянулась сразу же, как пропадают следы на песке после накатившей волны. На мгновение что-то волчье, дикое и жуткое, проступило за чертами лица Питера, обаятельными и мягкими, но тут же пропало.
– Ты бы предпочел, чтобы я остался в коме? Об этом ты мечтал, племянничек? Не можешь простить мне совет насчет Пейдж?
Дерек кинулся на него с еще большим остервенением, и они покатились по полу, разрывая друг друга когтями.
– Вперед, Дерек, – крикнул Скотт, сложив руки рупором, как на стадионе. Сам он не кидался на помощь, потому что Лидия предусмотрительно держала его под локоть.
Стайлз пытался одновременно восстановить рябиновый барьер и держать драку под контролем.
То, что Дерек проигрывает, стало ясно сразу. Он был медленнее Питера, и его раны не заживали, ослабляя его, заставляя терять силы и истекать кровью. В конце концов Питер попросту прижал его к полу и вонзил когти чуть ниже затылка. Стайлз охнул. Ему показалось, что Питер достал когтями до самого мозга.
– Думаю, пора преподать тебе урок, – сказал Питер, нежность и доброта испарились из его голоса, словно их и не было. Слова его раскатывались по комнате эхом, ввинчивались в голову. Стайлз закрыл уши ладонями – так громко они для него звучали. Это было странно и жутко, оборотни не умели так.
От когтей Питера по телу Дерека побежали черные полосы, словно от аконита, кожа начала лопаться, совсем как у Айзека и Эрики недавно. Стайлз уже приготовился в панике отпрянуть подальше, не чувствуя даже восстановленный барьер защитой, когда все вдруг прекратилось. Дерека скрутило и затрясло так, что даже Питер не удержал его на когтях. Он отступил назад, такой же удивленный, как и остальные.
Дерека вырвало на пол чем-то черным и вязким, каждый его вздох улетал в воздух облачком пепла. И тогда Стайлз вспомнил их поцелуй с использованием омелы. Возможно, он что-то наколдовал, самого того не зная, и теперь его ритуал вступил в диссонанс с ритуалом Питера, что бы тот ни пытался сделать.
Стайлз заметил взгляд Питера на себе, красный, злобный взгляд, обещавший долгую и мучительную смерть. «Я начну жрать тебя с ног, и ты будешь жив, чтобы прочувствовать все до конца. Ты будешь жив, когда я вытащу твои кишки наружу», – голос Питера звучал в голове Стайлза так явно, с такой реальной злобой, что вызывал панику. Стайлз попытался отползти назад, когда Питер сделал шаг в его сторону, но тут Лидия закричала.
Это был настоящий крик баньши, лишь слегка маскирующийся под реальные звуки, стучащий в барабанные перепонки погребальным набатом. Стайлз слышал его всем своим существом, каждой клеточкой тела. Скотт орал рядом, зажимая уши.
И только Питер стоял спокойно, глядя Лидии в глаза. Стайлз знал, что это значит. Баньши кричала по нему, предвещала Питеру скорую смерть, и он, кажется, тоже это понял.
– Что ж, – сказал Питер спокойно, поправил испорченное когтями Дерека пальто. – Пока я вас оставлю.
Он ушел, и все стояли еще несколько минут не шевелясь, пока Скотт, наконец, не кинулся посмотреть, что с Дереком.
-
-
06.03.2014 в 00:54Горло саднило, как саднит, наверное, у людей во время ангины. Дерек не знал, он никогда не болел человеческими болезнями. Да и алкоголь на него не действовал. Но сейчас он чувствовал себя ровно так, как описывали жертвы гриппа.
Он лежал в клинике на диванчике для посетителей. Было тихо, если не считать голосов из соседней комнаты. Сосредоточившись, он различил в них Стайлза и Лидию. Они что-то обсуждали на повышенных тонах.
Дерек попытался подняться и свалил поставленный на деревянный подлокотник стакан с водой. Тот не разбился, но с грохотом покатился по полу.
– Проснулся? – Стайлз высунул голову из-за двери и улыбнулся. – Хочешь чего-нибудь?
– Есть и пить, – подумав, сообщил Дерек. Глупо было отказываться от помощи теперь, когда они и так влипли в проблемы вместе.
– Воды принесу, а вот из еды только собачьи консервы. Ты уверен, что настолько голоден?
– Я убью тебя, – без злобы даже, обреченно пообещал Дерек. – Мои зубы – твое горло.
– Вот и встретились два одиночества, – Стайлз отошел и вернулся через минуту с бутылкой воды. – Лови, большой страшный волк.
Дерек поймал бутылку и сделал несколько больших глотков. Дышать стало легче.
– Что со мной произошло?
– Два магических воздействия столкнулись, – Стайлз замялся, но под выразительным взглядом Дерека обреченно продолжил. – Кажется, я случайно тебя приворожил. Омела и поцелуй дали странный эффект, а ведь я всего лишь хотел тебя успокоить.
Дерек только кивнул. Что ж, это объясняло странный жар, преследовавший его весь день при мыслях о Стайлзе, то доверие, которое он к нему внезапно почувствовал, и симпатию, с которой было сложно бороться. Жар в груди и горле исчез, но доверие с симпатией остались. Дерек даже не злился на мальчишку.
– В конце концов, это помогло, – сказал он устало и потер глаза. – Думаю, Питер хотел сделать со мной то же, что и с остальными.
– Что он делал?
Стайлз едва ли не приплясывал от любопытства, и Дерек позволил себе маленькую слабину. Тем более что Стайлз был друидом. Искра не достается дуракам, только мудрым, способным находить решение проблем и хранить равновесие сил в природе.
– Он передавал мне свои воспоминания, накачивал, как наркотиком. Столько боли и злобы, что сознание менялось, оттесняя все человеческое.
Стайлз сел рядом, сочувственно похлопал Дерека по руке. Прикосновение его было теплым, как свет солнца, самое то после пережитого. В голове Питера, куда Дереку пришлось заглянуть, остались только могильный холод и темнота. Такое ощущение, что несмотря на внешнюю активность тела, душа дяди благополучно отлетела на тот свет.
– Надеюсь, эффект приворота сошел? – спросил Дерек на всякий случай.
– Да, ритуалы разрушили друг друга. А что?
«Ничего, – подумал Дерек. – Всего лишь еще один цент в копилку моей черной полосы».
– Я пойду найду его, – Дерек поднялся, подвигал руками. Раны, нанесенные когтями альфы, не зарастали, но боли почти не было, и тело двигалось уверенно. Легкий озноб почти не мешал. Дерек не был уверен, что справился бы с дядей и полностью здоровым, так что какая разница? У него просто не было выбора.
– Пэрриш звонил, – Стайлз глядел на носки своих кроссовок. – Последнего из виновных в пожаре нашли убитым два часа назад. Осталась только Кейт. Скотт вроде как договорился с Эллисон, она пообещала всем невиновным оборотням безопасность, если мы поможем справиться с Питером и защитить Кейт. Не хотел бы я защищать эту суку, но если это поможет остановить войну и заставит охотников убраться из города – пусть живет.
– Пусть живет, – повторил Дерек, не чувствуя по этому поводу ничего. Он никогда не ощущал в себе желания мстить, только пустоту, которую чужие смерти бы попросту не заполнили.
– Сколько я пролежал?
– Часа два, – Стайлз все еще смотрел в пол.
– Но тогда…
– Да. Питер бы просто не успел подраться с тобой и разорвать кого-то в соседнем городе. Либо у него остались друзья, либо кто-то из стаи ему помогает.
– Эрика и Бойд?
– Кто-то привез их к нашему дому, спеленутых, как новорожденных волчат. Скотт запер их в подвале. Наверное, не любит блондинок или решил, что одной девушки в постели ему хватит. Хотя я болел бы за Эрику, доведись им с Эллисон сражаться за корону Мисс Бикон-Хиллз.
– А Айзек?
– Ему мы отдали комнату для гостей. Даже не знал, что она у нас есть, пока Лидия не сообщила. Ему еще плохо, но Дитон сказал, что бы там Питер ни сделал, Айзек с этим борется. В отличие от Эрики и Бойда – им совсем кукушку снесло.
– Кукушку?
– Сленг, Дерек. Это сленг. Я имел в виду, что мы не знаем, как вернуть им разум. Надеюсь, это закончится со смертью Питера.
Дерек осмотрелся в поисках любимой куртки, но нигде ее не увидел. Наверное, ее выбросили, все равно после всех пережитых за эти сутки драк она выглядела не лучшим образом. И все же жаль. Дерек не приветствовал изменения в жизни, даже если они касались такой мелочи, как гардероб.
– Остается Кора, – не хотелось об этом думать, но других вариантов не было.
Дерек похлопал себя по карманам, достал телефон. Экран оказался расколот.
– Дай мобильник, – скомандовал он Стайлзу, и тот послушался, хоть и пробурчал что-то недовольное про приказной тон и то, что он к нему эмиссаром не нанимался.
Дерек набрал номер сестры по памяти, но ничего не добился – на той стороне непрерывной чередой крутился голос оператора, сообщавший, что абонент вне зоны действия сети, и предлагавший перезвонить позже.
– Попробую проверить в лофте.
– Я с тобой! – тут же подскочил Стайлз.
– Это мое дело…
– Да-да, ты большой, сильный и страшный, тебе не нужна помощь каких-то детишек. Только, если ты не заметил, мы уже в одной лодке. Если ты умрешь, мы потеряем еще одно свое преимущество против Питера.
Стайлз говорил логично, он был целиком и полностью прав, но Дереку сложно было это принять. Он едва принял хотя бы то, что ему придется убить своего дядю, своего крестного – он совсем забыл за всем этим, что именно Питер крестил его, еще смеялся потом всю жизнь, какое чудесное святотатство – крестить оборотня. А теперь еще и с Корой могло произойти что-то плохое. Дерек боялся, что в один вечер может потерять то немногое, что еще оставалось от его семьи.
– Пойдем, – Стайлз неуверенно тронул его плечо, и Дерек взял себя в руки.
– Хорошо.
Что-то подсказывало Дереку, что он еще не раз вернется в клинику в ближайшие дни. Судьба так и толкала его сюда, упрямо и неумолимо. Наверное, здесь он и сдохнет однажды.
Дерек собирался сделать все, чтобы этого не случилось. И чтобы Кора была жива и здорова тоже.
-
-
06.03.2014 в 00:56Стайлз почти ждал, что они не доедут до логова стаи без происшествий, что судьба подставит им очередную подножку по пути – даму в беде, жутких монстров или взвод охотников с автоматами. Но все обошлось. Лидия распрощалась с ними еще у клиники, вручив Стайлзу на прощание две колбы, которые Дитон использовал в своих таинственных исследованиях, заткнутые бинтами.
– Коктейль Молотова, – сказала она и поцеловала Стайлза в щеку на удачу, оставив след своей красной помады. – Просто на всякий случай.
Стайлз улыбнулся. Лидия была необыкновенной девушкой.
– А я-то не верил, что ты умеешь мешать коктейли, милый смертельный бармен.
Дерек всю дорогу косился на поставленные в отделения для стаканов колбы с горючей жидкостью. Наверное, беспокоился, что те разобьются, когда джип подпрыгнет на какой-нибудь кочке, и они попросту сгорят на радость Питеру.
Стайлз, назло Дереку, доехал без происшествий.
Лофт встретил их тишиной, пустотой и полным спокойствием. Дерек обошел все комнаты, но не нашел ничего интересного.
– И что дальше? – спросил Стайлз.
Дерек не ответил, подошел к столу, роясь в разбросанных там бумагах.
Стайлз прошелся по лофту, поднялся на второй этаж, разделенный на небольшие комнатки. Лофт казался одновременно никому не нужным и обжитым, как бывает обжито временное жилище, внезапно ставшее постоянным. В одной из комнат стены были обклеены схемами боевых стоек и спортивных украшений, а на кровати аккуратно лежал старый штопаный мишка. Стайлз решил, что это комната Коры. А по соседству, почти пустая, если не считать развешанных то тут, то там шарфов и горы свитеров – комната Айзека. Один из закутков был завешен простынями, а в третьем царила спартанская обстановка, словно туда приходили лишь ночевать. Стайлз даже без метода исключения понял, что здесь жил Дерек. Тот вполне производил впечатление человека, не привязывающегося к вещам, если не считать его вечной кожаной куртки и чистенького, ухоженного шевроле камаро. В целом, после пережитого пожара, это было даже мудро.
Снизу раздался знакомый рингтон, и Стайлз, хлопая себя по карманам в машинальном жесте, не сразу понял, что так и не забрал свой телефон у Дерека.
– Кто там? – крикнул он, сбегая по лестнице и едва не упав на последней ступеньке. Дерек еле успел его подхватить, сам, судя по лицу, этому факту удивившись.
– Осторожней, – сказал он запоздало и вдруг добавил, с той злостью, с которой обращался к Стайлзу до этих двух безумных дней: – Как ты вообще выживаешь? Самое неловкое создание в мире.
«Надо было захватить биту, – мстительно подумал Стайлз. – Ты был бы повежливей».
– Скотт, – Дерек сунул телефон Стайлзу в руку и отошел к окну, продолжая свое медитативное перекладывание бумаг с места на место. Либо он был фанатом порядка, либо это действие его успокаивало. Хотя Стайлз верил, что куда быстрее Дерека успокоило бы разрывание чужих глоток.
– Что случилось, бро? Нашли нашего плохиша?
На том конце провода послышалось сопение, а потом вместо привычного голоса Скотта ответил голос женский. Странно было слышать в нем смущение, учитывая, кому он принадлежал.
– Это Эллисон. Понимаешь, у нас вышел небольшой форс-мажор. Кажется, тетя Кейт не слишком вам поверила и взяла Скотта в заложники, чтобы вы точно помогли ей убить Питера.
– Твой дядя становится местной знаменитостью, – сказал Стайлз Дереку, прикрыв трубку рукой. – Из-за него чокнутая поджигательница взяла моего друга в заложники!
В трубке послышалось смущенное покашливание.
– Да, Эллисон, я слушаю. Где они сейчас?
– У старого дома Хейлов. Приезжайте быстрее. Не думаю, что смогу ее остановить, если что.
Стайлза тронуло, с каким беспокойством Эллисон говорила о Скотте, хотя должна бы была относиться к нему с неприязнью и презрением, как все охотники относились к оборотням. Возможно, это было толерантным веянием прогресса, или у девчонки просто сердце было на нужном месте. Стайлз не знал, но готов был поддержать их со Скоттом симпатию друг к другу.
– Мы скоро будем.
Дерек стоял рядом, скрестив руки на груди, дожидаясь, пока Стайлз выключит телефон.
– Я все слышал, – сообщил он раньше, чем Стайлз успел хоть слово сказать. – Едем. И в этот раз возьмем мою машину.
После трясущегося джипа Стайлза камаро буквально летел по дороге, мягко и плавно. Дерек наслаждался скоростью, забыв на мгновение о том, куда они едут и зачем. Он был бы не против, если бы дорога до старого особняка заняла больше времени.
Машину пришлось бросить у дороги и идти дальше пешком. Дерек мог бы добежать до дома быстро и тихо, но что-то, похожее на совесть, не давало ему бросить громко пыхтящего и спотыкающегося в темноте Стайлза одного.
Кейт и Эллисон ждали их на крыльце, Скотт лежал рядом, буквально под их ногами, стараясь не шевелиться, потому что дуло ружья Кейт упиралось ему в затылок.
– Так-так, – Кейт приветливо кивнула, когда Дерек и Стайлз вышли из-за деревьев. Луна была неполной, но удачно освещала все пространство, всю эту финальную мизансцену.
Дерек едва удержался, чтобы не процитировать Гамлета. Это знатно повредило бы и моменту, и его имиджу.
– Дерек, твой вкус становится хуже с годами, – Кейт цокнула языком, пристально разглядывая Стайлза. Почему-то ее взгляд вызывал у Дерека не боль, а воинственную, ревнивую злость. Она разрушила его жизнь, убила его семью, какого черта ей лезть еще и к мальчишке, который даже оборотнем не был?
Впрочем, в доме Хейлов шесть лет назад сгорели и обычные люди.
– Символично снова встретиться здесь, да?
– Тетя! – Эллисон спрыгнула с крыльца и отступила на шаг ближе к Дереку и Стайлзу, не отрывая при этом глаз от Скотта. Тот тоже смотрел на нее со странным бесстрашием, словно это не он мог вот-вот умереть от пули в голову.
– Хватит. Все собрались, как ты хотела, Питер тоже явится, у него нет выбора, если он хочет завершить свою вендетту. Отпусти Скотта, он невиновен, а мы не трогаем невиновных.
– Кодекс! – вскрикнула Кейт возмущенно и слегка надавила на курок. Дерек зарычал, дернувшись вперед, но она только погрозила ему пальчиком, удобнее уперев приклад ружья в плечо.
– К черту Кодекс, Эллисон, – Кейт слегка пнула Скотта ногой. – Оборотни должны просто исчезнуть, все до единого.
-
-
06.03.2014 в 00:57– Интересная позиция, но я не согласен, – раздался знакомый голос дяди из темноты дома, и тут же что-то огромное, черное сшибло Кейт на землю. Она успела выстрелить, но пуля ушла в молоко, не задев ни Скотта, ни Питера. Сейчас последний был похож на тварей, в которых обращались остальные беты стаи, только еще больше, еще сильнее и быстрее. Дерек не был уверен, что они вообще смогут с ним справиться.
Кейт успела выхватить пистолет и сделать несколько выстрелов прямо Питеру в живот, но тот не обратил на это ни малейшего внимания. Держа ее за шею, он плавно и неторопливо перетек обратно в человеческий облик. Его глаза горели красным, и он улыбнулся, прежде чем разорвать Кейт горло.
Эллисон закричала и кинулсь к упавшей тете, Стайлз едва успел поймать ее и повалить на землю. Дерек был рад, что тот ее остановил, ей нечего было там делать, даже с оружием. Обезумевший Питер накрутил себя до такого состояния, когда ему не были страшны ни пули, ни ток, ни клыки с когтями.
И все же, когда Питер, облизав свою руку от крови Кейт, повернулся в их сторону, Дерек бросился ему навстречу. Они сцепились снова, и в этот раз Дерек явственно чувствовал, что у него нет ни шанса. Что ж, может быть, это было к лучшему: умереть там же, где и вся его семья. Хоть бы с Корой все было в порядке.
Питер почти раздавил ему череп своей огромной лапищей, когда кто-то кинулся на него со спины. Дерек едва успел рассмотреть Маккола, отброшенного в сторону, но давшего Дереку мгновение передышки.
– Куда ты дел Кору? – заорал Дерек, это было последним важным в его жизни на этот момент.
– Беспокойся о себе, племянник. Думаешь, я не смогу тебя убить?
Лицо Питера менялось, как картинки в калейдоскопе, с человеческого на звериное, словно кто-то пытался вырваться из-под его кожи, кто-то жуткий, еще более страшный, если это вообще было возможно. Маккол бросился на него снова, и теперь оборотни закружились втроем, то и дело сталкиваясь и пытаясь разорвать друг друга. Дерек не был уверен, что не ранит Скотта, нанеся неаккуратный удар.
В какой-то момент Питер просто раскидал их, как щенков. Скотт вскрикнул и умолк, больше не поднимаясь.
– Эй, ты! – раздался в стороне голос Стайлза.
«Что ты делаешь? – подумал Дерек в панике, неожиданной, вытеснившей другие мысли. – Беги, идиот! Он порвет тебя, пройдет через любые завесы, как нож сквозь масло».
Дерек приподнялся, пытаясь встать. Питер приближался к Стайлзу, на ходу снова превращаясь в черного зверя. Стайлз широко замахнулся, и Дерек вспомнил, что тот нес с собой из машины. Колбу, которую дала ему Лидия «на удачу».
Стайлз кинул коктейль Молотова прямо в Питера, выкрикнув что-то на незнакомом языке. Питер почти не сопротивлялся, когда пламя охватило его, он только закружился и завыл, громко и исступленно.
Пока Эллисон хлопала Скотта по щека, Стайлз подбежал к Дереку и помог ему подняться.
– Ты как? Выглядишь неважно.
Дерек мягко отстранил его и пошел к дяде, упавшему на землю. Огонь погас, оставив его обожженного и изуродованного. Дерек не мог не думать, что именно так он выглядел после пожара. Что он сошел с ума от боли и ужаса, запертый в собственных мыслях целых шесть лет. И это Дерек был виноват в этом. Он привел врага в дом, он накликал на свою семью смерть.
Дерек опустился рядом с Питером на колени. Тот хрипло дышал. От одного из вздохов кожа в уголке его губ лопнула с неприятным треском и чавканьем.
– Давай, Дерек, – Питер попытался улыбнуться, но вышла кривая, болезненная усмешка. – Твоя очередь. Забери мою силу.
Дерек выпустил когти.
– Убей меня! – заорал Питер, вцепившись в него руками, и тогда Дерек опустил руку.
Глаза Питера последний раз вспыхнули красным и погасли.
Приехавший по звонку Стайлза Пэрриш предложил свою помощь с телом Питера, но Дерек посмотрел на него так, что предложение было отозвано обратно. Дерек сам поднял своего мертвого дядю на руки и унес в дом. Стайлз не хотел знать, где и как он собирается его хоронить, он слишком устал, чтобы думать и даже смотреть.
Скотт обнимал Эллисон, пока не приехал ее отец. Стайлз узнал в нем Криса, охотника, отпустившего Скотта когда-то. Наверное, теперь о той снисходительности можно было забыть.
Крис и Эллисон уехали вместе с телом Кейт. Забавно вышло – семьи просто разменялись жизнями, и война заглохла сама собой.
Пэрриш накинул на Стайлза одеяло и потрепал по волосам.
– Поспи на заднем сидении, если хочешь. Я приберусь и отвезу вас со Скоттом домой.
Стайлз успел только кивнуть.
Когда он открыл глаза в следующий раз – по ощущениям прошло не больше минуты, – он был дома, Дерек тащил его на руках по лестнице, Лидия помогала подняться кряхтящему, как старик, Скотту.
– Расскажешь мне сказку на ночь? – спросил Стайлз с улыбкой.
И Дерек впервые улыбнулся в ответ. Оказывается, он все-таки умел это делать, совсем как крутой парень из Голливуда, широко и соблазнительно. Стайлз понял, почему он не улыбался раньше. Это было секретным оружием, стоило применять его осторожно.
– Мне надо забрать Кору. Пока, Стайлз. И… спасибо.
Дерек наклонился и поцеловал его, а Стайлз, сам не соображая, что делает, ответил. В этот раз им не мешала ни опасность, ни горький вкус омелы. Дерек запустил руку в волосы Стайлза, не давая отстраниться, хотя Стайлз и не пытался. Он нежно провел языком по его губам, а потом, когда Стайлз их послушно открыл, запустил язык уже внутрь.
Это не было неловко, наоборот, и Стайлз разочарованно вздохнул, когда все закончилось.
– Пока.
– Дерек! – Стайлз удержал его за рукав. – Не хочешь выпить кофе в воскресенье?
– Твой друг Пэрриш обещал отстрелить мне яйца, если я причиню тебе боль, – невесело сказал Дерек, мягко высвобождая свой рукав из плена. – А я, так уж вышло, вечно причиняю боль окружающим. Не хотелось бы потерять дорогие мне органы из-за этого.
– С Пэрришем я договорюсь, – уверенно сказал Стайлз. – Бойся лучше Лидии. Вот кто может превратить твою жизнь в ад.
-
-
06.03.2014 в 00:58Эпилог.
Питер глубоко вдохнул, воздух прокатился по его легким прохладным живительным шквалом. С его груди словно сняли тяжелую надгробную плиту.
В ушах до сих пор стоял женский голос, звавший его обратно. Он шел по нему, как Тесей по нити Ариадны, и наконец вышел на свет.
– Питер, – услышал он рядом.
Кто-то взял его за руку, и Питер вцепился в нее, как в якорь. Его трясло от холода, перед глазами все плыло, но он наслаждался этими ощущениями. Он был жив. Его сердце билось с сумасшедшим, громким стуком; его руки, пока еще неловкие, уже могли схватиться за кого-то.
Его потянули вверх и помогли подняться. Питер пытался проморгаться, но сложным оказалось даже поднести руки к лицу. Чужие теплые пальцы стерли невольно выступившие в уголках глаз слезы, и стало легче.
– Добро пожаловать обратно.
– Дюкалион, – узнал Питер и почувствовал себя окончательно в безопасности. – Где я?
– У меня дома. Брейден любезно доставила твой труп сюда. А Эйдан привел к нам баньши, чтобы позвать тебя обратно.
– Я помню, как она кричала, – Питер потряс головой. – Голова ужасно болит.
– Ты вернулся с того света, это не так уж легко дается.
Питер оглядел комнату и присутствовавших в ней людей. Хотя, конечно, людьми их можно было назвать с натяжкой.
Высокий молодой оборотень, которого Питер не знал, держал за руки рыжую баньши, уже виденную Питером в клинике. Чернокожая девушка сидела на диване и рылась в телефоне. Дюкалион, почти не изменившийся с их последней встречи шесть лет назад, разве что прибавивший седины на висках и морщин в уголках губ, стоял рядом, держа Питера за руку.
– Теперь вы меня отпустите? – спросила баньши – Лидия, кажется, ее звали Лидия – хрипло и закашлялась.
– Отпускать свидетеля? – девушка в кресле отвлеклась от телефона. – Опасно.
– Не думаю, что мисс Мартин будет болтать о случившемся направо и налево, – Дюкалион махнул рукой, и оборотень, державший Лидию, отпустил ее руки. – Вы свободны. И, пока молчите, будете в безопасности. Как и ваши друзья.
Лидия потерла запястья, поправила ничуть не помятое платье. Ее слегка шатало, и но она держалась, несмотря на высокие каблуки.
– Зачем все это? – спросила она, и Питер восхитился ее смелостью. Не так уж много людей рисковали оставаться в обществе Дюкалиона дольше необходимого. Еще меньше людей задавали ему вопросы. Лидия начинала Питеру нравится, словно он вдруг увидел в ней себя из юности: уверенность, наглость, обаяние – качества, которых достаточно, чтобы кружить людям головы и сводить всех с ума.
– На самом деле это все было спланировано изначально, – ответил Питер вместо Дюкалиона. Он почти не помнил события после своего пробуждения в больнице, в голове крутились разные сцены, не желавшие собираться в единое целое. Испуганное лицо Лоры, ее теплая кровь. Такое же испуганное лицо Кейт и ее разорванное горло. Охота. Огонь, охвативший тело. Дерек, заносящий над ним лапу.
– Так ведь, Дюкалион?
Тот кивнул, не собираясь скрывать правду.
– Я давно искал способ вывести Питера из комы, – начал он говорить спокойно, словно рассказывал сюжет фильма или последние новости какой-нибудь далекой страны. – Но друиды не справлялись. Одна из них считала, что сила альфы могла бы исцелить Питера, да вот только Лора вряд ли бы рассталась со своими красными глазками ради дяди. Пришлось подстегнуть события. Мы смогли вывести Питера из кататонии хотя бы временно, он не обращался много лун и потому стал сильнее. Он порвал Лору, как мы того и ожидали, почти не сообразив, что сделал. К сожалению, шесть лет между жизнью и смертью не проходят даром.
– Ты решил убить меня до или после того, как встретил эту очаровательную леди? – Питер слегка поклонился в сторону Лидии. Та хмурилась, явно не все еще понимая до конца.
– После, конечно. Вспомнил о ритуале, о котором ты рассказывал когда-то, и решил рискнуть.
– Смерть и воскрешение очищают, Лидия, – пояснил Питер с улыбкой.
Дюкалион обнял его со спины, согревая. Питер едва не застонал от удовольствия. Ему казалось, что он не согреется больше никогда, что могильный холод его так и не отпустит.
– Оставалось подтолкнуть других к убийству, а потом привести тебя и заставить позвать Питера обратно.
– Просто, как дважды два.
– Вы… – наконец сообразила Лидия, ее глаза удивленно округлились.
– Мы привыкли друг к другу, – ответил Дюкалион. – Иногда это сильнее любви. Потому что я вообще не уверен, что мы с Питером способны любить.
– Говори за себя.
Питер негромко засмеялся. Дюкалион никогда не умел признавать свои слабости. Но Питер отлично знал, как тот был влюблен в Талию когда-то и как перенес эти чувства на Питера, решив попробовать с братом, раз не вышло с сестрой. Что ж, по-своему и Питер его любил.
– Брейден, отвези мисс Мартин до дома, – Дюкалион мягко развернул Питера к двери в другую комнату. – А нас ждут гости, Питер, которых ты будешь рад видеть. Гости и так вовремя развязанная тобой война с охотниками. Джерард Арджент возвращается в город.
– Какой чудесный выйдет хаос, – Питер улыбнулся и, задержавшись на мгновение, прижался губами к шее Дюкалиона прямо над бьющейся жилкой. – Жду не дождусь, чтобы полюбоваться из первого ряда.
-
-
06.03.2014 в 01:19-
-
06.03.2014 в 02:36И отдам все свои лучи любви артеру! Просто влюбилась в баннер и разделитель со следами!
Получилось несколько иное настроение, нежели у изначального арта, но всё такое красивое, что хочется осыпать вас лепестками роз и восхвалить!
-
-
06.03.2014 в 12:14-
-
06.03.2014 в 14:52И в целом текст написан ровно в одном стиле, единственное чего мне, как фанату Стрейка,нехватило это собственно самого Стрейка :-)
Успехов вам!
-
-
06.03.2014 в 19:30-
-
06.03.2014 в 21:38-
-
06.03.2014 в 21:50-
-
06.03.2014 в 22:16замечательный арт!
-
-
07.03.2014 в 01:10а если указывать в шапке все намеки на все симпатии персонажей - шапку бы разорвало) Вас же не смутило, что Стайлз и в Лидию был влюблен когда-то? Случай с Пэрришем ни чем не отличается, просто иногда люди влюбляются, а потом понимают, что лучше быть друзьями))
зато Стайлз давно понял, что мальчики ему тоже нравятся, что сделало сближение с Дереком проще
Empatik, артер в нашей команде самый большой молодец, да! *_* когда увидела заглушки, долго на них залипала!
Peach Tree, надеюсь, артер уже видела ваш коммент, на всякий случай напомню ей посмотреть комментарии! Любовь должна доходить до адресанта!
Hoise, спасибо! Рада, что фик понравилась, и что интригу оценили))) А стерек... если честно, изначально текст должен был быть и вовсе дженом, я чуть-чуть добавила романтики когда сюжет в целом был продуман уже) Показалось, что намек на отношения будет кстати.
LelikO, и вам спасибо за комментарий!
DyrKa, они чудесные, да *_* мне достался чудесный артер *_*
red_red_wine, ура! не только бетам и со-шипперу понравился Пэрриш
Просто посмотрите на его глаза! Разве мог Стайлз устоять?
Но для истории показалось лучшим оставить их друзьями)
Сеш, и вам спасибо за комментарий, рада, что все понравилось!
-
-
07.03.2014 в 01:26И когда ты заходишь почитать Стерек, понимаешь, что намеки на канонные отношения могут быть. А вот такие пейринги- неприятные сюрпризы. Вам это может быть и было приятным дополнением, мне же испорчено настроение неприятным для меня персонажем, спасибо.
-
-
07.03.2014 в 01:40просто расставить точки над Ё
-
-
07.03.2014 в 02:01-
-
07.03.2014 в 02:12Вот, мне тут подарили еще один элемент оформления, может, добавлю его в шапку в следующий раз
-
-
07.03.2014 в 02:13-
-
07.03.2014 в 02:18Peach Tree, мое "фи" было персонально автору. Автор ответил. Объяснять еще раз, вам, по какой именно причине я высказалась, я не собираюсь.
-
-
07.03.2014 в 02:35-
-
07.03.2014 в 02:47-
-
07.03.2014 в 04:42Мисс Саммерс, я не прямо шиппер-шиппер, в стиле ААА СТаЙЛЗ ТОЛЬКО С ДЕРЕКОМ И НЕКАКИНАЧЕ) для меня Скотт/Стайлз и Питер/Дерек просто мур-мур, но вот пэриш- не вкатил( абсолютно не привлекательный персонаж
-
-
07.03.2014 в 09:11