Народ

[Dragon with grey eyes]

Если у Вас есть желание удалить свою работу с данного с сообщества, в связи с новым законом.
Просьба писать мне в личку с работающими ссылками.
С уважением, Ваша Драго.

@темы: Организационное

---

"Погружение во мрак", A_S_S_A & MissShue

[MissShue]

Заявка №10
Название: Погружение во мрак
Виддер:  A_S_S_A
Автор:  MissShue
Пейринг: Дерек/Стайлз (или Стайлз/Дерек), Тео/Дэнни, Джордан/Лидия, Эйден/Лидия, Питер/Айзек, Джон/Мелисса, Тео/Стайлз (в прошлом), Дерек/Брейден (мельком)
Категория: слэш
Жанр: drama, romance, darkfic, suspense
Рейтинг: NC-17
Размер:~47800 слов
Саммари: В Бикон Хиллс появляется новая стая, и Дерек готов драться за свою территорию, вот только альфа-чужак не принимает его бой. Ему не нужны земли и новые беты, так для чего же спустя десять лет в город вернулся сын шерифа? И связан ли приход стаи с кровавыми убийствами? А охотники? Что скрывает Крис Арджент, и какие события в прошлом объединили его и шерифа Стилински? Сможет ли Джон когда-нибудь стать со своим сыном настоящей семьей, а главное, простит ли его сам Стайлз?
Дисклеймер: герои не мои.
Предупреждения: АУ, Стайлз!альфа, Дерек!альфа; может показаться, что всегеи, но это далеко не так.
Примечания:

1. Отчасти спойлер

1. "Когда Цербер пребывал на земле (Это случилось из-за Геракла, который по заданию царя Эврисфея привел его из Аида) чудовищный пес уронил капли кровавой пены из пасти; из которых выросла ядовитая трава аконит. Эту траву Медея подмешивала в свое колдовское зелье". Отсюда
2. В 1 главе Стайлз напевает строчки из песни: "Cake By The Ocean" группы DNCE.

Перевод

Ты расхаживаешь с таким видом, будто на похоронах. Всё не настолько серьёзно, детка. Откуда это волнение?
Отсюда
Ссылки: видео; .doc

Глава первая, в которой незнакомо-знакомая стая появляется в Бикон Хиллс

Он притаился в тени деревьев, слившись с ней. Его никто не видел, не замечал. А он зловеще ухмылялся, радуясь подобной невнимательности. Занятые делами, погруженные в свои заботы люди проходили мимо, даже не подозревая о том, что участвовали в кастинге. Он окидывал каждого заинтересованным взглядом, сличал одному ему известные параметры с составляющими эталона, мысленно ставил зеленые галочки напротив совпадений и красные крестики – несовпадений. Он искал идеал. Того, кто будет отвечать всем параметрам. Того, кто доставит максимум удовольствия. Того, чье убийство удовлетворит, успокоит. Того, кто привлечет внимание «десерта» - самого ожидаемого блюда из всех. Того, мотив убийства которого поймут единицы. Того, смерть которого больше всего напугает.

Из паба вывалилась компания мужчин. Все, как один, высокие, крепкие с короткими стрижками. Одежда, словно купленная по акции: «Три покупаешь – две в подарок» - кожаные куртки, темные футболки и штаны, массивные ботинки.

Он улыбнулся. Пятеро. На первый взгляд подходили все. Но стоило присмотреться – и четверо отпадали, не выдержав конкуренции c тем единственным. Они направились вниз по дороге, распевая песню, путая слова и хохоча. Он тоже рассмеялся – тихо-тихо – и бесшумно двинулся следом.

Возможно, он сделает это уже сегодня. Если не решит растянуть потрясающее, захватывающее томление предвкушения.

Придорожный мотель, стоявший почти на границе Бикон Хиллс, даже не имел названия. На огромной вывеске горело кислотно-розовое «Мотель» и чуть ниже была приписка «40$ за ночь». Это наталкивало на мысли о не самых лучших условиях для отдыха. Но в данный момент это едва ли имело значение. Главное, что благодаря его расположению, на их приезд пока никто не обратит внимания, решив, что они просто остановились передохнуть, прежде чем двинутся дальше.

Согласно оборотническому этикету у стаи были сутки на то, чтобы представиться альфе, отвечающему за территорию. И трое – если оставаться на границе, не продвигаясь в город.

Стайлз не собирался представляться и представлять своих бет альфе Бикон Хиллс. Не считал нужным. Он вообще хотел бы въехать в город, наделав как можно больше шума, но решил подождать. Они провели в дороге почти два дня и ужасно вымотались. Им пришлось ехать каждому на своей машине – или в случае близнецов на мотоциклах, - потому что в чужом городе они не могли остаться без колес, да и без вещей тоже.

Стайлз повел шеей, слегка сморщив нос – изо рта администратора мотеля неприятно пахло жареным луком, – и взял со стойки три ключа. Два – от номеров для бет, один – от своего. Стайлз не мог спать не то, что в одной постели с кем-то, даже в одной комнате. Члены его стаи обожали шутить на эту тему, называя неправильным оборотнем. В их генах заложено преимущественно тактильное восприятие мира, поэтому в порядке вещей для со-стайников были объятия, незаметные прикосновения, отдых в «общей куче», когда все валялись среди множества подушек и одеял, устроившись неприлично близко друг к другу, но даже и не думали ни о чем хоть отдаленно связанным с сексом. Обычно все так и засыпали, переплетясь руками-ногами, а Стайлз уходил к себе.

Он вышел из домика администратора. Эйден, Итан, Тео и Джордан ждали его на крыльце. Вот они, не просто его беты – единственные друзья. Стайлз чувствовал толстые невидимые для остальных нити, связывающие их, делающие сильнее. Он, не глядя, бросил ключи Итану и Тео, и направился вдоль одинаковых светло-серых дверей в поисках своей.

- Мы не могли выбрать место получше? – за спиной брезгливо уточнил Эйден.

- Завтра можете найти другой отель, снять квартиру или даже дом, - остановившись около нужной двери, Стайлз открыл ее, толкнул и удовлетворенно хмыкнул: в комнате было достаточно чисто, чтобы спокойно отдохнуть, не мучаясь от ужасных запахов и не задумываясь, что делали на этом покрывале раньше. – Здесь есть душ, горячая вода и кровать – это все, что мне сейчас необходимо.

Обогнувший его, Тео усмехнулся и вставил ключ в замок двери, находившейся слева.

- С утра первым делом этим займемся, - сказал Итан, переступив порог своего номера – справа от Стайлза – с таким видом, словно заходил в туалет на заправке, который уже лет сто никто не мыл.

- И тебе придется раскошелиться, - предупредил Эйден, следуя за братом.

Бросив на близнецов насмешливый взгляд, Джордан закатил глаза, подмигнул Стайлзу и скрылся вместе с Тео в их номере.

- Как будто когда-то бывало иначе, - пробормотал себе под нос Стайлз, прежде чем захлопнул за собой дверь.

Бросив сумку у кровати, Стайлз, раздеваясь на ходу, направился в ванную. Он хотел поскорее помыться, забраться в постель и расслабиться, позабыв хотя бы часов на восемь о цели их приезда.

Раннее утро – время, когда Дерек был предоставлен сам себе. Все еще сладко спали, а он бегал по своей территории, убеждаясь в ее безопасности. В Бикон Хиллс в принципе уже последние лет десять было тихо и спокойно. Преступления, конечно же, совершались, но сверхъестественное к ним не имело никакого отношения. Дерек, как альфа этого города, хотел, чтобы так оставалось и дальше. Хотя и знал – это невозможно. Он едва ли удивился, услышав недалеко от северной границы тонкий незнакомый аромат. В этом не было ничего страшного. Стая могла просто проезжать мимо. Но появившееся дурное предчувствие говорило об обратном.

Дерек вернулся домой в паршивом настроении. И оно стало только хуже с появлением Скотта, от которого несло паникой и страхом, что нервировало похлеще чужаков. Дерек ненавидел успокаивать бет. Ему всегда было тяжело подбирать правильные слова. В такие моменты он чувствовал себя четырнадцатилеткой, пытающимся пригласить понравившуюся девчонку на свидание.

- В городе объявилась другая стая, - выпалил Скотт, влетая на кухню.

- Ты их видел? – спокойно поинтересовался Дерек, достав из холодильника бутылку воды.

- Нет. Но запах. Я уловил запах у участка, когда подвозил Эллисон на работу. И самое странное, что он вроде бы мне знаком. Определенно чужой, но при этом в нем чувствовалось что-то знакомое.

Дерек скептически вскинул брови, сделав несколько жадных глотков из бутылки. Скотт любил видеть то, чего не было. В четыре года он постоянно твердил о вымышленном друге. В пятнадцать решил, что в него влюблена капитан группы поддержки. В шестнадцать – что один из членов команды по лакроссу. В те же шестнадцать он был уверен, что директор школы одержим злым духом. В семнадцать влюбился в Эллисон Арджент, и все внимание обратил на нее. Скотту казалось, что ей угрожала опасность буквально за каждым углом. Он постоянно забывал, что Эллисон из семьи охотников, служила в полиции и могла собственными руками уничтожить небольшую стаю.

- В мотеле остановились оборотни, но пока нет причин беспокоиться. Их сутки еще не вышли, - Дерек поставил бутылку на стол.

На втором этаже с тихим шорохом отворилась дверь. По коридору быстро прошла Брейден, затем сбежала по лестнице вниз, заглянула на кухню, приветливо улыбнулась Скотту и посмотрела на Дерека.

- Мне надо заскочить к Крису. Встретимся через час?

Дерек кивнул. Брейден вышла из дома, а Скотт сразу же вернулся к прерванному разговору:

- Но чего им ждать? Они успели покрутиться в городе, но не нашли минуты представиться тебе?

- Возможно, они просто искали магазин. Успокойся, Скотт, - Дерек покосился на висевшие над дверью часы. – Опоздаешь на работу.

- У меня еще есть время. Ты уверен, что они не опасны?

- Нет. Но я не собираюсь поддаваться твоей панике и нападать первым.

Скотт глубоко вздохнул.

- Хорошо-хорошо. Ты прав.

- А теперь марш на работу. У меня полно дел.

Стоило Дереку покинуть заповедник, незнакомые ароматы сразу ударили по обонянию. Едва уловимые даже для сверхчувствительного нюха оборотня, но безумно яркие в силу своей новизны. Они вели к городу. Дерек крепче сжал руль, убеждая себя соблюдать спокойствие. Чем дальше он ехал, тем отчетливее удавалось различать запахи. Они, безусловно, имели нечто общее, присущее исключительно членам одной стаи. Но Дерека больше интересовали различия, которые помогут в будущем идентифицировать каждого из чужаков. Четыре аромата были совершенно незнакомы. А вот в пятом, который, видимо, имел в виду Скотт, проскальзывали неповторимые лимонно-хвойные ноты, которые Дерек надеялся больше никогда не услышать.

Около офиса риелтора стояло два мотоцикла – ни у кого из жителей Бикон Хиллс таких не было. А на парковке у кофейни – одной из двух в городе, в которых варили приличный кофе – ярким пятном маячил голубой джип. Дерек припарковал камаро по соседству, покинул машину и зашел в кофейню.

Стайлз стоял последним в очереди, барабанил пальцами по прилавку в такт игравшей песне и обернулся, едва звякнул колокольчик на двери, хотя о приближении Дерека узнал задолго до этого.

- See you walking 'round like it's a funeral, not so serious, boy; why those feet cold?* – пропел Стайлз с хитрой усмешкой, окинув Дерека с головы до ног откровенным взглядом.

Дурашливость нелегко ему давалась. Инстинкты подталкивали к атаке, немедленному нападению на альфу, захватившему его территорию. В груди зарождалось рычание, которое с трудом удавалось сдерживать, отвлекаясь на идиотскую песню, отлично подходящую для пикапа, но никак не для заигрываний с врагом.

Дерек посмотрел в ответ равнодушно, встал рядом, изучая Стайлза в отражении витрины. Последний раз, когда он его видел, Стайлз был тощим подростком, совершенно нескладным, напоминающим скорее оленёнка, едва-едва вставшего на ноги, чем волка. Теперь же он, определенно, был им: сильным, хитрым, умным волком. Мешковатая одежда едва скрывала крепкое тело, а вот наигранное веселье почти идеально маскировало злость. При других обстоятельствах Дерек похвалил бы его за выдержку.

- Чего желаете? – с приветливой улыбкой спросила бариста Минди.

- Отведать тортик на берегу океана, - поигрывая бровями, пропел Стайлз и, рассмеявшись, кивнул на витрину. – Двадцать апельсиновых кексов и карамельный латте. Люблю сладкое.

Минди зарделась, смущенно улыбнулась, пробила заказ и отошла к кофемашине.

- Надолго в городе? – как бы невзначай поинтересовался Дерек.

- Как получится. Неужели ты мне не рад?

- Лучусь радостью, разве по мне не видно? – насмешливо изогнув бровь, Дерек повернулся к подошедшей к нему второй баристе. – Два больших американо.

- И все? Взял хотя бы булочки. Выглядят аппетитно.

- Когда ты собирался показаться?

- Не думал, что мне нужно отмечаться дома. Бикон Хиллс – такой же мой город, как и твой.

- Так ты решил вернуться?

- Кто знает, кто знает, - Стайлз выложил на прилавок деньги, подхватил стакан с кофе и пакет с кексами. – Но мы определенно еще увидимся, - ухмыльнувшись, он подмигнул Дереку и ушел.

Позабыв, что со Стайлзом никогда ничего не бывало просто, Дерек опрометчиво позволил себе расслабиться. Хотя должен был, услышав ровный рокот тойоты Брейдон, наоборот, насторожиться. Стайлз еще не уехал – шуршал пакетом, причмокивал от удовольствия, жуя кекс, и прихлебывал кофе. Дерек расплатился, взял стаканы, вышел на улицу, Брейдон как раз покинула салон своей машины и направилась к нему.

Дерек протянул ей кофе. Она, взяв стакан, поцеловала Дерека в уголок губ.

Прислонившись к капоту своего джипа, Стайлз с интересом за ними наблюдал. Дерек встречался с красоткой. И если бы не запахи оружейной смазки, пороха, металла и аконита, витавшие вокруг нее, Стайлз даже позавидовал бы ему.

- Не знал, что тебе нравятся темненькие, - произнес он.

Брейдон резанула Стайлза острым, как клинок, взглядом и спокойно, будто говорила о меню на обед, обратилась к Дереку:

- Нужна помощь?

- Нет.

- Тогда я поехала. Созвонимся.

Они медленно, со вкусом поцеловались, отчего у Стайлза поперек горла встал только что съеденный кекс. Поморщившись, он бросил пакет через открытое окно на пассажирское сиденье, допил кофе и, выбросив стакан в урну, открыл дверь джипа. Брейдон как раз отстранилась от Дерека, улыбнулась ему, еще раз убийственно посмотрела на Стайлза и вскоре уехала.

- Сколько в этом было демонстративности. Для меня старались? И кто из вас увидел во мне соперника?

- Ты же понимаешь, что она может надрать тебе задницу, даже не вспотев?

- Я совру, если скажу, что боюсь, - сев в машину, Стайлз захлопнул дверь, отсалютовал Дереку и направился в офис риелтора – пять минут назад близнецы сообщили, что подобрали несколько вариантов квартир. Стайлз нужно было сделать окончательный выбор.

Дерек проводил джип хмурым взглядом, достал телефон, быстро набрал: «В девять общий сбор» и отправил сообщение всем бетам. Если он верно понял Стайлза – их ждали большие проблемы.

Глава вторая, в которой все – или почти все – ошибаются в выводах

Он бесшумно шел по тропинке, ведущей к излюбленному месту горожан для пикников. Оставалось всего несколько миль. Он уже слышал рокот машины, направлявшейся туда же - только по дороге – и на всякий случай углубился в лес. Густая поросль мешала продвигаться вперед, еловые ветви царапали лицо, ветер то норовил пробраться под одежду, то прижимал ее к телу, корни цеплялись за ноги – и это все его мало беспокоило. Для него сейчас не существовало никаких препятствий. Он видел, чувствовал свою цель и во что бы то ни стало собирался до нее добраться.

Поляна уже маячила перед глазами. Огромный черный джип вырулил из-за поворота, разрезав темноту желтым светом фар, и остановился около поваленных бревен.

Он притаился за деревом на границе леса. Его цель – единственный, отвечающий всем требованиям парень в черной кожаной куртке – не торопился покидать машину, сидел, барабаня пальцами по рулю, то и дело поглядывал на часы и раздражающе хмыкал. За одно это его хотелось прибить – быстро, одним ударом, лишь бы затих. Но заслуживал парень большего, более тесного контакта, более тонкого подхода.

Он собирался забирать его жизнь медленно, наслаждаясь каждым мгновением.

Парень вытащил из кармана телефон и почти сразу же раздраженно швырнул его на пассажирское сиденье.

Он довольно ухмыльнулся. Глушилка работала идеально, подавляя сигналы мобильной сети.

Парень вышел из машины.

Он подобрался, быстрой тенью выскользнул из-за дерева и уже через пару секунд впился когтями в горло не успевшего ничего понять парня. Тот округлившимися перепуганными глазами уставился на него, вызвав лишь самодовольную усмешку, и попытался вырваться.

Он цокнул языком, слегка качнув головой, и сжал горло чуть сильнее. Когти пропороли тонкую кожу. До носа долетел металлический запах, по пальцам побежали струйки теплой крови, сливаясь на тыльной стороне ладони в одну. Парень притих, сглотнул.

- Подожди-подожди-подожди, мы могли бы…

Он покачал головой, оскалил клыки и низко зарычал.

Парень едва не обделался.

Он захохотал, разжал пальцы и отошел на несколько шагов, с любопытством ожидая дальнейших действий.

Парень, заведя за спину руку, пытался нащупать ручку на двери машины, и не сводил с него испуганного взгляда.

Надеялся сбежать.

Глупый.

Он разделся быстро, подмигнул и через секунду парня, так и не сумевшего открыть дверь, в машину впечатал волк.

Стекло треснуло.

Парень заверещал, как девчонка, а огромный белоснежно-серый волк раздирал хрупкое человеческое тело когтями и зубами.

Не успел Дерек, закончив дела в городе, вернуться домой и насладиться тишиной, как приехал Скотт. Не такой перепуганный и паникующий, как утром, но все равно очень взволнованный. Дерек демонстративно посмотрел на часы – едва-едва пробило восемь, - затем перевел вопросительный взгляд на Скотта.

- Я освободился раньше. Эллисон доберется сама – что мне было делать? – как ни в чем не бывало пожал плечами Скотт.

Дерек раздраженно закатил глаза. Скотта укусила Талия – мама Дерека, - когда ему только-только исполнилось пять. Дети реже отторгали укус, быстрее привыкали к изменениям и принимали «волка». Поэтому Мелисса МакКолл, едва узнав от своей близкой подруги, Талии, что сына можно вылечить от опасной болезни, согласилась. Скотт легко пережил обращение, быстро нашел якорь и мало чем отличался от урожденных оборотней. Он часто бывал у Хейлов, играл с мелкими, вырос практически на глазах Дерека, и тот воспринимал его, как еще одного младшего брата. Так же воспитывал, так же задирал, так же переживал за него. И Скотт, в свою очередь, точно так же, как и все остальные мелкие, порой доставал его.

- Прибрался бы дома.

- Эллисон не разрешает прибираться без нее, после того, как я выкинул прихваченные из участка документы, подумав, что это мусор, - покраснев, пробормотал Скотт.

Дерек слышал эту историю. «Прихваченными из участка документами» были газетные вырезки в пакетах для улик, которые Эллисон должна была завести в хранилище вещественных доказательств утром следующего дня. К счастью, спохватиться она успела до того, как вывезли мусор.

Скотт направился к дивану под насмешливым взглядом Дерека, прошел мимо, замер, вернулся и шумно обнюхал.

- Это вообще-то неприлично, - заметил Дерек, неодобрительно нахмурившись, будто Скотту снова было пять, и он заново познавал преобразившийся мир.

- От тебя пахнет лимонами. И хвоей. Как… как… - Скотт сосредоточенно свел брови, очевидно вспоминая, откуда знал эти запахи.

Как только он сообразит, что к чему, прицепится хуже клеща, требуя подробностей. Дерек собирался рассказать, кто именно приехал в Бикон Хиллс, всем бетам сразу, чтобы несколько раз не повторять, не успокаивать и не внушать не делать глупостей, а теперь приготовился к худшему.

- Скотт, скоро придут остальные, и я все объясню.

- Как у участка! Это тот самый запах, что я уловил у участка. Только насыщеннее. Ты встречался с той стаей! Они приходили? Представились? Кто они?

- С альфой. Я видел только его, - Дерек отошел от Скотта, поднял со стола грязные кружки, оставшиеся здесь с завтрака, и направился на кухню.

- И кто это был? Кто он? Зачем приехал? Надолго?

- Скотт.

Тот шел следом, очевидно не собираясь отставать и обращать внимание на слова Дерека.

- Кто это был? Почему запах мне кажется знакомым? Ты не скажешь мне, кто это был? Этот альфа?

Устало вздохнув, Дерек поставил кружки в раковину и повернулся к Скотту.

- Из конкурирующей стаи, - спокойно произнес он, выбрав самый нейтральный ответ из возможных. Скотт вскинулся, желая продолжить допрос, который сейчас был совершенно не уместен. Позже у него будет время, так же как и у всех бет. – Это моя проблема, - холодно отрезал Дерек, добавив в голос интонации, присущие исключительно альфам. Стоило только им проскользнуть, беты подчинялись, переставая спорить, и покорно склоняли головы.

Скотт, понуро кивнув, плюхнулся на ближайший стул.

- Но ты же зачем-то нас всех собираешь.

- Все приедут – и узнаешь, - Дерек взял с кухонной стойки полотенце и бросил его в Скотта. – Протри стол. Хватит сидеть без дела.

Скотт недовольно скривился, но полотенце взял, поднял задницу и принялся оттирать стол ото всех, оставшихся за последние дни, следов кружек и тарелок.

Перед возвращением Стайлз собрал некоторую информацию о стае Хейла. Кто в ней, чем занимаются, как выглядят – весь тот необходимый минимум, который поможет быть на шаг, а то и два впереди противника. Поэтому, увидев Киру, Малию и Лидию, устроившихся на лавочке в парке и лакомившихся мороженым, решил понаблюдать издалека, послушать, надеясь узнать что-нибудь интересное. Они обсуждали покупки, прикидывали, куда еще успеют заглянуть. Стайлз скучающе зевнул, застегнул молнию толстовки под самое горло и подумал, что надо бы купить шарф. В Бикон Хиллс дули ужаснейшие ветра.

Внезапно все изменилось. В воздухе запахло тревогой. Недонеся до рта рожок мороженого, Лидия замерла, ее глаза будто бы остекленели – она стала походить на восковую фигуру из музея.

- Лидия? – тихо позвала Малия.

- В чем дело? – Кира прикоснулась к плечу Лидии.

Та никак не отреагировала. По ее руке потекло подтаявшее мороженое – Лидия не шелохнулась. Белоснежная капля скользнула на запястье и оттуда сорвалась, упав на платье. Лидия даже не вздрогнула. Стайлз настороженно подобрался, нахмурился, сосредоточенно сканируя территорию, но ничего подозрительного не уловил. А если не смог он, альфа-оборотень, то не могла и Лидия, обычный человек. Однако с ней, определенно, что-то происходило. Что-то очень странное.

Она встала, выбросила мороженое в урну, чистой рукой подхватила сумочку и поспешила на парковку.

- Нам срочно нужно ехать.

- Куда? – хором воскликнули, бросившись за ней, Малия и Кира.

- Не знаю. Но нужно торопиться.

Стайлзу все это не нравилось. Он достал телефон, набрал Тео и произнес сразу, как тот ответил:

- Жди меня в машине.

- Ок.

Прежде чем Тео завершил вызов, Стайлз услышал: «К сожалению, мне пора. Я позвоню тебе». Они еще и суток не пробыли в городе, а Тео уже успел кого-то склеить. В этом не было ничего удивительного – он умел очаровывать, любил внимание и начинал скучать, если долго оставался один. Периодический секс со Стайлзом – определенно не считался. Потому что Тео нужны были все эти нудные, скучные ритуалы ухаживаний. Секс, конечно, тоже входил в обязательную программу, но вот ухаживания, завоевание понравившегося объекта – заводили Тео похлеще откровенного приглашения в кровать. Стайлз насмешливо относился к этому, совершенно не ревновал, иногда даже давал советы по обольщению очередного парня, но в данный момент поведение Тео не одобрял. Они не развлекаться приехали.

Кира достала мобильный. Стайлз услышал приглушенный голос Дерека:

- Кира?

- Лидия снова ушла в себя. Она куда-то нас ведет.

- Снова? – ошарашенно повторил Стайлз одними губами.

С Лидией творилась какая-то чертовщина. Из того, что он услышал и увидел, выходило, что она не такой уж обычный человек, как все думали.

- Держи меня в курсе. Я выезжаю. Скотт, попроси Эллисон забрать Кору из школы! – приказал Дерек.

Лидия, Кира и Малия сели в машину, Стайлз пробежался до другого конца парковки, где его уже ждал с заведенным мотором в неприметном темно-синем вольво Тео.

- Езжай за черной тойотой камри, - Стайлз плюхнулся на пассажирское сиденье. – И постарайся, чтобы нас не заметили.

- Понял. А что происходит?

- Не знаю. Но у меня очень плохое предчувствие.

Стайлз нервно барабанил пальцами по колену, стараясь среди окружающего шума, уловить то, что происходило в тойоте. Слышно было плохо. Мешали шорохи шин, музыка, раздающаяся из других машин, разговоры и многое-многое другое. Но Стайлз уловил произнесенное Лидией отстраненным голосом:

- Езжай вперед.

- Точно? – уточнила Малия.

- Да.

Стайлз передал Тео слова Лидии.

- А что там, впереди? – спросил тот.

- Излюбленное место горожан для пикников. Выезд из города. И даже есть дорога в заповедник.

Кира вновь позвонила Дереку, сообщила, куда они ехали. Ответов Дерека, к сожалению, Стайлз расслышать не смог. Но, судя по всему, тот направлялся к ним.

- Почти на месте, - произнесла Лидия. – Уходи вправо.

- Они едут к месту для пикников. Если мы свернем следом, окажемся в тупике. Впереди будут они, нас запрет Дерек. Езжай прямо. Последуем за ними на наших двоих.

Тео кивнул, увеличивая скорость, обогнал тойоту и ушел левее.

Они добрались до парковки около поляны почти одновременно. Там стояла машина с раскрытой дверью. А чуть поодаль лежал еле дышащий окровавленный парень. Стайлз и Тео отнеслись к зрелищу почти равнодушно – видели вещи и похуже. А вот от Лидии, Малии и Киры отчетливо веяло ужасом.

Лидия первой вышла из машины и приблизилась к парню. Тот, то ли заметив их, то ли просто так, поднял окровавленную руку.

- Вызывайте девять-один-один, - произнесла Лидия.

- Здесь едва живой парень. Он… будто бы… он разодран, - перепуганным голосом сообщила Кира по телефону Дереку.

Малия звонила в девять-один-один.

- Уходим. Нам здесь делать больше нечего, - сказал Стайлз, направившись прочь.

- Как она его обнаружила? – шепотом спросил Тео.

- Понятия не имею.

Дерек приехал минут на десять позже полиции – пришлось объезжать аварию, - и за это время тихая парковка превратилась в одно из самых оживленных мест города. По периметру была натянута желтая лента полицейского ограждения, всюду шныряли офицеры, один из них допрашивал Лидию, судмедэксперт осматривал тело, рядом с ним находился шериф. Кира и Малия стояли около тойоты.

- Как вы? – спросил Дерек, остановившись рядом с ними.

- Нормально, - Кира едва заметно улыбнулась.

- Он умер. Скорая не успела, - произнесла Малия, привалившись к двери машины.

- Что-нибудь сказал вам?

- Нет.

- С кем беседует Лидия?

- Джордан Пэрриш. Новенький, - Малия раздраженно фыркнула. – Эллисон упоминала, что к ним должен кто-то перевестись. Видимо, это он.

Новенький, появившийся в городе, одновременно с конкурирующей стаей – слишком подозрительно. Возможно, это обычное совпадение, но Дерек хотел прояснить все сразу.

- Подождите здесь. Пойду, переговорю с шерифом.

Кира и Малия кивнули.

Незаметно осматриваясь по сторонам, Дерек пересек парковку. В свежем вечернем воздухе не удавалось уловить ничего необычного: машины, прибывшие люди перебили все следы, даже если они здесь были.

- Шериф Стилински, можно вас? – приблизившись, он увидел разодранное тело, при одном взгляде на которое становилось ясно – убил не человек. От такого количества крови и разорванной плоти Дереку стало слегка не по себе.

Джон кивнул. Они отошли к его машине. Рядом не наблюдалось никого, кто мог бы подслушать.

- Почувствовал что-нибудь? – спросил Джон.

- Нет. Уже успели все перебить и затоптать. Но это, - Дерек едва заметно кивнул в сторону тела, которое пытались погрузить на носилки, - явно сделал не человек.

- Мы заметили. Нападение дикого животного. И даже если мы поймем, что это не зверь, сделать ничего не сможем. Сам понимаешь. Никого подозрительного не замечал?

Дерек замешкался. Помощники судмедэксперта, наконец, упаковали тело, застегнули молнию и, подхватив носилки, понесли их к фургону. Говорить о приезде Стайлза при таких условиях не хотелось. Дерек не верил, что тот замешан в убийстве. Это было бы слишком глупо с его стороны. Но и не упомянуть о нем сейчас – нельзя. Лучше уж шериф услышит эту новость от него.

- Стайлз в городе. Предполагаю, со своей стаей.

- Уверен? – Джон мастерски справился с удивлением и волнением.

- Да. Мы столкнулись с ним утром в кофейне. Их не видел. Я думал, он к вам уже заглянул.

- У нас с ним не самые лучшие отношения, - вынужденно признал Джон, поморщившись.

Дерек об этом знал, но не думал, что все настолько плохо. Из того, что он слышал, после смерти Клаудии Стилински Стайлз уехал к ее родственникам, потому что с трудом справлялся с обрушившейся на него силой альфы. Джон поддерживал с ним связь по телефону, изредка навещал. Чувство же вины, излучаемое им, было слишком сильным для того, кто считал, что поступил правильно и исключительно из благих побуждений. Но внутренние дела семьи Стилински Дерека пока не касались, поэтому он не стал заостряться на этом.

- Я не думаю, что это он. Или кто-то из его стаи, - поделился своими мыслями Дерек. – Слишком глупо с его стороны, едва появившись в городе, совершать такое.

- Согласен. Но поговорить с ним надо. Не знаешь, где…

- Извините, - к ним подошел тот самый новенький офицер, Джордан. Дерек едва не зарычал, оскалив клыки, уловив знакомый запах, не оставляющий больше сомнений относительно принадлежности Джордана к стае Стайлза. – Я закончил опрашивать мисс Мартин. Думаю, ее с подругами можно отпустить.

- Конечно.

- Он должен знать, где найти своего альфу, - резче, чем следовало, произнес Дерек, взглядом указав на Джордана.

Тот никак на подобный выпад не отреагировал. Люди не могли так же успешно, как оборотни, идентифицировать эмоции и считывать настрой других. Джордан был человеком, поэтому легко проигнорировал агрессивный выпад Дерека, да и вообще едва ли его замечал.

- Джордан? – Джон удивленно вскинул брови. – Ты тоже такой, - он кивнул на Дерека, очевидно намекая на его оборотничество.

- Нет. Но я в стае. Попросить Стайлза зайти в участок?

- Скажи, чтобы заглянул завтра с утра.

- Хорошо, сэр, - кивнув, Джордан поспешно удалился.

- Приглядывай за своими, - тихо и как-то отстраненно сказал Джон, будто бы мысли витали где-то очень далеко отсюда. Что, в принципе, совершенно нормально, учитывая все сегодняшние новости. Похлопав Дерека по плечу, Джон направился к своим подчиненным.

Как-то уж слишком сильно его выбило из колеи известие о приезде собственного сына. Задав офицеру вопрос о найденных в машине вещах убитого, он едва ли слушал ответ. Дерек никогда раньше не видел Джона таким.

Происходящее все меньше нравилось Дереку. Он не верил, что напал Стайлз - или кто-то из его бет. И простым совпадением это сложно назвать. В Бикон Хиллс никогда ничего подобного не случалось. Никаких «нападений диких животных». На территории под контролем самого страшного хищника из существующих – это просто невозможно. Вывод напрашивался сам собой: кто-то пришел за стаей Стайлза или вместе с ними. Возможно, этот некто и стал причиной их появления в городе.

Дереку хотелось прямо сейчас найти Стайлза и вытрясти из него правду. Только это, скорее всего, приведёт к ещё одному – на этот раз почти непреднамеренному – убийству и привлечёт ненужное внимание охотников, которые и так достанут Дерека из-за этого нападения, повлекшего за собой смерть человека. Поэтому для начала ему необходимо успокоиться и тщательно обдумать все, предварительно велев бетам не высовываться.

Собрание стаи началось всего лишь на час позже. Они устроились в гостиной. Дерек стоял около камина, скрестив на груди руки, медленно обводил всех взглядом.

Кора, не расстающаяся со своим смартфоном, с ногами забралась в кресло и украдкой переписывалась с друзьями. С каждым днем она все больше становилась похожа на Лору: те же длинные темные волосы, большие карие глаза, худая, обманчиво хрупкая фигура.

Айзек сидел на краю подоконника, поглядывал озабоченно, то и дело взъерошивал светлые кудри. Он лишился отца несколько лет назад, у него никого не было, и Питер оформил опеку. Укус Айзек попросил недавно, но поразительно быстро нашел якорь.

Питер оседлал стул и якобы случайно прикасался плечом к его бедру. Все прекрасно знали об их отношениях, но они все равно старались их скрыть, словно до сих пор боялись неодобрения стаи.

Диван занял Скотт, у него на коленях устроилась Эллисон – самая странная бета, самая неожиданная. Дочь охотников, которая вошла в стаю, не желая расставаться с любимым.

Кира и Малия занимали противоположный конец дивана. Иногда Дереку казалось, что между ними что-то есть. Но потом он чувствовал независимость Киры и забывал обо всех подозрениях. Она была с ними уже несколько месяцев, но так и не согласилась стать его бетой, вела себя дружелюбно, хотя держалась, по большей части, отстраненно, привлекая этим Малию, так и не простившую до конца ни Питера за связь с Айзеком, ни Дерека за то, что не был против.

Лидия сидела с независимым видом на самом краю другого кресла, скрестив ноги в лодыжках, будто бы ждала начала пятичасового чаепития, а не серьезного разговора. Она всегда была такой, внешне холодной, спокойной. И, наверное, если бы не ее немного странная, на взгляд Дерека, дружба с Малией, Лидия никогда не стала бы одной из его бет.

Дерек старался не думать, что мог вскоре их всех потерять. Нападение не укладывалось в голове, но при этом позволяло посмотреть на приезд Стайлза немного под другим углом, который, в принципе, не отменял угроз. Стайлз мог напасть, отобрать у Дерека и Бикон Хиллс, и стаю. Мог убить их всех, замаскировав это борьбой за территорию.

- Вы уже все знаете, что в городе другая стая, - спокойно начал он, умело скрыв тревогу. Беты почти синхронно кивнули. – И об убийстве тоже, - снова кивнули. – Я не думаю, что это их рук дело.

- Почему? Разве не очевидно, что это они? – громко спросил Скотт.

- На самом деле, нет, - Эллисон ласково погладила его по щеке. – Они знают, что в городе живут охотники и другая стая. С их стороны не осмотрительно лезть на рожон.

- Глупо, - добавил Питер. – Подставляться так – очень глупо.

- Хотите сказать, что это сделало животное? Обычное дикое животное? – недоверчиво уточнила Малия.

- Почему нет? В лесу водятся дикие животные, - пожав плечами, сказал Айзек.

- Пока мы не будем касаться убийства – этим занимается полиция, - поспешно прервал назревающий спор Дерек. – Я собрал вас из-за пришлой стаи. Их альфа – Стайлз Стилински. Сын шерифа, если кто не знает.

- Стайлз?! – удивленно воскликнул Скотт.

- Зачем он приехал? – Эллисон недоуменно нахмурилась.

- Предполагаю, хочет вернуться, - ответил Дерек.

- Хочет, - Кора оторвала взгляд от телефона. – Иначе, зачем ему снимать весь этаж в том шикарном доме на Форест-стрит? Пять квартир. Значит, их пятеро.

- Откуда ты знаешь?

Кора фыркнула, закатив глаза, посмотрела на него, как на непроходимого идиота.

- Сестра Эн работает риелтором, к ней сегодня наведались незнакомые парни. Близнецы. Красавчики. Сестра Эн сразу сделала стойку, пытаясь хотя бы одного из них охмурить. А кто бы ни стал? Очевидно, что они при деньгах.

- Стайлз, - Лидия загнула палец, - близнецы, - еще два, - Джордан Пэрриш, - еще один. – Кто пятый?

- Думаю, я видел его с Дэнни в книжном магазине, - неуверенно произнес Айзек. – Среднего роста, смазливый.

- Что будем делать? – Скотт подобрался, готовый прямо сейчас броситься разбираться с другой стаей.

- Вы – ничего. Стайлз пока ведет себя спокойно, - Скотт попытался возразить, но Дерек взглядом заставил его замолчать. Если и дальше все будут друг друга перебивать – собрание никогда не закончится. – Его беты тоже. У них еще осталось два дня, чтобы прийти ко мне и либо попросить остаться, либо заявить о желании забрать себе этот город. Если Стайлз претендует на Бикон Хиллс, он объявит о своих намерениях более очевидно. И я надеюсь, вас это касаться не будет. Борьба происходит между альфами, - он опустил незначительную деталь, что так бывало чаще всего, но не всегда. Питер единственный, кто еще из присутствующих об этом знал, и Дерек не сомневался, что он, не желая напугать Айзека, будет молчать. – Вам просто нужно быть осторожнее, особенно учитывая сегодняшнее нападение. Не нарываться. Не поддаваться на возможные провокации. И в случае чего – сразу звоните мне.

Беты послушались. Спорить никто не хотел. Даже Скотт немного успокоился, поняв, что Эллисон ничего не угрожает, по крайней мере, от стаи Стайлза.

Глава третья, в которой открываются новые факты

Лес прочесывала полиция. Число городских патрулей увеличилось. Он смеялся, наблюдая за этим. Все их действия были бессмысленными. Они не знали, кого искать. Они не догадывались, кто будет следующим. Они не понимали, что у них нет ни единого шанса победить.

Он решил затаиться, переждать, усыпить их бдительность, а потом напасть в самый неожиданный для них момент на того, кого в итоге выберет.

В списке кандидатов осталось четверо. Он пока присматривался к троим из них, выбирал тщательно, но менее придирчиво, чем первого. Потому что важны были лишь двое. Первый, которым он заявил о себе. И последний, который должен был мучиться сильнее и дольше остальных, наблюдать, как один за другим его единомышленники, друзья умирали, пытаться спастись, нанести ответный удар и в итоге понять, что все напрасно. Он все равно умрет.

Так же как и остальные.

Утренняя пробежка удалась. Стайлз потренировался в ловкости, обходя расставленные охотниками ловушки. И проверил память, сворачивая то там, то там и обнаруживая именно то, что ожидал: сваленное дерево, поросшее ярким мхом, через которое в детстве прыгал; куст ядовитых ягод, которых однажды наелся и перепугал всех; старый-старый дуб, на стволе которого вырезал свое имя; заросли жутко колючего растения, за которыми прятался от охотников в самую ужасную ночь в своей жизни. Несколько раз у него появлялось ощущение, что где-то поблизости находился Дерек, но стоило чуть ускориться и взять немного левее или правее – оно пропадало, и Стайлз сразу же о нем забывал. В этом чудесном утре не было места ни для кого другого.

На обратном пути он заглянул в пекарню, купил булочек – только-только испеченных, они даже сквозь пакет слегка обжигали пальцы – и в лифте приплясывал от нетерпения отведать их – пахли они просто божественно. Парни уже наверняка услышали этот потрясающий аромат и собирались прийти к Стайлзу на завтрак. Удивительно, как вся его маленькая стая была падка на свежую выпечку и обожала ее больше мяса. Что для таких хищников, как они, было странно.

Усмехаясь своим мыслям, Стайлз зашел в квартиру, закрыл дверь, бросил пакет на кухонный стол и направился в ванную. А не успел оттуда выйти и надеть штаны, как с ночной смены вернулся Джордан, подошел к квартире Стайлза и замер, отчего-то не решаясь ни постучать, ни зайти. Это на него было не похоже. Заволновавшись, Стайлз поспешил открыть ему, на ходу натягивая футболку.

- Заходи, - он с беспокойством посмотрел на Джордана.

Тот выглядел усталым, едва сумел вымученно улыбнуться, приветствуя, и, едва переставляя ноги, пошел прямиком на кухню, ведомый исключительно притягательным ароматом булочек.

- Ты на зомби похож, – захлопнув дверь, он направился следом. - Что случилось?

- Нападение диких животных. Ты же в курсе, я ночью написал, - сев на стул, Джордан притянул к себе пакет с булочками, не глядя, достал одну и откусил половину.

Наблюдающий за этим зрелищем с умиленной улыбкой Стайлз покачал головой и распрощался с идеей ограничиться легким завтраком, забив на готовку. Джордана необходимо было накормить чем-то более существенным. Стайлз открыл холодильник и достал все, что могло потребоваться для омлета.

- Из-за нападения диких животных ты не стал бы топтаться на пороге, словно нагулявшийся, наконец, кот, который испугался, что его не пустят.

- Твой… шериф Стилински хочет с тобой поговорить.

- Ожидаемо, - равнодушно кивнув, Стайлз бросил на скороду несколько ломтиков бекона. - Удивительно, что он не прислал тебя или кого-то из офицеров меня арестовать.

- У него нет никаких оснований.

- Бывало и такое, - горько усмехнувшись, Стайлз встряхнул головой, отгоняя дурные воспоминания, и включил кофемашину. – Съезжу после завтрака. Показаться отцу все равно надо. Совмещу… необходимое с необходимым.

- Может, кому-то поехать с тобой?

- Не стоит. Да и появляться с кем-то – только привлекать к себе лишнее внимание.

Стайлз перевернул бекон, поставил кружки в кофемашину, разбил несколько яиц в миску, добавил молоко – в общем, ни на секунду не останавливался, двигаясь быстро, легко, теряясь в привычных действиях, вытесняя реальность. Джордан встал, подошел к нему со спины и крепко обнял, но при этом ничуть не мешал. Он не испытывал на себе в полной мере всех связей стаи, не мог так же, как оборотни, чувствовать других. Но у Джордана была настолько хорошо развита эмпатия, что ему и не нужны были оборотнические примочки, чтобы понять, когда требовалось его участие.

Стайлз потерся о его плечо затылком, благодарно улыбнулся и, когда омлет был готов, пихнул локтем в живот.

- Садись, пока остальные не налетели. И расскажи лучше, кто-нибудь догадался, что ты не человек?

- Нет. Они уверены, что я просто человек из твоей стаи.

- Вот и отлично, - довольно усмехнувшись, Стайлз быстро накрыл на стол, водрузил перед Джорданом тарелку с омлетом и кружку с кофе, а сам, устроившись напротив, притянул к себе пакет с булочками и с радостью, почти не жуя, умял первую.

Полицейский участок Бикон Хиллс ничуть не изменился. Вчера Стайлз уже несколько раз проходил и проезжал мимо, собираясь зайти, но в последний момент передумывая. Сегодня, если бы не «приглашение», скорее всего, тоже бы не решился. Последние десять лет он лично отца не видел. Поддавшись слабости, иногда забирался на страницу полицейского управления, находил фотографии с пикников и официальных мероприятий, но приехать не просил, так же как и сам не напрашивался, прекрасно зная, что ему не обрадуются.

За стойкой дежурного стояла незнакомка. Она прижимала телефонную трубку плечом к уху, вскинула брови, безмолвно спрашивая, что Стайлзу нужно.

- Я к шерифу. Он меня ждет. Вроде бы, - он убрал руки в карманы толстовки. – Я – Стайлз.

Он пытался справиться с неловкостью. Раньше ему не требовалось представляться и говорить, к кому пришел. Стайлз спокойно проходил в кабинет отца, по пути здороваясь со всеми. Теперь же он чувствовал себя здесь чужаком, особенно под холодным, раздраженным взглядом этой, совершенно незнакомой ему девушки-офицера. При этом на него накатывала ностальгия. Запахи, звуки полицейского участка, сотрудники, которых он знал раньше – от всего веяло прошлым. Сердце сжалось, пульс зачастил, а на глаза невольно навернулись слезы.

- Шериф Стилински, к вам какой-то Стайлз, - прокричала она, держа трубку в руке и подойдя настолько близко к кабинету отца, насколько позволяла длина провода.

«Какой-то». Стайлз усмехнулся, сдерживая язвительные комментарии. Отец вышел из кабинета и кивком пригласил зайти.

- Привет, пап! Рад меня видеть? – намеренно громко поздоровался Стайлз и самодовольно улыбнулся, почувствовав растерянность и смущение офицера. – Можешь, не отвечать, я и так знаю, - плюхнувшись на стул для посетителей, Стайлз покрутил головой, с интересом осматриваясь.

Здесь тоже мало что изменилось. Даже его детское фото по-прежнему стояло на столе. Отец прикрыл дверь, сел за стол и устало посмотрел на Стайлза. Тому хотелось подчиниться встрепенувшемуся волнению, поинтересоваться ел ли отец, когда в последний раз спал и ничего ли ему не нужно, но этот порыв пришлось задушить на корню. Этому отлично поспособствовал разговор между той самой девушкой-офицером и кем-то еще. «Это сын шерифа? Я думала, что у него только Скотт». «Ты что, это же Стайлз, его отправили то ли в колонию, то ли в психушку после смерти его матери». «Бедный мальчик с ума сходил от горя».

- Так в чем дело? Джордан упомянул какое-то убийство, но не совсем понимаю, причем здесь я, – спокойно произнес Стайлз, убеждая себя, что все эти слова ничуть его не волновали.

- Надеюсь, что не причем. На мужчину напали. Предположительно, дикое животное. Но, возможно…

- Я? Или мои парни? – Стайлз расхохотался, откинув голову назад. – Па, это нелепо. Я не настолько глуп, чтобы сразу кого-то убивать. Вот выжду пару-тройку дней, и тогда разверну-у-у-усь, превращу Бикон Хиллс в один сплошной хаос.

Отец устало вздохнул, помассировал переносицу и спросил тише, но по-прежнему своим полицейским тоном:

- Зачем ты вернулся?

Дернув головой, Стайлз нелепо приоткрыл рот, округлив в наигранном удивлении глаза и заявил, как можно более возмущенно:

- Это мой дом! Я имею право здесь жить, так же, как и вы все.

- Все не так просто. И ты это знаешь.

- Я знаю, что усложняю все точно не я, - он смахнул с колена невидимые пылинки. В приемной все стихло. Видимо офицеры вспомнили о своих непосредственных обязанностях. – Обещаю, как можно реже попадаться тебе на глаза. Если ты еще не в курсе, моя квартира находится максимально далеко от твоего дома и участка, так что это будет не трудно сделать.

Он говорил небрежно с совершенно равнодушным выражением лица, глуша в себе все встрепенувшиеся инстинкты. Его сейчас с безумной силой тянуло перемахнуть через стол, сгрести отца в объятия, вдохнуть его запах полной грудью, почувствовать его тепло, ощутить крепкие ответные объятия и долго-долго не отпускать. Но он не мог себе этого позволить, хотя бы потому, что не хотел почувствовать, как отец окаменеет, а потом решительно оттолкнет, лишний раз напомнив, что они, по сути, стали совершенно чужими друг другу.

Люди легко забывали о близких, отталкивали их от себя, вычеркивали из своих жизней. Для оборотней же, в силу обостренных чувств, семья, стая – были всем. Они никогда не смогли бы отказаться от одного из своих, даже если бы он убивал невинных и за ним пришли охотники. Они стояли бы за него горой, а потом собственными руками наказали. По крайней мере, именно так поступали в нормальных стаях, где детей с детства окружали любовью, заботой и умеренной строгостью. Исключения бывали везде, но о них даже думать не хотелось.

Первые четырнадцать лет своей жизни Стайлз был окружен родительской любовью, имел множество друзей и был невообразимо счастлив. А потом все разом на него обрушилось: пубертатный период во всем его великолепии, смерть мамы и сила альфы. Стайлзу тогда необходима была поддержка, а от него разом все отвернулись. И он готов был наплевать на это, если бы отец по-прежнему оставался рядом, потому что нужен был, как никто другой. Но тот от него отказался. И никогда в жизни Стайлз больше не чувствовал себя более одиноким и брошенным. Конечно, его не выкинули на улицу, просто отправили к маминым родственникам. Он оказался в большой любящей стае, где ему всегда были искренне рады, где его поддерживали. Только ему так и не удалось забыть, как отец, закрывшись на кухне с Крисом Арджентом, говорил, что не сможет жить в одном доме с монстром, что не в силах справиться с альфой и Стайлза необходимо как можно скорее увезти подальше отсюда.

Встряхнувшись, Стайлз резко поднялся, отгоняя прочь воспоминания.

- Это все? Я могу идти?

- Конечно.

Кивнув, Стайлз выхватил взглядом то, чего до этого не замечал: широкий ободок обручального кольца на безымянном пальце левой руки, и едва не рухнул обратно на стул, будто получил реальный удар.

- Ты женился? – небрежно поинтересовался Стайлз, поспешно сжимая ладонь в кулак и пряча вылезшие когти.

- Да, - отец смутился, но это ничуть не успокоило. – Мы с Мелиссой решили, что так гораздо проще будет уладить ряд вопросов.

Первым делом Стайлз подумал о больнице. Отец уже не молод, работа у него опасная. Стайлз всегда боялся его потерять. Он на каждый звонок из Бикон Хиллс – а поступали они ежемесячно – отвечал, с зачастившим от ужаса пульсом, что вот сейчас его попросят немедленно приехать, потому что отец находится на грани жизни и смерти. Теперь получалось, что ему, в лучшем случае, позвонят, чтобы пригласить на похороны. И то, если вспомнят о нем. На свадьбу, вот, забыли позвать. Даже по телефону и словом не обмолвились.

- Пышная была свадьба?

Отец выглядел виноватым, но опять же – это не успокаивало.

- Нет. Мы просто расписались в мэрии. Были самые… - он не договорил, но Стайлз и так знал, какое слово осталось невысказанным: «близкие». Самые близкие.

- Все логично, - он скривил губы в болезненной усмешке, взялся за ручку двери и, дернув ее на себя, добавил: - Я же тебе никто.

- Стайлз…

Он быстро, едва не сбив парочку выскочивших словно из-под земли офицеров, покинул участок. Клыки царапали плотно сжатые губы, кровь заполняла рот, порезы на ладонях не успевали затягиваться. Он вновь чувствовал себя преданным, брошенным, не знающим, куда идти и кто его примет. Стайлзу хотелось одного – обратиться в волка, не озаботившись даже раздеванием, и бежать-бежать-бежать подальше отсюда, воем рассказывая всем о своей боли, призывая стаю и уводя ее из этого проклятого места. Но он пока еще помнил, что не мог отдать власть звериным инстинктам, не мог позволить себе спрятаться и зализывать раны в одиночестве.

Пока еще не мог.

Он сел в джип, положил руки на руль и прижался к нему лбом, вспоминая маму, вспоминая всех своих бет, напоминая, что обязан держаться ради них, успокоиться и взять себя в руки. Никто, кроме его стаи, ему не нужен. Ничье мнение, кроме членов его стаи, его не волнует. Ничья безопасность, кроме его стаи, его не заботит.

Постепенно звериные инстинкты усмирялись. Буря стихала. Когти втягивались, превращаясь в ногти. Клыки – в зубы. Раны затягивались. По крайней мере, внешние.

В городе было не так много мест, которых Дерек всеми силами старался избегать: южная часть парка, где по воскресеньям собирался книжный клуб, а в остальные дни любили гулять молодые мамочки с колясками; дом Арджентов и ателье Берзэ. Последнее было раем для всего женского населения Бикон Хиллс и адом почти для всего мужского. Владелица, Берзэ «забудьте-о-фамилии-и-мадам-я-слишком-молода-для-этого» шила просто потрясающие платья – даже Дерек, ни черта не разбирающийся в моде, это признавал, - и была ужасно любвеобильна. Она флиртовала со всеми, перешагнувшими рубеж совершеннолетия. В ее присутствии Дерек задыхался от феромонов и уставал отбиваться от неприличных предложений. Если бы он не пообещал Коре забрать ее выпускное платье – никогда не сунулся бы сюда.

Прежде чем зайти в ателье, Дерек несколько раз глубоко вздохнул, напомнив себе, что все-таки взрослый мужчина, к тому же альфа, и не должен опасаться какой-то женщины. Стоило ему только переступить порог – Берзэ отошла от огромного стола, заваленного рулонами ткани и приветливо улыбнулась.

Дерек протянул ей квитанцию.

- Зачем нам это? – Берзэ махнула рукой. С ее плеча будто бы случайно соскользнул рукав. – Я прекрасно знаю тебя и твою милую сестренку. Может, чаю?

- Нет, спасибо.

- Тогда я сейчас принесу платье, - она кокетливо поправила прическу, развернулась и, покачивая бедрами, удалилась в заднюю комнату.

Дерек раздраженно вздохнул, сместившись чуть ближе к приоткрытому окну. На улице неподалеку остановилась машина, и он не обратил бы на ее внимание, если бы не услышал смех Дэнни. Тот не входил в стаю Дерека, но отчасти, из-за того что когда-то встречался с Айзеком и довольно часто бывал у них дома, имел к ней отношение.

- Спасибо, что подвез. Ты не должен был… - произнес Дэнни.

- Брось, мне совершенно не сложно. И я безумно рад, что ты позвонил именно мне и попросил помочь, - ответил ему некто.

Хлопнули двери машины, и почти сразу же в ателье зашел Дэнни, а следом за ним внешне незнакомый, но при этом очень знакомый по запаху парень. Видимо, тот самый бета, которого упоминал Айзек.

- Привет, - Дэнни приветливо улыбнулся Дереку. – Тео – Дерек, Дерек – Тео.

- Приятно познакомиться, - вполне искренне произнес Тео, невзначай обнимая Дэнни за талию.

- И мне.

На этом формальности были соблюдены. Дэнни отошел в сторону, увлекая за собой Тео.

Тот вел себя расслабленно, присутствие чужого альфы его ничуть не напрягало – что было весьма и весьма странно. У оборотней в генах была заложена настороженность по отношению к своим собратьям по природе – но не по стае, - потому что они все по умолчанию воспринимались, как враги.

- Твой бывший? - прошептал Тео Дэнни на ухо.

- Нет. Кузен моего бывшего.

- Но ты бы хотел.

- А кто – нет?

Тео посмотрел на Дерека поверх плеча Дэнни, встретился взглядом и честно ответил:

- Я.

Дерек усмехнулся, насмешливо вскинув брови. Он прекрасно знал, что понравился Тео – подобные реакции скрыть практически невозможно, - и был уверен, что тот с радостью трахнулся с ним, если бы только Дерек не являлся альфой конкурирующей стаи.

Берзэ выпорхнула из задней комнаты с большим чехлом для одежды, судя по его виду, в него засунули десяток платьев, а не одно. Дерек даже немного испугался, что оно не поместиться в его багажник.

- О, Дэнни и его милейший друг, с которым мы непременно познакомимся поближе через секунду. Дерек, если что-то будет не так – пусть Кора сразу же звонит.

- Хорошо, - Дерек забрал у Берзэ платье и поднял его повыше, опасаясь, что оно коснется пола и, несмотря на чехол, испачкается. – Спасибо, до свидания, - добавил он и поспешил уйти.

Дерек как никогда радовался, что припарковался прямо напротив входа в ателье. Все, что теперь от него требовалось – сделать два шага, открыть багажник, аккуратно, не помяв, положить в него платье и закрыть. Если Кора заметит хоть одну лишнюю складку – устроит такое, что появление конкурирующей стаи покажется сущей ерундой. Дерек раздраженно передернул плечами и достал из кармана завибрировавший телефон.

Звонил Джон и просил как можно скорее приехать в участок.

Зайдя в полицейский участок, Дерек кивнул приветливо улыбнувшейся Джейн, дежурной, и сразу же направился в кабинет шерифа. Все офицеры его знали, и никто даже не подумал остановить, наоборот, кивками приветствовали, словно Дерек был одним из них. В кабинете – помимо Джона – уже находился Крис Арджент. Дерек встал прямо напротив него, у противоположного конца стола, и скрестил на груди руки.

Находиться в одном помещении с охотником и не пытаться его убить – против природы оборотня. Потому что, какой бы нейтралитет они ни соблюдали, какие бы мирные договора ни заключали – от охотников – и от Криса Арджента в том числе – веяло неприязнью, ненавистью и злобой. По его глазам Дерек видел, что он в любую секунду готов выхватить пистолет и разрядить обойму аконитовых пуль в надоевшего, все никак не дающего повода оборотня или, если опустить политкорректность, животного.

- Спасибо, что пришли, - Джон держался как всегда вежливо и чуть отстраненно. – Я позвонил вам сразу после того, как получил фото жертвы. Его лицо… - он поморщился, достал из одной из папок, усеивающих стол, фотографию и показал им. – Это максимум, что получилось сделать, - все лицо убитого было покрыто крупными аккуратным стежками. Неприятное зрелище, но лучшего того, что было вчера. – Вы его не знаете?

Дерек видел этого парня на заправке пару раз в компании Кейт Арджент, но не знал его, поэтому покачал головой. Крис же кивнул.

- Себастьян Уиллер. Охотник. Из тех, кто постоянно в дороге. Заезжал на днях, жаловался, что все глухо и скучно.

Дерек холодно посмотрел на Криса, с трудом удерживаясь от нападения, хотя бы словесного. На языке охотников «глухо и скучно» означало, что никто из сверхъестественных существ не сделал ничего плохого, не дал повода убить себя.

- Возможно, что все было не так глухо и скучно, как он сказал, и кто-то пришел за ним? – Джон убрал фотографию обратно в папку.

- Вполне. Или это постаралась пришлая стая, - сказав это, Крис взглядом дал понять Дереку, что и его стая под подозрением.

- Мы даже не знаем, может ли кто-то из них обращаться в волка. А из того, что я видел, парня раздирало животное. Не оборотень в бета-релизе, а животное.

- Эксперты это подтвердили, - добавил Джон. – Официально, дело практически закрыто. Но я должен быть уверен, что Уиллер просто оказался не в то время не в том месте.

- Я поговорю с этим альфой. Если причастен он или его беты – мы с ним разберемся.

Джон спокойно кивнул, будто речь шла не о его сыне. У Дерека в голове не укладывалось, как можно настолько равнодушно относиться к подобному заявлению.

- Хорошо. Спасибо Крис. Будем на связи, - Джон посмотрел на Дерека и по какой-то причине заколебался.

- Я позвоню, - Арджент направился на выход.

Вскинув брови, Дерек взглядом уточнил у Джона, мог ли тоже идти.

- Дерек, задержись. Мне нужно с тобой поговорить, - дождавшись, пока за Арджентом закроется дверь, Джон продолжил: - Я разговаривал со Стайлзом утром. Он сказал, что не делал этого. Но… - отведя взгляд, он потер сзади шею. – Стайлз уже в детстве обращался в волчонка. Клаудия скрывала это ото всех, а после ее гибели – он утратил эту способность. Даже эта ваша полуформа у него стала неустойчивой.

- В этом нет ничего удивительного. Стресс повлиял, - удивительным была способность ребенка контролировать полную трансформацию, но об этом Дерек решил умолчать.

- Да. Тетя Клаудии говорила то же самое. Поэтому мы и решили отправить его к ним. В стае ему было бы проще. Это не столь важно сейчас. Я всего лишь хотел сказать, что если Стайлз вновь может становиться волком, то он – подозреваемый.

- Крис с этим разберется.

- Мне бы хотелось быть уверенным, что он разберется с виновным, а не подозреваемым. Зная его методы, он может заставить Стайлза…

- Не думаю, что Стайлза можно запугать или заставить. Он столкнулся с наемницей, а она страшнее любого из охотников, и даже не вздрогнул. Если же вы окольными путями хотите попросить присмотреть за Арджентом и Стайлзом – то я сделаю все, что смогу.

- Спасибо.

- Не за что.

Дерек покинул кабинет Джона в растрепанных чувствах и никак не ожидал увидеть у входа в участок Арджента, очевидно дожидающегося его.

- Что бы ты ни думал, я не одобряю методов других охотников. Моя семья следует кодексу. Мы защищаем тех, кто не может защитить себя сам, - произнес Арджент.

Дерек не купился на эти откровения. Арджент прикрывал свою задницу на тот случай, если вдруг всплывет, что Уиллер с дружками нарушили кодекс.

- Вы убиваете тех, кто не может сбежать от вас, - сказав это, Дерек заметил новенького офицера, Джордана, садившегося в патрульную машину и усмехнувшегося так, будто услышал его слова, что, учитывая расстояние между ними, было невозможно.

Арджент промолчал, но своего недовольства скрыть не смог. Дерек надел солнечные очки и, как бы между прочим, поинтересовался:

- Ты будешь чувствовать раскаяние, если придется убить Стайлза?

- Конечно, - моментально выпалил Арджент, словно давным-давно выучил ответ именно на этот вопрос. Его же сердцебиение с ним было несогласно.

Кивнув сам себе, Дерек направился к камаро.

+ комментарии

@темы: АУ, Макси, Фик, Клип, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, Реверс 2015-2016, NC-17, Слэш

---

"Straight from Mexico call her Quintana", Dark Mousy & Dino Ferrari

[Dino Ferrari]

Название: Straight from Mexico call her Quintana
Артер:  Dark Mousy
Автор:  Dino Ferrari
Бета:  Halisa aka NaVi
Категория: слэш
Пейринг: Дерек Хейл/Стайлз Стилински
Рейтинг: NC-17
Размер: 27 919 слов
Саммари: Дерека затащили на концерт, а там он запал на горячего гитариста. Потом он узнал в нем стремного, мелкого и вредного пацана который пару лет назад бесил его в школе.
Примечания: автор вдохновлялся музычкой Travis Scott - Quintana pt2 и DJ Zardonic
Предупреждения: Human!AU, Хейлы живы, милота, рояль в кустах, пасхалки, сомнительный юморок и ХЭ.
Благодарности: артеру, сладкой беточке, а так же тем полторам землекопам, которые читали и верили))
Скачать: текст

Голоса в гостиной все не затихали. Сквозь плотно прикрытую дверь комнаты Дерек едва различал отдельные слова, но, даже несмотря на неплохую звукоизоляцию дома, он уже не мог сосредоточиться на книге: переругивание матери и младшей сестры становилось все нестерпимее. Поймав себя на мысли, что уже в пятый раз перечитывает абзац, Дерек потер лицо ладонью и зажмурился.

– Никакой Тихуаны! – строго проговорила Талия. – Слышишь меня, Кора Хейл?

– Но мам! – не сдавалась Кора. – Мы с Малией уже купили билеты.

– Нет.

– Ну ладно!

Озадаченный услышанным, Дерек захлопнул книгу. Одновременно с этим на лестнице раздался громкий топот – наверняка обиженная Кора направилась в свою комнату, чтобы запереться там и объявить бойкот всему дому. Однако уже через мгновение дверь в комнату Дерека раскрылась с такой силой, будто к нему вломилась не Кора, а какой-нибудь боец спецназа.

– Ты должен мне помочь, – с порога заявила Кора, и Дерек удивленно распахнул глаза.

– Нет, – быстро ответил он, когда следом за сестрой вошла мать.

– Ты ведь даже не знаешь, что за помощь мне нужна! – возмутилась Кора.

– Дерек, твоя сестра собралась ехать на какой-то концерт в Тихуане, – сообщила Талия, набирая что-то в телефоне. – Хорошо, что Питер позвонил мне и я успела перехватить ее дома.

– Но мне уже восемнадцать! Ну и что, что исполнилось только неделю назад, – Кора театрально воздела руки к небу. – Да что с вами всеми не так?

Отбросив книгу в сторону, Дерек сел на кровати и внимательно посмотрел на мать. На ней был надет строгий брючный костюм, а под мышкой зажат клатч. Судя по тому, как яростно она писала сообщение, Талия явно опаздывала и уже начинала нервничать. Кора же, сложив руки на груди, насуплено косилась в ее сторону. Осознав, что выпал из жизни на несколько часов и совсем не понимает, какого черта происходит, Дерек поправил задравшуюся футболку и поднялся.

– Что еще за концерт в Тихуане? – переспросил он, глядя на сестру. Когда Кора только раскрыла рот, чтобы объясниться, но Талия покачала головой.

– Даже не вздумай упрашивать дерека, чтобы он отвез тебя туда, – предупредила она, убирая телефон в сумку. – Мне пора ехать на открытие медицинского центра. Дерек, ты же присмотришь за сестрой?

Ошарашенный свалившимися на него новостями, Дерек непонимающе уставился на Талию.

– Присмотреть за Корой? Серьезно? Ей же не пять лет.

Кора благоразумно промолчала, когда мать, склонив голову набок, посмотрела на него.

– Но ведет она себя как пятилетка, – отрезала Талия. – Подумать только, собраться на концерт в Тихуану. И не с кем-нибудь, а с Малией!

Пристыжено пробурчав что-то себе под нос, Кора плюхнулась на кровать, а Дерек только вздохнул. Он терпеть не мог таких семейных разборок, потому что понятия не имел, на чью сторону ему нужно становиться. Отчасти он соглашался с возмущением матери, которая все еще переживала за своих детей, словно они и в самом деле были малышами, но при всем этом его бесила та категоричность, с которой Талия им что-то запрещала. Она не устраивала сцен и не угрожала, но и не поясняла, почему именно что-либо запрещает. И если Дерек мог смутно распознавать и как-то объяснять самому себе, что именно Талия имела в виду, то Кора просто бесилась на ровном месте. С момента отъезда Лоры к своему бойфренду в Сан-Диего таких скандалов в их доме еще не случалось. Кора взрослела и отдалялась от них, становясь все более самостоятельной, но Талия никак не могла это принять. Дерек просто всем телом ощущал напряжение, исходящее от матери, и то, как вторила ей фонящая злостью Кора.

– А отец бы разрешил мне поехать, – раздался в образовавшейся тишине ее голос.

Дерек едва не подавился воздухом от упоминания отца. Он стиснул губы и сжал кулаки, ощущая болезненный укол воспоминаний где-то в области сердца. После смерти отца им всем пришлось нелегко, но маленькая Кора переживала острее всех. Дерек не раз замечал, что у них была своя особенная связь, и часто ревновал, но отец, несмотря на плотный график работы шерифа, умудрялся находить время на него и Лору. Отец не потакал их капризам и вопреки всем наставлениям Талии позволял детям набивать свои собственные шишки. Подумав, что отец бы и вправду позволил Коре поехать с кем-то на концерт, Дерек вздохнул и снова посмотрел на мать.

Та, словно уловив его испытующий взгляд, отвела глаза в сторону, а затем снаружи послышался гудок автомобиля. Талия круто развернулась на каблуках и, остановившись на пороге, объявила:

– Дерек Стивен Хейл, сегодня ты остаешься за старшего.

Когда за ней захлопнулась дверь, Дерек краем глаза заметил, как Кора вскинула кулак в воздух. Фыркнув, он уселся на кровать рядом с сестрой.

– Ну, добилась желаемого? – осторожно спросил Дерек. Слова матери можно было расценить как разрешение для Коры поуламывать старшего брата на роль сопровождающего, но Дерек надеялся, что Кора все же возьмет с собой Малию. В ответ Кора лишь с деланным равнодушием пожала плечами и подцепила за корешок валяющуюся на покрывале книгу.

– Неа, – отозвалась она. – Дядюшка Пи теперь точно не выпустит Малию за порог. Эта идиотка додумалась попросить у него машину, естественно, рассказав, куда она хочет поехать.

– Но… Тихуана, серьезно? – усмехнувшись, спросил Дерек. – Она что, собралась на рандеву по мексиканским барам? Ей мало того алкоголя, который она таскает у Питера?

– Эй, – Кора легко ткнула его локтем в бок. – Но у меня и вправду есть билеты на концерт. Если выедем через полчаса, еще успеем пробиться к сцене.

– Ну уж нет, – ответил Дерек, пододвигая к себе книгу. – Понятия не имею, зачем тебе понадобилось ехать на концерт в Мексику, но нет. Это же не Диснейленд.

– Дерек, – Кора запрыгнула на кровать и встала на колени. – Ты моя последняя надежда. Ты ведь не хочешь, чтобы я поехала в Тихуану одна?

– А ты бы поехала? – с опаской уточнил Дерек. Он интуитивно догадывался, что Кора понимает всю серьезность такой поездки и поэтому, конечно же, не сунется на границу с Мексикой одна, желая что-либо кому-то доказать.

– Я похожа на идиотку? – закатила глаза Кора. – Наверняка нет. Поэтому и прошу тебя побыть моим охранником на сегодняшний вечер.

– Только охранником? – приподняв бровь, спросил Дерек.

– И водителем, – Кора сложила ладони в умоляющем жесте и проникновенно заглянула ему в глаза. – А если купишь мне коктейль, то…

– Никаких коктейлей, – отрезал Дерек, поднимаясь на ноги.

– Ладно, никаких коктейлей, – поспешно согласилась Кора. – Только не включай режим мамочки и не будь…

Дерек выразительно вскинул брови, давая понять, что он думает по поводу всех этих нелепых сравнений.

– И не будь таким строгим копом! – прокричала Кора, выбегая из комнаты.

– Я еще не коп, – закатив глаза, отозвался Дерек.

– Но станешь им к концу месяца, – Кора зацепилась за дверь и улыбнулась. – Спасибо тебе. Ты самый клевый старший брат в мире.

– Вали уже к себе, – не сдержав ответной улыбки, Дерек снял с себя домашнюю футболку и швырнул ее по направлению к двери. Хохотнув, Кора умчалась в свою комнату, а Дерек огляделся вокруг и запустил пальцы в волосы.

Дерек и не помнил, когда в последний раз выбирался из дома. Обычно его вытаскивали прошвырнуться по барам парни из мастерской дяди Питера – за все время, что Дерек там работал, он успел неплохо сдружиться с Бойдом, Айзеком и Шоном. Но после их с Бойдом совместного поступления в Полицейскую академию и шестимесячных курсов боевой подготовки, которые закончились на прошлой неделе, сил на развлечения у Дерека пока не было. Питер разрешил им обоим работать в любые удобные им смены и намекнул, что они в общем-то могут взять небольшой отпуск. Определенный смысл в словах Питера все же был – влиться в работу после напряженной учебы было сложно, так что Дерек с Бойдом решили воспользоваться его предложением. Но ровно на третий день почти безвылазного торчания дома Дерек ощутил, что сходит с ума от безделья и уже начинает считать дни до непосредственного зачисления на службу полиции Лос-Анджелеса.

Так что Дерек втайне был даже рад свалившейся на него поездке. Ему срочно нужно было развеяться и проветриться, и его даже не раздражала перспектива провести в пути до Тихуаны почти два с половиной часа в компании младшей сестры.

Забежав в душ, Дерек запоздало вспомнил, что не спросил у Коры, какая группа будет выступать. Впрочем, название ему вряд ли бы о чем-нибудь сказало, да и времени погуглить у него уже не оставалось. Решив довериться музыкальному вкусу сестры, Дерек вытерся и открыл шкаф, чтобы вытащить чистую одежду.

Остановив свой выбор на простой черной футболке и темных джинсах, Дерек быстро переоделся и услышал, как из гостиной его позвала Кора. В последний момент он критично осмотрел в зеркало свой прикид и решил дополнить его своей любимой кожаной курткой.

Поймав себя на мысли, что слишком долго стоит у зеркала, Дерек вымученно вздохнул.

Нет, определенно нужно было развеяться. Чего бы это ему ни стоило.

Дорога до границы далась Дереку на удивление легко. Настроенный на телефоне навигатор вел их по оживленным трассам до Сан-Диего, но по пути они ни разу не попали в затор, словно каждый раз угадывая ближайшую зеленую волну. После полудня солнце перестало так нещадно жарить, а со стороны океана сквозь опущенные окна машины до Дерека доносился свежий прохладный бриз. Новенькая тойота Коры бесшумно катилась по ровному асфальту, а по рандомно выбранной радиостанции крутили какую-то бодрую электронщину – словом, все складывалось так удачно, что Дерек почти неприкрыто наслаждался поездкой.

Первые полчаса Кора от волнения не переставала болтать. Она еще несколько раз отблагодарила Дерека за то, что он согласился ее отвезти, ведь, по ее словам, вариант с Малией был самым последним. Той было наплевать на сам концерт и больше хотелось выбраться из Лос-Анджелеса и потусоваться в опасных мексиканских клубах. Дерек не нашел в этом ничего удивительного – Малию в одиночку растил дядя Питер, и их мать совсем не одобряла его методов воспитания, впрочем, так же и не запрещала своим детям общаться с кузиной.

Кора и Малия были младше Дерека на пять лет, и Дерек иногда отчетливо ощущал эту возрастную пропасть. Это с Лорой он мог устраивать бунт против родителей, а с младшими сестрами ему приходилось выступать кем-то вроде взрослой няньки. Зачем-то вспомнив, как Малия, учась в младшей школе, умудрилась подраться с одноклассником и разбить ему нос, Дерек невольно рассмеялся и напомнил Коре про этот случай. Тогда на подмогу кузине Кора позвала Дерека, который уже был в старшей школе. Дерек отчетливо помнил, как сестра затащила его в школьную раздевалку, где Малия терроризировала трех парней. На него, капитана школьной команды по баскетболу, с ужасом уставились несколько пар глаз, пока один из мальчиков не выбежал наружу и не позвал тренера Финстока. Тот, естественно, рассудил все по-своему. Тогда-то Дерек и заработал свой первый арест и остался после уроков на уборку столовой.

– Я так скучаю по Бикон-Хиллз, – вдруг сказала вслух Кора, поправляя солнечные очки. – Клевые ведь были деньки. Я могла взять свою Барби и пойти на соседнюю улицу к Эмили, потому что у нее был Кен. А на летних каникулах все дружили с Хизер, потому что возле ее дома был самый большой бассейн. Раньше все было как-то проще.

– Раньше все было по-другому, – Дерек согласно кивнул и свернул на шоссе, ведущее к границе с Мексикой. Воспоминания невольно накатывали волнами – ему и в правду нравилось жить в тихом и спокойном Бикон-Хиллз. Все его школьные друзья строили планы о том, как уехать оттуда подальше, но Дерек же, наоборот, искал, за что можно было бы зацепиться. Он хотел стать полицейским, как и отец, и с этим даже смирилась его мать, которая желала видеть его врачом. К счастью, Лора поступила в медицинский университет, и давление на Дерека прекратилось.

– Теперь мама трясется над нами еще сильнее, – с грустью заметила Кора. – Ты знаешь, что она звонит Лоре по несколько раз в день?

Дерек отрицательно помотал головой. Конечно, это было в духе Талии – желание контролировать все на свете, но истинная причина крылась не в этом. Дерек тоже прекрасно понимал ее, ведь он и сам все еще болезненно реагировал на любые упоминания об отце. Тот погиб летом перед выпускным классом Дерека. Какие-то заезжие придурки прознали про открытие в Бикон-Хиллз филиала банка и напали на инкассаторскую машину, а шериф Хейл и его заместитель были первыми, кто попытался задержать грабителей. Когда подоспело подкрепление, шериф уже скончался от полученных ранений.

А спустя несколько месяцев после смерти отца в их большом доме случился пожар. Никто из семьи не пострадал, но все здорово перепугались. В отчете значилось, что причиной пожара стала неисправная проводка, и эту же версию подтвердила страховая служба, но Дерек все никак не мог поверить, что это было простым совпадением.

Ко времени их переезда в городе уже назначили нового шерифа, и Дерек вдруг почувствовал себя обманутым. Он не мог смириться с тем, как легко все приняли замену, словно шериф Хейл ничего не сделал для Бикон-Хиллз. Внутри него поселилась глухая злость – умом Дерек понимал, насколько неправильно ненавидеть этого нового мистера Стилински, но ничего не мог с собой поделать. Он слышал слухи о том, что у того недавно умерла жена и остался маленький сын, и втайне немного ненавидел этого мелкого ублюдка, который теперь мог с гордостью называть себя сыном шерифа. Из-за неконтролируемых приступов ярости Дереку даже пришлось посещать школьного психолога, так что когда дядя Питер предложил им перебраться в Лос-Анджелес, все были только за. После пожара в их семье что-то разрушилось – каждый переживал свою собственную боль, и только после переезда все стало потихоньку налаживаться.

Однако Дерек не собирался отступать от своей цели. Он закончил местный колледж, получил диплом адвоката, одновременно с этим работая в мастерской у своего дяди. Тот отчетливо намекал, что время, когда мастерской понадобится новый владелец, все ближе и ближе, но у Дерека были совершенно иные планы. К счастью, никто и не планировал его отговаривать, когда он поставил Талию перед фактом, что записался в новый набор Полицейской академии и что собирается подыскивать себе отдельную квартиру. Мать даже не устроила скандал, а просто переключилась на Кору.

– Надеюсь, мама не станет пилить тебя, когда узнает, что ты возил меня в Мексику, – сказала Кора, открывая пачку с конфетами M&M’s.

– Она ведь просила присмотреть за тобой, – ответил Дерек, забирая себе несколько цветных драже. – Ну вот я и присматриваю.

– Нянчишься с пятилеткой, – передразнила его Кора, и Дерек криво усмехнулся.

– Если продолжишь себя так вести, я отвезу тебя обратно, – пригрозил он, но Кора лишь насмешливо закатила глаза.

– Ты этого не сделаешь.

– Уверена? – Дерек стащил из упаковки еще пару конфет.

– Ты мне еще потом спасибо скажешь, – уверенно отозвалась Кора. – Ты даже не представляешь, что тебя ждет.

– Да? – Дерек свернул по наставлению навигатора и заметил, как вдалеке показались пограничные посты и высокий забор. – Толпа пьяных старшеклассников, которые приехали в Мексику за дешевыми развлечениями? Никогда бы не подумал, что тебя привлекает подобное.

– С чего ты взял, что меня интересуют такие тусовки? – нахмурилась Кора. – Я сотый раз пытаюсь тебе сказать, что еду на концерт! И уже показывала билеты.

– Но почему именно в Мексику? – непонимающе переспросил Дерек. – В Лос-Анджелесе же полно клубов.

– На этом концерте будут новички. А та группа, которую я хочу увидеть вживую, пока не слишком популярна, – пожала плечами Кора. – Их прошлый концерт в городе я пропустила. Поэтому приходится ехать за ними в Тихуану.

– Окей, – Дерек тяжело выдохнул. – Значит, твоя особенная группа выступает в Тихуане, ты не была на их концерте и понятия не имеешь, что там будет.

– Не будь таким занудным, – Кора шлепнула его плечу. – Если тебе не понравится, можешь уйти потусоваться в другой клуб. Подцепишь кого-нибудь и…

Дерек мрачно покосился в ее сторону.

– Или можешь испортить все веселье мне, – закончила Кора и подмигнула. – Так будет честнее.

– Обязательно, – пробурчал в ответ Дерек.

Кора замолчала, когда они встали в очередь, чтобы проехать приграничный контроль. Дерек снизил скорость и опустил стекло, а полицейский в бронежилете цепко осмотрел машину и пассажиров. Спустя пару секунд он кивнул головой, давая знак, чтобы Дерек проезжал.

– Быстро, – Кора развернулась всем телом на сидении, чтобы посмотреть на полицейский пост. – Я так понимаю, на обратном пути мы встрянем?

– Типа того, – откликнулся Дерек, отслеживая оставшуюся дорогу по навигатору. До клуба оставалось всего несколько миль, и прилегающий район Дереку уже был смутно знаком – парни из колледжа частенько ездили в Мексику на уикэнды, и пару раз им удалось потащить с собой и Дерека. Не то чтобы Дерек был тусовщиком – иногда ему было проще согласиться, чем выслушивать от приятелей напоминания о своей прогрессирующей социофобии.

– Да, кстати, – сказала вдруг Кора. – Один из гитаристов в группе – родом из Бикон-Хиллз. Клево, правда?

– Все еще не впечатляет, – ровно ответил Дерек. Как будто ему было дело до какого-то подростка, пусть даже если тот был из Бикон-Хиллз. Дерек совершенно не разделял энтузиазма Коры и только наделся, что стойко выдержит выступление очередной гаражной группы.

– Да ну тебя, – Кора вытащила из кармана мобильник и стала делать вид, что увлечена просмотром новостей в своей ленте Фейсбука.

Фыркнув, Дерек молча свернул на широкую улицу, освещенную яркими неоновыми вывесками клубов, казино и стриптиз-баров. Где-то в одном из переулков и скрывался нужный им клуб. Поехав наугад, Дерек заметил знакомый символ с названием места, которое было указано на билетах.

– Приехали, – сказал Дерек, высматривая свободные места на переполненной парковке. Приметив отъезжающий минивэн, он осторожно подобрался ближе и ловко занял его место. Кора равнодушно показала большой палец и сунула телефон обратно в карман.

Едва они вышли из машины, как услышали громыхающие где-то поблизости басы.

– Вот же черт, – выругался вслух Дерек, понимая, в какую мигрень выльется ему завтра этот гребаный концерт. Кора же, прихватив кожаную куртку, ехидно улыбалась, забыв, что еще пару минут назад была смертельно обижена на своего старшего брата.

– Пора повеселиться, Дерек, – сказала Кора. – Тебе ведь это тоже нужно.

Дерек притворно глубоко вздохнул. Его энтузиазм угасал с каждой минутой, но пути обратно уже не было.

– Во все тяжкие, Дерек? – Кора шутя ткнула его костяшками пальцев в плечо, и тогда Дерек согласно отзеркалил ее движение, подставив свой сжатый кулак.

– Во все тяжкие.

Первые минут сорок в клубе Дерек не знал чем ему заняться. Кора умудрилась пробраться к сцене, а он просто стоял у бара и смотрел на мелькающий среди толпы высокий хвост сестры. Людей пришло на удивление много – все небольшое помещение клуба было забито почти под завязку. Как Дерек выяснил потом – это был не концерт, а просто домашняя вечеринка, на которую пригласили несколько молодых, подающих надежды групп.

Впрочем, Дереку было наплевать. На сцену то и дело выходили все новые парни и девчонки, играющие в одинаково дерьмовом стиле, но зрители каждый раз встречали их восторженными воплями. К пятой группе Дерек уже перестал различать названия и слова – все слилось в сплошной белый шум, от которого у него стало ломить в висках.

Когда парень-ведущий объявил новую группу, клуб потонул в общем крике. Дерек едва успел расслышать название, потому что в тот же момент к нему подбежала взмокшая Кора.

– Это они! – заорала она прямо на ухо. – Та самая группа!

– «Санта Муэрте»? – с сомнением переспросил Дерек. В названии точно было что-то на испанском, но он не был уверен, что правильно его услышал. – Святая смерть?

– Да. Правда клевое название? – Кора подалась вперед и шумно отпила сквозь соломинку его колу.

Дерек пожал плечами, отдавая ей свой стакан. На сцену вышли несколько парней, одетых в простые черные футболки. Один из них поставил на колонку ноутбук и стал его подключать.

– Это какая-то игра слов? – нехотя уточнил Дерек, понимая, что у него плохо получается изобразить подобие интереса.

– Нет, это просто… – Кора не договорила. Со стороны сцены заиграла музыка, а парень, который, похоже, был вокалистом, поприветствовал толпу и проорал в микрофон название песни. Дерек вопросительно посмотрел на Кору, но та сунула ему в руки пустой стакан и скрылась среди зрителей.

Выругавшись, Дерек заказал себе порцию воды. Ему до жути хотелось что-нибудь выпить, чтобы хоть немного расслабиться, но его останавливали учебные установки и то, что ему потом еще придется везти сестру обратно в Лос-Анджелес. Решив немного размяться, Дерек слез с высокого барного стула и сделал пару шагов по направлению к беснующейся толпе. Он вовсе не собирался отрываться наравне со всеми, а просто хотел поближе рассмотреть эту группу и ради интереса взглянуть на парня-гитариста, который, по словам Коры, был из Бикон-Хиллз.

На фоне предыдущих татуированных кривляк, которые выходили на сцену в солнцезащитных очках, эти парни смотрелись слишком просто – они и вовсе выглядели как школьники из выпускного класса.

Из их ноутбука, подключенного к колонкам и усилителям, играла электронная подложка, которая только подчеркивалась живыми инструментами. Дерек никогда такого не видел, но звучало все слишком классно и напоминало крутой диджейский сет. Теперь он отчасти понимал Кору и ее желание любым способом попасть на концерт.

Их музыка Дерека не напрягала. Наоборот, ему даже нравилось то, что в песне был какой-то четкий размеренный ритм, от которого не хотелось зевнуть. Парень-вокалист, обхватив ладонями микрофон, явно выкладывался на полную – он пел, кричал, шептал слова и, одновременно с этим, умудрялся неведомым образом воздействовать на толпу. В какой-то момент Дерек вдруг понял, что невольно вслушивается в текст и пытается понять ускользающий от него смысл. Зараженный всеобщим безумием, он постепенно подходил все ближе к сцене, всем телом ощущая проникающий ритм песни.


Download Zardonic Vigilante for free from pleer.com

Сквозь мелькающие огни Дерек не мог толком рассмотреть лица музыкантов – он видел только затемненные силуэты и мелькающие вспышки стробоскопа. Вращающийся прожектор был направлен на вокалиста и время от времени освещал стоящего от того по правую руку гитариста. Дерек остановился, только когда понял, что находится в самом эпицентре извивающихся в безумном танце мокрых тел.

В какой-то момент гитарист подошел ближе, и тогда Дерек смог его разглядеть. У парня были темные глаза и забавный вздернутый нос. Он то и дело жмурился и прикусывал нижнюю губу, словно целиком и полностью растворяясь в музыке. Дерек невольно засмотрелся на это неосознанное движение и заметил, как кожа парня влажно блестит от пота. Поймав себя на том, что безбожно пялится на гитариста, Дерек встряхнул головой в попытке прогнать это дурацкое наваждение, но вместо этого заметил, как длинные пальцы парня быстро перебирают струны гитары. Ощутив какой-то смутный отклик чуть пониже живота, Дерек снова поднял глаза на парня, и, как ему показалось, парень тоже посмотрел прямо на него.

Когда началась новая песня, парень провел рукой по волосам, взлохматив их еще сильнее, а затем широко улыбнулся. Он обвел толпу расфокусированным взглядом, поправил на плече ремень гитары и, вскинув в воздух обе руки, принялся подпрыгивать. Стоящие вокруг Дерека зрители стали повторять, и вскоре его чуть не снесло водоворотом словно сошедших с ума подростков.

Поспешно выбравшись обратно к бару, Дерек скинул куртку и плюхнулся обратно на стул. Эти «Санта Муэрте» со сцены вытворяли с толпой что-то невероятное. Все было похоже на какой-то массовый гипноз – Дерек и сам ему едва не поддался.

Сообразив, что это временное помешательство случилось из-за чересчур громкой музыки, Дерек понял, что подобные концерты все же не для него. Он купил себе бутылку воды и подумал, что лучше понаблюдает за всеми со стороны. С его места отлично просматривалась сцена, а прожекторы перестали вращаться и равномерно тускло подсвечивали всех четверых участников группы. Теперь Дерек мог спокойно рассмотреть их всех, но все же невольно возвращался взглядом к гитаристу. Тот был вполне в его вкусе – не то чтобы Дерек западал на смазливые мордашки, но в этом парне было что-то такое, что притягивало его внимание словно магнит.

Дерек отпил немного воды и проследил, как парень снова украдкой поправил впивающийся в плечо широкий ремень. Невольно подумав о том, останутся ли после него следы на коже, Дерек потер ладонью лицо.

Да что с ним вообще происходит? Атмосфера клуба действовала опьяняюще: Дерек как будто снова оказался на вечеринке со своими приятелями из колледжа. К нему уже вот-вот должен был подкатить кто-то симпатичный и предложить поразвлечься.

Попытавшись переключиться на что-нибудь другое, Дерек поискал глазами сестру. Обнаружив Кору, Дерек принялся вслушиваться в слова, чтобы отвлечься. К концу песни звук стал почти никаким – Дерек мог расслышать только обрывки фраз, перекрываемые музыкой, и представлял, каково приходится вокалисту. Но тот мужественно допел и поблагодарил зрителей, после чего включил на ноутбуке новый трек.

Но толпа словно бы и не замечала происходящего. Спустя еще пару треков в клубе стало совсем душно, а Дереку уже не терпелось выбраться на свежий воздух, и, к счастью, группа объявила последнюю песню. Испытав странное чувство сожаления, Дерек вздохнул. Он понимал, что Коре вряд ли удастся снова затащить его на концерт и что он больше не увидит вживую этого симпатичного гитариста.

Решив насладиться зрелищем в последний раз, Дерек снова отважился на проход к сцене. Он продрался сквозь танцующих почти к самому ограждению и остановился.

Вблизи парень казался Дереку еще красивее. Он искренне наслаждался своей игрой, и Дереку почудилось, что ему тоже передается это состояние. Единственным, что отвлекало Дерека, была хаотичность перемещений парня. Тот явно нервничал и старался не лажать – но во всем этом сквозило что-то неуловимо знакомое, от чего у Дерека внутри поселилось неясное ощущение дежавю.

Дерек понятия не имел, как звали этого гитариста, но он словно всем телом ощущал, что уже где-то его видел. Бикон-Хиллз не был настолько маленьким городком, где бы все друг друга знали, но Дерек был готов поклясться, что уже не раз встречал этого парня. Он уже видел эти неловкие движения и искривляющийся в улыбке подвижный рот.

Остановившись на мысли, что, наверное, это был какой-то парень из параллельного класса школы, где училась Кора, Дерек снова поднял голову и встретился с ним взглядом. Но парень посмотрел куда-то сквозь него, не отвлекаясь от игры.

Когда их выступление закончилось, толпа оттеснила Дерека обратно к бару. Краем глаза он успел заметить танцующую Кору и мысленно позавидовал ее способности отрываться на подобных концертах. Серьезно, Дерек даже поймал себя на мысли, что не против послушать «Святую смерть» где-нибудь в обычной обстановке. Он обязательно разыщет их на Фейсбуке у Коры, а заодно и найдет страницу этого симпатичного гитариста, чтобы убедиться, что они никогда не были знакомы и никогда не пересекутся в реальной жизни.

Вдохнув, Дерек стиснул губы и раздраженно выдохнул. На сцену уже взбирались новые девчонки с гитарами, а настроение приближалось к нулевой отметке. Дерека все сильнее бесил шум и пропитанный запахом пота и алкоголя клуб. Ему хотелось оказаться дома по щелчку пальцев, а не тащиться еще несколько часов в машине.

Дерек проверил время на мобильнике и решил, что пора искать Кору, чтобы все-таки уехать обратно в Лос-Анджелес и на всякий случай успеть очутиться дома до возвращения матери. Осмотревшись, Дерек не увидел Коры у сцены. Тогда он принялся вглядываться в толпу, но Кора словно пропала. Обеспокоенный, Дерек быстро набрал ее номер, но звонок сбросили, а через минуту пришло сообщение, чтобы Дерек подождал пару минут и не волновался.

Пока Дерек думал, где искать сестру, та уже пробиралась к нему сквозь танцующих.

– Ну, как тебе? – с жаром спросила она, снова по-хозяйски забирая у Дерека бутылку с водой.

– Неплохо, – отозвался Дерек, всем своим видом давая понять, что не настроен на обсуждения.

– Неплохо? Это все, что ты можешь сказать? – Кора удивленно распахнула глаза. – Но я ведь видела, как ты стоял у самой сцены.

– Хотел увидеть парня, про которого ты говорила, – ответил Дерек.

Хмыкнув, Кора вытащила телефон и протянула ему.

На экране была фотография улыбающейся Коры в обнимку с тем самым парнем-гитаристом.

– Но как ты… – начал Дерек, отдавая телефон. – Когда ты успела?

– Сразу же после их ухода. Вежливо попросила охранника, – Кора кивнула в сторону сцены, рядом с которой было что-то вроде гримерной. У входа стоял мрачный здоровый мексиканец, а на его лице отчетливо читалось все отношение к подобным вечеринкам. В чем-то Дерек его даже понимал.

– Так ты довольна? – спросил Дерек, но Кора лишь закатила глаза.

– Спрашиваешь! Они сыграли «Беги с волками» и у меня есть селфи со Стайлзом.

– Стайлзом? – скептически переспросил Дерек. – Что за дурацкое прозвище.

Кора шутя шлепнула его по плечу и пересобрала в хвост растрепавшиеся волосы.

– Это настоящее имя, – ответила она, как ни в чем не бывало. – Ладно, наверное, пора ехать домой? Я сейчас приведу себя в порядок и выйду. Встретимся на парковке.

Кивнув, Дерек сунул руку в карман и нащупал ключи от машины. Ему бы тоже не помешало отлить перед обратной дорогой.

Быстро справившись, Дерек вышел из клуба, почти с наслаждением вдохнул прохладный вечерний воздух и потянулся. Все же поездка вызывала у него странные чувства, но все раздражение окупалось довольной улыбкой Коры и тем парнем – Стайлзом. Решив больше не рефлексировать впустую, Дерек огляделся по сторонам и пошел к тойоте, припаркованной с обратной стороны клуба.

Услышав чьи-то взволнованные голоса, Дерек остановился. Когда он увидел тех самых парней из «Санта Муэрте» и приближающуюся к нему Кору, то понял, что встревает во что-то нехорошее.

– Да где этот чертов Донован со своим фургоном? – почти орал в трубку второй гитарист. Рядом с ним стояли вокалист и еще один мелкий парень-ударник, которого Дерек даже толком не увидел из зала. Стайлз же ходил вокруг них кругами и тоже ощутимо нервничал.

– Он что, решил нас кинуть? – Стайлз замер и, поправив висящий на плечах чехол с гитарой, снова принялся нарезать вокруг них круги. В какой-то момент он вгляделся в полутьму парковки, и Дерек от неожиданности чуть не выронил ключи, потому что понял, что снова засмотрелся на Стайлза.

Подошедшая Кора мгновенно оценила ситуацию.

– Так и будешь стоять и пялиться? – спросила она, легко ткнув его локтем в бок. – По-моему, им нужна помощь.

– Кажется, они не могут отсюда уехать, – Дерек поморщился.

– Мы ведь поможем им, правда, Дерек? – Кора схватила его за руку и потащила к парням. – Лимит добрых дел на сегодня еще не закончился?

Дерек резко выдернул руку и попытался остановить Кору, но ту уже несло навстречу приключениям.

– Эй, парни! – крикнула Кора, бешено замахав.

Смирившись, Дерек нехотя приблизился. Ситуация получалась уж слишком идиотской – Дереку меньше всего на свете хотелось, чтобы сестра и его выставила фанатом «Санта Муэрте».

– Ты та девчонка из гримерки? – вокалист снял с головы капюшон и улыбнулся. – Привет еще раз.

Кора расплылась в довольной улыбке, парни сдержанно улыбнулись ей в ответ, и Дерек вдруг почувствовал себя лишним. Сунув руки в карманы куртки, он сжал брелок и напустил на себя нарочито равнодушный вид.

– Кора, правильно? – спросил Стайлз.

– Ох, ты запомнил? – Кора удивленно раскрыла глаза.

– Ну да, – Стайлз пожал плечами, и Дерек заметил, как он украдкой посмотрел в его сторону. – Не каждый день на меня в гримерке запрыгивают красивые девчонки и просят сделать селфи.

– Ты ранила нашего малыша Стайлза в самое сердце, – рассмеялся вокалист, и Дереку захотелось ему врезать. И дело было вовсе не том, что тут была замешана Кора.

– Тео, – произнес Стайлз предупреждающим тоном, кутаясь в толстовку. – Заткнись.

– Прости, чувак, – Тео встряхнул головой и снова набросил капюшон. – Я весь на взводе из-за этой херни с Донованом. Надо было послушать Джоша и ехать на тачке его брата. Зачем я убедил всех вас, что можно сэкономить на бензине.

– Ага, – Стайлз кивнул и коротко хлопнул его по плечу. Молчавший все это время мелкий парень, цокнул языком.

– Ладно, давайте дадим Доновану полчаса и будем думать, где переночевать, – сказал он. – Как вариант, можно зарулить в какой-нибудь клуб и отрываться там до утра.

Стайлз закатил глаза и с явной надеждой посмотрел на стоящего поодаль басиста, который раз за разом набирал номер этого таинственного Донована. Дерек даже почти начал ему сочувствовать, хоть и не понимал, что такого ужасного случится, если Стайлз задержится в Тихуане на пару часов.

– Кори, у меня нет лишнего часа, – вздохнул Стайлз. – Если я завтра не отправлю это чертово эссе, Харрис меня за яйца подвесит. Я ведь у него на особом счету.

– Тебе ведь нужно в Лос-Анджелес? – вмешалась Кора, словно только и ждала этого момента. Прежде чем Дерек успел как-то отреагировать, она забросила руку ему на плечи. – Мы с Дереком можем тебя подбросить. Правда, Дерек?

От накатившего волнения Дерек смог только коротко кивнуть. Здравый смысл подсказывал, что он делает благое дело и помогает ближнему, но дурацкий голосок внутри нашептывал, что поездка домой окончательно превратится в ад. Дерек вдруг отчетливо представил, как Кора всю дорогу будет флиртовать со Стайлзом, потер лицо ладонью и вскинул голову. Краем глаза он заметил знакомого толстого охранника, стоящего на пожарной лестнице с обратной стороны клуба. Тот подозрительно смотрел прямо на них и что-то говорил в телефон, словно сообщал кому-то о каждом их шаге. Отметя закравшиеся нехорошие подозрения, Дерек еще раз оглянулся на мекса и вернулся взглядом к Стайлзу.

– Вы сможете отвезти меня в город? – Стайлз тоже заметно растерялся. Он попеременно смотрел то на своих друзей, то на Кору, и Дерек видел, как он словно с опаской поглядывал в его сторону.

– Да, – хрипло отозвался Дерек, когда Кора легонько двинула его в бок острым локтем. – Без проблем.

На парковке на несколько секунд воцарилось неловкое молчание. Дерек буквально всей кожей ощущал, как Тео и Кори оценивающе его разглядывают. И только Кора легкомысленно улыбалась и будто не замечала происходящего.

– Парни, – позвал Джош, подходя и пряча телефон в карман. – Донован приедет за нами через час.

– Я сваливаю с ними, – заявил Стайлз. – Без обид, чуваки.

– Без обид, – Кори улыбнулся. – А предложение зависнуть где-нибудь на ночь все еще в силе. Мои предки все равно не заметят, если я не приду ночевать домой.

– Давай, чувак, мы справимся, – Тео подставил сжатый кулак, а Стайлз неловко ткнул его костяшками, и Дерек готов был сквозь землю провалиться от все усиливающегося волнения. Он понятия не имел, почему при Стайлзе вдруг превращался в гормонально нестабильного тинейджера. Особая уличная магия Тихуаны, пары алкоголя, которыми он успел надышаться в клубе, – Дерек все никак не мог найти себе внятного оправдания.

Они с Корой подождали, пока Стайлз быстро попрощается с друзьями, и вернулись к машине. Стайлз подошел к ним спустя несколько минут и вопросительно остановился у двери.

– Я видел порнофильм с похожим сюжетом, – вдруг сказал Стайлз, а Дерек чуть не стукнулся головой о крышу машины. – Сестра с братом подбирают на пустой трассе незнакомого парня, а потом…

– Его по частям находят в лесном массиве, – хохотнула Кора, усаживаясь на переднее сиденье. Дерек мрачно покосился на сестру и сунул ключи в замок зажигания.

– Ну, вы не похожи на Бонни и Клайда. Уж в этом я разбираюсь, – Стайлз наконец снял с себя рюкзак и чехол с гитарой, а затем осторожно уложил его на заднем сиденье, после чего влез внутрь сам.

– А может мы Микки и Мэллори, – пробормотал Дерек, наблюдая сквозь зеркало, как Стайлз возится, устраиваясь так, чтобы придерживать гитару. – Ты ведь не можешь этого знать наверняка.

Стайлз вдруг сел ровно.

– Чувак, вот честно. Кора не похожа на испанскую сеньориту, которая может не задумываясь полоснуть ножом, ну а ты ни разу не торговец наркотой или пушками, – слишком уверенно заявил он, взмахнув рукой. – Максимум, кузен Мигель, который… Кстати, у тебя ведь все в порядке с документами, да?

– Да, Дерек просто всегда сердитый плюшевый медвежонок, – не выдержав, расхохоталась Кора, а Дерек только раздраженно скрежетнул зубами и завел двигатель. Отъезжая, Дерек на всякий случай еще раз осмотрелся вокруг, чтобы окончательно развеять нехорошие опасения – наблюдавший за ними охранник уже ушел, а парни из группы все еще оставались стоять посреди парковки. Казалось, это было ложно сработавшее чутье копа.

– Плюшевый медвежонок тоже может оказаться злобным оборотнем, – Стайлз усмехнулся и подмигнул ей. – Ты ведь знаешь, кто такие берсерки?

– О да, – просияла Кора. – У Тео есть целый рассказ про них.

Стайлз вдруг подался вперед к Коре.

– Только никому не говори, но скоро про них будет еще и песня, – доверительным громким шепотом сообщил Стайлз. Кора изумленно распахнула глаза и издала торжествующий вопль, а Дерек лишь бессильно стиснул пальцами руль.

Поездка домой и правда обещала быть веселой.

– Все началось с того, что Эйдан потащил меня на заседание литературного клуба, – сказал Стайлз, откусывая неприлично большой кусок от своего буррито. – Это была середина второго курса, и мы, оставшиеся свободные парни из нашего братства, были одержимы идеей найти девчонок. Я как-то обмолвился, что предпочитаю умных девушек, и тогда Эйдан рассказал о существовании литературного клуба, где по вечерам собирались такие же буквоеды, как я.

Дерек поморщился – не то чтобы он был моралистом, но делиться подобными «военными» подробностями в присутствии Коры казалось ему дикостью, ведь Кора всего лишь спросила у Стайлза, как собралась их группа. Они остановились заправиться на полпути к Сан-Диего, чтобы перекусить и размяться перед дальнейшей дорогой. Стайлз заплатил за всех, сказав, что это его благодарность за поездку, и, воспев оды своим буррито, принялся быстро с ними расправляться. Дереку же кусок в горло не лез – он смотрел на расслабленно улыбающуюся Кору, смеющуюся над каждым неловким жестом Стайлза, и ощущал, как все внутри него переворачивается.

– И что было дальше? – с интересом спросила Кора.

– Ну, – Стайлз прожевал. – Когда мы пришли поглазеть на девчонок, то поняли, что все они пришли поглазеть на Тео, который и организовал этот клуб. Тогда он еще был ассистентом преподавателя, а теперь читает лекции на факультете искусств. В общем, вместо того, чтобы подцепить кого-то, я разговорился с Тео, узнал про группу, в которой уже были Джош и Кори, и захотел попробовать себя в роли гитариста.

– Клево, – искренне восхитилась Кора. – На страничке вашей группы ничего такого не сказано. Может, вам стоит добавить эту информацию?

Стайлз запрокинул голову и рассмеялся.

– У Тео и так на факультете сплошные проблемы с навязчивыми поклонницами, – сказал он, оттягивая футболку и почесывая шею. Дерек невольно скользнул взглядом по бледной коже и заметил несколько родинок. Они словно спускались вниз со щеки Стайлза, образовывая какое-то причудливое созвездие. Когда Дерек поймал себя на мысли, что хочет соединить языком все эти точки, Стайлз вдруг пристально посмотрел на него и резко отдернул руку.

– Немного популярности еще никому не вредило, – заметила Кора, доедая свой буррито.

– Парни из «Санта Муэрте» не гонятся за популярностью, – прочистив горло, Стайлз наставительно поднял вверх указательный палец.

– Почему все-таки «Санта Муэрте»? – спросил Дерек, чтобы хоть как-то отвлечься. Он и так молчал всю дорогу до границы, слушая, как Стайлз с Корой вяло обсуждают концерт, но теперь молчание напрягало и его самого.

Хмыкнув, Стайлз допил свою колу.

– Когда я спросил то же самое у Тео, он сказал, что вдохновился сводкой полицейских новостей, услышанных по радио, – сказал он. – Какие-то мексы притащили на границу со штатами двенадцать обезглавленных человек или что-то такое. Они вроде как были адептами церкви Святой смерти и просто решили напоить Белую девушку свежей кровью.

Дерек поморщился.

– Так вы…

– О нет, – поспешно замахал руками Стайлз. – Мы никак не связаны с религией или чем-то таким, нет. Просто Тео понравилась самая идея и символизм – Святая смерть не судит, а только дает и защищает. Удобно, правда? Всего лишь нужно подливать вино и приносить новые платья для прекрасной Niña Blanca.

– Платья для скелета, – добавила Кора, важно покивав. – Niña Blanca – это «белая девушка», символ религии.

Вскинув брови, Дерек удивленно уставился на них обоих. Он смутно припоминал, что уже где-то слышал про этот символ и даже, кажется, его видел – уродливый скелет, который постоянно рядили в разноцветные одежды, а сверху накрывали фатой невесты.

– Серьезно? – переспросил он. – Это что, какая-то секта?

Стайлз с Корой почти синхронно закатили глаза, а Дерек уже в который раз почувствовал себя идиотом. Идиотом, который был словно на десяток лет старше их обоих, если не понимал смысла шутки.

– Каждая религия по своей сути будет сектой, – Стайлз подмигнул. – Кроме Святой смерти.

– Ладно, – Дерек поджал губы. – Я понял.

– Дерек просто не любитель отрываться на концертах, – вступилась за него Кора, едва сдерживая смех. – Так что не будем его судить.

– Конечно, – Стайлз взял со спинки стула толстовку и побарабанил пальцами по столу. – Можем просто сменить тему. Или начать рассказывать забавные истории друг о друге, чтобы дорога была веселей.

Уловив его намек, Дерек поднялся. Он забрал с собой купленную банку энергетика и сунул в карман – до дома был еще примерно час езды, а Дерек уже чувствовал, как в нем начинала скапливаться усталость.

– Жаль, что вы, парни, не гонитесь за популярностью, – Кора прихватила со стола стакан с колой и сунула Дереку в руки пачку начос. – Это странно, ведь у вас ведь все для этого есть.

Стайлз пожал плечами.

– Ну, нам ведь тоже хочется поразвлечься. Вот только мы делаем это по ту сторону сцены, – ответил он, а затем пригладил растрепанные волосы, застегнул толстовку и, сунув руки в карманы, направился к выходу на стоянку. Дерек молча двинулся за ним, а Кора сообщила, что догонит их позже. Когда они оба вышли на улицу, Стайлз вдруг резко обернулся.

– Слушай, я понятия не имею, как это выглядит со стороны, – начал он, выставив перед собой ладони.

– Что именно? – удивленно переспросил Дерек, вынимая из кармана ключи и отключая блокировку тойоты.

– Кора, – Стайлз попятился назад. – Просто чтобы ты не думал, что я к ней клеюсь и все такое.

– Мда? – Дерек вскинул бровь, рассматривая, как бегают глаза Стайлза. То ли тот действительно был напуган, то ли с ним происходило что-то другое, но Дерек не мог сообразить, что именно.

– Нет, она клевая, – Стайлз набрал в легкие побольше воздуха и с силой выдохнул. – Но нет. И вовсе не потому, что ты ее старший брат.

Сказав это, Стайлз поспешно обошел машину и уселся на заднее сидение, оставляя Дерека стоять снаружи, раскрыв рот. Он никогда не видел, как флиртует Кора, но предполагал, что это будет чем-то наполовину агрессивным. Смущало Дерека совсем другое – то, как смотрел на него Стайлз, когда все это говорил. Он словно оправдывался за то, что Кора якобы его клеила, и выглядел при этом ужасно милым. Это был еще один удар, который с треском ломал старательно возведенную Дереком вокруг себя стену из равнодушия и отстраненности. И Дерек ничего не мог с собой поделать – он прочно влипал в Стайлза с каждой минутой, в то время как сам Стайлз будто на всякий случай его опасался.

Через пару мгновений Дерека кольнуло изнутри новой догадкой. Он вернулся в машину и, скинув куртку, обернулся всем телом, чтобы сбросить ее на заднем сидении.

– Да, кстати, – заметил Дерек, когда Стайлз понятливо отодвинулся, – не припомню, чтобы говорил тебе, будто Кора моя сестра.

Даже сквозь полутьму салона тойоты, подсвеченную тусклыми уличными фонарями, Дерек увидел, как Стайлз покраснел.

– Ну… Вы не похожи на парочку, – сглотнув, промямлил Стайлз. – И когда я шутил про кузена Мигеля, ты ничего не сказал.

В какой-то момент Дереку показалось, что у Стайлза сейчас сердце выскочит через горло. Ответ его более чем устроил – Стайлз не оправдывался и не юлил, и тогда Дерек мысленно одернул себя и отвернулся. Он знал, каким пугающим мог иногда быть – ему не раз напоминала об этом психолог из школы в Бикон-Хиллз.

– Слышал когда-нибудь о теории шести рукопожатий? – неуверенно позвал Стайлз, и Дерек почувствовал, как все напряжение уходит.

– Слышал, – отозвался он, понимая, к чему, возможно, Стайлз клонил.

– Так вот она в действии, – криво улыбнулся Стайлз, показывая пальцами кавычки. – Ну, если это можно так назвать. Возможно, мы все просто чьи-то знакомые из Бикон-Хиллз, поэтому я инстинктивно назвал вас с Корой братом и сестрой.

– Похоже на то, – Дерек кивнул и увидел, как к ним уже подходила Кора.

– Круто. А я уж было подумал, что ты считаешь меня каким-нибудь сталкером, который перебрался за тобой в Лос-Анджелес, – в привычной манере произнес Стайлз и тут же прикусил губу. – Черт, прости, я знаю, как стремно это звучит. Ни в ком нельзя быть уверенным на сто процентов.

– Все в порядке, – Дерек наугад ткнул в первую попавшуюся радиостанцию, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. У Коры был нюх на такие дела, и Дереку не улыбалось всю оставшуюся дорогу мусолить эту тему.

– О чем сплетничаете? – спросила Кора, захлопывая дверь. Она быстро обвела обоих взглядом, но Стайлз стойко вытерпел эту маленькую пытку.

– Да так, – ответил он, неуверенно поерзав на месте.

Дерек завел двигатель и почувствовал, как Кора смотрит на него.

– Стайлз хотел рассказать мне, как он начал заниматься музыкой, – пробормотал он.

Стайлз кашлянул, а затем откинулся на сидение.

– Расскажешь? – просияла Кора, и тогда Дерек незаметно облегченно выдохнул. Он был готов поклясться, что Стайлз сделал то же самое.

– До Бикон-Хиллз я успел поучиться в нескольких школах округа, – начал Стайлз. – Отца часто переводили по работе в другие города, и нам с мамой пришлось переезжать вслед за ним. В последней школе все были повернуты на школьном хоре, оркестре и команде чирлидеров.

– В Бикон-Хиллз все повернуты на лакроссе, – Кора улыбнулась. – И баскетболе. В своей школе Дерек даже был капитаном команды до выпускного класса.

– Круто, – как-то без особого интереса откликнулся Стайлз, и Дерек снова почувствовал его едва различимое волнение. Он понятия не имел, в чем все-таки была его причина.

– Так на чем ты играл? – поинтересовалась Кора. – Или ты пел?

– Плясал с помпонами в короткой юбке, – Стайлз криво улыбнулся. – А если серьезно, то с моим СДВГ сложно было чему-то научиться. Но я и еще несколько парней ходили к миссис Эдвардс на дополнительные занятия. Только представь себе – к этой чудесной учительнице музыки ходили все, от качков до задротов и неудачников. Миссис Эдвардс в свои годы была хиппи, так что у нее получалось найти подход к любому ученику.

– Значит, ты выбрал гитару, – Кора кивнула.

– Вообще-то предпочитал барабаны, но не сложилось, – уклончиво ответил Стайлз. – Отец и так был не в восторге от моих выходок, так что он сказал, что я могу рассчитывать только на гитару. Я и выбрал. Но потом подзаработал и купил электрогитару и усилитель.

Сообразив, к чему клонил Стайлз, Дерек невольно улыбнулся. Ему почему-то отчетливо представлялось, какой занозой в заднице был Стайлз, когда еще был подростком.

– Потом мы со Скоттом пытались создать подобие группы, но дальше нескольких посиделок в его гараже так и не зашло, – Стайлз вздохнул. – А позже мы разъехались по колледжам, и о группе пришлось забыть.

– Так теперь твоя мечта исполнилась? – спросила Кора. – Ты в группе. Все клево, так ведь?

Стайлз неопределенно мотнул головой.

– Я все еще понятия не имею, чем хочу заниматься. Мне все еще не прислали письмо из Хогвартса, и я не определился с выбором направления, – сказал он. – Когда мы первый раз вышли на сцену, я охренел от волнения. В животе порхали бабочки, а в башке происходили маленькие взрывы. Не уверен, что хочу, чтобы это было чем-то постоянным.

Свернув на автостраду, ведущую к городу, Дерек вдруг заметил, что перестал считать Стайлза инородным телом в своей системе координат. Его болтовня отчасти напрягала, ведь после шумного концерта Дереку хотелось тишины и спокойствия, но в то же время он с интересом слушал историю Стайлза.

– Я бы не упустила возможность прославиться, – фыркнув, Кора поправила волосы.

– Твое время еще придет, – Стайлз придержал гитару, которая всю дорогу норовила на него свалиться. – А мне на самом деле больше нравится быть частью всего проекта Тео. Он ведь сам по себе может продвинуться дальше, чем вместе с нами.

– Он делает крутую музыку, – согласилась Кора. – И у него клевые рассказы. Обо всей этой истории про Раутвилль, оборотней и охотников нужно снимать клипы.

– Не уверен, что Тео захочет, – Стайлз пожал плечами.

– Ладно, – Кора фыркнула. – А я уже было хотела прислать ему свои рисунки по его рассказам.

– Вау, ты рисуешь? – удивился Стайлз.

– Ну так, немного, – призналась Кора.

– Кору приняли в Калифорнийский на факультет дизайна, – сказал вслух Дерек. – Так что да, она рисует.

Когда Кора шлепнула его по плечу, Дерек только усмехнулся, чувствуя себя отомщенным. Они уже ехали по Лос-Анджелесу, о чем неумолимо напоминал механический голос навигатора.

– Ты обязательно пришли Тео свои рисунки, – сказал Стайлз, оглядываясь вокруг и всматриваясь в мелькающие за окном улицы. – Вдруг они вдохновят его на новые истории.

– Я подумаю, – Кора деловито выпрямилась на сиденье и поправила ремень безопасности, но Дерек почему-то знал, что она не упустит такой шанс. Он уже видел ее рисунки, вот только понятия не имел, кто и что там было изображено. Теперь же все обретало смысл.

– Эй, Дерек, – обеспокоенно позвал вдруг Стайлз. – Ты можешь отвезти меня к станции Сан Педро? Она еще открыта, так что я, кажется, успеваю на последний автобус до кампуса.

– Конечно, – кивнув, Дерек прикинул примерный путь до нужного места. По полупустым улицам оставалось ехать около пятнадцати минут – Дерек уже знал примерную дорогу и где нужно будет свернуть.

– Без Роско я чувствую себя совсем одиноким, – вздохнул Стайлз, дергая язычок молнии на толстовке.

– Роско – это ведь твоя тачка? – уточнила Кора, копаясь в телефоне.

– Эй! Это не какая-то там тачка, это моя детка, – возмущенно пояснил Стайлз. – Пришлось оставить ее в Бикон-Хиллз до лучших времен. Но ничего, на днях мы со Скоттом переберемся жить в другое место, я найду подработку, отремонтирую Роско и перевезу сюда.

– А Дерек как раз занимается ремонтом машин, – сказала Кора. – Пока что занимается.

Дерек отчетливо почувствовал, как Стайлз заинтересованно на него посмотрел, но вслух ничего не сказал.

Потом он взялся за свой рюкзак и вытащил тетрадь с карандашом. Пролистав ее, Стайлз начал быстро что-то туда записывать. Причем делал все он с таким видом, словно вокруг никого не было. Дерек поглядывал на Стайлза в зеркало и каждый раз, когда Стайлз машинально прикусывал кончик карандаша, ощущал знакомый слабый отклик своего члена. В довершение всего Стайлз протяжно зевнул, а потом вслед за ним зевнула и Кора. Дерек и сам держался на чистом энергетике, но мужественно терпел.

Когда Дерек увидел табличку с указанием станции, то принялся искать глазами место для парковки. Быстро свернув в карман возле какого-то супермаркета, Дерек остановился, отстегнул ремень безопасности и вышел из машины. На часах было далеко за полночь, и после четырех часов за рулем Дерек ощущал себя жутко вымотанным.

Стайлз осторожно выбрался и уже хотел было вытащить свою гитару, как вмешалась Кора.

– Ты должен мне еще одно селфи, – заявила она Стайлзу. Тот ошарашено посмотрел на нее.

– Зачем? – с опаской спросил он, и Дерек увидел, как Стайлз всем телом взывает о помощи.

– На память, – Кора обезоруживающе улыбалась. – Ведь благодаря мне у вас стало на одного поклонника больше.

– Надо было дожидаться Донована вместе с остальными, – пробормотал Стайлз, глядя, как Кора вытаскивает телефон. Он неловко подобрался к Дереку почти вплотную, а Дерек застыл на месте, словно приклеившись подошвами кед к тротуару.

– Подожди, ты что, хочешь заснять нас всех вместе? – на всякий случай уточнил он.

– Верно, – Кора решительно подошла к ним и, выставив перед собой телефон, включила фронтальную камеру.

Стайлз словно понял, что без фото его не отпустят, и пододвинулся еще ближе, чтобы вместиться в кадр. Когда Дерек почувствовал, как Стайлз обнял его за талию, а его горячие пальцы дотронулись до его бока сквозь легкую ткань футболки, то вздрогнул всем телом. От такого мимолетного прикосновения вся его левая сторона покрылась мурашками, но Стайлз, казалось, даже не подозревал о том, что натворил. Кора стояла перед ними и придирчиво разглядывала картинку на экране.

– Улыбаемся, – строго сказала она, вытянув руку с телефоном.

Дерек посмотрел на Стайлза, который испуганно улыбался и жался к нему, неосознанно водя пальцами по боку, и мужественно перевел взгляд на камеру. В этот момент Кора сделала снимок и отошла, а Стайлз с видимым облегчением отскочил в сторону.

– Отличный кадр, – прокомментировала Кора. Выдохнув, Дерек увидел, как она отправляет фото в Инстаграм.

– Перешлешь мне? – спросил Стайлз, вытаскивая свой телефон.

– Лови, – сказала Кора, порывшись в настройках.

Спустя пару секунд они оба стояли, уткнувшись в свои телефоны. Помешкав, Дерек подошел к Стайлзу, и тогда тот раскрыл картинку на весь экран мобильного.

Они втроем смотрелись очень странно. Брови Дерека были слегка приподняты, а на губах блуждала ухмылка. Стайлз же походил на улыбающегося квокку, которого туристы отловили в зоопарке, чтобы сделать фото, и всем телом заметно тянулся к Дереку, а стоящая впереди Кора выглядела так гордо, словно по меньшей мере спасла город от пришельцев.

– Спасибо за поездку, – Стайлз поспешно закутался в толстовку, забросил на плечо чехол с гитарой поверх рюкзака и устало подмигнул. – Я, пожалуй, пойду. Рад был познакомиться.

– Удачи, – Кора быстро сгребла его в охапку и тут же отстранилась. – Вы все очень клевые. Передавай привет Тео и остальным. Увидимся на следующем концерте!

Дерек же коротко кивнул, так и не решившись подойти ближе и специально дотронуться до Стайлза. Но тому, казалось, хватило и всего пережитого в машине.

– Спасибо за концерт, – Дерек кое-как выдавил из себя подобие улыбки. Он вдруг осознал, что теперь уже точно больше никогда Стайлза не увидит. В этот раз ему просто повезло оказаться в нужном месте в нужное время, но умом Дерек понимал, что второго шанса у него уже не будет. Впрочем, Дерек был уверен, что сделал достаточно, чтобы Стайлз при виде него в следующий раз бежал со всех ног в противоположную сторону.

– И тебе спасибо, – Стайлз как-то растерянно посмотрел на него, а затем прикусил губу, покачавшись с пятки на носок, развернулся и направился в подземку.

Дерек еще какое-то время стоял и смотрел ему вслед, пока к нему не подошла Кора.

– Поехали домой? – позвала она, приобнимая его за плечи. – Все бы отдала за то, чтобы сейчас оказаться под одеялом.

Промолчав, Дерек только вздохнул. Казалось, Кора даже и не замечала того, что сейчас творилось у него внутри. И это было только ему на руку.

– Он клевый, – пробормотала Кора, посмотрев снизу вверх. – Тебе ведь он тоже понравился, да?

В ответ Дерек неопределенно хмыкнул и повел Кору к машине.

– Интересная группа, – наконец сказал он, усаживаясь за руль.

Кора щелкнула фиксатором ремня.

– Вообще-то я про Стайлза.

От внимательного взгляда Коры Дереку хотелось провалиться сквозь землю, потому что она ни разу не повелась на его уловки. Черт бы побрал этих въедливых сестер, которые так и норовили всегда вытаскивать наружу самую суть. И не то чтобы Дереку хотелось что-то скрывать – он скорее и сам не разобрался во всем своем внутреннем хаосе, причиной которого был Стайлз.

– Он забавный, – снова попробовал Дерек, выезжая на дорогу.

– Именно, – Кора достала телефон. – И симпатичный.

Увидев, как она снова переключилась на Фейсбук, Дерек прибавил скорости. Ему хотелось как можно скорее очутиться дома и остаться наедине со своими мыслями. Хрустнув шеей, Дерек уселся поудобнее и полностью сосредоточился на дороге.

@темы: АУ, Макси, Фик, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, Айзек Лэйхи, Эрика Рейес, Вернон Бойд, Кора Хейл, Реверс 2015-2016, NC-17, Рисунок, Слэш

---

"It keeps me up (all night)", Ториа Гриа & браво, Стайлз!

[Браво]

Заявка №3
Название: It keeps me up (all night)
Артер:  Ториа Гриа
Автор:  браво, Стайлз!
Бета:  madchester
Пейринг: Дерек Хейл/Стайлз Стилински
Категория: слэш
Жанр: драма, романс
Рейтинг: NC-17
Размер: 9811 слов
Саммари: Лора больна, и Дерек ищет (и находит) способ, как заработать ей на лечение.
Предупреждения: human!АУ, бедные Хейлы, богатый Стайлз
Дисклеймер: все принадлежит не нам
Ссылка на текст: .docx, .epub, .fb2, .pdf
Ссылка на арты: 1, 2, 3

Дерек с грохотом захлопнул дверь и принялся разуваться.

— Привет, медвежонок, — крикнула Лора из кухни и тут же зашлась надсадным кашлем.

Сегодня он разгружал фуру. Заплатили ему за это прилично, но полученная сумма все равно не покрывала всех расходов. Счет из больницы, например, до сих пор не был оплачен до конца, а ведь им еще нужно было платить за квартиру, электричество и воду.

Они еле сводили концы с концами, и это плохо сказывалось на Лоре. Она, несмотря на болезнь, продолжала работать официанткой в кафе, брала дополнительные смены, и Дереку казалось, что с каждым днем она становилась все тоньше и слабее. Он все уговаривал ее поберечь себя, утверждал, что справится сам, но Лора лишь отмахивалась от него.

— Как ты? — спросил Дерек, заходя на кухню. Лора сидела за столом с чашкой горячего чая в одной руке и каким-то счетом — в другой.

— Как всегда, — улыбнулась Лора, — ни лучше, ни хуже. Пытаюсь прикинуть, сколько в этом месяце перебросить за ту биопсию.

У Лоры был рак легких второй степени. Диагностировавший его врач говорил им, что надежда еще есть и все не так уж плохо — только стоит начать лечение. Но сумма, которую он озвучил — сорок две тысячи долларов — была для них неподъемной. Они и счет за диагностику не могли оплатить, куда там лечение.

Им и так было сложно. Они лишились семьи из-за пожара — сгорел весь дом вместе со всеми, кто там был. Дерек тогда был в школе, и это его и спасло.

Компенсация по страховке была ничтожной — агенты умудрились вывести все в свою пользу. Лора забрала Дерека в Нью-Йорк и бросила колледж, чтобы как-то их содержать.

А теперь Дерек бросил университет и пошел работать — надо было помочь ей. Без высшего образования и опыта он нигде не задерживался надолго и перебивался случайными заработками. Лора, правда, смеялась, что это из-за его поганого характера. Она не теряла надежды, и Дерек, глядя на нее, заставлял себя двигаться вперед.

Он со спины подошел к сидевшей за обеденным столом Лоре и обнял ее за шею. Лора откинула голову, упираясь затылком ему в живот, и улыбнулась.

— Как твои фуры? — спросила она.

— Разгружаются, — лаконично ответил Дерек.

Грузчиком он работал вторую неделю, по сдельной оплате за каждую машину. К концу рабочего дня у него ломило спину, но он терпел — ради Лоры. Эта работа приносила пусть небольшой, но доход, а значит, стоила того.

Дерек надеялся, что скоро они смогут начать откладывать на лечение. Должны были, потому что он не хотел терять Лору — она была его единственным светлым островком в жизни. Лора нужна была ему живой, здоровой и счастливой.

Самым поганым было то, что она плюнула на свою жизнь ради него. Вкалывала ради того, чтобы он мог получить образование, а о своем только мечтала — как она сама говорила, когда Дерек устаканится в жизни. А теперь у Лоры обнаружили рак, и все ее мечты пошли прахом

— Я поджарила наггетсы, — сказала она. — Можешь взять в холодильнике. Они немного подгорели, но получились вполне съедобными.

— Спасибо, — произнес Дерек и погладил ее по плечу. Лора прикрыла на секунду глаза и с присвистом выдохнула. От этого звука сердце у Дерека болезненно сжалось. Он поцеловал Лору в затылок и отошел к холодильнику.

Наггетсы действительно были подгоревшими — что не удивительно, если учитывать, что Лору было опасно подпускать к плите. У нее вечно что-то подгорало или недожаривалось, и обычно Дерек старался готовить сам, но иногда — как сегодня, например, — не успевал.

Он разогрел наггетсы в микроволновке и сел за стол. Лора хмурила брови и считала что-то, беззвучно шевеля губами, иногда зевала и терла глаза.

— Может, пойдешь спать? — предложил Дерек.

— Не-а, — мотнула головой Лора. — Завтра смена в два, успею отоспаться. Сначала разберусь со счетами.

— А я лягу, — сказал Дерек, поднимаясь из-за стола.

— Устал, медвежонок?

— Сколько раз тебя просить — не называй меня так, — ворчливо отозвался он.

Лора рассмеялась. Она не теряла присутствие духа несмотря на болезнь, и Дерек за это уважал ее еще сильнее. И тем больше не хотел ее терять.

Он помыл тарелку и пошел в спальню. Усталость тяжестью давила на плечи, и заснул практически сразу же, стоило ему лечь.

Еще в самый первый день Дерека прикрепили к бригаде разношерстных мексиканцев. Эти ребята плохо говорили на английском и то и дело переходили на родной язык. Дерек учил испанский еще в школе, а потому худо-бедно понимал их.

Мексиканцы звали его hermano* и частенько приглашали пропустить кружку-другую пива в баре после работы. Дерек всегда отказывался: у него не было лишних денег, чтобы тратить их на выпивку, да и пьяным приходить домой совсем не хотелось. Поэтому когда один из них, Хосе, подошел к нему во время обеда, Дерек приготовился настойчиво отказываться.

— Hermano, — сказал Хосе. — Хочешь заработать еще?

Дерек едва ли не проронил заготовленное «Нет, спасибо», но вовремя остановился.

— Что нужно делать? — спросил он.

— Есть хороший работа, — принялся путано объяснять Хосе. — Переезд из другого города, мы разгружать машина. Платят хорошо. Соглашайся, hermano. Работа непыльный, денег много.

Хосе знал про Лору и ее болезнь и периодически подкидывал подработку. Сейчас был такой случай.

— Согласен, — не раздумывая ответил Дерек.

— Тогда поедем после основной работа, — улыбнулся Хосе. — Buen provecho**.

Дерек кивнул и откусил от доставшегося ему в качестве обеда ролла с курицей. Ну вот и нашлась подработка.

Он написал Лоре смс, что и сегодня вернется поздно, выкинул упаковку от ролла и снова отправился отгружать привезенный товар.

---

*Hermano — исп. «брат»
**Buen provecho — исп. «приятного аппетита»

Когда Лора была еще здорова, они любили гулять по Манхэттену. Он разительно отличался от их привычного Бронкса, и Лора все мечтала о том, что когда-нибудь они накопят денег и снимут квартиру в Мидтауне.

Микроавтобус вез как раз по этому району, и Дерек, глядя на знакомые улицы, вспоминал, как Лора смеялась без приступов кашля и рассказывала ему свои наполеоновские планы на будущее.

Они остановились недалеко от Грамерси-парка, рядом с небольшим браунстоуном. Около него уже стоял грузовик с логотипом одной из самых известных служб перевозок — по всей видимости, их клиент. А на ступеньках крыльца сидел молодой парень, который то пялился в плашет, то оглядывался по сторонам. Видимо, ждал их.

Ему вряд ли исполнилось больше двадцати одного. Наверняка домом в таком престижном районе его обеспечили родители, или же он переехал вместе с ними, но Дереку, честно говоря, было наплевать, откуда у него браунстоун, лишь бы деньги заплатил.

Дерек вылез из микроавтобуса вместе с остальными грузчиками, и парень радостно уставился на них.

— Привет, — сказал он. — Я Стайлз. Все вещи в этом фургоне. Не разбейте плазму, когда будете вытаскивать, да и остальные вещи желательно тоже не ронять. Кто из вас главный?

Хосе выступил вперед.

— Отлично, — сказал Стайлз. — Я объясню, куда что заносить. Передай это остальным.

Он встал со ступенек, открыл входную дверь нараспашку и спрыгнул с крыльца, прижимая к груди планшет. Дерек надеялся, что Стайлз не будет мешаться под ногами.

В грузовике оказалось не слишком много вещей, и Дерек не понимал, зачем вызывать всю бригаду, когда с этим могли справиться три человека. Но если Стайлзу хотелось заплатить лишние деньги, это были его проблемы. Впрочем, чем больше людей, тем быстрее они справятся, так что Дерек не жаловался. Хосе говорил, что им заплатят по пятнадцать долларов за час, что для грузчика было роскошью.

Ради такого стоило потерпеть столпотворение у машины. Разгружались они действительно быстро, хоть и постоянно мешали друг другу.

Самым лучшим в этой работе было то, что из-за физической нагрузки возможность думать отказывала. Знай таскай себе вещи, и никаких мрачных мыслей в голове. А это уже что-то.

Дерек подхватил из грузовика небольшую коробку, шагнул назад и столкнулся с кем-то. Коробка выпала из рук и раскрылась, рассыпая какие-то мелкие безделушки.

— Ой, прости, — послышался голос Стайлза, — я просто хотел посмотреть, сколько еще осталось.

Дерек обернулся, зыркнул на него исподлобья, поставил коробку ровно и принялся собирать выпавшие вещи. Телефон в кармане завибрировал, оповещая о пришедшем сообщении, и Дерек машинально засунул руку в карман, но тут же вытащил — потом прочитает.

— Эй! — возмущенно воскликнул Стайлз, так и стоявший рядом. — Что ты положил в карман?

— Ничего. Там мой телефон, придурок, — мрачно ответил Дерек, выпрямляясь, но Стайлз уже подскочил к нему.

— Я видел! — обличающе сказал он. — Если я сейчас найду у тебя в карманах что-то, помимо твоего телефона, то с работой можешь распрощаться.

Так унизительно Дерек еще никогда себя не чувствовал. Стайлз осматривал его со всех сторон, обхлопывал карманы, и, похоже, все никак не мог поверить, что Дерек перед ним чист. Будто тому нужны были чужие вещи. Несмотря на свое бедственное положение, Дерек еще ни разу не опускался до воровства и не собирался этого делать. И все подозрения очень даже задевали его гордость.

— Ну, ладно, — недоверчиво сказал Стайлз, закончив с этой унизительной процедурой. — Допустим, я тебе поверил. Но я слежу за тобой.

Дерек поджал губы и кивнул, испытывая горячее желание вмазать Стайлзу по холеной морде. Еще больше он хотел плюнуть на работу и уйти, но деньги были важнее. Он в первую очередь должен был думать о Лоре, а не о своей гордости.

Он снова принялся таскать коробки с вещами, стараясь забыть об этом инциденте. Но даже полная сосредоточенность на работе не могла полностью изгнать горечь обиды.

Ну, ничего. Дерек очень надеялся, что видит Стайлза в первый и последний раз.

Через неделю, когда Дерек уже почти забыл об этом эпизоде, начальство проводило проверку. К бригаде Дерека замечаний не было, но мистер Уоллкот все равно остановился возле него.

— Как сестра, Дерек? — спросил он. — Получше?

— Все так же, — мрачно ответил Дерек. Он не горел желанием обсуждать здоровье Лоры, однако, как бы ему ни хотелось, обрывать разговор не стоило.

— Она хоть лечится? — задал вопрос мистер Уоллкот.

— Денег нет, — коротко ответил Дерек, надеясь, что после такого ответа от него отстанут.

— Если нужно много и быстро, то, даже разгружая фуры круглыми сутками, не сможешь собрать нужную сумму, — покачал головой Уоллкот. — Но способ есть. Могу подсказать.

— И как же? — спросил Дерек.

— Эскорт-агентство, — сказал мистер Уоллкот. — Ты парень красивый, клиенты будут. Мой племянник таким образом быстро заработал себе на отдельную квартиру. Если хочешь, могу дать их контакты.

Эскорт-агентство, значит. Считай, проституция. Нет, Дерек не был готов на такое.

— Нет, спасибо, — сухо ответил он.

— Как знаешь, — пожал плечами мистер Уоллкот. — Если что — мой номер у тебя есть. Если вдруг передумаешь — звони.

Дерек кивнул, и мистер Уоллкот наконец-то отошел от него. Дерек вздохнул с облегчением и вернулся к работе.

Похоже, у него началась черная полоса в жизни: сначала обвиняют в воровстве, потом предлагают почти-проституцию. Мироздание явно хотело наказать его за какие-то грехи.

Когда он вернулся домой, Лору мучил приступ кашля. Дерек поспешно налил ей воды, даже не разувшись, и сел рядом.

— Легкие болят, — растерянно пожаловалась Лора, откашлявшись.

Дерек крепко обнял ее — он не знал, как еще утешить. По-хорошему, ее снова надо было сводить к онкологу — хотя бы чтобы знать, не перешел ли рак в третью стадию, когда лечение будет уже более затруднительно. Но они так и не расплатились за первые анализы, а денег не было.

Лору снова затрясло в приступе, и у Дерека сжалось сердце. Нет, с врачом нельзя было медлить. Но где взять деньги?

С такой работой, как у него, их точно не заработаешь, а они нужны были быстро. И Дерек знал, где их достать, но для этого следовало наступить на горло гордости.

Что ему было важнее — здоровье Лоры или попранное чувство собственного достоинства?

Дерек поцеловал Лору в щеку и молча пошел в ванную. Включил воду и достал мобильник из кармана. Набрал номер, вздохнул и нажал вызов.

— Мистер Уоллкот, — сказал он, когда тот снял трубку, — это Дерек. Я бы хотел узнать контакты того агентства.

— Передумал? — со смешком спросил Уоллкот. — Вышлю их тебе смской.

На следующий день Дерек позвонил по скинутому ему номеру. Девушка с приятным голосом предложила ему приехать на собеседование.

У Дерека был выходной, в то время как у Лоры — очередная смена. Он знал, что Лора точно будет против такого заработка, и решил не ставить ее в известность.

Агентство располагалось в маленьком офисе. Собеседованием это назвать было сложно: ему почти не задавали вопросов, просто осмотрели со всех сторон. И, похоже, он понравился им, потому что в тот же день ему назначили фотосессию. Дерек, сжимая зубы, вытерпел, как его раздели в несколько рук, отфотографировали в полуголом виде и в костюме. На всех снимках он получился слишком мрачным, но фотограф сказал, что эта «звериная серьезность», как он выразился, Дереку к лицу.

Когда его отпустили, он вздохнул с облегчением и вернулся домой. А через два дня ему на электронную почту упал договор. Его приняли.

Теперь оставалось только ждать, когда же кто-нибудь соблазнится снимками и решит, что Дерек вполне подходит для сопровождения. Тот ни на что не надеялся: в его жизни все всегда шло через задницу, так что он бы не удивился, если бы фотки так и остались пылиться в агентстве без всякого внимания.

Может, оно и к лучшему — Дерек по-прежнему испытывал не восторг, а, скорее, отвращение к подобному виду заработка. Но деньги были важнее, так что свои чувства он старался игнорировать.

Однако через три дня — когда Дерек уже и думать забыл об эскорте — на экране телефона высветился номер Криса — менеджера, которого приставили к нему. Дерек поставил коробку с товаром, который как раз разгружал, на землю и принял вызов.

— Поздравляю с первым клиентом, мистер Хейл, — сказал Крис. — Мистер Стилински желает вас на благотворительный вечер. Оплата — четыреста долларов за час, ваши обязанности — сопровождение, интим в них не входит. Принимаете предложение?

— Да, — ответил Дерек. — Только у меня нет костюма.

— Это не проблема, — успокоил его Крис. — Подъедете завтра в Brooks Brothers на Мэддисон Авеню, скажете, что от мистера Стилински.

У этого Стилински, видимо, было полно денег, потому что Дерек смутно помнил, сколько стоят в этом магазине костюмы, и цены ошарашивали. Но это не его дело — считать чужие деньги. Главное, чтобы ему заплатили, а остальное его не касалось.

— Когда сам вечер? — спросил Дерек.

— Завтра в шесть. Будьте готовы.

На следующий день Дерек взял выходной и, отоспавшись, поехал на Мэддисон Авеню. Витрина магазина выглядела представительно, и ему даже как-то неловко было в него заходить в его-то кожаной куртке, майке и простых джинсах.

— Я от мистера Стилински, — сказал Дерек, осторожно прикрывая за собой дверь.

Девушка за стойкой приветливо улыбнулась ему и произнесла:

— Пройдите, пожалуйста, в третью примерочную. Мистер Стилински уже ждет вас.

Ну, вот он и познакомится со своим нанимателем. Дерек представлял, что это будет мужчина в возрасте, потому что кто еще мог вызвать эскорт? Но реальность оказалась совсем иной.

Хотя бы потому, что в третьей примерочной на стуле сидел Стайлз. Тот самый наглый пацан, который обвинил его в воровстве.

Первым порывом Дерека было выйти из примерочной и вернуться домой. Вторым — выругаться вслух. Он не сделал ни того, ни другого, а только сжал зубы, глядя на Стайлза с неприязнью.

— Привет, — как-то неловко произнес тот. — Вижу, ты рад меня видеть.

— Очень, — с сарказмом ответил Дерек.

Стайлз поправил и без того ровно завязанный галстук, будто не знал, куда деть руки. Открыл рот, закрыл и уставился на Дерека.

— Давай оставим обиды в прошлом, — сказал он. — Я мог бы извиниться, но…

— Мне не нужны твои извинения, — процедил Дерек сквозь зубы, перебивая.

— Об этом я и говорил, — вздохнул Стайлз. — Чувак, ты выглядишь как самый настоящий мексиканский бандит. Кто угодно бы так подумал! — Дерек посмотрел на него мрачно, и Стайлз тут же поднял руки. — Ладно. Прости. Уже заткнулся. Пожалуйста, забудь, что я только что говорил.

Дерек презрительно фыркнул.

— Сейчас тебе подберут костюм и снимут мерки на следующий раз, — виновато произнес Стайлз.

Какой следующий раз. С этим бы справиться.

Дерек и правда не был уверен, что выдержит. Этот богатенький придурок внушал ему неприязнь, и, хоть Дерек и мог контролировать собственные эмоции, все равно опасался, что не сдержится. Но он уже согласился, так что выбора у него не оставалось.

Дверь примерочной хлопнула — вошел портной.

— Раздевайтесь, — доброжелательно улыбнулся он Дереку. — Мистер Стилински, подождете снаружи или здесь?

— Здесь, — ответил Стайлз, и Дерек скрипнул зубами.

Скинув с себя одежду, он выпрямился и замер, позволяя портному снять мерки. И не шевелился, только время от времени поглядывал в зеркало, к которому стоял боком. Дерек чувствовал пристальный взгляд, с которым смотрел на него Стайлз. Посмотрев на того, он увидел, как Стайлз чуть ли не сполз по стулу, приоткрыв рот в восхищении.

Дерек по праву мог гордиться своим телом, но подобное внимание было ему несколько неприятно. Скорее всего потому, что исходило от Стайлза.

— Я закончил, — сказал портной, сворачивая ленту. — Подождите немного, я принесу подходящий костюм.

Он вышел из примерочной, оставляя Дерека наедине со Стайлзом. Дерек глубоко вдохнул и перевел на того взгляд — он по-прежнему пялился на него.

— Выглядишь божественно, — выдохнул Стайлз, заметив его взгляд. — Серьезно, еще лучше, чем на фотографиях.

Дерек в ответ на это коротко хмыкнул и скрестил руки на груди.

— Не хмурься, — попросил Стайлз. — Я понимаю, что не нравлюсь тебе, но на этот вечер ты мой компаньон, и… я просто хочу, чтобы сегодня мы оба неплохо провели время. Если тебе будет легче, попробуй представить, что видишь меня впервые.

В голосе Стайлза были просящие нотки, и, хоть это и не разжалобило Дерека, он все-таки кивнул. В конце концов, теперь это была его работа, а свою работу Дерек привык выполнять хорошо.

Все прошло не так плохо, как Дереку представлялось.

Стайлз, правда, отпускал пошлые шуточки, но при этом вел себя вполне прилично. Не лапал, не приставал — просто держал Дерека рядом с собой, и только.

Осложнялось все тем, что Стайлз не знал никого на этом вечере, а потому львиную долю его болтовни приходилось слушать Дереку.

Как оказалось, Стайлз был восходящей звездой фэнтези-книжек. Он успел написать трилогию про оборотней, которая пользовалась небывалой популярностью, и именно поэтому его пригласили на этот вечер. Он переехал в Нью-Йорк из маленького городка в Калифорнии и, как он сам признавался, не привык к таким публичным мероприятиям, чувствуя себя во время них не в своей тарелке.

Потом Стайлз все-таки стал знакомиться с остальными гостями — после третьего бокала шампанского. Дерек заметил, что тот вел себя не совсем уверенно и прикрывал эту неуверенность чрезмерной веселостью.

Дереку же смешным не казалось ничего. Он выпил предложенный Стайлзом бокал шампанского, поел что-то на фуршете и чувствовал себя совершенно дискомфортно в этом дорогом костюме среди состоятельных людей. Стайлз представлял им Дерека своим компаньоном, но тому все равно казалось, что все знают, кто он и за какие деньги его купил этот засранец.

Время тянулось, будто резиновое. Дерек только и мечтал оказаться подальше от людей и думал, как там без него Лора. После примерки в магазине он отправил ей смс, что вернется поздно, и надеялся, что за время его отсутствия ничего не случится.

Наконец около десяти вечера Стайлз заявил, что ему надоело. Дерек только обрадовался.

Автомобиль ждал их на улице, и они забрались внутрь. Стайлз тут же улегся на сиденье, положив голову на колени Дереку, и закинул ногу на ногу.

Судя по всему, он был изрядно пьян — еще бы, если учесть, сколько бокалов шампанского он прикончил, пытаясь справиться с неуверенностью. Дерек вообще удивлялся, как до этого он держался на ногах; впрочем, когда они шли к машине, Стайлз едва ли не висел на нем.

Ехали в молчании — Стайлз, видимо, наболтался за вечер, а Дерек не испытывал желания вести беседы. Он смотрел в окно, время от времени опуская взгляд — Стайлз лежал, прикрыв глаза, и, похоже, дремал. Дерек и сам вымотался, но больше морально — ему больших трудов стоило давить из себя фальшивые улыбки.

Когда машина остановилась возле знакомого браунстоуна, Дерек тряхнул Стайлза за плечо. Тот открыл глаза и сфокусировал на нем пьяный взгляд. Ну да, вряд ли бы за такое время он проспался.

— Приехали, — коротко оповестил Дерек.

— Ага, — согласился Стайлз, не предпринимая ни малейшей попытки сесть.

Дерек тяжело вздохнул и помог ему подняться. Стайлз сел ровно, моргнул пару раз, словно пытался сообразить, что происходит.

Судя по всему, самому у него дойти не получится. Дерек, конечно, мог бы его бросить на произвол судьбы и позволить самостоятельно решать пьяные проблемы, но ему банально по-человечески стало жалко Стайлза.

Он вышел из машины, обошел ее и открыл дверь со стороны Стайлза, после чего выволок его из машины. Тот и правда едва держался на ногах — Дереку пришлось подхватить его, чтобы не упал. Видимо, его развезло в машине, несчастье это ходячее.

— Пойдем, — сказал Дерек, закидывая его руку себе на плечо. Помог подняться по ступенькам и замер перед закрытой дверью. — Ключи?

Стайлз принялся рыться в кармане, выудил ключи и попытался открыть дверь. Понимая, что если он будет делать это самостоятельно, то в дом они войдут нескоро, Дерек перехватил его руку, забрал ключи и сам вставил их в замочную скважину.

Войдя внутрь, Дерек повернул выключатель, и коридор озарило светом. Он покосился на Стайлза — тот прищурился, явно привыкший к темноте.

— Где спальня? — коротко спросил Дерек.

— На втором этаже, — пробормотал Стайлз.

Они преодолели лестницу. От Стайлза в этом помощи было мало, и Дерек подумал, что проще было бы донести его на руках. Найдя дверь в спальню — с третьего раза — он довел Стайлза до кровати и попытался его уложить.

Не вышло — тот с необычным для пьяного проворством обхватил Дерека за шею и попытался утянуть следом за собой.

— Стайлз, — терпеливо сказал Дерек, — отпусти меня.

— Зачем? — спросил тот.

Дерек опешил от такой постановки вопроса, но все же осторожно ответил:

— Мне нужно идти.

Стайлз только крепче уцепился за него.

— Останься, — попросил он. — Пожа-а-а-алуйста.

— Нет, — Дерек покачал головой.

— Ну, Дерек, — заканючил Стайлз, — ну, пожалуйста, останься.

— Нет, — твердо повторил Дерек, стараясь не замечать жалобный взгляд.

— Я заплачу тебе три тысячи долларов, — запинаясь, произнес Стайлз, — только останься. Тебе же несложно. Пожалуйста.

Тот просил с таким отчаянием, что у Дерека дрогнуло сердце. Он планировал оставить Стайлза в кровати и уйти, но сейчас его решимость пошатнулась. Кроме того, три тысячи долларов весьма помогли бы им с Лорой.

— Пожалуйста, — тихо повторил Стайлз.

И Дерек не выдержал — перестал сопротивляться и рухнул на кровать рядом со Стайлзом. Тот прижался к нему, довольно вздохнул, и Дерек осторожно приобнял его.

— Спи, — велел он.

Проснувшись, Дерек не сразу осознал, где находился. Понимание пришло, когда Стайлз дернулся под его рукой и пнул в голень.

Дерек потер ушибленную конечность и попытался высвободить руку. Но нет, Стайлз цеплялся за нее все так же крепко, как и когда только заснул. Выход был один — будить его.

— Эй, — позвал Дерек, — просыпайся.

— Еще пять минут, пап… — сонно пробормотал Стайлз и потерся щекой об подушку. Зрелище, конечно, было умилительное, но пора бы и честь знать.

— Вставай, Стайлз, — Дерек тряхнул его за плечо, и это возымело эффект — по крайней мере, Стайлз выпустил его руку и завозился, разворачиваясь.

— А ты… — произнес он, растерянно моргая, и тут же замолк. Видимо, не сразу вспомнил, как упрашивал Дерека остаться, но постепенно выудил это из памяти. Щеки Стайлза слегка порозовели — похоже, его несколько смутило собственное поведение и близость Дерека.

— Вспомнил? — спросил тот с усмешкой.

Стайлз кивнул.

— Ну, раз уж ты тут, — застенчиво начал он, — то, может быть, утренние обнимашки?

Дерек вздохнул и сгреб его в объятия — неискренние, но крепкие. Стайлз задушенно пискнул, но вырваться не попытался — наоборот, закинул руки Дереку на шею и прижался щекой к щеке. От слишком тесного контакта тому стало некомфортно, и он поспешно отпустил Стайлза.

— Давай деньги, и я пойду, — произнес Дерек. Получилось грубее, чем он планировал, но он всегда был слишком прямолинейным, что во многих случаях мешало.

Но Стайлз, похоже, совсем не обиделся. Вместо этого он приподнялся на локтях и спросил:

— Может, сперва позавтракаешь?

На кухне Стайлз включил кофемашину и подставил под нее две чашки. Потом достал из холодильника два фруктовых йогурта, поставил один перед Дереком и засунул хлеб в тостер.

Дерек машинально раскрыл упаковку и съел пару ложек. Для завтрака маловато, конечно, но выбирать не приходилось.

Стайлз вытащил уже готовые тосты, достал джем, сел напротив, толкнул Дереку тарелку с тостами и чашку с кофе и сделал глоток из своей, с любопытством глядя поверх нее. Такое пристальное внимание напрягало, и Дерек поспешил спрятать лицо за кофе.

Который, к слову, был самым божественным кофе из всех, что Дерек пил.

— Знаешь, — наконец сказал Стайлз, — я вообще-то не любитель всех этих пафосных вечеров. Будь моя воля, я бы избегал их всеми силами.

Дерек посмотрел на него и вздернул бровь.

— Но этот вечер мне понравился, — продолжил Стайлз, — по крайней мере, та его часть со сном. У меня уже больше года проблемы с ним, а тут я выспался — благодаря тебе. Ты шикарная подушка-обнимашка, серьезно, чувак.

Дерек хмыкнул и сделал глоток кофе.

— Поэтому у меня есть предложение, — сказал Стайлз, так и не дождавшись ответа.

— Какое? — настороженно спросил Дерек.

— Ты оставишь мне свой номер телефона, — продолжил Стайлз, — и я буду звать тебя на ночь. Оплата будет такая же. Не хочу связываться через агентство, да и тебе больше перепадет.

Три тысячи долларов в ночь за обычный сон. Дерек был бы дураком, откажись он от такого.

Однажды он читал в газете о студентке, которая зарабатывала на постельных обнимашках, но не думал, что окажется на ее месте.

— Записывай, — сказал он. Стайлз полез в карман за телефоном и едва не уронил его, а пока ловил, чуть не упал со стула. Это выглядело так забавно, что Дерек не смог сдержать усмешки.

Когда Стайлз снова сел ровно, Дерек продиктовал ему свой номер и поднялся со стула. Пора бы уже и уйти, но сначала — забрать деньги.

Стайлз, похоже, понял его без слов: хлопнул ладонями по столу и поднялся.

— Сейчас я принесу твои деньги, — сказал он. — До дома сам доберешься или тебе вызвать водителя?

— Сам, — ответил Дерек.

— Тогда допивай кофе и жди, — велел Стайлз, исчезая за дверью кухни.

Итак, возможно, у него появился постоянный крупный заработок. Доказательство лежало у него в кармане; впрочем, ненадолго: Дерек, вернувшись домой, забрал счет за биопсию и заплатил за него оставшиеся две тысячи.

Лора, конечно, спросит, за что он получил такие деньги, но у Дерека всегда были проблемы с воображением, чтобы придумать достойное оправдание. В результате он решил соврать ей про работу ночью в порту с двойной оплатой, хотя это, конечно, не то, чему стоило бы верить — такую большую сумму он бы не заработал даже там. Оставалось только надеяться, что Лора не станет лезть с вопросами.

И теперь, если Стайлз не передумает, появился шанс, что Дерек сможет отвести ее к нормальному специалисту, а не к тому, на кого хватает денег. А потом, возможно, получится накопить денег и на лечение.

Хорошо бы все было так.

Лора вернулась под вечер, уставшая и болезненно-бледная.

— Где ты был ночью? — первым делом спросила она. — Я пыталась тебе позвонить, но у тебя был выключен телефон. Хоть понимаешь, как я испугалась?

— Прости, — виновато сказал Дерек. — Он разрядился, а я работал.

— И где же? — прищурилась Лора. — И нельзя было хотя бы предупредить?

— Разгружал баржи, — соврал Дерек, как и планировал. — Я хотел тебе сказать, но замотался.

Лора тяжело вздохнула и чуть ли не рухнула на стул.

— Больше так не делай, — попросила она. — Я чуть было не начала обзванивать больницы. И почти подала заявление в полицию, но Хейден уговорила меня подождать.

Дереку стало стыдно. Лора испугалась за него, волновалась, а он в это время спокойно спал. И даже утром не догадался ей написать или позвонить.

— Но все же закончилось хорошо, — произнес он, не зная, кого утешает — себя или ее. — И теперь мы больше не должны за биопсию. Я все оплатил.

— Серьезно? — удивленно спросила Лора. — Что же ты разгружал, что заработал две тысячи долларов? Надеюсь, ты никуда не вляпался.

— Не волнуйся, — успокаивающе сказал Дерек. — Никакого криминала.

— Допустим, я тебе поверила, — с сомнением произнесла Лора. — Но если ты все же вляпался — оно того не стоит.

— Не вляпался я, — улыбнулся Дерек. — Все нормально.

— Надеюсь на это, — сказала Лора, — и на твою благоразумность.

Наверное, стоило придумать более правдоподобную ложь, но что теперь сделаешь. Дереку оставалось только надеяться, что Лора не накрутит себя и не придумает, к примеру, что он связался с наркобизнесом. Ей волнения были ни к чему — и так уже достаточно испугалась, подумав, что Дерек пропал.

Дерек не верил в свою удачу, но, похоже, она решила улыбнуться ему.

Потому что, несмотря на все его сомнения, Стайлз все-таки звонил ему. За прошедшую неделю он вызвал Дерека два раза, и оба раза не предпринимал ни малейшей попытки залезть ему в штаны, хотя с утра просыпался со стояком, который пытался скрыть.

Наблюдать за ним в такие моменты было забавно. Стайлз то прятал стояк одеялом, то старался все время поворачиваться к Дереку спиной, но неизменно прокалывался, и, когда понимал, что Дерек все видит, густо краснел. Тому только и оставалось, что ухмыляться.

Конечно, Стайлз был наглым богатеньким засранцем, но и в нем можно было найти что-то хорошее. Он любил поболтать перед сном, и Дерек с удивлением заметил, что он вовсе не зазнался из-за денег, а мыслил здраво и адекватно. Стайлз понимал, что не все можно купить, и, пожалуй, этим он был Дереку симпатичен. Кроме того, Стайлз умел стыдиться, хотя обычно эта черта отпадала у всех, кто смог заработать большие деньги. Он старался не возвращать разговор к тому случаю, когда перегнул палку с воровством, а если Дерек все же вскользь упоминал об этом, Стайлз прятал взгляд и едва заметно краснел. И это, пожалуй, было лучше всех извинений.

Спустя три недели у Дерека накопилась достаточная сумма, чтобы провести Лоре повторную диагностику.

Более того, теперь он получал круглую сумму постоянно. И если все продолжится в том же духе, можно будет попытаться уговорить Лору отдать большую часть смен и разгрузить себя. Пусть Лора и говорила, что все в порядке, Дерек прекрасно видел, насколько она уставала и как такой ритм жизни плохо влияет на нее.

Ему удалось заставить Лору взять отпуск, во время которого он и повел ее в небольшую частную клинику на диагностику. Она должна была продлиться пять дней — со всеми анализами и процедурами. Проследив, чтобы Лора устроилась более-менее комфортно, Дерек заранее оплатил ей и стационар, и саму диагностику. Оставалось только ждать.

Из эскорт-агентства больше не звонили — видимо, Стайлз был единственным, кто купился на мрачную внешность Дерека. С одной стороны, жаль — дополнительный заработок не повредил бы, а с другой — и слава богу, потому что после первого вечера в качестве эскорта Дерек не был уверен, что выдержит подобное еще раз.

Пять дней тянулись медленно. Днем Дерек ездил к Лоре, а ночью либо лежал без сна в их маленькой квартире, либо приезжал к Стайлзу. Удивительно, но рядом с ним заснуть получалось — несмотря на все беспокойства и волнения.

Из-за них Дерек стал еще менее разговорчив, чем обычно. Стайлз, похоже, заметил его состояние и особо не надоедал, сведя разговоры к минимуму, а обнимашки — к максимуму.

В какой-то степени Дерек привык к нему. Он больше не испытывал всепоглощающего чувства дискомфорта, когда Стайлз льнул к нему, наоборот — становилось даже как-то спокойнее. Стайлз словно одним своим присутствием отгонял тревоги, и, хоть Дерек и продолжал нервничать из-за Лоры, ему становилось немного легче.

За день до выписки Лоры Стайлз снова позвал его к себе, но в этот раз Дерек приехал на два часа раньше оговоренного времени. Нервы были на пределе, а Стайлз действовал на него как успокоительное.

— Будешь ужинать? — спросил тот, открыв дверь и, похоже, ничуть не удивившись. — Я заказал пиццу, должна скоро приехать.

Дерек мотнул головой и вошел, когда Стайлз посторонился. Разулся, снял куртку, аккуратно повесил ее на вешалку и посмотрел на Стайлза, который внимательно наблюдал за ним.

— Пойдем в кабинет, — сказал тот. — Я как раз вносил правки.

Дерек поднялся следом за ним на второй этаж и устроился в кресле. Стайлз сел за стол, взлохматил волосы и принялся быстро набирать текст на ноутбуке, время от времени поднимая взгляд на Дерека.

— Между прочим, — произнес он, — ты дал мне пару замечательных идей для главного героя.

— Оборотня? — уточнил Дерек. Он уже начал читать его трилогию, и писал Стайлз действительно хорошо.

— Ага, — кивнул Стайлз. — Так он получился более живым. Мой редактор был в восторге. Так что ты — отличная муза.

Дерек хмыкнул — похоже, он поднялся на ступень в карьерной лестнице. Лора бы посмеялась, если бы знала об этом.

Пока Стайлз печатал, Дерек дочитывал первую книгу в телефоне. Сюжет действительно был интересен даже для него, далекого от фэнтези, и он уже не удивлялся, как Стайлз смог получить такие гонорары.

Так прошло два часа. Дерек заметил, что, периодически поднимая на него взгляд, Стайлз словно бы что-то хотел спросить, но передумывал. Это немного действовало на нервы, а Дерек и так был взвинчен.

— Спрашивай, — наконец произнес он, когда Стайлз снова посмотрел на него.

Тот перестал печатать и подложил ладонь под подбородок, глядя поверх экрана — видимо, формулировал вопрос. Дерек терпеливо ждал — а что ему еще оставалось?

— На что ты тратишь деньги, которые я тебе даю? — наконец спросил Стайлз. — У меня есть пара вариантов, и один из них — наркотики, а я бы не хотел этому способствовать.

— Не на наркотики, — уклончиво ответил Дерек.

— А на что? — продолжил допытываться Стайлз. — Остальные варианты не лучше.

Дерек хотел было спросить, какая ему разница, но промолчал. Вполне логично, что Стайлз хотел знать, куда уходят его деньги, и, наверное, стоило ответить ему правду, чтобы денежный поток не прекратился. Стайлз ведь вполне мог прожить без обнимашек, если ему придет в голову перестать пользоваться услугами Дерека, а вот он сам без постоянного крупного заработка — нет. Но говорить о Лоре иррационально не хотелось.

— У меня сестра больна раком, — все-таки признался он.

— Оу, — сказал Стайлз. — Я… сочувствую. Я могу как-то помочь?

— Нет, — произнес Дерек. — Мы сами справимся.

Стайлз закусил губу, глядя на него с беспокойством, после чего захлопнул ноутбук.

— Пошли, — сказал он. — Думаю, тебе понадобится лечебная порция обнимашек. И огромная вкусная пицца.

Лежа на кровати Стайлза, с ним под рукой, Дерек все никак не мог заснуть. Стоило ему закрыть глаза, как в голову приходили беспокойные мысли. Вдруг болезнь Лоры перешла в стадию, когда излечение невозможно? Вдруг врачи скажут, что ей недолго осталось? Или что лечение следует начать сейчас, а у них на это пока нет денег?

Стайлз завозился под его рукой и развернулся лицом к нему.

— Бессонница? — спросил он.

— Да, — коротко ответил Дерек.

Стайлз вздохнул и прижался к нему теснее, обнимая.

— Я понимаю, что ты чувствуешь, — тихо сказал он. — Сам был весь на иголках, когда отца после аварии повезли в больницу. Ужасное состояние подвешенности, когда вроде бы и надо что-то сделать, но не можешь. Потому что все зависит уже не от тебя.

— Авария? — переспросил Дерек.

— Ага, — невесело произнес Стайлз. — У патрульной машины отказали тормоза, и она на полном ходу врезалась в фуру. Папу доставили в больницу с тяжелыми травмами, а через два дня он умер.

Даже в темноте по лицу Стайлза было видно, как больно ему об этом говорить. Дерек не знал, что сказать в ответ, как утешить, поэтому просто покрепче обнял его.

— Я ведь именно из-за этого стал писать как сумасшедший, — признался Стайлз. — Идеи давно были, но выдать что-то серьезное все никак не получалось. А после смерти отца я сутками писал, лишь бы не осознавать, что остался один.

Дерек погладил его по спине. Он прекрасно понимал, что чувствовал Стайлз, и представлял, как ему было тяжело.

— В общем, я надеюсь, что с твоей сестрой все будет по-другому, — неуклюже закончил Стайлз.

А ведь он был прав. Все могло быть гораздо хуже, чем сейчас. Пока у Лоры был шанс выкарабкаться, и Дерек не собирался его упускать.

Расставшись со Стайлзом утром, Дерек тут же поехал в клинику.

Лора бодрилась, хотя было видно, что она нервничает. Дерек тоже не находил себе места от беспокойства, и к тому моменту, как их принял врач, они были изрядно на взводе.

Прогнозы оказались неутешительными — рак развивался, хоть и не перешел на третью стадию. Но шанс вылечиться был, вопрос стоял только в деньгах. Которых у них пока не было. И это существенно портило всю картину.

— Ничего, — сказала Лора, когда они вышли из кабинета. — Как-нибудь продержусь.

Дерек приобнял ее за плечи и поцеловал в висок. Они справятся.

Должны справиться.

Дерек уже привык к тому, что Стайлз вызывал его два раза в неделю, но в очередной раз он почему-то не позвонил. И на следующий день тоже.

Вероятнее всего, Дерек ему надоел, но как же это было не вовремя. Дереку сейчас нужны были деньги и заработок, а он этого лишился — именно в тот момент, когда надо было копить Лоре на лечение.

Он успел запаниковать, и к страху за Лору примешивалось и беспокойство за Стайлза. Вдруг с ним что-то случилось? Он уже раздумывал, а не поехать ли к нему и выяснить точно, все ли в порядке, как Лоре позвонили с незнакомого номера. Она взяла трубку, садясь рядом с Дереком на диван. Динамик у нее всегда звучал громко, так что он прекрасно слышал, что ей говорят.

— Мисс Хейл, добрый день, — сказали по ту сторону провода. — Вас беспокоят из мемориального онкологического центра имени Слоуна-Кеттеринга.

Дерек вздернул бровь — когда он искал Лоре подходящего врача, читал упоминания об этом центре. Он считался лучшим в Нью-Йорке, но за лечение в нем просили баснословных денег, которые он бы накопил в лучшем случае через полгода.

— Я слушаю, — ответила Лора настороженно.

— Мы хотели бы пригласить вас на обследование, — продолжил приятный голос.

— Я проходила диагностику недавно, — сказала Лора.

— Это еще лучше, — заверил голос. — Не могли вы подъехать к нам вместе с анализами? Мы подберем вам лечение исходя из них.

— Сколько это будет стоить? — спросила Лора. — Я не уверена, что смогу оплатить лечение у вас.

— Об этом не волнуйтесь, — сказали ей. — Ваше лечение будет оплачено анонимным доброжелателем. Сумма за обследование нам уже поступила, но если у вас есть результаты диагностики, то эти деньги будут учитываться в стоимости лечения.

Дерек догадывался, что за анонимный доброжелатель это был. Значит, Стайлз не вызывал его, потому что занимался оплатой лечения Лоры. Вот тебе и наглый богатенький ублюдок.

Нет, конечно, велика была вероятность, что Дерека заставят отрабатывать немалую сумму денег какими-нибудь неприятными способами, но он за это время уже успел немного изучить Стайлза, и, хотя тот действительно был выводящим из себя засранцем, он все же казался… хорошим. Дерек не знал, чего ему больше хотелось — врезать ему хорошенько за то, что лез не в свое дело, или от души поблагодарить.

«Соглашайся», — одними губами сказал он Лоре.

Та вздернула брови, явно удивленная тем, что ей сообщили Но все-таки произнесла:

— Хорошо. Когда мне лучше подъехать?

— Завтра в одиннадцать утра у нас есть окно, — сказали в трубке. — Будем ждать вас.

— Договорились, — ответила Лора.

— Тогда до свидания, — пожелали ей и повесили трубку.

Лора положила телефон на диван и развернулась к Дереку всем корпусом.

— Что-то подсказывает мне, — произнесла она, — что ты в этом замешан. Ничего не хочешь мне рассказать? Что за анонимный доброжелатель? С кем ты связался? Ночуешь дома через раз, сумел быстро заработать на диагностику… Дерек, ты явно не договариваешь.

— Не волнуйся, — ответил тот. — Все в рамках закона. Я не распространяю наркотики и не связывался с криминалом. Просто прими это как данность.

— Не могу, — нахмурилась Лора. — Это же крупные суммы, Дерек! Такие, какие нам и не снились! Как ты собираешься их отрабатывать? Лучше расскажи сестре, во что ты вляпался, и мы вместе подумаем, как все разрулить.

Судя по всему, Лора не собиралась от него отставать, пока он не расскажет правду. Дерек вздохнул и взял ее ладони в свои.

— Я зарабатываю на обнимашках, — сказал он. — Сплю с одним пареньком, а он платит мне за это деньги. Большие. Так и накопил.

Лора закусила губу.

— Медвежонок, — произнесла она, — а ты не…

— Я с ним не трахаюсь, — перебил Дерек, догадываясь, что она хотела спросить. — Просто сплю, а ему, видимо, некуда девать деньги. В прошлый раз я рассказал ему, что у тебя рак, а он, судя по всему, решил помочь нам. Придурок редкостный, но хороший парень. Никаких извращений от меня не потребует.

— Уверен в этом? — с сомнением спросила Лора.

— Да, — кивнул Дерек.

— Ну, ладно, — сказала Лора. — Остается только надеяться, что он не передумает тебя финансировать.

— Я тоже на это надеюсь, — улыбнулся Дерек.

— Какой он? — спросила Лора. — Расскажешь?

И Дерек неожиданно для себя начал рассказывать о Стайлзе: о том, как тот пишет книги, о приятных мелочах, которые тот делал, о том, какой он порой несуразный и неуклюжий, о его болтовне и о том, что он не всегда умел вовремя заткнуться. И продолжал улыбаться, как дурак, вспоминая все это.

— Все с тобой понятно, — улыбнулась Лора, когда Дерек закончил.

На следующий день, предварительно узнав на сайте, что требовалось с собой брать, Дерек собрал Лору и помог ей доехать до центра.

В квартире без нее было одиноко. Взгляд то и дело останавливался то на заправленной кровати, то на помытой кружке, стоявшей на раковине. Тишину не нарушали приступы кашля и звонкий голос Лоры, и это угнетало.

Дерек не привык жить один. После пожара они с Лорой держались друг за друга и всегда были вместе. Дерек был уверен, что Лора испытывала то же самое. И, как и он, утешала себя тем, что это их вынужденное одиночество — только во благо.

В центре сказали, что прогнозы на лечение хорошие, несмотря на запущенность болезни. Это уже радовало, и Дерек наконец-то воспрял духом.

Промаявшись в одиночестве почти всю оставшуюся часть дня, он решил пройтись и подышать вечерним воздухом, но стоило ему только накинуть куртку, как в дверь позвонили.

Он никого не ждал, но, тем не менее, пошел открывать дверь. Посмотрев в глазок, Дерек с удивлением понял, что это Стайлз пожаловал к нему. Тот прятал руки в карманах красной худи и то и дело закусывал губу, словно нервничал. Но откуда Стайлз узнал, где Дерек живет? Впрочем, подумав, он решил, что с его деньгами это не составило бы труда.

— Привет, — сказал Дерек, открыв дверь.

— Привет, — эхом отозвался Стайлз. — Ты куда-то собирался? Я не вовремя?

— Зачем ты пришел? — спросил Дерек вместо того, чтобы ответить на его вопросы.

Стайлз вытащил руку из кармана и почесал затылок. Дерек терпеливо ждал, скрестив руки на груди.

— Хотел узнать, все ли в порядке, — наконец сказал Стайлз — с сомнением, будто сам не верил в такую причину.

— Ты мог позвонить, — ответил на это Дерек.

— Мог, — согласился Стайлз, — но хотел убедиться в этом на собственном опыте.

Дерек недоверчиво хмыкнул.

— Ну, ладно, — сказал Стайлз. — Допустим, я просто соскучился и подумал, что теперь, когда у тебя отпала необходимость быть подушкой-обнимашкой, ты откажешься ко мне приехать. И решил, что сам загляну к тебе. Хотя бы на пару минут. Так сойдет?

— Я бы приехал, — спокойно произнес Дерек. — В знак благодарности.

— Да? — расстроенно спросил Стайлз.

— Да, — кивнул Дерек и отступил на шаг. — Заходи, раз уж пришел.

Стайлз натянуто улыбнулся и шагнул в квартиру, закрывая за собой дверь. Скинул кеды за задники и замер, с любопытством оглядываясь.

— Пойдем на кухню, — сказал Дерек. Стайлз зашагал следом за ним и сел на стул. — Пиво или кола?

— Кола, — ответил Стайлз.

Дерек достал две банки и поставил одну перед ним. Стайлз открыл ее и сделал пару жадных глотков, и Дерек невольно засмотрелся, как дергается у него кадык при каждом. Мотнул головой, отвлекая себя, и молча сжал пальцы на своей банке.

Стайлзу явно было неуютно здесь — еще бы, он наверняка привык к обилию вещей в своем браунстоуне. У Дерека с Лорой же все было скромно, если не сказать бедно.

Молчание затянулось. Дерек не особо любил разговоры, а Стайлз, похоже, не знал, что сказать, и тишина его угнетала. Он завозился на стуле, согнул ногу, ставя ее на стул и опираясь о колено подбородком, открыл пару раз рот, собираясь что-то сказать, и тут же закрывал его, сталкиваясь с изучающим взглядом Дерека.

— Ну… — наконец неуверенно произнес Стайлз. — Как твоя сестра?

— В порядке, — коротко ответил Дерек.

— А ты сам? — спросил Стайлз.

— Тоже.

— Тогда, — отчаянно произнес он, — прежде чем ты выставишь меня за дверь за бестактные вопросы…

— Оставайся, — перебил Дерек. — По телевизору как раз идет марафон Индианы Джонса.

Стайлз закусил губу и уточнил:

— На всю ночь?

— Да, — с усмешкой кивнул Дерек.

Стайлз едва ли не засветился от радости. Как мало ему надо для счастья.

Они заснули на диване под пледом на середине четвертого фильма. Проснувшись утром, Дерек обнаружил, что Стайлз почти полностью лежал на нем, и в бедро упиралось что-то твердое.

Это не удивляло — Дерек за все время их совместного сна привык к утренним стоякам Стайлза. Однако он впервые проснулся с желанием что-то с этим сделать. И дело было не только в благодарности.

Дерек только сейчас осознал, что и дальше хочет просыпаться со Стайлзом в своих объятиях. Он прошел все стадии от тихой злости и раздражения до симпатии. Стайлз нравился ему, и дело было не только в том, что благодаря ему Лора смогла получить высококлассное лечение. Стайлз был милым, забавным, совершенно очаровательным, чересчур болтливым, немного неуклюжим, и все это складывалось в картину, которая Дереку и приглянулась.

Поэтому он не видел ничего зазорного в том, чтобы дать им то, чего они оба хотят. У него и у самого стояло от теплого тела сверху и дыхания в область шеи.

Дерек осторожно обнял Стайлза и перевернулся вместе с ним. Теперь тот лежал под ним, смешно раскрыв рот. Дерек, поддавшись порыву, легко дотронулся губами до уголка рта и сел на пятки, проводя пальцами по обнаженной груди — Стайлз не взял с собой пижаму и спал в трусах.

Тот громко вздохнул и приоткрыл один глаз. Дерек положил ему руки на бедра, оказываясь большими пальцами близко к члену, и улыбнулся.

— Доброе утро, — мягко произнес он.

— Доброе, — на автомате отозвался Стайлз и зашарил руками по дивану в поисках пледа — наверняка, чтобы прикрыть стояк. Дерек поймал эти руки и завел их ему за голову, прижимая к дивану и нависая над Стайлзом.

— Оу, — сказал тот и шумно сглотнул. Он был еще сонным, но в глазах от этих нехитрых действий у него уже плескалось возбуждение.

Дерек коснулся губами шеи Стайлза и слегка прикусил кожу. Тот рвано выдохнул и дернул руками, но Дерек держал крепко. Прижимаясь к Стайлзу теснее, он потерся об его стояк своим сквозь ткань, продолжая покрывать шею легкими укусами.

Стайлз от этого едва слышно всхлипнул и вскинул бедра. Он немного дрожал, его вело под Дереком, и тот от такой отдачи испытывал едва ли не большее удовольствие, чем Стайлз. В последний раз куснув его за шею, Дерек оторвался от нее и окинул его взглядом.

Стайлз раскраснелся и прикрыл глаза. Он всем телом тянулся к Дереку, и тот снова проехался членом по члену, после чего отпустил его руки, стянул с него белье и обнажился сам.

— Дерек, — позвал Стайлз, — пожалуйста…

Тот потянул его на себя за плечи, заставляя усесться к нему на колени. Стайлз понятливо прижался ближе, скрещивая пятки за спиной Дерека и упираясь лбом ему в лоб. Дерек провел одной ладонью по его спине, сплевывая на вторую и смыкая ее на их членах, тесно прижатых друг к другу.

Стайлз закинул руки ему на шею, приоткрыл рот и неровно дышал, опустив ресницы. Дерек двигал рукой, обводил головку Стайлза большим пальцем, размазывая предэякулят. Стайлз тихо всхлипывал, а на очередном движении вскинул голову и полез целоваться.

Дерек положил ладонь ему на основание шеи и слегка сжал, прикусил губу Стайлза и по-хозяйски толкнулся в его рот языком. Тот разомкнул губы, поддавшись, и рвано дышал в поцелуй.

Наконец Стайлз глухо застонал Дереку в рот и кончил, забрызгивая спермой его и свой животы. Дерек провел рукой еще пару раз, догоняя его, и зашелся вдохом на яркой точке оргазма.

Стайлз поднял на него темные от удовольствия глаза и быстро, словно боялся, что не успеет, чмокнул его в кончик носа. Дерек хмыкнул и аккуратно уложил Стайлза на диван, наваливаясь сверху.

— Ох, — сказал Стайлз, — мечты, похоже, сбываются.

— Так ты о совместной дрочке мечтал? — ухмыльнулся Дерек.

— Вообще-то я мечтал о том, чтобы ты вставил свой крепкий член мне в задницу, но для начала тоже неплохо, — ответил Стайлз и тут же испуганно встрепенулся: — Или это один-единственный раз, и Стайлз больше не познает радостей секса с Дереком?

— Познает, — успокоил его Дерек, — если перестанет говорить о себе в третьем лице.

Стайлз закивал, словно боялся, что он передумает. Помялся немного и нерешительно спросил:

— А… сколько я тебе теперь должен?

Улыбка сошла с лица Дерека. Он нахмурился и посмотрел на Стайлза таким взглядом, что тот тут же поднял руки, словно сдавался.

— Понял, — сказал он. — Опять бестактный вопрос. Я очень часто задаю бестактные вопросы, извини. Я совсем не хотел тебя обидеть. Просто подумал…

— Я это сделал не ради денег, — перебил его Дерек, понимая, что Стайлз сейчас долго будет рассыпаться в извинениях и оправдываться. — И не ради Лоры, если ты думаешь, что я так выражал свою благодарность.

— То есть, я тебе нравлюсь? — недоверчиво спросил Стайлз.

— Да, — кивнул Дерек. — И я совсем не против «вставить свой крепкий член тебе в задницу».

Стайлз было обрадованно улыбнулся, но тут же нахмурился и поник. Выражение лица у него было как у несчастного щенка, и Дерек провел ладонями по его плечам.

— Что на этот раз такое? — спросил он.

Стайлз опустил взгляд, стараясь не смотреть Дереку в глаза, и произнес:

— Я должен тебе кое в чем признаться. Только не уверен, что ты после этого не выставишь меня за дверь.

Вот тебе и раз. Когда и что он, интересно, успел натворить? Дерек насторожился.

— Ты признайся, а там посмотрим, — сказал он.

Стайлз закусил губу, и, все так же не глядя на него, молчал с минуту. Дерек терпеливо ждал.

— Давай, — подбодрил он Стайлза. Тот кинул на него отчаянный взгляд, и тут же снова отвел его.

— Ну, в общем, — сказал Стайлз, — никакого эскорт-агентства не было.

— То есть? — спросил Дерек, предчувствуя что-то нехорошее.

— Я не знаю, что на меня нашло, когда я обвинил тебя в воровстве, — запинаясь, начал Стайлз. — Мне уже после отъезда вашей бригады стало стыдно. Я прокручивал эту историю в голове и боялся, как бы такое обвинение не помешало тебе в работе. Я отправил своего менеджера узнать, все ли у тебя в порядке. Он поговорил с твоим начальником — тот тебя хвалил и говорил, что с такими темпами работы ты скоро себя в могилу сведешь. Рассказал о том, что у тебя проблемы в семье, и поэтому тебе очень нужны деньги. И я решил помочь — чтобы моя совесть была чиста. Я знал, что просто так ты деньги не возьмешь, но ничего, кроме дурацкой аферы с эскорт-агентством придумать не смог. Крис — мой менеджер — помог уладить все детали. Я думал, одного вечера тебе вполне хватит, но все вышло из-под контроля, — Стайлз сглотнул и продолжил: — Я и сам не заметил, как втянулся в эти обнимашки. И… как влюбился.

Стайлз замолк и посмотрел на Дерека с отчаянием в глазах. Тот молчал, обдумывая его слова. Да уж, вот как оно было на самом деле. Дерек помнил, как первые несколько дней после найма на эту фальшивую работу корил себя. А оказалось, его обманули. Более того — впутали в то, на что он от хорошей жизни не пошел бы.

Дерек сел и потер лицо руками. Стайлз тоже принял вертикальное положение, скрестив ноги, и Дерек чувствовал его внимательный взгляд. Судя по всему, им обоим было не по себе.

Может быть, в какой-то степени ложь во благо — это хорошо, но не в этом случае.

— Мне надо подумать, — наконец отрывисто произнес Дерек.

— Окей, — печально сказал Стайлз. — Понял. Дверь сам найду.

Дерек не смотрел на него, пока он вытирался салфетками и одевался. Лишь когда Стайлз ушел, захлопнув за собой дверь, он поднялся и пошел в душ.

В голове было до омерзения пусто.

Продолжение в комментариях.

@темы: АУ, Фик, Коллаж, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, Миди, Реверс 2015-2016, NC-17, Слэш

---

Всем доброго вечера!

[Dragon with grey eyes]

Хотелось бы сказать спасибо всем артерам и авторам, что пришли на этот реверс. Спасибо вам, без вас бы ничего не вышло.
Спасибо тем артерам и авторам, что выкладывали работу в срок, и относились ко всему серьезно, с вами очень приятно иметь дело.
Спасибо читателям, которые своими комментариями радовали наших творцов.
Спасибо всем за этот реверс, да вышел он намного более бедным на работы, но качество работ не упало, это самое главное.
Артеры что приходят каждый реверс)) Я вас жду в следующем реверсе... ))
Короче, забирайте свои работы народ, и приходите снова!
Всего вам самого хорошего!

@темы: Организационное, Реверс 2015-2016

---

"Когда искры летят", shoutbee & B|ack Mamba

[B|ack Mamba]

Заявка №4
Название: Когда искры летят
Автор: LunaCanisLupus_22
Артер:  shoutbee
Переводчик:  B|ack Mamba
Бета:  helenn-bol
Альфа-ридер:  Nadalz
Оригинал: When sparks fly
Пейринг: Дерек/Стайлз
Рейтинг: NC-17
Размер: 17 тыс.

Саммари: Получив новую работу, Стайлз переезжает в Нью-Йорк и находит квартиру в не совсем обычном доме.

Предупреждения: magic!AU, Стайлз!искра

Примечание 1: Фик переводился к арту, а не к заявке, поэтому совершенно ей не соответствует.

Примечание 2: Когда только начиналась работа над переводом, в оригинале эта история была отмечена как законченная и состояла из первого фика и сиквела к нему, которые автор опубликовал одним массивом на АО3. В январе автор решил дописать еще несколько сиквелов и добавить их как главы. Здесь перевод именно первой истории.

Скачать: .RTF

Когда Стайлз прошел первое собеседование в «Собрании магов», то в последнюю очередь он думал о том, что придется паковать вещи и переезжать в другой конец страны. Если честно, он был настолько ослеплен тем, что получил работу своей мечты, что любые потенциальные последствия оного события казались столь незначительными, что с таким же успехом могли бы быть белым шумом.

И только когда подписал контракт, обязуясь в течение двух лет верно служить своим магическим собратьям, которыми являлись друиды, ведьмы, колдуны, алхимики и один симпатичный крутой шаман, то он осознал, что да, нужно собираться и паковать вещи и переезжать в другой конец чертовой страны.

Не поймите его неверно. Это не проблема. Он всегда легко приспосабливался, а в «Собрании магов» не служило искры уже несколько столетий, поэтому Стайлз понимал, какая это честь и заодно признание его умений. Меньшее, что он мог сделать: воспользоваться накопленными бонусными милями и перевезти искрометного себя в главный офис компании, чтобы продолжать применять упомянутые умения, особенно учитывая обещанную довольно высокую зарплату. Настоящая проблема заключалась в том, что главный офис находился в Нью-Йорке.

Но, эй, как же Нью-Йорк может стать проблемой? Это же город, который никогда не спит. Да это точно Вальхалла для парня, состоящего на пятьдесят процентов из магии, на двадцать процентов из СДВГ и на оставшиеся тридцать из дополнительной безграничной энергии, которой нельзя дать определения или рационально объяснить. Он и Нью-Йорк – этот как союз, заключенный на небесах.

Обычно все было бы так. Только наряду с тем фактом, что Нью-Йорк никогда не спит, среди избранных он еще известен как город, в котором проживает большое количество людей со странностями. Но не в привычном понимании эксцентричности типа «когда-то я был миллиардером, но сейчас я ношу штаны задом наперед и смущаю разговорами случайных незнакомцев». Нет-нет.

А со странностями сверхъестественными. В том смысле, что Нью-Йорк буквально переполнен сверхъестественными существами. Либо дружелюбными, либо не очень. Самое интересное: не очень дружелюбные – это обычно те, которые тебя съедят.

А есть такие, которые не относятся ни к одной категории, принадлежа к редкой породе сверхъестественного – противоестественно неразборчивой и столь же притягательной. Вот таких ему действительно следовало остерегаться.

Ладно, Стайлз был искрой. Он знал, как справиться с любым монстром, которому вдруг захочется отведать кусочек его самого, иначе бы не получил такую работу. Но предательский голос на краю сознания жалко вздохнул от этой идеи и поинтересовался, а стоит ли вообще сопротивляться. Потому что в отличие от своих будущих коллег, искры выделяли магические метки, подобно феромонам манящие к себе всех сверхъестественных созданий. Один залп магической эссенции как звонок на обед. Что подтверждала нехватка действующих искр.

Естественный отбор в лучшем виде.

Только он не нежная фиалка. И личная безопасность – последнее, о чем он думал. Он немного беспокоился за магглов, которых мог бы подвергнуть опасности, окажись те рядом. Например, в многоквартирном доме.

Поэтому Стайлз просмотрел объявления в сети и нашел несколько мест, где риск для людей был бы не так высок. Он вылетел на выходные в Нью-Йорк и принялся за поиски квартиры.

Первое место оказалось неудачным. Оно принадлежало козлоподобному человеку, и хотя Стайлз никого не дискриминировал, такую грань отчаянья он еще не переступил. Поэтому довольно легко отказался от этого варианта. Следующее объявление подали двое соквартирантов-перевертышей. И хотя они выглядели довольно дружелюбными, Стайлз достоверно знал: когда с едой плохо, они едят всех в непосредственной близости. Особенно искр в самом соку, у которых вся жизнь впереди. Перед уходом он оградил себя защитными чарами, чтобы они не смогли скопировать его форму. На всякий случай.

К пятой попытке он начал терять надежду подешевле заселиться в Нью-Йорке. Но потом хорошенько присмотрелся к новому месту, и его настроение быстро переменилось.

Находилось оно в Бруклине: очень старый четырехэтажный дом из бурого песчаника, построенный примерно в девятнадцатом веке. Здание реставрировали, поэтому оно сохранилось в довольно хорошем состоянии, но не успел Стайлз даже дойти до ступенек, как у него стало покалывать в пальцах.

Значит, и магически это пристойное место. Он уже подпевал себе под нос, радуясь хорошей энергии, волнами омывающей его. Искры не могли позволить себе быть слишком разборчивыми, когда речь заходила о положительных флюидах, и Стайлз уже купился с потрохами, едва поднялся по нескольким ступенькам к входной двери.

Женщина, с которой он говорил по телефону, пояснила, что сначала необходимо получить личное одобрение, и тогда квартира достанется ему, но Стайлз был более чем готов помочь себе на собеседовании чарами, чтобы заполучить ее. Он определенно хотел жить в этом мистическом доме из бурого песчаника. Ситуация стала еще интереснее, когда он ощутил гостеприимный магический импульс, и дверь открылась до того, как он успел постучать. Фойе пустовало, что он уже почувствовал, но он все равно вошел внутрь, от удивления разинув рот, задирая голову к верхней площадке винтовой лестницы.

– Ты кто такой? – раздался сердитый женский голос, по мрамору застучали каблучки, направляясь к нему.

Стайлз ощутил толчок знакомой энергии, узнавая в ней телефонную собеседницу со слегка раздраженным голосом.

– Лидия, верно? – усмехнувшись, припомнил он, протягивая руку для пожатия. – Стайлз Стилински. Мы говорили по телефону.

Лидия с прищуром посмотрела на протянутую руку, и когда он ее не опустил, пальцами обхватила его кисть. Ему даже не потребовалось слышать равномерный гул, чтобы понять, что она банши. Стайлз знал это просто по звучанию ее голоса. Она выглядела явно устрашающе, но он все равно не мог сдержать улыбки.

Приподняв бровь, Лидия отпустила его руку.
– Как ты сюда попал?

Он пожал плечами.
– А, это. Ваш дом меня впустил.

Дом весело скрипнул в ответ на ее недовольно нахмуренные брови.
– Колдун? – предположила она с таким видом, словно с каждой минутой все меньше и меньше доверяла ему. Но что Стайлз мог поделать, если он нравился старой магии?

– Искра, – уточнил он, и она немного расслабилась.

– Давай я покажу тебе свободную квартиру, – решила она, посчитав его меньшей угрозой.

Сверхъестественное сообщество в основном видело в искрах слабаков и вероятный корм для монстров. Сравнение с колдуном, как обычно, не в его пользу, слегка задело Стайлза, но если так он получит квартиру, то поправлять ее вовсе не в его интересах. Лидия повела его вверх по лестнице на последний этаж.

– Так чем ты занимаешься? – поинтересовался он, решив поддержать разговор и по меньшей мере произвести впечатление потенциально дружелюбного соседа. По телефону Лидия упоминала, что квартира сдается на четвертом этаже.

Она повернулась, чтобы презрительно посмотреть на него, выразительно тряхнув волосами.
– Я кричу, – пояснила она, словно Стайлз просто дурачок.

Стайлз фыркнул, хотя и покраснел под ее грозным взглядом, сулящим всяческие кары.
– Нет, я знаю, я имел в виду профессионально?

– Я адвокат в «Паранормал партнерз», – произнесла Лидия тоном, положившим конец разговору одним фатальным ударом.

Стайлз решил, что тишина безопаснее, учитывая его склонность неуемно болтать. Когда они добрались до квартиры 4В, он лишь слегка запыхался. Лидия потянулась открыть дверь, но не успела: та сама отомкнулась и широко распахнулась. Стайлзу пришлось поджать губы, чтобы не усмехнуться в ответ на явную симпатию, которую проявлял к нему дом. Он не имел ничего против столь откровенного фаворитизма, совсем ничего.

Лидия с досадой что-то прошипела себе под нос, но Стайлз заметил, как она бросила обеспокоенный взгляд на дверь в конце коридора под номером 4D. По правилам вежливости считалось некрасиво пользоваться магией, чтобы проверить чужую квартиру, но после такого поведения Лидии Стайлз не справился с любопытством. Он лишь бегло осмотрелся, словно мягко и осторожно прикоснулся, но квартира оказалась пустой. Ни человека, ни сверхъестественного существа. Но не настолько пустой, чтобы он не ощутил мощной остаточной энергии, притаившейся за дверью. Там явно жил кто-то важный в иерархии сверхъестественного.

Могущественный.

Стайлз последовал за Лидией в квартиру, потому что да, он был уже настолько уверен в этом выборе. В квартире имелись пристойная кухня и спальня с очень красивым видом на городской пейзаж и примыкающей к ней ванной комнатой. От прошлых съемщиков не осталось никакого негатива. По крайней мере не в гостиной. Он ощутил что-то не совсем хорошее, исходящее из спальни, но…

Это можно исправить. Все казалось намного круче, чем он только мог представить. Он жаждал узнать от Лидии, в чем подвох.

– Не буду врать, для меня квартира идеальная. Арендная плата нормальная, классный район и обстановка. Я с радостью подпишу договор об аренде, если прошел проверку.

Лидия вывела его обратно в коридор, потом попыталась запереть квартиру, но ключ не проворачивался, потому что дом не давал ей этого сделать. Вздохнув, она сдалась. Стайлз ухмыльнулся. Лидия недовольно на него посмотрела, словно это его вина.
– Тебе не интересно, кто остальные постояльцы?

Пожав плечами, Стайлз быстро обернулся вокруг своей оси, широко разведя руки в стороны.
– Нет нужды. У вас тут целая стая оборотней. Эмиссар-друид в 1А, охотница и банши в 2А, близнецы-беты в 2С, наемница в 3А, койот-оборотень в 3В, две беты в 3С, канима и человек в 3D, бета и беременная кицунэ в 4А, еще одна бета в 4С и альфа в 4D. Остальные люди.

Лидия удивленно моргнула.
– И ты узнал все это, просто покрутившись? – пораженно спросила она. – Кстати, у тебя из пальцев искры летят.

Стайлз рассмеялся и тряхнул руками. Голубые искры зашипели и потухли. У него такое происходило, когда он нервничал или испытывал сильные эмоции.
– Все это я узнал из нашего телефонного разговора, – слегка самодовольно уточнил он.

Лидия изумленно распахнула глаза, а потом сложила на груди руки.
– Послушай, я буду откровенной. С последним жильцом у нас не сложилось, и мне не хотелось бы сдавать квартиру в наем без одобрения альфы. Именно ему принадлежит здание.

– Я бы никогда не причинил вреда вашей стае, – спокойно произнес Стайлз. – Я просто хочу жить в месте, где обычные люди не пострадают, когда в дверь постучит сверхъестественное.

Лидия нахмурилась.
– Ты магнит, да? Почему ты решил, что мы позволим подвергать себя опасности?

– Во-первых, мы намного прочнее людей, а во-вторых… – он махнул рукой в сторону 4D, ощущая нарастающее напряжение за дверью. Та распахнулась и в их сторону по полу заскользила небольшая стопка бумаг, а потом ударилась о туфли-лодочки Лидии. Лидия склонила голову набок, чтобы прочитать текст, и быстро сообразила, что это договор аренды уже с причудливой подписью владельца здания. Хм. Проблема решена.

– Хорошо, я поняла, – повысила голос Лидия и наклонилась, чтобы поднять листы.

Даже при наличии очевидного подтверждения Стайлз никогда бы не подумал, что разумный дом окажется таким услужливым. Ему удалось подсмотреть подпись.
– Кто такой Дерек Хейл? – полюбопытствовал он.

Она сунула бумаги в его протянутые руки. Договор оказался тяжелее, чем Стайлз предполагал. Хотя обычно с документами в сверхъестественном мире так и было. Более высокий риск смерти означал большее количество слов, чтобы все предусмотреть. Он не сомневался, что этот договор Лидия составляла лично.

– Поставив здесь свою подпись, ты как бы неофициально признаешь главенство Дерека Хейла. Если не согласишься стать частью стаи, это место не для тебя.

Условие не особо его беспокоило. Стая также означала защиту, но и у Стайлза нашлось бы, что им предложить. Он никогда не предпочитал только брать, отдавая с радостью. И ничего не имел против взаимной выгоды для обеих сторон.

К тому же, ему пока не доводилось быть частью стаи или братства. Возможно, подобный опыт пойдет ему на пользу.

Жизнь искры иногда протекала довольно одиноко. Поэтому он просто пожал плечами.

– У меня нет… – едва успел он произнести, как внизу открылась дверь и ему в голову ударила прилетевшая ручка. – Э… спасибо, – в некоторой растерянности он потер лоб и подписал договор. Дом судорожно вдохнул, и пара окон распахнулась, когда он удовлетворенно выдохнул.

Лидия выглядела одновременно терзаемой подозрениями и впечатленной такой реакцией.
– Ты что, подкупил здание?

Стайлз вновь пожал плечами и дразняще стряхнул воображаемые искры с кончиков пальцев.
– Это все мое природное обаяние.

Ему совсем не польстило, что и Лидия, и дом фыркнули в ответ.

Стайлз вернулся неделю спустя с чемоданом, набитым таким количеством одежды, что он с трудом пронес его в аэропорту. Пришлось даже зачаровать чемодан, чтобы тот вмещал больше, не превышая лимита. Остальные вещи доставят позже.

Лидия не позаботилась дать ему ключ, и, когда парадная дверь самостоятельно перед ним открылась, Стайлз порадовался, что ключ ему особо не нужен. Учитывая приличное количество ступенек впереди, он решил, что небольшие чары много энергии не отнимут. Лучше так, чем тащить чемодан на четвертый этаж.

Он поднял чемодан в воздух, чтобы тот парил сверху, пока он идет. Внутри все пело от удовольствия – он впервые воспользовался магией с момента приезда в Нью-Йорк, и казалось, дом довольно загудел.

– Да, да, только не привыкай, – пробормотал он зданию и начал подниматься.

Он дошел до четвертого этажа, никого не встретив, хотя ощущал, как соседи перемещаются по своим квартирам. К его удивлению, дверь не открылась, когда он взялся за ручку, поэтому он остался стоять у 4В, размышляя, что дом пытается ему показать. Лучше бы дом не ждал какого-нибудь магического пароля.

– Чувак, в чем дело?

Стало понятно, чего хотел дом, когда широко распахнулась дверь 4D.

У Стайлза отвисла челюсть.

Его захлестнула энергия владельца дома, заставляя кровь стучать в ушах, когда гора мышц двинулась в его сторону. Мощная жизненная сила оборотня ошеломляла – Стайлз впервые столкнулся с альфой. Беты и омеги никогда так отчетливо не фонили, как парень перед ним. Стайлз ничего не мог поделать: его магия вспыхнула в ответ.

Особенно учитывая, что альфа выглядел до боли великолепно. Стайлз оказался так удивлен, что забыл про висящий над ним чемодан. Чары схлопнулись. У него не оставалось времени схватить его руками или магией, и Стайлз напрягся, понимая, что удара не избежать, но тут альфа протянул крепкие обвитые венами руки и подхватил чемодан, словно тот ничего не весил.

Стайлз ошарашено уставился на него. Парень двинул покрытой идеальной щетиной челюстью в явном раздражении.
– Ты кто? – спросил он безо всякой вежливости, ставя чемодан Стайлза на пол.

Стайлз был не очень против такого обращения, потому что ему открылся определенно притягательный вид на задницу альфы, когда тот наклонился. А стоило тому выпрямиться и сложить мускулистые руки на груди, Стайлз подумал, что хенли сейчас лопнет по швам. Ожидание, написанное на лице альфы, напомнило, что ему задали вопрос. И если Стайлз хотел произвести хорошее впечатление, то, наверное, ему стоило начать отвечать.

– Что? – наконец произнес он, вспомнив, что на самом деле говорит на английском. Его магия с удовольствием разлилась по всему дому, как последствие реакции на силу альфы, и ему потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в себя.

– Колдун, ты кто? – добивался ответа альфа. Похоже, еще немного и он перейдет от применения слов к грубой силе.

В его голосе слышалась чистая ненависть. Стайлз тоже начал закипать. Значит, предвзятый?
– Во-первых, я искра, так что, здоровяк, уясни для себя правильную классификацию. И я Стайлз Стилински. Всего неделя как подписал договор на эту квартиру.

Теперь альфа в открытую сердито на него смотрел.
– Ничего подобного.

В этот момент дом решил открыть дверь в 4В, словно доказывая ошибочность его слов. Ха! Хмурый волк остался с носом. Стайлз наклонил голову набок и, одарив его самодовольной ухмылкой, вошел внутрь. По взмаху руки за ним по воздуху поплыл чемодан, а альфа выругался. Наверно, от удивления.

Звук шагов позади дал понять, что альфа не отстал.
– Я даже не подписывал никакого договора, – раздраженно заявил он.

Стайлз вовсе не собирался пояснять, что здание это уже за него сделало, поэтому просто пожал плечами и опустил чемодан на пол в гостиной. Мебель в договор не входила, поэтому он слегка удивился, увидев диван. В комнате отдавались гулом остатки негативных импульсов от чего-то, что он не мог разобрать. Но судя по тому, как оно тянулось и закручивалось вокруг альфы, Стайлз предположил, что тот имел к этому самое непосредственное отношение. Неделю назад оно точно не было таким сильным.

– Кто-то умер здесь, да? – озвучил догадку Стайлз, глубоко вздохнув.

Альфа напрягся, но осязаемую неловкость нарушила открывшаяся в спальню дверь. Заинтересовавшись, Стайлз глянул в дверной проем на кровать, раздумывая, что дом пытается ему сказать. В спальне убили девушку?

– Когда ты успел завезти кровать? – спросил альфа с изумлением и яростью во взгляде.

Стайлз выгнул бровь, с каждой секундой погружаясь во все большее замешательство.
– Э… я не привозил? – с вопросительной интонацией ответил он.

– Да прекрати ты наконец! – рявкнул альфа, у Стайлза на кончиках пальцев затрещали защитные искры, и в этот момент он сообразил, что оборотень кричит на дом, который, наверное, и предоставил Стайлзу мебель. Разве не щедрый поступок? Вопрос лишь в том, где он вообще ее достал? В «Bed Bath & Beyond»*? Стайлз был готов поспорить, что именно там.

Здание слегка затряслось в ответ на угрозу, но даже Стайлз понимал, что оно смеется над альфой, а вовсе не раскаивается. Магический дом со склонностью к неповиновению казался огоньком, от которого мог разгореться большой пожар. Хорошо, что Стайлз не претендовал на тихую жизнь, когда она касалась сверхъестественного. Если такое вообще возможно.

– Послушай, Дерек Хейл… да? Я могу называть тебя Дерек?

– Нет.

– Хорошо, Дерек, – продолжил он, не обращая внимания на грубость. – Я уже приехал и оплатил аренду за первый месяц. Также я могу очистить эту комнату и помочь тебе обезопасить твою стаю, установив защитные чары на здание. Так что в моем присутствии здесь одни плюсы.

Дерек еще больше нахмурил брови.
– Я тебе не доверяю. Ты должен уйти.

И потом он направился к Стайлзу, будто намереваясь ухватить того за запястье, закинуть себе на плечо и лично выставить вон. Но едва Дерек сдвинулся с места, что-то хлопнуло и невидимая сила отшвырнула его назад. Его ботинки заскрежетали по деревянному полу, и внезапно он, с убийственным выражением лица, очутился в фойе, а потом дверь захлопнулась прямо перед его носом. Стайлза кинуло в жар от такой встречи, но годы рядом с бабушкой научили его манерам.

– Было приятно познакомиться! – крикнул он в закрытую дверь, уже с нежностью поглаживая стену. «Хороший дом», – беззвучно произнес он, потому что иначе Дерек бы его услышал.

Стайлз принялся быстро распаковывать вещи, потому что в понедельник ему на работу и явиться голышом он не может. И только услышав, как хлопнула дверь в квартиру Дерека, он решил, что выходить безопасно. Он шатался по Бруклину, наслаждаясь ночной жизнью города, пока высматривал ближайший рынок. Прогулка получилась приятной, и за ним увязались всего два оборотня, больше заинтересовавшихся его запахом, нежели вкусом внутренностей.

Оказавшись на рынке, Стайлз дал своим ощущениям привести себя к нужному месту, которое его не разочаровало. Он попал в подвал какого-то старика, продавшего ему нужные ингредиенты по довольно хорошей цене, как для гоблина. Заодно Стайлз купил себе ужин, потому что настроения готовить не было, да и холодильник был пуст. Он возвращался домой, доедая остатки буррито и ощущая себя весьма довольным жизнью.

В таком настроении устанавливать защитные чары на дом - это как праздник. Особенно, если дом так идет навстречу. Сотворив сразу в холле защитную смесь, он положил ее в ящик для писем и послушал, как она растворилась в здании, словно ее всосало по желобу. Она даст дому больше силы, когда потребуется прочувствовать и не дать пройти нежелательным или недоброжелательным гостям. Таким образом сверхъестественные подонки точно сюда не проникнут.

Оконные стекла благодарно зазвенели, и Стайлз игриво стукнул кулаком о ручку парадной двери, когда проходил мимо. Они точно бро. Он был уверен, что этот дом всегда прикроет ему спину.

Когда он поднимался по лестнице, то заметил Лидию, стоящую в дверном проеме квартиры 2А. Симпатичная брюнетка выглядывала из-за нее, положив подбородок ей на плечо и обняв одной рукой за талию.
– Как все прошло с Дереком?

– Настолько хорошо, насколько могло. Он пытался выставить меня, но дом выкинул его из квартиры.

Брюнетка удивленно округлила глаза.
– Дом его выкинул? Правда?

Стайлз кивнул, сообразив, что фаворитизм не в привычках этого дома. Особенно учитывая, что он всего дважды побывал внутри. А Дереку чертово здание в буквальном смысле принадлежало.

– Что ты только что сделал с домом? – поинтересовалась Лидия, приподнимая бокал с вином.

Стайлз усмехнулся.
– Просто подпитал энергетически.

Он протянул симпатичной брюнетке руку.
– Хей, ты, должно быть, охотница Лидии. Я Стайлз.

Девушка мягко улыбнулась.
– Я Эллисон. Ты реально встряхнул это место. Я никогда не видела, чтобы дому настолько кто-то понравился, не считая Дерека.

Стайлз скромно пожал плечами.
– Я чрезвычайно милый, – пояснил он, потом протянул ей баночку своего чая, которую обычно носил с собой. Эллисон с любопытством взяла ее. – Завари этот чай, он поможет тебе с кошмарами.

Элиссон с силой сжала банку, перестав улыбаться, а Лидия зашипела, сделав движение, чтобы втолкнуть свою девушку обратно в квартиру.

– Эй, эй, я не хотел ничего плохого, – поспешил заверить он, видя их недоверие. – Просто искры более чувствительны к такому. Считайте это добрососедским подарком.

– Эм… спасибо, Стайлз, – выдавила Эллисон и осторожно открыла крышку, оценить запах. – Страстоцвет и лаванда?

Впечатленный Стайлз кивнул, а Лидия наклонилась, чтобы тоже понюхать.
– Ты знаешь свое дело.

– Я же охотница, – пожала плечами та.

– Я все равно приятно поражен – ответил он, потом переложил сумки, полные трав, из одной руки в другую и, дружески махнув им, продолжил подниматься по лестнице.

– Эй, Стайлз, – крикнула Лидия, и он остановился на ступеньке, – приходи к нам на ужин завтра вечером.

Это мало походило на приглашение, но Стайлз с радостью подчинялся приказам, когда этого хотел.
– Конечно. Я зайду после работы.

Когда он дошел до четвертого этажа, то начал по-настоящему пропитываться светлой энергией, обволакивающей дом. Он знал, что принял верное решение. По его ощущениям, здесь не было ни одного жильца, с кем Стайлз окажется не в ладах. Почти невозможно конфликтовать в таком счастливом месте. За исключением, наверное, Дерека. Но Стайлз над этим поработает.

Только вот что-то его донимало на задворках сознания. Что-то такое, что почти случилось. Словно промежуток между чем-то. И он полагал, что это как-то связано с его спальней в 4В и умершей там девушкой.

Дом не распахнул дверь перед ним, как раньше, поэтому Стайлз принялся терпеливо ждать, раздумывая, что происходит.

– Хей, давай, – попросил он, когда не последовало никакого ответа, – я думал, мы бро.

Ничего не произошло. Вот тебе и бро. Дом тихо хмыкнул, а потом дверь открылась.

В 4D.

Именно в тот момент, когда Дерек проходил мимо в одном полотенце, повязанном на бедрах. Стайлз видел каждую отдельную капельку воды, покрывающую мощную грудь.

У Стайлза отвисла челюсть. Он почует, если у Стайлза встанет? Насколько далеко ему нужно стоять, чтобы оказаться в безопасной зоне? Явно не настолько далеко. Стайлз тихо выдохнул, и Дерек резко повернулся в его сторону, будто почуял кровь в воде. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, а потом Стайлз запаниковал, что его уличили, и попытался открыть дверь, прикладывая больше усилий, чем требовалось. Та, конечно, не поддалась.

Когда он глянул в ту сторону, Дерек пребывал в ярости, у него слегка покраснели уши, и Стайлз всей душой пожелал, чтобы дверь перестала играть в такие жестокие игры. Дерек прошествовал к своей двери, можно было разглядеть, как двигаются под кожей крепкие мышцы. У Стайлза пересохло во рту. Как же несправедливо. Дерек горяч, как солнце. Магия Стайлза трепетала в присутствии энергии альфы, заполнившей пространство.

– Может, ты прекратишь? – рявкнул Дерек в пустоту, и если бы здание могло ответить, то комментарии бы звучали самые язвительные.

Потом он попытался захлопнуть дверь. Учитывая то, как вздулись мышцы на руках, Дерек не шутил, но дверь не сдвинулась ни на дюйм. Магия против физической силы. Стайлз подумал, что, скорее, он сорвет ее с петель, но так ничего и не добьется.

Стайлз не сдержался, правда. Невозможно спокойно смотреть, как альфа испытывает трудности с тем, что касается физической силы. Он засмеялся до того, как сообразил, насколько это опасно, и не сумел сразу подавить смех. Неудивительно, что искры долго не живут. Потому что идиоты.

– Что, колдун, тебе смешно? – взвыл Дерек, оставляя дверь в покое и направляясь к нему.

Наконец, здание почувствовало опасность и впустило его в квартиру. Но его инстинкт самосохранения оказался не так силен, как у предположительно неживого создания.
– Во второй раз напоминаю, чувак, что я искра, – выдал Стайлз, закатывая глаза. – И да, не буду врать, довольно весело смотреть, как дом показывает, кто здесь главный.

Дерек остановился прямо перед ним, гневно раздувая крылья носа, и прорычал:
– Правда? У тебя получится лучше?

Чистое самолюбие толкнуло его на то, чтобы подойти к 4D показать Дереку, как это делается. И, возможно, потому что энергия альфы дразнила его собственную. Получалось почти откровенное долбаное соревнование между их энергиями. Он подождал, пока Дерек зайдет внутрь, чтобы с удовольствием хлопнуть дверью прямо за ним.

Сложив руки на обнаженной груди, Дерек ждал, когда Стайлз в прямом смысле начнет творить волшебство. Фыркнув при виде сомнения на его лице, Стайлз переступил через порог и взялся за ручку.

Магия, удерживавшая дверь на месте, мгновенно рассеялась, и Стайлз насладился возгласом удивления Дерека, но тут дверь вырвалась из его хватки и захлопнулась. А потом щелкнула. Запирая его в квартире Дерека. С практически обнаженным Дереком.

Боже.

Он тихо застонал, а Дерек вздохнул и двинулся из гостиной.
– Устраивайся поудобней. Ждать, возможно, придется долго.

И потом прикрыл дверь в спальню, чтобы, вероятно, одеться, оставляя Стайлза в одиночестве. Стайлз еще раз пихнул дверь, затем ласково обратился к дому, уговаривая передумать, но тот не шевельнулся.

Что ж, ладно. У него найдется, чем заняться. Со вздохом Стайлз прошел на кухню и начал искать кастрюлю.

Только закипела вода, и основные ингредиенты были нарезаны, как вошел Дерек. К сожалению, полностью одетый.
– Я не имел в виду насколько поудобней, – сказал удивленный Дерек. – Какого дьявола ты делаешь?

– Мне нужна капля твоей крови, – вместо приветствия ответил Стайлз, не отрывая взгляда от кастрюли и закидывая туда первые травы.

– И зачем мне это?

Стайлз постарался говорить терпеливо. Зелье готовилось очень чувствительное. Если пропустить нужный момент, придется начинать все сначала.
– Потому что, чтобы очистить спальню, где умерла та девушка, мне нужна связь с тем, что вызвало негативную энергию. А ее остатки напрямую связаны с твоей жизненной энергией, поэтому, чтобы восстановить баланс, мне нужна одна капля.

Дерек прищурился, но спорить не стал, а вдруг выпустил когти и проколол палец. На кончике собралась кровь, и ранка затянулась.

– Сейчас? – уточнил он, уже протягивая руку к зелью.

Стайлз остановил его осторожным, но сильным потоком воздуха, и Дерек удивленно застыл на месте, к чему-то принюхиваясь.
– Подожди секунду, – приказал Стайлз, добавляя последний ингредиент. – О’кей, давай.

Лишь немного поколебавшись, Дерек простер руку над кастрюлей, предоставляя капле упасть. Вода тотчас изменила цвет с фиолетового на золотистый, и Стайлз снял ее с плиты и перелил в емкость, довольный своей работой. Выглядевший заинтересованным Дерек глубоко вдохнул.

– Чем пахнет? – поинтересовался Стайлз, который очень хотел узнать, что сможет уловить чувствительный нос альфы.

– Лесом, – ответил Дерек, зажмурившись и довольно застонав, отчего у Стайлза что-то сжалось внутри. – Лугом. Солнцем.

Дерек резко отпрянул, стараясь выглядеть равнодушным, но Стайлз почти кожей чувствовал его интерес. Его губы растянулись в улыбке.

– Колдун, ты только что использовал магию? – поинтересовался Дерек, и Стайлз удивленно моргнул, пораженный тем, что тот это понял. Он воспользовался каплей стихийной магии, чтобы отвести от зелья руку Дерека. Обычно такое никто не замечал.

– Воздух трещит, когда ты магичешь, – пояснил Дерек. – На вкус как молния.

– Хм, не знал, что это имеет вкус. Приму к сведению.

В этот момент дом решил открыть дверь Дерека. Стайлз обрадовался, подхватил зелье и оставшиеся травы и направился прямиком к выходу, пока есть возможность. Он не сообразил, что Дерек идет следом, пока в его квартире негативная энергия не загудела громче в присутствии альфы. Точно связующее звено для плохих флюидов.

Отмахнувшись от этого, Стайлз вошел в спальню, обмакнул пальцы в золотистую воду, сосредотачиваясь на хороших ощущениях покоя и умиротворенности. При прикосновении вода превратилась в шелковистый порошок, который он насыпал в каждый угол, уже замечая заполняющую комнату легкость по мере того, как пыльца растворялась.

Закончив, Стайлз с наслаждением потянулся и ощутил, как здание выдохнуло с благодарным скрипом половиц.

– У тебя получилось, – произнес Дерек слегка удивленным тоном, что весьма оскорбительно показывало степень его веры в умения Стайлза.

– Что ты сделал?.. Убил эту девушку? – шутливо поинтересовался Стайлз.

– Да.

Стайлз побледнел в ответ на такое откровенное заявление. Дерек казался никак не обеспокоенным его реакцией, так что он либо был психопатом, либо считал свои действия оправданными. Но мимолетное ощущение вины, прокатившееся по языку Стайлза, говорило об ином. Еще он чувствовал доброту Дерека, спрятанную глубоко под его несокрушимой силой и поведением альфа-самца. По мнению Стайлза, в нем отсутствовала настоящая злоба, которую требовалось бы остерегаться.

– Она была в твоей стае?

Дерек поморщился.
– Могла бы быть, не откройся ее настоящая сущность.

Значит, Дерек чуть не подарил ей укус. Он сумел избежать крупных неприятностей, если она являлась паршивой овцой, что было очень близко к истине, судя по энергетике, оставшейся после ее смерти. Коварное зло.
– И кем она оказалась? – поинтересовался Стайлз, начиная думать, что недоверие Дерека могло объясняться не только личными причинами, как он полагал вначале. – Ведьмой? Суккубом?

Дерек отвернулся, его плечи напряглись.
– Монстром.

Очень расплывчато. «Хорошее» объяснение. Возможно, по этому поводу у Эллисон кошмары? Дерек ушел до того, как Стайлз успел спросить. История становилась все более запутанной.

После он быстро принял душ и забрался в кровать. Дом даже застелил ее для него, простыни и все прочее. Стайлз лениво размышлял о прошедшем интересном вечере, о споре с Дереком, прикрытым одним небольшим полотенцем, и вдруг понял, что возбужден. До боли.

Он оглядел спальню, пытаясь прочувствовать постороннее магическое присутствие, подтверждающее, что дом наблюдает за ним. Оказалось немного неудобно дрочить, если дом мог выкинуть фортель и начать открывать двери. Будто в ответ, дом услужливо распахнул окно и захлопнул дверь спальни, чтобы запах спермы не так сильно ощущался. Ага, это не особо вдохновляло.

Потребовалась огромная сила воли, чтобы не коснуться члена, но Стайлз до сих пор не удостоверился, что дом не играет с ним.

Постепенно возбуждение ушло, и он поклялся себе наверстать упущенное завтра в душе.

Стайлз опаздывал на десять минут на работу в первый же день. Если честно, он остановился по пути, чтобы помочь беременной кицунэ донести покупки до ее квартиры на четвертом этаже. Она жила в 4А, вежливо представилась Кирой, и, видя ее тяжелую ношу, ему совесть не позволила пройти мимо.

Кира оказалась невероятно милой и дружелюбной. Они разговорились, поднимаясь по ступенькам, и в результате он пообещал присоединиться к ней и ее мужу Скотту на ужине во вторник.

Но да, десятиминутное опоздание.

Ничего страшного. «Собрание магов» не имело строгих порядков, но Стайлз полагал, что первое впечатление важно, поэтому придумал идиотское оправдание, что заблудился, и долго извинялся, пока его вели к рабочему месту. По долгу службы ему придется иметь дело с множеством неверно сработавших чар, давать консультации и советы. И так как его магия позволяла интуитивно разбираться с вещами, которые довольно тяжело объяснить словами, именно такими и будет большинство достающихся ему дел. На офисе стояла приличная защита, поэтому он мог пользоваться магией в полную силу, не боясь привлечь опасных и голодных сверхъестественных существ.

За этими занятиями длинный день пролетел незаметно. К вечеру он чувствовал удовлетворение собой. На выходе он даже стукнулся кулаками с шаманом – в обеденный перерыв они пришли к единому мнению о том, как бесполезны души в мире духов. По существу духи – это случайные незнакомцы, у которых ты спрашиваешь направление, когда заблудился, и которые знают, что ты заблудился, но все равно указывают неверное направление. Поэтому да, определенно бесполезны.

От головного офиса пешком было недалеко до его квартиры, поэтому когда он добрался домой, темнота только недавно вытеснила солнце. Он поднялся на свой этаж, ласково постучал в дверь, которую дом сразу открыл, и решил немного освежиться. Побрызгался дезодорантом, надел чистую рубашку и сменил узкие туфли на более удобную обувь. И только тогда заметил, что появилось больше мебели вместе с его остальными пожитками. Потому что все коробки стояли распакованные.

Нахмурившись, Стайлз прошелся по комнате, пытаясь определить, не пропало ли чего-нибудь, даже чуть-чуть воспользовался магией, чтобы ускорить процесс. В основном все оказалось на месте, только дом проявил немного своеволия в том, куда что положить. Наверное, придется привыкать к такому, пусть это и странно.

Только вот лубрикант и игрушки исчезли.

Покраснев от мысли, что дом может просто кинуть ими в него в какой-нибудь неподходящий момент, как это произошло с ручкой, или, что еще хуже, представив, как кто-то чужой рылся в его вещах, Стайлз направился к Дереку. Дверь невинно распахнулась как раз, когда Дерек проходил мимо, обнаженный по пояс. Спина блестела от пота, наверное, Дерек только что закончил нелегкую тренировку.

Дерек застыл, ощутив открывшуюся дверь, и развернулся к нему.

– Ты трогал мои вещи? – спросил Стайлз, стараясь не повышать голоса.

– Колдун, у тебя с пальцев срываются искры.

Стайлз закатил глаза, но встряхнул руками.
– Я же искра, помнишь? Так вот, мои вещи оказались распакованными, и кое-чего не хватает.

Дерек беспечно пожал плечами.
– Дом иногда такое делает. Берет себе. Просто попроси это обратно. Дом, – позвал он, – верни…

– Нет! – с такой силой запротестовал Стайлз, что лампочки моргнули. Дерек удивленно посмотрел на него, а потом предвкушающе усмехнулся.

– Что он взял? – промурлыкал он, наклоняясь так близко, что Стайлз оказался почти прижат к его голому торсу. – Твое порно?

Господи, он пах слишком хорошо. Есть в жизни справедливость?

– Дерек, – раздался женский голос. В гостиную вошла девушка, выглядящая такой же роскошно потной, как и Дерек. О, дому явно следовало лучше выбирать время, когда открывать двери. Стайлз совсем не хотел мешать. – Ты решил напасть на нашего прелестного соседа? Я думала, что у тебя манеры получше, дикий ты зверь.

Так, Стайлз определенно оскорбился. Он довольно сильный чувак, о’кей? В альтернативной реальности он бы даже посоперничал с этой богиней за внимание альфы. Прелестный – это точно не про него.

Но Дерек не отпрянул, и ситуация стала еще более напряженной. Воздух едва не искрил от сдерживаемой энергии – ощущалось почти как электричество. Ему действительно стоило обуздывать свою магию в присутствии альфы, потому что сейчас она только еще больше расходилась.

– Кора, не сейчас.

Стайлза словно ударили под дых. Теперь он не только испытывал волнение и смущение. Им на смену пришла злость.
– Неважно. Ты явно занят.

На этот раз именно Стайлз захлопнул дверь прямо перед носом Дерека. Половицы недовольно скрипели под его ногами, что он с легкостью проигнорировал. Все еще рассерженный, Стайлз спустился к Лидии и Эллисон в 2А. В кои-то веки ему пришлось постучать в дверь, как воспитанному человеку, ведь та наконец-то не открылась автоматически.

Значит, дом все же понимал, где границы частной жизни. Стайлза это определенно радовало. Ему открыла Эллисон и жестом пригласила внутрь.
– Привет, Стайлз. Как прошел твой первый день?

– Очень насыщенно. Мне пришлось помогать парню распечатывать пятую точку.

– Зачем он вообще использовал такое заклинание? – поинтересовалась Лидия с кухни.

Эллисон предложила ему бокал вина, который он с благодарностью принял и устроился напротив кухонной стойки.
– Думаю, праздное любопытство не туда его завело.

Эллсион фыркнула и рассмеялась.
– Кстати, спасибо за чай, – прошептала она, когда Лидия начала раскладывать еду по тарелкам. Пахло изумительно. У Стайлза потекли слюнки. – Он действительно помог.

Стайлз кивнул.
– Я рад.

Лидия направила его в сторону столовой, и он наконец заметил, насколько большая у них квартира.
– Вы подкупили дом? – предположил он, удивленно рассматривая внушительное помещение.

Лидия поставила тарелки на стол.
– Нет. Когда мы въехали, квартира была уже такая. Иногда дом самостоятельно меняется. В большинстве случаев, если квартира освобождается, она исчезает.

Стайлз выронил вилку.
– Комнаты пропадают? Куда?

Эллисон пожала плечами.
– Дерек не совсем уверен, но полагает, что не обходится без параллельной реальности.

Стайлз хмыкнул. Интересно. И довольно верная догадка для альфы, который пытался делать вид, что не желает иметь ничего общего с магией.

– Твоя квартира пропала примерно на полгода, – припомнила Лидия и глотнула вина. – Она появилась тринадцатого.

Стайлз покрутил дату в уме, чувствуя в ней что-то важное. А потом чуть не упал со стула.
– В этот день я начал искать квартиру в интернете!

Лидия прищурилась.
– Дом самостоятельно дал объявление. Мы не собирались отдавать ее внаем. Дом даже выбрал день, когда Дерек был занят, чтобы тот не мог вмешаться.

Стайлз ощетинился при упоминании Дерека, от этих эмоций заволновалась магия, но он сумел успокоиться.
– А что Дерек вообще имеет против магии?

Лидия бросила тревожный взгляд на Эллисон, но та решительно посмотрела на Стайлза, расправив плечи.
– В твоей квартире жила моя тетя. Они с Дереком встречались, но она слишком стремилась все контролировать. Ей не понравилось, что Дерек уделял столько внимания Кире, та только забеременела… знаешь, эти альфы с инстинктами защитника. Так что она попыталась убить ребенка.

Стайлз охнул. Каким надо быть больным человеком, чтобы захотеть причинить зло беременной женщине и ее ребенку?

– Магией, – продолжила Эллисон. – По профессии она была охотницей, как я и мой отец. Она знала, что к ребенку, которого охраняют Скотт и Дерек, физически никак не подобраться. Поэтому наняла в помощь колдунов.

Тогда неудивительно, что они не доверяют магии. Господи.

– Что произошло? – уточнил он, достоверно зная, что дитя Киры, с которой он познакомился утром, живо и здорово.

– Дом узнал, – коротко пояснила Лидия. – Колдуны не ожидали сопротивления, поэтому растерялись, когда он изолировал квартиру Киры от них. Он запер их всех в квартире Кейт, и, пока не прибыли остальные из стаи, она пыталась устроить в ней пожар.

– Потом Дерек ее убил, – закончил Стайлз, размышляя над тем, что самого ужасного не случилось, но негативный след остался. Лидия и Эллисон явно удивились, что ему известны такие подробности.

– Лишь после того, как она попыталась прикончить всех в доме, – заметила Лидия.

Стайлза окатило яростью от такого вероломства.

– У тебя пальцы сверкают, – с интересом заметила Эллисон, наклоняясь чуть ближе, чтобы лучше рассмотреть.

– Ты живешь здесь только потому, что так захотел дом.

Стайлз нахмурился, обдумывая ее слова. Этот дом не просто захотел. Он явно приложил все усилия, чтобы Стайлз оказался здесь. Но почему? Раздался щелчок, как от эластичной резинки, и Стайлз тотчас вскочил со стула.

– Все нормально, – успокоила его Эллисон. – Просто дом не пускает кого-то внутрь. Ты скоро разберешься, что какой звук означает.

Он хотел ей возразить. Возможно, чужак опасен. Дом уже доказал, что у него хорошо с интуицией, но проверить не мешало бы. Внезапно на его плечи надавили с достаточной силой, чтобы усадить обратно. Хм.

Потом все исчезло, и Стайлз остался сидеть с круглыми глазами. Казалось, дом пытался ему сообщить, что справится сам. Эллисон рассмеялась. Но Лидия прищурилась, словно начинала что-то понимать.

– Ого, ты ему действительно нравишься. Он никогда никого не трогает, кроме Дерека.

Стайлз не собирался обманывать самого себя. Его забавляло, когда дом начинал своевольничать с Дереком. Особенно потому, что Дерек так злился из-за этого. Но оказаться самому под влиянием чужой магической силы, согласитесь, определенно странно.

Он без возражений вернулся к рагу с курицей, приготовленному Лидией.

Он крепко спал, когда кто-то начал громко ломиться в дверь. Стайлз с мученическим стоном перевернулся, еще больше запутываясь в простынях, сел и глянул на прикроватную тумбочку. Полночь. Ведьмовской час. Только идиот мог попробовать напасть на него сейчас – когда его магия в самом пике силы.

С ворчанием Стайлз высвободился и прошлепал к двери в одних боксерах, протирая глаза и собирая магию в руках на случай, если потребуется срочно ею воспользоваться. Опять забарабанили. Когда Стайлз широко распахнул дверь, на пороге стояли модель Аберкромби** с сердитым выражением лица и неимоверно симпатичный гаваец, согнувшийся пополам от смеха.

– Э, чем могу помочь? – рискнул узнать он, размышляя, не пьяны ли незваные гости.

У Аберкромби затрепетали крылья носа, и да, это канима и его человеческий бойфренд из 3D.

– Какого хрена ты сделал с домом? – рявкнул Аберкромби. – Он не пустил Мэтта внутрь.

Теперь гаваец дышал с присвистом, удерживая Аберкромби за руку, но потом сумел выпрямиться и вытереть глаза. Судя по морщинкам вокруг, смеялся он часто.
– Спасибо, – выдавил он. – Я Дэнни, а это Джексон. Мэтт действительно стрёмный кретин, так что, что бы ты ни сделал, это точно было неоценимо и весело.

Стайлз пожал плечами, постепенно понимая, о чем речь.
– Я Стайлз, и я всего лишь увеличил защиту дома.

– Мэтт не такой уж стрёмный, – возразил Джексон, отмахиваясь от Стайлза пренебрежительным фырканьем.

Дэнни только закатил глаза.
– Он наркоторговец. Стрёмнее некуда.

– Если ты пытаешься медикаментозно запустить оборотническую трансформацию, то это не сработает, – объяснил Стайлз, поняв, что перед ним не идиот, ищущий развлечений в наркотиках, а засранец, желающий по быстрому разрешить непростую проблему.

У Джексона округлились глаза, а Дэнни мгновенно посерьезнел. Теперь Стайлз полностью завладел их вниманием.

– Что ты вообще знаешь о канимах? – потребовал ответа Джексон, пытаясь выглядеть надменно, но в его голосе слишком явно звучала надежда.

Стайлз вздохнул.

Вот так он оказался в полночь в квартире 3D, в одних трусах, пытаясь показать засранцу-каниме, как отыскать истинного себя, и исправить его внутренний раздрай.

– О’кей, – начал Стайлз, с удобством развалившись на диване. – Тебе надо как-то разобраться с тем, что в твоем прошлом дало проявиться каниме. У тебя есть хозяин?

Джексон и Дэнни переглянулись.
– Кейт. Думаю, в одно из последних полнолуний, когда она еще была здесь, она пыталась стать моим хозяином.

– Хорошо, – согласился Стайлз, разминая пальцы. – Где она? В ее присутствии тебе будет намного легче выпустить каниму и осуществить переход.

Дэнни поморщился, а Джексон сжал пальцы в кулаки.
– Она мертва. Но еще она была полной психопаткой, так что потеря небольшая.

До Стайлза дошло, о ком речь.
– Это тетя Эллисон? Которая умерла в моей квартире?

Дэнни кивнул.
– Она пыталась заставить Джексона убить Киру, не понимая, что в состоянии канимы он только карает тех, кто это полностью заслужил.

Черт, эта женщина добралась до всех. Удивительно, что после произошедшего они решили остаться здесь. Джексон выглядел одновременно придавленным виной и пытающимся показать, что справляется. Ему, наверное, чай от кошмаров тоже не помешает.

– У тебя есть что-то значимое, оставшееся с детства? Или очень дорогая для тебя вещь?

Джексон стиснул зубы, и Стайлз подумал, неужели он такой упрямый, что станет строить из себя крутого парня, тем самым нанося себе же вред. Джексон еще мгновение поколебался, потом подошел к Стайлзу и, стянув обручальное кольцо с пальца, положил его в протянутую ладонь.

– О, Джексон, – тихо пробормотал Дэнни, переплетая их пальцы. Парное кольцо на его руке ярко сверкнуло. Надо же, такой заносчивый засранец, и испытывает к мужу неподдельные романтические чувства. Кхм. У Джексона покраснели кончики ушей, но ему все равно удалось выглядеть взбешенным всей этой ситуацией.

– О’кей, для начала пойми: чтобы все получилось, потребуется время. Чувак, просто не будет. Ты должен самостоятельно проработать неразрешенные детские проблемы, чтобы разобраться в своей личности. Я напитаю кольцо положительной энергией, которая тебе поможет с этим и придаст разуму чуть больше ясности, когда ты будешь канимой. Но в конечном счете все зависит от тебя.

Он сжал кольцо между ладоней и ощутил, как внутри зашевелилась первая струйка магии, словно ее дернули наружу, и энергия потекла. Закончив, он встал и отдал кольцо Джексону, который неуверенно надел его на палец. Дом почти замерцал от прокатившейся по воздуху жаркой волны. С лица Джексона пропали заносчивость и недоверие, и он крепко обнял Стайлза. Тот через прижавшееся к нему плечо уставился на Дэнни, вытаращившегося, словно у Джексона отросли две головы, что, в принципе, не так уж необычно, как звучит.

Что? Стайлз знал и таких.

– Эйфория через некоторое время развеется, – начал пояснять Стайлз. – Но пока вам нужно э… закрепить узы привязанности, чтобы усилить его ощущение себя в талисмане. Обязательно почаще касайся обручального кольца.

Дэнни моргнул в замешательстве, когда Джексон сжал Стайлза еще сильнее. Возможно ли дышать с легким, проткнутым треснувшими ребрами? Стайлз не хотел знать ответ на этот вопрос.

– Вам надо заняться сексом, – не дождавшись, когда Дэнни поймет, о чем он, прямо сказал Стайлз. Наконец, с усилием, но ему удалось высвободиться из сокрушительных объятий Джексона.

Дэнни усмехнулся, но подошел к Джексону, проведя рукой по его бедру, пытаясь без слов сообщить, что он рядом. Стайлз широко распахнул глаза, когда Джексон в прямом смысле закинул Дэнни себе на плечо и молча направился в сторону спальни. Дом услужливо открыл им дверь.

– Э, Стайлз, спасибо, – сумел выкрикнуть Дэнни, одновременно весело и удивленно, потом дверь за ними закрылась.

Стайлз со вздохом подумал, почему у него не получается так легко заняться с кем-то сексом.
– Провожать не надо, я уйду сам, – проворчал он, и дверь открылась перед ним. Стайлз отвесил дому легкий кивок, благодаря, что тот не стал показывать фокусы на этот раз.

Он не хотел присутствовать рядом, когда Дэнни и Джексон придаются разврату.

Но сразу вернуться к себе у Стайлза не получилось, у двери его поджидал Дерек. Снова обнаженный по пояс, что, конечно, замечательно, но придурком он от этого быть не перестал. Полуобнаженным придурком.

– Что ты только что сделал? – потребовал ответа он, выставив вперед руки, нарушая личное пространство Стайлза, словно собираясь схватить его. – Я ощутил, как дом…

Он опустил взгляд на голый торс Стайлза и отдернул руки назад, будто только что сообразил, но смотреть не перестал. Стайлз вдруг осознал, что от холодного воздуха его соски затвердели, потому что, конечно же, дом выбрал именно этот момент, чтобы открыть окно и пустить свежий ветерок гулять по холлу. У Стайлза пошли «мурашки» по телу.

Дерек продолжал нагло пялиться на его грудь, и Стайлз быстро скрестил руки, покраснев и понадеявшись, что Дерек не заметит заискрившие пальцы.
– Я просто познакомился с соседями. Знаешь, как ведут себя вежливые люди? Проявляют дружелюбие и идут навстречу.

Дерек прищурился.
– Ты использовал магию. Я ее отсюда чувствовал.

А вот это было уже весьма круто.
– Этажом ниже в другой квартире? Как ты вообще что-то почуял?

Дерек сердито посмотрел на него.
– Я альфа.

Кровь Стайлза согласно закипела в жилах, но сам Стайлз закатил глаза в ответ на столь вызывающее главенство самца. Дом обдал их еще одним порывом ветра, более сильным. Стайлз ощутил внезапное давление и отступил в открытый дверной проем, а волна воздуха ударила Дерека в грудь. Она оттолкнула его к противоположной стене, удерживая на месте. Стайлз рассмеялся.

– Какого хрена? – выдохнул Дерек, немного запыхавшись.

Стайлз махнул ему, скрываясь за дверью.
– Дерек, спокойной ночи. Спасибо за разговор.


_____________
*Сеть магазинов в Северной Америке, которая в основном занимается продажей товаров для спальни, ванной комнаты, кухни и столовой.

**Abercrombie & Fitch (так же известная как A&F) – американская компания, специализирующаяся на изготовлении повседневной роскошной одежды для людей возрастной группы 18-22 лет.

@темы: АУ, Фик, Коллаж, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, Миди, Реверс 2015-2016, NC-17, Слэш

---

«Такой же монстр, как и я», Marciana & madchester

[madchester]

Заявка №21

Название: Такой же монстр, как и я
Артер:  Marciana
Переводчик:  madchester
Бета:  Nymphalidae
Оригинал: a savage such as i, автор ahab2692, запрос отправлен
Размер: 6645 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи: Питер Хейл/Стайлз Стилински
Категория: джен, слэш
Жанр: драма, ангст
Рейтинг: R
Предупреждения: сомнительное согласие, Питер!центрик, таймлайн 1-2 сезонов
Краткое содержание: Жизнь – это огонь, всепоглощающий и приносящий боль. Смерть – это приятное холодное забвение. Между ними лишь секунда – последний вздох, – в течение которого события последних нескольких десятков лет проносятся в голове со скоростью киноленты.
Скачать: doc, коллаж

Каждый день проходит в полыхающей агонии. Ад разгорается в его мыслях, потоком сознания проходя в голове, и он видит мерцающие образы близких, кричащие от того, как плоть, сгорая, шипит на костях и, словно расплавленный воск, капает на обугленные половицы полыхающего дома. Звуки мучения сливаются в мелодию, что болью беспрестанно колотит по барабанным перепонкам. Видения появляются одно за другим.

Это бесконечный кошмар, от которого нет спасения.

Его состояние врачи называют комой, однако это не совсем так. Он в сознании – более или менее: знает, как выглядят и что говорят медсестры, которые входят и выходят из его палаты. Сквозь трепещущие веки он наблюдает за всем, что его окружает, замечает, как меняются бинты, хотя ничего не чувствует. Большая часть его нервных окончаний сгорела. Это – худший ад при жизни, существование в тишине день за днем, без возможности говорить, без возможности кричать, но все осознавать.

Лора с Дереком навещают его в ночь после пожара – по сути, они показывают свое уважение перед тем, как уехать. Сбежать. Дерек сидит на стуле возле кровати, в его глазах стоят слезы, а взгляд – пораженный и опустошенный. Лора оцепенело касается руки Питера и содрогается от ощущения его шелушащейся под пальцами кожи. Они не понимают, что он их видит, слышит – он хочет закричать им вслед, когда они выходят за дверь в конце приемных часов. Он хочет прокричать: «Не уходите! Не оставляйте меня одного!».

Но они, конечно, уходят. На следующий день от врачей он слышит, что, скорее всего, никогда не вылечится окончательно. Впрочем, они не уверены, потому что до сих пор не смогли определиться с его состоянием. Столкнувшись с перспективой прожить до конца дней запертым в собственном теле, он видит лишь один выход: направить все усилия на регенерацию.

Заняться больше нечем – только восстанавливать тело, зациклившись на своих мыслях.

Он привязан к кровати в первые два месяца – это объясняют защитой от «ночных кошмаров» и непроизвольных судорог; однако как только кожа после пересадки прижилась, было принято решение переселить его в дом престарелых и инвалидов. Теперь его состояние вместо комы называют кататонией, и это в той же мере ошибочно. Он не жалуется. Не стремясь это признать, он понимает, что в его состоянии овоща есть свои преимущества – оно освобождает его от возможных подозрений. Никто не задерживает на нем взгляд.

Спустя какое-то время он привыкает к инвалидной коляске, – та более удобна, чем он себе представлял. Медсестра, меняющая ему простыни, часто подкатывает его к окну, позволяя бездумно смотреть на вьющих гнезда птиц, занимающих верхние ветки высаженных вдоль дороги деревьев. Он узнает крыши некоторых зданий, поднимающиеся вверх из пригородной застройки.

Он сидит около окна и незряче смотрит наружу – вид его не заботит. Вместо этого он мечтает о доме, в котором жил раньше. О доме, который у него отобрали и уничтожили. Месяцы проходят один за другим, и боль от потери всего, чем он дорожил, медленно превращается в целенаправленное желание отомстить.

У любого траура есть свой срок, но жажда крови – вечна.

Сидя у окна, он складывает руки на колени и наклоняет голову с тяжелыми веками; он ощущает солнечное тепло исполосованным шрамами лицом. К нему подходит медсестра, чтобы покормить с ложечки – сегодня у них суп-пюре, – и садится рядом, нежно улыбаясь.

Краем глаза наблюдая за ней, он замечает ложное тепло, скрывающееся за этой улыбкой, – это больше похоже на безымянную и неопределяемую болезнь. В файлах, что хранятся глубоко внутри его мозга, он делает мысленную заметку об этом.

Возможно, он сможет использовать это знание в будущем.

Месяцы превращаются в годы, и его раны теряют прежнюю четкость. Ему уже даже разрешают пользоваться настоящим туалетом: двое сильных медбратьев поднимают его и пересаживают с коляски на унитаз, а медсестра помогает снять штаны и сладко улыбается перед тем как выйти наружу и громко закрыть за собой дверь.

Все превращается в рутину: еда строго по часам три раза в день. Обычно ему дают супы, много жидкости. Обмывают губкой каждое утро, втирают в кожу лосьон – дважды в день. Он привыкает смотреть телевизор, оказываясь в холле. Его медсестра говорит врачам, что ему нравятся посторонние звуки.

Все вокруг словно в белом шуме, и болтовня уносит его в тот день, когда он, лежа в темноте, бросил взгляд на свои ноги и сумел пошевелить левым мизинцем. Он бы улыбнулся, если бы мог.

Остальное приходит легче: начиная с ног, его мышцы и ткани восстанавливаются сами по себе, нервы возвращаются к жизни и отдают покалыванием по всей поверхности кожи. Плоть осталась нетронутой пожаром, хотя огонь все же поразил его до самых костей. Он полностью возвращает себе силу и обнаруживает себя сидящим на краю кровати и наконец-то в состоянии самостоятельно встать на ноги.

Пять месяцев спустя его кататония официально становится фарсом.

Его человечность – сколько бы ее ни оставалось – похоже, решает взять отпуск.

Он жив, стоит на ногах, сдается превращению и видит все сквозь красное облако, застилающее стоящую перед ним Лору. Она – альфа, она сильнее, но он застает ее врасплох. Ничто не сумело бы подготовить ее к подобному предательству. Она сдавленно охает, и кровь с металлическим привкусом льется из ее рта, когда она недоуменно и испуганно выкрикивает его имя.

Его зубы с силой впиваются в горло и вырывают из нее жизнь еще до того, как она понимает, что происходит. А потом все кончено. Он не испытывает ничего, опуская взгляд на труп своей племянницы и понимая, что его клыки и когти залиты ее кровью. В его сердце ничего нет.

Он подумает об этом позже. Взвесит все и придумает красивую ложь о причинении «необходимого зла», о том, что у него «не было другого выбора». Однако правда намного проще: теперь ему просто плевать.

Каждое новое убийство приятнее предыдущего. Это приносит нереальное удовольствие: смотреть, как его жертвы распахивают глаза от ужаса, слышать их агонические крики, пока он свежует их, разрезая тела от головы до пальцев ног, и выпивать их в тишине угасающих звуков, когда кровавый туман парит в воздухе. Сила смерти должна бы отпугнуть его, напомнить о его собственной трагедии, но вместо этого она придает ему сил, подстегивая идти вперед, подбрасывая поленья в костер его безумия.

Он убивает их всех, одного за другим – всех ублюдков, забравших его семью и сравнявших с землей дом. Он разрывает их глотки, купается в предсмертных хрипах и уносится с места преступления в лес, чтобы прийти в себя и насладиться сладким вкусом мести.

Прощение – удел слабых.

Он шокирован, увидев Дерека спустя столько лет, – тот вырос и стал еще красивее, однако в его взгляде есть тревога, не вписывающаяся во внешность человека его возраста. Он видел слишком многое и очень рано. Неважно, семья они или нет, – Питер знает, что теперь они просто два незнакомца. Этот мрачный, задумчивый молодой парень резко отличается от того счастливого ребенка с горящими глазами, что рос у него на глазах. В животе Питера что-то переворачивается, когда он смотрит на Дерека – тот приносит с собой массу воспоминаний о той жизни, которую Питер уже едва помнит.

Так что Дерек – это отклонение от нормы, он может быть как потенциальным союзником, так и противником. К тому же еще есть вопрос насчет того укушенного парня, Скотта Маккола.

Питер не может его понять – Скотт противится вступлению в стаю, его идеи и принципы меняются чуть не каждый день. Он считает себя исключением из правила и думает, что его отношения с девчонкой Арджентов будут похожи на сказку. Это приводит в ярость, но и смешит одновременно. Питер хотел бы своими глазами увидеть, как мир Скотта развалится на кусочки, как он сам рассыплется, развалится на части. Покорится.

И Скотт будет частью его стаи, хочет он того или нет. Он – первый бета Питера, его нужно держать поблизости.

Но сейчас он ждет, сидя в стоическом молчании и играя роль душевнобольного и осторожно слушая чужой разговор. Слова Дерека высокопарные и неловкие, и Питеру интересно, сколько он расскажет Скотту. Расскажет ли он про их семью, про жизнь до пожара.

Питер сидит, слушает и размышляет. Когда парни уходят, он разворачивается к окну и смотрит на улицу.

Секс – это просто и уродливо.

Это ближе человеческой природе, однако оборотням сложнее игнорировать скользкую легкость физической привлекательности; едва зверь внутри опознает потенциального партнера, подавить свой интерес и желание уже сложно.

Мелисса Маккол – одна из таких кандидатов, даже без бонуса в виде возможности добраться до Скотта она принадлежит именно к тому типу женщин, на которую Питер повелся бы в иной жизни. Она сильная, она защитница. Мать. Человек, испытавший несколько серьезных трудностей и ставший лишь мудрее, пострадавшая, но не сломленная. Питер относится к ней с уважением и особняком стоящим восхищением и крепче цепляется за это чувство. Оно опускает его на землю, делает его человеком.

А потом их отвлекает Стайлз. Стайлз, который всегда во все вмешивается.

Он необыкновенно умный и обладает острым сарказмом, а его глубокая неуверенность в себе компенсируется непоколебимыми верностью и смелостью. Его темные волосы удобно коротко обриты, а глаза – большие и любопытные. Полные губы так и просятся их прикусить, а пахнет он травой, содовой, мускусом, молодостью и невинностью, это Питер замечает в первую очередь с немалой долей удивления и непонимания – как Стайлз до сих пор остался нетронутым.

В прошлом Питер испытал бы отвращение, не понимая, как может желать кого-то столь юного, практически ребенка. Но, насколько ему известно, пожар сжег не только его плоть, поэтому перспектива покрыть Стайлза, впиться в губы и попасть еще глубже лишь усиливает инстинкты.

– Ты хочешь укус? – спрашивает он, стоя в темноте и блокируя все звуки вокруг, кроме грохота сердца Стайлза. Питер берет его за запястье, притягивает к своему рту и позволяет клыкам почти нежно коснуться кожи.

Стайлз сглатывает и отстраняется.

– Нет, – и качает головой.

Питер не может сдержать звериный оскал, появляющийся на лице.

– Ты лжешь, – нараспев произносит он. Потому что Стайлз хочет, и это желание делает его еще более соблазнительным для Питера. Стайлз готов пожертвовать собственным потенциалом, возможностью получить огромную силу только ради того, чтобы позлить врага. Сама идея заставляет Питера усмехнуться.

Стайлз неловко дергается под его взглядом и отводит свой, краснея. Питер оставляет его в покое – пока. Небольшой перерыв им не навредит.

Между ними еще не все кончено.

А потом все идет неправильно.

Его когти впиваются глубже, и он разрывает глотку Кейт Арджент. Ее кровь брызгает на пол и стены, и на короткий момент Питер чувствует истинный восторг и чувство завершенности.

Но потом ее мертвое тело с удивленно приоткрытым ртом лежит на полу, и в животе у Питера начинают завязываться узлы. Все прошло слишком быстро. Она страдала недостаточно. И пылающая ненависть, что сохраняла его жизнь на протяжении многих лет, по-прежнему пульсирует у него в груди, ноет, болит и говорит ему: «Убей. Убей. Уничтожь».

Он понимает, что никогда не успокоится. Его жажда крови никогда не пройдет.

Впрочем, у него нет времени на душевные самокопания. Дерек узнает правду о смерти Лоры, и его реакция предсказуема. И, как выясняется, ему не стоило недооценивать Скотта.

Поэтому Питер обнаруживает себя истекающим кровью на деревянном полу; елочные иголки впиваются в спину, он задыхается от иронии того, что снова сожжен заживо. Он водит глазами, выпирающими из черепа, и видит стоящего в нескольких ярдах Скотта и просящего нанести последний смертельный удар. Лицо Дерека немного меняется, он тяжело дышит, а в холодном выражении его лица смешиваются гнев, отречение и ненависть. Кроме него Питер замечает Стайлза и мальчишку Уиттмора, неловко мнущихся рядом, наблюдающих за всем широко раскрытыми глазами. Стайлз шокирован и потрясен – до него медленно доходит, что он только что вынес Питеру смертный приговор.

Ночной холодный воздух перемещается от теплого дыхания Дерека. Питер кашляет и смотрит ему в глаза, когда блестящие когти разрывают его глотку. Его последняя мысль – странная мысль – о том, какие бы звуки издавал Стайлз от его прикосновений.

Жизнь – это огонь, всепоглощающий и приносящий боль. Смерть – это приятное холодное забвение. Между ними лишь секунда – последний вздох, – в течение которого события последних нескольких десятков лет проносятся в голове со скоростью киноленты. Все это словно фильм:

[Он – ребенок, который карабкается по веткам и делает дерево на заднем дворе своим личным убежищем. Замерзшие скульптуры изо льда холодной водой капают с края черепичной крыши во время оттепели, сопровождаясь запахом мяса из кухни и звуками смеха в доме. Первое занятие любовью в дымке грубого полнолуния, когда горло сжало от напряжения, и он с криком кончил. Утреннее солнечное тепло ласкает его сухие губы, когда он лежит в поле на пикнике со своей стаей. Рождение его племянницы и племянника; он впервые держит их на руках, смотрит в их большие глаза с поднимающимися изнутри любовью и радостью. Наблюдает, как растут дети, делится с ними историями и наслаждается удовольствием и восхищением в их внимательных взглядах. Пожар, сжигающий все дотла и оставляющий в живых только двоих. Когда и те уезжают, наступает одиночество. Боль, и ненависть, и убийство, и все идет прахом. Все идет…]

… К этому моменту. Дыхание прерывается, свет застилает глаза. И затем, словно кто-то выдергивает вилку из розетки, он уходит.

Фильм заканчивается.

После себя он оставляет не ту самую киноленту, а лишь ее отпечаток, слабую тень памяти, его знаний и желаний, и все это въедается в сознание несчастной сладкой Лидии Мартин. Он, конечно, не совсем в ней. Он – это прячущееся в темных углах существо, тревожащее ее сны и скорее похожее на призрака. Питер на самом деле не ожидал, что его план на случай непредвиденной ситуации окажется успешным; надо признать, он никогда и не думал, что ему понадобится такой план.

Однако Лидия воплощает его задумку до самого конца. Позже Питер подумает об этом еще раз и придет к заключению, что да, одержимость Стайлза Лидией вполне объяснима. Она изобретательна, но, хотя кажется недалекой, почти так же умна, как и Стайлз.

Луна светит сквозь окно, бросая отблески в зеркала и воскрешая Питера из лап небытия. Его глаза сверкают, а легкие раскрываются, когда он вдыхает затхлый воздух. Доски пола вывернуты, и неглубокая могила в грязи и паутине остается пустой. Питер кашляет и с сияющей улыбкой вытирает грязь с губ; он с нежностью смотрит на Дерека, который поломанной куклой лежит рядом на земле.

В стене мышь завела гнездо, и Питер слышит ее испуганный писк, когда его клыки вытягиваются, а низкий триумфальный рев изнутри разрывает грудь.

Король снова жив.

Странно, что смерть успокаивает голод в его душе. Теперь он словно трезвый и даже спокойнее, чем был раньше. Более расчетливый и умный. Его гнев все еще при нем, но эмоции уходят на задний план, и теперь он сильнее ощущает контроль, чем во время той череды убийств.

Он скорее доволен, нежели удивлен, как много случилось на земле за то короткое время, что его не было: начиная с прибытия главы семьи Арджентов, заканчивая новыми членами стаи Дерека, с разгула канимы до самоубийства Виктории. Много событий – а он всего лишь отдохнул. Кое-какие дела тут нужно закончить. Поначалу он прячется в тени, отходя на задний фон, пока его силы восстанавливаются, а сам он приходит в форму. С высоты деревьев он наблюдает, как Джерард Арджент топит мальчишку Дэлера в пруду. Если проводить параллели с шекспировским «Отелло», у Питера роль Яго, он – тот, кто нашептывает на ухо и вызывает сомнительное доверие.

– Это необходимо, – говорит он Дереку. – Ты, очевидно, запутался. Я помогу тебе.

Дерек упрямится. Он все еще злится на прошлые события, на свою жизнь, злится, что Питер прав. Он кривит губы и рычит сквозь оскал:

– Почему я должен тебе верить? После всего, что ты сделал…

Питер сдержанно улыбается.

– Я не говорил, что ты должен мне поверить. – Он двигается вперед, попадая в личное пространство Дерека. – Мы взрослые люди и можем оставить свои разногласия за скобками в интересах самозащиты, не думаешь? – он протягивает Дереку руку, изо всех сил стараясь не рассмеяться над выражением его лица. – Кроме того, если мы выберемся из этой заварушки, у нас будет куча свободного времени, чтобы решить все проблемы между нами.

Охотники могут приносить клятвы чести и создавать правила ради очищения собственной нравственности, но урожденные волки связаны по крови. Их животная натура доверяет стае и поддерживает связь, даже несмотря на возникающие сложности. Во взгляде Дерека Питер видит борьбу и замечает точный момент, когда тот принимает решение. Дерек пожимает его руку без какой-либо нежности.

– После… – начинает Дерек и хмурится, его зрачки расширяются и затмевают радужку.

Питер расплывается в улыбке.

Остальное проходит как во сне: Скотт снова доказывает, что он умнее, чем кажется, и Джерард сплевывает черную жижу, булькающую изо рта. Джексон идет путем Питера и, содрогаясь, возвращается к жизни, лежа на полу сарая. Крис Арджент исчезает в ночи вместе с непроизнесенным обещанием восстановления мира. Стая Дерека теряет двух бет. Питер становится свидетелем всего этого и даже отчасти помогает. Стая альф уже близко, и кровопролитие уже практически неизбежно.

Но не сейчас. Времени в обрез.

И если время нельзя потратить на небольшие поблажки, то ради чего вообще стоит жить?

Он ждет почти неделю и через несколько дней после выяснения отношений чувствует приближение. Он нежится под теплом дневного света, расслабляет уставшие мышцы, его ресницы порхают, губы приоткрыты, и он почти засыпает; в этот момент его и настигает желание. Он все еще видит лицо Стайлза перед собой: с синяками, поставленными Джерардом, с блестящими от непролитых слез глазами и опустившимися от истощения плечами.

И он идет, забирается в его джип и ждет. Звонок слышится через пятнадцать минут, и вскоре после этого Стайлз выходит наружу через двойные двери.

Он не особенно удивляется появлению Питера на пассажирском сиденье; наоборот, – кажется, даже ожидал его визита намного раньше.

– Итак, ты жив, – монотонно произносит он. – И каково это?

Питер довольно улыбается.

– Как ты, Стайлз? – спрашивает он, легко уходя от вопроса. – С нашего последнего разговора прошла уйма времени, и мне жутко интересно, размышлял ли ты еще над моим предложением?

Стайлз фыркает.

– Ты больше не альфа, – отвечая, он опускает взгляд на руль и рассматривает ногти. – Теперь ты не можешь меня обратить, даже если бы я согласился.

– Дерек может, – Питер совсем немного наклоняется вперед. Стайлз вскидывает взгляд и отшатывается к дверце, словно готов удрать в тот же момент; он насторожен и недоверчив. – Его можно уговорить, – губы Питера дергаются. – Хотя я сомневаюсь, что в этом будет необходимость. Я думаю, он с радостью примет тебя в стаю и без моего участия.

– Хм-м. – Стайлз сомневается. Он поворачивается, обращает внимание на поток учеников, толпой выходящих из школы. – Не против, если договорим по пути? – спрашивает он с сарказмом и, не дождавшись ответа, поворачивает ключ в замке зажигания.

Джип заносит на поворотах покрытой гравием дороги; Питер думает, что видел подозрительно косившегося с другой стороны парковки в их сторону Скотта. Передним левым диском джип задевает бордюр, когда Стайлз слишком резко входит в поворот.

– Осторожнее, – дразнит Питер. Стайлз бросает на него свирепый взгляд.

– И что, ты увезешь меня в лес, чтобы избить? Мы что, в кино про Аль Пачино, где он смотрит на ребенка в церкви, пока его банда вырезает врагов? Потому что я вроде как не хочу умирать и совершенно точно не хочу боли. Мне точно не нравится боль. Хорошо, ладно, есть один сайт… Нет. Забудь. Уже молчу. – Он делает глубокий вдох. – Эм, да. И все же – ты меня убьешь?

– О, перестань! – Питер неодобрительно цокает языком и преувеличенно надувает губы. – У меня нет желания причинять тебе вред. Разве ты до сих пор этого не понял?

Стайлз смотрит на Питера, словно тот сумасшедший.

– Эм, нет? Совсем нет. Ты… То есть, – он включает поворотник и уезжает с перекрестка, оставляя школу позади. – Ты в буквальном смысле использовал Лидию – и я тебя за это никогда не прощу, между прочим, – но ты угрожал мне, устроил кровавую месть как в «Убить Билла», и это на самом деле было жутко. И нет, я не верю, что ты не убьешь меня во сне или вышвырнешь из машины на шоссе.

Питер подается вперед, пока его колени не начинают упираться в приборную панель. Он наклоняет голову вбок и поднимает брови:

– Это больно слышать, Стайлз, – его невинный тон полностью замещается смехом в голосе, что он пытается удержать в себе. – Я думал, мы оставили прошлое позади.

– Ты же шутишь, да? – взгляд Стайлза мечется между лицом Питера и дорогой впереди, а потеющие руки сильнее сжимают руль. – Это какой-то странный оборотнический вид юмора?

И Питер выпрямляется, бросив переходить из игривости в серьезность.

– Возможно, я обращался с тобой грубо, – понизив голос, говорит он. – И я приношу свои извинения за это. Но вместе с этим исключением – вместе со Скоттом – я не сожалею о том, что сделал. Те «люди» заслуживали смерти.

– Возможно. Возможно, и нет, – охотно отвечает Стайлз – так, словно готовился к этому разговору всю прошлую неделю. – Это не тебе решать. Ты не можешь просто ходить по округе и убивать людей, даже если они уроды. Как такое поведение должно опровергнуть в глазах охотников мнение, что вы монстры? Неправильная логика.

Питер широко и дико усмехается. Он по этому скучал.

– У охотников тоже не все в порядке с логикой, думаю, ты в курсе. – Он дотягивается и проводит пальцем по сходящему синяку на челюсти Стайлза. Тот отшатывается от прикосновения, и Питер опускает руку. – Кроме того, разве это не лицемерно – зачитывать мне лекцию насчет этичности убийств, когда ты сам был готов убить своего маленького друга в качестве превентивной меры?

Стайлз недоуменно смотрит на него какое-то время, а потом сконфуженно отводит взгляд.

– Это другое, – бормочет он. – Джексон мне не друг. И я был не прав, спасибо большое. – Он откашливается в рукав, поворачивает и направляется вверх по дороге.

Несколько следующих минут Стайлз размышляет молча, резко открывает дверь, едва припарковавшись на дорожке, и идет к крыльцу, не оборачиваясь. Питер остается в машине и через лобовое стекло наблюдает, как Стайлз входит внутрь и захлопывает за собой дверь.

Питер выбирается из машины, оглядывается, убеждаясь, что никто из соседей не подсматривает, а потом взбирается по боковой стене дома на второй этаж. Скрестив ноги, он сидит на стуле и улыбается, когда Стайлз открывает дверь спальни.

– Серьезно? – Стайлз раздраженно стонет. Этот пронзительный звук должен бы раздражать, однако вместо этого зароняет тепло в животе Питера, рождая желание разложить Стайлза на этой самой кровати и покрывать его до тех пор, пока не услышит этот звук снова.

– Мы не договорили, – объясняет Питер.

Стайлз закатывает глаза и вяло машет рукой в его сторону.

– Какая у тебя приятная поросль на лице. Готовишься к кастингу на роль нового врага Джеймса Бонда? Так тебе просто нужен кот и усы подлинее. Думаю, маньяческий смех ты уже прокачал.

Питер поднимает руку и приглаживает бороду.

– Рад, что тебе нравится, – отвечает он и усмехается смущенному румянцу Стайлза.

– Замолчи. Ты очень странный. – Надувшись, Стайлз садится на край кровати, убеждаясь, что сидит максимально далеко от Питера. – Итак. Если это не очередной этап запугивания Стайлза по-оборотнически, то что ты здесь делаешь?

– Я думал, что дал тебе понять. – Питер наклоняет голову и расправляет складки на брюках. – Я хочу, чтобы ты стал частью стаи.

Стайлз пожимает плечами.

– Ну, мой ответ не изменился. Я не хочу укус.

Питер расставляет ноги, ставит обе ступни на пол и придвигает стул ближе к кровати. Он усмехается, увидев испуганное выражение лица Стайлза, и останавливается в трех футах от него, топнув по полу.

– Да, но ты врал. И лжешь сейчас. – Он наигранно прикусывает нижнюю губу и делает вид, что глубоко задумался. – Интересно, почему…

Стайлз мрачнеет.

– На самом деле это неважно, да? Я отказываюсь, и ты не можешь заставить меня принять укус. По крайней мере, не сейчас. И Дерек не станет этого делать. Так что…

– Я давал тебе выбор, – прерывает его Питер, – и даю его сейчас. Я понимаю, почему ты чувствуешь, что вынужден лгать, но…

– На самом деле, нет, – обрывает его Стайлз и поднимается, сжав руки в кулаки. – Ты, может, и умный, но не знаешь всего. И этого ты не знаешь точно.

– Ты боишься, что обращение повлияет на твою человеческую сущность, – небрежно и легко произносит Питер. – Боишься, что станешь совсем другим. Что не справишься с этим так, как смогли твои друзья, и это приведет тебя к мысли, что ты по своей сути слабее них. Жалок. – Он угрожающе поднимается со стула и с хрустом разминает шею. – Ты боишься сильнее втянуть своего отца в наш маленький сверхъестественный мирок, потому что всегда жутко боялся его смерти. Боялся остаться один. Потому что уверен, что искренне тебя больше никто не любит.

Стайлз молча наблюдает за приближением Питера и нервно откашливается.

– Не лезь в мою голову. Это не сработает. Меня любят, и ты не сможешь просто…

– Но не Скотт, – продолжает Питер как ни в чем не бывало. – Скотт, который рад, что ты рядом, когда ему не с кем потрепаться, но не пришел спасти, когда ты нуждался в этом сильнее всего. – Его взгляд скользит вниз, на синяки Стайлза. – И не дорогая Лидия, которая ненавидит твою способность заглядывать за ее маску и обижается на это. Лидия, которая более счастлива с Джексоном, потому что он не видит ее обратную сторону, у него лучше прическа, он более накачанный, чем ты, – Питер выгибает бровь. – Я ошибаюсь?

Стайлз не отвечает. Сжав губы в тонкую линию на бесстрастном лице, он не отводит взгляда от Питера, словно попал под заклятие.

Питер едва заметно пожимает плечами.

– И не Эллисон, конечно. Ты ее случайный друг, и, как только Скотт исчезнет из ее жизни, вы вряд ли будете общаться. – Он смотрит на Стайлза, убеждаясь в сказанном. – Она вообще говорила с тобой после того грязного случая с ее матерью?

Повисающая тишина служит достаточным ответом.

Питер наклоняется ближе и кладет ладонь на грудь Стайлза, медленно толкая его к стене.

– И не Дерек, – бормочет он. Дрожь Стайлза говорит, что тот попал по больному. – Нет, не он. Конечно, он считает тебя интересным, хочет, чтобы ты вошел в его стаю. Но только из-за того, что ты полезен, умен и догадлив. Он не любит тебя. Ты ему даже не нравишься.

Стайлз отталкивает его, рукавом вытирая глаза. Теперь в них больше нет влаги, и Стайлз кривит губы в жестокой усмешке.

– Проваливай.

Это вызов, и зверь принимает его. Он слишком долго ждал, поэтому срывается вперед и снова припечатывает Стайлза к стене – не сильно, а просто прижав его. Питер вбивает колено между его ног, разводя их в стороны, и наклоняется к изгибу шеи, вдыхая его запах.

– Я вижу то, чего не видят они, – шепчет он низким рычащим голосом. Он пылко проводит рукой по голове Стайлза несколько раз. – Я бы наслаждался близостью с тобой.

Стайлз шире распахивает глаза, и его гнев и боль исчезают в следующую секунду, заменяясь всепоглощающим страхом. Впервые на памяти Питера тот совершенно искренне боится.

– Что? Нет. Нет, нет, нет… – его трясет, и стук сердца набатом отдается в ушах Питера. Стайлз в шаге от панической атаки.

Волк внутри настаивает подчинить Стайлза, но Питер игнорирует того. В знак своей честности он самую малость отстраняется, давая Стайлзу возможность вдохнуть. Питер продолжает держать его за руки, успокаивающе проводя по ним вверх-вниз от плеч до локтей.

– Расслабься, – советует он. – Я не стану тебя принуждать.

Стайлз затихает. Сердце его все еще долбит по ушам, тело трясет, но что-то в голосе Питера его успокаивает. Он приходит в себя.

– Ты высказался, – цедит он сквозь зубы. – Я не уверен в себе, ты умен, и это офигенно круто. Моя самооценка не настолько низкая, чтобы я ложился под тебя.

Питер улыбается и проводит ладонью по щеке Стайлза. Тот замирает, но не отшатывается и выглядит лишь немного удивленным тактичностью этого жеста.

– Ох, Стайлз. Ты очень интересен, – он опускает взгляд и рассматривает губы. – Я хочу намного большего, чем это.

Стайлз стремительно краснеет, и щеки его горят ярче рождественских огней. Он совсем уклоняется от прикосновений и почти смущается. Стыдливость смешивается с недоумением и остатками страха.

– Слушай, мне не нравятся твои прикосновения, думаю, я уже понял, что это не мое. Не заставляй меня звать отца.

– Твоего отца здесь нет, – отвечает Питер и сильнее сжимает плечи Стайлза. Развернув, Питер толкает его на кровать. – И еще раз: я буду делать только то, что ты сам попросишь, – и накрывает тело Стайлза своим, прижимая весом и обхватывая ладонями щеки.

Стайлз извивается и краснеет сильнее прежнего.

– Ты уже делаешь это. А я этого совсем не просил. И вообще это звучит двусмысленно. Типа «все нормально, потому что она была одета как шлюха».

Питер нежно усмехается и говорит:

– Скажи, что не хочешь этого.

Стайлз прикусывает губу и отрывисто качает головой.

– Нет. Нет. Совершенно точно нет. Отвали от меня.

Он вскрикивает от страха, когда Питер наклоняется ближе и прикусывает его ухо.

– Ты лжешь…

– Я совершенно точно говорю правду. Богом клянусь. Или Буддой, неважно. Будда? Кажется, тебе это подходит, если не брать во внимание твое кровное противостояние с Арджентами. Ты же был мертв какое-то время, поэтому, думаю, ты знаешь о смерти больше, чем большинство…

– Стайлз, – прерывает его Питер. – Ты несешь ерунду.

Тот сглатывает и медленно кивает.

– Да, спасибо за замечание. Может, теперь поговорим о том, что ты лежишь на мне. Можем мы это прекратить? Не буду врать – это начинает немного пугать.

Питер отстраняется, рукой все еще прижимая Стайлза к матрасу.

– Я не хочу тебя пугать, – признается он.

Стайлз нервно облизывает губы и шумно сглатывает, когда видит, что Питер наблюдает за его движениями.

– Да. Это хорошо. Ита-а-ак… Насчет нашей близости. – Питер ухмыляется. Стайлз стонет: – О, боже. Нет. Я не то имел в виду.

Он задушенно вздыхает, когда Питер прижимается еще сильнее, и Стайлз ощущает его дыхание на своем лице, а их губы едва не касаются друг друга.

– Скажи мне честно, что ты этого не хочешь, – бормочет Питер. – Не хочешь, чтобы я сделал тебе хорошо. Чтобы кто-то тебя хотел. Не хочешь кого-то, кто видит, какой ты на самом деле, насколько ты особенный, – он прижимает бедра ниже и трется о Стайлза, а тот извивается и отчаянно ловит ртом воздух. – Ты пахнешь возбуждением, от тебя просто несет им. Скажи, что я не прав.

– О черт, проклятье, – Стайлз поднимает на него взгляд – смущенный и злой. – Ты прав, придурок, но дело не в этом. Я подросток. Ты пристаешь ко мне, логично, что мое тело на это реагирует.

– Я пристаю? – усмехаясь, спрашивает Питер. – Можем договориться. – Он серьезнеет и внезапно прижимается к шее Стайлза, зубами аккуратно прикусывая нежную кожу. Стайлз не реагирует. – Скажи «да», – шепчет Питер. – Такой умный мальчик… такой сладкий, такой хороший. Соглашайся.

Оба тяжело дышат, и дыхание Стайлза сообщает о множестве вещей: рот шумит, как мотор без фильтра, а все мысли стекаются из мозга в губы. Питер снова трется о него и понимает, что у того стоит. Зверь внутри рычит, празднуя маленькую победу. Стайлз бессознательно сжимает плечо Питера. Он хнычет, смущенный, возбужденный и неуверенный. Прерывая бесконечный поток болтовни, он произносит:

– Да, пожалуйста…

И Питер принимает это за чистую монету и кусает его.

Это скорее игриво нежели хищно, кровь не идет, кожа не прокушена. Стайлз все равно вскрикивает от внезапной вспышки боли, но не делает ни одной попытки уйти, ударить или выругаться. Он обмякает под напором зубов Питера, а член в его штанах дергается.

Питер скатывается с него и отпускает, наклонив голову ради восхищения делом своих рук. Вышел отличный засос: идеальный след клыков Питера пурпурным цветом отпечатался на фарфорово-светлой коже. Волк одобряет.

Стайлз поворачивается на бок лицом к Питеру; его ресницы порхают, а сам он ошеломлен.

– Хорошо, что это…

Остальные слова тонут под губами Питера, когда тот проникает языком между зубами Стайлза и приближается, укрывая его своим теплом. Стайлз инстинктивно отвечает, давая молчаливое разрешение, и даже разочарованно стонет, когда Питер в конце концов отстраняется.

– Скоро увидимся, – беспечно произносит Питер. Он поднимается с кровати одним стремительным движением и шагает к окну.

– Подожди. Что? – Стайлз медленно садится и трет лицо. Его губы остаются красными, а лицо горит. Он в недоумении и готов разозлиться. Душной смеси запахов почти достаточно, чтобы вернуть Питера в кровать и зайти дальше, довести все до конца.

Но не сегодня. Пока нет.

– Я вернусь, – говорит Питер. – Обещаю.

Стайлз моргает и с сожалением трет шею, проверяя, не выступила ли кровь. Он недоверчиво хмурится и спрашивает:

– Ладно, какого черта? Мне стоит спрашивать, в чем вообще был смысл всего этого?

Питер пожимает плечами.

– Я пометил тебя. Теперь ты мой. – Он вышагивает из окна и спрыгивает на землю, смеясь над выражением лица Стайлза, – тот выглядит удивленным, напуганным и немного польщенным.

Но на его лице не было неприязни, совсем не было.

Он возвращается в дом ночью. Дерек с Айзеком сидят перед ноутбуком за столом возле лестницы. Дерек поднимает на него сердитый взгляд:

– Где ты был? – ворчит он.

Айзек неловко мечется взглядом между ними, отшатывается и молчит.

Питер выдает лучезарную улыбку:

– Гулял.

– Мне стоит спрашивать дальше? – говорит Дерек и возвращается к экрану ноутбука, словно ему на самом деле наплевать. Он ощетинивается, когда Питер идет мимо него к лестнице.

– Не задавай вопросов и не услышишь лжи.

Дерек не спрашивает, Айзек ничего не добавляет. Питер с силой хватается за перила, поднимаясь наверх, тяжело ступает и хлопает в ладоши, отряхивая с них пыль.

Он скрывается в комнате в самом конце коридора и налево. Она маленькая и пустая, с голыми стенами. По сравнению с остальным домом эта комната пострадала настолько, что больше не похожа на прежнее место. Питер чувствует себя как дома.

Он ложится прямо на пол, спиной попав на пятно лунного света, упавшее через окно. Его тело трясет от желания обернуться. Он заталкивает его обратно.

Воздух прохладный, а темнота нагоняет на него сонливость. Он закрывает глаза и облизывает губы.

На языке вкус Стайлза.

Он ждет два дня и возвращается.

Сейчас полдень, он взбирается по стене, прижимает руки к стеклу и один раз стучит. Стайлз не спит и сидит за столом. Он поднимает взгляд на звук и совсем не выглядит удивленным. Его сердце пропускает удар, он пахнет нервозностью, но совершенно точно не удивлен. Он не боится.

– Открыто, – говорит Стайлз; его голос дрожит, но в нем чувствуется решительность. Он с вызовом поднимает бровь.

Питер усмехается.

Плотный кокон смерти не выпускает на свободу ни одного человека, но Питер Хейл совсем не человек. Смерть может приносить комфорт холодного забвения, но жизнь все равно слаще даже в приступе боли.

Кино начинается заново.

Кто знает? Может, оно будет длиться, пока горит огонь.

@темы: Фик, Коллаж, Стайлз Стилински, Питер Хейл, Реверс 2015-2016, R, Слэш

---

"Определённый судьбой". Жюли_Юли & MusicalRainbow

[MusicalRainbow]

Заявка № 18

Название: Определённый судьбой
Артер:  Жюли_Юли
Автор:  MusicalRainbow
Бета:  Собака серая
Пейринг: Питер/Стайлз
Категория: преслэш
Жанр: AU, реал с элементами мистики, немного ООС
Рейтинг: PG
Размер: 4186 слов
Саммари: Стайлзу снятся кошмары. Значат ли они что-нибудь? И кто этот мужчина в ярком шарфе?
Примечания: Курсивом выделены видения Стайлза, ему 22 года. Питеру примерно 35. Оборотней нет.
Фатали́зм или Фатáльность (от лат.fátalis — определённый судьбой) — вера в предопределённость бытия.
Фа́тум (лат. Fatum) — в Древнем Риме олицетворение судьбы (предопределённость)
В противовес и одновременно в дополнение понятию «фатум» существует ещё такая вещь как «шанс» (или «жребий»; лат. fors). Это — словно «зазор», переменная в программе (случайность), благодаря которой реализация фундаментального высшего замысла приобретает живую индивидуальную вариабельность.
Дисклеймер: Моё только воображение.
Ссылка: Скачать

БОНУС. Фанмикс, специально собранный для написания фика)

БОНУС. Фанмикс, специально собранный для написания фика)

Tracklist

Tracklist
1. New York
Snow Patrol
If you were here beside me
Instead of in New York
If the curve of you was curved on me
I'd tell you that I loved you
Before I even knew you
Cause I loved the simple thought of you

2. World on Fire
Les Friction
World on fire with a smoking sun,
Stops everything and everyone.
Brace yourself for all will pay,
Help is on the way.

3. All Pain Is Gone
Combichrist
And it's never enough, the story never ends
A chapter is closed, another one's revealed

4. Don't Listen to the Radio
The Vines
Don't speak upon the telephone
Hear somethin' that you're never shown

Don't listen to the TV show
Feel someone that you ready know

5. What If This Storm Ends?
Snow Patrol
What if the storm ends and I don't see you
As you are now ever again?

6. Open Your Eyes
Snow Patrol
Take my hand, knot your fingers through mine
And we'll walk from this dark room for the last time

7. Winning days
The Vines
Get up and go outside
It can help your mind too
Get up don’t hide away

Сначала Стайлз думал, что это просто сны. Кошмары, так похожие на фильмы ужасов, но сконцентрированные в нескольких секундах памяти.
Они приносили с собой страх, боль, безысходность и пустоту. Проснувшись, Стайлз ещё долго слышал крики, чувствовал непереносимый жар, боль и страх — его придавливали горящие балки, он получал страшные ожоги, он задыхался… он умирал вместе с людьми, которых видел во сне.
После таких ночных кошмаров Стайлз чувствовал себя выгоревшим изнутри, перепачканным в копоти... и никак не получалось избавиться от страшного запаха гари. Ему казалось, что он чувствует этот запах постоянно.
Так продолжалось день за днём, и Стайлз почти смирился с неизбежным — что-то совсем разладилось в его голове... Но однажды утром всё изменилось — после очередного кошмара он увидел «Новости».

— Пап, всё отлично, — убеждал Стайлз по телефону, выкладывая продукты из пакета на кухонный стол. — Мы со Скоттом сняли квартиру. Ты же знаешь где он жил: теоретически в эту нору, конечно, можно впихнуться вдвоём... а практически — никак не получится.
— Вы переехали?
— Ага, нам повезло. Нашли в аренду трёхкомнатную квартирку. Знаешь, такую, с комнатами на разные стороны, как распашонка, — Стайлз закончил с продуктами и повернулся к широкой арке кухни. Старенькая, с большими окнами и смешными обоями в цветочек, квартира была очень уютной.
— Да, я понимаю, о чём ты, — ответил отец.
— Здесь хороший район. А рядом с домом мини-маркет и пара частных магазинчиков с отличными ценами. Сам знаешь, сколько в Нью-Йорке стоят продукты, — а тут такое везение. Когда ты позвонил, я как раз из магазина пришёл, моя очередь покупать продукты. Хотя когда очередь Скотта, я тоже иду с ним — потому что Скотт питается так же ужасно, как и ты. Пришлось взять над ним шефство.
— Сын, — рассмеялся отец, — только не говори, что ты даже там готовишь свою овощную запеканку!
— Признайся, ты скучаешь по моей запеканке! И вообще... ответь честно — ты следишь за своим питанием?
— Я так скучаю по твоей запеканке, что позволяю себе бургер не чаще раза в неделю, —усмехнулся в трубке отец.
— А пиццу? — Стайлз не сдавался.
— И пиццу раз в неделю. Моя тоска по твоим овощным шедеврам столь велика, что я не могу ходить в закусочные чаще двух раз в неделю.
— Ну хорошо. На два раза в неделю я согласен.
— Я, конечно, скучаю по тебе, но рад, что могу хоть изредка есть пиццу!
— Это нечестно!
— Изредка есть фастфуд — это нормально. И вкусно к тому же.
— Я не должен соглашаться, но... картошка завитушками — это вкуснятина, да.
— Вот видишь, я же говорил...
— Нет, нет и нет. Фастфуд всё так же почти под полным запретом.
Отец вздохнул.
— ОК, как скажешь, — и сразу переменил тему: — Как Скотт?
— Отлично. Я до сих пор не верю, что он будет врачом.
— Стайлз, он уже врач.
— Да, ты прав. Я никак к этому не привыкну, — Стайлз улыбнулся и сел на высокий стул, продолжая разглядывать видимую в арку часть общей комнаты. На диване, как всегда, валялась грязная футболка Скотта — этот засранец опять не убрал за собой после утренней пробежки. Стайлз тоже был таким раньше, пока не поступил в полицейскую академию. Она изменила его — не сильно, но справиться в мелочах помогла, с бытовым беспорядком, например; и, что удивительно, научила отделять важное. — Поразительно, что из бестолкового Скотта получился очень даже толковый врач.
— Да, здорово, что у него всё получилось. А как его девушка, Кира?
— Ты помнишь, как зовут девушку Скотта?
— Стайлз, я полицейский. И звание шерифа у меня не просто так. Конечно, я помню, как её зовут! Кто на Рождество давал вам советы, как Скотту с ней лучше объясниться?
— Это был экстренный случай... по пьяни.
— Я догадался, поэтому был серьёзен. Но ты так и не ответил — у них всё хорошо?
— Да, у них всё отлично.
— А у тебя?
— У меня тоже.
— Я имел в виду... — осторожно начал отец — и Стайлз уже знал, какой будет следующий вопрос. — Ты встречаешься с кем-то?
— Нет, девушки у меня нет, — неосторожно ответил Стайлз, тем самым спровоцировав дальнейшие расспросы.
— А парня?
— Пааап, мне некогда крутить романы, я учусь.
— О, да брось, — возмутился отец. — Ты же в Нью-Йорке. Там полно симпатичных парней.
Стайлз улыбнулся. Ему было 16, когда он понял, что он точно би. А чуть позже выяснилось, что он всё-таки больше предпочитает парней; а девушки — это крайне редкое исключение, и уж точно не для того, чтобы завязывать отношения. Отец тогда его поддержал — сразу, не думая, не оценивая, не прикидывая. «Ты мой сын в любом случае. Ты бы остался им, даже если бы совершил преступление. А ты всего лишь гей. Я удивлён, но и только. Я люблю тебя, остальное неважно». Это было поразительно; даже Скотту понадобилось некоторое время, чтобы понять и принять. Джон Стилински — идеальный отец.
— Пап, ты меня пугаешь, — отозвался Стайлз, наигранно-испуганно прижимая руку к груди. Если бы отец мог его видеть, то непременно оценил бы качество актёрской игры. — Ты лучший отец, но сейчас ты меня пугаешь.
— Я просто хочу, чтобы ты был счастлив.
— Всё отлично, честно. Я с головой в учёбе и очень рад, что у тебя получилось определить меня на эти курсы. Психология — это именно то, что мне надо; возможность увидеть ситуацию с двух сторон, и...
— Стайлз…
— Пап, правда. Мне интересно. Я делаю успехи, даже лекторы это заметили. Твой сын будет не просто полицейским или следователем — а крутым психоаналитиком преступного мира!
Отец рассмеялся.
— Хорошо, что ты нашёл себя, Стайлз. Я рад. Ты сильно устаёшь?
— Я бы не сказал... В академии было сложнее.
— А спишь как?
— Не волнуйся, со мной рядом Скотт. Кошмаров пока не было.
— Обещай мне, что если тебе станет хуже или что-то будет тебя серьёзно беспокоить, ты мне скажешь.
— Пап…
— Обещай, Стайлз, и я буду чуть более спокоен. Потому что ты всегда держишь слово.
Стайлз вздохнул. Врать не хотелось, но... похоже, придётся.
— Обещаю. Если что-то случится, я тебе позвоню.
— Отлично. И не сиди ты дома, сходи куда-нибудь, познакомься с...
— Пап! Всё, я побежал, моя очередь готовить. Береги себя!
— И ты себя, сын.

***

В эту же ночь Стайлзу приснился сон, который он впервые видел много лет назад.

На первый взгляд большой загородный дом пуст, но Стайлз знает, что на первом этаже, у дверей дальней комнаты, лежит человек. Он почти без сил, задыхается и ничего не видит из-за дыма. Пожар распространятся по дому слишком быстро — кажется, что все стены облиты бензином. Уже горит дверь в комнату; человек лежит к ней слишком близко, на его спине загорается одежда, и он кричит. Стайлз бежит к дому, но ракурс странный — как-будто он намного ниже ростом. Под звук пожарной сирены Стайлз взбегает на крыльцо и бросается в широко распахнутую входную дверь...

От себя не убежишь. Его кошмары всегда с ним.

— ...точное количество жертв не установлено, так как пожар пока не удалось локализовать. Сколько человек было в здании на момент крушения верхних этажей — неизвестно; но, по словам очевидцев, в кафе на первом этаже находилось около двадцати посетителей. Ещё предстоит узнать...
Стайлз замер у стола с чашкой чая в руке, глядя на экран телевизора.
Крупным планом показали объятый пламенем полуразрушенный дом. И Стайлз почувствовал, что начинает путать сон и реальность. Он увидел, как верхняя балка кренится — и голова закружилась. От острой боли в висках он выронил чашку и упал на колени, сжав голову ладонями, — но видел перед собой не край стола, а балку.

Она падает, со скрежетом срывая остатки этажей и погребая под собой ещё живых людей...

А в следующее мгновение дым и огонь развеялись, и Стайлз увидел пешеходный переход.

На другой стороне улицы мужчина разговаривает по телефону. Смеётся и, не глядя на светофор, выходит на проезжую часть. От порыва ветра пальто распахивается, яркий шарф развевается на ветру. Скрип тормозов... мужчина резко поворачивается — и наконец замечает большой грузовик.
Удар — такой силы, что мужчину подкидывает и отбрасывает на встречную полосу, прямо на капот другого грузовика; а потом ещё раз, обратно, под колёса... Чей-то крик — и Стайлз понимает, что это кричит он...

Боль скрутила всё тело. Стайлз почувствовал, как толчками вытекает кровь из рваных ран, — и снова закричал, заваливаясь набок.
— Стайлз! — в кухню вбежал Скотт. — Стайлз, что случилось?
И, не дожидаясь ответа, уложил его на спину. Стайлз запрокинул голову и замер. И, не мигая, смотрел в потолок — с таким лицом, будто у него умер самый дорогой человек.
— Стайлз, ты меня слышишь? — спросил Скотт.
— Да, — прохрипел тот и закрыл глаза. — Дай мне несколько минут.

***

— М-да... — Скотт нахмурился, досмотрев в интернете репортаж о пожаре, и закрыл ноутбук. — Это многое объясняет.
— Скотт, такого никогда не было. Мне снятся пожары, это да — но раньше это были всего лишь кошмары, я никогда не видел их в реальности... но это... Подожди, ты сказал: «Это многое объясняет»? Ты о чём?
— Твои кошмары не от стресса. И не от проблем с психикой. В общем случае — да, часто дело в этом; но сейчас причина в другом. Я почти уверен, что это не просто сны.
— Что?
— Когда ты видел во сне то, что случилось сегодня утром?
Стайлз нахмурился. Сама мысль, что у него видения или что-то типа этого, откровенно пугала. Бред какой-то.
— Понимаю, это сложно вообразить. Но я уверен, что ты провидец.
— Твою же мать...
— И не говори. Столько лет мучиться, а решение — вот оно.
— Какое решение?
— Мог бы и сам догадаться. Правда, ты сейчас несколько не в себе, поэтому на этот раз я сообразил быстрее, — Скотт улыбнулся. — Я думаю, надо попробовать понять, где именно будет пожар из следующего сна. И постараться предотвратить.
— Зачем?
— С одной стороны, я всё-таки врач, и не дело это — потакать всякой мистике... Честно, сам не верю, что это говорю, Стайлз — но, если это действительно вещие сны, они точно перестанут повторяться, если их попробовать предотвратить.

Стайлз чувствовал себя победителем.
Он только что анонимно сообщил в пожарный департамент, что в маленьком кафе «Aurora» на 9-й авеню износились крепления муфт газового шланга.
Идея Скотта на первый взгляд была безумной, но сработала. Сны на самом деле оказались вещими. И по некоторым деталям из этих снов Стайлз смог предотвратить уже несколько пожаров. Задача была выполнена — люди не погибали. Стайлз стал спать спокойней — потому что мысль, что он сможет кого-то спасти, немного примиряла с тем, что ему снится.
До лекций оставалось ещё полтора часа, поэтому Стайлз неспешно шёл по улице, довольно улыбаясь и разглядывая людей. Возможно, некоторых из них он на самом деле сегодня спас.
Стайлз улыбнулся, вспомнив вопрос Скотта после второго или третьего анонимного звонка: «Ты бы хотел стать героем? Чтобы знали, что это ты предотвращаешь пожары? Что именно ты спасаешь людей?»
«Не-а, — ответил Стайлз и усмехнулся, — я как Бэтмен. Жаль, что маски нет».
Только одно не давало ему покоя — мужчина из видения. Стайлз не рассказал Скотту, что это было именно видение — сказал, что авария и гибель мужчины ему приснились. И удивился, когда Скотт нахмурился и произнёс расстроенно: «Ты раньше видел только пожары. Как думаешь, что это значит? Не хотелось бы, чтобы ты предчувствовал каждую случайную гибель человека. Это слишком тяжело».
Да, это бы было и правда слишком тяжело. Но Стайлзу продолжали сниться только пожары. Видение об аварии было единственным исключением.
Стайлз подошёл к переходу и остановился, ожидая, когда загорится зелёный свет. Он разглядывал носки своих кед и думал, что Скотт прав. К пожарам, огню и дыму уже как-то попривыклось... а вот такую страшную кровавую смерть видеть не хотелось. Особенно эту смерть. Она тревожила его. Стайлз слишком часто вспоминал, как улыбается мужчина из видения, говоря по телефону. Почему-то его лицо казалось Стайлзу знакомым... даже не лицо, а весь он — будто они уже встречались, и Стайлз не раз видел, как он двигается, смеётся, говорит, даже как держит телефон в руке.
Хотя Стайлз не смог бы в точности описать этого мужчину. Лишь детали — широкие плечи, тонкое пальто, яркий, модно повязанный шарф, сильные пальцы, мягкая улыбка, ямочка на подбородке, лёгкая небритость и голубые глаза.
Рядом просигналила машина, вырывая Стайлза из размышлений. Он поднял голову — и почувствовал, как холодеют пальцы рук. Перекрёсток был тот самый... а на другой стороне улицы стоял мужчина, улыбался и разговаривал по телефону. От порыва ветра тёмное пальто распахнулось, и стал виден яркий несуразный шарф в шотландскую клетку.
Стайлза бросило в жар, в висках запульсировала боль; он боялся отвести от незнакомца взгляд, но всё-таки посмотрел направо и налево — не едет ли грузовик. Но улица была почти пуста, машины уже проехали.
На светофоре зажёгся зелёный свет. Кто-то подтолкнул Стайлза в спину — и он сделал шаг, всей кожей чувствуя, как расстояние сокращается; как будто между ними образовался вакуум и он притягивает их в одну точку — туда, где их пути должны пересечься.
Ближе, ближе... Стайлз жадно запоминал черты незнакомца. На мгновение их глаза встретились — и защемило сердце; перед глазами всё поплыло, и Стайлз увидел…

Огромный синий диван не вписывается в интерьер, но он любимый — большой, мягкий и очень удобный. На диване лежит мужчина, скрестив босые ноги в лодыжках и закинув одну руку за голову; а под спиной — гора подушек. Он читает книгу и не слышит, как Стайлз к нему приближается. Но когда остаётся только пара шагов — резко оборачивается. И, прежде чем очнуться, Стайлз успевает увидеть лукаво сощуривщиеся голубые глаза и удивлённо приподнятые брови. И почти слышит: «Ты сегодня рано...»

Пытаясь восстановить дыхание, Стайлз по инерции прошёл до противоположной стороны перехода. Развернулся — и, не совсем понимая что делает, пошёл следом за мужчиной в тёмном пальто.
Теперь он знал, где произойдёт авария. Осталось понять, как её предотвратить.

***

Стайлз присел на скамейку и несколько раз вздохнул, пытаясь унять дрожь в руках. Посидел пару минут — и всё же решился позвонить. Поддержка сейчас точно не помешает — тем более поддержка единственного друга, знающего о нём почти всё.
— Скотт, я встретил его! — Стайлз выпалил это сразу, не давая себе шанса передумать.
— Кого?
— Мужчину, которого сбила машина. Вернее, не сбила. Он жив!
— Где встретил? — сразу перешёл к делу Скотт.
— Прямо на перекрёстке. На том самом перекрёстке, где всё должно произойти.
— Ого... — выдохнул Скотт. И добавил недоумённо: — Знаешь, это уже какая-то фатальность. Как можно случайно встретиться в многомиллионном городе? Не понимаю.
Стайлз прикусил губу. Насчёт фатальности Скотт был, пожалуй, прав: как будто всё, что происходило раньше, привело Стайлза именно на этот перекрёсток. От этого осознания было больно. Потому что несколько часов наблюдений подвели Стайлза к мысли, что он обязательно спасёт этого мужчину — возможно, даже ценой... да любой ценой, на самом деле. Состояние напоминало одержимость, но Стайлз чувствовал, что всё правильно, так и должно быть.
— Скотт, что мне делать? — тихо спросил Стайлз. Было страшно — от того, что у него может не получиться.
— Где ты сейчас?
— Слежу за ним.
— Стайлз, если мужик в реальности выглядит так, как ты его описал...
— Даже лучше...
— …то он подаст на тебя в суд за преследование.
— Эээ…
— Что «эээ»?! Ты что-то успел натворить?
— Он зашёл в здание суда…
— Чёрт, Стайлз! Вали оттуда!
— А как же… Скотт, я не могу! Я видел, как он погибнет. А я не хочу этого.
— Подожди-ка... — Скотт замолчал — видимо, посмотрел на часы. — Сейчас уже седьмой час. Ты не был на лекциях и ходил за ним весь день?
— Я не мог его оставить. Скотт, я хочу его спасти.
— Боже, Стайлз... — простонал Скотт. Помолчал немного и вздохнул: — Я тебя понимаю. Ты правильно поступаешь, я бы сам действовал точно так же. Тебе помочь чем-нибудь?
— Пока нет... но мне надо тебе кое-что рассказать про него... и меня.
— Про вас? — удивился Скотт, и Стайлз представил, как тот сейчас выглядит — приподнятые брови и открытый рот. Очень глупо он выглядел в такие моменты, надо признаться.
— Я «видел» его ещё раз. Ну, то есть я уверен, что его...
Дверь суда открылась, и Стайлз увидел, как его незнакомец быстро сбегает по лестнице.
— Он вышел из здания суда. Я иду за ним — возможно, узнаю, где он живёт.
— Будь осторожнее. Если он следователь или, ещё хуже, преступник, он и правда может подать на тебя в суд за преследование... боже, что я говорю? Да любой может! Или напасть...
— Я буду осторожен; но думаю, он и правда следователь или адвокат. Слишком уж прилично выглядит для преступника.
— Много ты видел преступников.
— Скотт, я не раз видел во сне поджигателей. И людей, из-за которых в пожаре погибали в люди. У них совсем другие глаза.

Всё складывалось более чем удачно. Впереди были два выходных дня, поэтому у Стайлза получилось следить за незнакомцем почти круглосуточно. Тот жил спокойной размеренной жизнью. В первый выходной он сходил в магазин, купил продукты и вернулся домой, а поздно вечером прогулялся в парке неподалёку. И всё, никаких встреч и гостей... но, возможно, Стайлз ошибается, и жизнь у незнакомца совсем другая, просто вот такие спокойные выходные выдались.
Стайлз попытался определить, где окна его квартиры, но у него не получилось. На дверях таблички с именами жильцов не было — а впрочем, она бы и не помогла, ведь имени незнакомца Стайлз не знал. Поэтому, потоптавшись до позднего вечера и убедившись, что все окна погасли, он ушёл домой, чтобы вернуться сюда с рассветом.
А ближе к вечеру второго дня ему повезло.
Когда Стайлз уже отчаялся узнать хоть что-нибудь, мужчина вышел из дома, сел в машину и уехал. Пришлось ловить такси и ехать следом. Это было нетрудно — тот никуда не торопился, ехал медленно и осторожно.
Уже подъезжая, Стайлз понял, где они. Ограждение не позволяло проехать дальше, и из машины Стайлз смотрел, как два пожарных расчёта убирают лестницы, сворачивают рукава и проверяют место пожара.
Он расплатился с таксистом, вышел из машины и пробрался ближе к ограждению. И увидел, как мужчина, за которым он следил уже третий день, достал из багажника огромные сапоги, надел их прямо на свою обувь, накинул на плечи куртку и взял каску пожарника.
На спине куртки от руки было написано «Счастливчик».
Стайлз смотрел на неровные буквы — и ловил себя на мысли, что это похоже на злую шутку или чёрный юмор. На две злых шутки в одной. Улыбающихся красивых счастливчиков не сбивают грузовики. Тот, кого должен был сбить грузовик, оказался связан с кошмарами о пожарах. Нет, даже три шутки в одной — Стайлзу нравился этот мужчина. Как там Скотт сказал — фатализм? Определённо, это он и есть.
Стайлз перевёл взгляд на верхние этажи обгоревшего дома — туда, куда смотрел «Счастливчик».
Это был второй или третий кошмар, который приснился ему в Нью-Йорке. Стайлз знал, что там произошло. Тупая человеческая зависть; поджог, приведший к гибели трёх человек. Они не смогли выбраться и задохнулись. И сейчас три обгоревших трупа лежат в общем коридоре. Да, он всё знал — но не смог найти это место.
Стайлз отвёл взгляд.
— Мистер Питер Хейл? — к «Счастливчику» подошёл пожарный. — Мы закончили, сэр. Можете приступать.
Незнакомец, который теперь обрёл имя, повернулся и кивнул:
— Отлично, спасибо, ребята. Есть что-нибудь для меня?
От звука его голоса Стайлз вздрогнул. Перед глазами на мгновение поплыло.
« Ты сегодня рано... — отчётливо прозвучало в голове.
Стайлз смотрел вслед — и мог только горько улыбнуться. Да, какая-то неведомая фатальность привела его к Питеру.
Теперь он знал, как зовут того, кого он должен спасти. Осталось понять, как.

Стайлз уже больше десяти минут топтался у входа в кофейню, не решаясь зайти.
За несколько дней слежки за Питером Стайлз кое-что узнал о нём — тот жил один в квартире на верхнем этаже, любил гулять в парке неподалёку, работал следователем в Пожарном департаменте Нью-Йорка и, видимо, обедал в офисе — потому что выходил только в кофейню рядом с офисом.
Рядом с этой кофейней и топтался Стайлз, решив, что надо как-то познакомиться с Питером. Но как это сделать — он пока не придумал. Потому что стоило приблизиться к нему — и голову наполнял сизый туман...
Неожиданно дверь кофейни распахнулась. Питер остановился напротив Стайлза. Отхлебнул кофе и, приподняв бровь, спросил:
— Мне кажется, или ты на самом деле следишь за мной?
Его поза была немного напряжённой — в отличие от взгляда. Голубые глаза улыбались — но Стайлз видел, что Питер готов в любой момент сорваться с места и... задержать его? Ну да, конечно — а вдруг Стайлз поджигатель?
Они смотрели друг на друга... и это было самое отстойное знакомство, которое только могло с ними случиться.
Питер сделал ещё глоток кофе и, не стесняясь, разглядывал Стайлза, от чего тот почувствовал, как краснеют уши.
— Даже так? — Питер усмехнулся. — Хочешь кофе? Могу угостить. Я уверен, что ты любишь сладкий с двойным молоком.
Стайлз заторможенно моргнул. Взял предложенный стаканчик, задев тёплые пальцы, сделал большой глоток... и на мгновение словно ослеп.

Хочется ещё поваляться в кровати, но солнце светит прямо в лицо.
Стайлз морщится, стонет и слышит чей-то голос, но не может разобрать слова. Приоткрывает глаза, но почти ничего не видит — весь силуэт человека словно пронизан ярким светом. Рубашка просвечивает, через неё видны широкие плечи и сильные руки. Мужчина наклоняется, и Стайлз видит загорелую грудь в разрезе расстёгнутой рубашки, крепкую шею и нижнюю часть лица. Улыбка; мужчина снова что-то говорит и протягивает руку. Стайлз тянется и...

Он стоял к Питеру слишком близко. Тот был немного выше, поэтому склонил голову, глядя Стайлзу в глаза; и — уже знакомая улыбка.
Стайлз судорожно вдохнул и сделал шаг назад, пытаясь привести мысли в порядок. Он уже понял, что значат его видения; осталось только признаться, хотя бы самому себе — некоторые вещи определяются независимо от людей. Просто некоторые люди предназначены друг другу, с самого начала, где бы оно ни было.
— Я знаю, что случилось на последнем пожаре, — сказал Стайлз — и это заявление было неожиданным даже для него. Видимо, подсознание решило, что огорошить — это самый лучший вариант.
— Правда? — в голосе Питера прозвучало сомнение. Стайлз было возмутился, но вместо этого сказал:
— Да, я могу рассказать, что случилось.
— Как тебя зовут?
— Стайлз Стилински, — честно ответил Стайлз.
Питер на мгновение отвёл взгляд и нахмурился:
— Откуда у тебя сведения?
— Я был свидетелем.
— Хм... — Питер прищурился, склонив голову на бок и глядя, как Стайлз делает очередной глоток кофе. — Хорошо. Мы поговорим, но не здесь. Пошли.
— Куда?
— Ко мне в офис, конечно. А ты что подумал?
И ухмыльнулся, увидев, как Стайлз снова краснеет.

***

Сквозь открытые жалюзи на стеклянных перегородках кабинета Стайлз разглядывал кабинет Питера. На вешалке висело пальто и несколько шарфов в яркую разноцветную клетку... Уже много дней Стайлз вздрагивал каждый раз, когда видел на ком-то клетчатый шарф.
Питер достал из шкафчика белую форменную рубашку, стянул с плеч грязную и повернулся спиной. Он попросил Стайлза подождать в приёмной и теперь было понятно, почему. Питер банально хотел переодеться, потому что его рубашка была в разводах гари — но откуда они взялись в офисе?
На спине Питера был какой-то причудливый рисунок; и, желая разглядеть его получше, Стайлз подошёл ближе к стеклу.
Мышцы напряглись под неровной кожей, причудливый рисунок брёл чёткость — и Стайлз понял, что на большей части спины — рубцы от ожога.
В глазах потемнело, и Стайлз опёрся ладонями на стекло, чтобы не упасть...

Он бежит к дому так быстро, как только может. Он должен спасти. Спасти этого человека. Даже тёмный лес не пугает так, как мысль, что человек может погибнуть.
Но огонь распространяется по дому слишком быстро. Кажется, что все стены облиты бензином. Уже горит дверь в комнату. На спине человека загорается одежда, и он кричит.

Теперь Стайлз понял, почему ему казалось, что он видит всё как будто снизу.
Ему было 14, когда приснился первый пожар. И когда он во сне спас человека. Это и был Питер. Питер Хейл, который приехал погостить к родственникам и в тот день оставался один в доме.

Под звук пожарной сирены Стайлз взбегает на крыльцо и бросается в широко распахнутую входную дверь...

Питер надел рубашку и, не застёгивая её, повернулся к Стайлзу.
«Он поразительно красив», — подумал Стайлз, видя, как меняется выражение лица Питера. От узнавания друг друга они замерли, боясь пошевелиться.
Это похоже на откровение, это как оголённый нерв. Стайлз стоял и смотрел на первого человека, которого спас, на мужчину, который ему предназначен, — и знал, что сегодня он всё расскажет ему. Всё, кроме видений об их будущем. И кроме аварии. Которую он предотвратит, потому что знает как.

Одежда на спине горит. Питер пытается перевернуться и сбить пламя, но добивается противоположного — напольное покрытие прилипает к спине. Он кричит снова и, почти теряя сознание, с сожалением понимает, что даже пожарный может совершить фатальную ошибку. Он дезориентирован и не понимает, где выход, вокруг лишь дым... но неожиданно прямо перед ним дым рассеивается, и Питер видит силуэт. И откуда-то знает, что у этого невысокого парня карие глаза, курносый нос и неуёмный характер, а главное — что он пришёл сюда, чтобы спасти его.
И Питер ползёт. Скрипит зубами от боли и ползёт в сторону силуэта, точно зная, что там спасение. И он сделает всё, чтобы спастись, — потому что он нужен этому парню.

С места, которое с недавнего времени облюбовал Стайлз, была хорошо видна вся улица. Он стоял у светофора, наблюдая, как Питер обгоняет пешеходов, быстро приближаясь к пешеходному переходу и разговаривая по телефону.
— Стайлз, я же обещал, что приду на твой выпуск, — значит, приду.
— Ты уже опоздал, а ты никогда не опаздываешь. — пожурил Стайлз, глядя, как пешеходы переходят улицу. — Ты сам это говорил, а я не единожды проверил. Почему всегда именно на мне что-то происходит не так?
— Надеюсь, в этом вопросе не было скрытого смысла? И поясни, чем именно ты недоволен? Можешь ответить мне лично, я уже рядом. Осталось перейти наш переход и добежать до кафе, где вы, психи, собрались.
— Отлично, я уже жду тебя. — Стайлз улыбнулся, увидев, что свет светофора сменился с зелёного на красный. — И хочу напомнить, что скоро я стану пожарным, что подтверждено корочкой, как ты говоришь, психа. В твоём департаменте мне ясно дали понять, что только псих согласиться быть помощником Счастливчика Хейла.
— Ох, я, надеюсь, что мой помощник всё же не будет занудой.
— Нет, он точно не будет занудой.
— Стайлз, я хотел тебе сказать ещё в прошлый раз, я...
Питер улыбнулся и, не сбавляя скорости, почти расталкивая пешеходов, шагнул на проезжую часть.
— Стой! — закричал Стайлз.
И всё замерло.
Питер поднял голову и посмотрел прямо на Стайлза.
Между ними проехал грузовик, пикап и красная симпатичная легковушка, на которой почти не заметны брызги крови. Стайлз это точно знал — потому что на ней должна была быть кровь Питера. Но её там не было и уже никогда не будет.
Питер поднял руку и глухо сказал в трубку:
— Ты знал.
— Всё время. И ещё, я хотел сказать... Я люблю тебя.
Стайлз даже с такого расстояния видел, как Питер улыбается и смотрит лукаво и нежно.
— Я всегда это знал.

Хэппи Энд)

@темы: АУ, Фик, Стайлз Стилински, Скотт МакКол, шериф Стилински, Питер Хейл, Мини, Реверс 2015-2016, PG, Слэш

---

"Кто убил Лидию Мартин?" Fraude & Небо в глазах ангела

[Небо в глазах ангела]

Заявка № 13
Название: Кто убил Лидию Мартин?
Артер:  Fraude
Автор:  Небо в глазах ангела
Канон: Teen wolf
Рейтинг: NC-17
Размер: 13 тыс. слов
Пейринг: Дерек/Стайлз (+ Питер/Стайлз и Питер/Лидия)
Описание: Кто-то убил Лидию Мартин, или Стайлзу это только показалось?
Жанр: слэш, гет
Предупреждение: таймлайн после сезона с канимой
Ссылка на скачивание: Кто убил Лидию Мартин?

Кто убил Лидию Мартин?

Пролог

Пролог

Дерек из-за ограждения наблюдал как, натужно гудя двигателями, от взлетной полосы отрывается самолет. Джексон перестал быть канимой, но оборотная магия коварная штука. В любой момент по версии Дитона ремиссия могла закончиться и снова прорезаться ядовитые клыки. Так что мысль, что неудобный оборотень покинул его территорию, альфу Хейла, безусловно, грела. Но он уже привык, что жизнь полна неприятных сюрпризов. Джексон забрал с собой Лидию Мартин – и это существенно меняло ситуацию. Обнаружив на входной двери бывшего поместья Хейлов знака альф, они с Питером оба пришли к выводу, что стае в ее нынешнем составе будет нечего им противопоставить. Дерек все еще не доверял Питеру, но его предложение показалось ему разумным. Баньши должна была сыграть ведущую роль в их плане по укреплению связи в стае, но теперь оказалась недоступна.

Дерек раздраженно рыкнул сквозь зубы, развернулся и пошел к машине. С переднего сиденья за ним наблюдал Питер.

– Меняем планы?

– Нет.

– Разумно. Нометон выполнит твое желание и без баньши. Это наша территория, наше право пользоваться его магией во благо стаи.

Дерек завел камаро и плавно тронулся с места. Про право альфы использовать силу тотема друидов он слышал от матери. Злоупотреблять этим правом не стоило, но он лишь однажды просил Нометон о помощи, которую, к слову, так и не получил. На зов беты, сжимающей в объятьях свою первую человеческую жертву, старый пень не откликнулся. Но альфе он просто не сможет не ответить.

Стайлз не мог бы объяснить, зачем продолжал прослушивать полицейскую волну, ведь после истории с половиной трупа и близким знакомством с Хейлом, было бы логично забыть это неблагодарное занятие и сосредоточиться на более насущных делах. Разве ему мало было приключений в компании оборотней? Но тут сыграл роль тот факт, что его отец все еще был шерифом, которого успешно восстановили в должности, а, значит, ждать его с дежурств и мучиться неопределенностью, было трудно. А с СДВГ, можно сказать, что невозможно. Поэтому когда из динамика раздался голос Перриша, нового заместителя отца, который сообщал, что в заповеднике обнаружен труп молодой девушки с рыжими волосами, Стайлз не устоял. На этот раз бежать за Скоттом и, вообще, звонить другу было бессмысленно. Тот еще днем в школе отказался вечером прийти на марафон Стартрека, так как собирался провести вечер в компании Элисон. Поэтому Стайлз запихал в карман байки фонарик и помчался в лес на свой страх и риск. Джип пришлось оставить прямо на дороге, потому что Перриш забрался в такие дебри, куда так просто проехать не получилось бы. Место предполагаемой скорбной находки располагалось в стороне от той части заповедника, где когда-то свили семейное гнездо Хейлы. Стайлз плохо знал эту часть леса. Он старался не создавать много шума, хотя мысленно усмехался, представляя, какими бы словами его способность к бесшумному хождению наградил Дерек, если бы ему случилось оказаться рядом. Но альфа, как надеялся Стайлз, находился где-нибудь далеко отсюда. Он вообще с начала каникул не видел никого из стаи Хейлов, что не могло не радовать. Хотя врать себе, что это его не огорчает, с каждым днем становилось все сложнее. Наверное, будь все иначе, он бы не поперся сегодня ни в какой лес. Но Скотт был с Элисон, а Стайлз оказался предоставлен сам себе. Ему было скучно, а тут хоть какое-то развлечение. Опять-таки, а вдруг оборотни? Или еще какая-нибудь мистическая фигня и без него? Ну уж нет, он просто обязан побывать на месте преступление и сам все увидеть. На этой относительно оптимистичной мысли он споткнулся. Выругался, сквозь зубы и… встретился с застывшим взглядом таких знакомых глаз.

– Лидия? – звук собственного голоса заставил вздрогнуть. Стайлз вскочил на ноги, сделал несколько панических шагов назад, но потом снова приблизился. Может, показалось?

Он присел на корточки, с трудом преодолевая подкативший к горлу ком, и сделал попытку перевернуть тело на спину. Ошибки быть не могло. Он резко вскочил, взгляд заметался по деревьям. Где же Перриш? Нужно срочно звонить отцу и Скотту, и… Дереку? Черт! Это не может быть она. Не может! Лидия улетела в Англию с Джексоном! Как?.. Последний вопрос заставил снова посмотреть на тело и… Стайлз медленно попятился, в очередной раз споткнулся и больно ударился копчиком о торчащий из земли корень. В глазах на секунду потемнело, а когда развиднелось, он для верности протер их, но ошибки быть не могло. Тело исчезло.

1.

1.

Вытащить Эрику и Бойда из передряги стало приоритетной задачей. Дерек испытывал чувство вины за то, что отпустил их, и от этого еще больше злился. Помощь Маккола и Стилински, чтобы Питер по их поводу не думал, была не лишней. Готовность Дитона помочь так же обнадеживала. Но вот дальше все пошло не по сценарию. Сосредоточиться на Айзеке, который с помощью ледяной ванны должен был вспомнить то, что его заставили забыть, получилось не сразу. И виной всему был непривычно тихий Стилински. Пока они обсуждали, насколько опасна предложенная Дитоном процедура, Стилински стоял в стороне. Дерек краем глаза заместил, как тот потыкал пальцем забытую на шкафу перчатку для ректального обследования крупных животных, и уже решил, что сейчас будет очередная идиотская выходка в стиле Стилински. Но тот тихо вздохнул и… так ничего и не сделал. Они с Дереком встретились глазами. Взгляд у Стайлза был нездоровым. Дерек нахмурился, но мальчишка расплылся в широкой улыбке и подвигал бровями. Альфа отвернулся, решив, что ему показалось. Да и какие серьезные проблемы могул быть у этой гиперактивной занозы в заднице?

То, что удалось вспомнить Айзеку, стало отправной точкой. Дерек очень надеялся, что Эрика жива, хоть и понимал, что с его пресловутым везением все пойдет по наиболее мрачному сценарию. Обнаружив в заброшенном банковском хранилище сразу двух волчиц, он испытал давно забытое чувство. Правда, счастье его было недолгим. Стоило лунному свету проникнуть в каменный мешок, в котором бет продержали около трех месяцев, взбесились все трое. Стайлз с Питером на пару что-то кричали Скотту из телефона, но это не имело уже никакого значения. Эрика жива. Айзек ошибся. А еще к ним присоединилась Кора. Сестра. Родная кровь.

Поймать обезумевших бет оказалось непросто. Но с помощью Аржентов им это удалось. На фоне впечатлений от ночной охоты, Дерек и думать забыл о Стилински, но уже на следующий день о нем заговорил Питер, ведь они провели вместе несколько часов, что позволило дяде сделать свои выводы. И Дерек понял – не показалось.

– Его запах изменился – это тебе ни о чем не говорит?

– Нет, – рыкнул Дерек, чьи мысли занимала Кора, которой, наверное, не мешало бы вернуться в школу, раз она решила присоединиться к стае. Эрика и Бойд, как и Айзек, проводили первую половину дня на занятиях. И это было правильно. Он собирался поговорить с сестрой, как только та закончит тренировку. Беспомощность перед альфами заставила ее переосмыслить свою физическую подготовку. Хорошо. Сильная бета, прирожденный оборотень – усилит стаю. Еще бы Неметом, наконец, привел на его зов того, кого обещал. И альфам, вполне возможно, пришлось бы отступить.
– Ну же, Дерек, – когда это Питер так просто оставлял его в покое? – Неужели ты забыл, как пахнет безумие? Я источал его запах добрых шесть лет, а ты исправно навещал меня в больнице, племянничек.

– Меня не интересуют проблемы Стилински. Скотт отказался присоединиться к стае.

– Тогда позволь тебе напомнить, люди с измененным состоянием сознания привлекают духов. Хотя… если мой альфа не хочет связываться с мальчишкой, я могу сам его проверить. Уверен, мне найдется, что ему предложить.

– Неметом не мог избрать этого мелкого придурка.

– Ты так в этом уверен? К слову, я бы не стал его недооценивать.

– В нем нет дара.

– Твои беты рассказывали, что однажды ему удалось замкнуть круг из рябины.

– В его распоряжении был целый мешок. Его хватило, чтобы начертить замкнутую линию чисто механически.

– Ты так в этом уверен?

Дерек зарычал. Питер расплылся в тонкой улыбке и поднял вверх руки, демонстрируя мнимое смирение.

Через час в лофт вернулись беты в компании Скотта, который хотел обсудить, что Дерек планирует делать дальше. Ведь альфы все еще были в городе и не собирались уходить.

– Где Стилински? – прорычал Дерек в его сторону.

– У него какие-то дела с отцом, – Скотт искренне изумился такому его интересу. – Тот за ним к школе приехал. А зачем тебе?

– Скотти-Скотти, – пропел Питер, – не думаешь же ты, что тактику ведения ближнего боя будете разрабатывать вы с племянником? Стайлз пригодился бы мне куда больше.

Скотт скривился, но промолчал, внутренне соглашаясь с ним. По части разработки разнокалиберных планов Стайлз был лучшим. В этот раз его особенно не хватало. Дерек тоже был весь вечер подозрительно задумчив и отстранен. Даже вспыхнувшая перепался между Корой и Эриков не вывела его из этого состояния. Он молча сломал руку одной и приложил об стену другую и ушел на второй этаж. Без Стайлза планированием занимался Питер при поддержке Бойда, который выдвинул предложение использовать воду, как проводник электричества. Но Стайлза с его нестандартным взглядом на вещи отчаянно не хватало.

Через час, ближе к полуночи, Дерек подъехал к дому Стилински, но Стайлза внутри не оказалось. Первой мыслью было, что этого придурка похитили альфы. Поэтому следующим пунктом назначения стал офис шерифа, но последний вел себя так, словно ничего не случилось. Может еще не знает, что сына нет дома? Разозлившись, Дерек решил не забивать себе голову. Мог же мальчишка тупо уйти на свидание. Хотя Стилински и девчонки? Ну да, очень смешно. Дерек хмыкнул и вернулся в лофт. Вот если Стилински завтра не придет в школу, тогда Скотт первым поднимет панику. А сейчас спать.

Эрика позвонила, судя по времени на часах, на большой перемене.

– Дерек! Шериф сдал Стайлза в психушку!

– Что?

Дерек никогда бы не подумал, что шериф способен на такое по отношению к единственному сыну. Но если бы ситуация оказалась безвыходной… Что, черт возьми, натворил этот мелкий говнюк?!

– Сидите в школе и не высовывайтесь, – приказал он.

Эрика попыталась сказать, что-то еще, но Дерек уже отключился.

– И что там? – подал голос Питер, который как раз собирался в школу, чтобы как старший родственник договориться об обучении Коры.

– Зайдешь к школьному психологу и выяснишь, почему Стайлз оказался в психиатрической клинике.

Поставленная задача стерла с лица Питера так раздражающую Дерека полуулыбку.

– Никогда бы не подумал, что шериф пойдет на это. Ты же понимаешь, что либо дело серьезное, либо Стайлз сам его об этом попросил?

– Вот и разберись, – отчеканил Дерек и отвернулся к окну.

Через какое-то время к нему подошла Кора.

– Кто такой этот Стайлз?

Дерек не хотел отвечать, но почему-то не смог промолчать. Сама мысль не давала ему покоя.

– Возможно, избранник Нометон.

– Серьезно? Ты снова пошел к этому старому пню? Дерек! Но мама говорила…

– Я теперь альфа. В этот раз, он ответил мне.

– Тогда почему у твоей стаи до сих пор нет советника?

Дерек и сам хотел бы это знать, но признаться младшей сестре, что, возможно, снова только все испортил, он не мог. Поэтому надел куртку и вышел из лофта. Необходимо было понять, что же случилось со Стилински.

2.

2.

Совесть Стайлза испытывала его на прочность. Но он держался. Если бы признался Скотту в своих проблемах, было бы только хуже. Можно было бы предположить, что это опять какая-то мистическая хрень, а не банальное биполярное расстройство или шизофрения в конце-то концов. Но МРТ показало такую же картину, которую уже наблюдали врачи у его матери. Отец сначала впал в ступор, когда ему об этом рассказали. А потом бросил на Стайлза такой беспомощный и затравленный взгляд, которого сын у него уже давно не видел. Не очень-то похоже на мистику, мама ведь никак не была связана с оборотнями, так? Поэтому Стайлз стыдился своего безумия, хотя врачи и не торопились с диагнозом, но галлюцинации, случающиеся у него с удручающим постоянством, были верным признаком, что все плохо. Он не понимал, почему продолжает видеть мертвую Лидию. Даже пытался дозвониться до нее, но всякий раз беседовал с автоответчиком. Мисс Морелл не смогла ему помочь, хотя нельзя сказать, что не пыталась. Тогда он сам попросил отца отвезти его в лечебницу.

После того, первого раза, выяснилось, что в лесу Перриш действительно нашел труп девушки, задушенной и за шею привязанной к дереву. Они с подругой пошли в поход, чтобы провести романтическую ночь, но на них кто-то напал. Кейтлин спаслась, а вот вторая школьница нет. Стайлз так и не дошел до того места, где ее обнаружили. Рыжие волосы, расплеснутые по пожухшей листве и древесным корням, матово-бледная кожа, губы, кажущиеся кровавым всполохом заката, остекленевший взгляд – картинка, которая прочно засела в подкорке.

Новые видения не позволяли забыть подробности. Поза у трупа всегда была одна и та же. И этот жуткий, остановившийся взгляд… при одном только воспоминании Стайлза передергивало от макушки до пяток. Второй раз он увидел ее на полу возле школьного бассейна. Рыжие волосы на бежевом кафеле смотрелись потеками краски, которую кто-то залил в целлофановый пакет и сбросил с вышки для прыжков в воду, отчего «бомбочка» лопнула и краска устремилась по плиткам в бассейн. Стайлз приближался к ней медленно, словно сапер. Присел на корточки и снова потянул на себя за левое плечо. Взгляд жука-скарабея, застывшего в янтаре, прошил, словно иголка бабочку, – насквозь. Внутри все перевернулось.

В третий раз он увидел ее во время пробежки по лесу, куда их вытащил тренер на традиционный кросс. На этот раз все происходило днем, и картинка изменилась. Тело было за шею примотано к дереву, а глаза закрыты. Стайлз узнал поводок Прадо – любимой собачки Лидии. На нем моталась приметная металлическая бирка с именем. Стайлз так резко затормозил, что Денни, бежавший следом, споткнулся и потянул сухожилия. Финсток готов был его четвертовать, но даже на заливистый лай свистка, который тренер едва ли ему в ухо не засунул, не среагировал. Он медленно сходил с ума, теперь это было трудно отрицать. Один раз – случайность, второй – совпадение, третий… Его потряс за плечо Скотт, Стайлз дернулся всем телом, отвлекся, а когда снова посмотрел в направлении трупа, тот уже исчез.

В четвертый раз это случилось прямо на уроке химии и стало последней каплей. Стайлзу еще пришлось сидеть на отработке. Чтобы Харрис и спустил ему неподобающее поведение? Они писали тест, когда Стайлз отвлекся от формул алканов и алкенов, поднял взгляд на учителя и вскочил, едва не перевернув сидящего за ним Гринберга вместе с партой. На учительском столе поверх классного журнала лежал в уже знакомой позе труп Лидии Мартин и смотрел в пустоту безжизненными, сухими глазами.

Вечером Стайлз попросил отца поместить его в клинику пока хотя бы на семьдесят два часа, а там по обстоятельствам.

Он, конечно, не думал, что отправляется на увеселительную прогулку, но реальность превзошла все его самые мрачные ожидания. Коридоры дома Эха были полны странных персонажей. В приветливости персонала ощущалась отчаянная фальшь. Отец предпринял последнюю попытку не оставлять сына в этом жутковатом месте, вспомнив о подушке, без которой тот якобы не может уснуть. Да Стайлз в детстве даже с плюшевым медвежонком не спал никогда! Если снился ночью кошмар, бежал в маме и засыпал с ней рядом. А когда та умерла… кошмары остались, но рассказать о них отцу, означало бы усугубить у того чувство вины перед сыном за то, что никогда не сможет ее заменить. Поэтому Стайлз глубоко вздохнул и настоял на своем. Отец подписал все необходимые документы и с тяжелым сердцем уехал. В отведенные семьдесят два часа новоявленному пациенту запрещалось пользоваться телефоном, так что даже позвонить сыну он бы не смог, и это его сильно угнетало. Но Стайлз похлопал его по плечу, обнял на прощание и отстраненно наблюдал, как медленно, без единого скрипа закрывается тяжелая дверь Дома Эха за спиной уходящего отца.

Ему указали его палату, в которой, как оказалось, он будет жить не один. С соседом по комнате, на первый взгляд, Стайлзу повезло, наглухо слетевшим с катушек тот не выглядел, но обнадеживало это мало. Полноватый парнишка был пристегнут к кровати, что несколько смущало, и желал пообщаться и просветить новичка в реалиях нового для него места обитания. Стайлз предпочел бы этого избежать.

– Я – Оливер, – представился парнишка, и на этом вся нормальность из их разговора испарилась, – Я слышал эхо. Кто-то свел счеты с жизнью?

– Ага, – выдохнул Стайлз, стоя лицом к двери и имея в виду свою собственную порядком ему осточертевшую жизнь.

– Сегодня понедельник.

Стайлз не ответил, но соседа это не остановило.

– А ты тот, что будет с волком. К тебе скоро придет стремный мужик.

Стайлз резко обернулся и застыл. У Оливера были закрыты глаза, он слышал его ровно дыхание. Парень спал. Тогда кто говорил с ним только что? Неужели к видениям прибавились еще и голоса?

– Эй, кто-нибудь. Кто-нибудь, пожалуйста, выпустите меня. Мне нужно позвонить. Кто-нибудь, кто угодно!

Он провел всю ночь сидя на кровати и пялясь на лунный свет за окном. Утром пришлось соврать Оливеру, что не мог заснуть без своей подушки. Дверь открыли, после чего удалось выйти на открытую террасу. Если бы не все эти странные личности с блуждающими взглядами и рваными движениями, Стайлз, возможно, как-то смирился бы с происходящим, но после слуховых галлюцинаций вчера вечером, решил, что прийти сюда был не самый разумный ход.

Оливер обещал показать ему все, но отстал, заговорив с каким-то знакомым. Стайлз подслушал странный разговор по телефону и пошел за девушкой, которая сказала в трубку, что один из них стоит за ее спиной. Это она про него? Что она имела в виду? Он был просто обязан выяснить. Но… стоило свернуть в полутемный коридор, как пол ушел из-под ног, и он оказался на цокольном этаже.

Сверху, сквозь вентиляционные отверстия лился рассеянный свет, в его потоках плясали пылинки. Стайлз мог решить, что это красиво, если бы не было так жутко. Он попятился, дыра в потолке, через которую он провалился, исчезла. Словно он наступил на плиту, которая просто перевернулась вместе с ним вокруг своей оси и снова забаррикадировала отверстие. Стайлз понятие не имел, где очутился, и как отсюда выбрался. Он начал пятиться, все больше уходя в тень, и обязательно переполошил бы всю клинику своим истошным воплем, если бы тот, кто тронул его за плечо, не подстраховался и не заткнул ему рот ладонью.

3.

3.

Не то чтобы Стайлз когда-то питал какие-либо иллюзии относительно Питера Хейла. После того случая с Лидией на школьном стадионе и предложенного укуса, он знал, что старший из оставшихся в живых Хейлов тот еще мудак. Но даже для него привязывать несовершеннолетнего сына шерифа медицинскими бинтами к креслу-каталке – это уже перебор.

– Вот и что ты, по-твоему, сейчас делаешь?

– Развлеки меня и сам скажи, – мурлычущие нотки в голосе этого психа, определенно, не внушали надежду на благоприятный исход разговора. Стайлз в очередной раз попытался вырваться, но бинты на руках держали крепко, Питер не пожалел слоев.

– Нарушаешь закон – это раз. Нарываешься на взбучку от Дерека – два. И три – если я отсюда выберусь, клянусь, приготовлю еще один коктейль Молотова и прикончу тебя!

– Стайлз, Стайлз, Стайлз, где же твои манеры? Разве тебе не говорили, что со взрослыми так себя вести нельзя? А с оборотнем еще и наказуемо?
Когтистая ладонь обхватила чужой подбородок.

– А уж если этот оборотень пришел, чтобы помочь тебе…

Дыхание у Стайлза сбилось. Страх сковал внутренности. Но это была еще не паническая атака. Поэтому, несмотря на муть перед глазами, он слышал каждое слово. Но достойно ответить противнику не мог. Когти были в опасной близости от кадыка.

– Похоже, ты уяснил свою ошибку, мой юный друг, – проворковал Питер, отпуская его горло.

– Кончай изображать Йодо, это святое!

– Как же с тобой сложно, Стайлз, хотя… мы ведь можем и пересмотреть наши отношения в будущем.

– Нет у нас никаких отношений, ты что, снова слетел с катушек, криппи-дядя?!

– Подумать только, сколько экспрессии…

– Отвяжи меня! Зачем вообще надо было меня приматывать к этому креслу, что оно вообще забыло в этом чертовом подвале?!

– Хотел убедиться, что ты не попытаешься сбежать, пока не дослушаешь мою версию событий до конца.

Стайлз возмущенно засопел, но постарался сдержать слова, готовые сорваться с языка. Если Питер пришел рассказать ему о чем-то, что объяснит его видения, может оказаться так, что никакой шизофрении у него нет, и это опять какая-то мистическая муть.

– Вижу, ты готов внимать, – Питер излишне пристально наблюдал за тем, как менялось выражение его лица. Такое внимание со стороны оборотня напрягало, впрочем, как и вся ситуация. Но у Стайлза пока не получалось придумать, как из нее выпутаться, так почему бы не послушать, что тот имеет ему сказать? – Что ты станешь делать, Сталйз, если я скажу, что в твоих весьма увлекательных видениях виноват Дерек?

– Откуда ты узнал о них? – голос охрип и на последнем слове сорвался. Стайлз не говорил о том, что видит мертвую Лидию даже Скотту. Да, что там! Он и отцу толком ничего не объяснил, просто дал понять, что галлюцинации навещают его с пугающим постоянством и необходимо с этим что-то делать – для начала, например, обратиться к специалистам.

– Всего лишь предположил.

– Не заговаривай мне зубы!

– Видишь ли, в приватном разговоре твой отец припомнил, как в начале прошлой недели ты долго допытывался у него, не находил ли кто в лесу еще один труп. Очень знакомый труп… И даже сумел уговорить его проверить по базе данных аэропортов, не возвращалась ли мисс Лидия Мартин на территорию Шатов. Все еще продолжаешь видеть бедную девочку мертвой?

– Бедную?! – зашипел Стайлз в ответ. В данный конкретный момент ему было плевать и на когти, и на зубы, подойди Питер ближе, он сам бы вцепился ему в какую-нибудь излишне выступающую часть тела. Зубами. – Если бы ты ее тогда не укусил, она бы никогда не стала такой, и ей не пришлось уезжать с Джексоном!

– Вот видишь, ты все еще не равнодушен к ней, Стайлз. И что это нам дает?

Стайлз сумел взять себя в руки и, передразнивая оппонента, едва ли не промурлыкал.

– Ты мне расскажи, развлеки меня.

– О! Надо было все же укусить тебя, когда была такая возможность. Какой бы великолепный оборотень из тебя получился.

– Но ты ее упустил, что меня радует просто несказанно, мудак!

Питер с притворным огорчением вздохнул. Похоже, кому-то следовало родиться не волком, а кем-то из семейства кошачьих, тем тоже нравилось сначала поиграть с добычей и только потом съесть.

– Видишь ли, Стайлз, – Питер наклонился к нему, обхватив перебинтованные запястья когтистыми пальцами, – похоже, выбора у тебя уже нет. Ты отказался присоединиться к моей стае, но я был честен с тобой, я спросил. А вот мой племянник, как ты, наверное, знаешь, деликатностью в таких вещах не отличается.

– Да я даром ему не сдался! У него в стае целых четыре с половиной беты. Половина – это ты!

Но Питер проигнорировал этот выпад, как будто Стайлз и сам не знал, что только расписывается в собственном бессилии, так глупо нарываясь на грубость.

– Все просто, Стайлз. Лидия – баньши, и тебе это прекрасно известно. Она бы усилила стаю, если бы осталась. К тому же, зов баньши имеет массу замечательных свойств.

– Например, поднимает зомби?

– Ждешь, что я сожру твои мозги, Стайлз?

– Да у меня и так от тебя голова сейчас лопнет!

– Не будешь слушать, обижусь, – и когти снова оказались в районе горла.

Стайлз тяжело сглотнул и заткнулся. Действительно, такими темпами они не скоро доберутся до сути.

– Крик дружественной к стае баньши может помочь найти подходящего Советника, точнее, призвать его на территорию стаи. Противостоять стае альф не просто, в этой ситуации логично, что молодой альфа будет хвататься за любую, пусть даже весьма призрачную возможность, усилить свою стаю. Советник ему необходим. Как ты догадываешься, Дитон был связан с моей сестрой и ее стаей. Он все еще присматривает за ее детьми, но лишь по собственной доброй воле. А Дереку нужны гарантии. Он ведь совершенно не умеет доверять людям. И это так печально, ты не находишь? – на этой фразе пропала полуулыбка, блуждающая по лицу Питера с самого начала его монолога, – Тебе нужно объяснять, что Советником может стать только человек, не обделенный, конечно, некими магическими свойствами, но точно никак не оборотень или любая другая сверхъестественная тварь?

– Не нужно. Иначе как он будет размыкать или замыкать для вас рябиновый круг?

– О! Поверь мне, этим функции Советника в стае не ограничиваются.

– Все равно не понимаю, при чем тут мои видения? Лидия улетела, некому призвать Советника. Постой, вы решили, что я тоже баньши? Разуй глаза, придурок, я парень! Какая из меня плакальщица!

– Ты себя недооцениваешь, впрочем, и Дерека тоже. Для стаи Хейлов, в виду одной весьма пикантной чисто территориальной особенности, всегда существовал в таких случаях запасной вариант.

– На вашей территории еще кто-то есть?

– О, да! И скоро ты с этим кем-то весьма близко познакомишься.

Стайлз отпрянул. Питер рассмеялся. Его смех не был зловещим или каким-то наигранным. Но волоски у Стайлза на руках встали дыбом.

– На нашей территории когда-то во времена настолько древние, что уже и не вспомнишь, появился Нометон – тотем друидов. От него сейчас остались только корни, но он все еще жив и готов служить нуждам стаи, однажды вставшей на его защиту. Три полнолуния назад, почти сразу после отлета баньши, Дерек, как новый альфа, обратился к этому древнему пню и, судя по тому, что ты здесь и всерьез считаешь себя сумасшедшим, просьба альфы не была проигнорирована.

4.

4.

Главным бонусом в том, что он теперь альфа, Дерек склонен был считать возможность скрывать свое присутствия от оборотней, которые были ниже по иерархии. Он, конечно, знал, что Питер подслушивает их разговор с шерифом. И ему совсем не понравилось, как в середине беседы, тот куда-то свалил, оставив его в участке одного. Бросать все и бежать догонять ненадежную бету, было не с руки, потому что шериф как раз подошел к самому важному. Череда убийств, потрясшая тихий Бикон Хилз натолкнула любящего отца на некую весьма важную догадку.

Из участка Дерек помчался сразу в лечебницу, в которой на семьдесят два часа застрял Стайлз. Догадка шерифа подтвердилась, ведь он не смог сам поехать за сыном, потому что его помощник сообщил о новом убийстве. Стайлз не рассказал отцу о содержании видений, но признался, что последнее посетило его прямо на уроке химии.

Дерек мчался напролом через лес. Он должен был успеть до того, как Питер сделает или скажет что-нибудь непоправимое. Стайлз изобретательный и очень целеустремленный, если не отвлекается, поэтому может стать опасным противником, если Питер настроит его против Дерека. В том, что дяде доверять не стоит, Дерек знал с самого начала. Он от некогда большого семейства их осталось только двое, как он считал до появления Коры. К тому же, позволить урожденному Хейлу деградировать без стаи до омеги – просто преступление перед всем их родом. Но иногда, словедовало признаться, очень даже часто за последние месяцы, Дерек жалел, что поступил так, как поступил.

Это место его обитатели называли Домом Эха, но только оборотень в полной мере мог оценить всю иронию такого названия. Дереку уже доводилось бывать здесь. Когда ему еще не исполнилось шестнадцати, он как-то сопровождал сюда мать, которая решила переговорить с одним из пациентов, заключенным на тайном этаже лечебницы. Уже тогда это место произвело на него неизгладимое впечатление. И дело было вовсе не в том, что запахом безумия пропитались даже стены, что уж говорить об обитающих здесь людях и иных существах. Дело было в другом. Дереку звуки, которые рождались где-то в недрах здания, напоминали не эхо давно отзвучавших разговоров. Они были похожи на невнятный, обрывочный шепот. Из-за чего любой оборотень непроизвольно начинал напрягать слух, чтобы все же разобрать, кто это и шепчет, и шепчет, и шепчет.

Стоило пересечь невидимую границу, как старое здание снова заговорило с ним. Но на этот раз он его понял. И удивился так сильно, что не сразу приступил к поискам Стайлза и, как он подозревал, Питера. Комплекс зданий был возведен на месте индейского капища и много лет переходил из рук в руки. Когда-то он выполнял роль загородного поместья весьма зажиточного человека, потом со всей его семьей произошел какой-то трагический случай, и довольно долго место пустовало. В период второй мировой войны в нем создали лагерь временного пребывания военнопленных, потом он стал психиатрической лечебницей. Но уже с того момента, как был заложен первый камень, сами стены, оказались пронизаны древней индейской магией, что с течением времени превратило его в артефакт и наделило псевдоразумом. Дерек никогда бы не узнал этого, не будь он теперь альфой.

Все еще скрывая свое присутствие, он двинулся на звук знакомых голосов. Мог бы заблудиться, если бы остался бетой. Но сам дом хотел поскорее избавиться от присутствия на своей территории такой мощной твари, как альфа стаи оборотней, поэтому быстро вывел его к нужному помещению. Обозначать свое присутствие Дерек пока не стал, потому что решил послушать самодовольный монолог Питера, чтобы потом решить, как сильно стоит наказать зарвавшуюся бету.

– … просьба альфы не была проигнорирована.

– И что ты хочешь этим сказать? Почему я вообще вижу ее?

– Потому что идеально подходящий стае Советник – это ты, Стайлз.

– Серьезно? Ты еще более безумен, чем о тебе принято считать! Каким боком я… ох, ты, боже мой! – вскрикнул он, когда Питер резко метнулся в его сторону и оскалил нечеловеческие клыки.

– Ты дрянной озабоченный подросток, влюбленный в первую красавицу школы сколько уже? Восемь лет?

– Да, пошел ты! – Стайлз в порыве злости попытался пнуть обидчика под колено. Но, куда там!

Питер немного успокоился и отстранился, снова приняв независимый и насмешливый вид.

– Когда моей сестре понадобился Советник, в городе не было никого, кто подошел бы для этой роли. Тогда она так же обратилась к Нометону. И тот призвал чернокожего мальчишку, который едва разменял двадцать лет. И пришел он в Бикон Хилз потому что на протяжении нескольких месяцев с завидной регулярностью видел один и тот же сон.

Повисла гнетущая тишина. В стороне от темного угла, в который затащил Стайлза Питер, в пробивающихся сквозь потолок потоках света танцевали пылинки. Где-то наверху были слышны приглушенные голоса. Стайлз слышал свое шумное дыхание и даже работу какого-то спрятанного внутри здания механизма, может, лифта? Все услышанное плохо укладывалось в голове. Но он решил уточнить.

– Ему снилась Талия Хейл?

– Любовный интерес самый верный способ привлечь кого-то на свою сторону. Талия уже была замужем, а вот наша с ней кузина Ариша на тот момент считала себя свободной волчицей.

– Но Лидия не входит в стаю Дерека. Почему этот ваш Нометон заставляет меня видеть именно ее, так еще и мертвую?!

– А вот в этом, дорогой Стайлз, целиком и полностью твоя вина. В отличие от моей покойной сестры, Дерек – свободный альфа. Но, видимо, твоя симпатия принадлежит другому человеку. И, чтобы вытравить ее из твоего сердца, Нометон избрал весьма любопытный способ.

– Это не может быть правдой, – Стайлз отчаянно замотал головой.

– В мою задачу не входить убедить тебя в чем-то. Единственное, что привело меня сюда, это мое желание предупредить тебя, Стайлз, – что Питеру всегда удавалось так это театральные паузы.

– Ну и? Я тебя очень внимательно слушаю. Смотрю, ты лично позаботился, чтобы я однозначно тебя услышал. Даже уши заткнуть сейчас не могу.

– А хочешь?

– Нет уж. О плохом предпочитаю узнавать сразу, а не через третьих лиц.

– Ты сам придешь к Дереку, когда поймешь, что только альфе под силу тебя исцелить. Но хочешь ли ты приползти за помощью на коленях или связать себя с ним на твоих собственных условиях?

Очередная пауза окончательно взбесила Стайлза, и он решил, во что бы то ни стало не задавать наводящие вопросы. Питер был не менее упрям. Они молча буравили друг друга взглядами, пока Стайлз не сдался первым. Все-таки в клинике ему поменяли таблетки, а действие проглоченного вчера перед приездом сюда, уже закончилось. Усидеть на месте так еще и промолчать оказалось выше его сил.

– О, прости, я не понял, что ты хочешь, чтобы я озвучил свой ответ вслух!

Питер криво усмехнулся и снова приблизился. Стайлзу это совсем не понравилось.

– Он хочет тебя, Стайлз, – чужие пальцы обвели контур лица. – А я как никто другой смогу помочь тебе привыкнуть к этой мысли…

– Он… он, что? А ты…

– Я опытный и умелый любовник, можешь не… – голос беты оборвался, ведь альфа только что обозначил себя.

Все пространство подвала затопил яростный рык. Через мгновение полностью обращенный Дерек швырнул Питера в стену. В воздух взметнулась бетонная крошка. Питер исчез в проломе. Дерек одним движением вспорол бинты, удерживающие Стайлза, но в человеческую форму вернуться не успел.

5.

5.

Из пролома, в котором исчез Питер раздался надсадный вой беты, просящей о помощи своего альфу. Дерек отвлекся от Стайлза и на какой-то момент пропал из виду. Стайлз оглушительно чихнул. Бетонной пыли в воздухе было немало. Протер глаза и осторожно приблизился к пролому. Странное это было место. Не успел он в него заглянуть, как из полумрака раздался подозрительно ровный голос Дерека:

– Стайлз.

Стало совсем жутко. Вместо того чтобы шагнуть в пролом, Стайлз сделал робкий шаг назад. Не то чтобы ему хотелось убежать отсюда сломя голову, если бы Дерек не появился, это, пожалуй, было бы единственным его осмысленным желанием. Особенно, после нездоровых намеков старшего Хейла. Но теперь, когда здесь был альфа стаи, Стайлз, конечно, чувствовал себя увереннее, но этот его обманчиво мягкий тон настораживал.

– Ты уверен, – наконец рискнул он подать голос, все еще отступая, – что без меня не справишься.

– Стайлз.

Укор в голосе Дерека он посчитал незаслуженным. В конечном итоге, Питер сам виноват, что нарвался. Еще бы понять на кого… то есть, на Дерека – это без вариантов, но зачем-то он позвал их на помощь. На этой мысли любопытство пересилило. Успокоив себя тем, что Дерек, если в словах Питера было хотя бы процентов тридцать правды, лишний раз не станет подвергать Стайлза риску, он осторожно вернулся на исходную позицию и заглянул в пролом.

– И где мы? – вопрос вырвался раньше, чем Стайлз успел в полной мере осмыслить представшую перед ним картину.

– В сердце артефакта индейского племени уошо.

– Офигеть! Нет, серьезно, ты намекаешь, что вся психушка построена на территории индейского кладбища?! Это просто бред! Мы же не в ужастике… – Стайлз осекся, когда рассмотрел, наконец, почему Питер стоит рядом с Дереком в такой неестественной позе.

Старший оборотень вытянулся по струнке и балансировал на носочках, запрокинув голову назад, так как прямо в центр лба в то место, где индусы рисуют себе третий глаз, было воткнуто орлиное перо. Из прокола по лицу Питера текли несколько несимметричных ручейков крови. Оборотень был в человеческом обличии, только когти на растопыренных руках и клыки в беспомощном оскале напоминали о его нечеловеческой природе. Стайлз судорожно сглотнул. Дерек стоял рядом с Питером и даже не глянул в его сторону, отвечая на вопрос. Придурок! Вот как Стайлз должен был понять, что он от него ждет? Какой помощи? Вдруг Стайлз словно почувствовал какое-то движение справа от себя. Вскинулся и посмотрел в ту сторону. И увидел деревянный стул, напоминающий декорацию из какого-нибудь старого вестерна, с той лишь поправкой, что ножки и подлокотники были плотно обвиты плющом, на котором цвели тигровые лилии. С левого края на спинку стула был кем-то наброшен традиционный индейский головной убор из перьев. Роскошный, достойный вождя племени. Стайлз облизал пересохшие губы. Он должен был его примерить. Просто обязан.

– Дерек…

– Делай что-нибудь. Если Питер прав и Нометон выбрал тебя, это место может тебя инициировать.

– Эй! Я не собираюсь после этого… – он осекся, когда понял, как нелепо прозвучит обвинение, которое он собирался бросить в адрес Дерека.

– Стайлз! – Дерек резко повернулся в его сторону и сверкнул красными глазами. – Никто не собирается тебя ни к чему принуждать.

– Это ты сейчас так говоришь, а вот твой дядя дал понять…

– Заткнись, – прорычал Дерек, но когда Стайлз это останавливало.

– Ой, да ладно! Ты еще пообещай, что вырвешь мне горло своими зубами!

Дерек еще раз зарычал и пошел на него явно с не очень-то мирными намерениями. Стайлз попятился. И сам не понял, как оказался сидящим на злополучном стуле. Руки на подлокотниках сжали в когтистые тиски ладони альфы.

– Инициировать потенциального советника можно по-разному. Чаще всего это происходит еще в детстве, так сказать, естественным путем. Но если период полового созревания уже почти закончился, самый действенный способ – это страх.

– Хочешь сказать, что и этот ваш волшебный дуб и твой свихнувшийся дядя всего лишь хотели меня напугать до усрачки? Один, подсовывая видения убитой Лидии, другой… – Стайлз осекся и снова неосознанно облизал губы. Дерек был слишком близко, чтобы озвучивать вслух грязные намеки его дяди.

– Я слышал, – уже куда спокойнее произнес тот, остановившись взглядом на губах Стайлза. – Его версия о том, что ты видишь ее, потому что влюблен, имеет право на существование, но меня отправил сюда твой отец, он сопоставил места, в которых тебя посещали видения, и выяснил… – договорить ему не позволила телефонная трель, раздавшаяся из заднего кармана джинсов. Дерек осекся, попытался выпрямиться, параллельно освобождая руки Стайлза из захвата и… не смог.

Пока они так «мило» беседовали, плющ обвил их руки, и теперь даже Дереку с его силой альфы не удавалось вырваться. На лице оборотня всего лишь на миг мелькнуло растерянное выражение, то самое, которое Стайлз уже видел у него, когда Айзек сообщил, что Эрика может быть мертва. Телефон в кармане Дерека продолжал надрываться. Но Стайлз мог слышать только стук собственного сердца в ушах. Глаза альфы были так близко, красные, жуткие. Сурово сжатые губы и трехдневная щетина, к которой вдруг захотелось прижаться щекой. Зачем?

– Стайлз, – голос Дерека раздался словно издалека. – Стайлз, дыши, слышишь? Слушай меня. Ты должен дышать. Дыши, Стайлз.

Но легче сказать, чем сделать. Грудь словно сдавило пневматическим прессом. Не вздохнуть, не выдохнуть. Больно… так больно в области сердца.

– Стайлз!

В следующий момент Стайлз почувствовал боль. Настоящую, не мнимую. И паническая атака резко прекратилась.

– Мать твою! – взвыл он, когда понял, что произошло. И резко вскинул руку к шее, – Ты меня укусил!

– Человеческими зубами, придурок! – Дерек резко выпрямился, так как плющ отпустил. А после сделал то, что сам бы не смог объяснить. Схватил индейский головной убор и собственноручно надел его на голову Стайлзу так, чтобы закрыть эти невыносимые глаза, цвета расплавленного янтаря. И в следующее мгновение неведомая сила отбросила его в сторону. Дерек врезался спиной в бетонную стену, захрипел и попытался встать, но чужая сила, расплеснутая в столь ограниченном пространстве, как эта тайная комната, придавила в полу.

Дерек больше не делал бессмысленных попыток подняться, просто наблюдал, как Стайлз встал со стула, – или правильнее было назвать это троном? – из того положения, в котором альфа находился, ему были видны только его ноги, которые медленно приближались. Стайлз шел к нему походкой охотника. Откуда бы мальчишке знать о приемах бесшумной ходьбы? Дерек приготовился вскочить, как только исчезнет давящее чувство, удерживающее его на месте. Стайлз приблизился вплотную и… присел на корточки. Схватил Дерека за волосы и заставил запрокинуть голову. Перья все еще закрывали его глаза. Дерек понял, что кем бы ни являлось существо перед ним, это не Стайлз. Это дух этого места. Дух последнего вождя племени уошо.

И тут снова зазвонил телефон.

6.

6.

Тело Стайлза прошила судорога, отчего он довольно болезненно дернул Дерека за волосы. Как только скальп не снял, мелкий поганец. И тут же обмяк, рухнул на колени, разжав пальцы в волосах у Дерека. Альфа почувствовал, что давление стало меньше, но полностью чужеродная сила не ушла.

– Да, пап, – вдруг произнес Стайлз, резким движением руки приподняв перьевой головной убор и глянув на Дерека. Вот только взгляд этот был не очень-то осмысленным. А телефон все еще оставался в кармане у Дерека. Но ответ шерифа они услышали оба.

– Сын! Наконец-то! Дерек обещал, что доберется до тебя раньше!

– Да. Да, он здесь. Просто мы немного… повздорили, пап. Поэтому не отвечали.

– Стайлз! Ты позволяешь себе вздорить с оборотнем? С альфой?

– Эй-эй! Откуда ты… а, ну точно, этот придурок тебе все рассказал!

– Я знал об оборотнях, Стайлз, представь себе.

– Что?

– Но речь сейчас не об этом. Во всех местах, где тебя посещают видения, рано или поздно появляются трупы.

– Нет… – голос Стайлза резко охрип, а взгляд стал более осмысленным. – Что ты такое говоришь?

– В бассейне нашли парнишку на год старше вас со Скоттом. В лесу еще одного. Уже выпускника.

– Постой-постой, в лесу… он был повешен на ошейнике своей собаки?

Шериф ответил не сразу, но после затянувшейся паузы все же обронил.

– Да.

– Пиздец.

– Стайлз!

– Да-да, никакого мата, пап. Но это же невозможно!

– Оборотней тоже не существует, – семейный сарказм Стилински привел Стайлза в чувства лучше любого подзатыльника. – Я понял, что твои видения как-то связаны со всеми этими убийствами, когда пропал твой учитель.

– Постой, какой… Харрис! Я не сказал тебе, что и кого вижу, но ты знал, что меня оставили на отработку, потому что я странно вел себя на химии.

– Я собирался приехать за тобой вместе с Дереком, но мне позвонили прямо перед выходом. Эдриан Харрис был найден мертвым все в том же лесу. Это не шизофрения, Стайлз. Это…

– Дар, – убито пробормотал Стайлз и на мгновение прикрыл глаза ладонью. Он только что понял, что телефона в его руках нет, тем не менее, он говорит с отцом.

– Да. Поэтому слушайся Дерека. И я жду вас обоих в участке. Мне надо идти, сын.

– Давай. Увидимся, пап, – слабо выдохнул он, и связь между ними прервалась.

Стайлз медленно отнял руку от лица и посмотрел на Дерека. Тот сидел, привалившись спиной к стене, и смотрел на него совершенно нечитаемым взглядом.

– Знаешь, – Стайлз первым не выдержал неловкости этого молчания, – ваша с отцом версия мне кажется более правдоподобной. У меня видения не потому что я влюблен в Лидию, а потому что я предсказываю все эти убийства.

– Но видишь ты именно ее. Не задумывался, почему?

– Точно не потому, на что вы с Питером намекаете! – горячо возразил Стайлз и вдруг покраснел под испытующим взглядом альфы. Отвернулся. Кажется, он только что сболтнул лишнего. И вздрогнул, когда Дерек резко рванул его на себя.

– Твою мать, Дерек! Я…

– Заткнись, или вырву печень, – тихо, но от этого еще более жутко выдохнул оборотень, куда-то в область его ключиц. Стайлз ощутил его когти у себя на боку. Но вот беда, при всем желании выполнить свою угрозу у оборотня бы не получилось.

– Не хочу тебя разочаровывать, чувак, но печень с другой стороны, – хрипло выдохнул Стайлз. – И вообще, ты что это делаешь… серьезно?! Ты меня нюхаешь, что ли?!

– Заткнись! – Дерек сорвался на рык и резко поднял голову, заехав Стайлзу по подбородку, тот взвыл от боли в челюсти. Попытался отползти подальше от травмоопасного альфы, но тот его не отпустил, вцепившись в его бока уже обеими руками.

– Да, сколько можно! Дерек!

– Что ты имел в виду?

– Не понимаю, о чем ты! И не рычи на меня! Хочешь лишиться потенциального Советника? Плохой, альфа ! Фу!

– Твоя любовь к собачьим шуткам не доведет тебя до добра, Стайлз.

– Я уже не влюблен в Лидию, ясно? Мы с ней друзья. Просто друзья. Это не отменяет того, что Джексон придурок и совершенно ей не подходит, но у меня было долбанных три месяца, чтобы смириться с мыслью, что мы никогда не будем вместе. Теперь ты можешь меня отпустить, хмурый волк?

– Питер не соврал. Случается, что Советник становится парой альфы. Тогда между ними образуется особая связь. Такая стая практически непобедима, пока живы альфа и его пара.

– Поправь меня, пара… в том самом смысле, да? Даже если мы оба парни?

Дерек просто кивнул. И Стайлз понял, что альфа ждет… сидит и, мать его, ждет его решения. Точнее, разрешения. И это просто невыносимо!

– Чувак! Ты же понимаешь, что я… эй, если что, то я не гей, я… – Стайлз начал заикаться. Как вообще можно на такое согласиться?

– Я тебя понял, – тяжело произнес Дерек и встал на ноги, увлекая Стайлза за собой. После чего отпустил руки и отошел к Питеру. – Думаю, теперь ты можешь его вытащить, – сказал он, имея в виду злополучное перо.

Стайлз медленно моргнул и с чувством, что просрал только что нечто очень и очень важное, отступил к увитому плющом стулу, вернул на место индейский головной убор и подошел к оборотням. Перо, проткнувшее в лоб Питера, поддалось на удивление легко. Стоило только выдернуть его, как оно вырвалось из пальцев Стайлза и, описав круг вокруг них, улетело вглубь комнаты. Стайлз явственно почувствовал, что теперь им следует уйти и первым сделал шаг в сторону пролома. Но не успел перебраться через остатки стены, как начал резко пятиться назад, пока не уперся в чью-то широкую грудь.

– Стайлз? – Дерек не понял, что в пустом подвале могло заставить сердце подростка биться как сумасшедшее.

– Следующим…. Следующим будет Дитон.

– Что? – Дерек едва смог различить его бормотание.

– Не видишь, у мальчика очередной индивидуальный предпоказ, – раздался из-за спины голос Питера. Тот был прав. Стайлз снова видел Лидию. Она была подвешена за руки к потолку и полностью обнажена. И в области декольте у нее был начертан символ, который Стайлз уже видел в клинике у Дитона. И еще где-то, только никак не мог вспомнить, где именно.

– Что ты видишь? – голос Дерека, его дыхание, он почувствовал у самого уха. И внутри вдруг разлилось тепло, Стайлз не сразу понял, что это проявляет себя сила, которую он, похоже, приобрел в ходе инициации. Вот только что теперь с ней делать?

– У нее на груди символ… у Дитона в клинике я его видел. Кельтский, кажется.

– У банка, в котором держали волчат, – вмешался Питер, – была примечательная эмблема.

– Точно! – Стайлз дернулся и тут же расслабился, даже не осознавая, что сам прижался спиной к груди Дерека. – Надо позвонить отцу! – он повернулся к альфе, но тот отстранил его руку и сам достал телефон. Прежде чем набрать номер, скомандовал Питеру: – Найди машину.

Бета, что подозрительно, на этот раз не рискнул спорить со своим альфой и молча исчез, оставив их со Стайлзом наедине. Ужасно неловкий момент. Ужасно.

7.

7.

Первым Дитона нашел Скотт. И это все изменило.

– Объясни мне, бро, как ты умудрился стать альфой! – разорялся Стайлз в школе на следующий день после пояснительной лекции от Дитона, которую они все словили, как только тот немного отошел от неудавшейся попытки жертвоприношения.

Стайлза все еще удивляло, что такой как Скотт смог так быстро возвыситься над ними всеми, но в душе он понимал, что если кому и доверять силу истинного альфы, то именно его бро. И он бы, конечно, только порадовался за друга, если бы не реакция Дерека.

– Не знаю. Но ты же слышал Дитона. И, кстати, теперь мы настоящая стая, Стайлз, понимаешь? Как мы и хотели! – Скотт приобнял его за плечи, и они вместе потопали в спортивную раздевалку. Их ждали два часа увлекательного бега на выживание на поле для лакросса. Хотя для Скотта успех в спорте был гарантирован силой оборотня, Стайлз все еще не оставлял надежды перестать просиживать штаны на скамейке запасных. Конечно, тот матч перед встречей с Джерардом Аржентом сильно поднял его котировки в глаза тренера, но после неудачного видения во время кросса по его вине получил травму их самый лучший вратарь – Денни, так что ждать снисхождения от Финстока не приходилось.

После случая с Дитоном видений пока не было. Но Стайлза это нисколько не обнадеживало. Он надеялся, что хорошая тренировка поможет хотя бы ненадолго забыть обо всех этих видениях, предсказаниях и смертях. Отец снова не ночевал дома, потому что у местной полиции не было ни одной версии, которая позволила бы выйти на психа, который все это устроил. Даже Дитон признался, что понятие не имеет, кому мог понадобиться такой обряд. Шериф всерьез стал думать о том, чтобы привлечь подкрепление в лице ФБР. Стайлзу все это очень не нравилось. Но больше всего его угнетало поведение Дерека.

Разговор с Дитоном случился через два дня после того, как Дерек забрал его из Дома Эха. Он же привез Стайлза в ветклинику, потому что шериф приехал к ветеринару прямо из участка, но позвонил Стайлзу и заранее предупредил, чтобы тот не садился сам за руль, а подождал, когда за ним заедут. Понятное дело, Стайлз возмутился.

– Я уже большой мальчик, пап! Честно! Мне не пять лет и даже не пятнадцать!

– Тогда подумай сам, почему я так с тобой поступаю.

– Потому что ты перестраховщик?

– Потому что видение может случиться с тобой, когда ты будешь за рулем. Нельзя этого исключать, не согласен?

Стайлз был пристыжен и согласился поехать к Дитону со стаей Дерека. Точнее, это он отчего-то решил, что придется тесниться на заднем сиденье между Эрикой и Айзеком или что-то тепа того. Но Дерек приехал за ним на камаро. Один. На недоуменный взгляд, коротко сообщил, что Питер повез стаю на своей машине. Стайлза серьезно напрягала вся эта ситуация. Он все еще чувствовал вину, хотя сам себе не мог объяснить, в чем же он так провинился перед альфой. «Я ведь ему не отказывал, да? Серьезно! Я просто взял таймаут, чтобы обдумать все, что там случилось в этом сердце артефакта…», – мысли бились в висках, как кролики в силках, отчаянно и страшно, до крови на стертых о веревки лапах. Молчание, которое повисло в машине, казалось просто невыносимым. В принципе, Стайлз давно знал, что Дерек не мастак вести светские беседы, но отчего же ему самому не удавалось выдавить из себя ни словечка? Совсем на него непохоже. Видимо, Дерек как раз рассчитывал, что он в очередной раз будет болтать, не умолкая за них обоих, и это поможет хоть как-то обсудить все произошедшее. Но Стайлз его снова подвел. Вот, черт!

– Я… постой, мы, что, не едем к Дитону?

– Едем, но мне надо… – Дерек заглушил мотор, глубоко вздохнул и повернулся к Стайлзу. Тот сам не понял, как вжался в дверцу машины, стараясь сохранить между ним и собой максимальное расстояние. От оборотня это, понятное дело, не укрылось, поэтому тот так резко оборвал фразу. Еще и нахмурился так, словно у его бровей неожиданно обнаружились зачатки интеллекта и те зажили на лице какой-то только им понятной псевдожизнью.

– Что? – выдохнул Стайлз с вызовом.

– С каких пор ты меня боишься? Снова веришь Питеру, а не мне?

– Когда это я ему верил?

– Стайлз!

– Ну, что, Стайлз? Я задолбался со всеми вашими волчьими делами! Если бы не ты и твоя стая, я бы не попал в психушку, думаешь, это благотворно скажется на моем личном деле? А я, на минуточку, собираюсь поступать в колледж. Хороший, престижный, на другом конце страны… – он сам бы не смог себе объяснить, зачем все это сказал.

Дерек в очередной раз не стал ничего уточнять, предпочел понять все по-своему и не сделал ни одной попытки высказать свою позицию по всему услышанному. Просто отвернулся от него, молча завел машину и домчал до ветклиники в рекордные сроки. Стайлзу только и оставалось, что возмущенно сопеть. Нельзя же быть таким непрошибаемым! О каких отношениях, пусть даже деловых, если уж романтический вариант их развития не привлекает ни одного,
ни другого, можно говорить, если вместо диалога между ними всегда звучит лишь монолог Стайлза?

В клинике выяснилось про истинного альфу и ничего нового про видения Стайлза. Зато благодаря Дитону удалось восстановить схему, убийцу интересовали непорочные, то есть девственники, солдаты, то есть воины, и целители, то есть врачи. Дитон обещал связаться со знакомыми и узнать, для чего могла понадобиться такая комбинация. Плюс это странное чередование.

– Он убивает троих в декаду. Сначала девственника, потом солдата и под конец врача. Потом снова тишина. И снова три убийства. Теоретически, осталась последняя триада, – задумчиво произнес бывший советник.

Шериф за это сразу ухватился и поспешил на работу, чтобы попытаться вычислить, на кого падет выбор неизвестного маньяка в следующий раз. При этом он еще успел взять со Стайлза обещание, что тот не будет добираться до дома один. Но вот какая штука, назначить кого-то конкретного за его транспортировку шерифу в голову не пришло. Видимо, он считал их с Дереком едва ли не хорошими приятелями (с чего бы это? Что еще успел наболтать альфа, пока они обсуждали с отцом его психическое состояние?!), поэтому даже не сомневался, что тот вернет его сына туда, откуда взял в целости и сохранности.

Но Дерек забрал стаю и исчез, стоило только машине шерифа скрыться из виду. Причем ушли они все на своих двоих, бросив машины у ветклиники. По мнению Стайлза это было просто свинство со стороны Дерека. В итоге ему пришлось добираться до дома в компании Скотта и Элисон. Не то, чтобы двадцать минут в машине с лучшим другом и его девушкой стали для него испытанием, но в душе затаилась обида. Не впервой.

И вот теперь через два дня после того разговора, они со Скоттом переодевались в спортивную форму, чтобы выйти на поле и задать там всем перцу, как самодовольно размышлял Стайлз ровно до того момента, как, уже переодевшись, отвернулся от шкафчика и бросил взгляд в сторону душевых. Лидия была все так же беспросветно мертва. Неестественно вывернутая шея и откинутая на плечо голова, остекленевший взгляд, та же поза. Вот только сейчас она стояла, словно удерживаемая в вертикальном положении неведомой силой. И ее вытянутая в сторону рука указывала на выход из раздевалки. Стайлз не сразу понял, что это означает. Точнее, ему помешали.

8.

8.

– Бро, ты идешь? Финсток уже объявил, что те, кто не вытащат свои головы из задниц и не появятся на поле вот прямо сейчас, получать два дополнительный круга по стадиону… – голос Скотта раздался где-то совсем рядом. Но Стайлз никак не мог отвести взгляд от остекленевших глаз девушки, которую, как он когда-то думал, любил всем сердцем. Она казалась такой реальной, такой… неживой.

– Я догоню, – пробормотал Стайлз еле слышно. Но у Скотта ведь суперслух, конечно, он его услышал.

– Эй, ты чего?

От прикосновения к плечу, Стайлз дернулся, моргнул, и Лидия исчезла. Он попытался улыбнуться другу, но из-за его плеча увидел, что мертвая рыжеволосая девушка теперь в той же позе стоит уже у выхода в школьный коридор, словно тем самым указывая путь.

– Я догоню, бро.

– Если тебе нужна помощь… – неуверенно начал Скотт. Благодаря способностям оборотня крики Финстока за стеной он слышал намного лучше Стайлза.

– Иди. Я отойду ненадолго в туалет и присоединюсь к вам.

– Точно?

– Иди, Скотт, – с нажимом сказал Стайлз, сжав плечо друга, и метнулся в школьный коридор. Больше всего на свете он боялся не успеть.

Мертвая Лидия превратилась для него в путеводную звезду. Она появлялась то тут, то там, пока не привела Стайлза в класс химии. Он нерешительно приблизился к столу, возле которого еще мгновение назад мог видеть неподвижный труп. Он никак не мог понять, зачем его сюда привели. Если предположить, что это Нометон выбрал такой экстравагантный способ визуализации, то что от него потребовалось этому засушенному пеньку?! Стайлз негодовал. На бывшем столе Харриса все еще остались листочки с их последней контрольной работой, после которой Стайлза как раз оставили на отработку из-за очередного видения. Стайлз никак не мог понять, за что зацепился взгляд, почему что-то показалось неправильным. И тут до него дошло.

Работа была проверена, и по традиции учитель поставил оценку в верхней части листка и обвел в кружок. Вот только высшей оценкой была «A», низшей «D». Но на верхнем листке с тестом красовалась оценка «H». Как Харрис мог ее поставить? Стайлз переворошил листки, оценки на которых неожиданно сложились в какое-то странное слово: «DARACH». Стайлз попытался нашарить в кармане телефон, но вспомнил, что оставил его в шкафчике в спортивной раздевалке. Он бросился через всю школу обратно.

Дверца шкафчика повисла на одной петле. Он сам не знал, откуда взялись силы, просто услышал, что телефон вибрирует, отчего полка в шкафу мелко сотрясалась вместе с ним. И почувствовал, как важен этот звонок. Просто вопрос жизни и смерти. Чутье его не подвело. Наверное, инициация, о которой говорил Дерек, все же состоялась. А то Стайлз, честно сказать, сомневался в этом, так как после того случая, когда он сумел поговорить с отцом, не доставая телефон, его так называемая сила больше никак себя не проявляла. Спрашивать об этом Дитона он не стал, малодушно понадеявшись, что тот сам заговорит с ним. Но ветеринар промолчал, что однозначно не добавило ему очков в глазах Стайлза.

Звонила Эрика. Причем, если судить по голосу, юная волчица натурально билась в истерике.

– Они придут сегодня, Стайлз. Дерек думает, что справится. Питер и Кора его поддерживают, но я… – девушка сдавленно всхлипнула в трубку, – Но я их видела, Стайлз. Их пятеро. Они альфы. Все. И самая жуткая там Кали, волчица. Она чуть не убила меня… если бы не Бойд… Стайлз, пожалуйста, ты нам нужен. Ты нужен, Дереку!

– Я еду к вам. Мы со Скоттом… – он осекся, так как услышал, как связь прервалась. – Какого?.. – Он оторвал трубку от уха и посмотрел на экран, но тот, конечно, ему не ответил.

Привлечь внимание Скотта, несмотря на напряженный момент в тренировочной игре, оказалось несложно. Тот услышал его крики на краю поля, и проигнорировал свисток Финстока, стоило Стайлзу, уже тише, не для всех, сказать, что у стаи Дерека большие проблемы.

Стайлзу пришлось сесть за руль мотоцикла Скотта, в то время как сам новоиспеченный истинный альфа помчался к лофту Дерека напрямик. Стайлз заявился на «волчью вечеринку» последним и тут же выяснил, что у волчат образовалась нешуточная проблема. В его отсутствие они все же решили воплотить план Бойда и Питера и затопили лофт, пустили через воду электричество и даже победили бы, если бы у стаи альф не оказалось неожиданно помощницы. В итоге внутри рябинового круга стараниями мисс Моррел помимо ее самой остались альфы, Дерек и Бойд, а все остальные были вынуждены рычать на них из-за невидимой преграды. Скотт грудью налегал на барьер, но несмотря на покрасневшие глаза, пробиться не мог, даже пару раз был отброшен, но снова кидался вперед. Эрика, Кора, Питер и Айзек добавить ему силы не могли, они же были из другой стаи.

Так что Стайлз появился как нельзя кстати. Успел удивленно вытаращиться на Моррел, увидеть своего психолого при таких обстоятельствах он никак не ожидал. Дальше стало легче. Он проигнорировал ее вопрос:

– Что ты тут делаешь, Стайлз? Ты должен быть в Доме Эха.

– Сюрприз, – протянул Питер, но Стайлз и его проигнорировал.

Сначала его куда больше увлекало то, каким образом Моррел ухитрилась проложить барьер прямо по воде. То есть линия рябинового пепла была начерчена прямо на поверхности воды. Он уже начал примериваться, как бы половчее ее разорвать, хоть и сомневался, что это будет так же просто, как в той истории с канимой. Ведь там барьер возводил он сам, а тут ему, наверное, будет противостоять чужая магия. Как увидел то, что чужой Советник пыталась скрыть от него, загородив собой. Незнакомая волчица, наверное, это и была Кали, удерживала Дерека, когда другой альфа подвел к нему Бойда, едва волочившего ноги. Когда Кали заставила Дерека выпустить когти, Стайлз понял, что сейчас произойдет и почувствовал, как в груди разлилось то самое тепло, которое он однажды уже почувствовал, когда Дерек… мысли оборвались, осталось лишь серебристое сияние перед глазами.

Рябиновый пепел вспыхнул, как бенгальский огонь, зашипел, заискрился и… выгорел, освободив дорогу оборотням. Моррел вскинула руку, видимо, с каким-то заклинанием, но с громким вскриком отлетела к стене и упала в воду, больше не пытаясь подняться. Стайлз шел по воде, не осознавая этого. У него за спиной стая сражалась с альфами-близнецами, а он сам шел вперед с четким намерением разорвать обидчиков на куски… зубами. Пальцы начало покалывать, он сам бы не мог понять, откуда узнал жест, в который их сложил. Наверное, выучил у индейского духа. Когда глава стаи альф, наконец, повернулся к нему лицом, Стайлз увидел белесые глаза и замешкался, чем тот не преминул воспользоваться.

@темы: Фик, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, Лидия Мартин, Питер Хейл, Миди, Реверс 2015-2016, NC-17, Слэш

---

Таблица публикаций работ.Третья неделя

[Dragon with grey eyes]

ТРЕТЬЯ НЕДЕЛЯ

18	16.03.2016	Жюли_Юли	MusicalRainbow
21	17.03.2016	Marciana	madchester
5	20.03.2016	shoutbee	B|ack Mamba

@темы: Организационное, Реверс 2015-2016

---

"Чертова Искра", shoutbee & B.A.Stiles

[B.A.Stiles]

Заявка №4

Название: Чертова Искра
Артер:  shoutbee
Автор:  B.A.Stiles
Персонажи: Дерек Хейл/Стайлз Стилински, ОМП&ОЖП,

остальные действующие лица

шериф Стилински, Крис Арджент, Джордан Пэрриш, Скотт Макколл и прочие подозрительные личности
Категория: слэш, гет
Жанр: мистика, fluff, AU
Рейтинг: R
Размер: ~ 28к слов
Саммари: Однажды демон в теле Стайлза уже едва не разрушил его жизнь. Так какого дьявола шесть лет спустя он влез в это дерьмо сам?
Предупреждения:

Мат, бладплей и содомия+

одержимость, вынужденный мазохизм, вынужденный садизм, бладплей, графичный гет, смерти NPC, охапка оригинальных персонажей и кусок авторского Ада. Мат и содомия.
Примечание: общий вид и природа демонов заимствованы из «Сверхъестественного»
Дисклеймер: все, что не наше, нам не принадлежит
Ссылки на скачивание: art, .doc

Моргнув пару раз уличными фонарями, свет потух, погружая весь квартал в глухую тьму. Экран ноутбука на столе потускнел и перешел на питание от батареи. Стайлз, безучастный к сбою электричества, фыркнул в подушку и перевернулся на другой бок, неудобно подминая под себя руку. Тени на потолке удлинились, протягивая изломанные руки-ветви к спящему, и где-то на первом этаже со скрипом отворилось окно, впуская в дом непрошенного гостя. Кроме него и Стайлза в доме не было никого, и гость, кинув едва ли встревоженный взгляд на дверь, ведущую в глубь дома, расправил плечи и повел головой, с наслаждением похрустывая шейными позвонками. Тело, не принадлежавшее ему по праву, было неповоротливым и изношенным: его хозяин вряд ли уделял время спорту и, судя по омерзительному привкусу во рту, состоял в стабильных отношениях с бутылкой. Но в Бикон-Хиллз выбирать особенно не приходилось: бездомных на улицах за последние годы поубавилось — или, вернее было бы сказать, их поубавили, — и поэтому даже упившийся до потери пульса забулдыга мог сгодиться, хоть ненадолго.

Прислушавшись к звукам, присущим каждому старому дому, гость вытер ладони о видавшие виды штаны и, распахнув дверцу холодильника, вгляделся в темный обесточенный короб. В человеческом теле неизменно хотелось есть. Тем более, с такого смертельного похмелья.

— Какого дьявола ты забыл в моем доме? — гаркнул за спиной у гостя сильный мужской голос под звук передергиваемого затвора. — Руки над головой — и разворачивайся, медленно и плавно.

Не выпуская изо рта кусок курицы, гость вытянул руки вверх, распрямил спину и осторожно, без резких движений повернулся к хозяину дома, державшему его на прицеле штурмовой «Барретт». Дожевав добычу под пристальным молчаливым взглядом, гость вздохнул и покосился на стакан с водой, предусмотрительно оставленный на столешнице. Сухость во рту и мерзкий привкус в глотке медленно сводили с ума его нетренированную выдержку. Хозяин — парень лет двадцати трех-двадцати пяти, взъерошенный, босой и злой как черт — нетерпеливо ждал его ответ, поглаживая спусковой крючок длинным пальцем. Гость вздохнул и почесал обломанными ногтями затылок.

— Я-то Дьявола не забыл, а как насчет тебя? — Парень замер, прищурился и сделал несколько шагов вперед, бесшумно ступая по холодному полу. Замерев на расстоянии винтовки, он ткнул дулом гостю в грудь и слегка наклонил голову, будто пытаясь прочесть что-то в его лице. С полминуты на кухне не раздавалось ни звука, кроме шелеста сухой листвы за окном да воя ветра в водостоке. Гость следил за хозяином дома, не отрывая взгляд и никак не выдавая свою тревогу.

В конце концов, какой вред могли причинить ему обычные боевые пули?

— Фиц? Что за… ну ты мудак, — произнес наконец хозяин и опустил винтовку, снимая палец со спускового крючка.

— Ну наконец-то. Можно, я опущу руки? — гость — Фицрой — пошевелил в воздухе пальцами и под утвердительный кивок со вздохом засунул руки в карманы потрепанного пальто. — Тебя не найти, Мэл.

Мэллан не собирался попадать в неприятности. Мать его совратил инкуб, и плодом такого союза мог стать лишь прирождённый демон, и никто иной. Потому сам факт его рождения принес ему… адскую жизнь, в общем-то. И все свое существование в Преисподней Мэл старался быть паинькой — насколько это было возможно, учитывая место его службы.

В Аду было… разнообразно. Если Рай, согласно легендам — обитель для отдохновения души, куда вы попали поваляться на лужайке, принять воздушные ванны да послушать пение соловьев, то в Аду при желании можно было найти развлечение, удовлетворяющее любым извращениям. С учетом, что вы либо демон, либо же намерены дать свое согласие стать оным и вкалывать до конца времен, чтобы изредка припадать к рогу изобилия. Ибо если вы упрямый грешник, то главное развлечение Ада — это вы.

Далеко не все демоны истязают души — это миф и, раз уж на то пошло, целое искусство, требующее таланта и определенного склада характера. От каждого в Аду, как ни странно это звучит, по способностям. Кто-то регулярно выползает на Землю, дабы искушать смертных. Кому-то приходится торчать на перекрестках, целуя алчных, страдающих или отчаянных смертных и при этом делая вид, что лучшего поцелуя они в жизни не крали. Кто-то наведывается к спящим в их видения, наполняя их мраком, безысходностью и всеми ужасами вселенной. Кто-то — губернатор, король или маркиз, и, в отличие от земного феодального строя, Ад не дает им даже продохнуть. Кто-то руководит армиями, а кто-то шагает маршем.

Мэл шагал. Шагал покорно, держал строй, бил молниями и учил новобранцев субординации и основам боевой подготовки, как учили его самого. Звучит скучно, но на самом деле тренировка армии демонов — адское развлечение. Нестабильные духи, старающиеся проявить себя и жарящие файерболы от всей души в тренировочные снаряды… Отличное зрелище — если тебе не прилетает тысячью фаренгейтами по рогам, но у Мэла получалось. Новобранцы его ценили. За образцовые показатели начальство регулярно отправляло его в увольнения, где он старался, в основном, выпить с немногочисленными друзьями в среднестатистическом земном баре да послоняться по коридорам Преисподней — там, куда никто не заглядывал из-за их абсолютной тривиальности. Большинство демонов выбирали более эпатажные места, обещающие незабываемые знакомства.

И вот однажды, когда Мэллан наслаждался прогулкой под эхо собственных шагов через пещеру, прорубленную в монолите чистого сардоникса, до его слуха донеслись отзвуки разговора, с каждым шагом становившиеся все отчетливее. И так как Мэл был все же демоном, то решение скинуть сапоги и босиком прокрасться ближе было минутным делом.

— Нельзя просто так взять придушить наследника великого Герцога, Эллар, — произнес первый, чистый и высокий голос. В нем угадывались тревога и сомнения. — Это слабоумие, ведущее к самоубийству. Потому что никто ничего не докажет.

— Громче, Лонан, — рявкнул в ответ собеседник, тут же переходя на хриплый шепот, — в зале Семидесяти двух¹ тебя, возможно, не расслышали. И Неис не наследник — он преемник, исполняющий обязанности, временный заместитель, кто угодно. Ему не получить собственную печать — нам лишь нужно проследить, чтобы он не получил ее никогда.

— И что, предлагаешь заморозить его в карбонит и сплавить вниз по Стиксу? — Мэл вздернул бровь и сжал губы в тонкую полоску: демоны нечасто обращались к земному фольклору. Хотя, как ни странно, свой Стикс в Аду все же протекал.

— Если это поможет. Но проще просто испепелить пацана, — настаивал «Эллар». — Я слишком долго ждал, и момент грядет подходящий. Неиса теперь редко встретишь без его своры.

— Стаи. Он зовет их стаей, — возразил первый, «Лонан». Эллар фыркнул и проворчал что-то под нос, нелестное и недетское.

Мэл переместил вес с одной ноги на другую и прислонился к гладкой стене, исчерченной яркими линиями. Он не знал ни молодого и, судя по всему, многообещающего Неиса, ни Губернатора, который присмотрел его в свои и.о., не знал говорящих — ни голосов, ни имен. Но он знал Ад, и насколько опасным было менять местами наперед расставленные кости демонического домино — заденешь одну, и установленный Мастером порядок рухнет. Что вряд ли порадует Мастера.

— В общем, — продолжил Эллар, — когда его прихвостни оставят своего вожака, нам останется лишь спустить ему кровь и опустошенным заткнуть в какой-нибудь гроб покрепче. Можно было бы подкинуть работки охотникам, но привлекать третью сторону…

— Не стоит, — отрывисто, будто бы кивнув, согласился с ним Лонан и зашуршал одеждой. — Вот план его обители. От нее отходит два коридора. И вот здесь и здесь, оставив в засаде проверенных наемников, можно будет бесшумно и быстро убрать Неиса с дороги.

— Отличный каламбур. Неплохой план, — похлопал его, скорее всего, по спине Эллар и зашуршал пергаментом снова. — А здесь нужно будет поставить заслоны — отрежем случайных прохожих.

Проклиная собственную безрассудность, Мэл, увлекаемый любопытством, на цыпочках прокрался к повороту в коридор, в котором двое демонов плели планы на маленькую победоносную войну, и заглянул за угол. Ему тут же бросился в глаза свежий пергамент, придерживаемый на весу двумя парами рук. И две пары глаз, уставившихся на него в упор. Пару мгновений ни один из них не двигался, и Мэл, просчитав свои варианты — а было их немного — избрал самый безрассудный. Запустив сапогами в уставившихся на него демонов, он развернулся и пустился по коридору, не считая повороты и не оборачиваясь. Ему не было нужды видеть, чтобы чувствовать погоню у себя за спиной. Не сбавляя скорости, Мэл постарался вспомнить все, что видел в те несколько секунд между порывом любопытства и метанием казенных сапогов. Карта, на которую он бросил взгляд, была простой и не имела текста, схематично отражая лишь жилище жертвы, смежные коридоры и посты засады. Ничего нового, чего Мэллан не слышал из уст заговорщиков. Сами же демоны…
Один из них — Лонан, судя по всему — был, несомненно, огненным, молодым и сильным, рожденным и закаленным в пламени — настоящее адское отродье. Он и преследовал Мэла, с понятным упорством пытаясь сократить расстояние. И у него получалось, что нагоняло на Мэла легкую панику. Второй был темным. То есть, конечно, всех демонов в той или иной степени можно считать детьми Тьмы, но этот будто старался не подпускать к себе лучи света, прячась в капюшоне словно Дарт Сидиус². Как все люцифаги, о которых слышал Мэл. Мрачные демоны, сидящие в глубине Ада денно и нощно, кочующие по людским снам с кошмарами и тревогой и, в особых случаях, провожающие новые души в чрево Преисподней. Были среди них те, кому усердие в работе принесло повышение и новые погоны. С регалиями приходила возможность изредка подниматься на поверхность Земли и навлекать страх и трепет на бодрствующих и даже калечить их — истинное наслаждение многих и многих демонов. Эллар, видимо, засиделся в кромешной тьме и вопреки своей природе жаждал взобраться по карьерной лестнице на самый верх (в пределах разумного, конечно же). И Неис ему мешал.

А теперь мешал еще и Мэллан, и Эллар решил разбираться с проблемами с конца списка.

Поворачивая в сотую галерею, Мэл почувствовал, как спину начало припекать: Лонан пытался достать его своим пламенем, и его жаркие плетки уже хлестали Мэла по босым пяткам. Будь у Мэла на секунду больше форы, он развернулся бы и ударил по нему в ответ. Но на генерацию молний уходят время и энергия, которые Мэл пока не был готов потратить. Чтобы оторваться от погони, ему требовался фактор внезапности, помощь извне, что угодно, чтобы отвести преследователям глаза и скрыться с их радаров. А потом залечь на дно и решить, что же ему делать дальше. Однако для этого нужно было начала сбить двух очень настойчивых демонов со своего пути. Мэллан стиснул кулаки, накапливая в пригоршнях шаровые сгустки энергии, и, как мог, прибавил скорость. От источаемого Лонаном огня в каменном коридоре становилось душно, сардоникс отражал тепло и отливал красными всполохами, расплываясь перед глазами в сплошную, бесконечную трубу. Мэл сморгнул мираж и чуть не пропустил разлом породы прямо перед собой. В последнюю секунду он перенес вес вперед, сгруппировался, оттолкнулся от края обрыва и из последних сил прыгнул, разворачиваясь в воздухе и выпуская в преследователя две шаровые молнии в семьдесят раз мощнее земных.

Он не ожидал, что Лонан прыгнет следом, но тот прыгнул. И по всем законам, молнии должны были бы его откинуть назад, на край обрыва. Только одновременно с собственным прыжком Лонан попытался взаимно испепелить Мэллана своим адским огнем, запаздывая лишь на мгновение. Будто в замедленном режиме молнии с голливудской точностью столкнулись с файерболами и, отсылая их обратно в хозяина, поглотили его в смертельном пламени, испепеляя Лонана менее, чем за минуту. Напоследок из его груди вырвался истошный крик, и он осыпался пеплом в адскую пропасть, оставляя в воздухе дымку и острый запах гари и серы. Мэл зачарованно смотрел, как серые серные крупицы кружатся, исчезая из виду, и только сила отдачи, отшвырнувшая его в стену на противоположной стороне разлома, привела его в чувство, возвращая времени его естественный темп. Боль в спине и жжение в напряженном, покрытом ожогами теле тоже дали о себе знать, но рассиживаться Мэл не собирался. Одного боя на сегодня ему было достаточно, а Эллар должен был появиться в любой момент. Бросив еще один взгляд на поглотившую Лонана расселину, Мэл поднялся, гулко застонал и нырнул в ближайший тоннель.

К земной полуночи Мэллан уже стоял посреди калифорнийского леса у спила древнего дуба и, увлекаемый сверхъестественным течением, направился в строну города искать себе временное пристанище.

____________________________________________________
¹ — в «Малом ключе Соломона» («Лемегетоне»), древнем гримуаре по демонологии и гоетии, приводилось описание 72 демонов, игравших важную роль в средневековой теургии.
² — Дарт Си́диус, он же Палпати́н, Верховный Канцлер и Император из "Звездных войн". Склонил на темную сторону Силы Энакина Скайуокера. Красавец.

— Тебя не найти, Мэл.

— Я рассчитывал на это. Как тебе удалось? — Уложив «Барретт» на стол, Мэл прошлепал к холодильнику и под жадным взглядом Фицроя вытащил с полки тарелку с холодными сэндвичами. Окинув размякший хлеб критическим взглядом, он протянул тарелку Фицрою, жадно допивающему воду и уже тянущему руки к подачке.

— Ты палишься, — Фиц отобрал тарелку из рук Мэла и накинулся на первый сэндвич, вгрызаясь в стылый мякиш. — Кроме того, я знаю пару трюков. И тебя, возможно, лучше тебя самого. О чем ты думал?

— О том, что я слишком молод, чтобы умирать из-за какой-то прогулки и случайно подслушанного заговора… Меня, видимо, внизу уже с псами ищут.

— Вообще-то, не совсем, — сквозь сэндвич проговорил Фицрой и знаком попросил потерпеть, пока он разберется с хладной жертвой. Мэл недовольно стиснул зубы, но тарелку отбирать не стал, снова влезая в холодильник и наливая себе в щербатую кружку молока. Заняв за столом место напротив, Мэл закинул ноги на соседний стул и молча прокрутил кружку в пальцах. Фиц не заставил долго себя ждать. Проглотив последний кусок, он откинулся на спинку и оттолкнул тарелку на середину стола, благодарно икнув. — Так вот. Эллар не в курсе.

— Заканчивай. Если уж ты меня нашел… — дернул губой Мэл и сжал кружку сильнее. — Эллар явно не пальцем делан, и в арсенале у него не «пара трюков». Дьявол.

Фицрой фыркнул и, покачав головой, облокотился на стол, на глазах теряя дурашливый блеск в глазах. Температура в комнате будто мгновенно упала на несколько градусов, и Мэл поджал босые стопы под себя, вздрагивая от холода.

— Не поминай босса всуе. Ему это нравится. Знаешь, где ты прокололся?

— В Мексике. Чертовы «песчанницы»… Чертовы дети.

— Молодец. Поздно, но молодец. Это если не считать записки, которую ты оставил Сибилл. — Мэл удивленно вздернул брови, на что Фиц ухмыльнулся и прищелкнул языком. — А ты что думал — она будет сидеть с ней в обнимку и не сводить глаз с горизонта? Не все просто так могут кинуть службу и засесть посреди земной глуши, растрачивая демонические силы почем зря. У меня просто выдалась пара свободных деньков. Кстати, отличная маскировка.

— А что прикажешь делать? Пацан заключил со мной сделку. Я раскидываюсь молниями, он дает потаскать его шкурку и не засовывает меня в пентаграммы, — Мэл выразительно окинул “свое” тело взглядом и вздернул бровь. — Лучшего не нашлось. Да и… это не самый плохой вариант, скажу я тебе. У него тут почти армия.

— Даром что не Халк, — пробубнил под нос Фиц. — Стоп! Ты заключил с ним контракт?

— Да.

— Мэл! — поморщившись от вскрика Фицроя, Мэл вздохнул и развернул руку внутренней стороной вверх, демонстрируя похожий на клеймо шрам на сгибе локтя. — Ну, блять.

— Он знал, ладно? Пацан — ходячая энциклопедия и продолжает копать. Здесь вроде как филиал нашей конторы, со своими хвостатыми особенностями, а он всего лишь человек... — Фицрой понятливо и как-то устало кивнул, и Мэл поспешно сменил тему. — Так что там Эллар?

— Он ухватил тебя и твои особенности за слишком длинный и приметный хвост. И если ты и дальше будешь альтруистично отсвечивать молниями, недолго ему тебя выслеживать.

— И что прикажешь делать?

— Заляг на дно. Притворись камнем. Уйди в спячку. Не мелькай на радарах. Что угодно — Эллар пустил шепоток, что, мол, ты задумал свергнуть Губернатора, убил его лучшего друга и свалил на Землю…

— Что? Нет! — Мэл в панике моргнул черными склерами, вскакивая с места и тут же усаживаясь обратно под успокаивающим жестом Фицроя.

— Я знаю. Все знают. Всем насрать, мы о демонах говорим. Но… в Мексике пожилой марьячи из городка у «песчаной» горы проснулся посреди ночи и после пятидесяти пяти лет брака забил благоверную донью почти на смерть. Клянется, что во сне к нему приходил дьявол и мучил его на всех кругах ада, выпытывая про гремевшую накануне грозу и молнии, — Мэл постучал пальцами по столу и сжал пальцы в кулак, а Фиц продолжил: — Про молнии старик ничего не знал, но за день до этого, играя на своей гитаре у фонтана на главной площади, он видел заезжих американских «детей»… Его никто не собирается останавливать. Эллар — демон, как и мы все. И, как я уже говорил: плевать всем.

Резко втянув ртом воздух, Мэл перегнулся через стол и забрал у Фица стакан с водой, с минуту колеблясь: выпить его или плеснуть себе в лицо. Он знал, что его найдут, но он не был к этому готов. Дьявол его задери… Хотя, так проблема решилась бы сама собой.

— Мне еще можно помочь? — с надеждой глянул он на Фицроя, машинально протягивая ему руку. Фиц принял ладонь в свою и сжал, решительно кивая.

— У меня есть пара идей, и если что-то из этого выгорит, ты будешь мне должен. Если, — выскользнув из рукопожатия, Фицрой зарылся пальцами в редкие сальные волосы и усмехнулся. — Я тебе не желтоглазый, я всего лишь выхаживаю псов.

— Отличных псов, — попытался возразить Мэл. — И ты был прекрасным «лгуном»¹.

— Ну конечно. Давай, посмотри, куда это меня привело, — Фиц встал, повернулся к нему сначала правым, а потом и левым боком и криво ухмыльнулся.

— Да уж, глядя на оприходованную тобой тушку я понимаю, почему тема зомби никак не сдохнет.

— Не моя вина, что я не могу вселяться в живых.

— Насколько я помню… — хитро улыбнулся Мэл, готовый окунуться в воспоминания.

— Тебе еще нужна моя помощь? — насупился Фицрой, на корню пресекая ночь удивительных историй. Мэл фыркнул и поднял ладони в покорном жесте.

— Прости. И… спасибо.

— Успеешь еще. Если план сработает. А пока постарайся научить пацана защищаться без твоей помощи. — Фиц подошел к двери и обернулся, окидывая напоследок провожающего его Мэла. — Он явно не пальцем деланый. Что-то есть в нем такое…

— Искра, — кивнул Мэл, многозначительно вздергивая бровь под присвист Фицроя. — Я говорил тебе, что не зря его выбрал.

— Вы подходите друг другу. Может, не разлучать вас?

Мэл скривился, распахнул дверь пошире и подтолкнул Фицроя в спину.

— Велика вероятность, что так и будет. А теперь вали отсюда, грязный ублюдок, — беззлобно поторопил он. — И сделай все, что сможешь, чтобы я остался тебе должен. Только уведи это проспиртованное тело подальше отсюда — отец пацана все-таки шериф.

____________________________________________________
¹ — согласно классификации Демоны–«лгуны» — как ни странно, занимаются в основном тем, что обманывают людей.

Стайлз проснулся за полчаса до начала смены. Будильник на компьютере не сработал — видимо, потому, что сдохла батарея. А телефон, погребенный в кармане джинсов под кроватью, не смог до него доораться. Тело ломило, будто он так и не выспался, хотя на деле вырубило его намного раньше обычного: последние несколько недель ему приходилось жить практически за двоих. Фактически, за двоих. Наспех почистив зубы и кое-как приняв душ, он нацепил первую попавшуюся футболку, выудил джинсы из-под кровати и, подхватив с пола рюкзак, кубарем слетел по лестнице на кухню. Хорошо, что он с вечера оставил в холодильнике пару сэндвичей.

— Ах ты ж мудила, — прошипел Стайлз, осмотрев все полки и раздраженно хлопнув дверцей. Выдернув яблоко из стоявшей на столе корзинки, он вышел в коридор и заглянул в зеркало, тыча в отражение указательным пальцем. — Жрешь мои сэндвичи?

«Даже если бы я их и сожрал, то тебе не было бы смысла жаловаться, Стайлз, — прошептал в сознании чужой голос. По спине побежали холодные мурашки, и Стайлза передернуло. Он не первый раз обращался к демону, и тот неизменно удостаивал ответом, снова и снова будто окуная Стайлза в холодную воду самим своим присутствием. — Но нет, эти сэндвичи съел не я. Ночью у тебя был гость».

Чуть не оторвав ручку входной двери, за которую он было ухватился, Стайлз обернулся будто бы к живому собеседнику и сощурил глаза, пытаясь направить предостерегающий взгляд внутрь себя самого.

— Кто? Или… что? Мы не договаривались о шабашах. Если ты устроишь у меня в доме проходной двор для своих дружков из Преисподней, можешь собирать манатки и сматывать, — Стайлз запер за собой входную дверь и влез в джип, продолжая односторонний диалог. — Я знаю пару охотников, которые с радостью проведут обряд изгнания на невинном подростке, одержимом своевольным демоном. Думаю, ты о них знаешь даже больше.

Будто давая демону внутри время осознать серьезность его намерений и сформулировать ответ на его первый вопрос, Стайлз завел джип — с третьей попытки — и выехал на главную дорогу.

«Вчера у нас был тот, с чьей помощью мы сможем проститься друг с другом. А заодно избавимся и от пары наших общих проблем, не прибегая к помощи Команды мечты, — Стайлз нутром почуял, как скривился сидевший в нем демон. — Сэндвич был, так сказать, залогом».

— И что потребуется от меня? Учти, я не буду предоставлять общежитие всем заблудшим и провинившимся бесам, даже не думай, — Стайлз глянул на свое отражение в зеркало заднего вида и кивнул.

«Это моя забота. Расслабься и постарайся нас не угробить», — Стайлз фыркнул и завернул на стоянку перед станцией, паркуясь бок о бок с неброской синей «Тойотой». Еще раз заглянув в зеркало, он нахмурился, провел рукой по еще влажным волосам. Чертыхнувшись, он опустил голову, мысленно приказал себе — и демону — успокоиться и вылез из машины на хрустящий под ногами гравий. Столкнувшись в дверях со сдавшим ночную смену Пэрришем, он пожал ему руку, хлопнул по спине и вошел в участок, окунаясь в будни рядового помощника шерифа Бикон-Хиллз.

С момента выпуска их потока из школы город не переставало лихорадить от нашествий разной нечисти и обыкновенных психопатов. Что предрешило судьбы Стайлза, Лиама и не пожелавшей уезжать из города Малии. Закончив обязательный курс подготовки в Академии, заполнив необходимые формы и заручившись поддержкой вышестоящих лиц, они поступили на службу в департамент шерифа, принимая на себя большую часть дел «необъяснимого характера». Шериф был откровенно рад свалить на них работу со сверхъестественными преступлениями, потому как высокая смертность его помощников уже не раз привлекала внимание извне. И он бы не готов объяснять, что его людей терзали выжившие из ума оборотни, управляемые психопатами канимы, синтетические чудовища из средневековой Франции и японские духи из хвоста тысячелетней кицунэ. Теперь как минимум трое из его подчиненных могли регенерировать еще до приезда скорой.

Стайлз уселся за собственный стол в отвоеванном им углу, носком ботинка включая компьютер, и бросил трудно читаемый взгляд на другой конец комнаты.

Четверо.

Пару месяцев назад в Бикон-Хиллз нелегкая принесла дуллахана. В отличие от «еженедельных монстров», его не удалось усмирить за каких-то двое-трое суток, просто покопавшись в значительно распухшем бестиарии. Через несколько недель планомерной резни, когда каждые несколько дней из реки, канализации или кустов близ школы вытаскивали по обезглавленному трупу, и перевернутых с ног на голову библиотек Арджентов, Дитона и Хейлов, они напали на след всадника. Точнее, его захоронения. Мстительный дух искал потомков рода Хейлов и добирался до всех, с чьими предками семейство Хейлов имело связи в славном 1692 году. Судя по всему, это был какой-то особо мстительный доносчик, которому не удалось перевешать всех «ведьм» и «ведьмаков», и которого кто-то из них в сердцах загрыз при свете полной луны. И так как, несмотря на старания судьбы, род Хейлов так и не прервался до третьего десятилетия двадцать первого века, Лидия одним звонком вернула в Бикон-Хиллз чертова Дерека, выдернув его из чертовой «норы», облюбованной им где-то в чертовой Южной Америке. Стайлз считал, что в этом ей помогла Кора, но никто из заинтересованных сторон не признался бы в этом и под дулом пистолета, да и на результат это не влияло. Дерек вернулся, они в буквальном смысле отрыли скелет, и после непростого боя с конным и очень рассерженным призраком им удалось уйти с победой и с головами на плечах.

Стайлз унес с поля боя кое-что еще, о чем никому не сказал, надеясь, что все «рассосется само собой».

Дерек, вопреки всеобщим ожиданиям, остался и устроился работать в отдел, обрекая Стайлза ежедневно видеть его на другом краю зала, увлеченно вникающего в штрафы за неправильную парковку или перечитывающего нераскрытые дела десятилетней давности. Будто бы за этим столом, на котором он словно по линейке раскладывал папки и фотографии, ему было самое место.

Самое странное, всем, включая Стайлза, казалось именно так.

Пару раз моргнув, Стайлз потряс головой, выныривая из непрошенных мыслей, и отправился переодеваться в форму. Уходить с работы он любил в штатском — учитывая, что далеко не всегда он после смены возвращался домой. Тренировки с Дитоном по «укреплению веры» и практика несложного шаманизма, литературные вечера в библиотеке Арджентов с упором на демонологию и оккультные символы, бесконечный кроссфит до тех пор, пока тело не отказывало ему окончательно, надомное лечение старых травм и шрамов у Макколлов и редкие вылазки в одного на «старое место» в обнимку с Джеком, Джимом или Джонни¹.

Стайлз стянул со спины футболку, шипя от прострелившей плечо боли, и выполз из джинсов, быстро облачаясь в униформу и окидывая удовлетворенным взглядом свое отражение. С недавнего времени больше обычного в зеркало он старался не смотреть.

— Стайлз!

Дерек?

— Да, — откликнулся Стайлз и, увидев, что Дерек его подзывает, направился прямиком к нему, лавируя между столами. Дерек переводил взгляд с него на монитор и обратно. — Что?

— Ты не спишь, — подытожил Дерек, окинув его с голову до ног, и уставился Стайлзу прямо в глаза.

— Это вопрос? — сглотнул Стайлз, машинально вытирая лицо ладонью. — Сплю. Как младенец. Это все? Потому что…

— Нет, я не… — Дерек моргнул, прокашлялся и нарочито небрежно отвернулся к экрану, указывая на что-то пальцем. — Здесь хранятся файлы нераскрытых дел с убийства… с первого моего возвращения в Бикон-Хиллз.

Стайлз встал за его плечом и наклонился ближе к монитору, стараясь не прижиматься к спине Дерека грудью. Помимо архива с убийством Лоры Хейл, в папке лежали две дюжины файлов разного объема, и Стайлз понятливо хмыкнул, побуждая Дерека продолжать.

— Тут все, что попадает под «нашу» ответственность, — Дерек поднял многозначительный взгляд на Стайлза, задевая его затылком. Стайлз кивнул, подхватил стул из-за соседнего стола и подтолкнул Дерека, заставляя подвинуться. Усевшись рядом, Стайлз развернул монитор к себе и уже внимательнее вчитался в список. Практически все жертвы из их «школьной» жизни, а так же пара дел в последующие полтора года висели здесь тяжелым обязательным напоминанием. — Я не стал копать глубже — насколько я понимаю, ничего сверхъестественного там особо и нет.

— Вряд ли к нам это относится, в любом случае. Если только там нет еще одного мстительного дуллахана, — Стайлз оторвался от папки с именем Виктории Арджент и бросил ищущий взгляд на Дерека. Он пытался прикинуть, сколько еще скелетов Хейлов аукнутся им кровавой резней и сокрытыми уликами — и нечеловеческими трупами.

Дерек закатил глаза и фыркнул:

— Триста лет тому назад, Стайлз. Я не знаю даже, кто из моих предков его пригрыз. Мы даже не уверены, мой ли род в этом виноват.

— Ну, он был уверен за всех нас, раз выжил только ради того, чтобы надрать тебе зад.

— Почему сейчас? — пресек Дерек очередную разгорающуюся перепалку.

— Не знаю, — пожал плечами Стайлз, благодарно возвращаясь в «нейтральные воды». За последнее время он научился ценить минуты спокойствия, хотя рядом с Дереком сохранить его было всегда необъяснимо сложнее. — Возможно, это все тоже Неметон. Он так и притягивает разных тварей с тех пор…

Ощутив внутренний укол при слове «твари», Стайлз скривился и замолчал, не желая скатываться в воспоминания о Дженнифер Блейк.

— Как бы то ни было, нам нужно решать что-то с этими файлами, — спешно поддержал разговор Дерек, пока тишина не стала гнетущей. — Их слишком много, все списать на бешеную пуму не выйдет. Хотя вот с этими я так бы и поступил.

— Отлично. Вот и займись этим, — Стайлз фыркнул, хлопнул Дерека по плечу, в ответ получив недовольную мину, и поднялся, откатывая стул на место. — И «расшарь» для меня этот архив, я гляну, что там можно будет сделать. В свободное время.

Вернувшись за стол, Стайлз обнаружил в почтовом ящике ссылку на архив и уже через пару часов у него на столе лежали три разные папки, куда нераскрытые дела можно было отнести хотя бы с относительной натяжкой. Сделав перерыв, он потянулся и решил, что начало было положено успешно. А поэтому можно и перекусить. Похищенный сэндвич все так же терзал его душу — и тело.

Дожевывая купленный в автомате батончик, Стайлз услышал, как его вызывает дежурный. Запихнув оставшийся кусок в рот целиком, он подхватил стаканчик с кофе и направился к стойке, заранее радуясь возможности размяться. Краем глаза заметив, что Дерек приближается к стойке по зеркальной траектории, он мысленно застонал, внешне не выдавая недовольства: выезд с Дереком, раз уж на то пошло, был практически предрешен. Шериф лично проследил, чтобы на дела их отправляли только внутри их «особого состава». И так как Малия взяла неделю за свой счет, а Лиам как младший выходил в смену под присмотром Пэрриша, то кроме как с Дереком Стайлзу просто не с кем было работать. Спасибо, пап.

— Джимми Гордон не отвечает на телефон, — передала им Кэти, ответившая на звонок, — хотя мать клянется, что он должен был прийти домой после школы, «как послушный мальчик».

Дерек понятливо кивнул, тогда как Стайлз скривил губы в усмешке и возвел глаза к потолку. Приняв у Кэти стикер с адресом, они покинули здание, и лишь только уселись в патрульную машину, Стайлз, наконец, дал волю словам.

— Пацану семнадцать. Приходить домой сразу после уроков — не комильфо.

— Чувствуется, как в тебе говорит опыт, — хмыкнул под нос Дерек и вставил ключ в замок зажигания.

— Эй, — перекрикивая зарычавший двигатель, вскинулся Стайлз. — Вся моя юность пошла к черту благодаря вашим интимным волчьим трудностям.

— Можно подумать, до того дня, когда ты утащил Скотта искать… утащил его в лес, — запнулся Дерек, — ты сидел дома как пай-мальчик и, сделав уроки, покорно ложился спать. А не помогал департаменту шерифа расследовать убийства.

Стайлз уставился в пол, сглатывая невысказанный упрек к его юношеской «жажде приключений». Тема Лоры и ее... тела до сих пор была их ахиллесовой пятой. И — да, Стайлза волновало, как это отражается на «напарнике», поэтому украдкой наблюдал за Дереком. Впрочем, тот не подавал вида и со стоическим выражением лица следил за дорогой, будто они беседовали о лучшей глазури на пончиках.

Стайлз фыркнул и выразительно махнул рукой, будто отметая в сторону собственное упрямство.

— Ну ладно, да. Но в этом и суть. Джимми просто подросток со своими амурными делами, о которых его маме не всегда стоит знать. Ну, ты понимаешь.

Конечно, Дерек понимал. Питер однажды рассказал его трагическую историю в красках, и от нее у Стайлза до сих пор першило в горле.

— Сейчас и узнаем, — полувопросительно ответил ему Дерек и припарковался у пешеходной дорожки, ведущей к дому Гордонов.

Подойдя к двери, Стайлз нажал на звонок, а Дерек позвал Джимми по имени и прислушался к тишине внутри дома. Преимущества патрулирования с оборотнем: не надо вламываться в дом, если можно просто прослушать его супер-локаторами.

— Там двое, учащенное сердцебиение, никакого движения.

— Дерек…

— Зайди с черного хода, а я пройду здесь.

— Дерек.

— Если его держат силой, я разберусь. Не влезай.

— Дерек! — Стайлз протиснулся между ним и дверью и теперь смотрел ему в глаза на расстоянии не более пяти сантиметров. Дерек сглотнул и вздернул брови:

— Что, Стайлз?

— Поехали.

— Что?

— О, господи, — Стайлз откинулся затылком на дверь и закатил глаза. — Джимми что, должен для тебя носок на ручку вывесить?

В этот момент дверь распахнулась, и Стайлз ввалился в прихожую, безрезультатно пытаясь ухватиться за косяк и больно стукаясь спиной о порожек. На него сверху вниз смотрел растрепанный Джимми Гордон, одетый в одни джинсы и смущенно потирающий ладонью шею.

Покрытую багровевшими кровоподтеками, не оставлявшими сомнений.

— Эм. Помощник Стилински? Помощник…

— Хейл, — подсказал ему Дерек. — Мистер Гордон, нас вызвала миссис Гордон. Она обеспокоена, что вы не отвечаете на ее звонки.

— Боже, — Джимми закрыл лицо ладонями, и уши его приобрели пунцовый оттенок. Стайлз выразительно посмотрел на Дерека и протянул ему руку. Дерек принял ее и дернул на себя, придерживая Стайлза за талию, когда тот, не удержавшись на ногах ровно, начал заваливаться вперед. — Я… я позвоню ей. Спасибо, у меня все нормально. Простите за ложную тревогу.

— Джимми? — раздался со второго этажа звонкий девичий голос, и к лестничному маршу вышла девушка, неловко одергивая подол платья.

— Я сейчас, Лесли. Ложная тревога, — кинул ей Джимми через плечо и развернулся обратно к Дереку и Стайлзу. — Правда. И… скажите ей, что, не знаю, я слишком громко смотрел телевизор. Пожалуйста?

Стайлз поднял взгляд на мнущуюся у последней ступеньки девушку и заговорщически подмигнул ему.

— На твоем месте, я бы придумал “внеклассные занятия”, чтобы мама не переживала, что с тобой что-то случилось.

— Стайлз, — получил он тычок локтем под ребра от Дерека и, не моргнув глазом, продолжил: — а лучше, просто познакомь ее с мисс Томпкинс. Маме пора узнать, что тебе не десять. Удачи.

Он кивнул Джиму еще раз и, подхватывая Дерека под локоть, вытащил его за порог. Когда дверь за ними захлопнулась, Стайлз вернул Дереку тычок под ребра и, не оборачиваясь на него, пошел по дорожке обратно к патрульному внедорожнику. Он был прав, и это доставляло ему удовольствие. Мысль о том, что он утер нос «всевидящему носу» Дерека, видимо, так поглотила его, что он очнулся, лишь ударившись лбом о дверную раму. Ощущение было такое, будто он просто ненадолго отключился, и легкая боль привела его в сознание.

— Я в порядке, — предупредительно кинул он Дереку и взобрался на пассажирское сиденье, пристегиваясь, как порядочный гражданин. Дерек отъехал от дома Гордонов, и в окне Стайлз заметил дернувшуюся занавеску. Дерек сообщил диспетчеру по рации о ложном вызове и, не инициируя разговоров, довез их обратно до участка. Уже вырубив двигатель, он развернулся и внимательно посмотрел на Стайлза. Подняв к его лицу ладонь, Дерек прижал ее ко лбу и вытянул боль, к которой Стайлз, как ему казалось, уже привык. Тем приятнее было ощутить легкость, накрывшую его после того, как вены на руке Дерека на мгновение зазмеились черным.

— Ты можешь хоть раз обойтись без травм? — сердито спросил его Дерек и вылез из машины.

— Эй, я еще и спину повредил, — крикнул ему в спину Стайлз, разворачиваясь, и, тыча пальцем повыше поясницы, сделал несколько шагов задом наперед. Дерек придержал для него дверь, и Стайлз уже тише добавил: — Спасибо.

Дерек закатил глаза, но смешливые морщинки на секунду углубились — и нет, Стайлзу это определенно не показалось.

____________________________________________________
¹ — Джек, Джим и Джонни — так называемые "три мудреца". Парни, которые не изменяют. Вот эти ребята.

Ночью того же дня в районе Пасифик Террас в Сан-Диего погасли все огни. Прохладный ветер сорвал со столба плохо приклеенную афишу бейсбольного матча и понес ее в сторону стадиона. Бродяга, пробравшийся на ночлег на трибуну Петко-парка, спал на заднем ряду под навесом. Он удобно устроился, разложив спальный мешок прямо на сидениях напротив длинной бетонной лестницы, ведущей прямо к стадиону. Тележку со скарбом он пристроил здесь же, чтобы кто еще не удумал прибрать ее к рукам, пока он отдыхал после длинного дня. С тех пор, как дружелюбный парень в синем джипе заплатил ему за мытье ветрового стекла — надо же ему было умудриться сбить столько мошкары, — работа у него была каждый день. Еще немного, и он, того и гляди, мог бы устроиться мусорщиком или даже на заправку. Но не все сразу, для начала можно было бы подкопить денег на приличный ночлег с душем на месяц вперед. Бродяга причмокнул губами, смакуя приятную мысль во сне, и обхватил себя крепче, защищаясь от ветра, поддувавшего с залива. В следующую секунду он нахмурился, а потом вздрогнул и закричал в агонии, не просыпаясь. В его голове разливалась черная желчь, заполняя сон и обволакивая сознание плотной оболочкой. Пытаясь в ужасе отмахнуться, бродяга выкинул вперед руки, отталкиваясь от спинки сидений и, сбивая тележку с места, кубарем покатился по ступенькам вниз. Тележка громыхала следом, старье бродяги разлеталось во все стороны, а сам он истошно орал и отбивался от демона, обратившего его сон кошмаром. На очередной ступеньке шейные позвонки его хрустнули, и в ограждение врезалось уже бездыханное тело. Глаза на мгновение залила чернота и тут же рассеялась, исчезая бесследно. Тележка с оставшимися в ней пожитками завалилась на сидения передних рядов и так и застыла с крутящимися в воздухе колесами. Свет в Пасифик Террас зажегся, и ветер понес афишу прошедшего матча в другую сторону.

Стайлз опомнился, когда горячий кофе пролился ему на штаны. Он вскочил из-за стола, со скрежетом отталкивая стул и зачем-то поднимая кружку повыше, и попытался смахнуть кофе с форменных брюк. Отлично.

Кажется, его снова отрубило.

С недавних пор Стайлз начал подозревать, что притаившийся в нем демон, обещавший «не брать над ним контроль» и до сих пор державший обещание, использовал его тело в своих грязных извращениях, пока Стайлз спал. Пару раз Стайлз попытался подключить камеру, но демон видел, слышал и чувствовал то же, что и Стайлз, и на записях Стайлз лежал в постели смирно и тихо. В те дни он чувствовал себя лучше и не отключался, как какой-нибудь Уолтер Митти. Стайлз пытался поговорить об этом с демоном, но односложного ответа услышать ему так и не удалось. Судя по всему, пока Стайлз забывался сном, демон изредка разминал кости в его, Стайлза, теле. К утру он не успевал отдохнуть и через раз терял контроль, приходя в себя, лишь врезаясь во что-нибудь, напарываясь или, вот как сейчас, едва не ошпаривая себе яйца. За прошедшую неделю это случалось трижды, и книги Арджентов пользы в решении проблемы пока не приносили. Стайлз злился, зевал, трижды перечитывал некоторые предложения и незаметно от стаи пересчитывал пальцы. Их было десять, что мало облегчало ему жизнь.

— Что ты делаешь? — обратился Стайлз к демону, как только заперся в туалете, пытаясь замыть подсыхающее пятно и скрыть разговор с «самим собой» за шумом воды.

«Ничего намеренного».

— То есть, меня все же вырубает из-за тебя, — конечно, его вырубало не из-за дерьмового кофе, который закупали в участок. Конечно, Стайлзу повезло настолько, что он дважды вляпался в одно и то же дерьмо, причем повторно он нырнул в него сознательно. Если в разгар боя с дуллаханом его состояние можно было хотя бы отдаленно таковым назвать.

«Нам обещали помочь в ближайшее время», — осторожно ответил демон, будто стараясь не проявлять эмоций.

— О, да, — процедил сквозь зубы Стайлз, остервенело оттирая кофе мокрым полотенцем. — А я пока буду иногда отдыхать в удобное для тебя время.

«Я не часто вселяюсь в людей. Тем более, в живых, — Стайлза передернуло и он злобно глянул в зеркало. — Я не знаю, что с тобой… с нами происходит. Я…»



Его прервал стук в дверь. Стайлз, наспех промокнув штаны обрывком туалетной бумаги, открыл дверь и тут же оказался прижат к ней тонким и неожиданно сильным телом их дежурной Кэти. Дверь снова щелкнула, закрываясь, и Кэти накинулась на него с поцелуем, покусывая его губы и едва не царапая спину сквозь форменную, не испорченную еще рубашку. Стайлз, конечно, принес ей с утра хороший кофе, только кроме нее он угостил добрую половину участка. И если на выходе из сортира его ждал с такими же поцелуями Клейтон «Клэнси» Стэнли¹, Стайлз был готов самолично сдаться в Эйкен. Хотя вряд ли он бы ему уже помог. Мысленно сосчитав до трех, Стайлз попытался отстраниться от Кэти и услышал в ответ утробное, не совсем человеческое рычание. Первым делом он подумал об аконите. Но, посмотрев, наконец, Кэти в лицо, он увидел свое отражение в черных блестящих склерах, сглотнул и в панике полез в карман за припасенным сигилом.

— Тихо, мальчик, — предостерегающе промурчал демон в теле Кэти и дернул его руку из кармана, едва не ломая ее в запястье. Я к Мэлу.

— Я совсем не понимаю, о чем ты, тварь, — прошипел в ответ Стайлз и попытался вжаться в дверь, уходя от все еще слишком близкого контакта с губами Кэти. В голове у него болезненно пульсировала единственная мысль: несмотря на обучение, он совершенно не был готов противостоять демону. Или готов. Вызвав в голове строчки одного стиха, он начал нашептывать их, с каждым словом испытывая все усиливающуюся боль. «Кэти» дернулась, вцепилась пальцами в волосы и, взвыв, отступила на несколько шагов.

«Прекрати, — рявкнул на него демон. Стайлз не послушал, и к концу следующего стиха его собственные глаза чуть не лопались от боли. — Стайлз!»

Стайлз не собирался останавливаться, даже если бы в конечном счете он остался слепым. Когда свет в его глазах померк, на мгновение он решил, что так и произошло, но это был всего лишь удар кулаком в челюсть от одержимой Кэти. Кем бы она ни была.

— Мэл?

— Могла дать мне время, Сибилл, — Мэл поднялся и отряхнул и без того безнадежные брюки.

— Вообще-то, он нам чуть яйца не выкрутил. С какого хрена ты его обучил «угнетению»? — возразила Сибилл и отвесила ему еще одну весомую оплеуху.

— Не учил я его. Но и не мог ему в этом помешать, — отмахнулся Мэл и развел руками. — В этом городе ресурсов как на одном известном автомобильном кладбище. Читай — не хочу. И не бей пацана по голове. Я не хочу пролежать в нем овощем в местом клоповнике.

— Зато проблемы с использованием сил решились бы сами собой, — хмыкнула Сибилл и недовольно сложила руки на груди.

— Я не пользуюсь силой, — удивленно ответил Мэл, — со дня прибытия.

— Ты все время ей пользуешься. Последний раз я засекла тебя десять минут назад. Не то чтобы Фиц не предупреждал меня, но ты что — с ума сошел? — Сибилл наклонилась к его лицу и с вызовом посмотрела ему в глаза. — Ты еще ночью поиграйся.

— Я не… дьявол, — Мэл окинул стоящую впереди девушку и спросил серьезным тоном: — Ты когда-нибудь вселялась в сознательных?

— Нет, зачем еще? Проблем больше.

— Каких? Помимо сопротивления?

— Для нас — никаких, — нахмурилась Сибилл, пытаясь придумать ответ. — Для них… да без разницы, если честно. Но сопротивление, в общем, и есть проблема. Забирает силы, отвлекает — и это вечное нытье, как зудящее насекомое. Особо психованные и упорные могут даже контроль перетянуть. Благо, душонка послабее.

— Зато ценнее, — вдумчиво отозвался Мэл. — Контроль, говоришь. А что, если это работает в обе стороны?

— Объясни-ка.

— Если пацан живет своей жизнью, а я его перетягиваю. Если я делаю это несознательно, то, значит, он просто не может сдержать мою силу. Или я не могу?

Сибилл постучала пальчиком по губе и выгнула бровь.

— Ну, раз ты не сопротивляешься, дорогой, то и силу свою ты не контролируешь. Это логично, что она будет рваться в бой, даже если ее хозяин старается не светить задницей, — она выдохнула и добавила: — Эллар нашел тебя в Сан-Диего. Это в восьмистах километрах отсюда, земные расстояния.

— Блять.

— Я бы предложила тебе кинуть все и переселиться в дохляка поприличнее, но у вас же Контракт, — Сибилл изобразила пальцами «кавычки» и закатила глаза. — Это так мило.

— Я паниковал. Он был первым человеком, на кого я наткнулся, сбежав. Еще и с Искрой.

— Это меняет дело.

— Ты поднялась только чтобы подъебать меня? — Мэл устало вздохнул, обогнул ее и отошел к раковине, заглядывая в зеркало. Глаза заполнил мрак, и на лице Стайлза они смотрелись удивительно гармонично. Сибилл подошла к нему сзади и, привстав на цыпочки, обняла поперек груди. Укусив его за ухо, она лизнула мочку и прошептала в ответ:

— Я соскучилась. В Аду не так уж жарко, — маленькой ручкой она скользнула между пуговиц форменной рубашки Стайлза и коснулась его кожи.

Мэл глухо застонал, перехватил ее за запястье и, развернув их, прижал теперь уже ее стене, напористо целуя и раздвигая коленом ноги. Он тоже скучал — пацан даже дрочить почти перестал с тех пор, когда Мэл в него заселился. Сибилл запрокинула голову и захохотала, подставляя шею. В голове зашумело, и он обнял Сибилл за талию, приподнимая от пола и снова прижимаясь к ней губами. Она вцепилась ему в волосы и закинула ему ногу на бедро, притягивая ближе. Изо рта у нее вырывался хриплый нечеловеческий рык, отчего у Мэла застучало в висках. Он бездумно рванул на ней рубашку, пытаясь добраться до ее горла, и в этот момент дверь, прерывая их воссоединение, в туалет распахнулась. Сибилл моментально обмякла в его руках и осела на пол. Мэл зажмурился и отступил «в тень», оставляя Стайлза разбираться.

— Что, черт возьми, происходит? — Дерек стоял на пороге и смотрел на встрепанного Стайлза, который склонился над полураздетой Кэти, лежащей на туалетном полу в беспамятстве.

— Кажется, она потеряла сознание, и я пытался оказать ей помощь, — с сомнением посмотрел на него Стайлз и перевел взгляд обратно на Кэти. Дерек подошел ближе и подхватил ее хрупкое тело с пола, подозрительно глядя на Стайлза.

— Ты не уверен, — отрезал он и вышел за дверь. Стайлз еще минуту отрешенно смотрел ему вслед, пытаясь сообразить, что к чему. В штанах неудобно давило, щека ныла, а лицо просто полыхало огнем. Послав разборки с демоном подальше, он встал, закрутил так и бежавшую из крана воду и взглянул на свое отражение. Зеркало ответило ему привычной физиономией с всклокоченными волосами, вспухшими губами и покрасневшей от удара скулой. Живот крутило, и Стайлз понял, как ему страшно.

— Ах ты, сука, — всхлипнул он и врезал по зеркалу, разбивая костяшки в кровь и пуская по поверхности паутину мелких трещин. Несколько осколков осыпались в раковину, и Стайлз обреченно уронил голову вперед, опираясь на края раковины. Он снова втянул их всех в непролазное дерьмо.

____________________________________________________
¹ — Клейтона Стэнли так зовут в честь персонажа «Симпсонов» Клэнси Виггама, склонного к пончикам шефа спрингфилдской полиции.

Кэти ничего не помнила и потому не смогла объяснить, как ее угораздило дойти до мужского туалета и потерять сознание на грязном кафельном полу. Со слезами на глазах она уверяла шерифа Стилински, что со Стайлзом у нее ничего не было и быть не могло и, покраснев, она добавила, что не очень-то интересуется парнями. Шериф по-отечески погладил ее по голове и вопросительно посмотрел на Стайлза, которого Кэти держала за руку все это время, не желая отпускать. Он лишь пожал плечами и кивнул, подтверждая историю, которую пересказывал уже трижды за последний час: Кэти вошла в туалет, когда Стайлз мыл руки, ее затрясло, она запрокинула голову и, начав задыхаться, чуть не упала на пол. Стайлз подхватил ее одной рукой и, кое как расстегнув ей рубашку, попытался оказать ей первую помощь, уложив ее на свое колено — он подумал, что она могла что-то вдохнуть. Когда она задышала ровно, он перевернул ее на спину, и в этот момент вошел Дерек, который и отнес ее к шерифу. А что касается костяшек… Стайлз разволновался.

Шериф выслушал его со здоровой долей недоверия. Но, так как знал он Стайлза давно, эта самая доля оставалась неизменной с тех пор, как Стайлз заговорил. Не давая им больше времени на перемалывание происшествия, в окно кабинета постучалась Мелисса, которая приехала по первому звонку. Уже через минуту она выпроводила обоих Стилински, закрывая жалюзи и запирая дверь. Шериф задумчиво посмотрел на свой кабинет и отправился к автомату за кофе и перекусом. Стайлз зашагал в противоположном направлении, и, завернув за угол, чуть не врезался в поджидавшего его Дерека. Подавив так и не изживший себя до конца инстинкт вскрикнуть от неожиданности, Стайлз выдохнул и, уперев руки в бока, спросил напрямую:

— Что ты еще не услышал?

— Что произошло на самом деле, Стайлз? — он стоял, прислонившись к стене, и смотрел себе под ноги, а не на Стайлза. — Я все еще различаю ложь. А ты так и не научился лгать чисто.

— Слушай, я не причинял Кэти вреда. Я сам не помню, или, точнее, не знаю даже, что там произошло. Ты открыл дверь, и она просто упала ко мне в руки, — Дерек повернул голову в его сторону и прищурился. — Серьезно. Может, у нас тут какой колдун появился. Или сатир козлоногий, откуда мне знать? Я что, должен был строить эти шокирующие предположения прямо при Кэти, вываливать все на отца, не проверив? И проверив что?

Дерек дернул плечами и подошел ближе, втягивая ноздрями воздух у его лица — что со стороны, должно быть, выглядело донельзя интимно. Вблизи же ощущалось так, будто Стайлзу на голову медленно выливали ведро ледяной воды. Стайлзу было с чем сравнивать.

— От тебя пахнет серой.

— М-м-макмаффин на завтрак? — выдавил из себя Стайлз, терпеливо пережидая сеанс обнюхивания. К этому он уже привык — жизнь в стае оставляла неизгладимый отпечаток на психике. Возможно, еще лет через пять он принялся бы просить об этом сам. Может, даже требовать.

Дерек мотнул головой и, наконец, отстранился, не отходя, впрочем, на уютное Стайлзу расстояние.

— Это не запах яиц, — он окинул Стайлза задумчивым взглядом и достал из кармана телефон. — Я позвоню Ардженту.

— Я к нему вечером еду, Дерек, заодно и спрошу, — старательно небрежно отмахнулся Стайлз, отворачиваясь, чтобы сбежать на рабочее место. В толпу ничего не подозревающих коллег. За стол, стоявший от стола Дерека на максимально допустимом расстоянии. — И отзвонюсь тебе, конечно.

Дерек нахмурился сильнее, и Стайлз, воспользовавшись его молчанием, ретировался. Но Дерек был прав: прошло семь с лишним лет, а Стайлз так и не научился прилично лгать.

Именно поэтому он после смены все же поехал к Ардженту, который однажды просто дал Стайлзу ключ и зеленый свет приезжать, когда ему вздумается, без звонка и объяснения причин. Их обстоятельства порой сильно зависели от времени, чтобы полагаться на мобильную связь и доступность абонента. Тем более, что большую часть времени кто-то из абонентов обязательно находился в лесу, вне зоны покрытия.

И именно поэтому он досконально допросил Криса про всех существ, влияющих на либидо их жертв, и могла ли какая из этих тварей оставлять за собой серный шлейф. Крис подтолкнул к Стайлзу демонологию и поинтересовался, стоит ли ему волноваться.

— Лучше переложи соль и железный тесак поближе, — мрачно ответил Стайлз. — Нужного кольта у нас все равно нет. Или есть?

Крис хмыкнул, выписал Стайлзу и так изученный им вдоль и поперек список средств против инкубов, суккубов и демонов в целом и попросил передать его отцу и Мелиссе. Колеса, наконец, завертелись, и Стайлз с облегчением согласился подготовить отца и остальных к грядущей опасности. С каждым днем ее приближение казалось все неизбежнее.

По окончании вечера он еле взвалил на плечо сумку с оружием разного сорта, блокнотом с эскизами пентаграмм, парой брошюрок по изгнанию и заточению демонов, каждая в руку толщиной, и кинковыми демоническими наручниками, железными, с вычурной гравировкой. На Криса всегда можно было положиться с его профессиональными связями и щедростью, с которой он раздавал свой арсенал в час нужды. Еще они связались с Дитоном, и тот обещался подготовить слезы девственниц и кровь единорога — или что-то не менее экзотическое и сложное, чего у Арджента под рукой не завалялось. Кроме того, с Крисом было приятно выпить пива и спросить совета, о котором у отца не всегда решишься спросить. Хотя времени на это хватало не всегда. Поэтому Стайлз с сожалением покачал головой, глядя на запотевшую бутылку эля, и наконец-то отправился домой, делая себе зарубку закупить в супермаркете еще соли.

Выехав на дорогу, он попытался без свидетелей поговорить с демоном, но его прервал звонок от Дерека. Скотт как-то попытался прокомментировать “Мамфордов”, чью песню¹ Стайлз установил Дереку на контакт — на что Стайлз от души прокомментировал, как Скотт однажды был покусан Прадой, как бы угрожающе он на нее ни рычал. Средство было проверенное: если Скотт допытывался у стаи чего-то, о чем говорить не было никакого желания, — все вспоминали Праду. Лидия давно приписала себе заслугу за ее дрессировку против "истинного альфы", и никто не возражал.

— Я на дороге, — успокоил Стайлз Дерека, сняв трубку.

— От Арджента?

— Да, зануда. Только выехал. Прости, милый, что не позвонил сразу, — Дерек издал какой-то невнятный хрип, и Стайлз молча ухмыльнулся. — В общем, у нас или девочка, или мальчик.

— Мне Ардженту перезвонить? — Стайлз прямо-таки видел, как Дерек насупился на том конце провода. А что?

— Суккуб или инкуб, Дерек. Сера, похоть, частичная потеря памяти. Три из трех. Дитон подготовит какие-то масла² и достанет редкого дерева для кольев³. Кстати, оно из Аргентины, так что можно попросить Кору…

— Не вмешивай мою сестру, Стайлз.

— Эй, я ей нравился, — надул губы Стайлз, добавляя в голос страдания. — Если бы не твоя братская опека…

— Она бы сама оторвала тебе причиндалы и заставила бы приготовить их на медленном огне и съесть. И тебе бы повезло, если бы она проделала все это именно в таком порядке⁴.

О, да, Стайлз в этом даже не сомневался.

— Не трогай святое, — парировал Стайлз, сдерживая улыбку. Дерек не заслуживал улыбки. Стайлзу слишком был дорог этот сериал, чтобы делить любовь к нему с Дереком. Которого в последнее время и так прибавилось в жизни Стайлза, количественно и качественно. — Я…

Его бросило лбом на руль, и он, застонав, вцепился в ремень безопасности, пытаясь выдернуть его из гнезда. Телефон откинуло на пассажирское сиденье, и Стайлз, дотянувшись, поднес его к уху. Почему-то в этот момент ему пришло в голову, что вот так закончить с Дереком разговор будет очень невежливо. Он хотел быть вежливым с Дереком.

Нет, не хотел.

Но хотел его закончить. Во всех позах.

— Дерек?

Дверь с его стороны распахнулась, и Дерек, силой здорового оборотня выдирая ремень с мясом, вытащил его из машины. Поддерживая за талию, он отнес Стайлза на безопасное расстояние и усадил на траву. Стайлз оперся ладонью на землю и несколько раз судорожно сглотнул, подавляя рвотный позыв. Когда спазмы прекратились, он выпрямился и прищурился, пытаясь сфокусироваться. Добившись слабого успеха, он осторожно приподнял подбородок и нашел Дерека, не отошедшего от него ни на шаг.

— Что случилось? — глядя на его лицо снизу вверх, спросил Стайлз, дергая Дерека за штанину. — Ты телепортируешься?

— Ты врезался в гидрант, Стайлз, — ответил он, пробиваясь сквозь стоявший в ушах шум. — На полной скорости. Двенадцать минут назад.

— И ты меня нашел? И спас? — Превозмогая головную боль, Стайлз улыбнулся и поднес телефон к глазам, собираясь сделать фото Дерека на фоне заката. Срочное дело.

— Да. И у тебя, похоже, снова сотрясение, — Дерек присел перед ним на корточки и вгляделся в него, даже не пытаясь отобрать мобильный.

— И я вооружен до зубов, — Стайлз почти наугад щелкнул раз, другой — и спрятал телефон за пазухой, на случай, если Дерек бы вдруг передумал. — Хэй, я серьезно. Там, — он ткнул пальцем в многострадальный джип, — подарочки от Санты Криса. А ты отвезешь меня к Мелиссе?

— Будто у меня есть выбор, — закатил глаза Дерек и на минуту прижал ладонь к его затылку. Стайлзу полегчало, в голове начало проясняться, и он со стоном глянул на свой джип снова. А потом глянул за ворот рубашки, на спрятанный телефон. И на спину — спину! — Дерека, уже отошедшего за сумкой с оружием. За последнее ответственность нес сидевший в нем инкуб, и только инкуб.

С которым ему так и не удалось поговорить.

Благодаря которому его едва не выбросило через лобовое стекло собственного Роско в стоящее за гидрантом дерево.

Из-за которого он чуть не переспал с коллегой и просто чудесной девушкой, да еще и у отца под носом.

Который каким-то образом влиял на его рассудок, отключая из реального мира на все более долгий срок.

Стайлзу нужна была помощь, а он даже не знал, можно ли ему было помочь вообще.

Перед глазами возникла протянутая рука, и Стайлз, моргнув, поднял взгляд на Дерека, терпеливо ждущего его ответа. Ладонь его была твердой и шероховатой, и Стайлз ухватился за нее сильнее, будто за спасательный трос.

Сотрясение.

____________________________________________________
¹ — имеется в виду чудесная песня Mumford & Sons — The Wolf

Download Mumford and sons The wolf for free from pleer.com
² — во вселенной «Сверхъестественного» святое масло является способом изгнания демона из оболочки или его уничтожения. Здесь оно - средство поимки и удержания.
³ — из того же «СПН» позаимствовано и дерево Пало Санто, колом из которого демон в теле жертвы парализуется на время изгнания. Однако оно ядовито и редко используется, так как может навредить и самой жертве.
⁴ — почти дословная цитата из сериала «Светлячок». Сериала, который знаешь наизусть, и все равно продолжаешь пересматривать. <3

@темы: АУ, Макси, Гет, Фик, Коллаж, дарк!, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, Реверс 2015-2016, R, Слэш

---

[Dragon with grey eyes]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

"Волки не умирают", Cornelia.kh & Восьмая дочь

[Восьмая дочь]

Заявка №2

Название: Волки не умирают
Артер:  Cornelia.kh
Автор:  Восьмая дочь
Бета:  bfcure
Пейринг: Скотт/Джексон, другие персонажи мельком
Категория: слэш
Жанр: мистика, AU
Рейтинг: R
Размер: ~ 5000 слов
Саммари: В ночь полнолуния Джексон оказывается на дороге и встречает странного мотоциклиста Скотта. После массы событий (по большей части дурацких, по меньшей — пугающих) он выясняет то, что никогда и знать не хотел. Например, что оборотни после смерти возвращаются.
Предупреждения: Один герой мертвый, другой в глубоком шоке. Но на самом деле все живы. Возможен ООС, есть пара матов.
Дисклеймер: Не имею, не претендую, ничего не хочу, ничего не мое
Ссылка: коллаж 1, коллаж 2, текст

У Джексона был не слишком удачный день.

Все началось после очередной ссоры с отцом. Джексону еще весной предъявили обвинения в порче университетского имущества, и к середине лета суд наконец-то начал это дело рассматривать. Он не то чтобы был не виноват, но признаваться уже не хотелось. Отец мог бы все утрясти, но не хотел.
Обычная история: они начали обвинять друг друга, отец вспомнил, что Джексон ушел из юриспруденции в медицину и теперь ему опять что-то не подходит. Потом они обменялись обычными претензиями, а затем ссора напоролась, как Титаник на айсберг, на две реплики:
— Мне такое наказание за то, что я усыновил ребенка?!
— Тебе наказание? А как насчет меня?

Как и обычно в таких случаях, Джексон немного психанул, уехал из особняка и собирался гнать так далеко, как видит, но тут ему позвонил чертов Тео, а дальше, после вечеринки, какой-то пьяной драки и появления полиции, которая загребла владельцев подпольного клуба, где они зависали… в общем, после глупого дня и глупого вечера, полных сплошных проблем, Джексон оказался без гроша в кармане дизайнерских джинсов, без личных вещей (не считая туфель), телефона и машины. Зато он был одет в чужую и явно не по погоде теплую куртке. Ну и не имел понятия, как его занесло на пустынную дорогу посреди ночи.

В небе светила полная луна, Джексон брел по дороге, мечтал поймать попутку, которая довезет его ну хоть куда-то, и представлял, как обязательно уебет Тео при следующей встрече. Если этого уже не сделали копы или те пьяные парни из клуба. Вечер запомнился слишком уж смутно.
Джексон обернулся и поднял палец вверх, стоило услышать рев двигателя за спиной. Но быстро опустил и поспешно отошел в сторону, поняв, что это мотоциклист.

Надеяться на то, что он его подбросит, было глупо. Тем не менее, вместо того, чтобы проехать мимо, тот остановился и снял шлем, глядя на Джексона.
Мотоциклист мало походил на типичного байкера: молодой, его ровесник. Даже гладко выбритый. Да и черная кожанка и штаны больше подошли бы какому-нибудь спортсмену-гонщику.

— Куда направляешься? — спросил мотоциклист, когда Джексон подошел к нему, рассматривая байк. Он крутил в руках шлем с нарисованной красноглазой волчьей мордой.
— Все равно куда, — ответил Джексон, — куда сам едешь, туда и я.

Парень не выглядел опасно, да и алкогольный флер, вместе с обидой на родню, до конца не выветрился.

— Тогда запрыгивай, — мотоциклист бросил ему запасной шлем, тоже с волчьей мордой, но глаза на ней были желтыми.

Возможно, день не был настолько уж и неудачным?

Джексон пересмотрел свои мысли насчет не такого уж неудачного дня, когда его «водитель» остановился у непонятного столба с прикрепленной к нему доской, на которой висели фотографии. Это напоминало какой-то дешевый вестерн. Не хватало только надписи «разыскивается».

— Мне надо позвонить, — объяснил парень Джексону и достал из кармана телефон.

Он разговаривал, прохаживаясь туда-сюда перед доской
.
Его фразы и реплики были похожи между собой:
— …А как там Хвостатая? Да-да, хорошо. Но я всегда рядом… ну ладно.
— Привет, да… ну Кудрявый мог бы… Нет, Хмуроволк еще не приехал.
— Что значит Степная Волчица? Не торопись, мы еще от Благодетеля не отошли…

На очередной кличке Джексон не выдержал:
— А как тебя называют? — спросил он. — Красноглазый?
— Альфа, — последовал ответ.
— Как Альфа-Браво-Чарли или…
— Как вожак стаи, — буркнул… Альфа, и Джексону показалось, что его человеческие глаза блеснули красным, как глаза волка на шлеме.
— О'кей, — поднял руки Джексон, — а где же твоя… кхм, стая? Разъехались?
— Им и звоню, они у меня необычные… вдруг в беду попали.
Он улыбнулся так тепло и радостно, что у Джексона слегка заныли зубы. Он к своим друзьям относился более критично, из всех не мудаками было только несколько, а доверять получалось одной Лидии. Может, это говорило о неумении Джексона искать друзей, но он не жаловался.

— А человеческое имя у тебя есть? — спросил он.
— М-м? Скотт. МакКол.
— Ну, а я Джексон Уиттмор. Так куда ты собираешься теперь? И куда меня повезешь дальше?

Скотт покрутил в руках телефон, прежде чем убрать его в карман.

— Я собирался довезти тебя до города, но Стайлз не отвечает… можешь подождать здесь? Я позже вернусь. Только разберусь, что с ним случилось…

Идея торчать посреди пустой трассы, где рядом только фотографии на доске, Джексону по душе не пришлась. О чем он Скотту и сообщил, а потом спохватился и поинтересовался:
— Телефон дашь? Мне надо подруге СМС отправить.
— Девушке? — поинтересовался Скотт, протягивая ему старый телефон с трещиной, пересекающей экран.
— Просто подруге, — ответил Джексон, набирая по памяти номер Лидии, — она меня прикроет перед родней, если долго буду отсутствовать… ну и копов по моему и твоему следу пустит, если что.

Скотт скорчил обиженную гримасу, а Джексон только пожал плечами. За время поездки он еще немного протрезвел. Этот странный парень-мотоциклист до сих пор, по его мнению, опасным не выглядел, но перестраховаться стоило. Свой лимит на влипание в неприятности на ближайшее время Джексон уже считал исчерпанным.

— Все, готово, — он вернул телефон владельцу, когда сообщение ушло. — Кстати, а что за фотки? Их разыскивает полиция что ли?
— Нет, — Скотт убрал телефон и надел шлем, — это погибшие.

Уточнять детали резко расхотелось.

Ехал Скотт долго, перебираясь с одной дороги на другую, Джексон отметил, что они выехали на сорок третью трассу, прежде чем углубиться в лес, петляя по едва заметной тропинке.

«Убьемся», — решил он, когда мотоцикл, не предназначенный для таких испытаний, взвизгнул, скользя по грязи.

От желания соскочить прямо на ходу спасало только спокойствие Скотта. И мысль, что посреди незнакомого леса Джексон точно заблудится и никогда не выберется в цивилизации.

До того, как он успел мысленно составить завещание, они выехали на нормальную дорогу, и Скотт резко затормозил перед старым джипом, выглядящим так, будто его как собрали полвека назад и с тех пор не чинили.

Джип стоял посреди проезжей части с открытыми дверями и освещал лес зажженными фарами.

— Кто-то из твоей «стаи» ездит на старом джипе? — скривился Джексон, когда Скотт, оперев мотоцикл на подножку, направился к машине.
— Я же говорил, что они — необычные, — ответил Скотт.

Джексон нехотя последовал за ним, оглядывая лес. «Брошенная машина посреди дороги, совсем не подозрительно», — подумал он.

— Стайлз! — крикнул Скотт. — Стайлз, где ты?!

Его крик был оглушительно громким в ночной тишине. А от того, как зашелестели листвой деревья, когда затих последний звук, у Джексона по спине пробежали мурашки. Лес вокруг резко стал казаться темнее и каким-то неправильным. В чем именно, он подумать не успел, потому что, ломая ветки, на дорогу выскочил еще один парень. В грязных джинсах, одном кроссовке и красной толстовке, в капюшон которой набились листья. За ним следом выбежала девушка, двигалась она значительно тише, и грязи на ее белой футболке и коротких шортах не было. Как и листьев в распущенных волосах. Она выглядела так, будто и не через лес мчалась, а вышла из клуба.

Странная парочка замерла напротив Скотта.

— Стайлз! — сказал он. — Я за тебя волновался, ты не…
— Некогда объяснять, — махнул рукой парень, которого, очевидно, звали Стайлз, — комната двенадцать, а мы сваливаем!

И он, и девушка проворно заскочили в джип, тот двинулся вперед с натужным шумом, почти наехал на Скотта и Джексона, а потом Стайлз сдал назад, развернулся и укатил прочь. Оставив на прощание пару клубов вонючего черного дыма.

— Гениально, — выдал Джексон, когда откашлялся. — Твои друзья еще большие ебанаты, чем мои. Что теперь?

Ответить Скотт не успел, потому что из леса выбрались еще двое. Светловолосая женщина, одетая в кожу, и мужчина в шмотках, которые здорово смахивали на дизайнерские. Но застыл Джексон не из-за одежды на незнакомцах, а потому, что у женщины на лице было то, что он предпочитал считать татуировкой. Татуировкой кучи черных пятен, между которыми пробивалась шерсть. А мужчина выглядел так, будто его кожа расплавилась и потекла, как воск в печи.

— МакКол, — голос мужчины прогремел так, что уши заложило, — где мои деньги?

Скотт не отвечал, он уже бежал к мотоциклу и тащил следом Джексона.

— Что за… — начал тот, не понимая, что вокруг вообще творится, но послушно сел позади Скотта, почти привычно цепляясь за него.

Женщина передернула затвор и выстрелила в их сторону, и если бы мотоцикл стоял на месте, у кого-то из них появилась бы дырка в черепе.

— Твою мать… — только и смог выдать Джексон, прежде чем байк под ним дернулся, и оставалось только вцепиться в Скотта, надеясь, что они оба не слетят кубарем.

За их спиной раздалось еще несколько выстрелов, но, к счастью, все мимо.

— Что это было?! — стараясь перекричать шум ветра, спросил Джексон.

Скотт ответил неразборчивым рычанием.

Улепетывали они, к счастью, не по лесным тропам, а по трассе, так что угроза разбиться о ближайшее дерево на горизонте настолько явно, как раньше, не маячила.

— Что ты им сделал? — спросил Джексон. — И кто они, к чертям собачьим, такие вообще? И почему хотят тебя убить?

К тому моменту, как Скотт привез их к какому-то пристроившемуся на пустыре мотелю, уже наступило утро. Солнце еще не палило в полную силу, но потихоньку становилось душно.

— А это…

Скотт почесал в затылке и достал из кармана кожанки солнцезащитные очки. Он и так выглядел слегка нелепо, весь такой показательно-крутой рядом с обветшалым и вряд ли работающим мотелем, а теперь и подавно.

— Я жду, — холодно сказал Джексон, — ваш этот… очень явно спросил, куда ты дел его деньги.
— Это был Горелый. Горелый и Кошка, — соизволил ответить Скотт, — дело в том, что… ну Стайлз вполне мог стащить его деньги, только сумки я у них не заметил… Теперь Горелый от меня и тебя не отстанет.

Джексон застонал. Лучше бы он остался бить морду Тео, чтобы копы забрали и его тоже.

— Как это ты умудрился втащить меня в гребаные мафиозные разборки?

Скотт посмотрел на него поверх очков.

— Я не втаскивал тебя в разборки, ты сам не хотел меня подождать. И это не мафия… просто у семьи Горелого были сбережения.
— Час от часу не легче, — пробормотал Джексон, — но как он будет нас искать-то? Особенно меня?
— По запаху, — абсолютно серьезно ответил Скотт. — Они учуют и придут по нашему следу.

С точки зрения Джексона, все это не просто начинало походить на фарс, а давно переступило все мыслимые и немыслимые пределы.

— Чем ты упарываешься? — спросил он мрачно. — Я, кажется, тоже хочу эту дурь попробовать.
— Я серьезно, — Скотт направился к мотелю и продолжил, не оборачиваясь: — Но днем за нами погнаться не смогут. Они с Кошкой ночные создания. Я в общем тоже, но ты меня на себе вытаскиваешь.

Джексон задумался, что будет, если развернуться и уйти прямо сейчас. Но решил сначала проверить, есть ли в мотеле телефон. Тогда он мог бы позвонить кому-то и попросить забрать его из этого дурдома. Ну и на всякий случай связаться с копами или охранной службой, с которой отец сотрудничал.

Мотель оказался не заброшенным, у стойки администратора их со Скоттом встретила пожилая женщина с трубкой в горле. От ее утробного голоса Джексон почти подпрыгнул, а потом постарался напустить на себя нейтральный вид. Вот бы профессора посмеялись, трахеотомию-то делать его учили, а он уже себе фильм ужасов в голове прокрутил. С ситцевыми шторами в горошек на окнах.

— В какой номер заселяетесь? — спросила женщина.
— Мы собираемся заселяться? — удивился Джексон. — Я просто позвонить хотел…
— Двенадцатый, — перебил его Скотт, — спасибо.

Он опять ухватился за плечо Джексона и потащил его за собой. Эта привычка уже начала утомлять.

— Эй, я не позвонил!
— Позже! — ответил Скотт. — Надо проверить, что оставил Стайлз, и разобраться, как дальше поступить. Если захочешь, я тебя куда-нибудь отвезу.
— Супер! — отреагировал Джексон.
— Но лучше — ближе к вечеру, — продолжил Скотт, как ни в чем не бывало. — Солнечный свет и меня ослабляет.
— Да что за херню ты несешь?!

Джексон только сейчас отметил, что Скотт не дал денег в обмен на ключ от номера. Он обернулся к стойке, но не заметил, чтобы за ней кто-то стоял.

Двенадцатый номер был совершенно уныл. Облезшая краска на стенах, две узкие койки, посеревшее белье, лампа с пыльным абажуром на тумбочке между ними, покосившееся кресло и лениво крутящийся вентилятор под потолком, от которого не шло ни струйки воздуха. И вездесущие шторы в горошек на окнах.

— Великолепное место, — буркнул Джексон. — Я пойду, пожалуй. Спасибо, что подвез, типа…
— Никуда у тебя уйти не получится, — пожал плечами Скотт, положил очки на тумбочку, а кожанку картинным жестом кинул в кресло, показывая черную водолазку под ней.
— Так, вот угроз не надо, я два года на каратэ ходил, — счел за лучшее предупредить Джексон, — и был капитаном спортивной команды в школе.
— Да я не угрожаю, — сказал Скотт в самом деле без всякой угрозы в голосе, — так… посмотрим, что оставил Стайлз…

Он присел между кроватями, потом пошарил рукой под одной, под другой и вытащил из-под нее потрепанную сумку. Поднялся, расстегнул змейку…

— Да твою же ж мать… — просипел Джексон, когда Скотт начал вытряхивать на пол и кровать пачки купюр. — И что ты собираешься делать?
— Передам их семье Хейл, — ответил Скотт, глядя на деньги без всяких эмоций, — они их, а не Горелого. Кора живая и еще может деньгами воспользоваться.

Звучало это странно, но Джексон решил не перебивать, в надежде, что что-то прояснится во всем творящемся вокруг.

— Отец Стайлза — шериф, ночью повяжет Горелого и Кошку. — Скотт сел на кровать и принялся складывать пачки купюр стопкой. — Будем надеяться, до того, как те нас найдут.
— А днем нельзя? — спросил Джексон.
— Говорю же, их днем не может быть. Меня тоже, кстати, но ты живой, в мой образ вцепился, так что…

Джексон закатил глаза.

— Только не говори, что ты призрак, — сказал он.
— Не призрак, — спокойно ответил Скотт, — или призрак. Стайлз лучше разбирается в терминологии… я м-м-м… остаточное явление человека. Обычно я волк, кстати.

Джексон поднял руки ладонями вверх и зажмурился на пару секунд.

— Так, все. Замолчи. Я сваливаю.
— Не сможешь, — сказал Скотт.

Он говорил еще что-то, но Джексон уже закрыл дверь снаружи и не слышал его слов.

Джексон решил позвонить хоть кому-то. Чтобы его забрали отсюда.

Но старый дисковый телефон, который он вытащил из-за стойки регистрации, выдавал только помехи. Женщина так и не появилась, сколько бы Джексон не бил по звонку. Так что он, сразу стащив куртку, в которой уже становилось жарко, решил выбираться сам.

Солнце снаружи пекло так, что, как ему показалось, кожу начало жечь, стоило только выйти из дверей.

Джексон намеревался уйти своим ходом из этого мотеля. Он решительно прошел мимо стоящего под открытым небом мотоцикла Скотта (и не боится, что его угонят?), миновал истершуюся табличку с названием. Вышел на дорогу…

Через час Джексон опять стоял около мотеля и не мог понять, что за чертовщина вокруг него происходит.

А еще он вспомнил, что уже бывал здесь. В школе тренер возил их команду на соревнования. Они остановились в этом мотеле, и женщина, вот та самая, которую он и Скотт встретили утром, и которая ничуть не изменилась за годы, рассказывала страшную историю.

История была о том, что в этих стенах покончило с собой несколько десятков человек.

Кто-то из ребят поверил, кто-то нет, но Джексон дал бы голову на отсечение, что ночью из соседнего номера раздавались хрипы умирающего и ритуальное песнопение.

И он бы списал это на собственное воображение или шутки одноклассников, но специально пошел проверить. И обнаружил, что соседний номер не просто пустовал: его ремонтировали и вентиляция, через которую он вроде бы слышал звуки, была перекрыта.

— А теперь объясни толком, что происходит, — сказал Джексон, врываясь в двенадцатый номер.

Деньги опять лежали в сумке, а Скотт валялся, вытянувшись на кровати, вновь нацепив солнцезащитные очки.

— Я не очень умею, — ответил Скотт.
— А ты постарайся, — процедил Джексон.

Он прошел по номеру и встал над Скоттом. Стащил с него очки, глядя в сонные темные глаза, и заметил:
— Нос сломаю, если не расскажешь.
— Не сломаешь, — ответил Скотт, садясь. — Что ты знаешь о полнолуниях и оборотнях?
— Ну, типа, то же, что и все, — Джексон сел на соседнюю койку, — три ночи в месяц превращаются в волков и бегают по лесу, убивая всех направо и налево. Надо знать еще что-то?

Скотт вздохнул и потер переносицу кончиками пальцев.

— В целом, все примерно так. Ну… почти. А ты знаешь, что бывает с оборотнями после смерти?
— Э-э-э… могильные черви? — спросил Джексон.
— Нет, мы становимся волками навсегда, — глаза Скотта заметно полыхнули алым, а в комнате будто бы потемнело, — кроме трех дней в месяц, когда мы можем становиться людьми. Только и тут мы ограничены.

Джексон почти расхохотался, но блуждания вокруг мотеля убедили его этого не делать. Можно было переступить через свой скептицизм хоть ненадолго. Хоть на минуту.

— Ограничены чем? — спросил он.
— Определенными местами, которые находятся между миром живых и мертвых, — ответил Скотт. — И еще, ночью мы свободнее, чем днем. Днем многие просто исчезают.
— Ты думаешь, что я поверю? — осторожно спросил Джексон.

Скотт пожал плечами и опять лег на кровать.

С наступлением ночи они опять выдвинулись в путь.

— Место держало тебя только днем, — пояснил Скотт, — Теперь ты можешь уйти.
— Ну уж нет, — ответил Джексон, — во-первых, ты должен мне завтрак, обед и ужин за свои дела мертвяка, та бутылка колы и батончик из автомата не годятся. Во-вторых, я хочу глянуть, как ты вернешь деньги.
— Договорились, — широко улыбнулся Скотт.

Деньги они вернули через банк. Он располагался в небольшом городе, притаившемся среди леса, и выглядел так, будто его строили не для хранения денег, а, как минимум, чтобы отражать атаки вражеских армий.

— Я подумаю, а не сделаться ли вкладчиком, — сказал Джексон, рассматривая массивные стены с выбитыми в камне символами и геометрическими фигурами.

Охранники его тоже впечатлили. Особенно темнокожая девушка со шрамом через половину лица.

— Это грабители оставили? — невинно спросил Джексон, когда Скотт отошел вместе с сумкой.
— Нет. Одна волчица. Когтями, — усмехнулась девушка.

Уточнять детали Джексону и в этот раз расхотелось.

— Какую кухню предпочитаешь? — спросил Скотт, когда они вышли из банка.
— А какие рестораны работают допоздна в этом городишке? — в свою очередь, поинтересовался Джексон.

Скотт склонил голову к плечу и ответил:
— Все. Ты в Бикон Хиллс, Джексон!
— Если все, то мне, пожалуйста, традиционную индонезийскую кухню, — сказал тот, не понимая, почему название города должно ему что-то говорить. — Хотя, сомневаюсь, что такие рестораны здесь есть.

Такие рестораны здесь были. А еще несколько баров, пара клубов с музыкой, которая вышла из моды лет пять назад, частная вечеринка, которая, как оказалось, была устроена без ведома хозяина лофта. Он пришел посреди нее, выставил всех вон и как-то слишком пристально посмотрел на Скотта.

— А мы не должны прятаться от этих… двоих с кличками? — спросил Джексон, набирая с телефона Скотта еще одно сообщении Лидии.
— Не, их уже закрыли. На пару лет хватит.
— Очень обнадеживающе, — буркнул Джексон.

А потом был еще клуб и еще пара баров.

— И как я во все это вляпался? — спросил Джексон, когда они со Скоттом почти вывалились из последнего.

Они хохотали, как психи, и никак не могли успокоиться. Ладно бы, выпили много, но ведь нет. Даже на школьных вечеринках года три назад Джексон и то пил больше. Да даже день назад, с Тео и остальными. Дело было в Скотте, в дурацкой поездке, во всей чуши, что творилась вокруг.

Глаза Скотта были совсем близко, и Джексону казалось, что он различает в них красные искорки.

«Какого черта?» — спросил он сам у себя. И поцеловал Скотта. В крайнем случае, если тот сейчас отскочит, врежет ему или спросит, что за хрень, можно будет списать на опьянение, шутку или еще что-то. А так, ну мертвяк… но сейчас-то он живой. И это при условии, что не заливает ему, конечно.

Но Скотт не оттолкнул, наоборот — с рвением принялся отвечать на поцелуй, схватился за плечи Джексона и притиснул его к стене, явно пытаясь засунуть язык в горло, нарушая все правила анатомии.

От этой мысли опять стало смешно.

Скотт целовался офигенно. Джексон не был уверен, говорит ли в нем выпитое, но главное ведь эмоции, которые чувствуешь именно в этот момент, да?

Он разочарованно застонал, когда Скотт оторвался от него и поправил куртку.

— Пошли, я знаю место получше, — сказал он, а потом добавил, чуть неуверенно: — если ты хочешь, конечно.

Джексон хотел.

«Местом получше» оказался небольшой двухэтажный дом в тихом районе. Байк Скотта, по мнению Джексона, должен был перебудить всех соседей. Но не было слышно даже собачьего лая.

Скотт отпер дверь ключом, который он вытащил из-под цветочного горшка, и, даже не включая свет, направился по лестнице вверх, скидывая по дороге куртку и обувь.

— Не подумал бы, что ты живешь в таком месте, — сказал Джексон, когда они ввалились в одну из комнат на втором этаже и зажгли свет. — Похоже на спальню мальчишки-подростка.

Он критично покосился на стойку с дисками и полку с учебниками.

— Немножко задрота и ботаника.
— Эй! — щеки Скотта слегка порозовели. — Это моя комната… ну, была раньше. Давно. Я потом в колледж пошел и вообще, я был капитаном команды по лакроссу!
— Прям как я, — ухмыльнулся Джексон, а потом остальная часть фразы до него дошла: — Значит, это твой дом?
— Мамин.
— Ты затащил нас в дом своей матери? Твою мать, Скотт! В смысле, бля…
— Да ее все равно не будет, — отмахнулся Скотт, — ну, скорее всего.

Джексон застонал, падая спиной на кровать. Он оказался не просто в компании психа, это еще можно было пережить, он оказался в компании полного придурка. Жизнерадостного придурка, если на то пошло. Мертвого жизнерадостного придурка.

Джексон заметил, что Скотт не торопится раздеваться или хотя бы опускаться на кровать рядом. Так и замер, держа руки на поясе штанов.

— Ну иди уже сюда, — махнул рукой Джексон, — или предлагаешь самому себя удовлетворять? Я могу, но в компании будет веселее, а ты, глядишь, чему-то научишься…
— Это еще кто кому научится! — Скотт «отмер» и почти упал на Джексона, придавливая его к кровати и впиваясь в губы поцелуем.

Он сам стащил водолазку и прогнулся, когда Джексон провел по его ребрам ладонями.

— Презервативы-то у тебя есть? — уточнил он. — А то у меня нет.

Скотт как раз вылизывал его шею и что-то невнятно пробурчал в ответ, не прерываясь.

— Эй! — Джексон ухватился за его плечи, слегка отстраняя.
— Я же мертвый, — ответил тот, легко освобождаясь от хватки и опять целуя Джексона и обдавая его запахом алкоголя и той травки, которую им всучили на закрытой вечеринке.
— А я нет, — ответил Джексон, отворачивая лицо. — Мало ли чем заражусь от тебя. Да и я еще не сказал, что верю…

Скотт рассмеялся, от вибрации его тела дрожь, казалось, пошла через кости и мышцы Джексона.

— Ладно, — сказал он, скатываясь с него и с кровати, — сейчас. Еще смазку найду.

Пока он рылся в ящиках комода, Джексон стащил с себя одежду и посмотрел на загорелую спину Скотта. И что на него нашло? Нет, Джексон давно понял, что ему в общем-то плевать на пол тех, с кем он спит. И случаи с трахом почти сразу после встречи у него были, но вот чтобы это был кто-то, утверждающий, что он мертвый оборотень, так впервые!

— Теперь ты доволен? — спросил Скотт, кидая в него пачку презервативов и тюбик смазки.
— Если окажется, что у них срок годности вышел, то не особо, — ответил Джексон. — Выкинем на пальцах, кто снизу?

Скотт ухмыльнулся и, стащив штаны вместе с бельем, опять опустился сверху. Он был чудовищно горячим, отчего и без того душная ночь рисковала превратиться в небольшую репетицию адского пламени. Их члены терлись друг о друга, удивительно, как они еще не успели ничего сделать, а уже возбудились.

Джексон прикусил его нижнюю губу, и Скотт вполголоса зарычал, возвращая укус, а потом спустился ниже, покусывая шею.

— Оборотни иначе не умеют? — спросил Джексон, и голос на середине фразы у него слегка сорвался. — Только кусать и облизывать?
— А ты бы что предпочел? — поинтересовался Скотт, поднимая голову и глядя на него глазами с расширившимися на всю радужку зрачками. — Царапины?
— Ну зачем сразу травмы наносить? — ответил Джексон, смещаясь ниже и заставляя Скотта перевернуться.

Их ноги свесились с края кровати, так что пришлось отвлечься, чтобы устроиться удобнее. И почему у этого придурка не было нормальной большой кровати, как у самого Джексона?

Теперь он оказался сверху и принялся мять между пальцами соски Скотта. Тот выгнулся и подмигнул Джексону, толкаясь в его бедра, еще и застонал картинно. Позер чертов.

— Засажу сейчас, — посулил Джексон, — без всякой подготовки, раз ты мертвый и вообще оборотень.
— Это еще кто кому, — фыркнул Скотт и одним стремительным движением перевернул его на лопатки, опять оказываясь сверху, его широкая ладонь опустилась на член Джексона, вынуждая подавиться возмущением.

Все ругательства растворились в возбуждении, когда пальцы Скотта сомкнулись в кольцо, проводя от основания к головке и назад.

— Ненавижу тебя, — просипел Джексон, оставляя царапины на плечах Скотта.

Тот хрипло рассмеялся, отстраняясь, и выдавил смазку на пальцы. Его рука вновь вернулась на член, а вторая коснулась входа.

Джексон раздвинул ноги, собираясь сказать, что обычно он сверху, но решил отыграться позже.

Надолго Скотта не хватило и, демонстративно натянув презерватив, он вошел в Джексона и сразу взял быстрый темп. Не прекращая надрачивать член и ухмыляясь так, что хотелось немедленно ему врезать. Или отыметь его по всем правилам, не давая кончить.

Они оба взмокли еще до того, как добрались до постели, а сейчас в воздухе стоял тяжелый запах пота и возбуждения, кожа липла, но, на удивление, это не было неприятно.

Разрядка у обоих наступила быстро, но возбуждение никуда не уходило. Сказывалась безумная ночь и еще одна, до нее. С выстрелами и поездкой через лес.

Скотт скатился с Джексона, устраиваясь рядом, и каким-то чудом не упал с кровати.

— Видимо, теперь моя очередь, — хмыкнул Джексон.
— Видимо, — не стал спорить Скотт, когда он повернул его голову к себе.

А дальше говорить у него и не вышло, потому что Джексон припал к его рту, собираясь попозже найти для него еще одно применение.

Утром они встретили маму Скотта. Джексон понятия не имел, как ему себя вести и как не сгореть от стыда. А миссис МакКол («Зови меня Мелиссой, милый») жарила блинчики, рассказывала какие-то старые анекдоты и спрашивала про друзей Скотта, перемежая клички реальными именами.

Она была приятной женщиной. И выглядела совсем молодой, особенно, если сравнивать с сыном. Правда, блинчики у нее не получились. Но Джексон, незаметно вытаскивая из своего длинный черный вьющийся волос, с мучительным усилием выдавил, что они очень вкусные.

— Что собираетесь делать ночью? — спросила Мелисса таким невинным тоном, что Джексон поперхнулся.
— Собираемся в Дом Эха, — ответил Скотт, — Итан и Эйдан опять взбесились, ну ты знаешь. Надо что-то с этим делать.
— Тебе всегда надо что-то с кем-то делать, — проворчала Мелисса, и Джексон поперхнулся еще раз. — Вы пойдете вместе с Джексоном?
— Если он захочет, — пожал плечами Скотт. — Ты не против поохотиться на монстров в подвале психиатрической клиники?
— Да кто ж откажется от такого щедрого предложения? — проворчал Джексон, пытаясь откашляться от попавшего не в то горло куска. — Сумасшедший дом в последнюю ночь полнолуния. И монстры. Просто блеск!

Скотт не заметил иронии в его словах. Наверняка — специально.

День они провели в доме МакКолов. Джексон вышел за двери, чтобы проверить, будет ли то же самое, что в мотеле, но, к своему удивлению, дошел до ближайшего магазина. Он встретил там Стайлза, который очень быстро ретировался, только его заметив. Собирался купить ментоловую жвачку, но вспомнил, что у него нет денег.

Джексон пожалел, что не догадался втихую свистнуть хоть немного из той горы, что они оставили в банке и вернулся в дом. Оставшееся до вечера время они рубились со Скоттом в Мортал Комбат. Скотт проиграл ему с разгромным счетом.

Скотт не врал на тему сумасшедшего дома. И того, что по его подвалу бродят чудовища.

Не сказал только, что чудовища — не самая большая их проблема.

— Аккуратнее надо! — заорал он на Джексона, когда перед самым его носом в стену воткнулась стрела.

Девушка в светлом платье, кожаной куртке, почти как у Скотта, и сапогах на низком каблуке, развела руками.

Она была смутно знакома Джексону и он попозже, уже когда он, она и Скотт сбегали от громадного монстра, похожего на тролля из дешевой компьютерной игры, вспомнил.

Он видел ее фотографию на доске посреди дороги. Той самой, про которую Скотт сказал, что там изображены мертвые.

— Так ты тоже оборотень? — спросил он, стоило укрыться за тяжелыми металлическими дверями.
— Неа, — девушка улыбнулась, — я просто была дорога многим.
— И это дает тебе возможность возвращаться?
— Только если они хотят.

Джексону хотелось спросить еще что-нибудь. Что-нибудь глупое. Например, сможет ли он сам возвращаться после смерти. Но стук с той стороны дверей отвлек.

Перед самым рассветом Скотт оставил Джексона недалеко от дома у озера.

— Как-нибудь еще увидимся, — сказал он.
— Обязательно, — Джексон пожал ему на прощание руку и, засунув руки в карманы куртки, направился к дому.

Рев мотора за спиной подсказал, что Скотт уехал. Как только встанет солнце, он превратится в волка или типа того.

Дом не принадлежал Джексону, здесь жила Лидия. Не все время, а только тогда, когда ей надоедала шумная семья или хотелось провести с кем-то время, не знакомя его с родней.

Семья Джексона считала, что они с Лидией пара. Так что, стоило ему пропасть, как они полагали: он на озере. Не без усилий со стороны Лидии, которой по каким-то причинам было выгодно поддерживать легенду.

Ее-то голос он и услышал, стоило войти, открыв дверь запасным ключом, спрятанным под горшком с геранью. Почти как у Скотта в доме его матери.

— Ты бы хоть на мои звонки отвечал, — Лидия, в одной ночной сорочке и розовом халате, смотрела на него с балкона второго этажа, свешиваясь через перила.
— Я сообщение послал, — ответил Джексон, задрав голову. — С чужого телефона, Лидс. Свой я посеял.
— Два сообщения! А тебя три ночи не было!

Он фыркнул и стащил куртку.

— Ты волновалась за меня, принцесса?
— Это кто еще принцесса? — насмешливо спросила она.

Лидия никогда не злилась на Джексона всерьез. Никогда, с тех пор, как они прекратили пытаться наладить что-то глубже дружбы.

— Где ты был, если не секрет? — спросила она немного позже.

Лидия успела переодеться, да и Джексон принял душ и надел чистое, из тех вещей, что хранились в доме как раз на случай его приезда.

— Да ты не поверишь, — он потянулся, — катался по трассе сорок три, попал в Бикон Хиллс… или как там тот городок называется, был в мотеле самоубийц, помнишь, мы там ночевали как-то раз, когда в школе учились? В сумасшедшем доме еще.

Лидия ткнула его в бок.

— Не хочешь говорить — не говори, — сказала она, — врать-то зачем?
— А с чего ты решила, что я вру?
— Трасса сорок три нигде поблизости не проходит, — ответила Лидия, она открыла холодильник и поднялась на цыпочки, чтобы достать сок, — Бикон Хиллс был заброшен пару десятков лет назад, как только шахта нерентабельной стала. А мотель сгорел через месяц после того, как мы там побывали. Психушка звучит наиболее правдоподобно.

Она вытащила пакет сока и захлопнула дверцу.

— Ты серьезно? — спросил Джексон. — Хочешь сказать, я ездил по трассе-призраку, был в городе-призраке и отеле-призраке?

Лидия посмотрела на него, как на умалишенного, и ничего не ответила.

Месяц Джексон думал о тех трех днях, которые он провел в компании Скотта. Он съездил на трассу сорок три, не нашел там ничего знакомого. Побродил по обветшалому Бикон Хиллс, где никто не жил, только парочка оленей сбежали вниз по пустынной улице, испугавшись человека. Посмотрел на пепелище, оставшееся от мотеля, и так и не нашел психиатрическую клинику с названием «Дом Эха».

С отцом он помирился, извинился перед деканом и собирался осенью вернуться в кампус (может, из него и получится врач, кто знает), а пока они с родителями практически не сталкивались, размеров особняка Уиттморов хватало.

Джексон почти поверил в то, что Скотт ему привиделся, как и его друзья и враги с дурацкими кличками, но в сердце теплилась вера. Не в чудо, из этого он давно вырос, но во что-то невозможное. Например, в оживающих в полнолуние оборотней, которые до отвращения живые и чертовски горячие.

И месяц спустя Джексон проснулся посреди ночи, вышел на балкон и увидел мотоцикл, освещаемый светом полной луны.

Скотт смотрел на него и улыбался. А в его глазах виделся алый отблеск, и Джексон был уверен, что теперь ему точно не мерещится.

@темы: АУ, Фик, Коллаж, Скотт МакКол, Джексон Уиттмор, Мини, Реверс 2015-2016, R, Слэш

---

"Быть альфой", A_S_S_A & Шелира

[Шелира]

Заявка 10.
название: Быть альфой
виддер:  A_S_S_A
автор:  Шелира
бета:  Бегущая по волнам
пейринг: Дерек Хейл/Стайлз Стилински
жанр: детектив
рейтинг: NC-17
размер: ~ 12600 слов
описание: В Бикон-хиллз происходит серия убийств и Крис Арджент ведет собственное расследование, пытаясь привлечь к нему местную стаю. Но честен ли он с Дереком и другими оборотнями или знает больше, чем предпочитает говорить? И как с эти связаны убийства шестилетней давности?
предупреждения: слеш
комментарии: этот фик был создан для участия в реверсе Teen Wolf Reverse. Большое спасибо потрясающему виддеру  A_S_S_A за такой атмосферный клип, моей бете  Бегущая по волнам за быструю вычитку и поддержку в любое время дня и ночи, а также  Dragon with grey eyes за терпение.
видео: www.youtube.com/watch?v=8IuRat6NP2w
ссылка: yadi.sk/d/dL06l6wuHnMWn

Двенадцать пациентов психиатрической клиники Дом Эха погибли в пожаре.
Пламя вспыхнуло этой ночью в психиатрической клинике Дом Эха. За считанные минуты восточное крыло было отрезано стеной огня от основного здания. Как нам стало известно, именно там находились особо опасные пациенты. В списке погибших — сын шерифа Стилински, обвиняемый в жестоких убийствах и отправленный на принудительное лечение (стр. 6).
Благодаря оперативной работе санитаров клиники, пациенты из основного здания были эвакуированы и отделались легким испугом, они доставлены в больницу для обследования.
Прибывшие на место происшествия пожарные быстро справились с возгоранием. Также сообщается, что во время тушения часть помещения обрушилась.
В настоящее время устанавливают причины случившегося. Что же это, преступная халатность или случайность? Наш корреспондент будет следить за событиями.

The Beaks.

На тихий маленький городок Бикон-хиллз опустились сумерки. Лидия потянулась и прислонилась к машине, нагретой за день. Малия опаздывала, а Кира молчала, увлеченно переписываясь со Скоттом. Мельком посмотрев на подругу, Лидия задержала на ней взгляд.
Кицуне.
Столько лет прошло с тех пор, как Лидия узнала о существовании оборотней и охотников, и об их противостоянии, но иногда это казалось таким абсурдным, их существование, какая-то средневековая борьба и то, что так мало людей об этом знают. Хотя, может, они просто умнее, знают и помалкивают, не влезают с головой, как это сделала она.
Считать себя глупой Лидия отказывалась даже тогда, когда пыталась быть похожей на остальных, подстраиваясь под школьные негласные правила, но правда была неутешительной: оборотни и прочие мистические существа выживали, а людей в их окружении становилось все меньше.
Трудно быть единственным человеком в их группе по интересам или стае, как называл это Хейл, иногда Лидии даже начинало казаться, что в ней тоже есть что-то мистическое, не зря же она так часто натыкается на трупы. Но от этих мыслей и копаний в себе можно было сойти с ума и отправиться в какое-нибудь тихое местечко вроде Дома Эха, поэтому она пыталась не думать об этом.
Кира вскинула голову и улыбнулась, Лидия проследила за ее взглядом, но там никого не было.
- Малия?
- Да, она сейчас подойдет, - Лидия кивнула и села на пассажирское сиденье. Она решила не переобуваться, поэтому честь довезти их до клуба была предоставлена Малии. - Если она будет так опаздывать, в следующий раз побежит сама.
Малия плюхнулась на сидение и улыбнулась, показав клыки.
- Не все на каникулах отдыхают, некоторым приходится работать.
- Попросила бы Питера, он бы пристроил тебя в уютненькую контору в Нью-Йорке, - пожала плечами Лидия и искоса взглянула на реакцию девушки. Та не разочаровала: сверкнув глазами, вдавила педаль в пол и вырулила на шоссе.
Сзади раздался тихий вздох.
- Я не хочу зависеть от него. Или от кого бы то ни было.
- Все еще не помирились?
- Тебе то какое дело? - Малия все еще не слишком уверенно водила машину, предпочитая пробежаться, а в большом городе остановив свой выбор на метро.
- Мы же все давние друзья, - протянула Лидия, - интересно, что происходит в вашей жизни. Мы почти не видимся.
- Мы не друзья, мы стая.
- Я нет.
- Ты тоже, Лидия, признаешь или нет, ты часть нас.
Лидия отвернулась к окну, показывая, как надоел ей этот разговор, но сердце предательски защемило. Она не чувствовала себя частью чего-то большего. Всегда одна. Когда же ее это перестало устраивать?
Включив поворотник, Малия повернула руль.
- Езжай вперед.
- Точно? - она кинула взгляд в зеркало заднего вида и посмотрела на Киру. Та пожала плечами и вгляделась в окно, пытаясь сориентироваться.
- Да. Мы почти на месте.
Малия настороженно посмотрела на подругу, но легко тронулась вперед. Она не так хорошо ориентировалась в городе, как Лидия, прожившая здесь большую часть жизни.
Взвизгнули тормоза, Кира подалась вперед, цепляясь за сиденья, чтобы не вылететь вперед. Лидия даже не покачнулась.
Не говоря не слова, Малия рывком открыла дверь и вышла из машины, она слышала, как за спиной два раза хлопнули дверцы, но ее взгляд был устремлен вперед. Сделав пару шагов, девушка остановилась, не решаясь подойти ближе.
Темный силуэт, лежащий на дороге, двинулся, и запах крови защекотал ноздри.
- Вызывайте 911, - голос Лидии был спокоен, как будто она именно этого и ожидала. Малия нащупала в кармане телефон и вытащила его, но никак не могла оторвать взгляд от лица подруги. Казалось, в нее вдохнули жизнь, и внезапно прежняя Лидия показалась неумелой подделкой, удачно заменившей оригинал.

***

Крис Арджент не боялся находиться на территории оборотней. Но сейчас тревожное чувство никак не хотело уходить, заставляя машинально дотрагиваться до кобуры и проверять метательные ножи. Шестое убийство за три недели. Ни системы, ни временных промежутков. Подозреваемых слишком много и их нет. Крис знал, что связывало убитых в прошлом, и не хотел самому себе признаваться: то, что было захоронено много лет назад, кто-то активно эксгумирует, оставляя за собой окровавленные трупы. От одной мысли, что правда всплывет наружу, не без помощи неизвестного убийцы, хотелось оскалиться и завыть не хуже оборотня. Друзья, которые у него появились, соратники, все отвернутся, узнав, что он предал всех ради человека, которого предать не смог. Дерек лично разорвет ему глотку, наплевав на вендетту охотников, если успеет первым. Очередь выстроится немалая.
Остановив машину, он вышел на открытый участок перед домом и стал ждать. Рядом мелькнула тень, но он даже не пошевелился. Еще раз, теперь ближе. Решив, что если молодняк подберется еще ближе, стоит все же сделать предупредительный выстрел, на первый раз в воздух, Крис положил руку на кобуру. Намек был понят, и через какое-то время дверь дома открылась, заскрипев не смазанными петлями. Дерек это тоже заметил, укоризненно взглянул вглубь дома и подошел ближе.
- Чего тебе, охотник?
- Не думал, что ты снова переедешь сюда, - уже сказав, Крис понял, как бестактно это звучит. Дерек не ответил, продолжая сверлить его взглядом. - Уже шестой.
- Моя стая здесь ни при чем.
- Я знаю, если бы это было не так, мы бы здесь не разговаривали.
- Тогда что тебе от меня надо?
- Поговорить?
Дерек все еще выглядел незаинтересованным, но Крис знал, что это не так. Оборотни очень трепетно относились к убийствам на своей территории, хотя бы потому, что никому не нужен был чрезмерный интерес властей.
- О чем? Ты выяснил, кто это был?
- Да, снова охотник. Из бывших.
- Бывших охотников не бывает, ты сам это знаешь. Наверняка влез, куда не просят, - многозначительно намекнул Дерек.
- Все шестеро? Не было у них никаких общих дел. - Дерек принюхался, но Арджент лишь отмахнулся. - Все, что их связывало, закончилось около пяти лет назад, когда они перестали быть охотниками.
- Все вместе? Сразу? И вас это не насторожило?
- Нет, не сразу, но в течение года они покинули нас. Это не выглядело подозрительно, они были из разных отрядов.
- И все же шесть лет назад эти охотники жили в Бикон-хиллз, а сейчас кто-то собирает их со всех уголков страны и привозит, чтобы убить здесь? Тебе не кажется это странным, Арджент?
- Они приехали сами. Алекс даже заходил ко мне.
- Вторая жертва? И что он хотел?
- Узнать подробности первого убийства. Кто это сделал, кого обвинили. Я не успел с ним толком поговорить, мы договорились встретиться на следующий день.
- Больше вы не виделись?
- Ну почему? Я увидел его. В морге. С разодранной глоткой.
Крис переступил с ноги на ногу и вздохнул. Он надеялся, что приезд сюда что-то даст. Иррационально ему казалось, что Дерек в курсе происходящего, что он знает, а может, даже покрывает того, кто это сделал. Но правда в том, что никто, кроме Криса не знает, что могло связывать этих шестерых. И если он прав, то осталась последняя жертва из списка.
- Во что они могли ввязаться? - Дерек заметил перемены в настроение Криса и насторожился.
- Они не преступники. И не монстры.
- Они охотники. - Дерек оскалился, но мгновенно взял себя в руки.
- Мы защищаем тех, кто не может защититься сам.
- Я бы на твоем месте этого не говорил. Не здесь, - Дерек развернулся и, не обращая больше внимания на Криса, ушел.
- Это оборотень, Дерек. И он пришел в Бикон-хиллз, чтобы убивать. Неужели ты не знаешь, кто это? Неужели не чувствуешь чужого на своей территории?
- Я чувствую только одного чужака на своей земле. И он сейчас сядет в машину и уедет, пока не стало на одного мертвого охотника больше.
Дерек испытал новый приступ раздражения. Крис посмел заявиться, как к себе домой, и намекать, что он причастен к этим убийствам.
- Все в порядке? - Айзек тихо подошел и заглянул в глаза. Беты чувствовали его раздражение и пытались помочь по-своему. Хороший альфа утешил бы их, прогнал свое раздражение, но Дерек давно уже устал пытаться быть хотя бы сносным и не понимал, почему они все еще с ним.
- Мы хотели собраться у Лидии, все равно там сейчас никого нет, и обсудить произошедшее, но если хочешь, то можем остаться, - Скотт подошел следом и внимательно посмотрел на него.
- Нет, - он хотел добавить, что бы они были настороже, но промолчал. Волчата выросли, все разом, в один момент, и теперь было бессмысленно предупреждать.
Беты кивнули и вышли во двор. Дерек слышал, как взревел старенький мотоцикл Скотта, и они уехали.
Неосознанно, Крис разбередил старые раны, которые, за давностью лет, и ранами то назвать уже было нельзя. Так, осколки прошлого. Дом отчаянно нуждался в реставрации, а Дерек не менее отчаянно нуждался в каком-то деле. Шесть лет назад, когда у всех ушла почва из под ног, а слаженная команда развалилась на растерянные, не доверяющие друг другу подростковые группки, он сделал все от него зависящее: заставил их закончить школу и отослал подальше в колледж. Даже Скотта, хотя тот и не принадлежал к его стае. Но тот был таким растерянным, со смертью друга и уходом девушки, что Дерек не смог его оставить. Инстинкты альфы, будь они неладны. Они же не дали ему разворотить чертов дом, который только начали отстраивать. Две трагедии, связаны с ним, похоже, предки просто не умели выбирать место.
И только теперь, когда он смог смириться с тем, что прошлого не вернуть, что люди бывают не теми, кем кажутся, когда призрак нескладного мальчишки перестал преследовать его, Дерек задумался о том, чтобы восстановить дом семьи Хейлов. К этому делу даже присоединились беты, собравшиеся в Бикон-хиллз на каникулах.
Дерек провел ладонью по деревянному проему, который он восстановил в первый раз. Кто-то ехидный оставил ростовые зарубки, которые делали родители, когда их дети росли, и схематично выцарапал хмурую морду. Когда-то Дерек, увидев это, разозлился, теперь чуть было не загрыз Питера, предложившего заменить проем.
Торжествующий вой прервал его размышления.
Это было похоже на глоток свежего воздуха. Вдруг, все обрело свой первозданный смысл. Защитить свой дом, свою землю. Показать зарвавшемуся оборотню его место, выйти победителем, подтвердить свой статус. Ему хотелось обратиться, скинуть человеческий облик, как шелуху, и начать охоту. Найти и опрокинуть другого, показывая его место, подавить и доказать свое право быть альфой.
Дерек оскалился и зарычал, позволяя своей давно сдерживаемой ярости вылиться наружу, возобладать над разумом. Когти оставили борозды на дереве, когда он схватился за стену, пережидая волну ярости, в нос бросились запахи, пропитавшие дом, и тихий, почти неуловимый - леса и скрывавшегося там зверя. Дерек рявкнул, предупреждая, и бросился вперед, ломая хрупкие стволы кустарников и оставляя глубокие следы на влажной земле. Запах вел, медленно, но верно, приближая к жертве. Дерек узнал направление и поднажал, стараясь успеть до того, как пришлый оборотень добежит до реки. Если тот успеет ее пересечь - уловить запах будет труднее. Но другой оборотень не спешил, он, наоборот, замедлился, а потом и вовсе остановился.
Остановился и Дерек, шумно дыша, глянул вниз и заметил, как шерсть втягивается внутрь, являя вполне человеческие ладони, загребающие рыхлую землю. Он выпрямился, не спеша огибать дерево, за которым стоял другой.
- Покажись.
Короткий рык, больше похожий на отрывистый смешок, и тихий вздох.
- Если хочешь.
Не успел Дерек подумать, откуда он знает этот голос, как оборотень шагнул из-за дерева.
- Стайлз?

Дерек не мог отвести от него взгляда, а Стайлз покачивался с ноги на ногу и не переставал улыбаться.
- Не ожидал меня увидеть?
Дернувшись от звука голоса, Дерек завороженно шагнул вперед, по-звериному ловя интонацию.
- Не ожидал.
- Сюрприз, - Стайлз почесал щеку и нелепо взмахнул рукой. - Я не знал, как подойти к тебе, вокруг все время было столько народу. Надеюсь, ты не разозлился на это маленькое представление? Дерек?
С трудом понимая смысл слов, Дерек вслушивался в голос, пытаясь найти отличия, вспомнить, как звучал этот голос шесть лет назад. Те ли интонации сначала раздражили, а потом заставляли выискивать их в многоголосом шуме?
- Дерек?
Стайлз не отступал, но и не приближался, и когда Дерек сделал шаг, вздрогнул.
- Не хотел перегнуть с этими волчьими штучками, ты ведь не в обиде, Дерек?
Схватить, - Дерек снова поддался инстинктам, которые кричали держать Стайлза, кем бы он ни был: воспоминанием, мороком, оборотнем. Он даже удивился, когда руки смяли живую горячую плоть, а не призрачный дым, развеявшийся при прикосновении. Стайлз громко выдохнул и положил руку ему на бок, невесомо поглаживая большим пальцем:
- Я скучал по тебе, волчара.
Дерек не мог оторваться от его лица, вглядываясь, выискивая изменения. Стайлз потянулся вперед, приоткрыв рот, и Дерек поцеловал его, узнавая заново, поддаваясь забытому ощущению тягучей нежности и нетерпения, предвкушения чего-то большего. Руки Стайлза поглаживали, осторожно пробираясь под футболку, прохаживаясь по голой спине, слегка царапая ногтями. Дерек толкнул его к дереву и тут же прижался следом, не давая опомниться, остановиться, но Стайлзу это было и не нужно, он накинулся на рот Дерека, как голодающий, покусывая и тихо постанывая от удовольствия.
Осторожно переведя руку, Дерек расстегнул джинсы, и, не встретив сопротивления, стянул их вниз вместе с трусами. Стайлз поспешил последовать его примеру, быстро избавил его от одежды и сжал напряженный член. Дерек прильнул ближе и обхватил оба ствола рукой. Стайлз обхватил его за плечи, уткнувшись в шею, и непрерывно стонал, покусывая и тут же зализывая появившиеся ранки. Увлекшись, он до крови прикусил ставшую чувствительной кожу, и Дерек кончил, прижав Стайлза к дереву и выискивая его губы своими губами, не переставая при этом целовать его щеки, уголок губ. Прижав одной рукой за бедра, другой Дерек доводил его до края, пока Стайлз не смог сдерживаться и не кончил с полузадушенным всхлипом.
Тяжело дыша, привалившись друг к другу, они отходили от оргазма. Стайлз провел носом по своим меткам, неосознанно оставленным на шее Дерека, и усмехнулся:
- Следы альфы долго не сходят.
- Я и не хочу, чтобы они сошли, - Стайлз повел шеей и понял, что не только он собственнически пометил партнера.
Дерек натянул на себя штаны, застегнул их и занялся Стайлзом, который даже и не собирался приводить себя в порядок. Вопросы, ради которых Дерек был готов на что угодно, потеряли свою значимость в свете того, что Стайлз был жив. Он не хотел ничего знать, единственное, что было важным - собирается ли Стайлз остаться. В Бикон-хиллз, и с ним.
- У тебя, наверное, много вопросов? - Стайлз откинул голову, чтобы заглянуть Дереку в глаза и по его утомленному лицу пробежала тень.
- Да, немало.
- Ты задашь их?
- А ты ответишь?
- Что ты хочешь знать?
Дерек оглянулся. Место было абсолютно не подходящим для предстоящего разговора. Хотя, он сомневался, что четыре стены смогут удержать Стайлза, если тот захочет уйти.
- Мы можем поговорить в доме?
- Да, - Стайлз первым оторвался от дерева и пошел по знакомой тропке, гораздо более удобной для волчьих лап, чем для человеческих ног. - Я видел, ты занялся ремонтом дома.
- Снаружи мало что изменилось, пока переделываем внутреннюю отделку. - разговор о ремонте был совсем не тем, на что Дерек рассчитывал, но уже одно то, что он говорит со Стайлзом, которого еще вчера считал умершим, было чудом.
Стайлз замолчал, думая о чем-то своем, Дерек тоже не прерывал молчания, не желая заполнять тишину бездумной болтовней или дурацкими диалогами.
- Дом, милый дом. - Стайлз остановился и принюхался.
- Они не вернутся до вечера.
Стайлз открыл рот, но так ничего и не сказав, закрыл, лишь покачав головой.
- Я хочу их увидеть, и в тоже время не хочу. Знаешь, я так давно представлял то, как мы встретимся, не думал, что это будет так...
- Неловко?
- Вот именно. Хотя странно думать, что мы вернемся на шесть лет назад и начнем с того, на чем остановились.
Дерек приблизился к нему и положил руку на плечо, слегка сжал ладонь, посылая тепло по всему телу. Он не ощущал той уверенности, которую пытался внушить Стайлзу, но тот этого не заметил и вздохнул свободнее.
- А разве мы не начали с того, на чем остановились?
Стайлз слегка покраснел и поспешил войти в дом.
- Ух-ты, она еще здесь! - Стайлз дотронулся до ростовых отметок в проеме и нежно погладил дерево. - Я думал, что ты уберешь.
- Я не позволил. Должно же в доме остаться что-то знакомое.
Кивнув, Стайлз стал обходить комнату за комнатой, ревниво рассматривая изменения и довольно наглаживая знакомые предметы. Дереку даже показалось, что тот шепчет что-то одобрительное старой подушке, которую сам же и притащил, а потом оставил здесь. Закончил осмотр на кухне, проверив содержимое холодильника.
- Все проверил?
- Еще нет, но надо же с чего-то начинать, - Стайлз пожал плечами и стал перебирать записки, прикрепленные на холодильник. Где-то хмыкал, где-то щурился, пока не пролистал их все, дойдя до знакомой фотографии.
- Мог бы и убрать, - проворчал Стайлз показательно-недовольно и уселся за стол.
Дерек присоединился к нему, не говоря, что одно время он не мог смотреть на их общее со стаей фото. Люди и оборотни казались на нем преступно счастливыми и беспечными, не говоря уже о том, что некоторых из них уже не было в живых. В тот вечер Стайлз ворвался в их дом, притащив какую-то долгожданную игрушку, и оккупировал гостиную и Скотта, который с радостью бросил тренировку. В итоге вся стая присоединилась к ним, подбадривая, а Эрика даже попыталась отнять у Скотта приставку, но обиженно пересела в кресло, когда тот на нее нарычал. Никто не заметил, как к ним подкрался Питер и сделал снимок. На фото Скотт от усердия высунул язык, а Стайлз увлеченно долбит по кнопкам, удерживая зубами кусок пиццы. Айзек только зашел и присел на подлокотник кресла, а Эрика примеривается, чтобы пнуть его. Сам Дерек был пойман в тот момент, когда потянулся за куском пиццы, и его умиротворенно-довольное лицо раздражало больше всего. После случившегося Дерек не разорвал снимок только по одной причине - это было единственное совместное фото со Стайлзом.
- Итак, я готов, задавай свои вопросы, - потянувшись, Стайлз размял плечи и поудобнее устроился, приготовившись к долгому разговору.
- Что произошло в ту ночь?
- Ты имеешь в виду пожар? - Стайлз сказал это так просто, будто не его имя стоит на надгробии на местном кладбище.
- Да, тот самый, в котором ты якобы погиб, - Стайлз улыбнулся краешком губ:
- В ту ночь в больницу пробрался альфа. Не думаю, что он сделал это намеренно, ведь кому придет в голову делать оборотней из психов? Даже твой дядюшка подыскал кого-то постабильнее, пусть школьники и не самый лучший вариант. - Дерек не повелся на уловку, ожидая, пока Стайлз продолжит. Тот подождал, почесал кончик носа и продолжил. - Кхем, ну, он оказался в нашем крыле. Я проснулся от вскриков и подошел к двери. Она была закрыта, и я слушал, как кто-то идет по коридору, открывая все двери на своем пути. Потом он открыл и мою. Я думал, что это сбежавший псих, - Стайлз пожал плечами, скрывая нервозность. Дерек видел, как неприятен ему этот разговор и против воли представил, каково это было пережить импульсивному подростку, от которого отвернулись друзья. - Он укусил меня и сказал, что если я хочу жить, то должен идти за ним. Тогда я понял, что это оборотень. Честно, хотел остаться. Но потом вышел в коридор и увидел, что он сделал с охраной и некоторыми больными, которые ему не подошли. Я испугался, что мне никто не поверит, и эти убийства тоже повесят на меня. Лучше бы я остался.
- Что было дальше?
- Мы сели в фургон и уехали. Не знаю, когда он устроил пожар, и устроил ли его он, а не руководство клиники.
- Руководство?
- Думаю, эти убийства не добавили бы им популярности, а так, под шумок, еще и выбили дополнительные средства для ремонта.
- Куда он вас увез? - Дерек не дал сбить себя с мысли, да и не интересовали его махинации шестилетней давности.
- В Мексику. Там мы и жили все это время. После первого полнолуния, когда мы стали его бетами, не смели нарушить прямого приказа не пересекать границу. Но после того, как он скончался, я стал альфой нашей стаи, и мы решили переехать обратно. Мне нужны официальные документы и снятие обвинения в убийствах.
- Которые произошли шесть лет назад?
- Да, те самые из-за которых я оказался в психушке. Дерек, честно, разве много было серийных убийств, в которых меня подозревали?
- Ты вообще думал зайти ко мне?
- Ну да. Когда мы только приехали и сняли старый дом Джереми, я решил разведать обстановку. Узнать, что со всеми произошло, чтобы, понимаешь, выгадать момент. Непросто объяснить, что маньяк похитил тебя из психбольницы шесть лет назад и вот, ты, цел и не вредим, заявляешься к шерифу и требуешь снести надгробие. Вроде как не к месту оно. Знаешь, о чем я думал? О том, что на меня могут повесить убийства моего альфы или те самые, из-за которых все и произошло. Поэтому у меня хороший адвокат, который будет вести дела от моего имени. И да, мне было интересно, где мой друг, который так легко принял то, что я психопат-убийца, где Лидия, которую я считал другом, но, конечно, до того, как она сказала, что видела меня на месте преступления. И мне было интересно, не завел ли ты счастливую семью или...
- Я понял, понял, - Дерек встал из-за стола, чтобы Стайлз остановился.
- Ничего ты не понял, - Стайлз тоже встал, чтобы они были в равных условиях - Ты не представляешь, как я на вас всех злился за то, что вы поверили не мне, за то, что отвернулись от меня. Мой отец запихнул меня в психушку!
- Если бы не это, ему бы пришлось заключить тебя под стражу!
- Пускай! Тогда бы им пришлось отвечать за свои слова. Полицейские изъяли бы видео с камеры кафе, в котором я был и узнали, что у меня было алиби! И что бы тогда осталось? Заверения Лидии, которая лунатит по лесу? Если бы вы поверили в то, что я невиновен, то стали бы рыться в деле, не боясь, что найдете улики против меня. - Стайлз выдохнул и взял себя в руки. - Так что ты не можешь винить меня в том, что я не бросился в объятья прошлого, как только мой альфа умер.
- Я не виню тебя. И я знал, что ты не виновен, уверен, твой отец тоже знал.
- Тогда почему? Почему, Дерек?
- Не знаю, как твой отец, но я боялся, что тогда убийца доберется до тебя. Так или иначе.
- Что ж, а так до меня добрался оборотень. Смешно, да?
Стайлз подошел ближе и уткнулся в плечо Дерека.
- Не надо, это все в прошлом. Теперь я альфа и должен думать о своей стае. Я познакомлю тебя с ними.
- Это значит, что ты собираешься остаться?
- На какое-то время, - Стайлз посмотрел на Дерека, не разрывая объятья. - Ты против?
- Нет. Я бы хотел, чтобы ты остался.
- Да? А как же, два альфы в одном городе?
- Нам нечего делить. Эта часть леса принадлежит Хейлам, но в округе Бикон-хиллз полно свободных территорий.
- Что странно. Бикон-хиллз, как Саннидейл, вечно привлекает всякую нечисть.
- Стайлз...
- Что? В Мексике было действительно нечего делать, пересмотрел пару старых сериалов. Несколько раз.
- Стайлз, ты ведь знаешь, что я не верил в то, что ты убил тех людей. И я не против, если ты останешься.
Стайлз отодвинулся и присел на стол.
- Раз уж мы все выяснили, не хотел бы ты закончить то, что мы начали в лесу?

Дерек открыл глаза, не понимая, что именно его разбудило. Осторожно перевернув Стайлза, он выбрался из постели. Выходя из комнаты, Дерек задержался, обернувшись, но Стайлз все также посапывал, обхватив подушку руками. Но как бы ни хотелось остаться, он не мог игнорировать шум с первого этажа.
- Питер, какого черта тебе здесь надо?
- Пришел тебя проведать. Я слышал, тут волки бродят, - Питер продолжил принюхиваться, и Дерек знал, что тот почувствовал запах другого альфы. И он был уверен, что его бета не узнает запах Стайлза. – И, кажется, я не зря волновался.
- Ты не волнуешься, ты — надеешься.
- И почему ты считаешь меня каким-то монстром? - пожав плечами, Питер сел в кресло, закинув ноги на столик.
- Может, потому что ты слишком убедителен в этой роли? Еще раз спрашиваю, что ты тут делаешь?
- Извини, не знал, что у тебя гости, - Питер многозначительно посмотрел на лестницу и замолчал. Дерек тоже не спешил прерывать затянувшуюся тишину. - Что? Не скажешь, почему весь дом провонял другим альфой?
- Это входит в мои обязанности — общаться с другими оборотнями, налаживать контакты.
- И ты налаживал их в спальне на втором этаже? Надеюсь, это не тот самый альфа, которого все разыскивают?
- А что?
- Скажу по-другому: надеюсь, это не тот альфа, которого разыскивают все охотники Бикон-хиллз, шериф и твои собственные беты? Потому что в этом случае... Ты в опасности.
- Думаешь, мои беты нападут на меня?
- Так ты серьезно связался с тем альфой? - Питер опустил ноги и вскочил с кресла. - Думал, ты шутишь, в своей обычной манере. Ты не понимаешь, что он опасен? То, что он делал с теми охотниками... Он разрывал их на куски, еще живых. У него явно не порядок с головой.
- Это так странно слышать от тебя, Питер.
- Заметь, я такого никогда не делал.
- Почему вы все думаете, что это был альфа?
- Во-первых, свидетели утверждают, что видели крупное животное, похожее на волка, а, во-вторых, бета бы с этим не справился. Мне даже стало известно, что сначала Крис подозревал тебя, но, к его глубокому разочарованию, у тебя на этот момент было нерушимое алиби.
- Никогда бы не подумал, что допрос шерифа на тему первого убийства станет моим алиби для второго.
- Тебе повезло, иначе нас бы уже обложили. Поэтому я не понимаю, почему ты вообще впустил альфу на свою территорию.
- Тебя это не касается.
- Ладно, как скажешь, - Питер поднял руки, убедившись, что его предупреждения не принимают всерьез. - Ах, да, забыл сказать. Твой новый друг не сказал тебе, что в спешном порядке покинул Мексику из-за проблем с Калаверас?
- Откуда тебе это известно?
- Старые связи не ржавеют. Кстати, там речь была о незаконном обращении людей в оборотни. Похоже, он собирал сильную стаю и избавлялся от слабых бет. Ты уверен, что тебе нужен такой друг?
Питер покинул дом, а Дерек не мог понять, что это было: своеобразная забота его дядюшки или тот настолько боялся Стайлза.
Дерек поднялся наверх и вошел в спальню, Стайлз продолжал спать, пуская слюни. Это не должно было быть настолько милым. А еще Дерек не должен был так хотеть его, учитывая, чем они занимались всего пару часов назад. Но он хотел.
Приподняв край одеяла, Дерек залез под него, прижимаясь к Стайлзу, невесомо целуя шею и покусывая лопатки. Раздался смешок, и Стайлз повел плечами, переворачиваясь:
- Это щекотно, - он потерся щекой о грудь Дерека и игриво укусил за сосок, руками нагло облапав его зад.
- Ты хочешь?
- Зачем спрашиваешь, если знаешь ответ? - Стайлз переместил руки выше и, обхватив Дерека за шею, медленно и сильно поцеловал его, закинул на него ногу и потерся членом о его бедро, выгибаясь и постанывая в рот. Дерек развел ягодицы партнера и потер большим пальцем сжатое отверстие. Стайлз выдохнул, покусывая его губы, и тихо заврычал. Дерек, не поднимая взгляда, знал, глаза какого цвета увидит.
- Давай, - Дерек надавил сильнее и палец легко вошел. - Я сказал, давай.
- Стайлз, я не хочу тебя поранить, - Стайлз хрипло засмеялся, с ноткой отчаяния и нетерпения.
- Не бойся, Дерек, я выдержу. Я чувствую, что все еще влажный после прошлого раза. Давай, не жалей.
Дерек опрокинул его на спину, развел ноги и единым мощным толчком насадил на себя. Стайлз вскрикнул и вскинулся, запрокидывая руки назад и цепляясь за спинку кровати. Дерек двинулся, наклоняясь, чтобы поцеловать любовника, и почувствовал, как Стайлз сдавливает ему бока коленями. Крепко сжимая его задницу, Дерек трахал с оттяжкой, со звучными шлепками кожи о кожу. Опустив руку на член, Дерек понял, что Стайлз уже помогает себе, и тут же оттолкнул его руку, принимаясь за него сам.
- Дерек! - Стайлз всхлипнул и впился ногтями в его плечи, глаза сверкнули красным, и Дерек почувствовал, как по его пальцам стекает белесая жидкость.
С беззвучным рявком. Дерек толкнулся в расслабленное нутро Стайлза и кончил, навалившись на него всем телом. Загнанно дыша, они пережидали, когда дыхание придет в норму, и появятся силы, чтобы отлипнуть друг от друга.
Дерек скатился со Стайлза, как только перестал задыхаться, но тот потянулся следом и удобно улегся под бок.
- Кажется, я бы смог так провести вечность, - Стайлз не мог перестать гладить его кожу, да и Дерек понял, что оторвать руку от любовника было бы затруднительно.
- Так давай проведем, - Дереку казалось, что как только они выйдут из спальни, случится что-то непоправимое, что снова разлучит их. Он не мог этого допустить, но и не мог приковать Стайлза к кровати на веки вечные.
-... Дерек, - Стайлз толкнул его в плечо. - Твой телефон.
Дерек выбрался из кровати и нашел телефон в кармане джинс, небрежно брошенных вместе с остальной одеждой.
- Это Скотт.
- Что пишет? - Стайлз напустил на себя безразличие, но Дерек видел, как тот вздрогнул, услышав имя своего когда-то лучшего друга.
- У них для меня новости, надо ехать.
Стайлз отбросил одеяло, и Дерек тут же забыл, что хотел сделать. Все тело было покрыто синяками, не спешившими сходить. Хейл был уверен, что и на нем остались засосы, так хорошо ощущаемые под одеждой. Подойдя к кровати, он провел ладонью по выгнувшемуся под лаской телу, задержавшись на шее, которую слегка сдавил и, наклонившись, накрыл губами рот Стайлза. Тот послушно открыл рот, поддаваясь натиску, но все же слегка оттолкнул, когда руки Дерека легли на его зад.
- Так мы никогда не успокоимся, - несмотря на еле сдерживаемое желание, Стайлз выбрался из-под Дерека и начал искать свою одежду.
- Ты мог бы остаться.
- Нет уж, Дерек. У меня тоже полно неотложных дел, которые стоит закончить в ближайшее время.
- И что это за дела? - как можно невиннее поинтересовался Дерек, стараясь не смотреть на обнаженное тело, скрывающееся под одеждой.
- Не те, которые я бы смог с тобой обсудить.
- Стайлз, скажи, что ты не замешан в этих убийствах.
- Это не я убил этих охотников, - серьезно сказал Стайлз, одевшись. - Можешь быть уверен. Но ты должен пообещать мне кое-что.
- Да?
- Я не успел познакомить тебя с моей стаей, - Стайлз казался раздосадованным, но быстро взял себя в руки. - Это дело несколько запутанное, и если со мной что-то случится, о них кто-то должен позаботиться. Среди моей стаи нет достаточно сильной беты, которая могла бы стать альфой, после...
- Стайлз, во что ты ввязываешься?
- Подожди. Они не должны стать омегами, их перебьют. Ты должен принять их в свою стаю.
- Они могут отказаться.
- Не откажутся, - Стайлз сверкнул глазами, раздражаясь. - Я не могу действовать дальше, не обеспечив им безопасность.
- Что ты хочешь сделать?
- Поймать убийцу и обезвредить, вернуть свое честное имя и прочую лабуду, - Стайлз пожал плечами и забрал у Дерека телефон. - Я забью в память свой номер и адрес, так что, когда все закончится, приходи.
- Стайлз.
- Нет, Дерек, так надо. А теперь иди к Скотту, пока они с дядюшкой Питером не устроили спасательную операцию, - Стайлз ухмыльнулся и подошел ближе. - Представляешь, на что она была бы похожа?
Дерек притянул его к себе и толкнулся носом ему в щеку, вдыхая их общий запах на коже. Сердце пропустило удар от предчувствия, но Дерек не поддался ему, осторожно прикоснувшись к губам Стайлза. И оставался наверху до тех пор, пока все еще мог слышать его шаги.

Вся стая собралась в лофте. Шум голосов был слышен даже за дверью, и Дерек сделал глубокий вдох, прежде чем войти. Звуки на секунду смолкли, а потом возобновились, только теперь они были громче и обращены к нему.
- Дерек, где ты был?
- Мы тебя заждались.
- Мог бы и позвонить.
- Решил вопрос с альфой? – Питер ехидно улыбался, подливая масла в огонь.
- Что за альфа, Дерек? - Скотт жестом остановил всех и вышел вперед. - Тот самый?
Дерек с тоской подумал, что если с ним что-то случится, то стая не пропадет. Поначалу. Зато потом, с таким альфой, как Скотт, с его природной доверчивостью, точно влипнет в неприятности.
- Я решу эту проблему.
- Дерек, это он убил тех людей?
- Не уверен.
- Да? И почему же?
- Потому что мне интересно, кто на самом деле убил этих людей, и откуда у тебя, Питер, сведения, что это был альфа? Не от нашего ли друга Криса?
- Я не имею дел с охотниками, - слишком быстро отозвался Питер и первый же поморщился. - Скажем так, я использую охотников в своих целях.
- Интересно, кого еще ты используешь, - уронила вскользь Лидия, за что Питер одарил ее насмешливым взглядом.
- И все же, есть сведения, что к нам из Мексики пожаловал альфа со своей стаей, который решил остаться в Бикон-хиллз. Именно в это время некто начал нападать на охотников и рвать их на части. Как-то много совпадений, тебе не кажется? Или ты знаешь еще о чем-то?
- Например, что не все охотники жили в Бикон-хиллз или то, что они завязали с этой неблагодарной профессией.
- И это ты узнал...
- От Криса. Так какой смысл альфе заманивать этих охотников в Бикон-хиллз, чтобы потом убить?
- Может, потому что это было личным, - заметила Малия. И пожала плечами, увидев удивленные взгляды, направленные на нее. - Что? Может, убийца расправился с ними не потому что они были охотниками, а потому что эта компашка перешла ему дорогу? Когда они еще работали вместе.
- Надо спросить мистера Арджента, - твердо сказал Скотт.
- Да, думаю, ты можешь сделать это, - серьезно подтвердил Питер.
- Думаю, будет лучше, если это сделает кто-то другой.
- Почему же?
- Эмм, ну, может, потому что он все еще считает нас подростками, - попытался выкрутиться Скотт.
- Или потому, что ты встречался с его дочерью...
- Да, или поэтому, - Скотт кинул извиняющийся взгляд в сторону Киры и та, к ее чести, промолчала. Дереку уже надоели эти разборки, к тому же он понял, что могло связывать охотников. Если они, шесть лет назад работали на Арджентов, то могли быть как-то связаны с убийствами оборотней, в котором обвинили Стайлза. Но как они были к этому причастны, и причем тут Стайлз?
- Я сам поговорю с Крисом, - он похлопал Скотта по плечу, и тот благодарно кивнул. Не смотря на то, что Эллисон уже давно уехала из города, отношения между ним и Крисом так и не наладились. Хотя, возможно, именно поэтому. Неизвестно, кого именно Арджент винил в поспешном отъезде своей дочери.
- Или мы можем собраться все вместе, как говориться, две головы хорошо, а восемь...
- Бардак какой-то, - пробурчала Малия, отвернувшись. - Я так и не поняла намеков Питера, Дерек, ты что виделся с этим альфой?
- Дерек?
- Этот альфа, из конкурирующей стаи.
- Что, он хочет прийти на нашу территорию?
- Дерек, он опасен?
- Нет, все в порядке. Он просто показался, как того и требуют правила.
- Что мы будем с этим делать? - Скотт, как обычно, не разобравшись, рвался в бой.
- Это моя проблема.
- Но мы стая!
- Вас это не касается! - Дерек повысил голос, и тут же пожалел об этом. Они должны были знать, чтобы не нападать так бездумно, что это не какой-то безымянный альфа, а Стайлз. Их Стайлз.
- Кто это? - тихо спросила Лидия. Дерек взглянул на нее, и уже не в первый раз появилось чувство, что она знает намного больше, чем говорит. Или хотя бы догадывается.
- Это Стайлз.
Секундная тишина, и все заговорили разом:
- Это невозможно.
- Кто этот Стайлз?
- Дерек, ты бредишь.
Лидия осторожно села на край дивана, смотря перед собой, и судорожно сглотнула.
- Дерек, ты уверен? - Скотт не унимался, эмоции на его лице сменялись так быстро, что Дерек не успевал за ними следить. Парень был настолько взбудоражен, что даже не обратил внимания на то, как Кира дернула его за рукав.
- Этот Стайлз, он опасен? - Малия переводила взгляд с Айзека на Скотта, надеясь узнать правду.
- Нет.
- Да.
- Питер! - Дерек кинул на Питера красноречивый взгляд и обратился к девушкам:
- Стайлз — это друг Скотта, мы считали, что он умер шесть лет назад в результате несчастного случая.
- Пожар в психиатрической клинике, - заметил Питер. - Его подозревали в серии убийств.
- И ты считаешь, что он не опасен? - Кира всегда нравилась Дереку своей рассудительностью, но, к сожалению, она легко поддавалась мнению большинства.
- Да, я так считаю. Он не был виновен в тех преступлениях.
- Но Эллисон говорила...
- Скотт, тогда ты сделал свой выбор, кому верить. Но, может, в этот раз подумаешь головой? Зачем Стайлзу это?
- Ты сам знаешь, что он переживал из-за того, что я стал оборотнем и...
- Он не завидовал тебе, а опасался за тебя.
- И ненавидел оборотней. Тебя и Питера.
- Он думал, что это я обратил тебя. А Питер... Никто не любит Питера.
- И это печально, - заметил Питер. - Но должен признать, что не без причины.
- Стайлз не ненавидел оборотней. В последнее время мы с ним... Общались.
- Еще скажи, что подружились, - хмыкнул Скотт, но умолк под сердитым взглядом Дерека.
- Я считаю, что он не был виноват тогда. И не виноват сейчас.
- А ты что думаешь? - Кира обернулась к Питеру, все еще держась за Скотта.
- Рысью. Галопом. Из города.
- Ценное мнение, - фыркнула Малия и прислушалась.
Дверь лофта открылась, и в комнату зашел Крис.
- Я не помешал?
- Кто тебя звал? - слишком уж часто в последнее время Дерек виделся с охотником. Это превращалось в нездоровую привычку.
- Я, - Питер встал между Дереком и Крисом, скрестив руки на груди.
- Кто бы сомневался, - Малия повторила его жест и встала за спиной Дерека.
- Альфа — это Стайлз.
Крис на секунду закрыл глаза, успокаиваясь, но Дерек все равно услышал, как его сердце пропустило удар и зашлось во всполошенном ритме. Впрочем, это почувствовали все оборотни и выжидательно уставились на охотника.
- Крис, что ты от нас скрываешь?
- Я должен увидеть Стайлза.
- Зачем?
- Я должен поговорить с ним.
- Крис, я же вижу, что ты знаешь больше, чем говоришь, так, может, поделишься своими мыслями?
- Я все думал, как могут быть связаны жертвы и не находил ничего, что могло бы указывать на мотив. Последние года они нигде не пересекались. Но одно время они работали на нашу семью. Все вместе, это было...
- Шесть лет назад, - продолжил Питер.
- Да. И если альфа — Стайлз, то...
- То что? - Дерек разозлился, увидев, как Скотт задумчиво кивает в такт словам охотника. – Значит, вы думаете, что шесть лет назад, он, будучи человеком-подростком, убивал оборотней. А теперь, став оборотнем, убивает охотников. Причем бывших охотников, которые даже не живут в Бикон-хиллз. Я, конечно, помню, что ты отошел от дел, но почему бы тогда не начать с тебя? Если он убийца, то самый нелогичный.
- Это Стайлз, у него своя логика, - пожал плечами Питер.
Дерек и Малия вздохнули и переглянулись.
- Дерек, кто-то убивает моих людей, разрывает их на части. И я должен найти их убийцу.
- Ты ищешь не убийцу, а Стайлза. Для себя ты все решил, охотник.
- Что ж, поехали все вместе, - Крис сделал приглашающий жест и первым вышел из лофта.
- Ты знаешь, куда ехать? - Питер последовал следом, а за ним подтянулась и вся стая.
- Нет, но Дерек нам покажет.
Малия остановилась и оглянулась вокруг:
- Стойте, - Питер закатил глаза и повернулся, чтобы съязвить, но Малия не дала ему такой возможности. - А где Лидия?

***

Лидия уверенно держала руль, автоматически поворачивая, когда раздается голос навигатора. Она ЗНАЛА, что должна делать, она чувствовала, что поступает правильно.
Заброшенное здание, около которого она припарковалась, внушало ей страх и спокойствие одновременно. Слишком долго она шла к этому, слишком долго игнорировала все, что происходит.
Войдя внутрь, Лидия решительно двинулась вперед, ориентируясь на звук капель. Остановившись, она вздрогнула, когда капля упала прямо на лоб. Судорожно поведя ладонью по лбу, она лишь размазала по себе что-то более вязкое, чем вода. Протянув руку к свету, Лидия с ужасом увидела ладонь, измазанную кровью.
- Как символично, - девушка закрыла глаза, надеясь, что голос ей мерещится. - Твои руки в крови, но ты всегда остаешься в стороне, не так ли?
- Стайлз.- Лидия обернулась, не открывая глаз. Ей так хотелось, чтобы все это оказалось сном, что она была готова закричать. Сильная ладонь закрыла ей рот, и Лидия испуганно посмотрела в красные глаза напротив.
- Я ждал нашей встречи, Лидия.

- Это не правильно, что мы не поехали за Лидией. - Малия упрямо смотрела в окно.
- Ты знаешь, где она? - Дерек пытался не упустить из виду машину Криса, не хотел, чтобы охотник прибыл к дому Стайлза первым: он не знал эту стаю и волновался, что та может неадекватно среагировать на появление охотника на своей территории.
- Нет, - буркнула Малия, не поворачиваясь.
- Я могу отследить ее по телефону, - пожала плечами Кира.
- Ты умеешь?
- Я много чего умею, - сказала девушка, коротко взглянув на Скотта.
- Тогда чего ты ждешь? - Малия дернула ее за рукав, привлекая к себе внимание, и Кире ничего не оставалось, как вытащить телефон.
Затормозив, Дерек вышел из машины и громко хлопнул дверью. Шериф обернулся и мрачно ему кивнул.
- Мне позвонил Крис, сказал, что преступник может находиться здесь.
- Это все, что он сказал?
Шериф бросил взгляд на подъезжающую машину и нахмурился, когда заметил, сидящего на переднем сидении Питера.
- Все готовы? - только Дерек мог разглядеть в равнодушном выражении лица Питера беспокойство. Он помнил, как Стайлз недолюбливал дядюшку, и если у него снесло крышу, то Питер вполне мог стать внеочередной жертвой.
Дерек молча поднялся на крыльцо и постучал. Дверь, проскрипев, открылась от прикосновения, в лучших традициях фильмов ужасов. Скотт рванулся было вперед, но был остановлен тихим рычанием своего альфы.
Дерек приоткрыл дверь и пошел на звук голоса, раздающегося из темной гостиной.
- … интересно выслушать твою версию истории, но все же моя круче.
Арджент вытащил пистолет, то же проделал и шериф. Питер сделал шаг вбок и назад, пропуская остальных вперед и оставаясь в тени.
Стайлз, оседлав стул, покачивался на нем и смотрел на темный проем, ведущий на кухню. Услышав входящих, он обернулся, хотя Дерек знал, что тот почуял их, как только машины подъехали:
- Вы прервали увлекательную беседу, - Стайлз обвел их равнодушным взглядом и снова вернулся к заинтересовавшему его углу и даже не дернулся, услышав, как Крис снимает пистолет с предохранителя.
- Стайлз, - тихий голос своего отца он тоже проигнорировал, увлеченно покачиваясь на стуле. Услышав еще один пораженный вздох, Дерек раздраженно обернулся и заметил побледневшего Скотта, впившегося взглядом в темноту.
- Встань, - не смотря на грозный голос, Стайлз даже ухом не повел. - Я сказал, встань.
- Арджент, - направленное на Стайлза дуло нисколько не успокаивало Дерека.- Убери оружие.
- И не подумаю, пока он не повернется и не расскажет, зачем убил моих охотников.
Удивленно приподняв бровь, Стайлз обернулся:
- А как же презумпция невиновности? Ты, Арджент, заигрался в правосудие: то обвиняешь, не имея доказательств, то требуешь встать перед тобой. Может, я удивлю тебя, но ты не судья, ты — неудачник. Проворонил все в своей жизни, так что поимка убийцы «твоих» людей это не компенсирует. Тем более, что ты далек от этого, как и раньше.
- Я знаю, что это ты.
- Ты никогда не знал, как поступить правильно, всем лгал и покрывал убийцу, не так ли? Не потому ли ты хочешь меня убить, что я — единственный оставшийся в живых свидетель твоей слабости?
- О чем он говорит? - Шериф не отрывал взгляда со Стайлза, но пистолет все же опустил. Его сын, впрочем, даже не взглянул на него с прошлого раза, и Дерек ощущал, как тяжело Стайлзу находиться с отцом в одном помещении.
- Ты убил моих людей, не так ли? Из мести?
Стайлз пожал плечами.
- Считаю бессмысленным объяснять тебе что-либо, тем более, это уже ничего не изменит.
- Я остановлю тебя!
Пристально посмотрев на него, Стайлз все же поднялся:
- Думаете, сможете победить меня в моей же игре?
Крис взвел курок, но Стайлз резко обернулся:
- Ну, хоть ты-то понимаешь, из-за чего все происходит?
- Да, - девушка вышла из темноты, и у Криса непроизвольно опустилась рука, направленная было на нее. - Это расплата.
- Кто это? - Кира нервно дернула Скотта за рукав, видя, что тот не может оторвать от нее взгляд.
- Эллисон.

***

- Что ты здесь делаешь? - Крис подошел к Эллисон, сторонясь Стайлза. - Ты должна была быть в Сан-Франциско.
- Я не могла оставаться там. Не после того, что произошло.
- Ты же понимаешь, что можешь стать жертвой?
- Могу? Если я все правильно поняла, то я — последняя в списке.
- Каком списке? - Скотт неотрывно смотрел на свою девушку, не обращая внимания на Киру. Малия тоже с интересом рассматривала незнакомку, она много слышала о дочери Криса и, в отличие от подруги, знала, кем та приходилась Скотту.
- Ты должна срочно уехать.
- Я должна остаться и закончить то, что вы не дали мне сделать шесть лет назад.
- Что ты имеешь в виду? - Шериф подошел к ней, и не собираясь отстать. Не раньше, чем она выложит всю правду. - Шесть лет назад после того, как моя мать покончила с собой, я не могла успокоиться. Меня убивала мысль, что я не смогла заметить признаки депрессии, что оттолкнула, когда ей нужна была поддержка и, естественно, уцепилась за разговор медсестер о том, что с ней все было в порядке. Все стало понятно, когда я узнала о том, что мой парень оборотень, а я сама принадлежу к клану охотников. Вот уж чего никак не ожидаешь. Если честно, одно время я подозревала отца в измене и думала, что именно это могло послужить поводом самоубийства мамы. Но нет, все оказалось хуже. Моя мать пыталась убить моего парня, и тот ее случайно оцарапал. В полнолуние она стала обращаться и предпочла умереть, не становясь зверем. Это было одной из наших традиций, - пояснила Эллисон, - хотя потом многие нарушали ее. Все-таки моя мать не была охотницей, и инстинкты выживания и беспринципность не довлели над всем, что она делала. Иногда я жалею об этом. - Она замолчала и посмотрела на расстроенного отца. Он до сих пор тяжело переживал смерть единственной любимой женщины. Эллисон перевела дух и прямо посмотрела в глаза шерифа, эта история давно жгла ее изнутри, пора было избавиться от груза. - Когда я узнала, что мой парень оборотень, то поняла, что их не так уж и мало в этом городе. Бикон-хиллз издавна привлекал сверхъестественное, не зря нашу семью отправили сюда. Мои однокурсники, угрюмый парень, ошивающийся рядом со школой... А все делали вид, что так и надо. Я даже не удивилась, когда одна из девушек стала мне угрожать. Она постоянно мелькала у меня перед глазами и намекала, что одно неловкое движение с ее стороны - и охотница станет оборотнем. Тогда я не знала, что все не так просто, что она не сможет сделать меня оборотнем. После смерти матери мне было страшно, что я тоже стану... Жертвой. Я снова вернулась к своим занятиям по стрельбе, они меня успокаивали. Приносили уверенность, что смогу защитить себя. Как-то раз, на моих занятиях в лесу оказалась эта девушка, Эрика. Только натянув тетиву, я почувствовала ее ладонь на своей голой коже. Я видела, как та изменяется вследствие трансформации, как появляются когти и шерсть. Она засмеялась у меня над ухом, а я... Я оттолкнула ее, обернулась и спустила тетиву. Расстояние было слишком мало, и стрела ее даже не задела, но разозлила. Тогда я достала следующую, но не стала вкладывать в лук, а, замахнувшись, воткнула прямо в горло. А потом еще, и еще. Очнулась, когда она уже не дышала и, собрав свои вещи, убежала. Я сожгла всю одежду и злополучную стрелу. Но мне не жаль было Эрику, я считала, что она получила свое. Даже сейчас я думаю, что поступила правильно. Но потом страх постепенно завладел мной. Я поняла, почему становятся охотниками, почему посвящают этому жизнь и умирают, не жалея о своем выборе. Это было правильно: защищать тех, кто не может защититься сам. И тогда я стала выслеживать оборотней. К черту кодекс, думала я, Эрика его не нарушала, но чуть не довела меня до сумасшествия своими угрозами. Мне казалось несправедливым, что нам было позволено убивать их только после того, как они совершат преступление. Жертвам без разницы наказаны их убийцы или нет. Родным смерть монстра ничего не принесет, они даже не узнают об этом. - Эллисон перевела дух и продолжила, теперь ни на кого не смотря. - Я стала обучаться у дедушки, нашла охотников, разделяющих мое мнение и...
- Началась охота, - Дерек кивнул, вспоминая свой опыт общения со свихнувшимися охотниками. Он все еще винил себя за смерть Эрики, теперь еще сильнее. Он должен был уследить за ней, видел же, как она теряла контроль, дорвавшись до власти, в один момент получив то, чего так желала.
- Да. Мы выслеживали потенциально опасных оборотней и убивали их. Естественно, у меня было алиби, хотя оно не было мне нужно. Эта перестраховка меня и подвела. Стайлз. Он увидел меня в лесу, около шестого трупа, но я не заметила его, слишком была увлечена своей победой. Другие охотники уже ушли, и он не заметил их, иначе понял бы все раньше. А так, Стайлз стал допрашивать меня, не видела ли я чего подозрительного, и в какой-то момент я испугалась, что он поймет. И поэтому рассказала все единственному человеку, которому могла довериться.
Все повернулись к Крису, но тот лишь покачал головой.
- Лидия. Она недавно узнала об оборотнях и тоже чувствовала свою незащищенность, хоть и не показывала этого. Я все ей рассказала, она не назвала меня сумасшедшей, а обещала помочь, - Эллисон все же смогла посмотреть на шерифа, который понял, что будет дальше. - Лидия сказала, что видела Стайлза в лесу, и подбросила в его рюкзак мои окровавленные перчатки. Они универсальные, так что вы должны были подумать, что он причастен.
- Я и подумал.
- Я не хотела, чтобы его обвинили или думали, что он преступник. Это же Стайлз, вечно лезущий не в свое дело парень, который если и навредит, то только себе из-за своего неуемного любопытства. Я поругалась с Лидией из-за этого, но не могла ее винить, она хотела защитить меня, любой ценой. К тому же, она была уверена — вы не позволите его посадить. А я... Со своей стороны я решила обеспечить Стайлзу непробиваемое алиби. Он был за решеткой и не мог совершить еще одно убийство и поэтому... Я снова вышла на охоту. В этот раз мне не нужна была помощь, я давно выслеживала этого оборотня и знала, что без проблем с ним справлюсь. К сожалению, именно тогда мой отец что-то заподозрил и проследил за мной. Оборотня это не спасло, но у отца оказались на руках неопровержимые доказательства моего сумасшествия. Не знаю, куда он дел его тело, но я не успела понять, как оказалась в психушке для свихнувшихся охотников. Потом я узнала, что меня сдали охотники, которые мне помогали. Даже им казалось, что я не в себе. Со мной долго работали психиатры, через какое-то время признали полностью вменяемой. Против всех наставлений врачей и семьи, я вернулась в Бикон-хиллз, чтобы узнать, что случилось со Стайлзом, извиниться перед ним и рассказать правду. Но было уже слишком поздно. Мне пришлось жить с этим и пытаться искупить свою вину.
- Я отправил его в психиатрическую лечебницу, - неверяще произнес шериф. - Я не хотел, чтобы он сидел в камере, боялся, что...
- Джон, - шериф отмахнулся от протянутой, было, руки Криса и с яростью посмотрел на него.
- Ты все знал! Ты знал, что Стайлз невиновен, и все равно позволил упрятать его в психушку. Если бы не ты, если бы я только ему поверил! - Шериф оттолкнул Криса и оглянулся в поисках Стайлза.
Непринужденно стоящий у стены парень, за время всей исповеди не произнесший ни слова, пропал.
- Он только что ушел, - тихо заметил Питер, стоявший в углу.
- И ты его не остановил?! - Шериф выбежал из дома, но на дороге уже никого не было.
- Как ты себе это представляешь? - крикнул ему вдогонку Питер. - Я знаю, это старомодно, но мне нравятся все части моего тела.
Крис вышел следом, но Джон отшатнулся от него, не желая даже рядом стоять. Вся их многолетняя дружба разрушилась, благодаря его лжи, как он того и боялся. В чем-то Стайлз был прав, Крис неудачник, сам все испортил, а что не испортил, так проглядел и теперь расплачивается за это.
Увидев, что все выходят из дома, Эллисон задержалась и удержала Малию, когда та хотела уйти.
- Что случилось с Лидией?
- Она пропала, - Малия посмотрела на Эллисон, и та опустила руку.
- Ты выследила ее по телефону? - охотница кивнула на телефон, с которым Малия не расставалась.
- Зачем мне говорить тебе об этом? Ты только что призналась в убийстве ни в чем не повинных оборотней.
- Я считаю, что осталась последняя из списка, но могу и ошибаться. Если это действительно Стайлз, то он может захотеть отомстить и Лидии тоже.
- Ты не веришь, что этот Стайлз убийца? По-моему, очень даже похоже на то.
- Он обманщик, а не убийца. Поверь, я часто вижу убийц. Черт, да я каждое утро смотрю на убийцу, пока причесываюсь. Он зол, но я не уверена, что эти смерти на его совести.
- Перестала убивать безнаказанно?
- Кто знает, - холодно протянула Эллисон, и у Малии мурашки пошли по коже. Она внимательнее посмотрела на охотницу и попыталась представить, какой та была до всех этих убийств. Что в ней было такого, что Скотт рисковал жизнью, встречаясь с ней, а Лидия предала своего друга? Было в ее глазах что-то нежное, беспомощное, так что Малии хотелось дотронуться до девушки, утешая, но она не позволила себе обмануться, эта охотница, наверняка, была хороша в манипуляции.
- Вот, - Малия протянула телефон, решив, что та быстрее найдет Лидию, ставшею подругой и Малии тоже, чем их компания, развязавшая громкую ссору на улице.
- Спасибо, - Эллисон кивнула девушке и вышла через заднюю дверь, а Малия нехотя пошла к своей стае.
Все стояли в стороне, пока Крис и Дерек нападали друг на друга.
- Это не Стайлз! Я найду того, кто убил твоих людей, и остановлю, - Дерек пошел к машине, но Крис схватил его за руку.
- Ты будешь чувствовать раскаяние, если придется убить Стайлза?
Дерек резко дернулся, освобождаясь из захвата, и повернулся, не сдерживая гнев, на грани обращения:
- Я разорву тебе горло. Своими зубами. Если ты только приблизишься к нему.
Отпустив его, Крис поднял руки вверх, но никого этот жест не убедил. Прав окажется тот, кто первым доберется до Стайлза. Малия ничего не знала о Стайлзе, способен он на убийство или нет, можно ему довериться или стоит убить, пока он не убил их всех, но она доверяла своему альфе. Поэтому, когда Крис отошел на достаточное расстояние, девушка подошла к Дереку и сказала, еле шевеля губами, так тихо, чтобы услышать ее мог только он:
- Я знаю, где Лидия. И Стайлз может быть там.

@темы: Фик, Клип, Реверс 2015-2016

---

[Морт-кукурузник]

Заявка №19.
Название: Мальчик, принимающий правду за выдумку
Артер:  DakotaLIAR
Автор:  Морт-кукурузник
Бета: Mistress_Alien
Пейринг: Дерек/Стайлз
Жанр: мистика, экшн
Рейтинг: R
Размер: ~ 11 т. сл.
Саммари: Устав от семьи и обыденности, Дерек решает поменять хоть что-то в своей жизни, начав с банального...переезда. Другой дом, иной город, чужой штат - какая разница, если весь внутренний багаж ты все равно тащишь с собой?
Ссылка: текст.doc; арт1; арт2; арт3.

Дерек не задумывается о том, по каким критериям делает выбор. Бикон-Хиллз, Бейкерсфилд – все едино. Все одна большая Калифорния, мать её. Он просто выжимает педаль газа до упора и едет, куда глаза глядят, пока ночные краски не сгоняют весь лощенный дневной блеск прочь и не окрашивают город в темные тона. Он едет по городу, колесит по темным улицам до тех пор, пока не останавливается на перекрестке напротив многоэтажного отеля постройки прошлого века, на крыше которого красным неоном горит богохульная надпись «Падре отель». Дерек опускает боковое стекло и довольно хмыкает, понимая, что наконец-то нашел искомое.
Отель находится на углу перекрестка трех улиц, который даже в столь позднее время кажется чересчур оживленным. Высокое, семиэтажное, без учета первого, рабочего этажа, здание, тянется сплошной стеной вверх, не особо привлекая к себе внимание, вплетаясь в кирпичные дома, которые плотно окружили его с обеих сторон. Дерек не раз бывал в больших городах, где строение такого типа сразу же потерялось бы в переплетеньях дорог и спряталось за стеклянными высотками. Здесь же, в маленьком городке с низкой плотностью населения, отель выглядывал из-за угла, возвышался над рядом стоящими пятиэтажками, манил к себе. Хейл готов был еще долгое время разглядывать его, сидя в машине, но раздражающий зеленый свет мигающего над ним светофора начал неприятно резать по глазам, заставляя тем самым двигаться дальше.
Завернув за угол, Дерек паркуется в переулке рядом с отелем и, вытаскивая ключ из замка зажигания, выходит из машины. Оглядевшись, он неторопливо открывает заднюю дверь и вытаскивает дорожную сумку. За долгие годы у Дерека сложилась привычка брать с собой малое количество вещей, в числе которых были лишь самые необходимые, поэтому каждый раз сбор одежды занимал буквально минут десять. Все необходимое помещаются в одной сумке, а удостоверение личности и прочие документы хранились во внутреннем кармане кожанки, рядом с сердцем. Поэтому, захлопнув дверь и кликнув по кнопке включения сигнализации, Хейл убирает ключи в карман джинсов и, перекидывая сумку через плечо, направляется к зданию отеля.
Над входом в отель горит неоновая вывеска с названием, в которой не хватает пары букв, что меняет слово до неузнаваемости. Хмыкнув и пройдя к входу в отель, Дерек протягивает было руку к двери и тут же сторонится, пропуская выходящую из холла пару, одетую в вечерние костюмы и выглядевшую поистине богато. Роскошные украшения на шее женщины притягивают взгляд и мерцают в свете уличных фонарей, а дорогостоящие часы мужчины тихо пощелкивают с каждым движением секундой стенки, как будто напоминая, что пара и без того опаздывает на очередной светский раут. Мазнув по их спинам взглядом еще раз, Хейл открыл массивную дверь и зашел в отель, придержав за собой дверь и не давая ей захлопнуться с чудовищным звуком.
Холл выглядит огромным и, чтобы дойти до ресепшена, предстоит пройти добрых метров двадцать. Вдоль стен расположены темно-зеленые диваны, а плитка на полу змеится черно-белым узором. Изнутри помещение обшито деревянными панелями и, хоть в холле достаточно светло, спроси кто у Дерека, какого цвета были стены, он бы назвал неправильный с точностью до девяноста процентов. С потолка свисают массивные люстры, а прочие источники света располагается повсюду: длинные лампы на стенах, настольные лампы на кофейных столиках, маленькие круглые лампочки, ввинченные в пол у стойки регистрации. Идя по вестибюлю, Хейл успевает отметить, что в тени, по правую руку, скрывается не что иное, как лобби-бар, темный и пустующий на данный момент времени, что выглядит весьма странным. Неторопливо шагая по мраморному покрытию, отражающему миллионы огней отеля, Дерек подходит к стойке регистрации и молча кивает служащему, привлекая к себе внимание.
– Нужна комната.
За спиной обслуживающего персонала полки с ключами, над которыми располагаются огромные часы, а чуть поодаль от стойки стоит привратник, готовый в любую минуту сорваться с места и помочь гостям за хорошие чаевые донести багаж постояльцев до нужного номера. Дерек отмечает, как стрелка отсчитывает ровно семь делений до тех пор, когда администратор, наконец, отрывается от записей.
–Добро пожаловать. Ваше имя, сэр?
– Дерек Хейл. Мне нужна комната на четыре ночи, – Дерек слегка облокачивается на стойку регистрации и внимательно следит за всеми движениями портье.
Тот будто бы сверяется сам с собой, или только делает занятый вид, после чего вновь отрывается от своей книги и обращается к Хейлу:
– Без предварительно брони не заселяем, сэр.
– Дерек Хейл. Четыре ночи.
Дерека коробит от столь явного нежелания работать с ним, поэтому он просто запускает руку в передний карман куртки и достает сложенную пополам сотку. Прикрывая купюру ладонью, он кладет её на стол перед администратором и продвигает руку вперед, многозначительно приподнимая брови и не произнося ни слова. В то время, пока Хейл молит богов на подкупность современных государственных служащих, этот самый служащий морщится всем лицом так, будто ему на язык щедро капнули лимонного сока, и быстро закрывает деньги журналом с описью клиентов.
– Посмотрим, что тут есть. Номер какого класса предпочитаете? – он натягивает на лицо заинтересованное выражение и перелистывает страницы гостевой книги, лежащей перед ним, продолжая самым что ни есть жизнерадостным тоном задавать прочие ненужные вопросы, давать ответы на которые Дерек вообще не имеет никакого желания.
Опираясь на стойку регистрации, Хейл оборачивается обратно к холлу и вновь осматривает помещение. Высокие торшеры горят по всему периметру, в то время как огромные окна витрин занавешены тяжелыми зелеными портьерами, отрезая гостей отеля от суеты внешнего мира. В помещении, кроме Дерека и трех работников отеля, как ему кажется, больше никого нет, что выглядит очень странным, несмотря на столь позднее время.
– Маленький гаденыш, что ты себе позволяешь?!
Дерек вздрагивает всем телом и поворачивается в сторону раздражителя. Буквально в пяти шагах от него стоит молодая девушка, рядом с которой замер ребенок лет пяти. Её волосы рыжие, цвета раннего утреннего солнца с розовым блеском, вихры же сына кучерявые и светлые. Глаза ребенка огромные и мокрые, а рот изогнут в безмолвном крике, пока он трясет свою мать за рукав пальто. Женщина буквально шипит и отдергивает руку, замахиваясь для пощечины. Дерек интуитивно ведет головой в сторону, стараясь сделать вид, что он не видит их, и вновь возвращает свое внимание швейцару, который заполняет карточку регистрации. Ребенок извивается и взвизгивает, дергаясь в сторону. Плач становится на миг тише, но только для того, чтобы разразиться вновь с небывалой мощью и отчаянием. Мальчик плачет, задыхается и выпячивает глаза, как безумный. Даже замечая это краем глаза, Хейлу становится не по себе, и он мысленно просит администратора побыстрее все закончить.
– Мэм, Вы бы не могли бы… – начинает консьерж, отрываясь от оформления бумаг и смотря в сторону разворачивающейся сцены.
– Нет!
Женщина выведена из себя. Ее буквально трясет, когда она взмахивает рукой и тыкает своим вытянутым костлявым пальцем в лицо консьержу. Ее ногти длинные, уродливого ярко-розового цвета, оттенок которого совершенно не сочетается с помадой цвета кирпича. Хейл терпеливо ждет в стороне и радуется, что он не дал себе слабость вмешаться в эти разборки.
Она вновь повышает голос, словно стараясь перекрыть частотой своих завываний сына, и вступает в спор с консьержем. Тот же терпеливо молчит, выслушивая ее причитания еще в течение минуты, после чего возвращается к своей работе и продолжает заполнять карту постояльца. Его лицо непроницаемо, и он первоклассно выполняет свою работу. Замерший до этого его напарник вмиг перехватывает разбушевавшуюся женщину на себя и пытается выяснить, что он может для неё сделать.
Еще минута – и у Дерека на руках ключи от номера, которые соединены кольцом с латунной подвеской, а женщина все продолжает верещать на одной ноте. Кажется, еще пара минут, и из его ушей хлынет кровь от столь безумных завываний этой фурии. Свободной рукой он расписывается в книге жильцов, берет ключ с тяжелым брелоком, на обратной стороне которого выгравирован номер, и отходит в сторону от приемной зоны.
Перекинув поудобнее сумку через плечо, Дерек еще раз оглядывается назад и хмыкает. Женщина все еще стоит у ресепшена и кричит на ребенка, не обращая никакого внимания на консьержа, в то время как сын дергает её за рукав дорого (как же иначе) платья и заходится в плаче. Последнее, что видит Хейл, когда двери вызванного лифта закрываются перед ним, это очередной криво изогнутый в крике рот матери и рука, изломленная в замахе для будущей оплеухи.
Кабина лифта оформлена темными панелями, и по углам, как в старых фильмах, горят желтые лампы. Лифт медленно движется вверх, и Дерек за это время успевает изучить все кнопки на панели, встроенной в стену лифта. Он уже жалеет, что не прошел эти четыре этажа пешком, когда кабина останавливается, дверцы распахиваются с тихим звоном, а в маленьком окошечке над ними мягким желтым цветом мигает цифра четыре. Хейл выходит из лифта и неспешно идет вперед.
Судя по всему, или, по крайней мере, как говорят указатели, его номер находится дальше по коридору с левой стороны, в конце галереи из дверей и проемов. Длинный холл бесконечно тянется вперед, открывая перед собой гостиничные номера по обе стороны. Двери из темного дерева выглядят абсолютно идентичными, различаясь между собой только золотыми номерами с разными цифрами. Пол устлан темно-красным, бардовым ковролином, и Дерек думает, что при таком освещении горничные могли вообще не беспокоиться о поддержании его в чистоте.
Белые обои с черным винтажным узором кажутся ему чересчур пафосными и помпезными. Они обиты черными тонкими вставками, и на каждом углу Дерек замечает светящуюся надпись «выход». Кроме этого света и слабых круглых ламп под потолком освещения нет, из-за чего коридор выглядит весьма тускло и сумрачно. Краем глаза Хейл отмечает фарфорово-белую лестницу с черными ступенями, которые единым потоком стекают вниз, изгибаясь на лестничных клетках.
Завернув за угол в поисках нужной двери, он замирает и автоматически делает шаг назад, отступая обратно в коридор. Около двери, видимо, своего номера, стоит та самая припадочная женщина с ресепшена, и все теми же резкими движениями, как и там, в холле, пытается открыть входную дверь. Ребенок стоит рядом с ней и молчит. Слезы на его лице высохли, он больше не дрожит. Дерек еще раз оглядывает женщину и, стараясь не прислушиваться к её тихой ругани, быстрым шагом проходит дальше, пытаясь не забивать голову тем, как она могла подняться на этот же этаж раньше него.
Не поднимая головы, он сворачивает в очередной коридор, и в этот раз еще сильнее сжимает лямку сумки. Хейл снова стоит перед дверьми лифта, только не может понять, каким образом так вышло. Он оглядывается по сторонам и старается не думать об этой странности. Развернувшись на пятках, Дерек уверенно идет вперед и отсчитывает двери перед собой.
Одна, вторая, пятая, седьмая… одиннадцатая, пятнадцатая...
Остановившись у нужной, Дерек поднимает руку с ключом и переворачивает брелок, сверяя номера печати и цифры на двери.
Четыреста семнадцатый номер.
Наконец-то.
Замерев на мгновение и усмехнувшись пришедшей на ум мысли, Дерек заносит руку с ключом и стучит тяжелым днищем брелока в толстую поверхность деревянной двери. Не дождавшись ответа, он самодовольно выдыхает и переворачивает связку в руке. Вставив ключ в замок и провернув пару раз его в скважине, Хейл заходит в номер и, не удержавшись, напоследок оглядывается. В коридоре никого, царит тишина, разбавляемая гудением электричества в лампах под потолком. Дверь его номера выглядит также, как и аналогичная напротив, отличаясь от противоположного номера лишь золотыми цифрами на двери и расположением ручки. Удостоверившись, что это все было лишь глупым совпадением, Дерек закрывает за собой дверь номера и оглядывается.
Стены в номере белые, заштукатуренные, отлично сжирающие любой попадающий на них свет. Над кроватью желтая декорация, мягкая вставка, как спинка у дивана, - видимо, для любителей читать в постели. Прямо над подушками висит картина, автор которой явно попытался описать самые смелые подвиги Геракла из его двенадцати похождений. По обеим сторонам от кровати стоят тумбочки, на одной из которых лежит меню, если посетитель надумает заказать себе что-то из еды в номер. Сама комната просторная и умудряется вместить в себя еще и диван с журнальным столиком, на стене за которым висит картина с фруктами. Дверь за спиной Хейла закрыта, а шторы на окнах задернуты, создавая в комнате слабую иллюзию полумрака.
Опустив сумку на ковер около входа, Дерек проходит в комнату и раздвигает шторы, выглядывая за окно. Улица, буквально жившая и пестревшая огнями еще полчаса назад, потухла и кажется вымершей. Все вывески ресторанов горят только над входами в заведения, а окна предприятий зазывают только темнотой. Оглянувшись по сторонам, Дерек довольно хмыкает и задергивает шторы обратно.
Оставшийся вечер он проводит в тишине: не включает телевизор, не заказывает обслуживание (в плане ужина, конечно же) в номер, а только быстро принимает душ и довольно распластывается по большой двухместной кровати. Отель, кажется, вымер, потому что не слышно ничего: ни голосов соседей, ни музыки, на которую он обратил внимание ранее на улице. Устало прикрывая глаза, Хейл надеется, что сможет выспаться хотя бы на новом месте, и довольно выдыхает через нос. Его ведет и уже буквально через пару минут он засыпает.

Посреди ночи начинают одолевать кошмары. Будто со стороны Дерек видит, как он кричит на мать, а та упрямо поджимает губы и отворачивается в сторону, игнорируя все его выпады. Словно сквозь толщу воды он слышит крики и тот скандал, который произошел пару лет назад, разделив его жизнь на «до» и «после». Он ведет головой в сторону и кричит так, что мать в ответ зажимает уши руками, а линия ее рта превращается в тонкую нить. Дерек хватает женщину за руку и ведет в сторону двери, таща прочь из помещения. Она кричит и пытается сопротивляться, на что он взмахивает руками и чуть ли не выталкивает ее прочь, лишь бы она не повторила свою истерику вновь. Хейл подходит к двери и проворачивает ключ до щелчка, открывая замок на двери, явно намекая на то, что матери тут не рады и он был бы рад прогнать её прочь.
Он взмахивает руками будто в защитном жесте – и просыпается.
Дерек замирает и тихо, с присвистом, выдыхает сквозь зубы. Он стоит около входной двери номера четыреста семнадцать. В его руке ключ, который наполовину засунут в замок, который, видимо, открыт. Сердце колотится так, что он готов его выплюнуть, а рот полон вязкой слюны. Хейл вздрагивает, когда слышит какой-то хлопок за дверью. С неземной скоростью он закрывает дверь и проворачивает замок со скрежетом до тех пор, пока не может протолкнуть его дальше. Выдернув ключ и отступив на пару шагов назад, Дерек нервно дышит, не отводя взгляда от двери. В какой-то миг ему кажется, что в глазке, этом маленьком искаженном стекле, что-то мелькнуло, поэтому он делает еще шаг назад и замирает. Тяжелый металлический брелок на ключе холодит ладонь, но Дерек все равно не может нормально вздохнуть и перевести взгляд на что-либо. Кажется, проходит минут пять, пока Хейл начинает нормально дышать и, все еще не сводя взгляда с двери, отходит обратно в комнату, ложась на кровать и не выключая свет.
Видимо, первую ночь он сумел пережить.

Понедельник.

На следующее утро Дерек просыпается бодрым и весьма довольным. Ночные похождения кажутся ему глупой шуткой воображения, и он вообще не уверен, было ли это на самом деле. Даже заметив ключ на прикроватной тумбочке, Хейл сваливает все на вчерашнюю усталость и задумчивость.
Завтрак не включен в систему обслуживания, поэтому Дерек достает из сумки свежую серую майку и, надев ее, убирает в задний карман джинсов карточку, которой он планирует расплатиться позже. Быстро оглядев номер, он открывает шторы и забирает ключ с прикроватной тумбочки, покидая помещение.
Весь день он ходит по городу, разглядывая здания и заходя в различные торговые центры. Дерек отмечает, в какие музеи он бы хотел зайти завтра, делая пометки в телефоне насчет различных кафетерий и мест, которые кажутся привлекательными. С внутренней стороны Бейкерсфилд оказывается не таким уж захолустным городком, коим он представился на первый взгляд.
Обходя город по улицам и переулкам, Хейл разглядывает всевозможные объявления на витринах магазинов и городских стендах. Тут ищется работник на полную ставку, здесь у кого-то пропала собака, а вон там и вовсе ищут сиделку на постоянную работу или хотят снять комнату в чьем-то доме. Дерек вяло скользит взглядом по объявлениям, стараясь проявлять как можно меньше заинтересованности. Конкретно сейчас он хочет зацепиться за этот город, но пока не видит того, в чью плоть он мог без зазрения совести вгрызться.
Вернувшись после длительного дня, Дерек заказывает ужин в номер и неспешно раздевается. Он складывает вещи в кресло, стоящее недалеко от кровати, и устало присаживается на край постели, снимая поочередно носки с обеих ног. Оглянувшись назад и посмотрев на электронные часы, стоявшие на прикроватной тумбочке, он рывком снимает джинсы и босиком идет в ванную, чтобы смыть весь осадок дня. Спонтанные собеседования не принесли ничего нового, а оставаться в гостинице дольше запланированного очень не хотелось. Хейл трет глаза ладонями, стараясь вымыть из них мыльную пену от одноразового шампуня, столь услужливо предоставленного отелем. Уже не первый год он привык рассчитывать только на себя, но ситуация, в которой приходилось жить последнее время, заставляла быть постоянно на пределе. Вздрогнув от того, как внезапно громко загудели трубы за его спиной, Хейл плотнее задергивает шторку и мотает головой из стороны в сторону, отгоняя неприятное ощущение. Сделав напор воды посильнее, Дерек опускает голову под струю из душа и старается ни о чем не думать.

Когда время на часах методично отбивает ровно десять вечера, лениво сморгнув цифры красным щелчком, Дерек понимает, что сна нет ни в одном глазу, и сейчас самое время разузнать, что предпочитают вливать в себя местные. Быстро собравшись и накинув куртку на плечи, Хейл тихо прикрывает за собой дверь номера и, провернув ключ дважды в замке, убирает тяжелый брелок во внутренний карман куртки.
Спускаясь в бар и окидывая помещение уже взглядом не со стороны, Хейл довольно присвистывает. Огромный зал прекрасно сочетает в себе световые переходы, акцентируя все внимание на баре, пряча в тени столики с кожаными диванами. Пол под ногами был выполнен в темно-зеленых тонах, в то время как стены, опять же, были неопределенного цвета, о чем Дерек старался не думать.
Садясь за барную стойку, он удивленно оглядывается по сторонам, поражаясь тому, как он не заметил этого ранее: в помещении никого нет. Конечно же, кроме него самого и бармена за стойкой, который мгновенно вырастает перед ним и любезно интересуется, что он хочет выпить. Дерек нервно стучит пальцами по темной столешнице и заказывает один шот абсента. Сейчас он готов отдать все, лишь бы выпить. Персонал любезно улыбается в ответ, и уже через миг перед Хейлом стоит рюмка с плескающейся в ней зеленой жидкостью, поверх которой бармен кладет специальную ложечку с заранее подготовленным кубиком сахара. Миг – и он поджигает пропитанный кусочек рафинада над напитком, опаляя его огнем припасенной спички, коробок от которой лежит на стойке рядом с ним. Дерек смотрит на абсент перед собой и каменеет. Огонь над поверхностью напитка шевелится и притягивает к себе, извиваясь и горя синим цветом. Только сейчас Хейл отмечает, что на заднем плане играет музыка, а за его спиной неспешно переговариваются люди, отражение которых видит в зеркале, который отделана вся стена по ту сторону барной стойки.
Кажется, в тот вечер звучала та самая песня, когда погибли все.

Вернувшись в номер, Дерек неуверенно держится за стенку и двумя движениями скидывает ботинки с ног за задники. Пройдя в комнату, он недовольно морщится и тыкает пальцем в окно: шторы задернуты, не пропуская свет фонарей из окна. Хейл уверен, что он не закрывал их еще со вчерашнего вечера, но в тот же миг замирает, припоминая, как распахивал их поутру. Его номер не относится к классу люкс, и уборку в нем обязаны проводить раз в два дня, а не ежедневно. Однако, следы горничной в номере также отсутствуют, и Хейл в принципе не знает, на что он может списать это недоразумение. Поэтому Дерек распахивает шторы в очередной раз и проходит в сторону ванной комнаты, скидывая по пути все, что было на нем надето.
Каждый вечер Дерек исправно принимает свои таблетки. Выйдя из ванной, он находит на тумбочке стакан, который выглядит весьма пригодным в свете ламп искусственного освещения, после чего проверяет его на чистоту. Достав из бокового кармана сумки бутылек с таблетками, Хейл открывает крышку и берет одну пилюлю себе в ладонь, вставая с кровати и идя обратно в ванную. Зайдя в помещение, он морщится от неприятного запаха, который буквально за миг пропитал всю комнату. Запах сырости и канализации ощущается достаточно сильно и безумно раздражает. Подумав, что было бы неплохо обратиться завтра с утра к сантехнику, Хейл закрывает нос рукой, в ладони которой зажата таблетка, и проворачивает вентиль с холодной водой. Наполнив стакан водой из-под крана, Дерек немного морщится и закидывает таблетку в рот, мгновенно запивая её большими глотками, чувствуя привкус чего-то инородного. Может, в стакане были остатки утреннего сока или чего-то схожего, но сейчас Хейл не может уверенно утверждать об этом.
Дерек принимает таблетки точно по графику, как доктор прописал. Впрочем, это не особо ему помогает, думает он, ложась с гудящей головой в кровать и закрывая тяжеленые веки.

Ворочаясь на постели, Дерек устало приоткрывает глаза и зевает. На часах первый час ночи, но это не самая большая проблема на данный момент. Шумы, которые уже добрых минут сорок доносятся из коридора, оголяют нервы и заставляют сомневаться в адекватности их носителей. Когда в первый раз в холле раздается звук удара и последующие голоса, Хейл резко вскакивает на кровати, абсолютно трезвый и проснувшийся. Повторяющиеся удары ужесточаются с каждой минутой, в то время как за стеной что-то начинает щелкать, не останавливаясь ни на миг. Дерек пытается посчитать хотя бы до десяти, однако после очередного удара на счете «семь» он задумывается о том, закрыл ли он входную дверь на оба замка, и закрыл ли её вообще. Казалось, шум усиливался с каждой секундой, распространялся везде, звуча теперь не только из-за двери, но и отражаясь глухими ударами по трубам. Если буквально пять минут назад шум заглушала мягкая перьевая подушка, то теперь приближающиеся звуки бьют прямо по нервным окончаниям Дерека и заставляют замереть истуканом на постели.
Встав с кровати, Хейл в несколько шагов преодолевает комнату и замирает в непосредственной близости от двери. Сейчас его отделяет от коридора только деревянный пласт, но даже при столь близком контакте Дерек не может утверждать, откуда именно идут звуки. Замявшись, он осознает, что упустил момент, когда все стихло. Теперь в комнате царит мертвая тишина, как и за дверью, словно все звуки в один момент исчезли из этого мира. Нехотя отступив назад, Дерек возвращается в постель и устало откидывается обратно на еще теплую подушку, стараясь не зацикливаться на моменте, только что произошедшем в его жизни.

***

Стайлз опирается рукой на стойку и оглядывается по сторонам, пока Лидия регистрирует их. Оглянувшись к портье, он окидывает взглядом огромную картину, которая нарисована прямо на стене позади стойки регистрации и занимает все пространство. На ней изображена девушка в ковбойской куртке и шляпе в розово-голубых цветах; блондинистые волосы падают на спину, а губы изогнуты в завлекающей улыбке. За девушкой лес, высокие многовековые сосны, при взгляде на которые Стайлза пробирает на смех, который он сообразительно маскирует в кашле и отодвигается в сторону, когда Мартин недовольно смотрит на него. За её спиной, чуть поодаль, маячит швейцар, готовый в любой момент сорваться со своего места и помочь донести все те чемоданы, которые громоздятся у их ног. Молча подняв руки в извинительном жесте, Стилински оборачивается в противоположную сторону и задумчиво хмыкает, разглядывая другого посетителя отеля.
Молодой парень в потертой куртке стоит чуть поодаль за стойкой, также оформляя номер на себя у второго швейцара. Он чуть ниже Стайлза, но уже гораздо шире в плечах, невольно отмечает Стилински. По профилю парня нельзя сказать, насколько он младше, но, даже несмотря на возраст, держится тот весьма уверенно. На стойке на миг мелькает его айди, следом за которым консьерж протягивает магнитную карточку и брошюру о гостинице. Наклонившись к сумке, стоявшей в ногах, парень закидывает ее к себе на плечо и, мимолетом мазнув взглядом по Стайлзу, чуть кривит рот. Проходя мимо, он еще раз внимательно оглядывает Стилински, а затем быстро направляется в сторону лифта, оставляя Стайлза в состоянии задумчивости.
– Стайлз, держи.
Стилински резко выдыхает, когда ему под ребра стукнулась карточка, после чего следом, туда же, ткнули и документами. Поморщившись, он смотрит на Лидию, которая, как ни в чем не бывало, убирает свои документы в сумочку и хитро улыбается в ответ одними только уголками губ. Быстро посмотрев за ее спину, Стайлз немного разочаровано отмечает, что у лифта уже никого нет, однако он своим движением привел в режим активации швейцара, который тотчас бросается к ним. Выдохнув, Стайлз благословенно машет рукой в сторону своих вещей и, обогнув Лидию, идет в сторону лифта, засунув руки в карманы, на автомате поглаживая убранную туда минутой ранее карточку от номера.
– Ты что-то заметил?
Мартин догоняет его буквально через мгновение и внимательно смотрит на него. Стилински в ответ лишь качает головой и прикусывает край губы, весьма довольный своими догадками.
Ситуация с каждой минутой начинает становиться все более интересной.

Вторник.

Всю ночь Дерек мучается кошмарами и спит от силы часа три. На протяжении прошлой ночи в стенах отеля что-то трещит и шумит, но это Хейл благополучно умудряется списать на ток и разбушевавшихся мышей (хотя поутру он думает, что мыши при таком количестве звезд глупости). Чем больше он ворочается сам, тем сильнее задумывается о шуме за пределами его комнаты. Кажется, во сне он случайно рвет пододеяльник, потому что он чувствует пяткой мягкость одеяла и проклинает себя за будущую выплату счета.
Наутро Дерек обнаруживает записку под дверью. Бумага сложена вдвое, и один из краев загнут в противоположную сторону от сгиба. Доставая листок из-под дверной щели, Хейл морщится, замечая на белой поверхности запятнанность, как будто бумагу держали пальцами, покрытыми копотью.
Он неспешно разворачивает записку и вскользь пробегает глазами по двум незамысловатым строчкам. Прочитав послание, Дерек переворачивает бумагу и, не найдя ничего, вновь разворачивает записку и читает еще раз:
– Наслаждайся отдыхом и держись подальше от комнаты семьсот четырнадцать.
Ни подписи, ни инициалов, один лишь одинокий вензель в правом верхнем углу. Звучит, как минимум, устрашающе.
Еще раз повертев бумагу в руках, Дерек хмыкает и комкает послание. Сейчас ему было явно не до этих детских шалостей.
Открыв дверь в коридор, он находит завтрак, стоящий справа от косяка. Точнее, оставленный и пустующий поднос, и понимает, что дело тут не чисто. Закрыв дверь в номер, Дерек оглядывается и осознает, что блюда и все, что находилось на нем, стоит на диванном столике уже не первый час. Хлеб заветрился, в то время как колбаса на откушенном сэндвиче сморщилась и начала плохо пахнуть. Сок в стакане, из которого только вчера, кажется, он пил чистую воду, загустел и облепил граненные стенки своими остатками. Оглядев еду еще раз, Дерек задумывается о том, заказывал ли он эти блюда вообще.
«Я не анонимный алкоголик, и тем более не член «Двенадцати шагов*», - утверждает сам себе Дерек и устало трет виски.
Новый день начался как нельзя лучше.

Большую часть времени Хейл проводит в номере. Он заполняет документы, привезенные с собой, подсчитывает график своих расходов, и занимается всеми теми делами, которые обязаны делать взрослые люди. Из номера он выходит лишь дважды: в первый раз спускается вниз, в столовую, только ради того, чтобы пообедать, и во второй – за выпивкой. Пузатая бутылка с бурбоном украшает журнальный столик и высится над бумагами, когда Дерек отмечает, что ему чего-то недостает.
Потягиваясь на диване и разминая затекшие мышцы спины, Дерек замечает, что из номера пропала брошюра с прикроватной тумбочки и поднос с остатками еды. На миг Хейл задумывается о том, когда уборщица успела проникнуть в его номер и все прибрать, но уже спустя мгновение он обдумывает ситуацию и быстрым рывком устремляется к кровати. На его удивление пододеяльник остался старым и несмененным, и Хейл ощущает тот разлом, который он сам же устроил ночью. С отвращением он смотрит на то, как по спинке кровати ползет упитанный таракан и одним уверенным движением руки мужчина убивает его, скидывая труп насекомого за прикроватную тумбочку. Вернувшись обратно к дивану и вольготно усевшись на нем, Дерек наливает себе еще один стакан виски и устало закрывает глаза. Проблема не исчезает, если перестать о ней думать.

Через час Хейл ловит себя на том, что он все еще неподвижной статуей сидит на диване и слушает стук труб. Он слышит гул и сравнивает это с тем, будто груды песка стекают вниз по желобам, настолько явный и громкий стук раздается в комнате. У него стучит и в голове, поэтому он устало прикрывает глаза, не сумев подобрать слов к тому, что творится у него в мыслях.
Дерек настолько пьян, что не чувствует рук. Он водит ладонями перед своим лицом и считает пальцы, но все это происходит лишь визуально, в его голове, понимает он, когда ощущает, насколько сильно непослушные пальцы сжимают через джинсу кожу на его ногах.. Хейл не ощущает свои руки, не чувствует пальцы и ладони; в какой-то миг все его тело умудрилось онеметь. Кажется, Дерек выпил так много, что когда он пытается встать с дивана, то просто падает беспомощным кулем на пол, оставаясь лежать в таком положении еще неопределенное количество времени. Наверное, сдуру он лижет пол, иначе как можно было описать ворс, собранный на языке.
Спустя пару минут он начинает думать о том, что сам виноват в том, что въехал в этот злополучный отель и надумал себе эту глупую историю с кучей раздражающих факторов. Вяло двигаясь, Дерек умудряется подняться на руках и сесть обратно на диван, откидывая голову на спинку и бубня всякую несуразицу себе под нос, стараясь отвлечься от глупых мыслей. Он бормочет – стены отеля поддерживают его и бубнят в ответ невнятные слова, пряча свое лицо под обоями.
Наверное, он смог бы с этим смириться в ближайшее время.

В следующий раз ему снится, что он в автомастерской, той самой, где проработал больше двух лет. Только в этот раз, в этом сне, работа напоминает ему все круги ада. Начиная работать с раннего утра, раз за разом Дерек осматривает машины, диагностирует работу внутренних механизмов, проверяет пробег и ищет неполадки. Машина за машиной, в одной за другой он меняет масла, ставит новые колеса или списывает чужой транспорт на непригодность. Час за часом Хейл стирает грязной тряпкой пот со своего лба и не понимает, как выбраться отсюда.
Наволочка разорвана и стреноживает его, когда Дерек пытается проснуться и выбраться из трясины отвратительных воспоминаний. Он задыхается воздухом и слепо ведет головой из стороны в сторону, колотя руками по смятой постели. Вряд ли он хочет пережить этот кромешный ужас еще раз, даже во сне.

Пока Хейл лежит, ему кажется, что мимо кто-то проходит. Он вздрагивает и вскакивает на постели, выдергивая себя из сна и невпопад оглядываясь вокруг. Дерек может поклясться, что только что, минуту назад, мимо него скользнула тень и задела волосы, оставляя холодную полосу воздуха за собой и ни одного шанса задуматься о прошедшем. Он быстрым движением оглаживает себя по волосам и ворочается на месте, пытаясь окончательно проснуться и понять, что с ним не так. Сев на кровати, Дерек замирает и пытается вспомнить, как попал с дивана сюда. Воспоминания расплывчатые и невнятные. Даже пара пощечин не дает осознать то, как это произошло.

Дерек сидит в углу номера, прямо на полу, и плачет. Его тело сводит судорогами, и он скручивает челюсть, чтобы не пустить все под откос. Он вспоминает о том, как не стало Пейдж. Как он, упустив момент, теряет ее, а лифт уносит вниз ее половину тела. Дерек плачет в голос. В комнате пусто и безумно тихо.
Он помнит ее все улыбки. Все время, что он провел с ней, все их планы. Сейчас их нет.
Коридор пуст, в комнате темнота. Даже тот, кого он считает больше, чем другом, подвел его. Дерек хватает себя за плечи и вспоминает, как было тогда. Такое никогда не повторится, и Пейдж не вернется. И также ее нельзя будет вернуть.
Он навсегда один.

«Где я был, что я ел», – думает Дерек, пока его желудок выворачивает себя наизнанку, а боль пронзают его тело насквозь.
Его мутит, покачивает из стороны в сторону и ведет так, будто Хейл набрался, как в былые студенческие времена. Его тошнит, но Дерек уверен, что максимум, что из него выйдет в этот вечер – сухие спазмы и боль в районе двенадцатиперстной кишки. Пока он пытается встать на ноги, старается отвлечься на что угодно, лишь бы не думать о воде. Все в номере ходит так, как будто бы Дерек сидит в каюте – слева направо, покачиваясь вверх-вниз. Он переводит взгляд на пол, но даже это не помогает, настолько все вокруг сливается в единое размытое полотно.
«Все хуже некуда», – думает Хейл, ложась обратно на постель и закрывая потяжелевшие глаза.
У него рецидив морской болезни, и Дерек не уверен, что сможет так запросто справиться с этим на суше.

– Дерек, прости меня.
Кажется, это она плачет над его могилой, а не он загибается в душном коридоре, валяясь на полу, и долгое время после ищет ее отражение в ликах других. Кажется, он читает молитвы и жжет ладан за ее душу, льет несметное количество слез. Все это неправильно.
Все это не так.

Замерев на миг посреди номера, Дерек понимает, что он слышит еще что-то, кроме своего дыхания. Он водит головой в поисках звука и останавливается, когда смотрит на стену, смежную с соседним номером. Картина, висящая над диваном, покосилась, а фрукты, которые в момент его заезда в номер были написаны яркими сочными красками, скукожились и сгнили, показывая отвратительные темные бока, покрытые плесенью и смрадом разложение. Голоса, раздающиеся в комнате, идут именно оттуда, из-за стены, и Хейл понимает, что это его соседи. Та свихнувшаяся дамочка, которую он видел в холле в ночь своего заселения, которая без устали все время кричала на своего ребенка. Дерек подходит ближе, ступая медленно, крадучись. Звук разговора, тем временем, не стихает. Кажется, женщина пытается кому-то что-то доказать, настолько устрашающе, но в то же время и непонятно, звучит ее голос. Хейл замирает практически у стены, когда голос обрывается на полуслове, и в комнате воцаряется идеальная тишина. Постояв на месте с полминуты, Дерек делает шаг назад, как его шарахает, и он буквально врастает в землю – резкий крик с той стороны застает его врасплох. Детский вопль рвет барабанные перепонки, а он банально не может заставить себя пошевелиться. Кажется, все вокруг наполнилось этим криком, который на миг замирает, а потом сменяется отчаянным лаем. Ребенок рычит, воет и гавкает, и Дереку становится от этого еще страшнее. Он отступает назад и шарахается в сторону, когда слышит стук по батареям и чувствует, как по его спине катится холодный пот. Детский лай продолжает звучать также громко и отчаянно, как и шум со стороны батарей, поэтому Дерек быстрым шагом ретируется в ванную и плотно закрывает за собой дверь, прижавшись к ней спиной для большей надежности. На данный момент он начинает сомневаться в своих возможностях.

Посреди ночи к Дереку приходит девушка. Она тихо и ненавязчиво стучит в дверь, и когда Хейл открывает, замирает на месте. Она выглядит притязательной и сексуальной, ее улыбка обольстительна, а голос – чарующий донельзя.
Они занимаются сексом, и, будто ненароком Дерек задевает прикроватные часы. Радио, встроенное в маленькую пластиковую коробочку, включается и начинает спонтанно играть. Песня, звучащая из приемника, заставляет девушку смеяться и быть еще более безумной. Её светлые вьющиеся волосы прикрывают спину со следами шрамов, а от одежды, лежавшей беспорядочной грудой на полу, пахнет дымом.
Они расходятся под утро, и когда дверь захлопывается, Хейл чувствует себя отымевшим. Он зациклен на песне, словах, мотиве – но не может воспроизвести их вновь, ловя только остаточные ощущения, как и те следы, что остались на его теле после этой ночи. Хейл не уверен, что это было лучшим решением проблемы.

***

Стайлз довольно усмехается, когда видит, кто подсаживается к нему в баре. Он напускает на себя равнодушный вид и, будто бы нехотя, крутит стакан с коктейлем в руке. Стекло играет в приглушенном свете и пропускает через себя отблески софитов, отражая блики на деревянной поверхности барной стойки. Краем глаза он отмечает телодвижение соседа справа, но продолжает меланхолично отдавать все свое внимание плескающемуся в бокале джину с тоником.
Парень сбоку смешной и нескладный. Черные короткие волосы стоят ежиком, а глаза настолько темные, что в полумраке бара Стайлз не видит его зрачков. Он одет в дурацкий широкий свитер с надписью «Аполло» на груди, которая пересекает своими черными буквами вышитую ракету.
«Кажется, такому парню еще рано заказывать абсент», – вертится на языке Стайлза, но он не произносит этого вслух. В кармане джинс вибрирует телефон, оповещая хозяина о полученном сообщение, и пока Стайлз нехотя набирает ответное смс для Лейхи, собутыльник, назовем отчаянного мальца так, пододвигается ближе и первым начинает разговор, вызывая у Стилински насмешливую улыбку.
Полвечера они болтают о каких-то глупостях. Парень представляется напрямую, в то время как Стилински прячет руки и отнекивается, предлагая познакомиться в других условиях, на что собеседник лишь радостно отвечает улыбкой. Они разговаривают, как старые знакомые, и Стайлз сомневается в том, что за ним остается первенство в остротах и сарказме, потому что собеседник вполне может уделать его в нули. Стайлз рассказывает, что в баре на одной из деревянных панелей есть отпечаток детской руки, и никто не может его ничем перекрыть, как бы не перекрашивали и не шлифовали дерево.
Собеседник говорит, что был бы не прочь отшлифовать нечто другое, и Стайлз безоговорочно ему верит. Остается надеяться, что тот сумеет обосновать свои слова действиями, и что телефон Стилински прекратит хоть на мгновение разрываться от приходящих сообщений.

Среда.

Когда сомнительный стук в дверь повторяется в третий раз, Дерек лениво открывает глаза и устало выдыхает. На часах у прикроватной тумбочки красным светом маячат цифры, значение которых едва ли перевалило за десять, на что Дерек закатывает глаза и нехотя садится на кровати. Потянувшись, он разминает затекшие мышцы спины и неспешно промаргивается перед тем, как помотать головой из стороны в сторону и встать с кровати. Медленными плавными движениями Хейл пересекает комнату и замирает у двери, внимательно прислушиваясь к воцарившейся тишине в номере и за его дверью, где буквально пару минут назад кто-то изъявлял непреклонное желание попасть вовнутрь. Едва Дерек отстраняется от двери на пару сантиметров, как деревянная поверхность вздрагивает, принимая на себя удары кулака, чередуя три равномерных стук-стук-стук с интервалом в секунду.
Распахнув дверь резким движением (черт побери, он снова забыл провернуть ключ в замке), Дерек заспанно смотрит на утреннего гостя и удивленно приподнимает бровь на манер инопланетного героя космической саги. Невысокий темнокожий мужчина стоит за дверью и выглядит весьма уверенным в себе. На нем дорогой темный костюм, атласный пиджак и заутюженные брюки; на ногах – лакированные броги в тон, в то время как только белоснежная рубашка не дает одежде сливаться с кожей гостя. На лице незнакомца доброжелательная улыбка, но глаза настолько глубокие и нечитаемые, что Дерек теряется и не знает, что ожидать от гостя.
– Могу чем-нибудь помочь? – выдавливает Хейл из себя, запоздало думая о том, что не чистил зубы аж с утра предыдущего дня. Незнакомец доброжелательно улыбается и склоняет голову набок.
– Мистер Дитон. Доброе утро, – он выглядит радушно и явно ничего не скрывает. Улыбается уголками глаз и подносит руки к груди, мягко опуская ладони себе на солнечное сплетение. – Я – владелец этого отеля, и хотел бы узнать, все ли устраивает нашего постояльца.
У него медовый голос и добрый взгляд, однако что-то внутри Дерека ворочается и ворчит, когда он смотрит на посетителя. Сейчас раннее утро, и Хейл не понимает, к чему привязан этот странный обход. Он неспешно переминается с ноги на ногу, стараясь не открывать дверь номера особенно широко и, замявшись с ответом, говорит невпопад:
– Да, все хорошо. А в чем дело?
– Хочется знать, что у наших гостей все в порядке, – мгновенно отвечает мистер Дитон и улыбается так сладостно, что у Дерека сводит зубы, поэтому он лишь кривится в ответ. – Вас все устраивает? Никто или ничто не мешает отдыху?
На мгновение Дерек задумывается о том, не распиханы ли в его номере скрытые камеры или жучки прослушки, но, смотря сейчас в лицо гостя и пытаясь считать хоть какие-нибудь эмоции, Хейл не видит ничего. Спокойный темнокожий мужчина ждет ответа и добродушно улыбается, пока Дерек мнется на пороге и думает о том, почему он до сих пор не получил лицензию на ношение оружия.
Хейл думает, что конкретно сейчас он уязвимый и нерешительный, поэтому он распрямляет плечи и отрицательно кивает головой в противовес своим словам:
– Все отлично, – Дерек заминается на мгновение и кивает, – сэр.
Со стороны он кажется даже сам себе вычурным ублюдком, который каждый день пьет чай только в файф-о-клок, но простите: не каждый день заглядывает директор отеля с личным вопросом о проживании. Плюс ко всему, дорогой костюм и ботинки заставляют задуматься о внешнем виде и приличиях, хоть на часах всего десять часов утра.
Мистер Дитон удовлетворенно кивает и внимательно смотрит на Хейла. Мягкий свет, исходящий от настенных ламп, смазывает черты его лица и не дает понять, сколько мужчине лет на самом деле, поэтому Дерек теряется еще больше и нервно стучит пальцами по кромке двери. Он переступает с ноги на ногу и усмехается краем рта, кивая в такт своим словам:
– Что-нибудь еще?
– Нет, спасибо, – при любых обстоятельствах директор остается предельно спокойным и также медово улыбается в ответ. – Обращайтесь, если что-нибудь понадобится.
– Непременно, – льет патоку в ответ Дерек и решительно закрывает дверь перед лицом мистера Дитона. Ему надо еще как минимум два часа, чтобы осознать весь ущерб своих действий.

Дерек смотрит на себя в зеркало и брезгливо морщится. Капилляры в глазах полопались, и он напоминает себе больше жертву запоев, чем невыспавшегося молодого человека. Синяки под глазами выглядят темными пролежнями и смотрятся отвратительно, поглощая собой внушительную часть лица и затемняя и без того сонный взгляд. Губы потрескавшиеся и белые, как рваная бумага или высушенная земля. Словом, Дерек выглядит отвратительно.
Он ведет рукой по волосам, когда понимает, что отражение отстает от него буквально на пару секунд. Хейл настороженно замирает и обводит контур лица так, как если бы он делал это триммером или бритвой – момент, и человек в отражении тотчас повторяет за ним это. Хуже становится лишь тогда, когда Дерек отмирает и проводит рукой по зеркалу, будто гладя изображение на двухстороннем стекле.
Миг – и он уже втянут в схватку, настолько сильно и мощно впилась в него рука из зазеркального мира. По поверхности зеркала проходит дрожь, искажая отражение и черты, меняя внешность до неузнаваемости. За изображением в стекле подросток, хаотично смеющийся и тянущий Хейла за руку на себя. Дерек с ужасом пятится назад и хватается за край зеркала, пытаясь вытянуть себя из этой пучины. Подросток за стеклом заходится в смехе и упирается ногами в пол ванны. Дерек уверен что это для того, чтобы крепче схватиться за его руку и дернуть на себя. На нем одежда, идентичная той, в которой сам Хейл, он кричит и тянет его за рукав, сжимая пальцы на запястье и не ослабляя хватку ни на миг. Кажется, Дерек также пытается кричать, но из его рта не исходит ни звука, и он может лишь сильнее дергать руку на себя, отрывая рукав кофты и падая на пол ванны, сильно ударяясь копчиком о кафель.
Подросток в отражении смеется и колотит кулаками по поверхности, создавая волны, как на воде. Дереку остается лишь молча задыхаться от страха на полу в ванной комнате номера, слепо смотря перед собой.

Проходит не так уж много времени, пока Хейл приходит в себя. На негнущихся ногах он выходит из ванны и со страхом оглядывает комнату. Все выглядит также, как буквально час назад: неприбранная постель, плотно задернутые шторы, перевернутый кверху дном пустой стакан с запачканными стенками. Выдохнув, Дерек начинает хаотично метаться по номеру в поисках своего сотового.
Его трясет, но он пытается списать все на то, что слишком перебрал вчера, и теперь все это ему чудится. Руки ходят ходуном, пока он пытается набрать номер, три проклятые цифры: девять-один-один. Его пальцы дрожат и прыгают вверх-вниз, пока Хейл проклинает все на свете и с ненавистью сжимает телефон в тот момент, когда ему отказывают в установлении связи. Показатели приема сигнала сети скатываются в ноль, когда Дерек отбрасывает мобильный в сторону и устремляется к прикроватной тумбочке. Телефон, стоящий на ней, также не собирается функционировать, выдавая лишь шипящие гудки, присоединяясь к прочим приборам в этом номере, которые не хотели работать с первого момента заселения Дерека в отель. Хейл думает, что он проходит через все круги ада, настолько его спонтанно бросает из жара в холод, и он уже не может обвинять в этом сломанный кондиционер.
Кажется, ему достался проклятый номер. По крайней мере, он так думает, устало садясь на пол у кровати и утыкаясь лицом в сгиб руки.

Дерек вспоминает, что в брошюре упоминается об уборке в номерах: раз в два дня убираются в стандартных номерах, и ежедневно в номерах класса люкс. Санитарные работы включали в себя проветривание номера, вытирание пыли, смену постельного белья и полотенец, хотя последний пункт все еще был под вопросом, потому как пятно от джема на простыне и разорванный пододеяльник уже третий день кряду мозолили глаза. Благо, гель для душа и мыло обновлялись в номере ежедневно. Каждое утро Хейл находил запечатанные тюбики и старался думать о том, что это вовсе не странно.
Его бросает в холодный пот от осознания этой мысли, но Дерек упрямо трясет головой и продолжает размышлять дальше.
Он делает засечки на стене. Раз – ему не поменяли белье, и он нашел таракана на своей наволочке, когда вернулся во вторник в номер. Два – еда оказалась старой и просроченной, начав ужасно пахнуть и разлагаться, едва он снял крышку с подноса. Три – никто не брал трубку, и вся техника находилась в аварийном состоянии.
Кажется, он остался один, наедине с самим собой, думает Дерек, слепо черкая ключами по ровной поверхности стены.

Похоже, счастливее, чем на их венчании, он не был никогда. Дерек улыбался, пил шампанское, Пейдж тихо смеялась в ответ на каждое поздравление. В них кидали рис, они строили планы на будущее, и улыбались, не прекращая. В тот день они были самой счастливой парой на земле, Дерек плюс Пейдж Хейл.
Миг, смена картинки, – и он держит на руках ее обожженный окровавленный труп, а все вокруг заходятся в панике и агонии. Машины облизаны обжигающими языками пламени, а воздух раскален настолько, что больно дышать. Рука Пейдж безвольно свисает вниз, и в нее воткнуты осколки лобового стекла, красиво отражая полыхающее вокруг пламя. Дерек держит ее на руках и только спустя длительное время понимает, что это вовсе не блестки со свадебного платья, а разбитые и впившиеся в её тело кусочки битого стекла. Хейл кричит, но даже сам не слышит ни одного звука, которые издает.
Машина позади горит и коптит, выпуская из своих внутренностей свернутые клубы черного дыма. Дерек не видит одним глазом, а ткань в его руках горит и больно обжигает кожу. Кажется, что он не чувствует ничего.
«Смотрите, сэр, не подпалите номер случайно», – отражается эхом в его голове, прежде чем ледяная волна сбивает с ног и погребает под собой.

Открывая дверь в коридор, Дерек несмело делает шаг из номера и оглядывается. В коридоре тихо, кажется, что весь отель вымер. Электричество гудит в лампах под потолком и облизывает зеленым светом углы, показывая направление к выходу. Поворачивая голову вбок, краем глаза Хейл отмечает мелькнувший силуэт за углом. Оставив номер открытым, он устремляется вслед за человеком.
– Эй! – кричит Дерек, ускоряясь. – Подождите!
Стены с вульгарными обоями мелькают перед глазами, пока он ускоряет шаг и переходит на бег. Хейл не видит полноценный образ беглеца, однако мелькающая белая ткань маячит перед глазами и не дает схватить преследуемого за руку или хотя бы приблизиться к нему ближе, чем на три метра.
В ушах шумит и тяжело дышать, когда Дерек выбегает из-за угла и замирает. В конце коридора стоит женщина, лицом к нему, и не двигается с места. Хейл задыхается и пытается перевести дыхание, осознавая, что не может разглядеть ее лица. Темные волосы обрамляют овал лица и лежат чуть вьющимися волнами по плечам. На ней надето белое свободное платье, а руки спокойно свисают вдоль туловища. Дерек открывает рот, чтобы окликнуть ее еще раз, как в тот же миг на белом платье начинают разливаться кровавые пятна, как от сквозных пуль. Хейл буквально врастает в пол, молча раскрывая рот от ужаса, когда силуэт женщины охватывает волна пламени, поглощая своим жаром. Дерек делает нерешительный шаг назад и каменеет, когда видение исчезает также резко, как и появилось, оставляя его одного посреди коридора, напротив открытой двери своего же номера.

Сидя на полу в ванной комнаты, Хейл прикусывает свое колено. Он впивается зубами в плоть, рычит и тянет мясо на себя, не ощущая боли, наслаждаясь волнами одного лишь затупленного возбуждения. Дерек отмечает, что он тратит слишком много средств, живя в одиночестве: мыла, туалетной бумаги, пены для бритья. Он думает о том, сколько денег уже спустил на все эти путешествия. Хейл яростно дергает головой, мотая ею из стороны в сторону, и отпускает кожу изо рта, понимая, что кроме красного следа, отпечатка зубов, на ней ничего более и не остается.
И это выводит из себя еще сильнее, думает он, больно ударяя кулаком по белоснежной плитке на полу в ванне.

Идя по холлу, Дерек подходит все ближе к своему номеру, замирая в опасной близости от входной двери. Периферийно отмечая звуки позади себя, он выдыхает воздух носом и считает до пяти, прежде чем обернуться на сто восемьдесят градусов и напряженно застывая на своем месте.
Напротив него стоят два парня, идентичные до безумия. На обоих красные толстовки, явно большего размера, чем нужно, темные, затертые на коленях джинсы, и изношенные кеды. Подростки стоят почти вплотную друг к другу, держась за руки и с вызовом смотря на Дерека… или же ему вновь это кажется?
Сузив глаза, Хейл думает, что где-то мог видеть подобные черты лица и делает нерешительный шаг вперед, но снова останавливается. Одновременно наклонив вихрастые головы, действуя, словно отражение друг друга в зеркале, парни разворачиваются и, обнимая каждый свою копию, начинают целоваться. Даже со столь далекого расстояния Дерек может ощущать возникающую между ними внутреннюю связь.
Он видит россыпь родинок на телах обоих, то, как они симметрично, зеркально отражаются друг на друге. Перед ним два идеальных парня, настолько идентичных, что Хейлу кажется, что он оказался в каком-то кошмаре. Он нерешительно мнется на месте, в то время как один из близнецов притирается ко второму еще сильнее, кажется, донельзя близко, и яростно целует его, сминая губы и буквально набрасываясь на его рот. Оба тела извиваются и скользят друг напротив друга настолько идеально, что Дереку на какой-то момент кажется, что он видит галлюцинацию.
– Эй, – окликает он, не сводя взгляда с действия. – Парни, – продолжает Хейл, нервно сглатывая.
Его номер буквально за спиной, стоит только развернуться и уйти как можно дальше от того места, где устроили потрясающее зрелище близнецы. По крайней мере, так Дерек предпочитает думать на их счет. Оба парня сногсшибательны, горячи и кажется, он уже потерял различия между ними. Он делает шаг назад, как вдруг один из парней отстраняется от губ собственной копии и поворачивает голову к Хейлу. Его глаза темнее, чем сама ночь, а губы опухли и раскраснелись.
– Иди к нам, Дерек, – шепчет он, улыбаясь и притягивая свое отражение еще ближе к себе, будто пытаясь срастись с ним, обнимая парня за шею и притираясь к нему, как кошка.
Похоже, Хейл окончательно сходит с ума, отступая и с грохотом захлопывая входную дверь номера, в стенах которого он может спокойно перевести дыхание.

Дерек просыпается в поту. Его трясет и подкидывает, словно он упал с высоты, а все тело сводит от той позы, в которой он умудрился уснуть. Спросонья Хейл трет глаза и оглядывается по сторонам, отмечая, что трубы снова гудят и ходят ходуном, будто пропускают через себя поток камней. Дерек поднимается с пола и тихо стонет, когда спина отзывается болью и сводит судорогой позвоночник, и начинает с ненавистью колотить в стену комнаты до тех пор, пока гул не прекращается, погружая номер в мертвую тишину.
Первое, что он сделает с утра – съедет отсюда к чертям.
Так решает Дерек, устало опускаясь на кровать и закрывая глаза, стараясь перевести дыхание.

***

Стайлз с опасением идет по коридорам, стараясь ступать на ковровое покрытие как можно тише. Несколько минут назад он преодолел пару лестничный пролетов пешком, предпочитая напрягать свои ноги, чем тратить время на подъем в лифте. На нем клетчатая рубашка, наброшенная поверх красной майки, в заднем кармане припрятан коробок со спичками, а в руках зажата бита. Он сжимает ее обеими руками, пока оглядывается в поисках нужного номера, а нижняя челюсть предательски трясется. Шаг, второй – и Стилински замирает посреди коридора, настороженно оглядываясь по сторонам. В отеле стоит мертвая тишина, и лишь лампочки под потолком тихо гудят, разряжая напряженность, буквально повисшую в коридоре. Кажется, он совсем запутался и ему нужно время, чтобы все обдумать.
Он пятится назад и замирает, когда понимает, что нашел искомую дверь. Стилински застывает напротив номера с трехзначными цифрами и выдыхает, сжимая биту в руках как можно крепче. Разворачиваться назад не имеет никакого смысла, поэтому Стайлз заносит руку и зажмуривается на пару мгновений перед тем, как решительно постучать по темному дереву. Наверное, это было самым глупым решением в его жизни, запоздало думает Стилински, когда слышит шаги по ту сторону двери, и еще сильнее вцепляется руками в ручку биты.
Пути назад нет.

Продолжение в комментариях

@темы: Макси, Фик, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, Реверс 2015-2016, Рисунок, R, Слэш

---

"Звери на свету, звери во тьме", Кукулькан & Восьмая дочь

[Восьмая дочь]

Заявка №9

Название: Звери на свету, звери во тьме
Артер:  Кукулькан
Автор:  Восьмая дочь
Бета:  bfcure
Арт бета: Amica Mea
Персонажи: Скотт МакКол, Лидия Мартин,

прочие персонажи и фоновые пейринги

Стайлз Стилински, Кира Юкимура, Мелисса МакКол/шериф Стилински, Вернон Бойд/Эрика Рейес, упоминается Скотт МакКол/Эллисон Арджент, Кали, другие персонажи и пейринги мельком или в упоминаниях
Категория: джен, фоновый гет и еще более фоновый слэш
Жанр: мистика, элементы хоррора, AU
Рейтинг: R
Размер: ~ 14 000 слов
Саммари: Скотт не узнает родной город и людей в нём. А кошмары и тревожные предчувствия, которые привели его в Бикон Хиллс, начинают становиться реальностью.
Предупреждения: смерть персонажей, галлюцинации, насилие, людям с лепидоптерофобией (боязнь бабочек) или алкефобией (боязнь оленей) читать с некоторой осторожностью.
Примечание: Многие канонные события в реальности этого фика не произошли или произошли иначе.

Мелкие спойлеры по сюжету.

Эллисон не стала якорем для Скотта, Скотт не осознал себя Истинным Альфой, Малия так и осталась койотом, Стайлз не смог полностью оправиться после одержимости, но Эллисон не мертва, а в коме, как не погибли и Бойд с Эрикой. События четвертого и пятого сезона не играют значительной роли, но персонажи оттуда упоминаются. К фику имеется фанмикс.
Дисклеймер: персонажи не наши, мы просто играем.
Ссылки на скачивание: арты и разделители, .txt, .doc, .pdf, .fb2

Пролог

Жизнь и смерть — это только разные ноты в бесконечной мелодии. Они сменяют друг друга случайным на первый взгляд образом, могут звучать полутонами, могут затихать или становиться громче. Но тишины не существует.
Так это чувствует Лидия.
Она никогда не узнавала, так ли звучал мир для других банши или только для нее. Это одна из тех вещей, что неважны, они просто существуют и незачем волноваться о деталях. Можно задавать в пустоту вопрос: «Почему так, а не иначе», но нет никого, кто смог бы ответить.
Кое-кто сказал Лидии однажды, что крик всего-то позволяет сосредоточиться и услышать в какофонии вокруг то, что важно. Например, смерть. Этот кое-кто неплохо разбирался в смерти, если подумать. И в возвращении с её порога тоже.
Мелодия вздрогнула и почти исчезла, стоило отвлечься на воспоминания. «Плохо, — сказала себе Лидия, — очень плохо». Мысли о конкретных событиях во времени, о материальном и осязаемом, мешали слиться с бесконечностью жизни-смерти. Через несколько десятков лет ей должно стать проще. А когда уйдут все те, с кем её связывают человеческие узы, так и вовсе. Не зря ведь банши из легенд привязаны только к потомкам исконных родов. Вероятно, родов тех, с кем когда-то была связана и их человеческая жизнь.
Лидия чувствовала движение мелодии, новое изменение в будущем, которое она может повернуть так, как будет удобно для неё.
Много нот, означающих смерть, много нот, означающих жизнь. И, хотя выбор и не за ней, но она может подтолкнуть того, кто будет его совершать.
Забавно, что подобные ей считались привязанными к родам, чьи фамилии начинались на «О’» или на «Мак».
Как МакКол.




Скотт проспал почти всю дорогу до Бикон Хиллс. Бессонница последних месяцев словно сбежала в ужасе, когда он купил билеты на автобус. И стоило только занять своё место, как он отключился. Во сне Скотт гнался за оленем, сам — в облике оборотня, над головой светила полная луна, и казалось, что нет ничего, кроме охоты. Кроме погони, которая закончится металлическим привкусом на губах, окрасит кроваво-красным всё вокруг и принесёт насыщение, неведомое ни одному человеку. Впечатление портило чувство, что за ним кто-то наблюдает, но, сколько Скотт ни пытался оглянуться и рассмотреть тени, движущиеся среди деревьев, они растворялись, а впереди опять маячил олень. И Скотт срывался в бег и выл на полную луну в беззвездных небесах.
Проснулся он уже тогда, когда его начала тормошить соседка, милая смуглая старушка в цветастом платье и с шапочкой седых вьющихся волос
— Уже Бикон Хиллс? — спросил Скотт, выглядывая в окно.
— Дальше автобус не едет, насколько я знаю, — ответила старушка, поднимаясь. — Милый, а тебе не жарко в куртке-то?
Скотт помотал головой, желая побыстрее избавиться от чужого внимания. Он выбрался, стоило его соседке отойти. Она, может быть, ещё что-нибудь хотела у него узнать, но заторопилась наружу, потому что открывали багажное отделение. А у Скотта все его пожитки поместились в тёмно-серую сумку, которая так и не пригодилась ему в студенчестве, но прекрасно вмещала всё самое необходимое в дороге.
Сон, который приносил покой и радость, пока длился, после пробуждения тяготил. Если зверь внутри начинал выходить из-под контроля, следовало насторожиться, и вот такие проблески были первым звоночком. Точнее, Скотт их таковыми считал. Они слишком сильно напоминали те моменты, когда обративший его Питер Хейл пытался им управлять. Но он давным-давно перестал пытаться воззвать к Скотту, как части своей стаи, утратил силу и право быть альфой, и в тот последний раз, когда они виделись лицом к лицу, казался просто раздраженным ворчливым чудаком. Неприятным, опасным, но не настолько, чтобы стоило его бояться.
А потом они оказались слишком далеко друг от друга, чтобы сохранился даже призрак власти.
Только спрыгнув на землю, Скотт вдохнул тёплый воздух и понял недоумение старушки. Оказывается, он успел отвыкнуть от местного климата, хотя прожил севернее не так уж и долго.
Бикон Хиллс встречал Скотта МакКола так же, как любого, кто приезжал в их захолустье навсегда или на пару дней: никак. Другие пассажиры автобуса быстро рассосались, исчезнув в общественном транспорте, такси или машинах друзей и родственников, им хватило и пары минут, которые Скотт потратил на покупку шоколадного батончика. Девочка-кассирша за прилавком его не узнала, скользнув по лицу равнодушным взглядом, да и он не мог с точностью вспомнить её имени, хотя и был уверен: видел когда-то в школе.
У Скотта не получалось сказать, что именно позвало его в родные места и почему позвало именно теперь. В письмах мамы не было ничего необычного, она жаловалась на пациентов, на начальство, на других медсестёр, которые только и ждали возможности отдать ей свои смены, то и дело упоминала, что ходит на свидания. Из того, как она аккуратно поднимала эту тему, Скотт понимал: ходит с кем-то, кого он знает и пока не торопится говорить, не уверенная, насколько всё серьёзно. Словом, ничего необычного. На его расспросы, в переписке и по телефону, отвечала только, что нападений «горных львов» стало меньше. Или не отвечала вовсе ничего.
Как, впрочем, и почти всегда с тех пор, как Скотт принял решение переехать к отцу и покинуть Бикон Хиллс, вместе со всей его чертовщиной, оборотнями и отголосками старой магии друидов, которая принесла столько вреда ему и его друзьям. Той чертовщиной, что покалечила Стайлза, и из-за которой Эллисон оказалась в коме. И той, что поменяла самого Скотта, сделав его опасным для самых близких людей.
Пусть и было трусостью так сбежать, но трусостью обоснованной.
Мир за пределами их маленького города сначала увлёк Скотта, но прошлое приходило в кошмарах, в бессонных ночах и уверенности, что из тёмных переулков кто-то следит. Кто-то ждёт, чтобы утащить за собой во тьму.
Отец предлагал обратиться к психологу, но Скотт был почти уверен, что после честного рассказа об оборотнях, древних японских духах, банши, людях-ящерицах и друидах, его запрут в комнате с мягкими стенами. Потому старался всеми силами вытравить воспоминания или занять себя так, чтобы кошмары не могли его навещать. И у него даже получалось.
Но не так хорошо, как хотелось бы самому Скотту.
Путь до их старого дома промелькнул быстро и привычно. Словно и не было всех этих лет, словно сегодня утром он вышел в магазин и теперь возвращался.
Скотт стоял, глядя на знакомую дверь, и сомневался, стоит ли ему просто подойти к ней и позвонить или стоит позвонить матери и сказать что-то вроде: «Мам, привет, я уже приехал, открывай».
На самом деле, стоило сделать этот звонок раньше, как только он вышел из автобуса.
Сомнения Скотта прервала сама Мелисса МакКол, которая распахнула двери и замерла, уставившись на сына. В одной руке она держала чёрный пакет с мусором. Собиралась просто вынести и никак не ожидала увидеть сына, мнущегося перед её домом.
— Скотт? — спросила мама. — Когда ты приехал?
— Только что, — ответил он, глядя на неё во все глаза.
Скотт видел мамины фотографии, иногда говорил с ней по скайпу, замечал, как меняется её лицо, как резче проступают морщины вокруг глаз, как ярче становится чёрный цвет волос: теперь она уже регулярно закрашивала седину. Видел и то, что загар становится заметнее, а улыбка — чаще, когда всё в её жизни складывается хорошо.
Но одно дело видеть через объективы камер, а другое — своими глазами, когда вот она, живая, в домашних штанах и растянутой футболке с полустершимся и совершенно неузнаваемым рисунком.
— Мама, — сказал Скотт и подбежал к ней, неловко обнимая, а она рассмеялась.
И произнесла:
— Дай хоть мусор вынести, что ли.
Скотт сам удивился тому, как он скучал по ней. Скучал по их дому, по его запаху, по городу, пусть тысячу раз проклятому в той или иной форме.
Он хотел бы винить своё прошлое в том, что не смог продолжить учёбу, но понимал: дело в нём самом и незачем искать причины, чтобы самого себя оправдать. Скотту нравилась его жизнь почти всегда, но в позапрошлое полнолуние он до боли захотел вернуться домой. Захотел вновь оказаться в Бикон Хиллс.
И теперь всё вокруг словно бы давало ответ на вопрос, который Скотт не задавал самому себе с тех пор, как отправился к отцу. Вопрос: «Где моё место?». И ответ: «Здесь».




Было трудно поверить в то, что их город стал спокойным.
— Неужели никаких оборотней? — спросил Скотт в первый вечер.
Мама героически приготовила ужин на двоих, отмахнувшись от предложения просто заказать пиццу или китайскую еду.
— Ну… не так много, — ответила мама. — Бойд и Эрика считаются?
— Определенно считаются, — серьёзно кивнул Скотт. — А как насчёт Хейлов? Дерек и Кора не возвращались?
— Насколько я знаю, нет.
Скотт вовсе не собирался расспрашивать её о таких вещах. Он даже не хотел ничего знать о нечеловеческой части Бикон Хиллс, но разговор начался сам. Без всякого на то желания. Просто мама говорила, что в больнице имеют дело со вполне людскими проблемами, без сверхъестественной жути.
— Интересно было бы поговорить с друидами, — рассеянно сказал Скотт, накручивая макароны на вилку.
— Если ты о Дитоне, то он уехал через пару месяцев после тебя, — ответила мама. — Клиника с тех пор пустует. Новую открыли в центре.
— А Морелл? — Скотт заметил недоуменный взгляд и пояснил: — Это сестра Дитона. Была консультантом у нас в школе, потом в Доме Эха работала.
— Вот чего не знаю, того не знаю.
На следующий день Скотт сам направился к старой ветеринарной клинике. Пока он не увидел её своими глазами, казалось, что рассказ не обрёл плоть. А ехать в психиатрическую лечебницу не хотелось ни под каким видом. По крайней мере, пока. Скотт слишком хорошо помнил то, в каком состоянии был Стайлз после одержимости ногицунэ, помнил, что его едва смогли скрутить трое санитаров. Помнил, что позорно сбежал от лучшего друга и даже не интересовался у матери, как он. Потому что боялся узнать, как и то, что Стайлзу хуже, так и то, что ему лучше и он проклинает Скотта, бросившего его наедине с собственными демонами.
Дом Эха был последним местом, куда хотелось отправляться.
Ветеринарная клиника, где Скотт работал и куда притаскивал друзей для ритуалов или сам укладывался в ванну со льдом, теперь пустовала. Никаких заколоченных досками окон, просто опущены жалюзи, и дверь заперта так, будто Дитон закрылся на несколько часов, день или два. Даже никто не рискнул оставить на стенах «роспись» в виде граффити, как бывало с заброшенными зданиями. Как будто все люди обходили клинику стороной. Чего не скажешь о животных: Скотт видел несколько разнообразных цепочек следов. Лесные звери интересовались, почему это место, где раньше так часто бывали двуногие, внезапно оказалось тихим.
Скотт достал ключи и собирался уже отпереть двери, войти внутрь, пройтись по знакомым комнатам. Не с какой-то конкретной целью, просто, чтобы убедиться, что это не розыгрыш.
Сухой треск за спиной заставил его остановиться и обернуться. Чтобы увидеть задние ноги и маленький хвост убегающего прочь оленя. Скотт вспомнил сон и восторг, который он испытывал от ощущения погони, полную луну в небе и мечты о брызгах крови на собственном лице. Эти образы были яркими, ярче всего, что его сейчас окружало. Вот он бежит, и земля пружинит под ногами, прыжок, чтобы преодолеть пропасть и сократить путь, далёким эхом — карканье, словно вороны чуют близкую развязку, тоже чуют добычу, от которой и им останется кусок. Утренние воспоминания о завтраке и о запахе свежего кофе казались далёким миражом, будто это они были сном и игрой воображения, а вовсе не картины охоты.
Скотт посмотрел на свои руки и с ужасом понял, что успел выпустить когти.
«Но до полнолуния ещё неделя! — подумал он. — Я не должен терять контроль!».
Он не позволял себе думать о том, что для него не в первый раз срываться задолго до полнолуния. Несмотря на все старания, Скотт всё равно не всегда мог управлять собственным волком. Дерек сказал бы, что это естественно, как для обращенного. Тем более такого, что отказался от обратившего и выступил против него. Это Питер Хейл должен был учить Скотта контролю, а не Дерек, которому вполне хватало ответственности за собственных подростков-бет.
Только в их случае Питер научил бы его только убивать и бездумно подчиняться приказам.
«Это несправедливо», — подумал Скотт, медленно выдыхая и убирая когти. Он не был уверен, что именно «несправедливо». Несправедливо, что его сделали оборотнем? Несправедливо, что не научили, как поступать этими силами? Несправедливо, что он сам не смог отыскать своего пути?
Он закрыл глаза, прислушался к току крови, попытался вспомнить, чему ему учили на йоге, куда он записался на первом курсе. Только вот любая схема, которая так замечательно смотрелась в теории, на практике никогда не действовала.
Скотт простоял с полчаса, упершись лбом в запертую дверь ветеринарной клиники. Внутрь он так и не вошёл.




Оставшееся до полнолуния время Скотт потратил на поиск работы и попытки снять с мамы хоть часть домашних забот. Случайно он выяснил, что она встречается с отцом Стайлза: в пятницу шериф Стилински провожал её до дома, и Скотт ретировался, заметив, что они целуются на прощанье. Он ничего не сказал, мама сделала вид, что не заметила его.
Если бы они начали говорить о шерифе Стилински, то должны были бы заговорить и о Стайлзе. А к этому Скотт не был готов.
Тем не менее, поиск работы мама прокомментировала:
— Ты хочешь остаться? — спросила она, выгружая продукты из пакета. — Остаться в Бикон Хиллс?
— А что мне мешает? — пожал плечами Скотт. — Ты ж не против?
— Будь я против, это бы тебя остановило?
— Конечно! — Скотт улыбнулся, а потом добавил: — Ты не думай, я отыщу собственное жильё, как только устроюсь.
— Ну да, как взрослому мужчине тебе ужасно стыдно жить с матерью! Даже если в её доме полно свободных комнат.
— Я не это имел в виду, — смутился Скотт.
Но мама рассмеялась, и он понял, что она не всерьёз.
Пару раз в городе Скотт встречал старых знакомых, но никого из тех, кто бы знал всю историю. Опять пересекся с девушкой из магазина на автобусной станции и вспомнил её имя — Трейси, она его тоже узнала, но беседовать им было не о чем.
Один раз Скотт встретил миссис Мартин, мать Лидии, но женщина не заметила его. Они стояли в очередях к разным кассам, она ушла быстрее, а он не захотел её догонять. Тем более что с Лидией он и вовсе не общался, с тех пор, как уехал, пусть и видел её онлайн. Но что-то останавливало его, не давало написать ей даже банального «привет».
Встреченный Дэнни обрадовался Скотту, но ничего рассказать о городе и их общих знакомых не мог: он сам уехал в колледж, как только закончил школу, а сейчас просто навещал родню.
— Ну, что Стайлз в Доме Эха, ты знаешь и сам, — сказал Дэнни, — вроде ему становится лучше, но спроси об этом его отца, он же…
Он смутился и прервался на полуслове, так что Скотт быстро ответил, что знает о том, что его мама и шериф Стилински встречаются. Хорошо, что Дэнни быстро понял, что поднял запретную тему, так что о Стайлзе они больше не говорили.
Потом они вспомнили тренера Финстока, Дэнни переключился на жизнь в колледже, показал пару фотографий своего парня. «Мне кажется, что всё серьёзно, но я не зарекаюсь».
А дома Скотт решил, что самое время попытаться заговорить о своем лучшем друге. Или бывшем лучшем друге? «Потому что я никогда не буду по-настоящему готов думать о Стайлзе», — сказал он сам себе.
— Ему лучше, — ответила мама и взяла Скотта за руку. — К нему полгода назад стали пускать посетителей.
— Почему ты мне не написала? — спросил Скотт.
— Решила сообщить, когда Стайлза совсем выпустят.
Это бы не звучало так горько, если бы речь шла о нескольких месяцах, а не о годах.
— Тебе надо будет его проведать, милый, — мягко добавила мама.
Скотт неопределенно пожал плечами.
Самым страшным было то, что днём он погружался в нормальную и банальную жизнь, а ночами трепыхался в объятиях кошмаров. Или не кошмаров, потому что сны Скотта почти не пугали за сомкнутыми веками, ужас они приносили позже, когда случайные вещи напоминали о них, вытаскивали из глубин разума крики умирающих животных, раскиданные по свежему снегу внутренности, утробный рык стаи. Не волчьей; хищники, которые встречались во снах Скотта, больше напоминали огромных костлявых псов. Он порой даже видел на них ошейники.
Замерев посреди солнечной улицы, Скотт дрожал от холода, потому что в его сне могла быть зима, такая морозная, какой никогда не могло быть в Калифорнии. Даже воспоминания были ярче реальности, и это пугало, потому что Скотт не знал, когда он перестанет отличать одно от другого.
— Может, снотворное поможет? — предложила мама.
— Я оборотень, — напомнил Скотт, — я не могу напиться, не могу отравиться, и на меня не действуют почти никакие лекарства.
Мама закатила глаза и всё-таки принесла ему пачку таблеток. Которые, конечно же, не подействовали.
Кошмары продолжались всю неделю, но последнюю ночь перед полнолунием Скотт проспал крепко и почти без сновидений.
Он надеялся, что всё обойдётся.
Но во время полнолуния всё стало намного хуже.
Скотт считал, что цепи его удержат, а ещё он считал, что запертая дверь подвала под руинами сгоревшего дома Хейлов помешает ему вырваться. И что в лесу он не сможет никому навредить.
Беда, когда запираешь сам себя: тяжело устроить так, чтобы потом, вернувшись в человеческий облик, суметь выбраться. И тяжело запереть себя так, чтобы не вырваться оборотнем.
За время, проведённое вне Бикон Хиллс, Скотт находил и вновь терял несколько якорей. Ни один не «продержался» больше пары месяцев. Люди уходили, отношения смазывались, личный самоконтроль летел к чертям, и вновь Скотт возвращался к безумному бегу сквозь ночь. Или вою в какой-нибудь прочной клетке, если таковую удавалось отыскать.
Отголосок разума Скотта был в обратившемся теле, он подмечал детали, такие, как разорванная цепь, как выбитая дверь, как прыжок через ограждение, как манящий запах леса, и чувство, что добыча рядом, стоит только догнать.
А ещё сознание Скотта постоянно замечало чужой взгляд. Тот, который не беспокоил оборотня, но беспокоил человека.
В лесу Скотт встретился с быстрыми тенями: другие оборотни, духи, монстры и чудовища вышли на охоту. Как и он. Ложью было то, что они исчезли из города, просто затаились, надели личины. Как и он.
Запах земли, полнолуние, рык и вой в темноте… Человеческое сознание отошло назад, убаюканное почти невинной пробежкой через лес и погоней за каким-то мелким зверем. Позже Скотт понял с ужасом, что стоит у дома своей матери, присматривается, прислушивается, планирует нападение.
«Нет, не смей! — закричал самому себе Скотт. — Остановись!».
Но дверь легко поддалась под его напором. Оборотню не наплевать на родственные узы с людьми, но это не делает его менее опасным. Даже наоборот. Потому что сначала хищник пойдёт в знакомые места и отыщет те запахи, которые хранятся в памяти. Это рассказывал ему Дерек, а потом и Дитон целую вечность назад. Он обрабатывал раны кошки, выпавшей из окна, и говорил о природе оборотней. То, что считал нужным, но Скотт был благодарен и за это.
Дом встретил его болезненными, знакомыми запахами. Темнотой и тишиной.
То, что владело телом Скотта, кралось, принюхивалось, готовилось.
— Я попросила миссис МакКол уйти в безопасное место.
Скотт дёрнулся, услышав голос со стороны лестницы, бросился туда и замер, не дойдя несколько шагов до ступенек, перед девушкой-азиаткой, одетой в чёрное.
Свет в доме никто не зажигал, но для кого-то вроде них обоих темнота не была помехой.
Кира Юкимура почти не изменилась с их последней встречи. Даже та тёплая искорка, которая когда-то заставила сердце Скотта биться чаще, никуда не исчезла. Только длинные волосы сменила короткая причёска.
— Скотт, — мягко сказала Кира, — я всё ещё твой друг. Попробуй успокоиться.
«Я хочу», — сказал он мысленно. И бросился на Киру. Она оказалась проворнее на полмига и успела отскочить в сторону. Зверь, управляющий телом Скотта, метнулся за ней, раздался грохот и тонкий звон: они уронили вазу, и осколки быстро превратились в крошево под двумя парами ног.
Кира вытащила катану, почти точную копию той, что была у неё годы назад, и ушла из-под очередного броска Скотта. Ни разу ему не удалось её зацепить, он даже завыл от собственной неудачливости. Кира воспользовалась этим моментом, чтобы сделать выпад и вонзить острие ему в плечо, и боль огненными волнами разошлась по телу, парализовав на секунду. Скотт подумал, что это не помешает ему нападать дальше, но Киру окружило золотистое сияние, и разряд тока прошёл от ее руки по лезвию катаны прямо в его тело.
Последняя мысль Скотта перед тем, как он потерял сознание, была о том, что, в отличие от него, Кира смогла совладать с собственными способностями.
Он завидовал ей.
И гордился.




Когда-то всё было лучше. Всё и могло быть лучше. Скотт думал об этом, стоя на пепелище, которое осталось от его дома. Лес обступал его со всех сторон, и казалось, что из-за деревьев смотрит тысяча внимательных глаз. Лес собирался поглотить всё, что осталось от места, где Скотт вырос, где каждая ступенька, каждый дверной косяк и каждая царапина на полу напоминали об этом. Напоминали бы, не сгори они дотла.
Вокруг Скотта кружились бабочки, и от их мельтешения на фоне солнца, шла кругом голова. Он вздохнул.
Ещё раз.
Вокруг сгустилась тьма.
Скотт очнулся в комнате без окон. Здесь были пустые бетонные стены, в воздухе витал легкий, едва уловимый запах сырости, а на потолке горела яркая лампочка. Та самая, которая в его не то сне, не то видении, представлялась солнцем.
И сам Скотт был распят на цепях, прикреплённых к потолку.
Воспоминания о вчерашней ночи пришли, стоило открыть глаза. Хорошо, что он не успел никому навредить, кроме кролика или двух. Их кровь на каким-то чудом не порванном свитере и джинсах засохла, и ткань неприятно касалась кожи.
Первыми словами, которые сказал Скотт, услышав, что за его спиной открывается дверь, было:
— Спасибо.
Он расслышал аккуратные шаги, и перед ним встала Кира. В тех же, что и ночью, или очень похожих чёрных брюках, сапогах и жилете.
— Спасибо, что не дала мне никого покалечить, — повторил Скотт.
— Это моя работа, — ответила Кира без улыбки.
Она подошла и привстала на цыпочки, осматривая кандалы. Потом взглянула Скотту в лицо и кивнула сама себе.
— Я в порядке, — произнёс Скотт. — Оборотни намного лучше себя контролируют при свете дня. А сейчас ведь день, да?
— День. Я знаю, рада, что ты просто оборотень, — Кира вздохнула, и холодная отстранённость вмиг слетела, уступив место усталой радости, — у нас в городе случалось… разное, пока тебя не было. А ты вчера так выглядел…
Она неопределенно махнула рукой. Скотт грустно вздохнул.
— Я обычно лучше знаю, что с собой делать, — оправдание звучало жалко, и он сам это понимал.
Когда-то, как ему казалось, давным-давно, их отношения с Кирой не наладились, несмотря на обоюдную заинтересованность. Потому что ей пришлось отбиваться от Скотта, когда он в очередной раз не смог побороть зверя внутри себя. Такое портило любую симпатию.
Он собирался спросить, отпустит ли она его, когда Кира достала ключ и принялась освобождать его руки.
— Ты сказала «работа»? — уточнил Скотт, потирая быстро заживающие запястья.
— Да, теперь я глава сверхъестественной полиции, — сказала Кира, — мы следим за порядком в городе, чтобы сократить число нападений.
— Хорошо придумали, — искренне восхитился Скотт.
Кира слегка смутилась и опустила голову, чтобы через мгновение вновь посмотреть ему в глаза.
— Придумала Лидия. И она позаботилась обо всех нас.
Это не было упреком, да и не звучало, как он, но Скотту всё равно стало больно и неприятно. Он чувствовал себя так, будто это должны были быть слова о нём. Словно он должен был нести на себе груз ответственности за весь Бикон Хиллс.
— Пошли, — Кира протянула Скотту руку, — Лидия хотела с тобой поговорить.



Комнату, где его встречала Лидия, Скотт мог описать, как сочетающую не сочетаемое. Мебель наполовину того стиля, который он всегда недолюбливал: массивная, занимающая много пространства и словно бы наслаждающаяся этим. Подчёркнуто дорогая, подчёркнуто старая, даже окна занавешены тяжёлыми гардинами. Он ожидал увидеть на стенах сцены средневековой охоты, но они просто были окрашены в бежевый. А лампы и кресла смотрелись так, будто вышли из одного из тех фантастических фильмов, что когда-то Стайлз пытался заставить посмотреть.
Лидия стояла спиной к письменному столу, сложив руки на груди. Она смотрела на Скотта, не моргая. На стене за её спиной висела единственная в этой комнате картина: абстрактный рисунок из тревожно-красных фигур, пересекаемых темными линиями и светлыми всполохами. Рисунок напомнил Скотту битву в иллюзорном заснеженном саду, когда ногицунэ почти убил их всех. И, одновременно с этим, мертвого Джексона, которого не удалось спасти и пришлось убивать канэмой.
Скотта замутило, и он отвёл взгляд от картины и посмотрел на Лидию. Она выглядела на удивление уместно в обстановке комнаты. Насколько уместной может смотреться серьёзная Лидия в тёмной юбке и простой бирюзовой блузке, в обычных чёрных туфлях и с рыжими волосами, лежащими ровными локонами, без кос или кудряшек.
Это была новая Лидия, такая, какой он её ещё никогда не видел.
Кира ретировалась, стоило им обеим друг другу кивнуть, а Скотт, глядя в глаза той, что когда-то была его подругой, подумал на миг: так выглядит человек, привыкший отдавать приказы. Потом мысль ушла, уступив место другим, например, о запахах. В комнате пахло деревом, немного пылью, пряными духами Лидии и…
— Аконит, — сказал Скотт и указал на букет сиреневых цветов, стоящий в высокой вазе на письменном столе.
— Аконит, — ответила Лидия и улыбнулась, совсем не так, как она улыбалась раньше, теперь просто растягивая губы, без тени смешинки в глазах, — полезно, когда половина твоих посетителей оборотни. Помогает напомнить, что у каждого из нас свои слабости.
Она указала на два стоящих перед столом кресла, повёрнутых друг к другу.
Скотт не понимал, почему немедленно опустился в одно из них, а Лидия заняла второе.

— Как ты? — спросил Скотт, не зная, куда девать руки. — Извини, что не позвонил тебе даже, когда в город приехал…
Он чувствовал себя неловко, в грязи и крови, всклокоченный после безумной ночи, а ещё хуже, потому что за неделю в Бикон Хиллс ни разу не подумал, что стоит поискать Лидию. Казалось, что так он разбередит те раны, которые должны были затянуться давным-давно.
— Нормально, — её голос был спокоен, как и сердцебиение.
— Я… кхм, Кира сказала, что ты теперь следишь за порядком в городе. Вы обе?
Лидия улыбнулась, теперь уже чуть более по-настоящему, пусть и уголком губ.
— Нас значительно больше, чем я и Кира. Например, Трейси Стюарт, она наблюдала за тобой с самого возвращения. Джош, Итан и Эйдан…
Скотт подался вперёд.
— Не знал, что Итан с Эйданом ещё не уехали, — сказал он, — а ты… а вы…
Скотт оборвал сам себя до того, как успел задать один из тех глупых вопросов об отношениях. Он не хотел лезть в личную жизнь Лидии, тем более что у них хватало других тем.
— Уехали и вернулись, — она и не заметила его оговорки, продолжая улыбаться. — Все равно или поздно возвращаются в Бикон Хиллс, Скотт.
От её слов по спине пробежал холодок, будто бы Лидия сказала больше, чем он хотел услышать.
— Очевидно, что ты не можешь справиться с собственным обращением, — продолжила она. — Тебе нужна помощь в понимании себя.
Скотт откинулся на спинку кресла и внимательно взглянул в глаза Лидии, пытаясь понять, насколько много в её словах иронии.
— У тебя есть на примете кто-то, кто может научить меня этому? — уточнил он. — Кроме Питера Хейла, с которым мне не хочется иметь ничего общего.
— Да. Это я.
В наступившей тишине было легко услышать, как бьются два сердца. Скотт думал, что для этого даже не нужно быть оборотнем.
— Не прямо сейчас, — продолжила Лидия, — сейчас тебе стоит пойти домой и подумать о том, как прочнее запереть себя. Но лучше поговорить в ближайшее время. Я познакомилась со многими созданиями и могу с уверенностью сказать, что у меня есть советы почти для каждого.
В её глазах Скотт видел собственное отражение, и ему опять стало неловко. Во многом из-за того, что в то время, пока Лидия и Кира менялись, принимали себя, учились сосуществовать с миром за пределами людского, он закрывался, прятался и хотел быть простым человеком.
— И каким будет твой первый совет? — поинтересовался Скотт.
— Отпусти прошлое. Избавься от лишних воспоминаний.
— Как? — спросил Скотт. — От каких воспоминаний, по-твоему, мне нужно избавляться первыми?
Лидия поднялась из кресла и подошла к тому, в котором сидел Скотт. Она пристально посмотрела на него сверху вниз и сказала:
— Начни с Эллисон.



Голос матери звучал в голове Скотта, когда он переступал порог палаты Эллисон.
— Айзек ночевал у её постели, невозможно было прогнать его прочь…
Здесь регулярно проветривают, Скотт был в этом уверен, но в палате всё равно стоял удушающий для нюха оборотня запах цветов и пробивающийся через него гадко-сладковатый — смерти и разложения. А поверх — обычный фон больницы, привкус стерильности и лекарственной горечи.
— Мистер Арджент заходил каждый день, спрашивал об улучшениях или проводил несколько часов, глядя на неё…
Скотт подошёл к постели. Датчики равномерно перемигивались, аппараты, поддерживающие жизнь Эллисон, едва слышно жужжали, пищали и шуршали. Её бледное лицо почти не выделялось на фоне белых простыней. Но Эллисон не могла никому показаться мирно спящей: трубка во рту, иголка в вене, всё только, чтобы заставить тело жить, чтобы сердце гоняло кровь, и не наступила окончательная смерть.

— Она ушла слишком глубоко, Скотт. С каждым днём было всё меньше надежды, и это понимали все.
Волосы Эллисон кто-то явно подстригал. Не слишком коротко и не слишком аккуратно, но Скотт задался вопросом, кто занимается этим и что чувствует, является ли для него или неё подобное рутиной? Просто ещё одно тело, которое должно смотреться хорошо, когда придут родственники. Или, может, этот кто-то из персонала больницы видит перед собой девушку, которая хотела бы выглядеть красивой, если однажды проснётся? Которая жила до комы, чего-то желала, к чему-то стремилась. Кого-то любила, и для неё что-то было важно.
— Айзек больше не оставался на ночь, — голос матери всё так же говорил в голове Скотта, похожий на его собственные мысли, — мистер Арджент приходил всё реже, чтобы однажды прекратить вовсе. А потом они оба уехали из города.
«А другие друзья и знакомые?» — спросил бы у неё Скотт, не будь ему так мучительно стыдно. Ведь он был не просто одним из «друзей и знакомых», Скотт был первой любовью Эллисон, и она сказала ему об этом, когда считала, что умирает. Но, вместо того, чтобы самому оставаться подле неё, ожидая пробуждения, Скотт сбежал из города. И никто не помешал ему, а Крис Арджент сказал, что его дочь этого бы хотела. Хотела, чтобы тот, кого она любит, жил дальше.
Только правильный поступок не означает самоотверженного поступка и ничего не говорит об истинной глубине чувств.
— …Лидия до сих пор приходит… только она.
Скотт сел на стул рядом с кроватью и посмотрел в лицо Эллисон, прислушался к мерному стуку её сердца. Едва-едва, даже для него.
Всё всегда шло не так, как бы им хотелось. Не так, как было бы справедливо. Скотт любил Эллисон, любил всем сердцем, но этого было недостаточно, чтобы она стала его якорем. Как и недостаточно для Джексона любви Лидии, чтобы он перестал быть канэмой. Они все были заложниками собственных монстров, и Скотт часто думал: что, если бы в их мире любовь помогала? Что, если бы в полнолуние, после смерти Кейт Арджент, он сидел бы, обнявшись с Эллисон, а не был заперт в старом депо, закованным в цепи? Возможно, тогда бы сейчас его первая любовь не лежала бы, зависящая во всём от аппаратов. Не способная даже дышать самостоятельно.
Скотт вздрогнул, когда по другую сторону кровати послышался шорох. Негромкий, так ветер мог бы шевелить лист бумаги. Только в этой палате не было ветра.
Шорох раздался вновь. Теперь словно бы более настойчивый. Как будто кто-то стремился привлечь внимание к себе.
Скотт медленно поднялся, внутри него словно покалывало крошечными холодными иглами. Начинало казаться, что сотни глаз направлены на него.
На полу по другую сторону кровати ничего не было и, когда опять зашуршало, Скотт обошёл её, прислушиваясь. Позволив зверю поднять голову, чтобы услышать всё лучше, стать немного волком, выслеживающим дичь: сейчас — можно, полнолуние миновало и пока всё под контролем, он может управлять собой и своими силами.
Шорох раздался вновь, откуда-то из-за узкого белого шкафчика, который, как и всё в палате, легко двигался. Скотт бесшумно и быстро пересёк оставшиеся несколько метров и убрал его в сторону, чиркнув колёсиками по полу.
За шкафчиком обнаружилась крупная бабочка. Она трепыхалась, шевелила узорными крыльями и перебирала лапками по невесть как упавшей на пол инструкции или, возможно, рецепту. Скотт не успел разобраться, потому что в тот же миг его накрыло воспоминаниями о забытом в утренних хлопотах сне. Они с Эллисон в лесу, солнечный день, и она смеялась звонко и весело, на её руку села красивая бабочка, ещё несколько — на плечи Скотта. Он улыбнулся, когда пара других, но таких же крупных со сложными рисунками на огромных крыльях, прилетели к нему на колени. А потом стало не до смеха: бабочки продолжали прилетать. Скотт хотел закричать Эллисон: «Беги!», но из его рта полетели они же, царапая горло и язык кромками крыльев, которые стали словно бритвенные лезвия.
Скотт с ужасом понимал, что все эти бабочки — это его рук дело. Что первые тоже вылетели из него, просто он не заметил. А теперь с ужасом смотрел, как его кожа вспухает и пенится, лопается с противным чмоканьем, разбрызгивая повсюду кровь. Смотрел, как из-под неё выбираются новые и новые бабочки, оставляющие повсюду красные пятна, потому что они, их тельца и крылья испачканы в крови.
Он вспомнил теперь, что этот сон повторялся множество раз. Иногда там не было Эллисон, но была Лидия, хохочущая так громко, что звенело в ушах.
Часто там был Стайлз, порой — Эрика или Бойд.
А ещё Скотт видел оленя, того самого, за которым гнался во сне в тот день, когда вернулся в город. Но олень изменился, теперь уже он был охотником, загонщиком и палачом. На его рогах сидели окровавленные бабочки, а сам он смотрел пронзительным взглядом ярко-алых глаз. Глаз альфы.
Бабочка вспорхнула с пола и полетела к ближайшей вазе с цветами, и наваждение исчезло. Вновь мерно пищало оборудование, солнце светило на укрытые одеялом ноги Эллисон, где-то за дверью палаты переговаривались врачи.
Скотт обнаружил, что успел сесть на пол, голова безумно кружилась. Он судорожно обхватил себя руками за плечи, не решаясь подняться на ноги. Кожа по всему телу зудела, а тёмная ткань рубашки ощущалась промокшей насквозь, но пока пот ещё казался тёплым. Скотт расстегнул несколько пуговиц на животе, чтобы убедиться: нет никаких бабочек, которые могут вырваться наружу. И увидел быстро заживающие раны.
Его одежда была пропитана не потом.
Она была пропитана кровью.
Её запах пришёл к Скотту лишь на миг позже этого понимания.



— Это часто случается? — спросила Лидия во время следующей встречи, спустя пару дней.
Он как раз рассказал ей про видение в палате Эллисон. После того, как наваждение исчезло, он обнаружил себя лежащим на полу и расцарапывающим собственные руки. Крови на одежде не было, кроме той, что натекла из свежих царапин. Не было и бабочки на цветах.
— Впервые, — ответил Скотт, а потом задумался и добавил: — ну настолько сильно. Мелочи были и раньше.
Лидия смотрела на него, слегка наклонив голову к плечу, будто пыталась рассмотреть с другого ракурса.
— Что ты видел раньше? — спросила она.
— Это важно?
— Скотт, я пытаюсь тебе помочь, — в её голосе появилась легкая тень раздражения. — И не смогу, если ты не будешь со мной откровенен.
Он вздохнул, надеясь, что его слова не будут звучать безумно или смешно.
— Оленя. Я видел оленя. И во сне, и наяву. Сначала я гнался за ним, а потом — он за мной. Не знаю… Бабочек ещё. Это мне снилось. Ворон. Собак… кого-то ещё, всего не припомню. Обычно я в лесу, часто — обращён в это время.
Скотт не хотел рассказывать о сегодняшнем сне, и Лидия заметила его колебания, подалась вперёд, глядя в глаза, и сказала одними губами:
— Расскажи мне.
Сегодня костюм на Лидии был тёмно-зелёным, как мох у самых корней деревьев, и Скотт присмотрелся к текстуре ткани, чтобы только не смотреть куда-то ещё. Не видеть пытливых глаз и блеска в них.
— Я видел волка, — сказал Скотт, — волка с красными глазами. Альфу. И я знал, что этот альфа — я.
— Он напал на тебя? — спросила Лидия.
— Нет… не знаю. Не могу вспомнить.
Скотт помнил только, что проснулся посреди ночи, сердце колотилось, но сил подняться с кровати не было.
— Я и так знаю, что это означает, — сказал он, — означает, что я не умею контролировать собственного волка.
— Глупость, — ответила Лидия.
Скотт всё-таки взглянул ей в глаза, когда она продолжила:
— В этом и проблема. Ты пытаешься контролировать волка, а на самом деле должен отпустить его на волю.
Её слова ничем не напоминали то, что Скотту говорили Дерек и Дитон. Разочарование отразилось на его лице, потому что Лидия начала объяснять:
— Ты разделяешь себя и волка. Говоришь: «Он делает то, чего никогда бы не сделал я». Ты повторяешь, что он — тьма внутри тебя, тьма, с которой надо бороться. Но на самом деле — ты и есть волк.
Голос Лидии звучал так, будто она пела, пусть в речи и не было ни одной рифмующейся строчки. Скотт хотел надеяться, что комната идёт рябью просто из-за того, что сегодня он мало спал.
— Я не волк, — ответил он, — меня сделали оборотнем.
— Ложь, — сказала Лидия, — никого нельзя превратить в то, чем он не является.
На это Скотт мог только невесело рассмеяться.
— Лидия, но ведь тебя сделали банши! — сказал он.
— Нет, — Скотт отчетливо услышал, как от её голоса вздрогнуло стекло, закрывающее полки книжного шкафа.
Лидия продолжала сидеть спокойно, даже тембр ее речи не изменился, но Скотт чувствовал, что теперь всё иначе. Как ураган, скручивающийся вокруг них двоих.
— Во многих сокрыт потенциал, — говорила Лидия, — тот или другой. Если его вовремя не разбудить, то человек на всю жизнь останется простым слесарем, или медиком, или политиком, или создателем оружия массового поражения. Чем-то человеческим. Чем-то, чувствующим грызущую пустоту внутри, но не способным её заполнить. Но, если случится толчок, переломный момент, внутри проснётся то, что дремало. Волк, лисица, ящерица, пантера, банши, адская гончая… то, что может надевать человеческую маску, но не являться человеком.
Скотту казалось, что из-под книжного шкафа, стола и кресел выползают тени, послушные голосу Лидии, что он слышит хлопанье вороньих крыльев и хриплое уханье сов, что в шаге от него начинается тёмный лес, полный когтей, клыков и крови. И костей, усыпающих путь.
— Меня обратил Питер Хейл, но не он сделал меня банши. Я родилась такой. А ты родился волком, — говорила Лидия негромко, но даже сердце Скотта замерло, будто боялось прервать её речь, — будь по-другому — ты бы сам стал другим. Будь ты просто человеком — ты бы умер, обращение провалилось бы. Но ты волк. Ты же мне веришь?
— Верю, — ответил Скотт быстрее, чем успел подумать.
Тени исчезли, как и звуки леса. Слышался теперь только шум здания, в котором они находились: разговоры людей, далёкие, заглушенные стенами, телефонные звонки. За окнами — машины.
Лидия улыбнулась, стоило присмотреться к её лицу. Холодно, без намека на веселье.
— Подумай об этом, — сказала она, — и давай поговорим через неделю о твоих успехах. Прямо сейчас у меня слишком много дел.



Лидия не говорила о Стайлзе, но Скотт решил, что, раз уж он проходит через бездну собственного чувства вины, то глупо останавливаться на полпути.
И Стайлз, и Эллисон оба были его потерями. Людьми, которые доверили свои жизни и свой рассудок тому, кому не стоило.
Дом Эйкена, который всегда называли «Домом Эха» даже сотрудники, встретил его фантомным запахом гнили. Солнечный свет, падающий сквозь окна, казался холодным, та жара, что все ещё не отпускала Бикон Хиллс, словно бы не могла проникнуть в эти стены.
Скотт вошёл в общую комнату, стараясь не давать волю собственным страхам. Отчасти он успокоился, заметив Стайлза, который махал ему рукой от одного стола.
— Или ты вернулся в город, или у меня опять галюники, — ухмыльнулся Стайлз, стоило подойти ближе.
Несмотря на больничную рубашку и надетую поверх толстовку, всклокоченный вид, глубокие синяки под глазами и бледность, он выглядел нормально. Не причёсываться, не спать ночами и не бывать на солнце ему случалось и тогда, когда они оба не подозревали об оборотнях в Бикон Хиллс. Возможно, Стайлз был почти в норме.
— Я вернулся в город, — ответил Скотт, садясь напротив. — Услышал, что к тебе начали пускать посетителей, вот и решил заглянуть.
— Ага, спасибо.
Они помолчали немного.
— Как ты? — спросил Скотт, чувствуя, что звучит нелепо.
Стайлз уставился на свои запястья и слегка оттянул рукав на правой руке, показывая Скотту длинные поджившие ранки и новые красные полосы.
— Тише, — Стайлз оглянулся, хотя вокруг никого не было, — пусть никто не видит. Я так за реальность держусь… боль, она помогает. И кровь тоже. Точно не потеряешься.
Скотт сглотнул, понимая, что поторопился с мыслями о нормальности Стайлза.
— Они держат меня тут насильно, Скотт, — продолжил он, — но я уже и не сопротивляюсь, потому что знаешь что? Тут безопасно. Тут она меня не достанет.
— Она? — уточнил Скотт машинально, а не потому, что правда хотел знать, о ком думает Стайлз.
— Лидия, — ответил тот. — А ведь я когда-то был готов отдать всё за её внимание, прикинь!
— Что? — удивился Скотт. — Наша Лидия? Она пытается тебя достать?
Вот всё было как обычно, Стайлз был обычным, но тут он вновь безумен. Почти так же, как тогда. Словно вернулся злобный дух, которого изгнали сложным ритуалом, а тело Стайлза вновь восстанавливали, делали цельным.
Дитон тогда сказал, что отголоски ногицунэ могли остаться. А ещё, что они уцепились за существующие бреши, за тьму, которую открыл в себе Стайлз и за те раны, что нанёс ему Питер. У него ведь было две жертвы: Лидия и Стайлз. И если одна смогла выскользнуть из его хватки, став банши, то второй остался с кровоточащими рубцами в душе.
Скотт помнил, что тогда наорал на Дитона за то, как поэтично всё это звучало в его устах. Будто красивые формулировки делали кошмар не таким ужасным.
Стайлз помотал головой, а потом посмотрел Скотту в глаза и улыбнулся. Холодной, совершенно не своей улыбкой.
— О, да. Пытается, — голос Стайлза тоже изменился, теперь он звучал глубже и спокойнее, с другими интонациями, не такими паузами и каким-то неуловимым акцентом. — Банши этого города пытается достать всех. Всех волков и змей, всех ястребов и хорьков, всех псов, которые и без того преданы ей. И всех лис, конечно же.
Скотт сглотнул.
— Стайлз, у ногицунэ давно нет власти над тобой, — сказал он. — Его убрали из твоего тела, помнишь?
Стайлз рассмеялся, откинувшись на спинку стула. Несколько пациентов оглянулись на них, кто-то запричитал, но санитары не спешили ни к нему, ни к Стайлзу со Скоттом.

— Тебе же было лучше… все говорят, — Скотту казалось, что его голос прозвучал жалко и беспомощно.
— Мне хорошо, — на минуту Стайлз вновь стал собой, поморщился, оглянулся, засунул руки в карманы, а потом опять изменился и сказал: — Ничего никогда нельзя стереть полностью. Оно приобретает новые черты, но остаётся собой.
— Почему ты думаешь, что Лидия опасна? — спросил Скотт.
— Найди Питера Хейла и поговори с ним, — Стайлз усмехнулся «не своей» улыбкой, а потом передёрнул плечами до боли «своим» жестом. — Не доверяй ей. Не ешь из её рук. Не становись Персефоной, потому что из тебя получится фиговая королева царства мертвых.
Скотт вздрогнул. Не от слов Стайлза, а от того, как сочеталось в нём своё и чужое. Насколько его личность поменялась, приняв часть ногицунэ в себя.
— Хотя нет, она скорее Гипнос… или нет, Морфей. Гребаный песочный человек.
Стайлз говорил ещё что-то, тихо, неразборчиво, больше бубня себе под нос. Ещё один провал. Ещё один не спасённый друг.
— Найди Питера, — повторил Стайлз на прощание и добавил: — Ну или позволяй рыжей банши держать в своих руках нитки, которые привязаны к твоим рукам и ногам. Ты, по-моему, и так у неё в плену. В рабстве, ха.
— Хочешь сказать, что ты свободен? — спросил Скотт.
— Нет. Никто из нас не свободен, Скотти, но я сам выбираю своих кукловодов.



Скотт сидел в квартире Бойда и Эрики и с некоторым удивлением наблюдал за бывшими одноклассниками. За тем, как они вместе толклись у плиты, споря вполголоса, какие специи добавлять в рагу.
Настолько обычно и повседневно.
После Дома Эха Скотту опять приходили сны. О кровавых бабочках, вылетавших изо рта Стайлза, о погоне через лес и о гончих, у которых не было кожи и внутренностей, а зелёные светящиеся сердца бились, зажатые в клетке рёбер.
По утрам Скотт просыпался с прокушенной губой и чувством, что бегал целую ночь, хотя мама и утверждала, что он спал и никуда не выходил.
Лидия смотрела внимательно, когда он говорил об этом, и советовала принять свою суть. Скотт сам не знал, почему ходит к ней, но поговорить было больше не с кем. Пугать маму не хотелось, разговаривать с шерифом — тем более, отцу не напишешь, как и большинству «человеческих» знакомых. Кира смущённо улыбнулась и сказала, что она кицунэ и для неё её лисья природа никогда не была чем-то чуждым. Итан (или Эйдан? Скотт так и не определился, кого из близнецов встретил) отправил его к Лидии. А с Трейси поговорить не вышло.
— Ты перестал быть охотником, перестал быть хищником, — говорила Лидия, — ты забыл о том, что означает погоня. Вспомни и сразу станет легче.
Аконитовый букет на её столе был свежим и лишний раз напоминал Скотту о том, с чем он безуспешно боролся уже не первый год. А Лидия предлагала просто сдаться на волю зверю.
Скотт чувствовал, что ему нужно послушать Стайлза… или того, чем сейчас был Стайлз, попытаться найти Питера Хейла. Не чтобы получить ответы, а, скорее, чтобы закрыть эту тему для самого себя.
Именно это желание привело его к Бойду и Эрике. К другим оборотням или своим знакомым и бывшим друзьям он не видел смысла идти: Итан, Эйдан, Кира, даже Трейси, все сотрудничали с Лидией. А пока что Скотт не хотел, чтобы она знала о его поисках.
— Мы не особо общаемся, — сказала Эрика на осторожный вопрос, — Лидия очень нам помогла, но мы просто живём своей жизнью, и это круто!
Скотт покачал головой, продолжая следить за приготовлением ужина. Бойд почти не поменялся: был всё таким же немногословным, только из крупного и слегка неловкого подростка превратился в спокойного молодого мужчину. И появилась в нём новая нежность, та, которую Скотт видел, когда Бойд склонялся, чтобы что-то сказать Эрике на ухо, и убирал в сторону прядь её светлых волос. Или, когда касался её руки, и чёрная кожа одновременно и контрастировала с молочно-белой, и смотрелась на удивление правильно и уместно.
Эрика же словно бы вернулась к самой себе: стала похожей на девчонку из школы, заглядывающуюся на Стайлза, пока тот был увлечён Лидией и только Лидией. Девчонка повзрослела, выздоровела и стала уверенной в себе девушкой, оставив позади ту фазу, в которой мучительно пыталась привлечь внимание к себе.
Странно было вспоминать, какими эти двое были раньше и какие отношения складывались между ними и другими людьми. Скотту казалось, что он решил пропустить половину книги и теперь с удивлением смотрит на героев, которые вроде знакомы, а вроде и совсем другие. Больнее становилось из-за того, что он не чувствовал каких-то глобальных перемен в самом себе. Терзался теми же проблемами и видел тех же монстров. Как бы ни хотелось верить, что он изменился, но истина была именно в этом: Скотт МакКол всё тот же, а другие — уже нет.
— О чём ты задумался? — спросила Эрика, заметив, что Скотт затих, погрузившись в собственные мысли.
— Ничего, — улыбнулся Скотт, — всё в порядке.
Бойд выразительно фыркнул и они с Эрикой глянули друг на друга, прежде чем он забрал ложку и принялся помешивать рагу, а она шагнула к столу, за которым сидел Скотт.
— Ну да. В порядке! Приходишь к нам без предупреждения, — сказала Эрика, — ведёшь себя странно. Ты консультируешься с Лидией?
— Консультируюсь? — переспросил Скотт. — В каком смысле?
Эрика пожала плечами, поправляя слегка съехавшую с плеча футболку с широким воротом.
— Ты оборотень и тебе нужна помощь с обращениями, — сказала Эрика, — мы видели тебя в полнолуние. Всё плохо, ага?
— Видели? — чувствуя себя глупо, переспросил Скотт.
— Видели, — подтвердил от плиты Бойд, — занимательное зрелище.
Скотт почесал в затылке и постарался ответить, как мог беззаботно:
— Да, Лидия мне помогает. Хотя не знаю, вряд ли банши может что-то понимать в штуках оборотней. Да?
Бойд и Эрика переглянулись. Бойд выключил газ и тоже обернулся к Скотту.
— Мне она очень помогла, — сказала Эрика, скрещивая руки на груди, — да и Вернону. И остальным.
Скотт пожал плечами.
— Она советует мне отпустить волка, хотя все остальные, даже ваш Дерек, наоборот говорили, что нужно держать его под контролем.
Стоило ему это сказать, как глаза его бывших одноклассников вспыхнули синим. Не золотым, а синим.
— Дерек не «наш», — прорычала Эрика, вмиг перестав быть уютной и домашней и превратившись в смертельно-опасную хищницу. — Мы сами по себе.
Скотт поднял руки.
— Ладно-ладно, — сказал он, чувствуя, как его собственный зверь пытается вырваться, готовясь к драке на чужой территории.
Бойд и Эрика расслабились, но синева из их глаз исчезать не торопилась.
— Лидия всё правильно советует, — низким голосом сказал Бойд.
— Мне стало легче, когда я перестала бороться, — добавила Эрика. — Теперь каждая ночь полнолуния похожа на прекрасный сон, где я и волчица во мне едины.
От слова «сон» Скотта передёрнуло.
— А как же те, кто может пострадать? Как же обычные люди? — спросил он, чувствуя в словах Эрики подвох, потому что в прошлый раз, когда он их видел, глаза этих двоих определённо были золотистыми.
— Большинство в этом городе знают правила, — спокойно ответил Бойд. — И не рискуют понапрасну.
Он взял прихватками котелок с рагу и понёс его к столу.
Они прервались на ужин, говорить о чём-то серьёзном не получилось. Да и не хотелось после сказанных слов. Скотт с удивлением обнаружил, что проголодался за день, и был благодарен, что Бойд и Эрика оказались настолько гостеприимны, что посчитали нормальным угостить и его.
— Я помогу с посудой, — вызвался Скотт, когда все трое доели.
Продолжить разговор удалось уже, когда они устроились в маленькой, но уютной гостиной. Квартира казалась крошечной, но при этом её хозяева смотрелись в ней на своём месте, как естественные составляющие.
Скотт не хотел больше поднимать тему Лидии, её методов и всего остального, но у него были вопросы о Питере. Те, из-за которых он и пришёл сюда.
— Не знаю, — протянула Эрика, она полулежала на кресле с широкими мягкими подлокотниками, Скотт сидел в таком же. — Я не видела его… давно. Со времён стаи альф, наверное. Так же долго, как тебя, короче.
— Даже дольше, — добавил Бойд, устроившийся на диване.
Он подумал и нехотя добавил:
— Не стоит тебе его искать.
Скотт сжал подлокотники.
— Но я всё равно хочу, — сказал он.
Эрика предложила:
— Попробуй сначала отыскать его дочь.
— Эрика! — в голосе Бойда сквозил испуг.
— Ну что? — она скривилась. — Это и так все знают. У Питера Хейла и той койотихи, которой путь в город заказан, была дочь, ее отдали в семейство Тейт, но ничем хорошим это не закончилось. Она обратилась во время поездки и…
Эрика издала звук: «Пффф!», и быстро расправила пальцы, как будто показывала взрыв фейерверка или вылетевшие из хлопушки конфетти.
Скотт нахмурился: он ничего не слышал ни про дочь Питера, ни про остальное.
— Я многое пропустил, да? — спросил он неуверенно.
Эрика расхохоталась, а выражение лица Бойда сделалось скучающим, будто ему уже надоело присутствие Скотта в их доме.
Нужно было заговорить о чем-то другом. О чем-то нейтральном, потому что обстановка, пусть и не могла называться «напряжённой», но позитивной, как в самом начале вечера, уже явно не была.
— Так вы… вы вместе? — спросил Скотт.
Эрика опять хрипло рассмеялась, да и Бойд хмыкнул.
— Вернон, мы вместе? — спросила она.
— Да полгода, как женаты, — улыбнулся он.
А Скотт не нашёл ничего лучшего, чем пробормотать: «Поздравляю». Он опять почувствовал себя совсем чужим, пропустившим слишком много, чтобы это было просто нагнать.



Скотт бежал по лесу, он видел задние лапы и хвост койота. Девочки-Хейл, дочери Питера. Она постоянно ускользала и на его крик реагировала как любой другой зверь: бегством.
Если бы он обратился, то стало бы легче перепрыгивать через поваленные деревья, не поскальзываться на листьях, чуять преграды, просто мчаться быстрее. Но Скотт не хотел давать внутреннему зверю никакой слабины.
Он потерял свою цель и остановился, осматриваясь, прислушиваясь, пытаясь понять, куда она побежала. Справа раздался треск: кто-то неудачно прошёл через кусты, и Скотт кинулся туда. В памяти всплыл момент, когда Стайлз потащил его в лес, посмотреть на труп, из-за которого всполошилась полиция. И вот опять он бегает по лесу из-за Стайлза, но теперь его цель — не просто праздное любопытство.
Скотт неожиданно вылетел на прогалину и неожиданно же понял, где оказался: в нескольких шагах перед ним был огромный, широкий старый пень. Всё, что осталось от священного дерева посреди священной рощи друидов. Неметон. А перед ним, дёргая коротким хвостом, замер олень. Именно за ним Скотт и погнался, а вовсе не за дочерью Питера, чей след потерял.
Скотт выругался, он ждал, что олень, напуганный его голосом, умчится прочь. Но тот переступил передними ногами и повернул к нему голову, увенчанную ветвистыми рогами. Комок застрял у Скотта в горле: он только сейчас заметил, что олень не выглядел здоровым: свалявшаяся шерсть, глубокая и почерневшая рана на одной из задних ног. А по морде стало и вовсе понятно: это не тот зверь, за которым стоило гнаться.
Половина его морды выглядела нормальной, если не считать остекленевшего взгляда чёрного глаза и вовсе не оленьих клыков в пасти, а вторая была волчьей. Глаз горел красным, ухо подрагивало.
Скотт отступил на шаг, а олень зарычал, двигаясь за ним и вздрагивая всем телом. Волчья половина его морды начала мертветь, разлагаться, словно в ускоренной перемотке, но Скотт чувствовал мерзостно-сладкий запах. Красный глаз ввалился и потух, вокруг открылись язвы, обнажая гниющее мясо. Олень совершенно по-волчьи припал к земле и кинулся на Скотта с утробным рычанием. Его клыки клацнули в сантиметре от носа, а копыта сильно ударили в грудь. Весь мир заволокло чернотой и запахом гниющего мяса.
Скотт открыл глаза, пялясь в светлый потолок.
Сон. Всего лишь сон.
Он всё ещё чувствовал запах гниения, но не позволял себе об этом думать. Ему раз или два снились сны во снах, когда после пробуждения наступал ещё один кошмар, а за ним ещё и ещё, пока он не выныривал из последнего и не сползал на пол без сил. Если не сопротивляться, то всё проходило быстрее.



— Почему ты не сказала, что Бойд и Эрика поженились? — спросил Скотт утром.
Мама ответила что-то неразборчивое и бесполезное, что-то вроде: «Не думала, что тебе будет интересно». И опять полностью переключила своё внимание на тосты.
Скотт вздохнул и спросил, что она знает о семье Тейтов.
— Знаю, что с Генри Тейтом все ругались из-за капканов, — сказала мама, — он до сих пор расставляет их вокруг дома, надеется поймать койота, который годами не дает ему покоя.
— Койота? — переспросил Скотт.
Он помнил свой сон, где дочь Питера Хейла была койотом, но списал это на слова Эрики. Слова про «ту койотиху, которой путь в город заказан». Но, что, если это не просто сон? Что, если это подсказка?
— Да, койота, — ответила мама, даже не подозревающая о мыслях сына, — он утверждает, что тот бродит по округе. Только со дня смерти его жены Эвелин и двоих дочерей Генри Тейт сам не свой, бедолага. А тела Малии, это одна из дочек, и вовсе тогда не нашли… хотя кто в то аварии выжить мог?
Она покачала головой и поставила перед Скоттом тарелку с тостами.
— А ты не думала, что та из его дочерей, Малия, я не знаю, оборотень-койот? — спросил он.
Мама сказала устало:
— Я стараюсь лишний раз не подозревать во всем оборотней.
— Ну, я просто недавно услышал, что дочку Питера Хейла отдали в семью Тейт… вот я и подумал… — Скотт взял один тост и поймал настороженный взгляд матери. — Что, почему ты так на меня смотришь?
— Да я уже и забыла, что просто так жить тебе скучно, — ответила она, но объяснять свои слова не стала.



Продолжение в комментариях...

@темы: АУ, Джен, Фик, Скотт МакКол, Лидия Мартин, Миди, Реверс 2015-2016, Рисунок, R

---

Таблица публикаций работ.Вторая неделя

[Dragon with grey eyes]

ВТОРАЯ НЕДЕЛЯ

9	07.03.2016	Кукулькан	Восьмая дочь
10	08.03.2016	A_S_S_A	Шелира
19	08.03.2016	DakotaLIAR	Морт-кукурузник
2	11.03.2016	Cornelia.kh	Восьмая дочь
4	12.03.2016	shoutbee	B.A.Stiles
13	13.03.2016	Fraude	Небо в глазах ангела

@темы: Организационное, Реверс 2015-2016

---

"Не по плану", shoutbee & Mystery_fire

[Mystery_fire]

Заявка №8.

Название: Не по плану
Артер:  shoutbee
Автор:  Mystery_fire
Бета:  Кислое Яблоко
Пейринг: Эллисон/Лидия
Жанр: драма, романтика, приключения
Рейтинг: PG-13
Размер: 5385 слов
Саммари: История повторяется для того, чтобы были исправлены ошибки.
Предупреждения: AU в мире Пиратов Карибского моря, возможен ООС
Дисклеймер: Моя только фантазия.
Примечание: Огромная благодарность чудесной  shoutbee за вдохновение. Без тебя этого текста бы не было, зато теперь Лидия русалка почти фетиш)
Лучи любви замечательной бете  Кислое Яблоко, прожившей эту историю вместе со мной, как и всегда. Без ее советов в паре мест я бы точно свернула не туда)
Большое человеческое спасибо  Восьмая дочь за терпение, помощь и поддержку. Знаю, что могу быть очень занудной временами)
Скачать с Яндекс.Диск: Текст без артов, Текст с артами, Арт №1, Арт №2, Арт №3

Она с детства была упрямой. Рано научилась расставлять приоритеты, вить веревки из мужчин, играючи добиваться желаемого. Не так уж и сложно, если ты дочь капитана. Эллисон пользуется этим от души, пусть и не всегда осознанно. И когда она случайно слышит, как дед признается отцу, что смертельно болен, решает во что бы то ни стало найти русалку, взять слезу и отдать несколько лет своей жизни деду. Она уверена, этого хватит, чтобы найти лекарство от болезни. И Эллисон с энтузиазмом принимается за дело: достает из всех уголков корабля карты, судовые дневники и ищет, где обитают русалки. Сами они ни за что не помогут, слишком своенравные, но это ничего. Она не будет Эллисон Арджент, если не заставит так или иначе: уговорит, потребует, да хоть соблазнит — она всегда находит способ. Сложнее убедить отца подойти вплотную к Исла Сирена, но ей удастся!
— Мне скучно, — делает скорбную мину она. — Я уже наизусть знаю пути, по которым мы плаваем. Хочу чего-то нового.
— Например? — усмехается отец, не отводя взгляда от горизонта.
— Идем к Пенной бухте? — Эллисон приподнимает брови, внутренне замирая в ожидании ответа.
Она знает, отцу эта идея не понравится. Он слишком осторожен для пирата, чтящего кодекс.
— Дорогая, ты не хочешь мне ничего рассказать? — хмурится он. Эллисон отчетливо видит тревогу и озабоченность в его взгляде.
— Нет, — как можно более беззаботно передергивает плечами она.
— Подумаю, — щелкает ее по носу отец.
«Палец о палец не ударит, наоборот, сделает все, чтобы отвлечь меня», — понимает Эллисон. «Папочка не даст свою дочурку в обиду», — насмехается подсознание.
Она решает пробраться к деду и спросить совета. Он поможет, хотя бы потому, что любит авантюры, но в то же время может случайно — или не очень — проговориться отцу о том, что Эллисон знает. Нужно обойти острые углы, сделать так, чтобы он не догадался о ее задумке. Ни к чему давать отцу еще один повод для беспокойства, достаточно целой команды пиратов, только и ждущих повода для хорошего дебоша.
— Дедушка? — она стучит и входит, не дожидаясь разрешения. — Как ты себя чувствуешь?
— Заходи, милая. — Он закашливается, но приподнимается на локтях и с трудом откидывается на подушки. — Зашла проведать старика, — улыбается и хлопает по кровати рядом с собой.
— И вовсе ты не старый, — она обнимает его и садится у постели, сжимая в руках ладонь.
— Как всегда слишком добра к деду, — треплет Эллисон по волосам. — Тебя что-то беспокоит, — не спрашивает — знает он.
— Расскажи мне о русалках, — просит достаточно уверенно, чтобы дед не заподозрил подвоха, но слегка с опаской, показывая, что все же их побаивается, — не так уж и далеко от правды.
— Почему ты вдруг ими заинтересовалась? — прищуривается дед и склоняет голову набок.
Эллисон уверена, он доволен. Видит в чуть приподнявшемся уголке губ, сжавших одеяло пальцах, обозначившихся в уголках глаз морщинах.
— А вдруг мы на них наткнемся в море? Они ведь опасны, нужно знать слабые места, чтобы защититься.
— Из тебя получится хороший капитан, милая. Ищешь пути устранения даже потенциальной угрозы, — он крепче стискивает ее ладонь, — но твой отец вполне в состоянии справиться. Если вдруг появится необходимость, — добавляет с нажимом через пару секунд.
— Ну дедушка, — она клянчит, как в детстве, когда совсем маленькой просила почитать сказку на ночь, чем вызывает у деда улыбку.
— Еще не время, — он гладит Эллисон по щеке. — Но когда оно придет, расскажу обязательно.
Она долго смотрит на него и улыбается. Если он не хочет, никто его не уговорит. Остается только сделать вид, что русалки лишь повод прийти, а не главный интерес. Эллисон рассказывает о корабле, отце, чайках на мачтах, неотесанных матросах и невероятно красивых закатах. А дед внимательно слушает, задает вопросы, но ей кажется, что она видит подозрительность в его взгляде перед уходом. Или это паранойя?



Когда Эллисон не может уснуть, она выходит на корму корабля и смотрит на море. Если оно волнуется, она задерживает дыхание и представляет, каково бы ей было находиться сейчас там: вода бы заливалась в рот и нос, страх заставлял беспорядочно бить руками и ногами, ей бы стоило больших усилий взять себя в руки. Пару раз она даже думала прыгнуть, чтобы прочувствовать каждую секунду, нарисованную в воображении, но останавливалась на грани. Отец будет переживать.
Если море спокойно, Эллисон смотрит на горизонт. Представляет, как звезды сходятся в одной точке, и в том месте рождается новая вселенная. Там непременно солнце и пляж, насколько хватает взгляда, прохладный ветер и тишина. Эллисон любит корабль и море, уважает семью, но ей хочется узнать и другую жизнь. Ей хочется, чтобы у нее был выбор. И когда на небе луна, как сейчас, она представляет себя свободной. Встает на самый край палубы, расправляет руки в стороны и вдыхает полной грудью. Сегодня одна из таких ночей. Бессонных, одиноких, но сегодня есть кое-что еще — зеленые блики на воде. Она хмурится, прослеживает взглядом их путь, а когда видит невдалеке девушку на камне, понимает: русалка сама ее находит. Случайность или?..

Когда корабль кренится на правый борт, она падает на колени и чертыхается. Видимо, отец все же изменил курс в угоду ее просьбе, и теперь им грозит крушение, потому что рулевой отпускает штурвал и, открыв рот, смотрит на русалку, в то время как паруса рвет внезапно налетевший ветер. Эллисон слышит пение, оно завораживает, но одного зачарованного на корабле предостаточно. Она добирается до рулевого колеса и выворачивает его, отпихивая локтем штурмана, — кажется, он даже не замечает этого.
Никто ничего не замечает. Ни в эту секунду, ни в следующую ничего не происходит: ни криков, ни паники, ни даже удивления, будто обычная ночь, никакой русалки на камнях, никакой угрозы жизни. А, может, ей все это кажется или снится? Эллисон щипает себя за руку, но ничего не меняется. Быстро-быстро моргает — все по-прежнему. Камень, русалка, зеленые блики на воде и пение. Неожиданно реальное и оттого еще более притягательное. Эллисон так долго смотрит на горизонт, что ей кажется, будто расстояние между кораблем и русалкой сокращается, но этого не может быть. Корабль стоит на месте, русалка не двигается.
«Иллюзия, — решает она и идет в свою каюту. — Хватит на сегодня приключений».
Она забирается с головой под одеяло, чтобы буквально через пару часов вскочить от оглушительного крика с палубы: «Русалки!»

Эллисон не находит себе места. Отец явно недоволен, зато дед, похоже, счастлив: весь день твердит, как она напоминает ему тетю Кейт. А Эллисон думает о маме. Как бы повела себя она? Жесткая, требовательная, но справедливая. По крайней мере, такой Эллисон ее помнила.
— Не раскисай, — слышит мамин резкий голос она, закрывает глаза и втягивает воздух сквозь зубы.
Эллисон вздрагивает, когда за спиной открывается дверь.
— Я бы и рад тебя отругать, но придется хвалить. — Она оборачивается к уставшему отцу и улыбается. — И если бы ты не была моей дочерью, предложил бы стать впередсмотрящей.
— Ты серьезно? — Эллисон не верит ушам. — Пап…
Она не находит слов, вместо них подходит и порывисто обнимает отца.
— Но я не могу. Ты слишком молода и…
— Капитанский ребенок женского пола, — весело заканчивает она. Ей не нужны привилегии, но из такого откровения можно выжать нечто куда большее, чем дежурства в вороньем гнезде. — Я все понимаю и даже не ною, но… — выдерживает многозначительную паузу, — можно посмотреть на русалку?
— Эллисон…
— Одним глазком, — она заглядывает ему в глаза и улыбается той улыбкой, которой отец не может отказать.
— Вьешь из меня веревки, — вздыхает он. — В третьей каюте слева от выхода.
— Ты самый лучший отец в мире, — Эллисон целует его в щеку, — люблю тебя, — и старательно делает вид, что совсем не торопится бежать сию секунду.
— Иди уже, — отец отмахивается, но не злится.
Он знает дочь лучше прочих. Понимает: не скажи он ей, та все равно найдет, где русалка. Слишком любознательна. К тому же Эллисон первая ее увидела. «И не могу теперь забыть», — добавляет про себя, тут же вспоминая зеленый хвост и рыжие волосы. Уверена, что огненные, потому что по преданию русалки с таким цветом волос могут влиять на разум других: не просто очаровывать пением — проникать в голову, путать мысли, искажать реальность. Эллисон должна в этом убедиться.

Русалка сидит в ящике с водой, а будто на троне. Прямая спина, вскинутый подбородок, струящиеся по спине и груди волосы, не скрывающие, а, кажется, подчеркивающие наготу. Ей необязательно петь, чтобы восхищать. Эллисон не может оторвать взгляд: нельзя быть настолько идеальной.
— Есть и красивее, — вдруг говорит русалка. Скучающим тоном, не меняя позы, как само собой разумеющееся. «Я что сказала это вслух?» — мелькает у Эллисон удивленная мысль. — Слишком громко думаешь.
— Ты читаешь мысли? — Эллисон выходит из тени: глупо прятаться, когда выдала себя.
— Только те, что ты показываешь, — пожимает плечами та. — И кстати мне куда больше нравится, когда меня называют сиреной, а не русалкой, — кривится она. — Мелодичнее звучит.
— Почему ты это делаешь?
Эллисон и правда интересно. Да, она знает с детства: все не так, как кажется, — но хочет понять, зачем это русалкам: петь, зная, что корабль утонет. Жены потеряют мужей, дети отцов, а выгоды никакой. Она смотрит прямо в зеленые — тоже зеленые — глаза и ловит себя на том, что пытается буквально вложить свои мысли ей в голову. Русалка усмехается.
— Такова моя природа.
— Вот так просто?
Это совершенно не вяжется с тем, чему учили Эллисон всю жизнь. Нет, она понимает, что у них своя культура, но чтобы так спокойно, так хладнокровно… У русалок же — сирен, мысленно поправляет себя — тоже есть чувства, даже у животных они есть!
Сирена выгибает брови и кривится: презрительно, как кажется Лидии.
— Значение эмоций слишком переоценено. Люди жестоки. Меня учили этому.
— Это не так! — вскидывается Эллисон, но осекается под яростным взглядом. Глаза вспыхивают огнем, Эллисон будто затягивает в водоворот боли и злости. Зубы заостряются, сирена шипит и скалится.
— Не так, говоришь? А кто из нас сейчас сидит в ящике с водой?
— Вы напали на нас, — оправдывается — не возражает! — Эллисон. — Мы защищались.
— Разве? — она успокаивается так же внезапно, как выходит из себя. — То есть вы не знали, что заплыли на нашу территорию? — тон ее голоса снова приобретает насмешливые нотки.
— Мы далеко от Пенной бухты, — прищуривается Эллисон. Что-то во всем этом не сходится.
— А ты задай этот вопрос своему отцу, а лучше деду, — недобро усмехается русалка. — Если повезет, узнаешь много нового.
— Что ты имеешь в виду?
— Тебе пора, — твердо говорит она, глядя Эллисон в глаза. — Иди. — И она идет, ни секунды не сомневаясь, что так нужно. Уже закрывает за собой дверь, когда слышит: — Эллисон? — и даже не удивляется, что сирена знает ее имя. — Раз уж мы часто будем видеться, зови меня Лидией. — «Странное имя», — только и думает она. — Ты человек, а я нет, — доносится до нее, но Эллисон не уверена, что последние слова ей не померещились.



Эллисон сверяется со всеми картами, что может достать, но не понимает ровным счетом ничего. Ей казалось, они плавали везде, где можно, но этот участок моря ей не просто незнаком, она даже не может определить, в какой части океана находится корабль. Они плывут строго на север, но вокруг все тот же пейзаж. Прекрасный, но все больше пугающий. Эллисон ходит хвостом за отцом, задает вопросы, от которых тот только раздражается и отмахивается. Она озирается по сторонам, надеясь найти хоть какую-то зацепку, но все ведут себя как обычно. Казалось бы, ничего странного, вот только интуиция буквально вопит: здесь что-то не так.
Слова Лидии — ее настораживает, как быстро она привыкает к имени сирены, — не идут из головы. Эллисон ловит себя на том, что в каждом взгляде ищет скрытый смысл, в каждом слове. Ее раздирают сомнения. Несколько раз она порывается снова сходить к Лидии, но у самых дверей отступает. Она должна быть уверена: это не обычная клевета, чтобы обманом выбраться к сородичам. А чтобы узнать наверняка, ей нужно поговорить с отцом. Или с дедом?
На помощь приходит случай.
— Что ты здесь делаешь? — в глазах отца усталость и немного тревоги. Плохой знак.
Она пожимает плечами.
— Где мы, пап? — решает не ходить кругами. Он и так в последнее время нервный. — Все ориентиры сбиты.
— Кто-то должен был спросить, и я был уверен, что первой будешь именно ты, — он как-то обреченно усмехается. — Мы рядом с Исле Де Муэрте.
Эллисон потрясенно ахает. Смотрит на отца во все глаза и не говорит ни слова. Ей нечего сказать, потому что это слишком… Фантасмагория какая-то.
— Но как? Остров же затонул, — не столько с отцом, сколько с самой собой разговаривает она. — Да и даже если и так, ничего не известно об обитании русалок здесь, — Эллисон поднимает взгляд, ожидая тут же услышать логичное объяснение, но не видит в глазах отца привычной уверенности. Он и сам толком не знает. Или не хочет верить? Или боится? Эллисон перебирает все варианты, один страшнее другого, не знает, какой выбрать, да и есть ли среди них верный? — Скажи что-нибудь! — требует почти истерично.
— Исле Де Муэрте — гиблый остров. Около него погибших кораблей больше, чем где бы то ни было. Ходят легенды, будто дело не столько в рифах, которых, справедливости ради, там полно, сколько из-за необычной стаи русалок.
— Необычной? — Эллисон догадывается, о каких сиренах говорит отец, но ей нужно это услышать. Жизненно необходимо.
— По слухам, есть особый вид русалок. Они не просто поют, но и путают мысли, создают иллюзии, заставляют поверить во все, чего только пожелают. Их мало кто видел, поэтому достоверной информации практически нет. — Он прищуривается. — Но ведь ты об этом знаешь, да? О таких русалках, — уточняет после паузы.
Эллисон сглатывает.
— Одна из них на корабле. — Впервые за время разговора отец искренне улыбается. — Ты же знаешь, я люблю читать, — Эллисон передергивает плечами и возвращает улыбку. -А вот преданий об Исле Де Муэрте не слышала.
— Потому что они передавались из уст в уста от отца к сыну. — Отец мрачнеет и разом стареет на несколько лет, словно непомерная тяжесть опускается на плечи. Ответственность перед семьей, долг всегда его тяготили, как бы ни отрицал этого. Эллисон видит, как дед давит, требует поддерживать авторитет семьи среди пиратов. Она не осуждает, но и не понимает этого. Эллисон уже несколько лет хочет спросить отца, чем бы он занялся, если бы дед позволил, но боится, что он откажет, а то и еще хуже — промолчит. Она не любит расстраивать отца даже случайно. — Ты и о русалках бы ничего не нашла, однако одна из особенностей Арджентов — собирать информацию о диковинных существах, особенно если они опасны. Не столько из соображений безопасности, сколько из любопытства, — отвечает он на немой вопрос, — поэтому даже не буду спрашивать, откуда такая страсть к русалкам, — как-то вымученно усмехается.
— Сиренам, — автоматически поправляет она. — Пап, — у нее возникает неожиданная — и она очень надеется, что неверная, — мысль, — а почему мы здесь оказались? — «Скажи, что сбились с курса. Пожалуйста», — почти умоляет его про себя, но отец молчит и смотрит как-то затравленно. — Это идея дедушки? — почти шепотом. Он только кивает. Эллисон чувствует, как внутри что-то сжимается, и почти сразу сердце ухает в пятки. — Для чего ему Лидия?
Отец удивленно приподнимает брови.
— А ты времени зря не теряла. — И добавляет с горечью: — Истинная внучка своего деда.
— Нет, — качает головой она, — дочь своего отца, — подходит к нему и обнимает.
Он прижимает ее к себе и гладит по голове. Эллисон чувствует, как нужна и важна ему ее поддержка. Чувствует и готова отдавать с лихвой. Ближе, чем отец, у нее нет никого.
— Не беспокойся, — говорит ей в волосы. — Ей ничего не грозит.
В воздухе повисает недосказанное «пока».
Эллисон тяжело вздыхает. Она должна узнать, что задумал дед, но как это сделать так, чтобы он ничего не заподозрил? Хотя бы не сразу. В горле встает ком. Пожалуй, сегодня она все-таки зайдет в каюту к Лидии — убедиться, что та в порядке. Еще в порядке.
Дурное предчувствие расползается ядом по венам.

Она всерьез задумывается, как долго русалки могут сидеть в одной позе. Ей кажется, Лидия ни на дюйм не сдвинулась: все та же прямая спина, сложенные на хвосте руки, превосходство в каждой черте лица. Эллисон со стуком закрывает дверь, но Лидия не двигается: не оборачивается, не говорит, кажется, даже не моргает. Будто замирает, погружаясь в собственные мысли. А Эллисон не представляет, с чего начать. Да что там, она толком не понимает, зачем пришла. Чувствует, что ей это нужно. «Больше, чем готова признать, — вдруг понимает она. — Но почему? Я же ее почти не знаю».
— Не все поддается рациональному объяснению, — голос звучит отстраненно, резко контрастируя со словами.
— Ты знаешь ответы на все вопросы? — Эллисон сжимает кулаки, закипая. Почему Лидия такая холодная, как…
— Рыба, — горько усмехается она. — Что ж, ты права на целую половину, а это даже слишком много. Не забывай, — пожимает плечами она. «Хоть какое-то движение!» — Я вижу образы в твоей голове, слышу мысли, ощущаю эмоции. Сейчас ты злишься, вот только на кого именно? — выгибает бровь Лидия и поворачивается всем телом.
А Эллисон теряется. Что ответить той, для кого она открытая книга? Врать нелепо, оправдываться глупо. А нужно ли вообще говорить, если достаточно посмотреть в глаза, и Лидия все поймет?
— Нужно. Это проще и не требует концентрации. Ну что ты так смотришь? Способности способностями, но за все приходится платить. Даже за дар, — фыркает она и складывает руки на груди.
— Он тебя тяготит, ведь так?
— Привыкла, да и пользуюсь редко, — и снова этот ровный тон, от которого Эллисон передергивает.
— Разве? Что-то я не заметила, — прищуривается она, — совсем. — И откуда это ощущение, что она пытается убедить себя, вот только до конца не понимает, в чем именно. Дьявол, она вообще ничего не понимает рядом с Лидией. — Только и делаешь, что читаешь меня, — сумбурно заканчивает она и хмурится.
— С тобой это выходит само собой. Непосредственная, открытая, любопытная, к тому же сама ко мне тянешься. — Лидия выставляет руки перед собой в защитном жесте: — Только не возражай: чтобы заметить это, необязательно обладать даже самым слабым даром.
— И как это работает? — как бы Эллисон ни отрицала, ей и правда интересно.
— Не уверена, что смогу объяснить. Когда живешь с этим десятки лет, срастаешься, с трудом различаешь свое подсознание и чужое. Просто знаешь и все.
Эллисон долго смотрит на нее и молчит. Не анализирует, не представляет, пытается вообразить, каково ощущать эмоции и знать мысли других.
— Наверное, это больно? — поколебавшись, спрашивает она.
— Учиться ходить куда хуже, — усмехается Лидия.
— Так ты умеешь? — Эллисон поражена настолько, что забывает все остальное. — Как?
— Ногами, — улыбается уголком рта та. — И если интересно, сейчас удивление такой силы, что пробьется даже через блок, ставь я его.
Эллисон подходит ближе, склоняет голову набок, кусает губу, прежде чем решиться.
— Покажешь?
Лидия приподнимает брови, а затем встает и переступает через край ящика. Делает несколько неуверенных шагов, пару раз спотыкается, но ни капли этого не стесняется.
— Нечасто приходится практиковать, — усмехается краем губ. — В море с хвостом сподручнее.
— Впечатляет, — только и выдыхает Эллисон, зачарованно наблюдая, как Лидия ходит — уже увереннее — по каюте и смеется над ее реакцией. А Эллисон не может оторвать взгляда. Слишком неожиданно. С появлением Лидии на корабле жизнь встает с ног на голову. Все, во что Эллисон верит, кажется глупым, надуманным — ненастоящим.
— Разве? — Лидия стоит совсем близко, смотрит прямо в глаза и облизывает губы. — Вот это впечатляет.
Эллисон не сразу понимает, что Лидия целует ее. Настойчиво, требовательно, но ей это нравится. Подчиниться сирене — это ведь логично? «К дьяволу», — отмахивается от своих мыслей Эллисон, зарывается пальцами в рыжие волосы и порывисто отвечает на поцелуй. Она уверена: сейчас Лидия обычная девушка. Ну, почти.
Эллисон получает удовольствие от процесса, который просто обязан изменить результат. Уж она постарается! Позже…

Дни сливаются в череду улыбок, ехидных смешков, страха и пляшущих на стене теней. Эллисон оглядывается каждый раз, когда идет к Лидии. Ее не покидает ощущение, что за ней следят. При виде нахмуренных бровей отца, ухмылки деда, команды подозрительность только крепнет. Эллисон пытается по крупицам собрать информацию, но главное явно упускает. Очевидное настолько, что прямо перед глазами. «Очевидное — невероятное», — любит повторять дед. Вот оно! Лидия. Она давно дала понять, что не впервые встречается с Арджентами…
— Привет, — меланхолично откликается она, когда Эллисон входит.
Рыжие волосы блестят в лучах заходящего солнца, пробивающихся сквозь окно каюты. Лидия перебирает пряди и заплетает в косу, распускает и начинается все сначала. В этот момент она выглядит именно так, как Эллисон представляла себе русалок в детстве: прекрасная, равнодушная, одинокая — совершенная и недосягаемая.
— Знаешь, когда мне сказали, что сирены заманивают своим пением моряков на рифы, я не поверила. Не могла поверить, что красота может приводить к смерти.
— Жизнь полна парадоксов, — говорит будто сама с собой, глядя в пустоту, и пожимает плечами. — И совсем ничего удивительного. Чем безобиднее выглядишь, тем меньше нужно времени, чтобы втереться в доверие и получить желаемое.
Это звучит настолько дико и противоестественно, что Эллисон отшатывается.
— Лидия?
Жестоко, цинично, немыслимо. И тут приходит понимание: Лидия знает о ней почти все, а она о Лидии?.. Жалкие крохи.
Эллисон распахивает глаза, вдыхает поглубже и задает вопрос, ответ на который следовало узнать давно:
— Откуда ты знаешь деда?
На миг — жалкие доли секунды — на лице Лидии проступает русалочий оскал, и Эллисон ежится. Сказка превращается в кошмар. Иррациональный, выбивающий воздух из легких, пугающий до дрожи в коленях.
— Благодаря мне он все еще жив, — злость обезображивает мягкие черты лица Лидии, — и я об этом очень жалею. — Она сжимает руки в кулаки. — Уверена, что хочешь услышать эту часть истории?
Если бы Эллисон и сомневалась, все равно кивнула бы. Ей нужно это услышать, а Лидии — высказаться. Вряд ли правда ужаснее того, что она себе надумает, если откажется.
— Должна.
Лидия ухмыляется — в усмешке столько горечи, что Эллисон захлебывается.
— Ты очень похожа на своего отца. Та же вера, те же принципы и то же разочарование впереди. Крис желает для тебя лучшей жизни, я вижу, но он так и не научился противиться воле Джерарда. У твоего деда исключительная способность навязывать свое мнение. Он всегда добивается своего любыми средствами. Сорок лет назад он силой забрал мою слезу и убил меня. — Эллисон прислоняется к стене и оседает на пол. Это все слишком, слишком, слишком… — По крайней мере, он был уверен, что я мертва.
— А почему?.. Как?.. — одними губами шепчет Эллисон.
— Джерард одержим бессмертием, — пожимает плечами Лидия. — Когда он узнал о свойствах слез сирен, бросил все силы на поиски мест обитания — и нашел. Стоит отдать ему должное, довольно быстро. Твой отец был еще ребенком, но ужас в его глазах, когда Джерард нас пытал, помню, будто все случилось вчера.
Эллисон поднимает взгляд на Лидию и еле сдерживается, чтобы не отвести. Она настолько уходит в себя, что не замечает эмоции Лидии, которая, судя по выражению лица, проживает заново события сорокалетней давности. В зеленых глазах мука, губа закушена до крови, на щеках и шее красные пятна.
— Можешь не рассказывать, я пойму, — когда она замолкает, тихо вставляет Эллисон.
Лидия улыбается краем губ и закрывает глаза.
— Нас было пятеро, выжила только я. Джерард лично руководил пытками, а когда раздавать указания надоело, сам ломал кости, ждал, пока они начнут срастаться, и снова ломал. Он подходил к этому основательно, растягивал удовольствие. Голыми за волосы вытаскивал на палубу, чтобы видела вся команда. Матросы улюлюкали, хлопали, но в глазах страха было больше, чем у любой из моих сестер. — Она шумно выдыхает, с ладоней на пол капает кровь, так глубоко ногти впиваются в ладони. — Первой умерла Эсми — через пару недель, а за ней и остальные, будто с первой смертью сработал спусковой механизм. Они сломались. Джерард назвал их никчемными дохлыми рыбами и с омерзением выбросил за борт на моих глазах. — Лидия сглатывает комок в горле. — А потом буквально выдавил из меня слезу. Так и не смогла простить себя за то, что позволила. И не смогла отомстить, потому что была слишком слаба. Как только он получил необходимое, так же выбросил в воду и меня, но я смогла выплыть. С трудом, но смогла. Тогда я пообещала себе научиться ходить, чтобы не быть такой беспомощной на суше.
— Но дед ведь не мог тебя не узнать…
— Если и вспомнил, то подумал, что у меня была дочь или племянница. Русалки на самом деле похожи больше, чем люди, особенно из одной стаи. Нас мало, поэтому все друг другу родственники в той или иной степени.
— А почему ты не сбежишь? Ты же можешь? — От возможных вариантов у Эллисон голова идет кругом. Она не думает, что Лидия может залезть ей в голову. Слишком велико потрясение, чтобы контролировать мысли. Лидия ненавидит деда всеми фибрами души, и Эллисон чувствует: она не просто так сидит на корабле — ждет чего-то.
— Сорок лет я планировала план идеальной мести и наконец появился шанс поквитаться. Я неслучайно оказалась на корабле, Эллисон. — Она вздрагивает, но не двигается и не говорит. Картинка складывается, но она этому не рада. — Просчитала каждую мелочь, но все пошло не по плану почти с самого начала, а устранить препятствие не получается.
— Почему? — Она догадывается, каков будет ответ, но должна услышать это.
— Потому что это ты.
Эллисон шумно выдыхает, с трудом поднимается с пола и осторожно подходит к Лидии. Запускает руки в волосы, поворачивает ее лицо к своему и вглядывается в глаза, полные боли, обещания мести и привязанности. Эллисон и не подумала бы, что это может умещаться одновременно во взгляде, в душе человека. А ей и ни к чему, размышлять можно и позже — в своей каюте, или на мостике, или еще где. Нужно же осознать тот факт, что она целуется с той, что поклялась отомстить Арджентам и даже не скрывает этого. Эллисон признает очевидное: она привязалась к Лидии. Вместе им хорошо.

Эллисон редко снятся сны. Обычно это просто обрывки образов, вспышки, отдаленный хоровод звуков. Но сегодня все иначе: она четко видит лица, слышит слова, ощущает эмоции, даже запахи чувствует. Будто все происходит в реальности. Во сне она сражается, и Эллисон это пугает. Паника подступает к горлу, пробирает до кишок. Ужас скручивает спазмом: она не находит Лидию. Нигде. Она не могла ее бросить… Нет, не могла!
— На абордаж! — беспрестанно кричат со всех сторон.
— Эллисон! — надрывается отец и бежит к ней.
— Все в порядке, — бодро салютует мечом она.

Она пытается успокоить отца, но поджилки трясутся. Пираты, кроме всего прочего, не отличаются благородством. В бою можно ожидать любой подлости.
— Ты еще не готова, — отражая атаки сразу двоих, возмущается отец.
— А по-моему, очень даже, — ухмыляется она, отпихивая небритого пирата с кривой шпагой.
— Эллисон! — режет по ушам дикий вопль, а по телу разливается боль. Она переводит недоуменный взгляд с отца на застрявшую в животе саблю. Он резко выдергивает ее, а пират тут же падает, как подкошенный, но легче не становится. Эллисон зажимает рану, но это не помогает: кровь стекает по рукам. Она медленно оседает на палубу и прикрывает глаза, а когда открывает, видит рядом Лидию. Гладит по волосам и беззвучно шепчет: «Все будет хорошо». И Эллисон верит, Лидия не может обманывать. Ей незачем. Лидия раскачивается из стороны в сторону, обнимая ее, и, кажется, поет. На смену боли приходит умиротворение. Засыпая, Эллисон закрывает глаза…
…чтобы открыть. Она резко садится на кровати, прижимает одеяло к груди, жадно хватая ртом воздух. Лучше бы ей и дальше ничего не снилось, чем в красках прочувствовать собственную смерть. Эллисон глубоко вдыхает, чтобы унять сердцебиение. И когда почти получается, слышит с палубы свист и улюлюканье. Дурное предчувствие застревает между ребрами и колет, колет, колет. Эллисон почти мгновенно одевается и выскакивает на палубу. От увиденного на мгновение темнеет перед глазами.
Вся команда хлопает в ладоши, отец хмурится, а дед нависает над Лидией. Его губы кривятся в отвратительной ухмылке, а во взгляде столько превосходства и наслаждения, что Эллисон передергивает.
— Что здесь происходит? — резче, чем стоит, спрашивает она, отвлекая все внимание на себя.
Лидия еле заметно качает головой, но Эллисон не будет просто стоять и смотреть. Не сможет. Дед одаривает ее мерзейшей из приторных улыбок, и она понимает самое страшное: он знает. Эллисон не казалось, за ней вправду следили. За каждым углом таились шпионы и докладывали деду обо всем. От страха коченеют руки, в горле пересыхает, язык прилипает к небу. «Не смей! — приказывает себе. — Сейчас все зависит только от меня».
— Наказание. Она пыталась сбежать. Внушила Гивзу, что он должен вынести ее на руках к морю, но, к счастью, я успел его остановить, — дед торжествующе усмехается. — На этом корабле ничего не происходит без моего ведома, ты же знаешь, — многозначительно смотрит на Эллисон.
— И что ты хочешь с ней сделать?
— Проучить, конечно, — пожимает плечами, — чтобы неповадно было. Мы почти у цели, до Исла Сирена рукой подать, а без ее слезы ритуал не совершить. А она не хочет ее отдавать, глупая. Но это ничего, заставлю, — он оборачивается к Лидии, — не в первый раз.
— Вспомнил, значит? — злобно шипит она и выплевывает: — Годы берут свое.
— Проверял.
Еще один удар под дых. Он играл, все это время играл ее чувствами. Глупая, глупая Эллисон!
— Мнишь себя великим комбинатором? Самонадеянно.
— Так это была ты? — неверяще выдыхает отец. — Но как? Он же убил тебя?
— Русалки куда более живучи, чем мы думали. В этот раз учту свои ошибки.
Дед раздувается от осознания собственной важности. Наслаждается всеобщим оцепенением и страхом. Им слишком долго внушали, насколько сирены коварны.
— И кто будет жертвой на этот раз, Джерард? — Лидия делает акцент на имени, и дед вздрагивает.
Неужели за больное задело? Неужели и он тогда позволил себе приблизиться больше, чем необходимо? Неужели?..
— В этот раз ты меня не проведешь, — он снова склоняется над ней, — милая. Ты сама отдашь мне слезу.
— Ни за что! — скалится Лидия и бросается на него, но вызывает только смех команды и ликование деда.
Внутри Эллисон идет борьба. Она разрывается между «должна» и «нужно». Она догадывается, чего хочет дед, и это пугает. Она не боится за себя: опасается за отца и не хочет погубить Лидию своей несдержанностью; та так долго вынашивала план мести, что лишить ее этого почти так же бесчеловечно, как показательно клеймить.
— Ты рождена для этого, — чеканит дед. — Больше ни на что не годишься.
Эллисон бледнеет, до скрежета сжимает зубы. Лидия больше не смотрит на нее — они с дедом вступили в поединок, сейчас не отступит ни один. Давние счеты, застарелая злость. Она наблюдает за ними, и ей становится по-настоящему страшно: если бы ее сейчас поставили перед выбором, она бы сделала его, не колеблясь. Несмотря на любовь к отцу, она предпочла бы Лидию. Рискуя ошибиться, разочароваться, все равно пошла бы за ней. Слишком многое та в ней открыла такого, о чем Эллисон и не подозревала. Рядом с ней она будто пробудилась от долгого сна. Черно-белая жизнь расцвела яркими красками. Иллюзия это или реальность — неважно, образ Лидии в ее душе так глубоко, что уже не выдрать.
— Отец! — Никакой реакции. — Джерард! — Дед будто не слышит, все так же испепеляя Лидию взглядом.
— Хочешь, чтобы я сделал тебе по-настоящему больно? — прищуривается он и делает неуловимое движение к Эллисон. Она понимает все сразу, но все равно не успевает помешать: он хватает ее и прижимает к себе. Эллисон ловит панику, мелькнувшую во взгляде Лидии, и чувствует облегчение. Она не была частью мести, действительно не была. По телу разливается тепло, а мозг лихорадочно соображает, как выкрутиться, чтобы никто не пострадал. — Я понимаю, почему ты выбрала ее. Старая любовь не ржавеет, ведь так? — и дед заливается смехом, от которого кровь стынет в жилах. — Эллисон ведь как две капли воды похожа на Эйприл. Не смогла устоять?
— Не смей произносить ее имя, чудовище! — она скалится и щелкает зубами.
— Ты на себя посмотри, беспомощная и мерзкая рыбёшка. Если не дашь мне слезу, я выброшу Эллисон за борт. — Он сжимает ее горло. Эллисон одними губами шепчет: «Не надо» — воздуха не хватает.
— Она моя дочь! — кричит отец, но матросы хватают его по приказу деда. Он бьется в их ругах, но ничего не может сделать. Все идеально просчитано. Браво, дед.
— Видимо, у женщин Арджент это семейное — влюбляться в сирен и умирать молодыми, — гадко усмехается он.
— Я не позволю!
— Да кто тебя спрашивает, — отмахивается дед, — щенок, — выплевывает презрительно. — Ну так что, Лидия, сыграем?
— Ты все равно это сделаешь независимо от моего решения, — цедит она. — История повторяется.
— И правда, к чему церемонии, — на удивление легко соглашается он. — Прощай, Эллисон, — шепчет на ухо, прежде чем она ощущает обступающую ее со всех сторон ледяную воду.
Она пытается нырнуть, чтобы выплыть, но мышцы деревенеют: она тонет. Кулем идет ко дну и ничего не может поделать. Ноги уже сводит судорогой, кислорода не хватает, когда что-то неведомое выталкивает ее на поверхность. Ей это только кажется, потому что просто не может быть правдой. Видимо, мозг отказывается умирать, цепляется за остаточные мысли, эмоции. Спустя пару секунд Эллисон вдыхает, отчего легкие горят огнем, и совершенно теряется. Спустя еще три осознает, что все-таки жива. В голове всплывает когда-то прочитанная строчка: «Тот, кого поцелует русалка, никогда не утонет». И наконец понимает сказанное Лидией после поцелуя: «Теперь ты в безопасности».

Все встает на свои места. Лидия знала, что так будет. Потому что сорок лет назад то же случилось с бабушкой: та отдала жизнь из-за одержимости деда идеей продления жизни. А ведь Эллисон восхищалась им в детстве.
С корабля до нее доносятся крики, но она не торопится возвращаться. Зачем? Дед придумает что-нибудь более изощренное, чтобы добиться своего. И это он рассказывал ей на ночь сказки?
Она не успевает додумать мысль, когда в воду падает кто-то еще, и тут же Эллисон окутывает вихрь огненных волос. Лидия сжимает ее в объятиях и шепчет:
— Ты никогда не была ее заменой.
Эллисон улыбается. Она и не догадывалась, насколько необходимо ей было это услышать.
— Как?..
Лидия прижимает руки к ее губам.
— При всей своей проницательности Джерард не знал, что я все же умею ходить, — одними губами отвечает она. — Нужно немного переждать, и тогда уплывем.
— Папа…
— Джерарду остались считанные дни, иначе он бы не устроил это показательное выступление. Он слишком спешит, — нашептывает на ухо, — он не успеет даже найти новую сирену.
— Но…
— Мы вернемся, я обещаю, — легко целует. — Когда его не станет.
Эллисон кивает и прислушивается к себе. Дед не дал ей такой роскоши, как выбор, решил все за нее, но так даже лучше. Ей не за что объясняться, не в чем себя винить. Все легко и просто, как никогда в жизни.
История повторяется для того, чтобы были исправлены ошибки.

@темы: АУ, Фик, Коллаж, Лидия Мартин, Крис Арджент, Эллисон Арджент, Джерард Арджент, Мини, Реверс 2015-2016, PG-13

---

[Queen Immortal]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

"Игра контрастов", Dark Mousy & Таня_Кряжевских

[Таня_Кряжевских]

Заявка № 22
Название: Игра контрастов
Артер:  Dark Mousy
Автор:  Таня_Кряжевских
Пейринг: Дерек/Стайлз, фоном Питер/Лидия
Бета:  madchester
Жанр: слеш, романтика, экшн, hurt/comfort, AU
Рейтинг: NC-17
Размер: миди, ~12400 слов
Саммари: У Дерека новый помощник: навязчивый подросток, который его раздражает. У Дерека новая влюбленность: незнакомец, которого он видит лишь на вечеринках. Они совершенно непохожи друг на друга. Или Дереку только так кажется?
Дисклеймер: отказываюсь от всех прав на персонажей
Размещение: запрещено
Ссылка на скачивание: yadi.sk/i/2dT12CwkpsSfX,

арт

― Дерек!

― Нет, ― быстрые шаги тонули в мягком ковролине.

― Дерек, ― в голосе Питера раздражение смешивалось с нарастающей угрозой. Он шел позади, разве что не наступая на пятки, явно намеренный достать его сегодня.

― Нет, мне не нужен помощник. У меня уже есть один, ― Дерек бросил стопку документов на ресепшен. ― Письма нужно отправить сегодня. Адреса помечены карандашом. Не наоборот, это понятно?

― Конечно, понятно, мистер Хейл. В прошлый раз вы ничего не сказали, а обычно…

И не только он.

― Малия, не утруждайся, ― покровительственно посоветовал ей Питер. ― Просто мистер Хейл совершенно неожиданно открыл для себя, что письма, оказывается, отправляются почтой, а не с голубями. Ведь до этого всем занимался его бывший помощник.

Малия осторожно протянула руку и забрала документы, с подозрением поглядывая на обоих Хейлов из-за стойки.

― Она бы не стала бывшим, ― выделил это слово Дерек, ― если бы ты не решил прибрать Лидию поближе к себе.

Он, не оборачиваясь, свернул по коридору, не сомневаясь, что Питер последует за ним.

― Вообще-то, это было не мое решение, а вынужденная кадровая перестановка.

Кто делал ставки на то, что Питер отстанет? Вы проиграли, господа.

― Конечно, ― фыркнул Дерек. Он хотел еще сказать, что это перестановка в его квартире была вынужденной, потому что иначе Лидия категорически отказывалась туда переезжать, но Питер снова перебил его.

― И раз уж мы заговорили об этом, ― Дерек едва не споткнулся об это «мы», ― то я решил оказать тебе услугу и лично подобрать нового помощника. Можешь не благодарить.

Дерек застыл ледяным айсбергом перед входом в приемную.

― То есть ты, ― предельно сдержанно и с паузами после каждого слова поинтересовался он, ― без моего ведома нанял человека, который будет работать со мной каждый день бок о бок?

― Поверь, он был самым лучшим, ― не проникся его угрожающим хладнокровием Питер.

― И когда же ты хочешь нас познакомить? ― Дерек открыл дверь из матового стекла, сразу же натыкаясь взглядом на непривычную пустоту на месте Лидии. Бывшем месте Лидии.

― Да прямо сейчас, ― охотно поделился планами Питер. Дерек с недоумением оглядел приемную. За компьютером, телефоном, факсом и еще двумя бандурами оргтехники загадочного назначения прятался от его взгляда Айзек, временно отправленный из маркетингового отбывать повинность к Дереку. Он должен был отвечать на звонки, пока не нашли никого на замену. Завидев Дерека, Айзек еще больше вжался в стул, хотя его и так почти не было видно за Эрикой. Та, согнувшись под прямым углом, нависала над Айзеком, закрывая его лицо распущенными волосами. Хотя Дерек готов был дать руку на отсечение, что она больше смущала, чем помогала разобраться в программе. Рядом топтался курьер с перекинутой через плечо желтой сумкой с логотипом срочной доставки.

На ближайшем к двери диване напротив вдохновляющих схем предприятия полного цикла «Хейл групп» его уже ждал Финсток, начальник производства. Дерек кивнул ему и с недоумением уставился на кресло, стоявшее между фикусом и дверью в кабинет. Нет, не на само кресло ― на разносчика пиццы, увлеченно игравшего в телефон в приёмной. Его приёмной.

Ведь это разносчики пиццы носят жуткие красные кофты, кепки, потертые джинсы, кеды, и ― о ужас! ― чудовищные очки в такой оправе, словно на них ушла добрая половина выпускаемой Хейлами пластмассы?

И что он здесь делает?

Дерек уже открыл было рот, чтобы спросить об этом, но Питер опередил его.

― Вот, пожалуйста, прошу познакомиться, твой новый помощник.

Дерек перевел взгляд от Финстока к курьеру, разносчику, Эрике, Айзеку и, наконец, замкнул круг на светящемся от торжественности момента Питере. Тот кивнул, заулыбался еще шире и вытянул руку, как для приветствия.

― Стайлз.

Разносчик пиццы поднял голову, внезапно вскочил, выронив телефон, и замахал руками, пытаясь его поймать, едва не снес фикус, но на излете в каком-то немыслимом прыжке успел его ухватить.

― Уф-ф, я уж думал всё, ― облегчённо выдохнул разносчик, не глядя шагнул вперёд, одновременно засовывая телефон в карман и поправляя очки, и всё-таки запнулся об кадку.

К скептически изогнутой брови Дерека прибавилась вторая, но даже это не могло выразить весь размах его озадаченности.

― Что это такое? ― прошипел он Питеру, не оборачиваясь.

― Это Стайлз.

― Кто?

― Стайлз, ― повторил Питер как само собой разумеющееся.

― Это имя?

― Ну не фамилия же, ― фыркнул Питер, словно Дерек каждый день встречал в своём офисе парней хипстерской внешности со странными именами. ― У него самый высокий айкью из всех претендентов и прекрасные баллы по всем предметам, между прочим.

― Так он еще учится?

― Дерек, ― Питер успокаивающе хлопнул его по плечу, ― придержи лошадей. Познакомьтесь хотя бы. Может, он сам от тебя в первый же день сбежит. По крайней мере, не будь я твоим дядей, я бы сделал именно так.

Дерек вложил в свой взгляд все возможное пренебрежение и посмотрел на разносчика. Прямо перед ним красовались желтые крылья летучей мыши-бэтмена на чёрном фоне футболки. Прекрасно, просто прекрасно.

― Дерек Хейл, директор Департамента производства и продаж «Хейл групп» ― вмешался Питер.

― Стайлз, просто Стайлз, ― к ужасу Дерека, разносчик провел ладонью от груди до бедра, словно она была влажной, и протянул ему руку. Питер бросил предупредительный взгляд, Дерек нехотя пожал её в ответ.

― Ну, раз вы всё-таки познакомились, ― радостно подытожил Питер, ― то пройдемте в кабинет и там спокойно поговорим.

Дерек только сейчас заметил четыре пары любопытных глаз. Казалось, при желании можно было услышать хруст попкорна и бульканье кока-колы. Он невольно скривился и первым скрылся за спасительной дверью. В кабинете было привычно прохладно от оставленного включенным кондиционера и темно из-за закрытых окон.

Дерек поднял жалюзи, впуская солнце, мельком глянул на заставленную машинами обширную асфальтированную площадку перед зданием «Хейл групп», и занял свое кресло во главе стола.

― Если я вас покину, могу я надеяться, что Стайлз выйдет отсюда живым и мне не придется придумывать историю о срочной производственной командировке? ― между делом поинтересовался Питер. Стайлз перевел на него испуганный взгляд. Дерек нахмурился.

***

― Садись, чего стоишь? ― Дерек уже успел отвлечься на бумаги, оставленные для него Айзеком, когда вспомнил про маячившего на периферии Стайлза. Тот послушно занял кресло для посетителей.

― Значит, ты Стайлз.

― Да, ― с готовностью кивнул разн… Стайлз. ― Не то чтобы…

― И на кого ты учился?

― Сейчас, у меня всё с собой, ― он закопался в недрах рюкзака, выудил целую кипу бумаг и ещё какого-то хлама в твердом цветном картоне. ― Вот мой диплом об окончании средней школы, если вы посмотрите, то увидите, что у меня высшие баллы по всем предметам, и… А впрочем, неважно, согласен. Это из Стэнфорда, тут свидетельства… Я ведь проходил практику, ну, не то чтобы такую обширную практику, как в «Хейл групп»… ― Дерек посмотрел на то, что достал Стайлз, на пробу передвинул в сторону несколько документов и сложил обратно.

― Достаточно, ― Стайлз осекся и уставился на него, часто моргая за толстыми линзами очков. ― Я так понимаю, вопрос с твоей кандидатурой решенный, и не вижу смысла тратить нам на это время. Тебя ведь уже оформили?

― Да, мистер Хейл, я был сегодня в отделе кадров.

Дерек недовольно нахмурился. Питер отличался склонностью на правах более старшего члена семьи принимать решения за него.

― Тогда договорись с Лидией, это мой бывший помощник, ― упоминание о Лидии неприятно отдавало в груди, ― чтобы она ввела тебя в курс дела.

― А разве Айзек, ― Стайлз ткнул пальцем в сторону двери, ― не ваш помощник?

― Нет, Айзек ― нет, ― отрубил Дерек. ― И ещё, если ты не заметил, у нас дресс-код, прошу впредь его придерживаться.

― Какие-то еще особые пожелания? ― Стайлз нажал на кончик ручки, словно готовый записывать каждое слово за Дереком, но вместо колпачка попал на торчащий стержень, прорисовал себе чернильную черту через весь палец, половину ладони, выронил ручку куда-то под стол, потянулся за ней ногой, пока не скрылся до самого подбородка.

Дерек наблюдал за ним со смесью ужаса и недоумения.

― Вылезай оттуда, ― не выдержал он. Стайлз ринулся вверх, стукнулся локтем о столешницу, скорчил рожицу, потер ушибленное место и сел обратно с лицом под цвет своей худи. Что за нелепое существо?

― Если у тебя нет срочных вопросов, которые нельзя было бы отложить на завтра, то, полагаю, наше знакомство можно считать законченным. ― Дерека ждал Финсток в приёмной и огромное количество дел помимо этого воплощения абсурда.

― О, да, конечно, мистер Хейл! ― Стайлз вскочил, с чувством потряс протянутую для прощания руку. ― Знайте, что я горд быть вашим помощником. Я вас не подведу, вот увидите.

Он попятился, распахнул дверь, попрощался на пороге еще раз и только после очередного заверения в своей любви к «Хейл групп» вышел из кабинета. Дерек ошеломлённо потряс головой и нажал на кнопку селектора:

― Айзек, пригласи ко мне Финстока.

На заднем фоне что-то с грохотом разбилось.

― Ты такой нарядный в этом костюме, ― Кора пригладила ладонями ткань пиджака Дерека и, приобняв, положила голову ему на плечо, разглядывая их обоих в зеркале напротив. Дерек улыбнулся. Он старался.

― Строгий серый цвет с искрой, черная рубашка, фривольно расстегнутая верхняя пуговица… Тебя ведь кто-то будет ждать, да? ― попыталась ненавязчиво выведать его секреты Кора.

― Надеюсь, ― уклончиво ответил Дерек, не в силах спрятать улыбку.

― Но ты, конечно, со мной не поделишься, ― она разжала руки и обвинительно ткнула в него пальцем. Дерек помотал головой.

― Нет.

Кора сделала вид, что обиделась, но Дерека было этим не пронять. Она шумно вздохнула, подхватила клатч, брошенный на диване в гостиной.

― Ты тоже неплохо выглядишь, ― попробовал сгладить ситуацию Дерек. Кора и правда была хороша в коротком блестящем черном платье свободного покроя, с распущенными темными волосами, на высоких каблуках.

― Не засчитано, ― Кора прищурилась и презрительно повела плечом. Дерек только усмехнулся, поправил воротник и кивнул в сторону двери.

― Готова?

― Вполне. Мам, пап, мы уехали! ― крикнула она, обернувшись к кухне.

― Хорошо вам повеселиться. Кора, веди себя хорошо, а ты, Дерек, приглядывай за ней.

― Да-да, ― скривилась Кора, ― много не пить, с незнакомыми мужчинами не ходить, вернуться до двенадцати, пока Камаро Дерека не превратилось в тыкву, я помню.

― Кора! ― Талия остановилась в арке, ведущей на кухню.

― Я за ней прослежу, мам, не волнуйся, ― Дерек приобнял сестру, подталкивая ее к выходу.

Кора помахала на прощанье рукой и послушно последовала за Дереком.

***

― Зачем ты им дерзишь? ― сигнализация от машины пиликнула, Кора обошла Камаро и открыла дверь со стороны пассажира.

― Их опека раздражает. Не делай то, не делай это. Мне уже двадцать один, а родители до сих пор думают, что я застряла где-то в средней школе, ― Кора обиженно хлопнула дверцей, и Дерек осуждающе выгнул бровь.

― Не думаю, что взрослость определяется возрастом.

― Боже, Дерек, это ты мне говоришь о взрослении? Когда ты стал ночевать дома чаще, чем неизвестно где?

― Вообще-то, я уже несколько лет живу отдельно, так что было бы странно, если бы я ночевал в прежнем доме.

― Ладно, ― проворчала Кора, ― сдаюсь. Но ты мне должен её показать.

Кора развернулась всем корпусом, демонстрируя свою решимость.

― Её? ― не понял Дерек. Он быстро обгонял впереди идущие машины, не обращая внимания на доносившиеся вслед раздраженные гудки.

― Ну да, её, ― Кора сделала кавычки указательным и средним пальцами обеих рук.

― О, несомненно, ― в голосе Дерека послышалась явная усмешка. Ага, да, её.

***

― Дерек, Кора, ― Крис протянул им руку для приветствия, держа в левой тонкую ножку бокала пузырящегося шампанского.

― Мистер Арджент, ― Дерек бесстрастно поздоровался. И как ещё этой семейке не запретили вход в приличное общество? Позади маячила дочь Криса, Эллисон. Дерек невольно всмотрелся в тех, кто стоял рядом с ней, ища глазами Кейт.

― Если тебя интересует моя сестра, то её сегодня не будет, ― с издёвкой заметил Крис. Кора посмотрела на Дерека, и на лице у неё было написано такое изумление, что он едва не рассмеялся. Вечер обещал превратиться в пытку поиском таинственной незнакомки.

― Думаю, я это переживу, ― совершенно искренне ответил Дерек.

К ним подошёл официант, держа на подносе наполненные бокалы. Дерек взял для себя и Коры.

― С вашего позволения, мы поздороваемся с хозяйкой вечера.

Вообще-то Дереку было плевать на разрешение Криса, но вежливость тоже была неплохим оружием, если нельзя воспользоваться битой. Кора лишь улыбнулась.

Арайя нашлась в соседнем зале.

― Миссис Калаверас, ― Дерек поднес её руку к губам, едва тронув сухим поцелуем, ― прекрасный вечер. Впрочем, как и всегда.

― Всё для вас, ― Арайя окинула его взглядом и остановилась на Коре. ― А это та самая младшая Хейл?

― Кора, ― она неожиданно протянула руку, и Арайя, хмыкнув, ответила. ― Похоже, вся в породу Хейлов, ещё и тебя, Дерек, переплюнет.

― Сначала ей предстоит сразиться с Питером, ― в тон ей ответил Дерек.

― Что у тебя с последним заказом? ― внезапно перешла к работе Арайя. ― Говорят, если ты его получишь, то сможешь пару лет больше ничем не заниматься.

Дерек уже не удивлялся её всеобщей осведомленности.

― Формально он ещё не у меня, пока идёт конкурс, и мы ждём результатов.

― Но ведь твои образцы признали самыми лучшими, разве нет?

― Да, наши разработки значительно усовершенствованы, ― не без гордости заметил Дерек, ― и вряд ли кто-то сможет предложить Девкалиону более современную технологию по прочности и дешевизне.

― Ну, насчет дешевизны я бы поспорила, ― засмеялась Арайя.

― Я имею в виду, по соотношению цены и качества, ― он поднял руки, отчасти признавая правоту Арайи.

Дерек поймал удивлённый взгляд Коры. Она явно не предполагала, что на подобных встречах обсуждают вопросы производства изделий из пластмассы, а не ищут кандидатов в мужья.

― Сообщишь мне о результатах, ― подмигнула Арайя. ― Если что ― я ставила на тебя.

― Надеюсь, вы это говорите не каждому участнику, ― Дерек позволил себе улыбнуться. Арайя погрозила пальцем, но не выглядела обиженной его шуткой.

― Развлекайтесь, я к вам позже подойду. Хорошего вечера, Кора.

― Спасибо, миссис Калаверас, ― она проводила взглядом Арайю и возбужденно зашептала, придвинувшись вплотную к Дереку: ― Откуда эта Калаверас обо всем знает? И кто она, чёрт побери, такая?

― Вообще-то она председатель объединения промышленников, ― снисходительно пояснил Дерек. ― А знать всё ― её работа.

Он пожал плечами, делая вид, что это в порядке вещей, хотя на самом деле понятия не имел, откуда Арайя черпает свои сведения. Словно у неё в каждом цеху по шпиону.

Дерек поймал себя на том, что снова оглядывается.

― Ещё не пришла? ― быстро уловила смену его настроения Кора.

Дерек покачал головой. Не пришёл, но ей об этом знать не обязательно.

Дерек и сам ничего о нём не знал. И ведь нельзя сказать, что парень был в его вкусе ― он, в принципе, официально предпочитал девушек. Не верьте тому, что общество толерантно. Для любого сотрудника или партнёра «Хейл групп» фраза «он меняет женщин, как перчатки» прозвучит определённо лучше, чем то же самое про мужчин. А когда ты занимаешь пост директора департамента такой махины, приходится хотя бы немного считаться с мнением окружающих. Да, это снова тот самый случай, когда нельзя воспользоваться битой.

Но в парне что-то было. В том, как он двигался, говорил и ― особенно ― как смотрел на Дерека. И Дерек даже не успел подойти к нему ближе, не то что поздороваться, как его наваждение исчезло, оставив неутоленное воображение дорисовывать себе картины.

***

Дерек мало разговаривал и ещё меньше пил, и, кажется, Кора уже преуспела гораздо больше в сфере коммуникации. Это лишь второй вечер, когда она появлялась в его обществе, а количество её знакомых росло в геометрической прогрессии. Если так дело пойдёт дальше, через пару лет Питеру придётся подвинуться со своего места директора Департамента продаж.

Он вышел на балкон, полукругом обвивший дом Арайи. Каменные ступени причудливой спиралью сбегали вниз и дальше, по асфальтированным дорожкам сада, мимо кустарников, широколистных южных деревьев, лужаек с подстриженной травой и первоцветов. Летом здесь расцветал настоящий тропический рай ― Арайя была тем Магомедом, который перевёз нежелавшую идти к ней Мексику к себе, не утруждаясь лишними походами.

Дерек поставил бокал с шампанским на парапет рядом с собой и опёрся на него ладонями. Вечером еще быстро темнело, холодало, и в саду загорались низкие фонари, переливающиеся мягким, неярким светом.

― Здесь красиво, правда? ― Дерек развернулся вполоборота. Рядом с ним, на расстоянии полуметра, обнимая себя руками так, словно она замерзла, стояла мулатка. Смуглокожая, высокогрудая, с точеной талией и затянутыми в черный латекс длинными ногами. Питер явно прогадал с лицом «Хейл групп».

― Да, ― оценил предложенное великолепие Дерек. ― И достаточно свежо, чтобы не пробыть долго и привыкнуть.

― Полагаете, чем больше времени мы проводим рядом с прекрасным, тем меньше его ценим? ― она не смотрела на него, но Дерек чувствовал тот интерес, который каждый вопрос превращает в посыл.

― Вся прелесть в новизне, разве нет?

― Брейден, ― она развернулась и протянула ему руку. На тёмной коже сверкнул серебряный, усыпанный подвесками браслет.

― Дерек, ― он ответил на рукопожатие. Ладонь выскользнула, задержавшись на несколько секунд. Брейден улыбалась полными мягкими губами, глядя слегка исподлобья. ― И можно на «ты».

Брейден опустила руку, браслет звякнул, скатившись вниз. Дерек посмотрел на него, на оголенную руку, открытое предплечье, глубокое декольте, и под насмешливым взглядом Брейден снял пиджак.

― Я подумал, что тебе, должно быть, холодно в таком наряде.

Он сделал шаг вперёд, за спину Брейден, накинул ей пиджак на плечи, ненавязчиво провёл ладонями до локтей. От её вьющихся чёрных волос шёл сладковатый, пряный запах. Дерек мазнул взглядом по саду и едва не отшатнулся ― прямо на него смотрел тот, кого он искал всю неделю с прошлой вечеринки.

С балкона было трудно разглядеть черты лица, только ярким пятном выделялась худощавая фигура в бросавшемся в глаза красном костюме, но Дерек был уверен, что это именно он.

Дереку показалось ― парень перехватил его взгляд, растянул губы в усмешке и поднял брови, словно спрашивая, уверен ли он в своём решении.

― Эй, я уже достаточно согрелась, можно хотя бы отойти, ― Дерек с трудом опустил глаза и заметил, что он до сих пор стоит позади Брейден, с силой сжимая её предплечья. Ладони горели. Дерек отступил назад, но, когда снова посмотрел на сад, парня уже не было.

Не мог же он далеко уйти? Дерек повертел головой, решая, с какой стороны быстрее спуститься, быстрым шагом обогнул балкон, сбежал по ступеням.

― Я не имела в виду настолько далеко! ― крикнула ему Брейден. ― К тому же на мне всё ещё надет твой пиджак.

Дерек обернулся и махнул рукой.

― Потом вернёшь, там в кармане есть визитка.

― Как скажешь… Дерек Хейл, ― видимо, уже нашла.

Дерек бросился по той дорожке, где всего минуту назад стоял парень. Он видел, что тот мелькнул впереди красной мишенью, но, пройдя несколько поворотов, лишь упёрся в резной металлический забор. Сад закончился, а Золушка исчезла, не оставив даже туфельки.

Следующая неделя принесла Дереку ностальгическое ощущение спокойствия и упорядоченности. Лидия снова была с ним, даже если Питер отдал её лишь на пять дней. Дереку хотелось думать, что Питера заела совесть, но рассудок подсказывал, что это была идея Лидии.

Дерек был само благодушие и даже на Стайлза повысил голос всего один раз, в понедельник, когда тот почему-то решил, что именно он имеет право приносить Дереку кофе.

Вернее, всё было не так. Дерек как обычно припарковался рядом с «Хейл групп» в начале девятого, буркнул что-то похожее на приветствие охраннику, поднялся на восьмой этаж, удивился, что приёмная открыта, прошёл мимо стола секретаря, взялся за ручку двери своего кабинета и только тогда заподозрил неладное. Он развернулся и с растущим раздражением наткнулся на стаканчик кофе из «Старбакса», подписанный «Мистер Хейл».

Это могла быть и Лидия, но она прекрасно знала отношение Дерека к кофе из забегаловок. Это, опять же, могла быть и Лидия, и стаканчик предназначался для Питера, но тогда с чего бы его подписывать так официально? Хотя Дерек ни за какие коврижки не хотел бы знать, как она называет Питера наедине.

И это мог быть Стайлз. И после не самых удачных выходных завязывать с ним дружбу Дереку явно не хотелось.

Дверь в приёмную открылась, и на пороге появился Стайлз собственной персоной. Как чувствовал.

― Что это такое? ― ткнул Дерек в стакан.

― Эм-м… кофе?

Его за идиота считают?

― Я просто подумал, что у вас могли быть насыщенные выходные, ― на этом месте Стайлз повёл бровями, едва не выпрыгнувшими за толстые линзы очков, ― и вам не помешает порция хорошего кофе. Нет, вы совсем не выглядите как человек, нуждающийся в энергетике, ― он замахал руками, грозя задеть плакаты с пресловутым полным циклом, ― вы вообще всегда потрясно выглядите, даже утром в понедельник…

― Мои выходные касаются тебя меньше всего, ― решил оборвать Дерек поток выливаемых на него слов, не в силах с ним справиться. Что у него во рту, язык или генератор случайных слов?

Он резко дёрнул на себя дверь кабинета.

― И в «Старбаксе» делают отстойный кофе. ― Надо же было в этот эпический момент появиться Лидии.

― Я с удовольствием выпью, мистер Хейл. Спасибо, Стайлз.

― Не за что, Лидия, всегда к твоим услугам. Для тебя я, кстати, тоже принёс, правда, не знал, какой ты любишь, поэтому взял сразу два: латте и макиато. Они на твоём столе, и ты, конечно, не обязана выпить оба. По крайней мере, не сразу…

Дерек закатил глаза: покажи подростку льняные локоны, красную помаду, шпильки и девичьи округлости ― и всё, дело в шляпе.

― Не думаю, что в меня влезет сразу три кофе, но всё равно спасибо, ― донеслось из приёмной.

Дерек бухнул увесистой сумкой с ноутбуком и документами, перегнулся через стол, нажал на кнопку селектора:

― И объясни моему новому помощнику про дресс-код, ― раздражённо бросил он.

― Конечно, мистер Хейл, ― едва заметная насмешка, тщательно замаскированная под вежливость, в её голосе была предназначена только для Дерека. Лидия давно называла его по имени. Питеру досталась отменная стерва.

Уже через полчаса, ровно в девять Лидия стояла рядом, собранная, строгая, с талмудом ежедневника в руках и перечисляла Дереку его запланированные встречи. Это было так привычно и правильно, что Стайлз почти не раздражал, несмотря на свои ужасные очки, взъерошенные волосы, кеды и такое количество слоёв одежды, словно в его роду определённо была капуста. Яркая и крайне назойливая.

Рядом с Лидией Стайлз на удивление перестал всё ронять и крушить. Или в офисе больше не осталось ничего бьющегося. Он молча следовал за Лидией, всё записывал, не переспрашивал, один раз наткнувшись на взгляд Дерека, и, если не смотреть на его лицо, выражавшее все эмоции Стайлза вместе и по отдельности, тот был почти незаметен.

Целых два дня.

По средам и пятницам Дерек посещал производство и лабораторию, проверял рабочий процесс. Или чтобы убедиться, что Финсток в трудовом порыве не закатал кого-нибудь в форму для литья. А еще Дерек скучал по тем временам, когда он сам начинал работу в «Хейл групп» у такого же станка, где есть лишь стабильный, понятный механизм, и для взаимодействия с ним достаточно инструкции и знания принципа устройства.

В среду утром Лидия ждала его на стоянке с папкой бумаг в руках. Дерек поравнялся с ней и нажал на брелок сигнализации.

― Садись.

Стайлз топтался рядом. Дерек с раздражением подумал о том, что тот либо специально игнорирует его указания, либо действительно не понимает. И еще неизвестно, что хуже

― Извини, в Камаро места только для двоих. Тебе придется остаться, ― с мстительным удовлетворением сообщил он.

― О, ничего страшного, я поеду за вами на своей машине.

Эти «крылья бэтмена» водят машину?

― Она вон там. ― Дерек посмотрел в том направлении, куда показал Стайлз, и едва не содрогнулся. Уж лучше были бы крылья. То, что называлось гордым словом «машина», выглядело, как придорожный хлам. И ездило, вероятно, не лучше.

Дерек развел руками и усмехнулся. Сто километров за десять секунд, посоревнуемся, детка?

Камаро зарычал довольным зверем и с удовольствием устремился вперед. Голубой бампер недоразумения Стайлза неуклюже дернулся следом и пропал из виду после первого же поворота.

― Жестоко, ― Лидия развернулась лицом к заднему стеклу, наблюдая за их так и не начавшейся гонкой. ― Надеешься, он сам от тебя сбежит?

― Было бы неплохо, ― позволил себе помечтать Дерек.

― Странно, что с таким человеколюбием ты еще не остался совсем один.

Дерек скривился.

― Ты начинаешь говорить словами Питера. Я уже дважды жалею, что ты согласилась жить с ним.

― Кстати, насчет Питера, ты в курсе, что в субботу семейный обед?

Трудно забыть о том, что происходило каждую субботу. Особенно, когда Кора начинала названивать ещё с понедельника. Да и Лидия теперь стала членом семьи ― на её безымянном пальце красовался камень размером с небольшую клубнику.

― А потом мы все вместе идем на вечеринку к моим родителям. Мама запускает новую линию платьев. Или туфель, я не знаю.

― Похоже, ты очень близка с нею, ― хмыкнул Дерек.

― Да ладно, не начинай. Если бы ты вместо семейного бизнеса ушел в какой-нибудь модный салон и женился на хорошенькой парикмахерше, думаю, твоим родителям это тоже бы не очень понравилось.

Только в страшном сне можно было представить себе Питера хорошенькой парикмахершей, но Дерек не стал спорить.

― А почему я должен присутствовать на этой вечеринке? ― Дерек притормозил напротив въездных ворот на территорию завода, пропуская груженую фуру.

― Во-первых, потому что я вроде как почти Хейл. ― Дерек закатил глаза. ― А во-вторых, если ты вдруг забыл, она акционер твоего поставщика пластиковых отходов, прости господи. За счет чего и выпускает свои никому не нужные туфли. Или платья, не знаю.

― Да ты просто королева мус…

― Дерек, если ты это скажешь, я натравлю на тебя Питера, ― пригрозила Лидия.

Дерек хмыкнул и благоразумно промолчал.

Охранник козырнул ему, пропуская внутрь, и Дерек все-таки ткнул большим пальцем назад и выставил вверх указательный, предупреждая об еще одном человеке. Хотя искренне надеялся, что Стайлз заблудится где-нибудь по дороге.

***

― Посмотрите, какой у нее теперь перепад, в одну иголку, ― Финсток перебросил Дереку изогнутую пластмассовую деталь странной конструкции. ― О, сразу видно, моя школа, ― то ли похвалил, то ли похвастался он. ― Навыки лакросса так просто не забудешь, правда, Дерек? Хм… Мистер Хейл.

Дерек едва заметно улыбнулся.

― Конечно, Финсток, ― он провел пальцем по пластику. Только недавно рабочие изготовили новую пресс-форму по собственным разработкам «Хейл групп», деталь еще даже не успели ввести в каталог.

***

В цеху было шумно. Дерек посмотрел, как работают литьевые машины, и кивнул Лидии, что можно подниматься в кабинет начальника производства. Даже в коридоре стены сотрясались от зычного голоса Финстока:

― Гринберг, твою мать, если ты считаешь, что банановая кожура останется в шайбе, как муха в янтаре, то ты заблуждаешься. Она просто расплавится. А за испорченную партию платить придется тебе!

После станков в кабинете казалось особенно тихо. Финсток рассерженным медведем протопал мимо Дерека и Лидии, сгрёб со стола наваленные кучей чертежи и махнул рукой в неопределенную сторону.

― Чай будете? Кофе нет, сразу говорю, эти охламоны в ночную смену стащили остатки и подсыпали вместо него какой-то порошок.

Дерек поднял брови.

― Не знаю, рожь или ячмень. Или пшеницу. Что я, корова, в этом разбираться?

В дверь постучали, и Дерек, обернувшись, с сожалением увидел запыхавшегося Стайлза.

― Я вас всё-таки нашел, ― он улыбнулся, поправил очки на переносице и крикнул куда-то за плечо. ― Скотт, спасибо, чувак, я у тебя в долгу. У вас замечательные сотрудники, мистер Финсток. ― Стайлз уже успел подойти ближе и бесцеремонно потряс руку с удивлением уставившегося на него Финстока. ― Если бы не Скотт, я бы давно уже заблудился. Он успел даже показать мне свою лабораторию. Правда, я толком ничего разглядел, но я впечатлен.

Финсток смотрел на него с восхищением.

― Дерек, где ты его взял? Как там тебя звать?

― Стайлз.

― Стайлз. Отдай мне его, и можешь не покупать ещё один автомат.

Дерек открыл рот, но Лидия бросила на него столь многозначительный взгляд, что он передумал.

― Нет, Стайлз ― мой новый помощник.

Он не был уверен, что смог бы произнести эту фразу с большим неудовольствием, но в глазах Стайлза мелькнуло что-то такое открытое, словно это не было навязанным сотрудничеством, а личным выбором Дерека.

― Вот как? Поздравляю. ― Сразу потерял к нему интерес Финсток. ― Ты хотел посмотреть, что с новой серией?

Финсток зарылся в кучу только что убранных бумаг и вытащил исчерченный и исписанный со всех сторон ватман.

― Смотри.

***

Гнать обратно смысла не было. Дерек высадил Лидию у крыльца «Хейл групп» и удостоил Стайлза кивком головы. Вчера о себе напомнила Брейден, и вечер обещал быть интересным.

***

Лидия перелистнула страницу ежедневника.

― И Арайя Калаверас прислала просьбу о встрече в следующую среду от лица «Дэорро».

― Внеси её в график.

― Но у вас с утра плановое совещание на производстве, а после обеда уже назначены переговоры с представителем «Эир Стрим».

― Так позвони ему, передвинь на другой день, ― Дерек откинулся в кресле и потянул вниз узел галстука. Кондиционер сломался аж в начале недели, а мастер до сих пор не появился. Это при том, что у них одних инженеров в штате предприятия ― больше сотни человек.

Лидия пожала плечами и вычеркнула из ежедневника строку. Стайлз вытянул шею, заглядывая ей через плечо.

― Но он только один день в нашем городе, потом едет дальше, ― ткнул он пальцем в ежедневник.

― И что ты мне предлагаешь, отказать миссис Калаверас? ― кто-то явно не понимал, какой вес имеет Арайя в их бизнесе.

― Нет, ― Стайлз воодушевленно взмахнул руками. ― Но провести встречу с… ― он снова посмотрел на зачеркнутую фамилию, ― с мистером Кинкейдом может и глава Департамента по продажам.

― Питер? ― удивился Дерек.

― Ну, да. Я не думаю, что на первой встрече речь пойдет об особенностях литья пластмасс, скорее, это будет обмен спросом и предложением, прощупывание границ. Полагаю, Питер, особенно с помощью Лидии, вполне справится.

Лидия прижала к груди ежедневник сложенными крест накрест руками и вздёрнула брови, словно говоря, что такое решение более чем разумно. От наклона головы выпущенная из заплетенной по кругу косы прядь отклонилась в сторону, задевая плечо Стайлза. Спелись. Дерек злился, но не признать правоту Стайлза было невозможно, особенно при Лидии, которая легко может передать весь их разговор Питеру.

― Ладно, созвонись с Питером, объясни ему про встречу, ― проворчал он.

Лидия поставила два крестика на зачеркнувшей строку черте. Стайлз светился, как стоваттная лампочка.

***

Вечером пятницы Дерек застал Стайлза у лифта с объемной коробкой мелочей в руках. Рядом стояла Лидия, покачивая на указательном пальце пару босоножек за ремешки.

― Всё-таки уходишь? ― Дерек, как ни старался, так и не мог смириться с тем, что Лидия променяла его на Питера.

Ладно, он даже не старался, особенно учитывая тот факт, как ему действовал на нервы его новый помощник.

― Стайлз, захватишь и мои туфли тоже, ― она положила их сверху на коробку, рискуя рассыпать и так ненадежную конструкцию. ― Я поднимусь через несколько минут.


Дверцы лифта распахнулись. Стайлз, нелепо выглядывая из-за груза, несколько раз кивнул и с трудом втиснулся в набитую кабинку. Дверцы захлопнулись, едва не прищемив торчавший угол фоторамки.

― Пойдём, Дерек, ты же хочешь о нём поговорить.

Лидия была определённо умна и проницательна.

***

― Я не понимаю, почему тебе так не нравится Стайлз. ― Дерек скрестил руки на груди и оперся задницей о край стола. Лидия сидела на кожаном диване у противоположной стены. ― Разумеется, не считая того, что его навязал тебе Питер.

Вообще-то Дерек считал, что одного этого было достаточно. Но раз Лидия сомневалась, он мог привести ещё парочку аргументов, среди которых:

― Из-за его внешнего вида.

― А что не так с его внешним видом?

Бровь Дерека выгнулась сама, изумлённая таким вопросом.

― Всё. Начиная от его кед, заканчивая очками и дурацкой кепкой. И это я ещё молчу о футболке, рубашке, худи. Кто вообще так ходит?

― Стайлз, ― Лидия пожала плечами. ― Знаешь, Дерек, я думаю, что он будет тебе хорошим помощником. Возможно, даже лучшим, чем я, ― она как-то странно улыбнулась и, подойдя ближе, похлопала Дерека по плечу.

― Не заставляй меня жалеть, что вы с Питером вместе теперь и по этой причине. Ты просто защищаешь его выбор.

Лидия коротко рассмеялась.

― Обещаю, что не буду. Я на твоей стороне.

***

Когда Дерек выходил из кабинета, в приёмной, не зажигая света, тихо крался его неудавшийся секретарь Айзек. Тот замер, посмотрел взглядом испуганного оленёнка, и Дерек увидел уже вторую за сегодняшний день коробку с вещами.

Он молча проследил, как Айзек неловко попятился к двери, что-то буркнул и выскочил из приёмной.

***

― Мистер Хейл, ― Дерек обернулся от окна, ожидая увидеть кого угодно, кроме Стайлза.

― Чего тебе? ― от долгого молчания голос охрип.

― Я уже закончил и подумал, вдруг вам нужно с чем-то помочь. Всё-таки и Лидия, и Айзек…

Он что, собрался пожалеть Дерека?

― Твой рабочий день начинается в понедельник в девять утра. Кроме мозгов и нормального костюма, мне от тебя больше ничего не требуется.

Приемная была освещена только уличными фонарями, и Дерек не мог разглядеть выражение лица Стайлза.

― Да, конечно, как скажете, мистер Хейл. И тут, ― он сделал несколько шагов и положил узкую полоску бумаги на стол секретаря, ― мой телефон. Вдруг вам что-то понадобится, и вообще. Хороших выходных.

Стайлз закрыл за собой дверь, а Дерек не мог отвести взгляда от белеющего пятна на темной столешнице. Он и правда даже не взял номер телефона у этого парня.

Как будто Дереку может понадобиться слышать и видеть его чаще, чем он будет вынужден это делать со следующей недели.

Лидия на правах хозяйки дома протянула Дереку поднос с бокалами пунша.

― Даже не спрашивай, это идея моей мамы. Полагаю, она выбрала его за насыщенный гранатовый цвет. Ты знал, что он моден в этом сезоне?

Дерек невольно поправил тёмно-рубиновый галстук.

― Это подарок Коры, ― попытался оправдаться он под вопрошающим взглядом Лидии.

― М-м, ага, ― кивнула та и сама вложила в руку Дерека бокал. ― Желаю хорошо повеселиться.

У миссис Мартин либо было достаточно влиятельных друзей ― Дерек знал многих, кто был приглашён на вечеринку, ― либо её одежда действительно пользовалась спросом. Он прошёлся мимо бассейна и прислонился плечом к арке, оплетённой цветущей лианой.

Наваждение какое-то. Дереку показалось, что в лицо плеснули холодной водой, и сердце застучало быстрее, всё ускоряя темп. На другой стороне бассейна стоял тот самый незнакомец. Слишком далеко, чтобы услышать или разглядеть детально, но Дерек был уверен, что его фигуру, подчеркнутую костюмом в светло-серую клетку, будто бы небрежно уложенные взъерошенные тёмные волосы и эти глаза ― особенно эти глаза ― он узнает повсюду.

Парень развернулся к нему лицом, улыбнулся, помахал рукой, и если бы Дерек шел, он обязательно бы споткнулся, увидев цвет его рубашки. Рубиновой, мать ее, рубашки.

― Наблюдаешь?

Дерек резко развернулся, едва не выбив из рук Питера бокал.

― Наблюдаю? ― переспросил Дерек, нахмурившись.

― Ну, да, ― он показал бокалом в сторону незнакомца. ― Или не знаю, что ты там делаешь ― контролируешь, блюдёшь честь?

― Просто смотрю.

― Просто смотришь.

Дерека начинала бесить эта непонятная ситуация. И он бы обязательно высказал всё, что думает по поводу поведения Питера, но внезапная мысль заставила его передумать.

― Ты его знаешь?

― Кого?

Дерек подавил желание закатить глаза. Сегодня по количеству попыток довести его до белого каления Питер определенно выигрывал даже у Стайлза.

― Того парня в сером костюме.

Питер посмотрел сначала на незнакомца, потом на Дерека, словно пытаясь понять, не шутит ли тот, пробормотал что-то вроде: «Лидия явно погорячилась с травками», и скрылся в доме, покачивая головой.

И что это было?

Дерек повернулся к незнакомцу, едва успев заметить, как тот снова уходит. Ну уж нет, на этот раз он его не упустит. Дерек обогнул бассейн, быстрым шагом миновал коридор из решеток, оплетённых виноградной лозой, пересек летнюю веранду и вышел на площадку перед домом для того, чтобы увидеть, как его ожившая фантазия целует руку миссис Мартин и садится в такси.

― Стой!

Такси неспешно развернулось, увозя с собой прилипшего к стеклу незнакомца. Незнакомец что-то говорил, жестикулируя пальцами, округляя мягкие, полные губы, но Дерек смотрел на них, не понимая ни единого слова.

― Он попросил передать вам это.

Дерек повернул голову. Миссис Мартин, затянутая в нечто невообразимое цвета венозной крови, одной рукой держала длинный, неудобный мундштук, а другой протягивала ему сложенный вдвое клочок бумаги.

Дерек поспешно раскрыл его:

«Извини, никак не получается остаться. Может, мы встретимся где-нибудь в другом месте? Например, в следующую субботу в Аквамарине в пять. У меня будет время до десяти».

Только спешно нацарапанный неровными буквами текст и ни подписи, ни номера телефона ― ничего. Дерек машинально посмотрел на часы ― пять минут десятого. Что за странный график?

― Мистер Хейл?

― М-м? ― Дерек хмуро посмотрел на миссис Мартин.

― Чудесный галстук, рада, что вы выполнили моё пожелание.

Дерек хотел спросить, какое, но догадался, зачем Кора так упорно подсовывала ему именно этот галстук.

― Подождите, миссис Мартин, ― и как он раньше до этого не додумался? ― Вы ведь знаете того парня, что сейчас уехал.

― Конечно, знаю, ― уверенно заявила она и затянулась. На конце мундштука вяло затлела сигарета.

― Кто он?

― Он? Эм… Кажется, Дженни… или Пении… или Дженим. Да, точно, Дженим, так было написано в пригласительной карте.

― А фамилия? ― обрадовался Дерек.

― Боже, мистер Хейл, вы же не думаете, что я называю своих гостей по фамилии?

Нет, конечно, он так не думал.

Дженим. Дженим. Имя перекатывалось на языке кубиками льда.

Дерек успел только включить компьютер, когда на пороге появился запыхавшийся и растрёпанный Стайлз.

― Доброе утро, мистер Хейл. Хотите кофе? ― он выставил впереди себя картонную подставку с двумя стаканчиками с логотипом «МакКофе». Дерек закатил глаза.

― Нет, Стайлз. И это хуже, чем «Старбакс».

― О, как скажете, ― Дереку показалось или в его голосе появилось огорчение? Погодите-ка…

― А ну, постой, ― Стайлз с готовностью развернулся, ожидая указаний Дерека. ― Что на тебе надето? ― чеканя слова и прерывая их большими паузами, спросил Дерек.

Стайз оглядел себя и дёрнул плечом.

― Одежда?

Он издевается?

― Сколько раз я повторил о необходимости соблюдения дресс-кода для работника «Хейл-групп»?

― А, так вы об этом, ― отмахнулся Стайлз. Дерек скрипнул зубами. ― Это и есть мой дресс-код. Смотрите, ― продолжал он тараторить, ― сегодня понедельник. До одиннадцати утра мне нужно собрать сводки по всем отделам: производство, продажи, лаборатория, заказы, остатки, поставщики. До обеда всё обработать, чтобы к двум часам у вас на столе лежала готовая таблица.

― Но Лидия же как-то с этим справлялась.

― Конечно, справлялась, ― легко усмехнулся Стайлз. ― Часть цифр ей присылали на электронную почту, остальное привозил Джексон.

― Разве для тебя не должны делать то же самое? ― нахмурился Дерек.

― О, я не уверен, что Джексон захочет привозить мне какие-либо данные, тем более что он больше у нас не работает, да и раньше это делал только из-за влюбленности в Лидию.

Дерек почувствовал непреодолимое желание его убить.

― Пошёл вон. Чтобы к двум часам у меня на столе лежала готовая таблица со всеми раскладками. И не дай бог там будут хоть какие-нибудь ошибки. Ты об этом пожалеешь.

― Есть, сэр, ― с энтузиазмом, не испорченным даже угрозой Дерека, Стайлз бросился исполнять задание.

Если не считать надписей Стайлза на полях, таблица была идеальной. Дерек прочитал её слева направо, сверху вниз и обратно, без конца натыкаясь на: «Финсток обещал затолкать Гринберга в трубу, если он ещё раз сделает её с нарушениями размеров», «Питер сказал клиенту, что из нашего пластика можно строить даже дома. Клиент вернулся через неделю и высыпал ему на голову обломки панели. Жаль, мне она нравилась», «Эрика, та блондинка из лаборатории, велела передать вам привет и что вы супер-секси. Но потом узнала, что её заявление на отпуск не подписано, и заявила, цитирую: «Дерек мудак». Не знаю, надо ли это было передавать».

Дерек с трудом подавил рвущуюся улыбку.

Во вторник Стайлз придумал ещё какую-то идиотскую причину своего внешнего вида, а в среду в цеху его облило машинным маслом, и Дереку пришлось признать, что костюм пострадал бы несравнимо больше.

После обеда пришла Арайя.

***

― Не доверяешь своим сотрудникам? ― Арайя проследила взглядом вышедшего из кабинета Стайлза и пригубила кофе.

― Пока нет, ― сухо ответил Дерек.

― Может, и правильно, ― согласилась Арайя. Она смотрела на него пристально, не отрывая долгого, тяжелого взгляда.

― О чём ты? ― не выдержал Дерек.

― Ардженты предложили Девкалиону ту же технологию, что и у тебя, но за меньшие деньги.

― Но как? ― Дерек был ошеломлён.

― Видимо, учли отсутствие расходов на исследования, ― пожала плечами Арайя. Дерек мотнул головой.

― Вы понимаете, о чём я.

― Понимаю, но не всё. Дерек, я здесь только потому, что имела несчастье раньше слышать твои слова о разработках «Хейл групп» новой детали.

― По факту, это не деталь, а…

― Мне плевать, ― оборвала его Арайя. ― Если дело дойдёт до суда, поверь, тебе это не понравится. И если Ардженты докажут, что их идея появилась раньше, тебя обвинят в плагиате и мошенничестве.

― Но я был первым, ― упорно повторил Дерек.

― Докажи это.

― Как? ― удивился Дерек.

― Думай! Кто из Арджентов мог у тебя работать, кто мог продать, кому это было на руку. Думай!

Арайя поднялась с кресла.

― И надеюсь, ты понимаешь, что меня здесь не было.

Дерек отстранённо кивнул.

― Хороший кофе, кстати. ― Дерек машинально бросил взгляд на нетронутую чашку. Стайлз.

***

― Это промышленный шпионаж, мы должны вывести их на чистую воду, ― Стайлз размахивал руками, выдавая одну идею за другой.

― Ты подслушивал, ― оборвал его Дерек.

― Конечно, ― удивился его вопросу Стайлз. ― Иначе откуда бы я узнал об этом. Явно не от вас, мистер хмурый молчун.

― Я сказал тебе выйти не для того, чтобы стоять под дверью и подслушивать.

Стайлз закатил глаза.

― Не понимаю, как одно исключает другое. И всё же мы должны проверить мои теории. Если они верны, мы сможем убить двух зайцев сразу: избавиться от главного конкурента и получить заказ. Кстати, не подскажете, за что вас так не любят Ардженты?

― Кейт.

― Что?

― Меня не любит Кейт. И Джерард.

― Ага, это многое объясняет. И за что они вас так не любят?

Дерек посмотрел на Стайлза в упор.

― Не лезь не в своё дело.

Стайлз вытянул вперёд указательный палец, качнул рукой, словно что-то доказывая.

― А вот тут вы не правы. Это уже наше общее дело. Теперь я ваш помощник, и я должен помочь с этим разобраться.

Рука Стайлза легла Дереку на плечо, и тот на несколько долгих мгновений растерялся от такой наглости. Дверь приоткрылась, в проёме показалась голова Брейден.

― Простите, я стучалась, но, видимо, вы были так заняты, что не услышали.

― Ничего, проходи, мы уже закончили, ― Дерек многозначительно посмотрел на Стайлза, и тот мгновенно убрал ладонь.

― Да, конечно, миссис…

― Просто Брейден, ― она подошла к Дереку и поцеловала его в щёку.

― Брейден. Да, Брейден, я уже ухожу, поэтому можете не стесняться и делать всё, что вам заблагорассудится. Могу даже посторожить приёмную.

― Стайлз, исчезни, ― не выдержал Дерек.

― Уже ушёл, ― Стайлз попятился спиной к выходу, а Дерек только покачал головой в ответ на выгнутую бровь Брейден.

***

Дерек откинулся на спинку кресла и уставился в потолок, размышляя. Стайлз, почти улегшись грудью на его стол, что-то сосредоточенно чертил, зажав в зубах карандаш.

― Вот списки всех, кто увольнялся за последний год из лаборатории «Хейл групп», и тех, кто за этот же период был нанят на работу к Арджентам.

Дерек подался вперёд, едва не столкнувшись лбом со Стайлзом. Тот моргнул, разглядывая его через толстое стекло очков, и быстро облизнул губы.

― Отодвинься, ― поморщился Дерек.

Стайлз опустил взгляд и отстранился.

― Получается, ― продолжил он уже с меньшим энтузиазмом, ― что ни один из двух покинувших нашу лабораторию не мог быть связан с Арджентами.

― Почему? ― не понял Дерек.

― Потому что Хизер покончила с собой, а Дженнифер Блэйк вышла замуж за Девкалиона. И у неё по-любому есть значительно больше шансов просто тыкнуть пальцем в предложение Арджентов, чем заниматься сливом информации. Или…? ― Стайлз настороженно посмотрел на Дерека. ― О нет, только не говори мне, что и она тоже. Да ладно, мистер Хейл?

― Это было всего несколько раз, не думаю, что у Дженнифер остались плохие воспоминания.

Стайлз покачал головой.

― Имеет смысл рассматривать версию об обиженных любовниках?

Дерек выгнул бровь и бросил на Стайлза раздражённый взгляд исподлобья. Неужели его помощник ревнует?

― Это тебя не касается, ― предупредил Дерек.

Стайлз как-то нервно дёрнул плечом и уткнулся в свои записи.

― Итак, если это не один из лаборантов, нам нужно поискать другую версию. Не могли же Ардженты действительно догадаться. Или могли?

― Нет.

― Почему? Ведь если это пришло в голову одному из работников «Хейл групп»…

― Потому что это моя разработка, ― веско припечатал Дерек.

― О, ― Стайлз округлил рот в удивлении и поправил указательным пальцем очки на переносице. ― Это в корне меняет дело. Мы просто обязаны поставить Арджентов на место. Проверим всех сотрудников.

Дерек поколебался и махнул рукой. Меньше перед носом маячить будет. И ведь кто-то же украл его идею.

― Кстати, напиши Юкимура письмо, что я не смогу быть на вечеринке в субботу. Сошлись на другие дела… Не знаю, придумай что-нибудь, ― в голове было вязко и переполнено свалившимися проблемами. Радовало только предвкушение встречи с таинственным незнакомцем, прочно поселившимся в его мыслях.

Стайлз вдруг замер и расплылся в улыбке.

― Я рад. Честно. Спасибо.

― Чему? Что меня не будет у Юкимура?

― Нет-нет, не беспокойся, я никому не скажу о… О твоих других делах, ― замотал он головой.

Дерек готов был биться лбом о столешницу.

― Стайлз, просто перенеси встречу.

Выражение лица Стайлза стало вдруг из дебильно-счастливого обиженным и непонимающим. На каких таблетках он сидит?

Дерек остановился напротив «Аквамарина», выключил зажигание и выдохнул. Руки подрагивали от предвкушения, в животе всё переворачивалось, словно он снова окунулся в первую влюблённость. Дерек развернул на себя зеркало и потёр щёку. Трёхдневная щетина кололась. Он растянул губы в оскале и осмотрел зубы, проверяя, не застряло ли в них чего-нибудь после традиционного семейного обеда с запеченной уткой, пригладил волосы, взъерошил их, расчесал пятернёй, закинул в рот жвачку, подтянул галстук и похлопал по карманам, проверяя, всё ли взял с собой. На часах было половина пятого, а значит, он долетел из дома в одном конце города до кафе в другом меньше чем за сорок минут. И нежелание слушать подколки Коры и Питера сыграли в этом не последнюю роль.

Дерек собрался с мыслями, стряхнул наручные часы на запястье, ещё раз посмотрел на едва сдвинувшиеся стрелки и решил подождать внутри.

В кафе был приглушенный, неяркий свет, диванчики цвета морской волны друг напротив друга, столы из темного дерева между ними, огромные прямоугольные аквариумы с точечной подсветкой вдоль двух стен, сцена с микрофоном и непритязательное фортепиано.

Дерек занял свободное место так, чтобы видеть входную дверь, кивнул улыбчивой официантке, бегло просмотрел меню. И, не в силах сосредоточиться, заказал воды.

Без двадцати пять ему принесли заказ.

Без десяти Дерек отставил от себя стакан и зарёкся смотреть на часы хотя бы в течение пяти минут.

В пять часов на сцену вышла певичка с распущенными волосами и в юбке, похожей на чешуйчатый русалочий хвост.

Через десять минут под сочувствующим взглядом официантки Дерек выпил ещё один стакан воды, попросил счет и обнаружил с обратной стороны номер телефона. Ну да, стоило получить сегодня фырчание Брейден в трубке, чтобы променять её на официантку.

В половину шестого, когда Дерек уже клятвенно пообещал себе, что ещё чуть-чуть, и он точно уходит, в кафе ворвался запыхавшийся Стайлз. Огляделся по сторонам, разулыбался во весь свой большой рот, поправил лямки рюкзака и, к ужасу Дерека, направился прямо к нему.

― Черт, прости, ― Стайлз дышал так, словно бежал марафонскую дистанцию, ― было никак не вырваться. У отца сердце, и я не мог его оставить. Мелисса опоздала, а мой джип что-то захворал с утра, видимо, из солидарности к папе.

Стайлз вытер тыльной стороной ладони лоб и развёл руками. Будто Дереку были нужны его оправдания.

― Что ты здесь делаешь? ― сдерживаясь из последних сил, спросил он. Рычание рвалось изнутри.

― Как что? ― растерялся Стайлз. ― Ну, я думал у нас тут типа свидание.

Он что, идиот?

― У нас с тобой, ― Дерек ткнул в него пальцем, ― не может быть никакого свидания.

― То есть? Ведь ты…

― То и есть.

Стайлз мялся на одном месте, словно какая-то информация в его голове не сходилась. Что он себе напридумывал?

― Да, хорошо, как скажешь, мистер Хейл, ― понуро согласился Стайлз, развернулся и побрёл к выходу.

Для Дерека это стало последней каплей. Он догнал Стайлза, рванул его за локоть к себе и потащил, не разжимая пальцев, к Камаро.

― Пойдём.

― Куда? ― в голосе Стайлза звучала настороженность.

― Как куда? ― мстительно передразнил Дерек. ― У нас же с тобой свидание.

― Но я думал…

― Перестань это делать, ― Дерек открыл дверцу Камаро и приглашающе махнул рукой. ― Ну? Ты же хотел свидания?

Стайлз решительно сел в машину.

***

― Оу, ты здесь живёшь? ― Стайлз крутил головой, одновременно стаскивая кеды за смятые задники. Он пытался рассмотреть всё, что попадало в поле его зрения, но в прихожей было темно, и Стайлзу это плохо удавалось.

― Да, ― Дерек подошёл сзади и решительно стянул с него худи через голову.

― Так быстро? ― усмехнулся Стайлз, ловя съехавшие очки, но мешать не стал.

― Да, ― снова произнёс Дерек и отбросил надоевшую за две недели клетчатую рубашку.

― Ты немногословен, ― заметил Стайлз. Дерек снял с него футболку, развернул к себе и заткнул поцелуем. Стайлз послушно попятился спиной к спальне, позволяя расстегивать на себе ремень, ширинку, потянулся сам к пуговицам на рубашке Дерека. Но тот не дал ему проявить инициативу.

Дереку не хотелось никаких прелюдий и игр в первое свидание. Стайлз надеялся на секс? И хотя до их встречи в кафе Дерек даже не думал об этом, сейчас он был готов выебать Стайлза так, чтобы тот отстал от него, желательно на ближайшие несколько лет.

Дерек споро разделся, без рисования и стеснения, повесил костюм на спинку стула и едва не вздрогнул от касания прохладных, слегка влажных ладоней к спине. Дерек хотел обернуться, но Стайлз не дал ему это сделать.

― Подожди, ― попросил он негромко. И Дерек почему-то послушался. Руки обрисовали его спину, ягодицы, бёдра, снова вернулись на лопатки и одними пальцами прошлись по линиям трикселиона. Дерек невольно напрягал мышцы вслед за движениями Стайлза. На удивление, его вспотевшие ладони не раздражали, а казались трогательными.

Дерек встряхнулся. Что за дурацкие мысли? Это несуразное существо и трогательные ладони? Он обернулся к Стайлзу и наткнулся на открытый, любующийся им взгляд за толстыми стёклами очков.

― Ты охуенный, ― почти прошептал Стайлз. Дерек повёл ноздрями, принюхиваясь к лёгкому запаху парфюма и мускусному ― пота. Стайлз взял Дерека за руку, улыбнулся и потянул на себя.

Дерек развернул его спиной, толкнул на кровать и навалился сверху. На удивление Стайлз молчал, только вздрогнул, когда Дерек завёл руку под него, собрал в ладонь полувозбуждённый член, яйца. Выгнулся в пояснице, позволяя Дереку делать всё, что он захочет, шумно выдохнул, то ли выругавшись, то ли со свистом пропустив воздух сквозь зубы, и уткнулся лбом в покрывало.

Дерек хмыкнул, качнулся на нём, проезжаясь членом по выставленным вверх прохладным ягодицам, сжал зубы на остром позвонке у основания шеи. Стайлз довольно промычал, поднял задницу ещё выше, в такт движениям Дерека.

Хотелось переплести с ним пальцы свободной руки, пока другая ощупывала пах Стайлза, нежную кожу на мошонке, жесткие волосы, едва задевая большим пальцем гладкую горячую головку.

Вместо этого Дерек сел, опустившись ягодицами на бёдра Стайлза, перегнулся через него к подоконнику, бросил на кровать флакон со смазкой:

― Готовь себя.

Оторвал от ленты презерватив, вернулся обратно, стоя на коленях и наблюдая за Стайлзом. Тот согнул ноги, завёл руку под себя и мягко оглаживал блестящими от смазки пальцами вход, проникая на одну фалангу, больше дразня, чем помогая себе.

Стояло крепко. То ли от того вида, что открывался сейчас перед ним, то ли от того, как этот назойливый, надоедливый мальчишка прогибался, не оспаривая его власть. Дерек, не отрывая взгляда, разорвал фольгу, раскатал латекс по члену, мягко передёрнул и отодвинул руку Стайлза. Не сдержавшись, он потрогал его, совсем легко, едва касаясь, но кожа под пальцами ощутимо сжалась и расслабилась снова.

Этого хватило, чтобы вдоль позвоночника пробило разрядом тока, Дерек неожиданно для себя коротко простонал, толкнулся вперёд и замер. Стайлз был тесным, горячим. Потрясающим.

Он сам подался Дереку навстречу, будто вспомнив о своём несносном характере. Стайлз упёрся ладонями в изголовье, в противовес резким, грубым толчкам Дерека, мычал на выдохах, перемежая их с командами.

Дерек злился, прикусывал покрытые россыпью родинок плечи Стайлза, не давал ему протянуть руку к члену, помочь себе. И, в конце концов, всё-таки переплёл их пальцы, почти навалившись на Стайлза, быстро двигаясь в нём, не вынимая члена.

Дерек сильно стиснул его, кончая, Стайлз завозился, вырвал руку и начал быстро дрочить себе.

― Чертов Дерек… эгоист… м-м, ― он несколько раз дёрнулся вниз и вытянул расползшиеся ноги, распластавшись под Дереком. Было невесомо хорошо.

― Слезай с меня, ― промычал Стайлз.

Дерек лениво скатился, лёг на спину и закинул руку за голову. Стайлз оказался другим ― лучшего слова Дерек не смог бы подобрать. Таким же неуёмным, заполняющим собой всё вокруг, раздражающим. И ещё: искренним, доверяющим. Непонятным.

Это пугало.

Дерек поёжился, начиная подмерзать в прохладной комнате, рядом завозился Стайлз.

― Мне пора, да? ― Стайлз криво усмехнулся, встретившись с Дереком взглядом. Тот медленно кивнул, нехотя сел и потянулся к пиджаку.

― Если нужны деньги на такси, ― Дерек достал кошелек, ― то я тебе дам.

― Нет, не надо, ― Стайлз остановил его и мягко сжал руку Дерека, протягивавшую купюры. ― У меня есть. И… эм… спасибо, что ли.

Он делано улыбнулся, неловко пожал плечами, и Дереку стало не по себе.

― Когда оденешься, захлопни дверь, я буду в кабинете.

Дерек понимал, что сбегает. Едва успев зацепить плавки, как последний трус, он поспешил убраться из собственной спальни. В глубине квартиры гулко хлопнула входная дверь. Дерек зажмурился и несколько раз приложился лбом о сжатый кулак. Блядство как есть, причём во всех смыслах этого слова.





продолжение в комментариях

@темы: АУ, Фик, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, Миди, NC-17, Рисунок, Слэш